***

Её глаза были полны непередаваемым ни одним словом горем. Смотрела на меня стоя со своим мужем, который отвлечённо наблюдал за растущим интервалом последнего поезда на часах. Она видела во мне своего сына, точнее, молодого юношу, каким никогда не станет её сын. Не сразу понял это, мы стояли с девушкой на платформе и улыбались друг другу. А потом чувства этой женщины, которые я поймал, так легко своей силой сломали меня. Внутри всё словно было растянуто и полито холодной кислотой из прогнившей ржавчиной старой лейки. От этого чувства невозможно было скрыться, откупиться, его нельзя было избежать и вытерпеть. Невыносимая тяжесть скомканых руками лезвий давила на грудь. Едва сдерживая слёзы я смотрел на её внешне спокойное лицо, словно то было смиренным и способным выдерживать это.
-Там стоишь ты, тебя обнимает твоя девушка - Читалось в её взгляде как проклятие - Не мой дорогой Серёженька...
Это невозможно было осознавать. Грустным оценивающим взглядом меня окинул её муж, мужчина лет сорока пяти, сутулый, безэмоциональный, так же потерявший сына.
Приехал поезд, и я попросил девушку остаться ещё на несколько минут мотивируя это желанием подольше побыть вместе, в чём не было и малейшего намёка на ложь. Они уехали и мы, дождавшись, вошли в вагон следующего за ним.
Войдя внутрь вагона и увидев двух дедушек сидящих друг напротив друга, лет семидесяти, постарался проникнуть в их настроение. Оно было полным спокойной радости - сегодня был четверг, их традиционный день игры в шахматы.
Следующая остановка и они распрощались уже привычными полюбившимися фразами
- До встречи, Серёж !
-Ага, счастливо, Вить !
Я постарался в них забыть тот кошмар, который пережил несколько минут ранее.