Глава 20. Парк Юрского периода

Жужа мелко семенила по тропинке мимо рядов молодых сосенок и поросли тонких березок и мысленно искала применение своим недюжинным способностям. Шарики в голове крутились, иногда задевали за ролики, но механизм был хорошо смазан и отлажен и продолжал исправно работать. И даже выдавал некоторую информацию к размышлению. Колючие ветки хлестали её по морде, но она не обращала на это никакого внимания. Слава Агаты Кристи, как маяк, манила её вдаль, пугала и путала мысли. И как такое возможно, что она об этом узнала только теперь? Сколько времени потеряно! А век собачий так недолог! Какой промах!
Всевозможные запахи пытались сбить ее с пути истинного. Мозг непроизвольно отмечал их. Ага! Вот здесь не так давно прошли Игнат с Олегом. Ночью… Приятно пахнут… Хорошие мужчины… Добрые и веселые… Конфетками в красивых блестящих бумажках угощают… сахаром… куриными косточками… Но Жужа так и не смогла понять, чем же они там занимались вчера поздно вечером у озера в маленькой избушке, из которой валил удушающий запах гари и горячего пара. А потом купались! И обнимались у озера! Голые! А потом целовались! Ну, не дураки ли? Холодно ведь! Мокро и погано! А как потом обсыхать? Вылизываться? Так и заболеть можно!!!
Новый запах опять привлек ее внимание. Вот здесь ее новый друг, лохматый такой, тот, что из деревни, пометил еще одно дерево. Весь лес им пропах. Божественный запах! Прямо, Казанова какой-то! Вот где он болтается сейчас, этот Казанова, скажите на милость? А говорил, что любит… Что только о ней всю жизнь и мечтал… Все утро прождала, все глаза просмотрела. Дура… А!... Ну, и черт  с ним! Все мужики одинаковы! Прокукарекал, а там – хоть и не рассветай!
Жужа негромко недовольно тявкнула и копнула землю задней лапкой.
Вот здесь коровы прошли. Идиотки глупые! И не только запахи пота и огромного тела оставили, но еще и кучи дерьма повсюду. Ну, что за безмозглые твари! Хоть бы закопали! Я же за собой убираю! Вон, копыта какие у них здоровенные! Как лопаты! Могли бы и постараться! Им бы только брюхо свое травой набить. Производители говна, блин! А я их молоко пью… Фу!
Жужа громко фыркнула и замотала головой. И то и другое льется из этой коровы. Только одно пьют, а другое валяется по всему лесу! Мерзость какая-то! Фу!
Собачка читала запахи, как открытую книгу. Они вели за собой и рассказывали разные истории. Как интересно! В городе такого нет. Там уже давно все знакомо.
Вот под тем кусточком она рано утром нашла две длинные дурнопахнущие прозрачные резиночки, которые красивые и добрые Игнат с Олегом выбросили, когда ночью возвращались в сонный лагерь. Она подобрала эти резиночки, как счастливый талисман, и спрятала в своей куче с сокровищами. Возможно, они и ей самой понадобятся. Им же они были зачем-то нужны? Только кто бы ей подсказал, как этим пользоваться. Ну, а теперь и подавно ни у кого уже не узнать. Ее же ограбили! Среди белого дня! Боже! Как трудно жить!
А вот там, у старой плакучей ивы, что растет рядом с тем домиком, из которого шел вонючий дым и пар, прятался за стволом тот толстый и лысый… Который всем мешает в лагере. Которого все зовут Санькой Талантовым… А еще он вчера больно ударил ногой Жужу по попе, когда этого никто из туристов не видел. Гад! А что она ему плохого сделала? Всего-то и сделала, что его брюки понюхала и громко чихнула. А как тут было не чихнуть? От них исходил такой жуткий запах! Хуже чем от того… колючего… который шаром сворачивается и фыркает громко… и колется длинными серыми иголками прямо в нос. Этот Саша вчера ночью очень громко зашипел на нее, а потом опять повернулся к домику и стал внимательно смотреть туда, куда побежали греться голые Олег с Игнатом. Стоял, замерев, как столб, и смотрел сначала, как они купались, обнимались и целовались, а потом на цыпочках подошел к маленькому окошку и заглянул туда. Зачем? Почему он прятался? Если ему хотелось поговорить с ними или сходить в этот домик тоже погреться, то почему он не подошел к ним и не попросился? Аааа!.. Наверное, он плохой! И они его не взяли с собой! Тогда все понятно! Так ему и надо!!!
