Св. Владимир Святославич

                1.Сын ключницы

Не многие деятели  нашей истории могут сравниться по значению с  Владимиром Святым, ознаменовавшим свое правление множеством важных преобразований, глубоко повлиявших на все дальнейшее течение русской жизни. Он крестил Русь и ввел ее в семью цивилизованных народов, в которой она с самого начала заняла далеко не последнее место.  Он достойным образом завершил начатое Олегом (http://proza.ru/2009/12/23/206) дело собирания восточнославянских племен под рукой киевского князя и закончил оформление русской государственности. Радея о могуществе и безопасности страны, он предпринял целый ряд успешных боевых походов, и сумел разрешить одну из важнейших национальных задач того времени – создал на южных границах мощный оборонительный рубеж против кочевников. Сделанное им было так важно и значительно, что без преувеличения можно сказать – с княжения Владимира началась одна из самых блестящих эпох в истории нашего народа.   

   Все это, однако, явилось не сразу. Жизненный путь Владимира не был усыпан розами, и судьба не всегда была к нему благосклонна. Многое, в том числе и великокняжеский стол, ему пришлось добывать своей головой и своим мечом, поскольку его рождение не давало на это прав.  Говоря о происхождении нашего героя, митрополит Илларион веком  позже писал: «Сей славный Владимир  от славных родителей, благородный – от благородных». Дедом Владимира был легендарный Игорь Рюрикович (http://proza.ru/2010/04/30/245), бабкой – знаменитая в русской истории княгиня-христианка Ольга (http://proza.ru/2010/02/03/302), а отцом – доблестный и воинственный князь Святослав (http://proza.ru/2010/09/15/223). Но по матери род Владимира далеко не был таким блестящим. По сви­де­тель­ст­ву  ле­то­пис­ца,  Свя­то­сла­в прижил его  от  ра­бы­ни,  ключ­ницы   Ма­лу­ши. Не раз, особенно в детстве и юности, Владимира корили рабским происхождением и называли робичем. Да и первые годы его жизни прошли, по некоторым известиям, не в стольном Киеве, где воспитывались его старшие братья Ярополк и Олег, а в неком селе Будутина весь, куда Ольга сослала его мать. Впрочем, опала (если она и была) продолжалась не долго, и к 968 г. Владимир  с дядей Добрыней (братом Малуши) уже жил в столице, вместе со всем княжеским семейством.

  Этот год оказался переломным в его жизни.  Свя­то­слав, толь­ко что схо­ро­нив­ший мать и  со­би­рав­ший­ся в но­вый  дли­тель­ный  по­ход  в  Бол­га­рию,  по­са­дил Яро­пол­ка  кня­зем  в  Кие­ве,  а  дру­го­го  сы­на   Оле­га - князем в Овруче,  у древ­лян. Владимиру он, похоже, не готовил никакой волости, но как раз в то время в Киев при­шли просить себе князя нов­го­род­цы. Уз­нав, что стар­шие сы­но­вья Свя­то­сла­ва уже  по­лу­чи­ли  свои  сто­лы, они ска­за­ли: «Ес­ли  не  пой­де­те  к  нам,  то  са­ми  до­бу­дем  се­бе кня­зя».  Свя­то­слав  спро­сил:  «Но  кто  пой­дет  к  вам?»  и  стал уго­ва­ри­вать­ся о том со стар­ши­ми сы­новь­я­ми. Однако  те  от­ка­за­лись. То­гда До­б­ры­ня  ска­зал  нов­го­род­цам:  «Про­си­те  вла­ди­ми­ра».  Нов­го­род­цы  ста­ли  про­сить  Вла­ди­ми­ра,   и  Свя­то­слав согласился с тем, что­бы  он был  у  них  кня­зем.  В  тот  же  год Вла­ди­мир отправился вме­сте с До­б­ры­ней  в  Нов­го­род,  а  Свя­то­слав от­плыл в Болгарию. Из это­го по­хо­да он  уже  не  вер­нул­ся.  По­сле   его смер­ти сы­но­вья ста­ли пра­вить Ру­сью, си­дя ка­ж­дый  в  сво­ем го­ро­де. Вла­ди­мир был еще  мал  го­да­ми  и  все­ми  де­ла­ми  за  не­го рас­по­ря­жал­ся До­б­ры­ня.

    

                2. Война братьев

Сыновья Святослава не долго прожили в мире. В 975 го­ду Олег   убил  на  охо­те Люта, сына старого воеводы  Све­нель­да. Свенельд возненавидел  Оле­га   и по­сто­ян­но под­го­ва­ри­вал Яро­пол­ка: «Пой­ди на сво­его бра­та и за­хва­ти его во­лость». В 977 го­ду Яро­полк двинулся по­хо­дом в  Де­рев­скую (Древлянскую) зем­лю. Олег вы­шел про­тив не­го.  Но  в бит­ве киевляне взяли вверх над древлянами.  Олег побежал со свои­ми вои­на­ми  в  Ов­руч.  Че­рез ров  к  го­род­ским  во­ро­там  был  пе­ре­ки­нут  мост,  и  лю­ди, тес­нясь на нем, стал­ки­ва­ли друг дру­га в ров. Среди прочих столкнули и  Олега.  Сверху на него свалилось мно­го всад­ни­ков с ко­ня­ми, при­чем  ко­ни  да­ви­ли  лю­дей.  Когда Яро­полк занял город, стали вытаскивать изо рва трупы. В самом низу нашли бездыханное тело Олега.  Яро­полк  горько  пла­кал  над  ним  и  го­во­рил Све­нель­ду: «Смот­ри, это­го ты хо­тел!» После этого  Оле­га по­хо­ро­ни­ли в по­ле  у Ов­ру­ча, а Яро­полк на­сле­до­вал его волость.

