Одесса! Милая Одесса!

               
      Одесса!
      Как вы думаете, прожить в Одессе двадцать лет срок? Я, таки скажу вам, нет! Это не срок! Это что-то среднее между рождением и юностью. С одной стороны, ты еще ничего не понимаешь, но стараетесь изо всех сил понять.  С  другой стороны, ты понимаешь уже ВСЁ! Но на проверку оказывается, что ты еще только готовишься, что-то понять. Поэтому, хоть я и хочу вам рассказать об Одессе, сразу уточню. Мой срок в этом изумительном, таинственном, сказочно прекрасном и  ни с чем не сравнимом городе пришелся на пору «ЮНОСТИ». Следовательно, это не научное исследование с глубокомысленными и умными выводами, а просто воспоминания. То, что нам дорого, то, что нам свято, то, что запомнилось и греет собой наши души.
     Итак! Одесса!
     Прежде всего – Одесса не похожа ни на что!
     Вы обратили внимания, что я не сказал: «Одесса не похожа на Киев, Москву, Серпухов, Таганрог, Шопшу»? Я сказал: «Одесса не похожа ни на что!». И это именно так. Наверно на всем земном шаре нельзя найти места, именно места, которое хоть чем-то было похоже на Одессу.
     В этом городе всё особенное, всё специфическое,
     Вот, к примеру, сама речь. В этом городе говорят практически только по-русски. НО! Как говорят!!
     Что бы понять то, что вам хотят сказать, надо внимательно следить за тоном, каким произносится слово, фраза, предложение.
         «Здравствуйте!» - может означать слабую степень возмущения.
         «Здравствуйте, я – ваша тетя!» - превосходная степень возмущения.
         «Вы мне начинаете нравиться!» - пожалуйста, не продолжайте этот разговор.
         «Чтоб вы мне были здоровы!» - я вами недоволен.
         «Слушайте меня ушами!» - будьте предельно внимательны.
         «Я с тобой уже набил оскому!» - я устал тебе объяснять простые вещи.
         «Это вы в Женеве – умница, а в Одессе – еле-еле идиот!» - вам здесь очень рады.
         «Шо ты делаешь на меня такую лимонную морду?» - вы никак заболели?
         «Не морочьте мине то место, где спина заканчивает своё благородное название» - я весь внимание, но кое-что не понимаю.

     Или классический вариант.
          Поссорились Абрамович с Рабиновичем.
             - Ты вор и мошенник! – сказал Рабиновичу Абрамович.
          Рабинович подал на него в суд.
          Судья вынес решение:
             - Абрамович должен при  всех сказать, шо Рабинович не вор и не мошенник, и еще извиниться.
          Идет суд. Слово дают Абрамовичу:
             - Рабинович не вор и не мошенник!? Я извиняюсь!
    
     Говорят, когда-то был матриархат. Всем правила женщина. Это якобы был тупиковый путь развития человечества и поэтому женщину свергли, и всем стал править мужчина. Это говорят и это доказывают мужчины. Одесса, полностью, сметает это утверждение.
     «Матриархат был, есть и будет!» - горделиво утверждает она, тихо, полушепотом, но очень убедительно.
     Доказательства? Пожалуйста!
     Мужчины – одесситы о женщинах:
     «Красивая! Крепко красивая! Страшно красивая! Красивая, до ужаса!»
     Женщины Одессы о мужчинах:
     «Что такое идеальный муж по-одесски? Слепой, глухой капитан дальнего плавания»,
     Нет, вы чувствуете разницу? Вы чувствуете, куда клонят женщины?
     Или, вы помните анекдот, где муж провожает жену в санаторий и дает ей установку: вести себя прилично. А она ему: «Не слышу! Не слышу!» до тех пор, пока он не врезается в столб и зло кричит: «Да…..», ну и так далее. На что она сразу, мгновенно реагирует положительно: «Обязательно, так и сделаю дорогой!»
    Но, когда жена провожает мужа в санаторий:
   «Дорогой! Прошу тебя, не трать деньги на то, что дома можно иметь бесплатно»,
    Все! Вот это установка! Скажу вам по секрету, в семидесяти пяти случаях из ста – эта установка действует безотказно.
   
     Мы – мужчины только успокаиваем себя «патриархатом». Лелеем его, как голубую мечту. Тешим себя им, а на самом деле, на уровне подкорки прекрасно осознаем, что наш «патриархат» просто иллюзия, придуманная умными женщинами, и нам порой от этого понимания  становится страшно.
      