На земле у тропинки Жужа увидела несколько блестящих мелких монеток. Она от радости даже взвизнула.
«Вот удача! Я опять богата! Только положить-то мне их некуда!» - собачка носом  и лапкой попыталась собрать их в кучку. Одну монетку кое-как она еще смогла взять в рот, но другие не давались. Пока она старалась схватить следующую, первая выпадала сквозь редкие зубы.
«Вот незадача!.. Наказание какое-то… Что за день такой выдался? Пока буду носиться в лагерь с одной денежкой – другие кто-нибудь стащит», - и она закопала лапой в рыхлую землю все монетки. – «Так вернее будет!»
Новый резкий запах привлек ее внимание. Это на ее пути «благоухал» высокий муравейник. Ну, к нему-то она уж точно не подойдет! Однажды сдуру, когда еще была совсем молодой собакой, она попробовала поиграть с такими рыжими малышами. И что в результате? Заработала несколько сильных укусов в морду и писю и нашла себе  неприятное и очень болезненное «занятие» на весь день. Она тогда и не знала, что эта малышня такая вредная и кусачая. Чуть загляделась на одного и в результате вся оказалась ими облепленной. По самое не балуйся… Еле потом привела себя в порядок. Ходила и чесалась на каждом угла, как блохастая какая-то… Бррр!
Какой-то небольшой снаряд, громко жужжа, пролетел возле ее уха и с размаху попал как раз в муравейную кучу. Даже маленькая воронка образовалась. Им оказался огромный жук-плавунец. Не повезло ему, бедному… Теперь от него только ножки да рожки останутся. И убежать не успеет - неповоротлив. Да, и тугодум, к тому же… Видела она, как пустые панцири таких вот летунов возле муравейных куч десятками валяются. И куда их глаза только смотрят? А если бы на меня эта тварь приземлилась бы? Да, сдохла бы от ужаса!.. Это ж какая страсть господня!
Жужа негромко фыркнула.
Вдруг рыжая белка стремительно взлетела из высокой травы на дерево Жужа присела от неожиданности.
«Фу… Дура! Напугала только, длиннохвостая!»
В этот момент в ее мозгу что-то щелкнуло и…
"Боже мой! Вспомнила!" - собачка опять пронзительно взвизгнула от радости. - "Какая ж я раззява! Я же видела ТАКОЕ, что другим и не снилось. Они там, а я еще здесь! Болтаюсь без дела и время теряю! Меня же опять опередят!"
И псинка стремительно понеслась в сторону лесной деревни, которая казалась ей чудной, волшебной и непонятной. В ушах засвистел еще теплый сентябрьский ветер, сзади заклубилась пыль, как после полка кавалерии. Задние ноги опережали передние, и на поворотах ее иногда заносило.
Новая цель манила её, как звезда. Наконец-то, она нашла, куда стоило применить свои недюжинные таланты.
И уже через двадцать минут всеобщая любимица лагеря Доча упорно тянула за собой новую добычу, кряхтя, пыхтя и изредка пукая. Ооо! Она того стоила, эта добыча, чтобы так напрягаться! ТАКОГО свет еще не видел!
Свой новый трофей она заприметила ещё вчера, когда волокла из деревни в лагерь полузадушенного гуся.
Какой-то новый незнакомый запах заставил ее тогда остановиться и оглядеться. Просто шибанул в нос! Источник его она происхождения увидела сразу. Он находился рядом со старым забором из длинных кривых штакетин и покосившейся калиткой. Мирно пасся на зеленой травке.