Ко­гда Вла­ди­мир в Нов­го­ро­де ус­лы­хал, что Яро­полк убил Оле­га,  он ис­пу­гал­ся и убе­жал за мо­ре, к варягам. Яро­полк по­са­дил сво­их  по­сад­ни­ков  в Нов­го­ро­де и овла­дел один всей Рус­ской зем­лею.  Однако в следующем, 978 г.,  Вла­ди­мир вер­нул­ся  в  Нов­го­род вместе с варяжской дружиной  и  ска­зал по­сад­ни­кам Яро­пол­ка: «Иди­те  к   бра­ту  мо­ему  и  ска­жи­те: «Вла­ди­мир идет на те­бя, го­товь­ся с  ним  бить­ся», -  и  по­шел  на Яро­пол­ка. Но прежде чем напасть на Киев, новгородцы  захватили Полоцк.

В  По­лоц­ке  то­гда  си­дел  Рог­во­лод,  ва­ряг, при­шед­ший из-за мо­ря и ут­вер­див­ший  свою власть   сре­ди  по­ло­чан. По свидетельству летописи, поводом к войне послужили следующие обстоятельства: До­б­ры­ня  стал  сва­тать  Вла­ди­ми­ру  Рог­не­ду,  доч­ку  Рог­во­ло­да. Рог­во­лод спросил  у нее: «Хо­чешь пой­ти за  Вла­ди­ми­ра?»  Но  Рогнеда надменно от­ве­ча­ла: «Не хо­чу ра­зуть ро­би­ча.  За  Яро­пол­ка  хо­чу».  Вла­ди­мир про­слы­шал об этом от­ве­те и силь­но  раз­гне­вал­ся,  так  как  обид­но ему бы­ло от то­го, что его на­зва­ли ро­би­чем.  Добрыня же, по словам летописца, распалился яро­стью, со­брал вои­нов и  по­шел  на По­лоцк. В битве Рог­во­лод был  побежден и  за­тво­рил­ся  в  го­ро­де. Нов­го­род­цы,  под­сту­пив  к  По­лоц­ку,  взя­ли  его  и  за­хва­ти­ли варяжского князя  с  же­ной  и  его  до­че­рью.  До­б­ры­ня,  на­сме­ха­ясь   над Рог­не­дой, на­рек ее ра­бы­ней и ве­лел Вла­ди­ми­ру  обес­чес­тить  ее  на гла­зах от­ца и ма­те­ри. Вслед затем уби­ли Рог­во­ло­да, а Рог­не­да  сде­ла­лась же­ной Вла­ди­ми­ра.

Закончив с успехом одну войну,  Владимир немедленно приступил ко второй. С большим войском он осадил Киев, а Яро­полк за­пер­ся в го­ро­де вме­сте со своим  вое­во­дой Блу­дом.  Ко­гда  оса­да за­тя­ну­лась,  Вла­ди­мир стал тай­но  сно­сить­ся  с Блу­дом, го­во­ря ему: «Будь мне дру­гом. Ес­ли убью  бра­та  мое­го,  то бу­ду по­чи­тать те­бя как от­ца, и честь боль­шую  по­лу­чишь  от  ме­ня; не я ведь на­чал уби­вать брать­ев, но он. Я  же,  убо­яв­шись  это­го, вы­сту­пил про­тив не­го». Блуд ска­зал по­слам Вла­ди­ми­ро­вым:  «Бу­ду  с кня­зем ва­шим в люб­ви и друж­бе». После этого он стал го­во­рить Яро­пол­ку:  «Уз­нал я,  что  ки­ев­ля­не  пе­ре­сы­ла­ют­ся  с  Вла­ди­ми­ром  и  го­во­рят   ему: "При­сту­пай к го­ро­ду, пе­ре­да­дим де те­бе  Яро­пол­ка."  Бе­жим  же  из го­ро­да». Яро­полк по­слу­шал­ся его и, вы­бе­жав из  Кие­ва и  за­тво­рил­ся в го­ро­де Род­не, который был рас­по­ло­жен в устье  ре­ки  Ро­си.  Вла­ди­мир во­шел в Ки­ев, а по­сле оса­дил Яро­пол­ка в Род­не.  Сре­ди  оса­ж­ден­ных  на­чал­ся вско­ре жес­то­кий го­лод. И  Блуд сказал Яро­пол­ку:  «Ви­дишь, сколь­ко вои­нов у бра­та твое­го. Нам ли их по­бе­дить?  За­клю­чай  мир с бра­том». Яро­полк  ска­зал:  «Пусть  бу­дет  так».   Блуд  же по­слал к Вла­ди­ми­ру со сло­ва­ми: «Сбы­лась  мысль  твоя,  при­ве­ду  к те­бе Яро­пол­ка, при­го­товь­ся убить его».  Вла­ди­мир, ус­лы­шав это, во­шел в от­чий те­рем и сел там с  вои­на­ми и своей дру­жи­ной. И вот, ко­гда Яро­полк при­шел к  Вла­ди­ми­ру  и  вхо­дил  в две­ри, два  ва­ря­га  под­ня­ли  его  ме­ча­ми  под  па­зу­ху.  Блуд  тем вре­ме­нем за­тво­рил две­ри и не дал вой­ти сво­им.  Так убит был Яро­полк, и с это­го вре­ме­ни Вла­ди­мир стал кня­жить в Кие­ве один.

