Ангел на земле

Посвящается
горячо любимому
сыну Александру.



2009г.



 




Сердце любящей матери.

Сердце любящей матери - вместилище огромных чувств, надежд, веры, знаний и любви, наполненной божественным светом.
Сердце любящей матери похоже на просторный светлый ласковый дом, куда всегда можно зайти ее детям, где бы они ни находились, дом, в котором мать лелеет своих детей.
У каждого из нас есть несколько домов, и далеко не все они находятся на земле. Но один из них – сердце матери. И даже если по ряду причин вы туда давно не заглядывали, знайте, вы там есть. Там и не там одновременно. Вы есть через проявление божественной любви. Вы там есть, даже если на земле вас больше не стало, вы там есть, даже если вы не смогли или передумали родиться. Вы там есть, даже если мать ваша на земле умерла, потому что сердце матери – духовно. Душа человека – светлая его печаль и радость, беспредельна и всегда жива.
Человек никогда не умирает полностью. Отдавая дань мудрой Земле, он дарит ей свое видимое плотное тело. Тонкое же тело человека переходит в тонкое пространство и посещает иные миры различных измерений, освобождаясь от земной боли, обогащаясь и совершенствуясь все больше и больше.
И где бы вы ни были – сердце матери – око матери, оно любит вас.
Свет любви всегда приходит к вам.

Таинство.

……………..

Настал рассвет,
и грянул СВЕТ,
за сотни миллиардов лет,
отбив у тьмы куски планет,
галактик, взяв приоритет.
Он растворил меня в себе.
И вот я снова на земле.

Мой космический храм
подарю, а не дам,
через скоропись лет,
трансформируясь в свет.

СВЕТ Земли
Круглосуточен
            суточен
                точен,
Даже когда в проводах
шар земной
          обесточен,
          СВЕТ - прочен.
СВЕТ нарастает
          и тает,
А поутру-
          расцветает.
Жизни космический круг
СВЕТ
в вечность вселенной
              вплетает.



Говорящее дерево.

Маленькой девочкой я часто обнималась с ясенем, что рос во дворе рядом с моим домом. Я любовалась этим деревом, его гибкими молодыми побегами сладковатыми на вкус, шершавой с извилистыми выемками корой, сильными изгибистыми ветлами, на которых то молодая, то поспевшая листва и крылатки, крылатки, умевшие удержаться даже зимой. Я так любила это дерево…
Всякий раз, прислоняясь к нему, во мне рождалось ощущение необыкновенной радости. Я подходила к своему ясеню, обнимала его, какое-то время вглядываясь сквозь крону в синее небо, и разговаривала с ним, мысленно.
Дерево росло несколько наклонившись и, казалось, оно желало нашептать что-то нам, людям.
Лет в четырнадцать меня уже одолевали мысли о будущих детях, будут ли и сколько, загадывала пятерых, о будущем муже, обязательно любимом и любящем, и чтобы на всю жизнь, а остальное – дело наживное…
В один из летних дней, задумавшись, я прижалась к ясеню. Состояние было каким-то особенным. Через некоторое время я услышала одиночный раскат грома среди ясного чистого неба, какая-то сила прошла сквозь ствол ясеня, и чей-то слышимый только мне  голос рассказал, что у меня будет любимый муж, будут дети, что первым родится мальчик, которого ждут испытания. Мой мозг стал перебирать в страхе, что же такое может случиться, промелькнули вспышками фрагменты каких-то событий, после этого скоростного чего-то я почти со слезами стала  просить изменить известное кому-то, чтобы все было хорошо.
- Все дается по силам, - пришел ответ. – Будь счастлива.
В свои четырнадцать я была смелой девочкой, уверенной в том, что справлюсь со всеми трудностями, легкой жизнь мне даже не представлялась, а поговорка: «Что не делается – все к лучшему»  была одной из жизнеутверждающих настроек.
Я любила приходить к своему ясеню даже потом, когда переехала в другой район нашего города.




Первая любовь.