"Ни-че-го себе! Какая удача! Вот это даааа! А люди говорят, что динозавры уже вымерли! Какие дураки? Тогда это кто? Точно динозавры! Зуб даю!" - подумала она тогда про себя, выпустив из пасти притихшую птицу. Жужа все еще не верила своим глазам. – «Вот это открытие!»
Такую страсть она видела впервые в жизни. А повидала она немало, поверьте! Многотомник получится, если описывать!
"Какая ж я молодец, что вовремя здесь оказалась! Теперь и мне и моей хозяйке столько денежек за такое открытие дадут, что мы, наконец, сможем поехать на Таити", - хвост от радости закрутился, как детский бумажный пропеллер на ветру. – «Таити… Где же эти Таити?» - глазки ее счастливо закатилась, а пасть расплылась в собачьей улыбке. – «Какая у нас Доча молодец, будут говорить. Какая умничка наша Доча! Мы–то, дураки, у костра сидим, косточки греем и чай хлебаем из мисочек, а она, добытчица наша, старается, денежки нам зарабатывает» И будут ее целовать и обнимать. И вкуснятинку какую-нибудь дадут.
Удивлению собачки не было предела. Многое она повидала на своем веку, но таких животных еще не видела ни разу. Даже по телевизору не довелось. Хозяйские девочки часто разрешали ей вечером полежать с ними на диване у телевизора. Это занятие ей доставляло удовольствие – засыпать под бормотание всяких дикторов было хорошо. По черному говорящему ящику нередко показывали всяких животных: собак, кошек, иногда птиц, изредка коров и лошадей. Но таких страшилищ она видела впервые.
Громадные, страшные, волосатые, с огромными желтыми зубами и глазами, размером с блюдце. Ноги длинные и кривые, хвост облезлой веревкой свисал почти до земли, на боках грязными клоками висела свалявшаяся шерсть. А запах! Прямо, святых выноси! Это же просто НЕПРИЛИЧНО так вонять! Они что, не мылись никогда?
"Не дай бог, оказаться у таких громадин на пути! Проглотят и не заметят, наверное!" - думала тогда про себя Жужа. – «Хрусть! И пополам меня перекусят! Бррр! Или затопчут…»
Вдруг огромная куча какого-то грязного тряпья (или чего-то там еще), что валялась за штакетинами, зашевелилась, громко крякнув, и поднялась на ноги. Потом еще одна куча встала на ноги… Потом еще одна. Это был ужас во мраке ночи!
За старым забором, оказывается, жили еще и ТАКИЕ…!!! Кошмар! У них даже крылья были! Как паруса у яхты, честное слово! Сама видела по яркому говорящему ящику, как такие паруса полощутся по ветру, когда дует сильный ветер. И если бы страшилища не были сейчас стреножены, то, наверняка, либо давно улетели бы по ветру в теплые края, либо...
Что ЛИБО, она так и не смогла придумать. Возможно, было бы – СМЕРТЬ всему живому!
Взгляды их встретились. Черные блестящие блюдца глаз этих монстров будто бы накидывали удавку на бедную Дочу.
Она судорожно сглотнула и медленно присела на задние лапы. Они предательски дрожали… Все четыре… Вместе с хвостом и ушами… Почему-то сильно захотелось пИсать.
Эти безжизненные глаза незнакомцев, обрамленные длинными ресницами, как вражеские прожектора неотступно следили за Жужей, а их головы синхронно поворачивались вслед за собачкой.
И, слава богу, что эти монстры были за забором, а не паслись около, как это делали те, что с желтыми зубами.
Этих, которые с крыльями, она испугалась еще сильнее, поэтому обошла их с гусем в зубах по очень пологой дуге, стараясь казаться как можно меньше. Почти невидимой… Пришлось даже свернуть с нахоженной тропинки. Жужу трясло, как в лихорадке. Ведь эти, которые с крыльями, ее тоже давно заметили и столпились у ограды явно с недобрыми намерениями - такой шум и гвалт подняли! А глазки-то у них все-таки, ой!, какие недобрые!