       « - Мойше! Я сегодня видел ужасный сон! Прямо кошмар! Софи Лорен, Деми Мур, Клаудиа Шиффер и твоя Роза дрались из-за меня!
           - И где же кошмар!?
           - Победила Роза! »

     А запах Одессы! Этот непередаваемый одесский запах!
     Весна! Одесса пахнет цветущими каштанами, цветущей акацией, цветущими абрикосами и красивыми женщинами.
     Лето! Одесса пахнет перегретой на солнце пылью, йодистым запахом несвежих водорослей, томным запахом редкой тени и красивыми женщинами.
     Осень! Одесса пахнет зрелыми фруктами, свежими овощами, рыбой, острым запахом различных маринадов, варящимся варением из всего, что есть, и……. красивыми женщинами.
     Зима! Одесса пахнет сыростью, легким морозцем, вольно гуляющим по её улицам ветром, бурным морем и….. красивыми женщинами.
      Поверьте, иначе она пахнуть и не может!

             « - Мадам Циперович! Все говорят, что вы обладаете даром      завлекать мужчин?
                - Да шо  ви говорите? Даром?!! А вот им даром!!!
                (Мадам Циперович показывает всем кукиш) »

              « - Сарочка! Вы сегодня просто прекрасно выглядите!
                - Ха! Это я еще себя плохо чувствую! »

     И еще наглядный пример.
     Я вспоминаю своих соседей по двору, тех с кем прожил немного меньше двадцати лет.
               Мужчины:          Иосиф Давидович.
                Алексей Павлович.
                Аполлинарий Станиславович.
              Женщины:           Гортензия Ивановна.
                Розалия Яковлевна
                Сименелла   Юсуповна
                Дора Абрамовна
                Олимпиада Семеновна
                Венера Хаимовна
                Барселона Михайловна
                Цилестина Степановна.
      
     Какие имена! Какое звучание! А какие характеры!
     И это совсем не потому, что допустим, я  так люблю женщин, хотя таки я их и люблю, но не так, что бы уж.
     Это потому, что именно они, мои дорогие соседки, запомнились мне на всю жизни. Запомнились гораздо крепче, чем мужчины. Ибо в Одессе всем правит женщина. Она решает споры и успокаивает в горе. Она жарит, парит, маринует, варит варенье, стирает белье, смотрит за детьми, мужем и соседями. Она главный судья, прокурор и адвокат в любых спорах. Она во всем и везде. Мужчина, как приставной элемент к этой кипучей южной энергии, железобетонный каркас этого атомного реактора. А как они шутят над собой…!

                « - Сарочка! Прелесть вы наша! Сколько же вы весите?
                - В очках – сто двадцать килограммов.
                - А почему в очках?
                - А без них я цифры не вижу, »

     Мужчины завистливы. Мужчины ревнивы. Мужчины мстительны. НО!
                « - Ви знаете, Моня, с вашей Хаей спят все, кому не захочется!
                - И я их понимаю! Мне тоже не хочется…. А шо делать?»

                « Муж и жена выходят из шикарного магазина.
                - Фима, ты знаешь, почему я заплакала?
                - Знаю, но таких денег у меня нет! »

     Но как бы мы ни  косили под главного и ведущего,  как бы мы ни  натягивали на себя одеяло власти. Они, женщины, бьют нас по всем параметрам и в лёт, как заправские снайперы.

                « - Почем стоит доехать до Дерибасовской?
                - Пять рублей.
                - А если я поеду с Изей?
                - С Изей, без Изи…. Все равно – пять рублей!
                - Изя! Ты слышишь?! Я же говорила, что ты ничего не    стоишь! »

     Так что, как бы не ломали свои головы ученые мужи насчет «матриархата» и «патриархата», как бы они ни пудрили себе и другим мозги своими научными изысканиями, Мама-Одесса доказывает всей своей жизнью, прошлой и настоящей – «МАТРИАРХАТ БЫЛ, ЕСТЬ И БУДЕТ ВЕЧНО» - до тех пор, пока существует род человеческий. Так что, милые женщины, вы уже у власти, ибо вы и только вы владеете нашими мужскими сердцами.

