Экзотические Танцы. Глава 21

   - Здравствуйте, кадет Андерсен! Какие мышцы, торс! А профиль! Головокружительно! Ну, прямо-таки викинг собственной персоной! – Глазки Рыжего сверлили Криса. - Какого рожна вы припёрлись в Торонто? Кто позволил в субботу?
   - Майор Вуд, сэр!
   - За какие-такие подвиги?
   - Не знаю, сэр. По рекомендациям двоих инструкторов, сэр!
   - Двоих, говорите? А кто вырубил на марш-броске инструктора Метиса?
   - Получилось случайно, виноват, сэр!
   - И троим курсантам челюсти свернул?
   - В честном поединке, виноват, сэр!
   - Ты вот что, Андерсен, ты смотри у меня, сукин сын!
   - Слушаюсь, сэр!
   - Ну, ладно, ладно, верю, погорячился. Надо искупать свою вину.
   - Служу её Величеству Королеве, сэр!
   - А значит в первую очередь мне, понятно? Мне ты служишь, Викинг, или как там тебя…
   - Курсант Андерсен, сэр!
   - У тебя что, мозги совсем отбили? Заладил сэр, да сэр.
   - Никак нет, сэр!
   - Кто, кроме тебя, приглашён Шаолинем сегодня в ночной бар “Лучи”?
   - Клянусь мужским достоинством, не знаю, сэр!
   - Чем, чем клянёшься? – Лейтенант расслабился. – Да есть ли оно у тебя? Посмотри на свою интеллигентскую камасутру на интернете, смех да и только.
   - Проститутка – тоже человек, сэр, с ней надо по-людски.
   - Кто бы сомневался! Сопли распускать курсанту негоже ни в каких ситуациях! Спецназ-он и в постели спецназ! Я тебя рекомендовал, а тепеть краснею. Не оправдал!
   - Виноват, сэр! Исправлюсь при первой возможности, сэр.
   - Вот и я о том. Прояви себя вечером. Там же девочки будут на подбор, как в китайских десантных дивизиях. Расслабься, понимаешь, потанцуй эту… Салсу. А мы тебя заметим и продвинем, естественно. Понравилось на службе? Деньги, небось, настрогал немалые?
   - Хорошие деньги, не жалуюсь, сэр.
   - Только не притворяйся, сука! Шаолиню служить собрался и этой студентке?
   - Только её Величеству Королеве, сэр!
   - Не верю! Посидишь до утра у меня, а они потанцуют … под мой аккомпанимент.
   - Вы же приказывалили танцевать Салсу, сэр.
   - Вот и потанцуешь тут, в камере, с тебя не убудет. Всё, я решил, никуда не двинешься до воскресенья.
   - Мне бы семью повидать, сестрёнку больную…
   - В воскресенье вечером. Всё, увести задержанного!
   К Крису придвинулись двое спецназовцев и мёртвой хваткой вцепились в бицепсы с обеих сторон. Один из них кивнул на боковую дверь, и Крис двинулся в указанном направлении, старательно показывая подавленность и отсутствие воли к сопротивлению.
    Камеру нельзя было назвать комфортной – металлический гладкий лежак, унитаз и раковина с краном холодной воды. Наручники сняли. Крис подумал о видеокамере слежения и первым делом сходил по малой нужде, как бы закрепляя за собой территорию. Затем сделал несколько глотков из-под крана и улёгся спиной на лежак. Рыжий подарил ему время на размышление, и Крис решил воспользоваться этим подарком  с максимальной эффективностью.
    - Что же мы имеем? Регина предупреждена и не будет на меня расчитывать. Хорошо. Лейтенант нейтрализовал наибольшую по его мнению угрозу, меня. Удалось? Пока не известно, время покажет. Регина с Шаолинем постараются предъявить свои козыри, а есть ли они у них? Неизвестно. Регине нельзя засвечиваться с серьгами и перстнем – серьёзный минус, но в неё Шаолинь накачал вибраций немеряно, большой плюс, знаю по себе.