Полузадушенный гусь неожиданно пришел в себя, захлопал крыльями по ее морде, чем и привел в чувство своего палача.
Жужа очнулась от гипнотического взгляда монстров, вспомнила, за чем приходила в деревню и потащила свою добычу дальше, перехватив покрепче птицу за шею. Белый гусь вздохнул обреченно и опять упал в обморок. Без звука. Придурок! С ним даже неинтересно было возиться! Никакого азарта! Приходи и бери! И на что он рассчитывал? На свое хорошее поведение? Что его пожалеют и отпустят? Ага!... Щас!.. Нас чему в собачьем приюте учили, когда была еще щенком? Правильно! Не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня! Вот она и не стала откладывать все в дальний ящик и стала методично делать запасы провианта. На будущее… Кто ее знает, как жизнь повернется? Сегодня густо, а завтра – пусто! Запас что-то там (не помню) не тянет и на черный день всегда должен быть! Кто ее поймет, эту планиду…
Но…
Но, как всем известно, с гусем вышла неприятность.
Поэтому, сегодня она решила, что динозавров она не упустит и у нее всё будет тип-топ. Или она не охотничья собака? А, действительно, какой же все-таки она породы? Черт ее знает! Спросить-то не у кого! Ни папы, ни мамы не помнит. Безотцовщина, одно слово… Только голодный приют в голове и остался. Да новая хозяйка – Татьяна-Таис со своими девочками и Колей.
Подумать только, перед ней живые ископаемые! Да ещё и разные! Да еще и так много! Целых… Сколько же? Без ошибок Жужа умела считать пока только до трех. Но динозавров гораздо больше, чем три. Получалась колоссальная цифра! Ух тыыы!!! Наверное, СЕМЬ или даже СТО!
Жалко, конечно, что кладом пришлось пожертвовать, но что ради науки не сделаешь!? Хотела, ведь, как лучше... А, может быть, это ее призвание - служить науке? Тогда, динозавры как раз будут кстати. Это ж какой прорыв в науке будет!!!
И, времени не тратя даром, она, оставив любопытствующих людей у своего клада с сокровищами, помчалась в деревню. Ее тянуло туда, как магнитом.
Жизненная энергия бурлила в ней через край, как шампанское в бутылке, если ее взболтать. Процесс этого бурления и брожения чувствовали на себе все окружающие. И утирались рукавами с ног до головы каждые полчаса.
"Агата Кристи подождет!" - думала она на бегу. - "Об этом я подумаю завтра...», - собачка остановилась и задумалась, подняв переднюю лапу. - «Знакомая фраза. Где-то я это уже слышала!" – и опять припустила во весь дух. Ветер свистел в ушах, а ноги, тем временем, сами несли её к невиданным животным, которые обитали в этой странной лесной деревеньке. Волшебная какая-то деревенька-то!..
Вот это даааа!!! Запах, исходящий от монстров, встретил ее задолго до деревенской околицы и взбодрил мозги. Сегодня динозавры показались ей даже еще больше, чем накануне. Ископаемые животные жевали какую-то старую солому, вперемежку с болотной осокой. Как-то очень мирно и тихо, но очень много. Эта тишина была подозрительной. А вдруг это засада?
"Странные какие-то... Не к добру все это…", - Жужа медленно кралась к ним, распластавшись по земле. - "А  вонючие-то какие! Фу!" - и она громко чихнула.
Динозавры одновременно повернули головы в её сторону.
"Всё! Заметили!" - она задержала дыхание, уткнувшись носом в траву. Сердце колотилось, как птица в клетке. - "Сейчас затопчут! А я еще такая молодая!.. Почти девственница…"
Но динозавры, как ни странно, не стали рваться в ее сторону, чтобы смешать собаку с грязью или растерзать на мелкие кусочки, а опять дружно повернули головы к куче старой соломы и продолжили монотонное жевание. Жрали они, конечно, как не в себя. Комбайны, блин…
"Больные они, что ли? Или притворяются, что не видят меня? А, может быть, они слепые?" - мысли одолевали ее бедную головку. - "Нееет… Притворяются... Это точно! Ждут, когда я сама к ним подойду. Ага... Щас... Нашли дуру... Дальняя дорога – она, все же, верней! Подойду к ним сзади," - и собачка продолжила красться по пологой кривой, медленно перебирая лапами и заходя с тыла. Она приближалась к добыче всё ближе и ближе, сужая круги, как это делают как акулы в море.
