Осень крылья

Как ни странно, но в эти дни о лете мне думалось меньше всего. Ливни, холодные ветра, тучи, - все на какое-то время отступило, природа, словно решила чуть притормозить в своем буйстве, и настало время насладиться, понять, что мы и в самом деле теряем. Начало октября ознаменовалось началом бабьего лета, прекрасной поры, долгожданной золотой поры. Теплые лучи приветливого солнца подсушили драгоценного вида листву, придав ей ни чем не подменное шуршание, деревья медленно расставались со своим нарядом, небо окрасилось в прекрасный лазурно-голубой цвет.
И на короткое мгновенье в голову пришло: "Отчего же раньше я не могла так наслаждаться всем этим, взором и душой?" Действительно, что-то странное определенно в этом было.

Я стою перед закрытым окном с распахнутой маленькой форточкой, а за ним во всю разыгралось шаловливое естество. Запах, цвет, вкус, - все просто прекрасно, но... мне до этого нет никакого дела. Такое чувство будто я не могу вздохнуть полной грудью, могу смотреть, но не могу увидеть, словно пеленой передо мной (надо же какая рифма!) предстает таинственный занавес, сотканный из нитей "ничто", "никак" и "нигде".
Сейчас же занавес пал, окно распахнулось и... Как бы описать это чувство? Раньше было все, и была я, теперь я и все стали, словно едины, появилось чувство, будто внутри меня есть что-то большое, как весь окружающий меня мир. Теплое и приветливое, иногда жгучий холод, что-то пронзающе острое, а порой умиротворяюще спокойное, - стаей бабочек это щекотало меня внутри и вызывало загадочную улыбку.
Не то, чтобы я стала воспринимать вес близко к сердцу, нет. Если б так, то я давно бы ужу получила нервный срыв и что-то в этом роде. Я принимала все, как есть, не надумывала лишнего, порой, конечно, меня заносило в проявлениях моих эмоций, но и в это, я просто уверена, не было ничего плохого. Чувства и эмоции не копились внутри, не доходили до состояния снежного кома. Они появлялись и тут же растворялись во мне, отдаваясь импульсом во все теле, вплоть до самых кончиков пальцев, побуждая к действию. Именно теперь я чувствую себя, по крайней мере, наполовину, полной, отчего становиться неимоверно легко, - это и есть то, чего мне так не хватало - себя.

Далее следует вопрос: "А почему именно наполовину?" 

Все мы лишь половинки себя и лишь кто-то может сделать нас целым. Не помню, где же я это слышала, но это меня можно даже сказать зацепило, понравилось и вызвало удовлетворение: "Как же хорошо, что кто-то это все-таки понимает..."
Но, сейчас мои мысли были захвачены далеко не этим.

Крикнула, что-то разбила, и, как всегда, полегчало, но... нет не хочу, не хочу, чтобы все было так, как раньше, "как всегда"... "Что же делать?" - гремело в голове. "Да все, что угодно, только не биться в истерике в четырех стенах..." - откликнулось ответом. Ураганом пронеслась через квартиру и выбежала на улицу, не помню даже, закрыла ли я дверь, что на себя одела... но это было не важно.
Я заметила лишь то, что на лице уже темнело, а потом, будто в диком танце, перед глазами только и мелькало. Дома, заборы, какие-то качели, люди, а потом все заново в головокружительном водовороте, снова и снова, и, вдруг... Все меньше, меньше, никого...
В ушах было лишь собственное запыхавшееся дыхание и барабанивший во всем теле пульс. Развернулась на месте, попятилась назад, озираясь вокруг, а потом снова вперед, вдаль... Я бежала пока ноги в конец не перестали меня слушаться, они предательски подкосились, и я полностью обессилила, пала сначала ниц, а спустя пару мгновений и вовсе распласталась на...
На чем это я? Асфальт... еще теплый после жаркого дня. "Нужно отдышаться". Руки легли на лицо, и, когда я увидела перед своими глазами вечернее небо, дыхание мое было уже ровное и спокойное, а сердце в прежнем ритме отмеряло ударами мою жизнь.
Я не злилась, и плакать тоже не хотелось. В голову не лезло ни одной мысли, а перед глазами небо... "Где же я?" Приподнялась, опираясь на локти, и осмотрелась: небольшой пустырь, качели, садик, лес, чуть поодаль виднеются жилые дома... Днем здесь обычно гуляет детвора, а под вечер, странно, но это место загадочно пустеет, ни одного вечернего или ночного посетителя.
Осмотревшись, легла обратно, заложила руки за голову и устремила взгляд вдаль.