      

                3. Князь любвеобильный, но деятельный

В это время, по свидетельству летописи, Владимир  был  одер­жим  во­ж­де­ле­ни­ем и ненасытен в блуде: имел  свя­зи  со  мно­ги­ми за­муж­ни­ми жен­щи­на­ми и  де­вуш­ка­ми.  Сре­ди  про­чих  сов­ра­тил  он  и вдо­ву своего брата Яро­пол­ка. Она была гречанка, приведенная из Византии Святославом. Ко­гда  Вла­ди­мир  со­шел­ся  с  ней,  она  бы­ла  уже  бе­ре­мен­на   от Яро­пол­ка, а  по­сле  ро­ди­ла  сы­на  Свя­то­пол­ка.  Рогнеду Владимир поселил на Лыбеде, где находилось село Предславино, от нее он имел четырех сыновей: Изяслава, Ярослава, Мстислава и Всеволода, а также двух дочерей.   Кро­ме  Рог­не­ды  и гре­чан­ки Вла­ди­мир имел еще че­ты­рех за­кон­ных жен и  800  на­лож­ниц: 300 бы­ло у не­го в Вы­шго­ро­де, 300 -  в  Бел­го­ро­де  и  200 -  в  се­ле Бе­ре­сто­ве.

Впрочем, не только любовью, но и войной занимался он в это время, совершив за первые восемь лет своего самостоятельного правления несколько больших походов Первый из них, происходивший приблизительно в 979 г.  был обращен на запад в земли летописных волынян, живших в верховьях Западного Буга, к их главному городу Червеню. «Пошел Владимир на поляков и захватил города их Перемышль и Червен, а также другие города в земле волынян», - сообщает со своей обычной лаконичностью летописец. В   981 г. последовал  новый поход - против вятичей. Покорив их, Владимир в следующем году вновь был вынужден идти на восток и подавлять восстание   «заратившихся» (восставших) вятичей. Под   983 г. в летописи помещено краткое известие о войне против литовского племени ятвягов, которое обитало  между реками Неманом и Нарев. В  984 г. княжеский воевода Волчий Хвост покорил последнее оставшееся еще независимым приднепровское  племя радимичей.   А в  985 г. сам Владимир ходил против волжских болгар и победил их в бою. Наконец в  992 г. он подчинил хорватов, которые жили в междуречье  верхнего Днестра и Прута. В результате этих войн все оставшиеся еще независимыми восточнославянские племена  покорились киевскому князю – Древнерусское государство достигло своих предельных границ.

 

                4. Выбор веры

Эпоха, в которую пришлось править Владимиру, была переломной. Один за другим отрекались от язычества и принимали христианство славянские народы – соседи Руси. Сам Владимир всю жизнь живо интересовался религиозными вопросами. По словам летописца, утвердившись у власти, он по­ста­вил на  хол­ме в Киеве за те­рем­ным дво­ром ку­ми­ры бо­гам: де­ре­вян­но­го Пе­ру­на  с  се­реб­ря­ной  го­ло­вой  и зо­ло­ты­ми уса­ми, за­тем  Хор­са,  Дажь­бо­га,  Стри­бо­га,  Се­марг­ла  и Мо­кошь. И при­но­си­ли ки­ев­ля­не им  жерт­вы,  на­зы­вая  их  бо­га­ми,  и при­во­ди­ли к ним сво­их сы­но­вей и до­че­рей,  и  ос­к­вер­ня­лась  кро­вью зем­ля рус­ская и холм тот. Однако ув­ле­че­ние Вла­ди­ми­ра язы­че­ской ре­ли­ги­ей  про­дол­жа­лось  не­дол­го. В  986  г.  при­хо­ди­ли  в  Ки­ев  по­соль­ст­ва  от  раз­ных   на­ро­дов, при­зы­вав­ших Русь об­ра­тить­ся в их ве­ру. Спер­ва  при­шли  бол­га­ры  и хва­ли­ли  сво­его  Ма­го­ме­та,  по­том  ино­зем­цы  из  Ри­ма   от   па­пы про­по­ве­до­ва­ли ка­то­ли­че­скую ве­ру, а  ха­зар­ские  ев­реи  по­сле  них - иу­дей­ст­во.

  По­след­ним при­был про­по­вед­ник, при­слан­ный из  Ви­зан­тии,  и  стал рас­ска­зы­вать Вла­ди­ми­ру о пра­во­сла­вии, и слу­шал  его  Вла­ди­мир  со всем вни­ма­ни­ем. Под ко­нец грек по­ка­зал кня­зю за­на­вес, на  ко­то­ром на­пи­са­но  бы­ло  су­ди­ли­ще  Гос­под­не.   На­пра­во   ука­зал   ему   на пра­вед­ни­ков, в ве­се­лии иду­щих в рай, а на­ле­во - греш­ни­ков,  иду­щих на му­че­ние. Вла­ди­мир  же,  вздох­нув,  ска­зал:  «Хо­ро­шо  тем,  кто спра­ва и пло­хо тем, кто сле­ва». «Ес­ли хо­чешь с пра­вед­ны­ми  спра­ва стать, то кре­стись»,- ска­зал грек. Но Вла­ди­мир  ска­зал:  «По­до­ж­ду еще не­мно­го», же­лая ра­зуз­нать под­роб­нее о всех ве­рах.