    - Что ещё? Цель Рыжего. Чего он добивается? Допустим худший сценарий – Рыжий со своими головорезами скручивают Регину с Шаолинем. Те, истекая кровью и соплями, падают пред ним ниц. Его требования? Артефакты! Добровольное подчинение в гламурно-искушенной атмосфере ночного клуба. Дискредитация пары Регина-Карлос. Мне он уже сделал прозрачный намёк, Регину подцепит на её откровенно эротическом танце. В Канаде всё можно, но чего-то всё-таки нельзя. И этим эфимерным “нельзя” фехтуют друг против друга политики, разводящиеся пары, коты и мы, просвещённые.
    - Что у нас в лучшем для нас сценарии? Регина удерживается от применения артефактов и с помощью Шаолиня отбивает атаку Рыжего. Силы неравные, против лома – только лом. Брала ли она тренинг у Василия? Сколько спецназовцев призовёт лейтенант? М-да… Похоже, я должен найти дорожку отсюда и как можно скорей.
    Крис нащупал “русака” за поясным ремнём.
   - Выручай, дружок, на тебя вся надежда. “Только не убей кого-нибудь”, – вспомнил он наставление Регины.
   - И ещё гипноз, им я пока не пользовался. Тут нужна абсолютная уверенность в самом себе, в способности подавлять чужую волю. Главное – спокойствие и сосредоточенность.
   Он сел на лежак и начал выполнять йоговские асаны, вперясь в объектив предполагаемой камеры слежения. Какие-то позы он помнил с занятий в школе, какие-то воспроизводил по глянцевым обложкам журналов. О правильной последовательности асан он не имел ни малейшего представления. Его главной задачей было привлечение внимания наблюдающего и погружение того в гипнотическое состояние. На седьмой асане дверная задвижка слабо скрипнула, и в дверях показалась стриженная голова следящего.
    - Вы входите в сауну, очень жарко. Снимаете ботинки, жарко. Раздеваетесь, вам очень хочется погреться, и вы залезаете на полку.
   Крис подвинулся, чтобы освободить место на лежаке. Смотрящий в трусах и в майке уселся на лежак, истекая потом и жмурясь от удовольствия.
   Не отрывая от него взгляда, Крис надел на себя его кобуру со стандартной Береттой, вышел из камеры и закрыл дверь на задвижку. Он прекрасно запомнил маршрут от кабинета лейтенанта до камеры, но до кабинета его вели с завязанными глазами, не встретить бы там на пути случайного мордоворота…
    Они возникли ниоткуда – три крепыша без всякого выражения на лицах. Гипнотезировать их сейчас - что биться головой о стенку Шаолиньского монастыря. Крис молниеносно вырвал Беретту из кабуры и наставил её на центрального. Тот вырвал свой пистолет почти одновременно с Крисом, двое других не заставаили себя ждать. Теперь три холодные дырочки в никуда глядели на него в упор с неприятной перспективой познать непознаваемое.
    - Окей, ребята, давайте без лишнего шума. Вас всё-таки трое, боитесь не справиться в рукопашной с одним вшивым интеллигентом? – Крис поднял руки, как это делали все ловкие полицейские в американских боевиках, и, опустившись на колено, положил пистолет на бетонный пол.
    Караульные, будто повинуясь чьёму-то молчаливому приказу, убрали свои стволы в кабуры. Крис почувствовал, что молчаливый “кто-то” стоит за его спиной и ждёт подходящего момента для атаки.
    - Пора, - приказал он себе. - Бьём на вырубон.
   Но “вырубона” не получалось, хотя Крис старался полностью спустить себя с цепи. Что-то ему мешало, он будто видел себя чьими-то знакомыми глазами, и эти глаза держали его “звериную” сущность под контролем. Драка затягивалась, ему показалось, что противники, так же как и он сам, были накачены вибрациями. Они дрались хладнокровно и уверенно, постепенно смыкая круг.
