Бог Катыни

Бог Катыни.

Я видела людей на горизонте. Польша оставалась за спиной. Кричал, бил по клавишам своего пианино Шопен, умоляя меня остаться, но я бросала свою родину с вкусно пахнущими хлебами и уходила в голый камень, туда, откуда ждала помощи. Варшава ещё не знала, что она будет растерзана. Что её мясо клоками повиснет на руках захватчиков. Я шла к тебе – с распахнутым сердцем, светлая и чистая, как только что рождённый Святой Девой ангел, и ждала – чего – неизвестно.
Наверно, мне хотелось тепла. Но разве тепло живёт в стране севера, где ели сгибаются над землёй так низко, что под их полными колкости руками нет места ни для чего живого? Разве живёт тепло в стране, где на севере ночи под сорок градусов и землю освещает только ледяное, потустороннее космическое сияние?
Прости. Прости меня и Полония. Я шла наперекор макам. Наперекор тревожному зову Кракова. Тонкому голосу Гданьска. Польша моя, Полония – красный да белый, женщины в шитых жилетках и красных бусах, и одна из них – моя Ядвига – вернуть хотела, но меня ждала Катынь.
Шаг за шагом, шаг за шагом. Из меня лилась песня, ты слушал её, начищая рожок автомата. Ты возводил стены, ты писал свою чёртову музыку – исчадие рогатого, и сцены страны елей ловили ритмичность твоих танцевальных шагов. Холодные радиоэфиры доносили до меня шелест твоих губ. Тогда я ещё не знала, что ты станешь моим лучшим и самым преданным врагом.
Я верила. Я ждала. Я звала – громко, на весь Катынский лес, и Польша моя откликалась скорбным звоном. А твоя страна молча готовила мне мягкую колыбель вечности в мёртвом ельнике. Ты начищал свой автомат с любовью – твои слова, твои движения, твоё гордое молчание восточного бога, твои сухие и бессмысленные предложения, брошенные в толпу.
Бог. Бог Катыни. Значит – смерти.
Опушка открылась последним в моей жизни солнечным светом. Ты взвёл курок.
Я знала, что буду расстреляна несправедливостью, высокомерным молчанием и равнодушием. Тем острее и прямей шла я к тебе, подняв красно-белый флаг не умеющей сдаваться страны. И, с открытым сердцем и распахнутой грудью я шла в твои несуществующие объятья ненайденного друга, зная, что с расстояния в десять шагов ты расстреляешь меня своим бессердечием.

понедељак, 21. септембар 2009