  В 987 г. князь со­звал бо­яр сво­их и стар­цев  град­ских  и  ска­зал им: «При­хо­ди­ли ко мне бол­га­ры, го­во­ря: "При­ми за­кон  наш".  За­тем при­хо­ди­ли нем­цы и хва­ли­ли за­кон свой. За­тем при­шли  ев­реи.  По­сле же всех при­шли гре­ки, бра­ня  все  за­ко­ны,  а  свой  вос­хва­ляя,  и мно­го го­во­ри­ли, рас­ска­зы­вая мне о на­ча­ле ми­ра и  о  бы­тии  все­го. Муд­ре­но го­во­рят они и чу­дес­но слу­шать их. Рас­ска­зы­ва­ли  они  и  о дру­гом све­те. Ес­ли  кто,  го­во­рят,  пе­рей­дет  в  на­шу  ве­ру,  то, уме­рев, сно­ва вос­крес­нет и не уме­реть ему  во  ве­ки,  ес­ли  же  в ином за­ко­не бу­дет, то на том све­те го­реть ему в ог­не. Что  же  вы мне по­со­ве­туе­те?  Как  им  от­ве­тить?»  Боя­ре  и  стар­цы  ска­за­ли: «Знай, князь, что сво­его ни­кто не бра­нит, но все­гда хва­лит.  Ес­ли хо­чешь обо всем ра­зуз­нать, то по­шли  от  се­бя  му­жей  по­смот­реть, кто и как слу­жит Бо­гу». Эта речь по­нра­ви­лась кня­зю и  всем  лю­дям. Из­бра­ли де­сять му­жей,  слав­ных  и  ум­ных  и  ска­за­ли  им:  «Иди­те спер­ва к бол­га­рам и ис­пы­тай­те ве­ру их». Они от­пра­ви­лись и,  при­дя к ним, на­блю­да­ли их сквер­ные де­ла и по­кло­не­ние  в  ме­че­ти. Ко­гда вер­ну­лись по­слы в зем­лю свою, ска­зал им Вла­ди­мир:  «Иди­те  еще  к нем­цам, вы­смот­ри­те и у  них  все,  а  от­ту­да  иди­те  в  гре­че­скую зем­лю». По­слы при­шли к нем­цам, уви­де­ли  служ­бу  их  цер­ков­ную,  а за­тем по­шли в Константинополь. Когда они же вер­ну­лись   со­звал князь Вла­ди­мир бо­яр сво­их  и  стар­цев  и ска­зал им: «Вот, при­шли по­слан­ные на­ми му­жи,  по­слу­ша­ем  обо  всем, быв­шем с ни­ми». И об­ра­тил­ся к по­слам: «Го­во­ри­те пе­ред  дру­жи­ной». Они же ска­за­ли: «Хо­ди­ли мы к бол­га­рам, смот­ре­ли как  они  мо­лят­ся в ме­че­ти. Сто­ят они там без поя­са; сде­лав по­клон, си­дят и  гля­дят ту­да и сю­да, как бе­ше­ные. И нет в них ве­се­лья, толь­ко  пе­чаль  и смрад ве­ли­кий. Не добр за­кон их. И при­шли мы к нем­цам,  и  ви­де­ли в хра­мах их раз­лич­ную служ­бу, но кра­со­ты  не  ви­де­ли  ни­ка­кой.  И при­шли мы в гре­че­скую зем­лю, и вве­ли нас  ту­да,  где  слу­жат  они Бо­гу сво­ему, и не зна­ли - на не­бе или на  зем­ле  мы:  ибо  нет  на зем­ле  та­ко­го  зре­ли­ща  и  кра­со­ты  та­кой.  И  не  зна­ем,  как  и рас­ска­зать об этом. Зна­ем мы толь­ко,  что  пре­бы­ва­ет  там  Бог  с людь­ми, и служ­ба их луч­ше, чем во всех дру­гих стра­нах.  Не  мо­жем мы за­быть кра­со­ты той, ибо ка­ж­дый че­ло­век, ес­ли вку­сит  слад­ко­го, не возь­мет по­том горь­ко­го: так и мы не мо­жем уже здесь  пре­бы­вать в язы­че­ст­ве». Вы­слу­шав по­слов, Вла­ди­мир об­ра­тил­ся  за  со­ве­том  к боя­рам, и те ска­за­ли: «Ес­ли бы плох был за­кон  гре­че­ский,  то  не при­ня­ла бы его баб­ка твоя Оль­га, а бы­ла  она  муд­рей­шая  из  всех лю­Дей».  И  спро­сил  Вла­ди­мир:  «Где  при­мем  кре­ще­ние?»  Они  же ска­за­ли: «Где те­бе лю­бо».

 

                5. Владимир принимает христианство

Так повествует наш летописец о причинах, подвигнувших Владимира к принятию христианства.  Все эти рассказы о выборе вер имеют на первый взгляд фольклорный характер, однако, нечто подобное, видимо, происходило в действительности. Так турецкий врач ал-Марвази, писавший в XII в., имел смутные сведения о посольстве Владимира к владетелю Хорезма. Посольство это приходило с определенной  целью - собрать сведения о мусульманской вере. Об этом же писал в XIII в. перс ал-Ауфи. То есть Русь в Х веке действительно стояла на неком распутье, и выбор Владимира предопределил ее дальнейшую судьбу на много веков вперед – Русь примкнула к христианскому, а не мусульманскому миру и из двух направлений христианства избрала православие. Позднейшие историки потратили много сил, стараясь добыть дополнительные сведения, подтверждающие или поправляющие летописный рассказ. Однако история цепко хранит свои тайны, и в настоящий момент мы знаем о  крещение Владимира – главном, поворотном событии не только в его личной жизни, но и жизни всего Русского государства - очень мало. Византийские историки крайне скупо упоминают о нем, а русские источники содержат крайне противоречивые сведения.