   - Если такие драчуны будут привлечены к разборке в ночном клубе, Регине несдобровать. Выхода нет, надо применять холодное оружие - хотя бы эту четвёрку нейтрализовать на сегодняшний вечер.
   Русский нож по затяжной дуге прошёлся по бёдрам противников, не вызвав однако серьёзного замешательства в их рядах. Кровь струями бежала по штанинам, но ни темп ударов, ни их сила практически не изменились.
   - Зомби, - мелькнула догадка. – И тут же  Крис получил сильнейший хук в челюсть.
   - Спасайся, как можешь! - Приказал он себе, уворачиваясь от серий ударов. Бравого адреналина в крови не осталось. Под ложечкой засосал подлый животный страх, от которого деревянеют ноги и сбивается дыхание. Страх за свою молодую, ещё не раскрывшуюся жизнь, за своих родителей, Лейлу, Регину. Пропадут они без него, такого молодого и сильного… героя.  И ему стало стыдно за себя, за свой унизительный страх, за немощность и неспособность противостоять тренированным зомби.  Встретились по-настоящему достойные противники - и сразу в штанах помокрело. Не зря лейтенант разговаривал с ним без всякого уважения. Таких вояк как Крис у него десятки, если не сотни. Но умереть так нелепо? Ну уж дудки!
    Крис выбрал направление к выходу и увеличил частоту ударов. Бил без разбора – по челюстям, в пах, в горло – во всё уязвимое и незащищённое хотя бы на миг. Ему удалось работать на “полу-автомате”, опережая на сотые доли секунды противников. “Русак” поражал их без оглядки на “интеллигентность”. Спецназ - и со спецназом спецназ. Выживать, так с музыкой! Боковым зрением Крис отметил, что выведены из строя и корчатся на полу двое парней, третий сидел опираясь спиной о стену, и перетягивал кровоточащее предплечье поясным ремнём – тоже не вояка. Молчаливым командиром оказалась женщина, напоминающая телосложением Регину, только крупнее и мощнее. Она отскочила от Криса и подняла с пола пистолет.
   И тут, наконец, сработала “катапульта выживания”. Крис увидел как из ствола направленной ему в грудь Беретты вылетела пуля и отключил сознание. В автономные центры управления мышцами понеслись сигналы от внешних органов чувств. Он с особой остротой ощутил замкнутое пространство коридора, увидел всех разом поверженных, но всё еще опасных спецназовцев – их взял под контроль головной пункт управления. Смерть вылетала из дула Беретты, но тело не принимало её, уклоняясь в немыслимых позах и предугадывая возможную точку поражения. У разведчиков эта игра со смертью называлась “качание маятника”. Отличие было в том, что сознание Криса полностью отключилось, спасая свою материальную оболочку. Первая пуля и все последующие чудесным образом пролетали мимо и визгливо срекошечивали о бетонные стены.
    “Русак” не подвёл и в завершающей стадии боя, женщина сдавленно вскрикнула и с удивлением уставилась на рукоятку торчащего из её правого плеча ножа. Пистолет выпал из её правой руки, и она уже была готова поднять его левой, но Крис в два прыжка покрыл разделяющую их дистанцию и влепил ей прямым правой в подбородок.
    - Вот ты и поднял руку на женщину, воин без страха и упрёка. Так скоро и убивать начнёшь направо и налево. -  Крис освободил нож из лежащего без движения тела, кровь сразу залила куртку, и он подумал, не повреждена ли артерия. Затем разорвал нательную футболку женщины на полосы и туго перебинтовал ей плечо. Полуобнажённое, пахнущее смесью жасмина и казармы тело, поразило Криса своей классической красотой. Кожа была покрыта лёгким налётом веснушек и две асимметричные родинки пулевыми отверстиями прошивали этот налёт, переходящий в ослепительно белую кожу ближе к бюстгалтеру. Роскошная огненно рыжая грива, вырвавшись из-под берета, окаймляла правильный овал лица с детской мягкостью подбородка и вздёрнутым носиком. Лицо распахнуло глаза и Крис, окунувшись в их бездонную синеву, вздрогнул от воспоминания.
