Навстречу

Любовь и боль неразлучимы
Как море и волна, как хмель и солод

***

Улыбка и блеск в глазах. Смотрим друг на друга. За ее плечами садится багровое солнце – завтра будет ветрено. А пока только тишина, терпкий аромат раскаленной степи, стрекот кузнечиков, и приходится щурить глаза от закатных лучей.

Спокойно и грустно. Спокойно оттого, что мы рядом, от трех часов степи позади, от серо-голубых глаз напротив. А грустно из-за близкого прощания. Нет, прощаемся не навсегда, конечно, - всего на несколько таких одуряюще ароматных летних закатов. Впрочем «несколько» - понятие относительное и может быть синонимом слову «вечность». Например когда едва переносишь один день в одиночестве.

Хочется, чтобы каждая секунда превратилась в минуту, в час, растянулась так же, как эти легкие и тонкие облачка над головой растянулись на полнеба, как трель неведомой пичуги тянется из кустов степного миндаля в сотне шагов от нас. И все же каждое мгновение колет крошечной иглой в груди – лучше уйти скорее, так легче.

- Нужно идти, - я беру ее за руку. Она качает головой и продолжает улыбаться.

- Нет, - отвечает она через время.

Против солнца я не вижу ее глаз, но мне кажется, они стали холоднее.

- Нужно идти, - повторяю я. Ступор, не могу выжать из себя ничего больше. Почти физически ощущаю, как грусть превращается в боль.

- Останься.

- Не могу, ты же знаешь.

- Нет, не знаю. Просто ты так хочешь.

- Хочу уйти? – нет больше улыбок. Голоса сухи.

- Да, хочешь, - она отворачивается и опускает вниз свою прелестную головку. На фоне багрового шара ее точеный профиль.

Вздыхаю и беру ее вторую руку.

- Нет, я не хочу этого, - стараюсь быть спокойным и терпеливым, хотя времени все меньше. – Я хочу быть с тобой, никогда не расставаться. И когда-нибудь так и будет. Но сейчас я должен…

- Я безразлична тебе.

Слова повисают в оглушающем стрекоте насекомых словно в полнейшей тишине. Как будто бы даже отдаются эхом – от травы, от солнца, от облаков в темно-синем небе.

- Не надо так, - говорю я очень тихо. – В этом мире только ты мне важна.

- Тогда останься.

- Не могу.

Замкнутый круг. Так бывало и раньше, но тогда у меня было больше времени. Я прижимаю ее к себе, аккуратно, как нежнейший полевой цветок к груди. Через мгновение она отстраняется, смотрит в сторону. Оставить ее так – невозможно, я сойду с ума, не увидев ее улыбки на прощанье, не почувствовав ее тепла.

- Улыбнись, пожалуйста.

Она не двигается. Снова прижимаю ее к себе, целую мягкие, золотисто-льняные волосы. На этот раз она не отталкивает меня. Солнце уже почти ушло за горизонт, небо щедро усыпано холодными колючими звездами. Наконец она поднимает на меня глаза. В свете умирающего солнца они черные.

- Прости меня. Я знаю. Конечно знаю… - и она улыбается своей чудной улыбкой, которую я так люблю.

- Не говори ничего, - целую ее губы и чувствую запах полыни. А может быть, мне только кажется.

Я улыбаюсь ей в ответ. Легко сжимаю ее ладони в своих и разворачиваюсь лицом к луне и далекому темному лесу. Иду не оборачиваясь. Знаю, что она смотрит мне вслед, не отрывая взгляда, не двигаясь. Я иду ровным, спокойным шагом, теперь торопиться уже некуда, не имеет смысла. Солнце село, и навстречу мне, из лесу, в остывающую после знойного дня степь, выползает холодный белесый плотный туман. Рассказывают, что в нем живет древний зверь, чующий человека за десять тысяч шагов. Рассказывают, что сам туман разъедает человеческую плоть. Кто-то даже слышал человеческие стоны из его ледяной непроницаемости. Так или иначе, из него не вернулся еще ни один.

Так хочется обернуться, увидеть ее силуэт на фоне окончательно погасшего неба. Но не могу, на это не хватает сил. Просто иду навстречу туману.


05.10.2009