  Начать с того, что мы не знаем точно, когда и где принял христианство сам Владимир. Очевидно, крещение его совершилось скромно и есть серьезное основание думать, что на первых порах оно было скрыто от широкой народной массы. Это необходимо допустить в виду смутного и сбивчивого представления об этом акте ближайших современников.  Например, в летописи читаем: «Не знающие истины говорят, что крестился Владимир в Киеве, иные же говорят – в Васильеве, а другие по иному скажут…» Так сильно разноголосили между собой по этому важному вопросу уже ближайшие потомки. Если этот факт остался неизвестным для них, то, естественно, он должен был остаться тайною и для следующих поколений. Ближайшие по времени к Владимиру писатели: его первый жизнеописатель Иаков, и митрополит Илларион  нашли нужным умолчать об этом для всех несомненно интересном обстоятельстве. Только позже возникла попавшая в летописи легенда о том, что Владимир крестился в Крыму, в византийском городе Херсонесе (Корсуни наших летописей).

  Сейчас принято считать, что крещение Владимира было следствием не только внутренних, но и внешних обстоятельств и что события русской истории здесь теснейшим образом переплелись с событиями византийской. В сен­тяб­ре 987 г. против законного византийского императора  Василия II (http://www.proza.ru/2018/11/15/1287) поднял восстание в Ма­лой Азии полководец Вар­да  Фо­ка. Раз­мах этого мятежа силь­но  на­пу­гал  им­пе­ра­то­ра.  В кон­це 987  г. он об­ра­тил­ся за  по­мо­щью к   Вла­ди­ми­ру (Русь со времен Святослава считалась официальной союзницей империи и правившей там Македонской династии). Ме­ж­ду     дву­мя пра­ви­тель­ст­ва­ми   на­чал­ся   ди­пло­ма­ти­че­ский   торг,   под­роб­но­сти ко­то­ро­го нам известны лишь в общих чертах. Владимир соглашался оказать требуемую помощь, но взамен просил в жены Анну, сестру Василия. В виду тяжелой безвыходной ситуации император принял его сватовство, однако выставил непременное условие – правитель Руси должен был креститься. Арабский историк XI века Йахйа Антиохийский писал об этом соглашении: «И заключили они (император Василий и князь Владимир) между собой договор о свойстве и женитьбе царя русов на сестре царя Василия, после того как он поставил ему условие, чтобы он крестился… И когда было решено между ними дело о браке, прибыли войска русов  и соединились с войсками греков…»     Исполняя условия договора Владимир, который как это видно из нашей летописи, был уже вполне готов к принятию новой веры, крестился  либо в 987 либо в самом начале 988 г. Где произошло это важное событие - в Киеве или Васильеве – сейчас уже невозможно узнать.

 Дальнейшие события развивались следующим образом. Ле­том  988  г., как об  этом  од­но­знач­но  сви­де­тель­ст­ву­ют  гре­че­ские  и  араб­ские ис­точ­ни­ки, от­ряд  рус­ских  вои­нов  при­был  в  Ви­зан­тию  и  ока­зал им­пе­ра­то­ру боль­шую по­мощь в сра­же­ни­ях под Хри­со­по­лем и  Ави­до­сом. Но как только его положение поправилось, Василий стал медлить с выполнением своей части договора. По крайней мере, Анна в этом году так и не появилась на Руси. Ле­том  989  г.,  по свидетельству   Иакова,  Владимир  хо­дил   к Днеп­ров­ским по­ро­гам, видимо, ожи­дая не­вес­ту, но она не  прие­ха­ла. То­гда Вла­ди­мир сообразил, что его об­ма­ну­ли и  немедленно начал войну против своего прежнего союзника. В  кон­це  ле­та  989  г. русские войска вторглись в Крым и подступили к византийскому  Хер­со­несу.

Об этом походе и том, что за ним последовало, подробно рассказывает наша летопись. Греки затворились в Корсуни (Херсонесе) и крепко оборонялись. Русь  вста­ла  на  той  сто­ро­не  го­ро­да,  что  про­тив при­ста­ни, и на­ча­ла оса­ду. Го­ро­жа­не  за­щи­ща­лись  отважно,  и оса­де не бы­ло вид­но кон­ца. Но  тут  один  из  кор­су­нян  по  име­ни Ана­стас пус­тил в ла­герь Вла­ди­ми­ра стре­лу с пись­мом. В том пись­ме  го­во­ри­лось: «Пе­ре­ко­пай­те и пе­рей­ми­те во­ду, она идет  в город по  тру­бам из ко­лод­цев,  ко­то­рые  за  вашим ла­ге­рем  с  вос­то­ка».  Вла­ди­мир тот­час ве­лел ко­пать на пе­ре­рез  тру­бам  и  пе­ре­нял во­ду. Лю­ди в Корсуни стали из­не­мог­ать от жа­ж­ды и вскоре сда­лись. Вла­ди­мир во­шел  в  го­род и по­слал сказать Ва­си­лию: и его брату Константину: «Вот, взял уже ваш го­род слав­ный.  Ес­ли не от­да­ди­те  за ме­ня сестру, то сде­лаю сто­ли­це  ва­шей  то же, что и это­му го­ро­ду». Василий и Константин  принялись уп­ра­ши­вать Ан­ну  согласиться на брак с  Вла­ди­ми­ром.  Но  та  не хо­те­ла уез­жать в Русь, го­во­ря: «Иду, как в по­лон,  луч­ше  бы  мне здесь уме­реть». Но бра­тья от­ве­ча­ли ей: «Мо­жет быть, об­ра­тит  то­бой Бог Рус­скую зем­лю  к  по­кая­нию,  а  Гре­че­скую  зем­лю  из­ба­вит  от ужа­сов вой­ны. Ви­дишь, сколь­ко зла на­де­ла­ла  гре­кам  русь?  Те­перь же, ес­ли не пой­дешь, то сде­ла­ют и нам то­же,  что  в  Кор­су­ни».  И так го­во­ря, ед­ва при­ну­ди­ли ее дать со­гла­сие.  Ан­на  се­ла  в ко­рабль, по­про­щав­шись с ближ­ни­ми свои­ми и  с  пла­чем  от­пра­ви­лась че­рез мо­ре. Вме­сте с ней  плы­ли  са­нов­ни­ки  и  пре­сви­то­ры.  Ко­гда царевна при­бы­ла в Крым, кор­сунь­цы вы­шли ей  на­встре­чу  с  по­кло­ном, вве­ли  ее  в  го­род  и  по­са­ди­ли  в  па­лат­ке.  Ца­рев­на  спро­си­ла: «Кре­стил­ся ли Вла­ди­мир?»  Но  ей  от­ве­ча­ли,  что  нет  по­ка,  ибо раз­бо­лел­ся гла­за­ми и  не  ви­дит  ни­че­го.  То­гда  Ан­на  по­сла­ла  к сво­ему же­ни­ху ска­зать: «Ес­ли хо­чешь  из­ба­вить­ся  от  бо­лез­ни,  то кре­стись по­ско­рей, а ес­ли не  кре­стишь­ся,  то  не  из­ба­вишь­ся  от не­ду­га  сво­его».   «Ес­ли   вправ­ду   ис­пол­нить­ся   это, -   ска­зал Вла­ди­мир,- то по­ис­ти­не ве­лик  Бог  хри­сти­ан­ский».  И  по­ве­лел  кре­стить се­бя. Епи­скоп кор­сунь­ский с ца­ри­цы­ны­ми по­па­ми,  ог­ла­сив, кре­стил Вла­ди­ми­ра. И  ко­гда епископ  воз­ло­жил на  не­го ру­ку, Вла­ди­мир тот­час  же про­зрел  и, ощу­тив свое  вне­зап­ное  ис­це­ле­ние,  про­сла­вил Бо­га. Мно­гие  из  дру­жин­ни­ков,  уви­дев  это  чу­до,  то­же кре­сти­лись.  И слу­чи­лось  это  в  церк­ви  св. Ва­си­лия,  что   стоя­ла по­сре­ди Кор­су­ни.

