Звездочет

 Все закончилось в один из долгих январских вечеров. В нашем квартале отключили электричество, и, устав от темноты, мы жгли маленькие свечки, предназначенные для именинного торта. И вот они все сгорели, не дожив до моего Дня рождения ровно два месяца. Тогда-то все и произошло. На самом деле, ничего страшного - мы уверенно шли к своему Потопу с первого дня создания Нашего Мира. Но все думали, что удастся пробраться на Ковчег - хотя бы в качестве пары зверушек.
 Теперь так оно и есть. Мы – зверушки. Прячемся в своей норке и боимся взглянуть в глаза Солнцу. А норка сужается, и со временем, если не одолеем сны и воспоминания, она станет нашей могилой.
 Мы больше не говорим об этом, мы вообще не говорим. Но помним. Как все начиналось…
 Это было в метро. Я вообще-то не люблю метро – там всегда одинаковая погода, словно время остановилось, и остался только ветер в черных пещерах. А еще там, под землей, я боюсь простудиться и боюсь смотреть на рельсы – вдруг оступлюсь? – мне кажется, это была бы преглупая смерть.
 …Я обратила внимание на твою дурацкую шляпу. Не люблю шляпы, особенно такие – словно из намокшего папье-маше. Ты зашел в тот же вагон, что и я, и бесцеремонно плюхнулся на свободное место. Я осталась висеть на поручне. Ты открыл на коленях потрепанный чемоданчик, тоже как будто из папье-маше, и, достав брошюру с диковинными схемами, принялся их изучать. Я пялилась в твою книжку без тени смущения – ехать было скучно, а пейзаж за окном за годы катания по этому маршруту уже успел мне надоесть. И потом, я никогда не считала любопытство большим пороком. Так мы доехали до моей остановки.
 Когда я локтями прокладывала себе путь к выходу, позабыв о твоей глупой шляпе и диковинных схемах, ты, оказывается, шел за мной и, приблизившись на достаточное расстояние, провизжал мне на ухо: «Девушка, это случайно не вам я составлял гороскоп во время Хелловина в клубе «Матрикс»?»
 - Не мне! – поспешно открестилась я.
 - Надо же! Вы так похожи на одну клиентку… Но я вижу Вы тоже хотите узнать будущее, - продолжал с напором сетевого маркетолога, - стараниями толпы мы уже стояли на платформе, – вот Вам моя визитка, когда точно узнаете время рождения – позвоните!
 - Моего рождения? – глупо уточнила я.
 - Да, - крякнул ты и растворился в суете.
 Я повертела в руках измятый клочок бумаги, который ты гордо окрестил «визиткой», и прочла: «Валентин Игоревич, Астролог», дальше шли телефоны и время, когда лучше звонить.
 
 Мама сказала, что точно не помнит, в котором часу меня родила. Говорит, я так вредничала при появлении на свет, что ей было не досуг следить за хронометром. Но если подумать, это случилось где-то между двумя и тремя часами ночи.
 Вооружившись такой информацией, я позвонила тебе и сообщила, что хочу заказать гороскоп. Ты сказал: прекрасно, это будет стоить 150 долларов. Я согласилась.
Придя по указанному адресу забирать заказ, я долго блуждала в лабиринтах малосемейки, пока, наконец, не нашла твою сумрачную комнатушку. На столе со скатертью из бабушкиного сундука лежал трактат о моей прошлой, настоящей и будущей жизни - на ста пятидесяти страницах. Я сказала, что меня всегда больше интересовало, чем все закончится, а поэтому заберу только последнюю страницу и дам за неё 1 доллар, а еще лучше – 5 гривен. Ты не спорил –последнее время твои дела шли неважно – на чудаковатую шляпу народ клевал уже не так хорошо, как прежде. В качестве компенсации за невостребованную работу ты пригласил меня на вечернюю прогулку с целью совместного изучения звездного неба. Весь день шел дождь, и звезд не предвиделось. Но я почему-то согласилась.
 Мы бродили по городу, пока я не замёрзла. Потом мы зашли в какое-то грустное кафе, и выпили по чашке кофе. Ты оставил на столике те пять гривен – с надорванным краем - которые я заплатила тебе за предсказания. Проводил меня домой и, пожелав спокойной ночи, отправился восвояси - чинить телескоп.
 