Как же хочется быть ПЕРВОЙ и ЕДИНСТВЕННОЙ собакой в мире, которой так крупно повезло в жизни - найти живую легенду и притащить ее в лагерь! Без единого выстрела! Так хочется быть лучшей из лучших! И чтобы кто-нибудь обязательно похвалил, погладил по головке, почесал ушко и спинку… А как хочется сладкую мозговую косточку в подарок! А, может быть, и мешок собачьего корма дадут… Ну того… Что по черному ящику показывают…
Желудок неожиданно громко забулькотел и выдал звучную отрыжку.
Динозавры опять дружно посмотрели на Жужу сверху вниз.
«Да что же это такое?» - Жужа готова была провалиться сквозь землю и от страха и от стыда. Она с головой зарылась в траву. - « И съесть-то ничего особенного не съела сегодня, а в животе какая-то революция творится. Черт знает что!» - собачка тихонько заскулила от досады.
Тщательно спланированная операция была под угрозой провала.
Но страшилища опять, уж в который раз!, сделали вид, что их никто, кроме собственных персон, не интересует и синхронно отвернулись от полуобморочной странной собачки, которая упорно делала вид, что играет с ними в охотника и жертву. Они тоже ее давно приметили. Еще вчера, когда та тащила в лес белого полузадушенного гуся. Гусь был больше нее в два раза, но ничего… Она упиралась, кряхтела, но тянула за собой, как маленький трактор тащит огромную телегу с силосом. Они даже мысленно поблагодарили ее вчера за этот поступок – слишком, уж, этот длинношеий надоел им своим склочным характером и противным скрипучим голосом. Не птица, а лесопилка деревенская!
Жужа подняла головку над травой и увидела, что чудовища связаны между собой толстой длинной лохматой веревкой, а свободный конец ее с петлей на конце был привязан к столбу обычным узлом.
«Ну, отвязать их – раз плюнуть! В приюте-то и не тому научишься...», – подумала она, стремительно подбежала к столбу, высоко подпрыгнула и схватила зубами веревку.
Раз! И узла нет, как и не бывало. Конец веревки упал в траву.
Жужа осторожно, почти не касаясь лапами земли, стала тихо, без рывков, тянуть веревку за собой, пятясь задом. Веревка натянулась, чудища почувствовали это и очень резко подняли от земли свои головы.
Собачка вовремя ослабила хватку, чтобы не лишиться зубов, и лохматая вонючая веревка стремительно заскользила в пасти вверх, обжигая язык. Все-таки длинны были шеи у этих лохматых…
«Ну, уж нет! Не вырвитесь теперь! Не на ту напали! Своего-то я не отдам! Сдохну, а не отдам!» - она напряглась и опять стала тянуть веревку к себе.
Чудища не стали брыкаться и кусаться, а смирно пошли прогуляться гуськом за веселой собачкой.
Пятиться все время задом было неудобно, динозавры не возражали против такого обращения с ними, и Жужа пошла своим обычной семенящей походкой. Смотрела в оба глаза вперед, но частенько бросала косого через плечо, чтобы проверить, жив ли трофей и все ли монстры в наличии.
Она еще не знала, что за ее действиями очень внимательно наблюдает небезызвестная баба Наташа, которая так понравилась приезжим туристам.
- От паскудница!.. От поганка!.. Что делат.., - нос бабы Наташи прилип к оконному стеклу, глаза подслеповато щурились. – Вот ****ушка куцехвостая. Я-ттте щас дам по жопе-то…
Она попыталась открыть раму окна, чтобы шугануть воришку, да где там! Окна так отсырели после недельных дождей, что все ее попытки были тщетны. Пока она колупалась с рамами, Доча благополучно увела из деревни то, что хотела.