Комментаторами этого летописного известия было сделано много попыток примирить разноречивость наших источников о месте крещения Владимира. Предполагали, что в Корсуни произошло перекрещение или повторное крещение, предполагали также, что в Киеве было только оглашение, а само крещение случилось в Корсуни и т.д. Все эти версии можно принять с теми или иными оговорками, но несомненно одно: если Владимир и был крещен в Киеве, то крещен тайно, так что масса его язычников-дружинников об этом не подозревала, в Корсуни же он публично и официально приобщился к новой религии. В связи с этим нельзя не увидеть во внезапной болезни князя и в столь же внезапном его исцелении некоего театрального действа, цель которого была поразить воображение простых воинов и оправдать отступничество. Если это так, то задумка достигла цели – большая часть дружины крестилась, и отныне Владимир мог рассчитывать на ее деятельную помощь.

 

                6. Крещение Руси

По­сле крещения Вла­ди­мир взял ца­рев­ну, взял  свя­щен­ни­ков кор­сунь­ских, взял местную святыню -  мо­щи св. Кли­мен­та, взял цер­ков­ные  со­су­ды и ико­ны, и со всем этим от­пра­вил­ся в Ки­ев.  Воз­вра­тив­шись в  столицу,  Вла­ди­мир  по­ве­лел  оп­ро­ки­нуть  языческих идо­лов, - од­них по­ру­бить, а дру­гих сжечь. Пе­ру­на  же  при­ка­зал  при­вя­зать  к хво­сту ко­ня и во­ло­чить его с го­ры к Ру­чью.  За­тем по­слал Вла­ди­мир по все­му  го­ро­ду  со  сло­ва­ми:  «Ес­ли  не при­дет кто зав­тра на  ре­ку -  будь  то  бо­га­тый  или  бед­ный,  или ни­щий, или раб бу­дет мне враг!»  Ус­лы­шав  это,  при­шли  лю­ди  к Днеп­ру без чис­ла и все вместе приняли крещение. Од­ни, по словам летописца,  стоя­ли в во­де до шеи,  дру­гие -  по  грудь, не­ко­то­рые дер­жа­ли мла­ден­цев. Священники же стояли на берегу. Ко­гда кре­ще­ны бы­ли все и ра­зо­шлись по до­мам, при­ка­зал  Вла­ди­мир ру­бить церк­ви, оп­ре­де­лять  в  них  по­пов  и  при­во­дить  лю­дей  на кре­ще­ние. Так же повелел Владимир со­брать у луч­ших лю­дей де­тей  и  от­дать их в книж­ное обу­че­ние. Ма­те­ри, про­во­жая своих чад, пла­ка­ли  по  ним  как по мерт­вым, ибо не ут­вер­ди­лась еще но­вая ве­ра. Произошло все это, вероятно, летом 990 г.