 На следующий день ты позвонил в дверь и спросил, не заваривают ли в этой квартире зеленый чай? Непривыкший к гостям, мой кот Васька приревновал меня и даже отказался от любимой ливерной колбасы, а я только утром купила целых полкило. Ты, ни чуть не смутившись, умял недельную порцию Васькиного деликатеса, а за чаем сказал мне, что все, что ты написал в моем гороскопе – ерунда. Тогда я вспомнила, что до сих пор не прочла ту купленную у тебя страницу и принялась ее искать. Ее нигде не было. Ты подключился к поиску, и мы вдвоем перевернули вверх дном всю мою квартиру. Листок так и не нашелся. Ты сказал, что устал, и, не снимая макинтоша, прилег прямо не полу, под балконной дверью. Я хотела было возмутиться, но ты мгновенно погрузился в мир грез и уже не слышал моих возражений.
 Утром, когда я проснулась, тебя не было. Я пожала плечами и сварила себе кофе.
 Вечером ты пришел снова. Ты принес не купленную мною рукопись и сказал, что хочешь мне кое-что объяснить.
 - Смотри, - сказал ты, - это все бред, полный бред – все, что тут написано. Только пятидесятая и пятьдесят первая страницы - правдивы. Прочти их, пожалуйста.
 Для приличия я пробежала глазами твою писанину.
 
 "...Люди – это колодцы. В тоже время, жизнь каждого – пустыня. Мы не можем жить без колодцев - не можем жить без других людей…
 Есть люди-верблюды – одиночки, которым не обязательно часто пить… Большинство же - постоянно ищет колодцы...
 А колодцы бывают разные.
 Одни – недостаточно глубоки и пересыхают, в других вода застаивается, и пить ее противно. От таких мы идем прочь.
 Есть колодцы почти вечные - глубокие, с источниками на дне, – вода в них свежа и приятна – пить ее можно очень долго. Мы привыкли называть это дружбой.
 Есть колодцы, заглядывая в которые, видишь свое отражение. А люди так любят разглядывать себя в зеркале, что сосредотачивают вокруг таких свое существование - строят деревушку бытия, чтобы в любой момент любоваться на свое отражение. Это называют любовью…
 Но ни один колодец не идеален. Даже тот, в котором видишь свое отражение. Находясь рядом с ним, забываешь, что там, дальше, пустыня-жизнь продолжается…
 Все люди – вода, и подобно воде имеют свойство утекать сквозь пальцы. Никто не может принадлежать тебе, точно так же, как и ты не принадлежишь никому. Бесполезно требовать у воды стоять на месте. Так же глупо злиться и мстить воде за то, что она вода…"
 
 - Я всем это пишу: обычно сочиняю 148 страниц какой-то туфты, а в середине обязательно эти две страницы! Понимаешь?! – ты впервые говорил эмоционально и даже жестикулировал.
 - Значит: пустыня, верблюды и колодцы, - подытожила я, мысленно прикидывая, как бы это, не привлекая внимания, подобраться к телефону и вызвать санитаров.
 - Да! Пустыня! Верблюды! И колодцы! – торжественно провозгласил ты. - Люди обращаются к астрологам, чтобы получить готовый рецепт жизни. И я даю им его. Он работает! Это точно – иначе я давно бы уже умер с голоду… Но, самое замечательное, что это я – Я! – открыл формулу существования!!! Понимаешь? Всего две страницы…
 Твое душевное равновесие вызывало все больше опасений. Вместе с тем, мне жутко захотелось с тобой поспорить:
 - То есть ты считаешь, что твоя формула совершенна? Что все проблемы рассосутся в пространстве, как только человек поймет, что нет и не было никакой взаимной ответственности, никакой привязанности и любви – все вода, а с воды взятки гладки? Так что ли?
 Ты опустил глаза и задергал губой, будто планируя разреветься.
 - Про эти две страницы… я никому не говорил… Я думал, ты поймешь, ты должна понять, потому что… Прости, я не могу толком рассказать…да и пишу неважно… Но, поверь мне, - стащил с головы шляпу и прижал к груди, - это очень… Я попробую рассказать…попробую, как смогу… а ты - мы с тобой – должны написать об этом книгу. Хорошую и справедливую! Такую, чтобы прочитав ее, люди не ходили больше к астрологам… Знаешь, я не верю в звезды…
 - И именно поэтому постоянно изучаешь звездные карты?
 - Да, да! Именно поэтому! Я докажу, что звезд нет! Я уже близок к разгадке! Я верю, ты поймешь…и напишешь, напишешь хорошо - для людей. Мы должны это сделать!..
 Сутулился в прямоугольнике окна, за которым рождалась ночь... жалкий, прижимал к груди свою дурацкую шляпу… Я открыла холодильник и выдала тебе порцию ливерной колбасы.
 