     - Вика?! – соскользнуло с губ.
    Пятый класс формировался заново в новой средней школе. Начальное образование, а с ним и беззаботное детство, успешно завершились. В новом классе нельзя было не обратить внимания на девочку, казалось, созданную для того, чтобы завораживать внимание окружающих. Это был подвижный рыжий колобок, не сидящий ни минуты на месте. Учителя поражались, как этот колобок мог хоть что-то улавливать из объясняемого материала. К классе Вика то болтала с соседками, то строила гримассы оглядывающимся на шум пацанам, то чистила расчёстку, то пускала зайчики отвечающим у доски одноклассникам, то вдруг застывала, думая о чём-то далёком и и сугубо своём. Нетрудно догадаться, что мужская половина класса оказалась полностью заколдована этим восторгом жизни. Крис был тогда толстым, замкнутым, стеснительным отличником, не дававшем списывать домашние задания, и сразу признанным одноклассниками отщепенцем и задавалой.
    Вика никогда ни у кого ничего не просила. Всё, что она желала, часто не до конца осознанное, само шло ей в руки. Ей стоило только распахнуть во всю ширь свои синие, акварельной чистоты глаза, как очередная жертва мужского пола, будто под гипнозом, несла ей тетрадь с домашним заданием, а к ней впридачу шоколадку или кексик из приготовленного дома ланча. Чтобы хоть как-то охладить темперамент Виктории, классная руководительница посадила её за одну парту с тихоней Крисом. И жизнь у него свернулась в угадывание и удовлетворение желаний своенравной соседки. Нет-нет, она ничего не просила, просто вздёргивала свой веснусчатый носик, и не разговаривала с ним аж пятнадцать мучительно долгих минут. И всё! Желание (да было ли оно?) угадывалось и немедленно исполнялось. К чести сказать, Вика не была злопамятной и сколько-нибудь ревнивой. В отличие от женской половины класса, которая, будто сговорившись, объявила ей полный бойкот, вынудив ещё больше сблизиться с половиной мужской.
    Пятый класс промелькнул для Криса как полоса непрерывного ощущения счастья. Он рвался в школу, потому что там была Вика, он растерзывал предметы на куски и выполнял все задания, потому что мог оказаться ей полезным, он начал интенсивно заниматься в секции лёгкой атлетики, чтобы она не стеснялась с ним общаться к коридорах.
    Вика принимала окружающее и внимание окружавших, как должное. И не ценила, что имела, как бабка в сказке Пушкина “О Рыбаке и Рыбке”. В шестой класс после карибских каникул Крис пришел вытянувшимся, загорелым и уверенным в себе. Он по прежнему был прилежным отличником, но начал пробовать себя в различных видах спорта и постепенно выдвигаться в неформальные лидеры класса. Ему надо было отстаивать каждый свой поступок, каждоё слово в туалете или спортзале. И, конечно, завоевать своё право на Вику.
    Глеб был одним из претендентов на лидество – высокий сильный и недалёкий по умственным критериям парень из семьи украинский иммигрантов. На перемене он сцепился с чёрнокожим из параллельного класса, и Крис, следуя вдолбленной установке на расовую сдержаность, встал между драчунами. Глеб хотел было проигнорировать возникшую преграду, но получил под дых и, захлебнувшись от ярости, сказал немыслимую гадость о Вике. Будто она шлюха и якшается с девятиклассниками в местном кафе после десяти вечера.