Одна... такая маленькая... а вокруг огромный мир. Я - часть всего этого и, одновременно, одинока. Сейчас, смотря в небо, мне кажется, что я где-то там, быть может, мое отражение, или может наоборот? Может отражение это то, что я здесь? Интересно, а каким мир кажется оттуда? Быть может большой картиной, а может четверостишием, звучащим в огромном пространстве...
Живопись, поэзия... меня всегда удивляло и вместе с тем казалось невообразимо прекрасным та способность картин, стихов, музыки вместить в себя, в несколько строк, в несколько нот, в несколько сантиметров холста нечто глубокое, истинное, неописуемое. Каждое отдельное произведение представляет собой прекрасную познавательную почву для размышления и, одновременно, место душевного отдыха... где-то там, среди нот, четверостиший, разнообразных красок... Будто искусство дает нам крылья, а вместе с ними возможность оказаться "там"...

И вот я снова "здесь". Лежу на асфальте, даже и не знаю, что делать. Но все же на душе стало как-то спокойней сейчас, если, конечно, не думать о деталях, да и кому они нужны, эти детали? Мне? Нет, мне они не нужны! Ну... по крайней мере, сейчас. А сейчас осень, лето из настоящего деформировалось в прошлое, и мои мысли о нем остались там же.

Волнение, оно все еще переполняет меня, неизменно следует по пятам, потому что стало чем-то большим, нежели просто чувство, словно теперь это некая неотъемлемая часть меня самой, моей жизни. Торжество и немного... не знаю, быть может, это страх преддверья, а вместе с ним волнующий интерес неизвестности... Странно, но, кажется, будто впереди дорога моей жизни не окутана тенью тайны, она ясна как день, вот только вспомнить, что же там такое меня ожидает, увы, не по силам. Искра, ведущая меня в пути, зажглась, как раньше, но вот как-то иначе (пойми тут, в чем дело, если даже я не могу полностью понять ход своих мыслей).

А теперь - путь домой. Сначала, конечно, нужно привести себя в порядок. Так, сзади - все в порядке, еще немного здесь отряхнем, заправим, поправим, готово. Поразительно, насколько обратная дорога отличается от той, что я проделала сюда. Во-первых, она намного длиннее, даже с учетом того, что я бежала, казалось что не так уж далеко от дома мне посчастливилось оказаться, во-вторых, теперь стало заметно много нового, то, что ранее мелькало перед взором, теперь приобрело четкие ровное черты, ну и в-третьих, стало несколько темнее. Мне выпала удача за один вечер позаниматься активной деятельностью (имеется в виду бег) и насладиться прекрасной прогулкой. Я была не одна, компанию мне составил долгожданный дождь. Осенний суровый дождь оказался приятным и теплым, так что мне ничего не оставалось, как пройти остаток пути босиком. Действия не заставили себя ждать, и уже в следующую секунду я шла по теплому и мокрому асфальту с закатанными до колен штанами и со связанными между собой и перекинутыми через плечо кедами, в темноте которых тихо притаились и ждали своего часа... носки! Все как положено, один фиолетовый, другой - желтый. все это получилось случайно, второпях, но потом в голову пришла мысль: "А действительно, зачем заморачиваться и изо дня в день, снова и снова, порой безуспешно, искать одинаковую пару носков?" С практической точки зрения два разных носка - это: 1) сэкономленное на поиске время; 2) то же что и два одинаковых, только разного цвета. К тому же так даже как-то веселее. Мои носки были одного фасона (если можно так выразиться), поэтому никакого неудобства, находясь в них, я не почувствовала, "а если нет разницы, зачем платить больше", точнее тратить больше времени. 