- Ох, Михалыч не обрадувается… То-то крику будет… Опять за свою берданку схватица… Опять усех курей Настениных пострелят, супостат..., - она повязалась платком и побежала во двор.
Впрочем, «побежала» - это очень громко сказано. Бабе Наташе казалось, что она несется за воровкой, как девочка – быстро и проворно. Но в действительности все выглядело по-другому. Древняя старушка с трудом переставляла худющие кривые ноги, держась за собственную согнутую поясницу скрюченной коричневой рукой. А по всему дому пошел такой скрип от ее артроза, что звук от крутящегося колеса местной мельницы, что стояла недалеко на лесной речке, не шел ни в какое сравнение со скрипом коленных чашечек бабы Наташи.
Ооо..   Такими темпами Жужу было не догнать. Это понимала и сама старушка, поэтому решила воспользоваться древним дедовским методом и оседлала свой скрипучий велосипед.
С трудом проехав по унавоженному курами двору, баба Наташа вырулила на дорогу и, петляя как заяц, по всей ее ширине, медленно поехала по пыльной дороге в погоню. Но вдруг случилась незадача – подол длинной юбки запутался между ног и попал в цепь. Педали велосипеда заклинило, руль вырвался из слабых рук бабы Наташи и… И оба образца древности – баба Наташа и ее велик – рухнули в канаву, заросшую высокой крапивой и чертополохом.
В голове помутилось и зашумело, как после последнего летнего урагана. В глазах замелькали черно-белые точки, а потом Клавдия Ивановна Шульженко, глядя на нее умильно с небес, запела любимую всеми песню про «синенький, скромный платочек».
«Где я? В раю? Да, конечно же, в раю… Вот и Клава здесь поет. И МОЙ Гриша где-то здесь приблудился…» - невидящие глаза ее уставились в небесную высь.
Но старушку быстро вывели из этого «блаженного» состояния маленькие лесные муравьи – «зассыхи» в просторечьи. Они никого не щадили, если на их территорию кто-то посягал.
- Ой, люди добры… Помогите же мине, хошь кто-нить.., - она лежала на спине, смотрела в небо слезящимися старческими глазами, негромко причитала и скрюченной рукой расчесывала до крови укущенные мурашами места. – ****и…! Когда надо – никого не дозовешься! Никого не допросишься…
На ней еще, вдобавок, лежал ее старинный друг, переднее колесо которого крутилось, весело сверкая спицами на солнце.
Сознание медленно, но верно, возвращалось в ее маленькую головку:
«Что я здесь делаю? Почему лежу? Мине же еще картоплю надо докопать с пологороду... Щас же Настена прийдет сподмогнуть, а у меня самовар еще холоден», - старушка медленно села, держась рукой за звенящую голову.
«А чего тута ВОЛОСИПЕД делат? А юбка-то моя чего в цепке делат?» - она сильно дернула рукой, древняя материя лопнула и вырвалась из плена велосипедной цепи.
«А куды ж я ехала?» - дырка на юбке получилась большой и некрасивой. – «Я же за собачонкой поехала зачем-то», - она опять дернула за юбку, потом еще раз, и в результате оторвала всю нижнюю часть своего наряда. – «Мешается… Так лучшее будет».
Баба Наташа с трудом поднялась на ноги, поставила своего друга на оба колеса и с кряхтением и матом выползла на пыльную дорогу.
«А зачем я за нею поихала? Етит твою мать… Так я и себя совсем забуду», - она подошла к пеньку и с него залезла на велосипед.- «Догоню – вспомню за чем поихала за нею», - и она закрутила скрипучими педалями.
Но далеко уехать у нее не получилось. Ей срочно, против своего желания,  пришлось тормозить в кусте бузины. Виновником этой непредвиденной заминки оказался какой-то бешеный мотоциклист, который носился как ошпаренный по осеннему лесу. Вслед ему понесся такой отборный мат, что те слова, которые вырвались по адресу этого же мотоциклиста из уст Олега, теперь показались бы детским лепетом. Мастерство не пропьешь!