     Одесская очередь! Она бесподобна! Она прекрасна! Из неё не хочется уходить. В ней познаешь, как нигде, колорит этого города, его душу, его красоту, его бесшабашную веселость и солнечный задор.
     Один раз в неделю прямо перед моим домом на проспекте Патриса Лумумбы, проложенного по бывшей взлетной полосе фронтового аэродрома времен Великой Отечественной войны, останавливается  машина с огромной бочкой, вместо кузова. На бочке надпись –«Живая рыба». Одесситы любят рыбу. Они обожествляют её. Без рыбы не может быть ни одного праздничного стола. Поэтому к бочке выстраивается довольно приличная очередь. Становлюсь и я.
         ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НАЧИНАЕТСЯ! ЗАНАВЕС ПОДНЯТ!

     Передо мной стоит стройная женщина. Рядом с ней крутится мальчик лет семи – восьми. Одна из её соседок по очереди оборачивается к ней.

             « - Ой! Розочка! Ваш Абрамчик на лицо – вылитый папа!
                - Это не страшно! Был бы здоров! – отвечает женщина. »

         Спиной, затылком, кончиками ушей слышу тихий разговор сзади.

              « - Изя, дорогой! Одолжи гривну!
                - Ой, не могу! Нету с собой!
                - А дома?
                - Дома? Вашими молитвами! Дома все хорошо! »

     На втором этаже моего дома открывается окно. В него высовывается всклокоченная голова:
                - Мамочка! Мамочка! Скажи, пожалуйста, как написать «Флякончик» или «Фликончик»?
                - Ну, шо ты мучаешься, дитятко неразумное! Напиши «пизирек» и иди, наконец, за хлебом.

         У самой бочки старый еврей допытывается у продавца.
 
                « - У вас свежая  риба?
                - Уважаемый, вы разве не видите, она же живая.
                - Ой, не говорите! Ой, не говорите! У меня Сарочка тоже живая, но уже не свежая, »

     Мальчик замечает в очереди девочку примерно одних с собой лет. Ему она явно нравится и ему хочется покрасоваться перед ней. Он, не сводя с девочки глаз, теребит руку матери.

                « - Мама! Мама! Это правда, что суперлайнер «Титаник» потопили евреи?
                Мать, практически не прерывая разговора с женщиной по соседству:
                - Правда, сынок! Все знают, что это дело рук какого-то Айсберга».

         Настает очередь девочки показать свой уровень. И этот показ не заставляет себя ждать. Она тоже теребит руку матери.

                « - Мам, а что делает аист после того, как приносит детей?
                - Поворачивается к стенке и храпит, моя деточка! »

     Мост наведен. Знакомство состоялось и дети уже через пять минут играю вместе, а мамы продолжают свои разговоры обо всем.

                « - Маня! Маня! Вы видите вашего Сему? Смотрите, так он пошел налево!
                - Как налево? Перестаньте такое сказать.
                - Как? Очень просто, как. Вишел из подъезда, повернул налево и пошел.
                - А-а! Так это он на работу пошел. Вот если бы он повернул направо, так это было бы «налево». »

                « - Хаим! Ты слышал? Моне вырезали гланды!
                - Бедняга! Он так хотел иметь детей! »

               Один мужчина другому:
                - Вчера обрадовал жену: «Радуйся, дорогая, теперь мы будем жить в дорогой квартире, как ты хотела», Она мне: «Как я рада! Как я рада! Мы покупаем квартиру?!» А я, этак гордо и с достоинством: «Нет, нам повысили квартплату!»

     Очередь бурлит, очередь живет, очередь смеется и грустит. Она словно живой организм поглощает тебя, захватывает и не отпускает. Слияние с ней приятно и действует, как наркотик. Расстаешься с ней всегда с грустью и сожалением.
     Но и в магазинах нет-нет, но встречаются забавные сценки.
     Какой-то шутник в гарнизонном Универмаге повесил объявление в отделе для ветеранов:
           «Холодильники со скидкой продаются только участникам войны  1812 года».
         Спрашиваю продавца:
           - А разве такие еще живы?
           - И вы знаете  таки да! Вчера три еврея приходили со справкой от самого Кутузова. Я бы этого шутника….!

     Витрины пестрят образцами «Нарочно не придумаешь».
                «Мозги молдавские – 1 кг – 1 рубль 20 копеек»
                « Перец красный – термоядерный»
                «Перец зеленый – Конец Света»
                «Перец желтый – Закуси мной, не пожалеешь!»
                «Ставридка – великолепная!»
                «Тюлька – только для вас!»
                «Водка – Ну, выпей меня, дорогой!»
                «Мороженое – «Чтоб вы были здоровы!»
     Ну, как тут не купишь, даже если спасаешься в магазине от внезапно хлынувшего проливного дождя.