 Я не помню этого лета. Не знаю, каким оно было – жарким или дождливым. Я выходила только за продуктами и шагала, уткнувшись носом в очередную страницу будущего гениального творения, натыкалась на прохожих, в магазине забывала забрать сдачу, а порою – и покупки. Возвращалась в свою квартиру, которая стала напоминать пункт приема макулатуры, рылась в бумагах и схемах, стучала по клавишам компьютера. Ты практически переехал ко мне. Хлопот с тобой было немного. Ты был неприхотлив и все так же ночевал на полу под балконной дверью.
 Мы творили великую книгу – КНИГУ ДЛЯ ЛЮДЕЙ!
 
 Но однажды пришел сентябрь. Ума не приложу, как ему удалось подкрасться так незаметно…
 Колдуя над утренним кофе, я чуть не умерла от телефонного звонка. Это был сигнал из другого мира, который я так беспечно покинула, но который не отпускал меня – мне надлежало вернуться… В отрытую форточку залетел желтый лист, и я увидела тебя: ты сидел на табурете – сгорбившийся и худой - немилосердно сербал из надтреснутой чашки.
 Я закусила костяшки пальцев, подумала минуту, а потом сказала:
 - Уходи, Звездочет. Слышишь? Уходи.
 Ты молча вышел в прихожую и начал шнуровать ботинки. Потом, так же молча, снял с вешалки свою дурацкую измятую шляпу и, взглянув на меня обиженным ребенком, ушел.
 
 Я искала тебя почти всю осень.
 Ты покинул свою прежнюю берлогу, и соседи не знали, куда ты переехал. Тебя не было среди многоликой толпы метро.
Я отчаянно скупала в ближайшем гастрономе все запасы ливерной колбасы, но ты не приходил - и у Васьки день изо дня был настоящий пир желудка. По утрам вместе со своим кофе я заваривала чашку зеленого чая – и она оставалась стоять до вечера. Тебя не было.
 Однажды я купила тебе хризантемы… В тот вечер ты преспокойно ждал меня у выхода из метро…
 - Привет, - сказала я, - это тебе.
Ты молча взял цветы и побрел за мной - мы шли домой, чтобы писать великую книгу – КНИГУ ДЛЯ ЛЮДЕЙ.
 
 И вот я снова возвращаюсь к тому январскому вечеру, в который все закончилось.
 Наша великая работа была почти завершена. Сидя при свечах, мы устроили контрольную проверку теории о колодцах, верблюдах и пустыне жизни. И вдруг меня осенило! – мы забыли оазисы!
 - Да, да! Конечно! Оазисы со всякой там растительностью! Чудо в пустыне жизни! Они необходимы в твоей системе! – вопила я. - Оазисы – это боги! Понимаешь?! Они стоят на месте, а к ним идут жаждущие, умирающие от бесконечности миражей. Там хорошо всем, и одиночкам-верблюдам тоже. Оазисы-боги – оплот и надежда для каждого, они утешают и дают силы ползти дальше в раскаленных песках!..
 
 - Я - оазис, - вдруг сказал ты.
 И я поняла: ты прав.
 Говорить больше было не о чем. А когда догорела последняя маленькая свечка, мы начали жечь страницы – одну за одной –страницы великой книги – КНИГИ ДЛЯ ЛЮДЕЙ.
 Мы в чем-то ошиблись, Звездочет. Мы в чем-то ошиблись…