Обе героини этой главы оказались в этом момент неожиданно в очень затруднительном положении. Та, которая постарше лет на сто, медленно пыталась вылезти из засиженного тлею куста бузины. Та, которая с хвостом, быстро приходила в себя, находясь на четырехметровой высоте в развесистой кроне престарого дуба.
«Боженька! Как я здесь оказалась?» - баба Наташа спиной продиралась сквозь ветви бузины, как через забор из колючей проволоки, оставляя на нем остатки своей нехитрой одежонки – еще часть юбки оказалась потерянной. – «Что же за день такой несчастный? И зачем только я, дура, поихала?»
 «Боженька! Как я здесь оказалась?» - Жужа как могла, из последних собачьих сил, держалась дрожащими лапами за ветви дуба, с испугом взирая на землю с высоты птичьего полета и механически заедая все это большим горьким желудем. – «Как же я на землю-то теперь спущусь? Парашют-то я дома забыла», - она тоненько заскулила.
А мотоциклист, доехав до края деревеньки, развернулся и помчался обратно, даже не удосужившись посмотреть на результаты своего «творчества».
Кто же знал, что так дело завертится? До лагеря оставалось совсем ничего – с десяток метров через последние кусты. И все!!! Была бы полная и безоговорочная победа!! А теперь что? Жужа, вся такая смелая, гордая и непоКОБЕЛЬимая на людях, вдруг оказалась маленькой трусишкой, как только заслышала звук приближающегося  японского механизма. Что делать? Впереди - мотоцикл, готовый раздавить ее, как того, которого похоронили утром… Сзади – динозавры, которые только и мечтают, чтобы вырваться на свободу и умчаться в прерии и пампасы – за ними только глаз да глаз нужен… Шаг влево – шаг вправо расценивается, как попытка к бегству… Это, вообще, несерьезно… Она заметалась по дороге с веревкой в зубах, запуталась в ней, попав задними лапами в петлю, стала дергаться и вырываться… Чем и напугала свой трофей до полусмерти.
Первый динозавр высоко поднял голову и резко дернул шеей. Жужа оказалась плененной веревкой и повисла в воздухе, истошно завопив на весь лес. Получилась импровизированная праща, один конец которой был на мордах динозавров, грузом же  этой пращи стала сама виновница этой охоты – Доча.
Динозавр непроизвольно делал движение головой туда-сюда, влево-вправо. Жужа бешено сучила лапами в воздухе. Праща пришла в действие, «машина смерти» заработала. И чем сильнее динозавр делал это движение головой, тем с большей амплитудой летала над землей спеленатая Жужа. Вверххх-вниииз… Вверххх-вниииз… Прямо, крылатые качели, про которые дома пели девчонки Татьяны-Таис. В конце-концов новоявленная акробатка залетела настолько высоко вверх, что приземлилась в ветвях дуба и застряла там.
Удивительное дело, но петля с веревки ослабла, и Жужа смогла освободиться, перекинув ее головой с себя на какой-то сломанный толстый сук.
Только возникла другая проблема: как бы теперь на землю спуститься и не лишиться собственных мозгов? Может быть, позвать кого-нибудь на помощь? Глядишь, и помогут. Но нет, пожалуй, не стоит… Подумают, что Жужа чокнутая или бешеная, если по деревьям, как белка скачет.
«Еще опять в приюте окажусь. Как же там плохо было. Там всегда хотелось кушать… Там всегда хотелось к маме…»
А динозавры, меж тем, даром времени не теряли и самостоятельно пытались освободиться. А для этого нужно было, чтобы веревка, всего лишь, упала с дуба. Один из них стал пятиться назад, но не тут-то было. Петля на веревке крепко зацепилась за толстый сук.
А если сильнее потянуть, вдруг либо сук сломается, либо веревка лопнет? Вот она – свобода, совсем близко.