     Я уже практически не говорю о «Привозе». О нем надо говорить отдельно и долго. Но как вам понравится это:
                « - Скажите, чем вы кормили свою курицу?
                - А зачем это вам?
                - Не скажите! Я прямо мечтаю так похудеть! »
      Привоз. Рыбный ряд. Две женщины. Одна торгует бычками. Другая - их покупает.
           - А что, у вас бычок свежий, еще живой?
           - (Философски и с достоинством) Нет, он уже умер!
           - То-то я удивляюсь на цену. Вы ему на похороны собираете?
            
             « - Почем ваша спортсменка?
                Палец покупателя показывает на «синюю» длинноногую курочку: - Зачем вы её убили?
                - Никто никого не убивал.  Она сама издохла».

     Когда грянула перестройка, очереди за водкой появились и в Одессе. Но это были совсем другие очереди. Мрачные, злые, нервные, недобрые, отталкивающе холодные. Мне порой кажется, что именно с появлением таких очередей и стало закатываться яркое солнце Одессы. Грустно.
      Но и тогда одесситы пытались шутить.

             « Одессит во всю глотку ругает в магазине «и эту партию», « и это правительство», « и эту власть».
                К магазину подкатывает черная «Волга», и возмутителя спокойствия увозят на «Бебельстрит». Там с ним проводят разъяснительную работу и отпускают (к его большому изумлению) домой. От этого, не успев захлопнуть дверь, он начинает орать пуще, прежнего:
               - Люди!!! Я говору – люди!!! Как вам это понравиться! Мяса нет! Рибы нет! Так уже и патроны кончились! »

         Мой сосед, что живет на первом этаже нашего дома, поджидает меня на лавочке перед подъездом. Не смотря на официальный запрет командования «Не появляться в городе в военной форме, а одевать её только на службе», я до увольнения в запас в 1993 году не снимал мундира. Может это, и поддерживало моих соседей, и вселяло в них  хоть небольшую надежду на лучший исход. Я не бравирую, сейчас мне кажется, я, таким образом, вместе с Одессой-мамой боролся со всей той гнилью, что неожиданно хлынула на её улицы. Жена плакала, оттирая следы многочисленных плевков на спине моей парадной шинели, и просила не выходить в город в форме. А меня словно кто-то вел, кто-то подталкивал к неразумным поступкам, поступкам  опасным. Теперь я знаю, уверен – это была сама Одесса-мама. Жаль, не выстоял до конца. Сломался. И, спасая жену, бросил Одессу на растерзание. Это мистика. Как есть мистика, Но разве наша жизнь не состоит из неё?
           - Сэрёжа, скажите мене, старому и больному еврею. Как ви думаете? Будут погромы или нет?
     Дорогой вы мой, Иосиф Давыдович! Да разве знает майор бывшей Советской Армии, что такое настоящий еврейский погром? Но надо отвечать.
           - Ну что вы, Иосиф Давыдович, ну какие погромы рядом с военной частью. Тем более в домах офицерского состава.
           - Не скажите. Ведь вы остались у нас одни. Другие еще в прошлом году съехали в Россию.
           - Вот меня одного и будут защищать, и вас вместе со мной.
           - Тогда мы с Дорочкой будем сильно кричать, что б вы услышали. Хорошо?
     Челюсти сводит судорогой. Не разжать! Господи! А что я могу один? А если и в самом деле начнется? Ведь наш район, район Фонтана, стал теперь похож на Мюнхен 1936 года с его факельными шествиями каждую ночь. Что я могу?
             Разрываю челюсти с силой и хриплю:
           - Кричите, Иосиф Давыдович, я буду всегда в готовности прийти на помощь.
       Нет теперь доброго и мудрого Иосифа Давыдовича. Нет его приветливой, веселой и хозяйственной Доры Абрамовны. Умные и заботливые дети забрали их в Израиль в те суровые и мрачные годы.
     Теперь приезжая в Одессу один раз в три-четыре года, мы теряем все больше и больше наших милых соседей. И сама Одесса уже не та, а может это просто, кажется и если приглядеться и прислушаться, то увидишь и услышишь опять:

                « Целый час Рабинович роется в карманах и говорит жене:
                - Не могу найти свой бумажник.
                - А в брюках смотрел?
                - Да
                - А в плаще?
                - Смотрел
                - А во внутренних карманах?
                - Нет.
                - Почему?
                - Сарочка! Да что ты говоришь? Если его и там нет, то  у меня будет инфаркт».

     Но не успеваешь прислушаться, не успеваешь приглядеться, потому что в этом городе нельзя быть наездами, в нем надо жить!