    Крис ещё до конца не осознавал грязного сначения слова”шлюха”, но понял, что это очень глубокое оскорбление не только Вики, но и его самого. Была жестокая драка после школы, оба пострадали настолько, что родители Криса пришли в школу за разъяснением, поскольку сам Крис категорически отказывался что-либо объяснять. Криса поразила реакция Виктории, она вела себя так, будто ничего не произошло, будто так и должно было быть всегда. А через два дня поздним вечером Крис случайно увидел её в компании трёх взрослых пацанов. Ревности не было, возникла пустота. И отвращение. От попросил классную пересадить его на последнюю парту и замкнулся в себе. На долгие три последующих года девушки Криса интересовать перестали, хотя, как оказалось, Глеб нёс напраслину на Вику – “взрослые” парни оказалась её партнёрами по секции фигурного катания.
    Виктория открыла глаза, и их синяя бездонность вновь, как в детстве, поглотила Криса. Так вот о каких спецназовках толковал Мёртвый! Дескать, нам не по зубам…
    - Крис? – вопрос прозвучал как стон. - Крис, я тогда не знала всего, а когда узнала, ты был неприступен.
    - Вызови неотложку, боюсь, что твои друзья в ней нуждаются. А детство у нас было замечательное, в том числе благодаря нашей встрече.
    - Я не могу забыть. Понимаешь? До сих пор ношу в себе и не могу ничем выбить.
    - Ну вот, посмотри на себя - сентиментальная, истекающая кровью спецназовка! Прости и забудь!
    - Ты меня прости и не забывай!
    - Ладно, лейтенанту большой привет. Скажи ему, что моим задержанием он нарушил договорённости, я только защищался.
    - Из тебя получился настоящий боец.
    - Рад, что не убил тут вас всех. Мне надо бежать. Не вставай у меня больше на пути, пожалуйста.
    Здание оказалось небольшим, и коридор быстро закончился зарешеченной металлической дверью. Крис порылся в выдвижных ящиках стола дежурного в надежде найти дверные ключи. Вместо них обнаружил кнопку открывания двери, ключи с брелком дистационного управления от какого-то автомобиля, свои второй нож, кошелёк и Беретту, конфискованные при задержании.
   - Вот теперь я во всеоружии. Берегитесь, лейтенант!
   Объект номер пять был расположен на большом “простреливающемся со всех сторон” лоте рядом с центральным парком. Он выглядел типичным торонтовским особняком для труженников из “среднего класса”. Вся его истинная начинка ушла под землю. О количестве подвальных этажей можно было только догадыватся. На парковке у парадной двери стояли три кроссовера Хонда-СРВ с затемнёнными стёклами. Крис нажал на кнопку “открыть” на брелке, и один из кроссоверов мигнул в ответ фарами.
    - Куда поедем, несостоявшийся убиенный? – спросил себя Крис и понял, что ехать-то ему и некуда. Лейтенант будет информирован о его побеге с минуты на минуту. Район перекроют полицией и… Нужно поменять номера на кроссовере.
    Крис свернул с проспекта на первую попавшуюся плазу и засёк желтый диллерский номер, прикреплённый ремешками к заднему бамперу подержаного лимузина.
    - Ты-то мне и нужен! – Он запарковался в смежном ряду, отвинтил ножом свои номера и повесил вместо своего заднего срезанный диллерский номер. Диллер подумает, что номер оторвался по дороге, и не сразу сообщит в полицию.
    - А теперь думать! Где сейчас Рыжий меньше всего ожидает моего появления? В неоткрывшемся ночном клубе! Заодно произведём рекогнасцировку. Регину информировать раньше времени не имеет смысла – без его поддержки она, мобилизовавшись, лучше подготовится к предстоящей драке. Что ещё? Ах да, мой спецназовский прикид…
    Крис стянул с себя форменную куртку и остался в нательной футболке защитного цвета.
    - Теперь в магазин Армии Спасения, купить старенькую одежонку и, если повезёт, парик и ваксу для “камуфляжа”.