Дождь шел долго, несколько вечеров. И настало время подумать, поразмыслить, отдохнуть... А вместе с тем пришло время некой томной тоски. Она меня ни чуть не стесняла, просто такое чувство... Бывает время, когда под дождем охота прыгать, бегать веселиться, в общем, когда чувствуешь себя свободной. Но вместе с тем, приходить порой час того времени, когда сидишь ты дома, замурованная снаружи дождем и все... Но не стоит все валить на погоду, наверно каждый сам выбирает себе такую учесть, быть может, стечение обстоятельств или еще что. Наверно в такие моменты и приходят философские раздумья о жизни, страданиях, участи...

В один прекрасный момент томная тоска обратилась в нечто иное и внутри что-то кольнуло, появилось чувство в груди, будто бабочки отрастили новые крылья с шипами, или бабочки остались прежними, но их стали гонять куча кошек, скребя то тут, то там. меня не покидало ощущение печали, тревоги, я познала свободу, не хотела ее отпускать, но она словно стала от меня медленно и верно ускользать.
Так ярко представлялось, что вот-вот вся эта боль станет невыносимой, единым потоком закружиться внутри и хлынет наружу, из спины вырвутся крылья сквозь все преграды, и нестерпимая боль вдруг... уйдет... Крылья расправятся, чувствуя на себе приветствие ветра, и унесут меня далеко-далеко ввысь. Буду парить над городом, наблюдая, что же твориться там, внизу. И в этот вечер, кто-то будет веселиться от души, а кто-то плакать в одиночестве, несколько человек умирать от тоски, иные - от любви; для кого-то это обычный вечер, для кого-то последний вечер, для кого-то первый. А кто-то поднимет голову, увидит меня и улыбнется, я же улыбнусь в ответ...

Эта боль музыкой струиться сквозь моё тело, обволакивает его, исходит из него; потоками она стремиться в мир и находит свое последнее пристанище во мне, так она одновременно оказывается во мне и далеко за пределами того, что называется мной. Легкое сходство с тем, что мы зовем аурой, энергетическим полем, и она прекрасна. Иначе и нельзя, нежели принять как часть и не часть меня эту боль, поняв ее истинную ценность.
Она есть во мне, и вместе с ней во мне есть надежда, в объятьях друг друга они продолжают свое существование, рождая друг друга. Знаю точно, что свобода есть, и я могу найти ее, постигнуть, встретиться и пойти рука об руку вперед, до следующего расставание, до следующей встречи после долгой разлуки.
Почему? А все из-за нас самих и нам подобных. Я не хочу принимать все, как есть, на самом деле все было иначе, я хочу, чтобы все было иначе, так легче, так проще. Немного подкорректируем, и вот уже наши воспоминания, да и жизнь не кажется такой уж хмурой и пасмурной, и я теперь не виновата, и ответственности в том моей уже нет, значит, начинаем жить дальше, по-прежнему, до следующего раза...
Вперед - идти, бежать, - разницы нет, главное только вперед, а в сущности в никуда, от себя и в себя.
Боль очищает рассудок или, наоборот, порой затмевает его от мира чуть ли не полностью, но с ее исчезновением что-то становиться несколько яснее. Порой мы обретаем крылья, они берут свое начало у самых истоков души одинаково как от неземного счастья, великого, чистого, светлого, так и от невыносимого горя, а вместе с тем чувствуешь: кто-то внутри меня так же страдает, вместе со мной, хочет спасти, помочь, унести отсюда; так же радуется, рождая внутри простор для счастья, который тут же заполняется...

Так, что это было? Я вернулась... Странно, такое чувство будто я отключилась, не то чтобы полностью, а лишь та часть моего сознания, которая отвечает за восприятие реальности. Только что я была где-то очень далеко отсюда, кажется, все еще чувствую, как мысли в голове волнами ходят из стороны в сторону, назад и вперед, а среди них я сама в маленькой, старой лодочке... Фуф! Бывает же такое!
Не знаю, просто вдруг так навалилось, не столько много разнообразнейших событий, сколько один сплошной комок чувств и ощущений. Да и нечего определенного за эти вечера со мной не происходило, ничего, ни одной маленькой, крохотульной причины переживать... так даже скучно вдруг показалось, как раз!.. (далее читать с нескрываемым пафосом) и все переменилось вмиг, мир оброс новыми красками, глаза стали глядеть иначе, все завертелось, закружилось и понесло меня куда-то... да уж, что-то, действительно, сильно понесло, хм.
Ладно, не время, как говориться, и не место, это что касается моих проблем. Так уж вышло, что именно сейчас проблем не подлежать абсолютно никакому решению, что меня ни в какой степени не огорчает. Дело даже не во мне, да и не в обстоятельствах. Бывает так: что-то пришло, ну и пусть, ну пришло; далее встреча, приветствие, быть может, чай или что покрепче, и вот гости решили задержаться на какое-то время, а хозяин и не против, а с другой стороны, даже если и против, от него же ничего и не зависит, так что... Вот и получается, что сейчас и здесь сижу я, а на душе и кошки тоскою скребут, и бабочки боль навевают...