   Давая оценку этому событию, митрополит Илларион писал позже; «Тогда начал мрак язычества от нас отходить, и заря Православия началась».   Но это была именно только заря – до полного торжества христианства на Руси было еще очень далеко.  При Владимире крещены были Киев, Новгород и некоторые другие крупные центры, но язычество не было искоренено, оно только отступило перед новой религией. Еще в 70-х гг. XI века, как нам хорошо известно из летописей,  язычество было очень сильно в Новгороде и волхвам ничего не стоило увлечь за собой все население города. Ростовская земля, кажется, вообще не была крещена ни первым тамошним князем Ярославом Мудрым, ни его братом Борисом. Только в 60-70 гг. XI века епископ Леонтий попытался крестить местных жителей, но в конце концов принял мученическую смерть во время одного из восстаний. Из жития другого подвижника преподобного Авраамия, жившего в начале XII века, мы узнаем, что при нем в Ростове совершенно открыто стоял каменный идол Велеса, которому поклонялись местные язычники.  Не лучше обстояло дело с христианской проповедью в Муроме. Отправившийся сюда княжить младший сын Владимира Глеб не смог побороть упорного язычества местных жителей и вынужден был даже поселиться вне града. Только в XII веке при князе Константине христианство наконец получило в Муроме прочное основание. Вплоть до XII в. упорно противились крещению вятичи. Настоящим заповедником язычества  до самого татарского нашествия оставался район Приднестровья. На реке Збруч, левом притоке Днестра, археологи открыли многочисленные языческие святилища, которые совершенно открыто существовали здесь в продолжении всего киевского периода русской истории. Тут беспрепятственно совершались языческие обряды, приносились –жертвы (в том числе и человеческие), проживали жрецы-волхвы и поддерживался негасимый священный огонь. Многочисленные языческие капища XI – XII открыты на Волыни, Смоленщине, Псковщине. Археологические данные подтверждаются и многочисленными литературными свидетельствами. До нас дошло большое количество древнерусских поучений против язычества, из которых видно, что в XI – XIII веках  среди населения сохранялись многочисленные языческие обычаи. Еще долго после крещения Руси здесь по-язычески хоронили умерших и по-язычески заключали браки (в 80-х гг. XI века киевский митрополит Иоанн сетовал на то, что в церквах венчаются одни лишь князья да бояре, «простые же люди жен своих словно наложниц, поимают, с плясанием, и гуденьем, и плесканьем»). Можно сказать, что до конца язычество так и не было побеждено: оно сохранилось в многочисленных поверьях, суевериях и обрядах, в народной демонологии и в самом мироощущении русского народа.

Прочнее и быстрее всего утвердилось христианство в столице.  Вскоре после крещения, при­звав гре­че­ских мас­те­ров, Вла­ди­мир повелел им строить цер­ковь Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы и даровал ей в 996 г. де­ся­тую часть от  всех  сво­их бо­гатств.  Вско­ре  за­тем  при­шлось  Вла­ди­ми­ру  бить­ся  с   пе­че­не­га­ми.   По­тер­пев поражение  и спасаясь от  по­го­ни,  Вла­ди­мир спрятался под мос­том вбли­зи Ва­силь­е­ва  и  так  спас­ся.  В  па­мять  об  этом по­ста­вил Вла­ди­мир в Ва­силь­е­ве  другую цер­ковь во имя Пре­об­ра­же­ния  Гос­под­ня  и уст­ро­ил по это­му слу­чаю ве­ли­кий пир. Со­зва­но бы­ло на не­го,  кро­ме бо­яр, по­сад­ни­ков  и  ста­рей­шин,  еще  мно­го простых людей из  раз­ных го­ро­дов. Отпразд­но­вав во­семь дней, князь прие­хал  в  Ки­ев и здесь еще уст­ро­ил  ве­ли­кое  празд­но­ва­ние,  со­звав  бес­чис­лен­ное мно­же­ст­во  на­ро­да.  И  так   от­ны­не   стал   Вла­ди­мир   по­сту­пать по­сто­ян­но, со­би­рая по празд­ни­кам в  сво­ем  двор­це  чуть  не  весь го­род.  Щед­ро­стью  сво­ею, по словам летописца, Вла­ди­мир старался  пре­взой­ти   са­мо­го Со­ло­мо­на. Так по­ве­лел  он  вся­ко­му  ни­ще­му  и  бед­но­му  при­хо­дить  на кня­жий двор и брать все, что на­доб­но: пи­тье и пи­щу, и  день­ги.  А для боль­ных, ко­то­рые  са­ми  хо­дить  не  мо­гут,  по­ве­лел   на­гру­жать раз­ной сне­дью те­ле­ги и раз­во­зить еду по  го­ро­ду,  что­бы оде­лять всех же­лаю­щих.

 

                7. Владимир устраивает Русскую землю

Из других государственных дел важнейшими для князя были обустройство Русской земли и борьба с внешними врагами. От шес­ти жен  у Владимира бы­ло 10 или 12 сы­но­вей, и всех их он рас­са­дил среди подвластных племен, дав ка­ж­до­му свой удел. Старший сын киевского князя, Ярослав, получил при этом Новгород. Изяслав сел в Полоцке; Мстислав – в Тмутаракани (по летописи это первый Рюрикович, правивший на Тамани и в Керчи; однако, по некоторым деталям в договоре Игоря с Византией можно заключить, что власть Киева на эту далекую область распространялась уже при нем).  Всеволод утвердился во Владимире Волынском (среди волынян); Святослав – в древлянской земле (очевидно, в Овруче); Борис – в Ростове; Глеб – в Муроме; Станислав – в Смоленске; Судислав – в Пскове (занявшем при Владимире место древнего Изборска). Пасынок Владимира Святополк получил Туров в земле дреговичей.

