Гиена и гепард

Воспоминания, могут ли они возникать из того, чего не было?

Поцелуи, соприкосновения тел, влажность и духота, сочетаемая с утолением жажды, ведь всем этим никогда нельзя насытиться сполна! Волнительная страсть может завлечь в такие уголки подсознания и навести на такие мысли, которые сводят с ума. Сначала просто прикосновение лап к шерсти, затем горячие носы вдыхают запахи друг друга, потом соприкасаются языки, и ощущаешь, что игра только начинается. Звериный оскал, и плоть, которая в неистовстве ритмично дышит.

С одной стороны потрепанная шкура покуценного существа, в некоторых местах шерсть вздыблена, где-то оторваны клоки, и лапы грязные, животное рычание и мягкие деликатные покусывания. Рваное ухо и глубокий отчужденный взгляд гиены, ресницы, закрытые от удовлетворения веки говорят совсем не об эстетике. Позади тысячи часов скитаний, дождь и дрожь от холода. Впереди – она.

С другой стороны гладкая ухоженная шерсть, в которую можно смотреть бесконечно, завораживающий окрас гепардовой расцветки, грациозное стройное тело и изгибы, о которых можно только мечтать. В этих глазах нет отчужденности, нет обременения старыми ранами, и только хитрость читается в них. Но если вглядеться, присмотреться к зрачкам, и погладить по шелковой шерсти, то ощущается, что очень глубоко, где-то внутри сердца бьется прошлое, идеально загримированное под ушедшее. Идеальность и изящность очень контрастируют с пыльной шкурой, лежащей рядом. Два существа: животное, созданное для коварства, и животное, созданное для восхищения, они кусаются, облизывают те места, которые секунду назад укусили друг у друга, борются и ласкаются, сгущая краски и придавая этой картине более яркий насыщенный цвет.
Два совершенно разных по виду и породе животных. Но утонченность и благородство одной переливаются в оскал и звериную хватку другого. Они перекатываются друг на друга, зубы кусают шею, когти доставляют сладостную боль, раня шкуру, рычание одного сменяется мяуканьем другой. Она терзает его, доставляя боль, кусается и вырывается из его лап, чтобы опять сдаться ему. Два восхищенных друг другом животных, наслаждающихся плотью и игрой, эмоциями и контрастом.

Но если провести между ними черту, разделить их тонкой голубой линией, то они окажутся совершенно на разных плоскостях. Он будет гнаться за добычей, принадлежащей другому, наслаждаться поеданием останков и прятаться от холода в пещеру. На улице зябко, моросит дождь, и кожаный нос пытается учуять хоть какой-то намек на мяско. Голод – его вечный спутник. Она будет с легкостью ловить своих жертв. Ее острые когти в сочетании с правильным питанием покажут хорошие результаты в искусстве охоты на зебр. Она всегда идеальна, всегда чиста и в чем-то даже аристократична. Ей суждено отстаивать благородство породы и  затем лениво наслаждаться жизнью на ковре в гостиной просторного дворца, рассматривая свой бриллиантовый ошейник и поигрывая ухоженным хвостиком. В конце он проиграет в доминировании в стае и уползет в свое одиночество, с наслаждением ожидая смерть. В завершение она попадет на картины лучших мастеров живописи, ее будут рисовать маслом на холстах, ею будут восхищаться, и о ней скажут, что гепард – это самое быстрое и элегантное существо на планете. Если провести линию между ним и ею, то судьбы их разделятся. Но пока он кусает ее шкуру, ощущает на языке сладость ее шерсти, сжимает зубы на ее шее, чтобы услышать протяжное ласковое мяуканье. Пока она с ним, и он принадлежит ей.

Вдруг она срывается с места и начинает убегать от него. Она укусила слишком болезненно, прищемила его кожу на шее, отчего он немного рыкнул на нее грубее обычного. Он пытается ее догнать, но ничего не выходит, ведь она быстрее, она мощнее его, величественнее. И тогда он останавливается и, развернувшись, медленно уходит. Она догоняет его и набрасывается, с новой силой пытаясь его оцарапать, потрепать его износившуюся шкуру. Он отвечает ей, кусая ее в ответ, отчего она ложится перед ним и, задрав лапы, мяукает.

У них будут маленькие мохнатые котята, думается ей, целый выводок красивых хвостатых котят. У них будут пушистые звери, думает он, трое красивых похожих на меня комочков. Они будут охотиться вместе, пусть это не будет получаться, пусть она сможет подкрасться, догнать и сбить с ног упитанную газель, а он сможет всего лишь утащить кусок от тушки. Она всё это знала наперед, и лишь ухмыльнулась, когда представила, как это будет. Ласкаясь и заигрывая друг с другом, кусаясь и вырываясь, они представляли своё будущее. Эта игра никогда не остановится, она всегда будет страстной, а мы всегда будем вместе, думают они. В их глазах совершенно разные судьбы, разнящаяся внешность, разный нрав и совершенно отличные друг от друга судьбы. Она красива, умна, быстра и высока. Ее длинные ноги помогают ей догонять любую добычу, какую она только пожелает. И она со всем присущей ей страстью защищает свою территорию от посягательств. Он же похож на потрепанный истерзанный ковер. В нем нет элегантности, нет миловидности, его кожа довольно груба, а взгляд ожесточенным бывает. Но когда впервые она увидела его, то прочитала в его зрачках только одну фразу: «Как же хочется любить»… Не стоило больше ничего говорить, она подбежала к нему и прислонилась бочком к его шерсти. Он горячий, у него горячее сердце, хоть и скрыто оно под грязноватой шкурой самца гиены. Но она всё для себя давно решила, ей было присуще своевольно решать за себя и за других то, как они будут поступать.

И теперь она ластится к нему, к его ушам, ласково покусывает его шкуру, лапами проводит по его загривку и мурлыкает ему, для него. Он же иногда усмехается на гиений манер, будто бы и ржет над этой странной ситуацией, когда рядышком с ним лежит самое дивное создание, но после молчит, смотря на нее темными задумчивыми глазами, в которых то ли нежность к ней, то ли воспоминания из прошлого.

Они такие разные, и все же она с ним…