Вокруг столько лиц, музыка, веселые голоса, - словно тени на стенах моей квартирки, - веселье и праздник в разгаре, а я так же одна, с грустью наблюдаю за представлением, которое меня интересует, если честно, крайне мало. Бывает же так, сидишь в кино или театре, а в душе ни одна струнка не играет, ни одна искорка не зажигается, сколь захватывающе зрелище не сияло бы перед взором, в душе царят маленькие, мутные вспышки грусти, острые звуки боли, своей грусти, своей боли, голова забита... Чувствую себя будто в каком-то коконе. Вокруг, сливаясь воедино, все движется подобно волнам океана, под дуновениями ветра из стороны в сторону, создавая огромный ком энергии, разноцветной и разноголосой: люди, их взгляды, движение, - все это часть чего большего, чем просто компания людей, это компания мыслей, настроения, физиологии, если можно так сказать. Один миг, и из массы послышался звонкий смех, к нему добавился еще один, пониже, еще миг, и пространство озарилось чьим-то криком. А вокруг всего этого тонкие нити, связывающее воедино все это...
Всё это как пирожное: в магазине после получасовых размышлений решаешься и покупаешь, к примеру, заварное пирожное, а по пути домой гложут мысли: "быть может, стоило взять корзинку или трубочку"; приходишь домой, кипятишь чайник, садишься за трапезу и... "да, стоило взять другое пирожное". А в сущности ни одно из пирожных не смогло бы удовлетворить вкуса в полной мере, и как следствия раздумья, сожаления и многое, многое  другое... А если взять все пирожные? Что ж существует большая вероятности, что окажется, что их мне и вовсе не хотелось... Или я не знаю, чего хочу, или мне просто ничего не поможет... Грустный, что первый вариант, что второй, но... у меня есть маленький секрет, так что смело можно ни о чем не беспокоится до тех пор, пока внутри колышется, греет и светиться мая маленькая тайна...

Странно все это... Наконец-то! Вот он, пришел собственной персоной, никто иной, как "настрой", причем непосредственно на все самое хорошее! Что ж, на то нам и жизнь, чтобы учиться. Вот и оказалось, что одного настроя оказалось маловато. А казалось: вокруг все готово, внутри тоже, впереди еще чуть-чуть и настанет оно, то самое, но... нет, это оказалось бы слишком просто.
Сказать честно, это меня пошатнуло, не столько факт наличия, сколько неожиданность самого открытия. Что потом? Все как обычно. Произошло все так, как это и бывает с внезапно потерявшимися людьми: некоторое замешательство, страх, потом раздражение, гнев... Вдруг пришла хорошая, как всегда кажется вначале, мысль: а что если взять и стать отшельником, или собрать вещи и уехать далеко-далеко, где меня никто не знает, где никого не знаю я, а потом... потом... кто знает, что потом, если б всем знать это, было бы совсем не интересно.
Воинственное настроение истинного путешественника продлилось, как и ожидалось, не долго, я успокоилась. Природотерапия капля за каплей наполняла мою чашу оптимизма, которая стала, по крайней мере, на половину полной. Несколько вечеров и я почти была в форме: приходили новые свежие мысли, ветер действовал как всегда успокаивающе, словно захламленный чердак, который являлся моей головой, проветрили, подчистили и приготовили к следующему захламлению. От страха так же не осталось и следа, в очередной раз одна единственная мысль, вновь и вновь приходящая в мою, наверно не совсем здоровую, голову, стала одновременно хорошим лекарством и неопределенным планом на будущее.
"Все будет..."
А пока... сидя на подоконнике, я подсматриваю, будто через щелку, на мою Францию, любуюсь той, что находиться где-то за толстой стеной обыденности, времени и пространства. Что же будет дальше?..