Животные сильнее напряглись и втроем стали пятиться задом. Веревка натянулась сильнее и пригнула ветку к земле. Но дуб – он и есть дуб. Не согнуть – не сломать!
Жужа, сидя в кроне дерева, с интересом и любопытством наблюдала сверху за тем, как ее трофей о трех головах пытается помочь ей спуститься на землю. Как ей казалось…
«Молодцы какие! У них еще и мозги какие-никакие есть. А люди говорят, что только они есть только у них , у меня, да еще и у тех, которые в море красиво плавают и ныряют. Вот они удивятся-то, когда узнают, что мои динозавры и не то еще умеют делать!»
Нобелевская премия была уже где-то рядом…
А свобода продолжает манить. Еще одно тройное усилие, и ветка дуба согнулась  тройной дугой. Земля была рядом, осталось только выбрать место для удачного прыжка.
«Ребята, щас..! Погодите немного… Я щас..,» - Жужа уже приготовилась к королевскому сошествию на грешную землю, но…
Слишком долго думала. Старый сухой сук не выдержал и сломался. Ветка дуба стремительно распрямилась… Катапульта сработала и…
…И Доча, подобно Белке и Стрелке, устремилась в космос. Первая космическая скорость была почти достигнута. Первая собака без скафандра устремилась к нашему светилу.
«Сенсация!!! Русские вновь впереди планеты всей! Американцы опять на вторых позициях!» - или что-то подобное завтра будет во всех газетах мира. В ее головке промелькнула такая дурь, где-то подсмотренная или подслушанная. – «Боже! А про фотографов-то я забыла!»
Жужа от досады громко завизжала, открыла глаза и… приземлилась на палатку Василя.
- Да что же это такое сегодня творится?! Что там за шум в кустах за палатками? – Василь прекратил вещать передачу «Для тех, кому за 30» и поднял свой зад, чтобы оглядеть окрестности. – Жужа опять, что ли, веселится?
А кто же еще? Легкая напомине, она такой же легкой непринужденной походкой  подиумной львицы выпорхнула из-за продавленной палатки Василя и устремилась за помощью к своей хозяйке.
«Еще и Букеровскую премию можно заработать, если все правильно описать», - планов громадье распирало бедную Дочу.
- Вот чертяка неугомонная… Ой, Жужа, не своей смертью ты сегодня умрешь. Вот помяните мое слово.., - Василь шмыгнул носом, подтянул штаны и направился справить нужду к ближайшим кустам. И только он намеревался опорожнить свои баки, закатив к небу глаза от удовольствия, как рядом предательски хрустнула ветка.
Рука его дрогнула и выронила гордость Василя назад в штаны. Сил держаться не было, и остановить процесс никто уже не мог. Вниз по ногам стремительно побежал кипяток, по пути проявляясь на светлых брюках.
Василь смотрел на нее, а она на его брюки, прикрыв от изумления рот руками. То ли удивилась размерам его гордости, то ли мощи потока, стремительно несущемуся по светлым брюкам мужчины.
Баба Наташа, с велосипедом в руках дошла-таки до лагеря туристов. Но то, как она выглядела – описать было нелегко и трудно. Платок с головы ее переместился на грудь, едва прикрывая что-то там, что в далекой-предалекой молодости вызывало восхищение и заикания у противоположного пола, седые волосы лесной ведьмы на голове висели грязными и свалявшимися прядями. Красная гроздь перезрелой бузины висела на правом ухе, как алая роза в волосах грешницы Кармен. Левый рукав ее старенькой голубенькой блузки висел на трех ниточках, правый был весь перепачкан соком все той же бузины и походил на настоящую кровь. Ее старая юбка была перевернута задом-наперед и вручную ободрана значительно выше колен, почти до причинного места, и напоминала наряд дешевой путанки с улицы Горького. Не хватало только черных колготок в крупную дырку, папироски в накрашенном рту и синих теней на дряблых веках.
- Кто вас пытал, баба Наташа? – Василь неудачно старался прикрыть руками свои мокрые брюки.
- Вот… Пришла на вашу собачонку управу искать.