Сам Владимир  сидел в Киеве и вел постоянную войну с печенегами. Как раз в это время кочевники превратились для Руси в настоящее бедствие. Расположенный на самой окраине степи Киев со всех сторон был открыт для набегов, так что большая орда, прорвавшаяся через русскую границу, уже через день могла оказаться под стенами столицы. Владимир хорошо помнил, как еще ребенком с братьями Ярополком, Олегом и бабкой Ольгой выдержал тяжелую осаду от печенегов в Киеве. Для предотвращения опасности нужны были кардинальные меры, и Владимир со всей энергией взялся за укрепление пограничных рубежей. По словам летописца, он сказал киевлянам:  «Не­хо­ро­шо,  что  ма­ло го­ро­дов око­ло Кие­ва». И стал ста­вить го­ро­да по Дес­не и по Ост­ру  и по Тру­бе­жу, и по  Су­ле  и  по  Стуг­не. Все эти реки – притоки Днепра, плотным кольцом окружавшие Киев с юга, востока и запада. В устье Сулы был основан Воинь, на Трубеже – Переяславская крепость (сам город Переславль существовал еще до Владимира). На Стугне были построены Васильев, Тумащ и Треполь. За Стугной, у брода через Днепр – Вятичев. Базой всех этих крепостей стал Белгород. Южного населения не хватало. Потому, на­брав  луч­ших  му­жей  от словен, кри­ви­чей, чу­ди, вя­ти­чей, князь  на­се­лил ими вновь основанные го­ро­да. К концу его правления южные пределы государства оказались надежно прикрыты многочисленными укреплениями.  Крепости соединялись между собой мощными земляными валами. Немецкий  миссионер Бруно Кверфуртский, проехавший в 1008 г. через земли Руси, писал, что  «крепчайшая и длиннейшая ограда», которой Владимир «из-за кочующего врага… укрепил со всех сторон свое царство», соединяла «холмы», возвышавшиеся над местностью. В «ограде» были устроены ворота.

Дружину свою князь любил и лелеял.  Ка­ж­дое  вос­кре­се­ние уст­раи­вал он во двор­це и в грид­ни­це пир,  раз­ре­шив  при­хо­дить  на не­го всем боя­рам, грид­ням, и соц­ким и де­сяц­ким, и  луч­шим  му­жам, и бы­ва­ло на этих пи­рах в изо­би­лии вся­ких яств. Ко­гда ус­лы­шал Вла­ди­мир, что грид­ни ко­рят его за  при­жи­ми­стость, то по­ве­лел вы­ко­вать ка­ж­до­му дру­жин­ни­ку се­реб­ря­ную  лож­ку,  го­во­ря се­бе: «Се­реб­ром и зо­ло­том не най­ду се­бе  дру­жи­ны,  а  с  дру­жи­ной до­бу­ду  се­реб­ро  и  зо­ло­то,  как  дед  мой  и  отец  с   дру­жи­ной до­ис­ка­лись зо­ло­та и се­реб­Ра». 

Так  лю­бил  Вла­ди­мир  дру­жи­ну  и  все­гда  со­ве­щал­ся  с  ней  об уст­рой­ст­ве стра­ны и о вой­не, и  о  за­ко­нах;  и  бы­ла  ему  все­гда уда­ча во всем. Только перед самой смертью начались у него раздоры с сыновьями. Своего пасынка туровского князя Святополка за то, что тот готовил против него заговор, Владимир заключил в 1013 г. Вышгороде, где тот и прожил до самой его смерти. Из хроники Тимара Мерзебургского мы узнаем, что Святополк был женат на дочери польского  князя Болеслава I, вместе с которой на Русь прибыл епископ колобжегский Рейнберн. Гнев Владимира на сына был вызван прежде всего враждебными поступками этого епископа, который настраивал Святополка против отца.

В 1014 г.  возмутился против отца другой его старший сын, новгородский князь Ярослав. (Летописец ничего не говорит о причинах этого возмущения, но по многим намекам можно заключить, что великий князь готовился передать после себя престол любимому сыну Борису, как видно, рожденному им от Анны; старший по возрасту Ярослав, разумеется, не мог с этим согласиться). Владимир хотел идти на него войной, но разболелся. От этого недуга ему уже не суждено было оправиться.

  О кончине его ле­то­пи­сец со­об­ща­ет сле­дую­щее. В 1015 г.  по­шли  на Русь вой­ной  пе­че­не­ги.  Вла­ди­мир,  уже  боль­ной,  по­слал  на  них сво­его лю­би­мо­го сы­на Бо­ри­са со сво­ей дру­жи­ной, а  сам  раз­бо­лел­ся еще силь­нее и  умер  15  ию­ля  в  сво­ем  се­ле Бе­ре­сто­ве. Перед кончиной Владимир «каялся и оплакивал все то, что совершил в язычестве не зная Бога» и молился такими словами: «Господи Боже мой, не познал я тебя, но помиловал ты меня и святым крещением просветил меня…Господи Боже мой, помилуй меня. Если хочешь меня казнить и мучить за грехи мой, казни сам, Господи, не предавай меня бесам!»  «И так молясь, - пишет Иаков, - предал Владимир свою душу с миром ангелам Господним». Смерть  его,  по  при­ка­зу  Свя­то­пол­ка,  хотели утаи­ть от на­ро­да: но­чью слуги последнего  ра­зо­бра­ли  по­мост  ме­ж­ду  дву­мя кле­тя­ми, за­вер­ну­ли те­ло Вла­ди­ми­ра в ко­вер и  опус­ти­ли  на  зем­лю. За­тем, воз­ло­жив его на  сан­ки,  от­вез­ли  в  Ки­ев  и  по­ста­ви­ли  в церк­ви св. Бо­го­ро­ди­цы.  На­род, од­на­ко, про­знал о смер­ти кня­зя. «И со­шлись лю­ди  без  чис­ла, - пишет летописец, - и пла­ка­ли о нем: боя­ре, как о за­ступ­ни­ке стра­ны, бед­ные  же,  как о  сво­ем  за­ступ­ни­ке.  И  по­ло­жили  Вла­ди­ми­ра  в  мра­мор­ный  гроб и по­хо­ро­ни­ли его с пла­чем».

Конспекты по истории России http://proza.ru/2020/07/17/522