Тогда я была влюблена в мальчика, который был старше меня года на два. Он жил со мной в одном доме. Когда я его видела, сердце мое колотилось с бешеной скоростью, дыхание перехватывало до головокружения. Года полтора мы с ним встречались, а потом – расстались. Я искренне грустила по этому поводу, особенно когда видела его с другими девчонками, но чувство личного достоинства помогло мне это выдержать.
Хотя рядом всегда были влюбленные в меня ровесники и юноши постарше, я знала, что среди них нет того, кого бы я видела своим будущим мужем, как-то внутренне ощущала причины, по которым эти парни мне не подходили, и поэтому просто поддерживала дружеские отношения с ними.
Как ни странно, мужем моим стал одноклассник. До 9-го мы учились в параллельных классах, а в старших нас объединили. Целый год я его почти не замечала. А в десятом мы вдруг встретились глазами и всё, вспыхнула любовь. Большая взаимная любовь. Мы были из очень разных семей, я бы сказала из разных культур, но во многом наши взгляды на жизнь совпадали, нам обоим был присущ дух новаторства, кроме этого похожее тонкое чувствование красоты и обостренно критичное отношение к застою социализма… Это был 1984 год.
Любовь накрыла нас с головой, и мы купались в ней счастливые и одухотворенные, полные сил и веры в себя.
- Неземная любовь, - говорили люди, хотя были и те, кто стремился нас разлучить.
Удивительно, но мы приняли на плечи ответственность за свои поступки и всеми силами стремились к самостоятельности, достигая ее своим трудом. В шестнадцать мы зарабатывали на личные расходы, убирая разные помещения, провалившись на экзаменах в московский институт после 10-го, устроились на завод… В дальнейшем мы много работали и учились. В семнадцать мы уже планировали первенца, в связи с чем вскоре расписались, в мои восемнадцать у нас родился сын. Мы назвали его именем мужа – Александр.
Мы были счастливы.
Из дневника сына. 30.04.2008.
«Подумать: зачем я здесь?
Я сам выбрал это. Миссия».


Роды.

Психологически я была подготовлена и к родам и к материнству. Учитывая, что в книжных магазинах того времени издания классиков покупали по предварительной чуть ли не годовой записи или отстаивая в очередях с шести утра, а книг по воспитанию и развитию ребенка тогда и днем с огнем было не сыскать, я составила книгу «Малыш», вырезав все полезные статьи из разных журналов, типа «Здоровье», «Медицинская сестра», «Семья и школа» и т.д., благо у бабушки моего супруга они и многие другие важные вещи хранились пожизненно.
У меня получился замечательный справочник по уходу за малышом. Кроме этого троюродная сестра супруга, впоследствии крестная мать моего сына, была врачом и рожавшей женщиной, она поделилась со мной опытом превращений беременного организма, подробно описав возможные ощущения, боли и процессы.
И вот настал тот вечер, когда я поняла, что начались предвестники. Чутко прислушиваясь к себе, я переждала ночь и утром в сопровождении мужа пришла в роддом на набережной. Но здесь предвестники прошли, как будто и не начинались, мой организм взял паузу.
Врач назначил уколы, трудотерапию и стал делиться переживаниями относительно того, что плод крупный.
- Все будет хорошо, - ответила я и пошла набирать воды в ведро, чтобы вымыть пол в палате, я выполняла рекомендации: больше двигаться и поднимать тяжести.
К вечеру третьего дня заломило спину, ближе к полуночи отошли воды, стало ощутимо раздвижение тазовых костей, боль поутихла, все тело  перешло в другое состояние. Я позвала медсестру.
- Рано тебе еще.
- Говорю вам, я рожаю.
- Сейчас позову врача, - ответила она и пропала не меньше чем на час – в ординаторской пили чай.
Наконец-то заглянувший ко мне врач ахнул:
- Головка идет. Бегом в смотровую.
Босиком, в сорочке, по кафельному полу сначала в смотровую, затем под вопль медсестры: «Быстрее, а то об пол родишь!», - в родильный зал, не помню как и на кресло залетела, помню огромный страх и желание не потерять ребенка.
- Так, задержи дыхание. Теперь дыши, дыши. Хорошо, - командовала акушерка.
Ребенок закричал сразу, я вздохнула счастливо: Слава Богу! Мальчик! У меня Сын!
 Грудь ломило, прибывало молоко. Тогда к груди сразу же не прикладывали. Ребенка унесли чужие руки. Ощущение, что так неправильно, что надо делать иначе, ясно присутствовало, но не было сил и возможности изменить этот порядок. Меня перевели в палату, где лежало порядка восьми рожениц.
Одна из них отказывалась кормить своего ребенка напрочь. Это было непонятно. Я рассматривала эту женщину – почему она так делает? Она хотела сохранить грудь.
А я ждала, когда же кормление, когда же, когда. Мои сочившиеся груди из второго размера превратились в тугой четвертый и тяжело свисая, растягивали кожу, бюст в роддоме разрешалось подвязывать пеленками и только.
Наконец-то в палату внесли туго запелёнутых младенцев. Нам раздали их, тихо спящих, таких маленьких и таких красивых, словно подарки в Рождество. С трепетным, нежным и бережным чувством я приняла в руки
своего сыночку. Сынуля открыл глазки. Сколько в них света и глубины! Голубые-голубые!
- Привет, я твоя мама. Какой ты хороший. Я тебя люблю. Теперь будем кушать, - малыш чуточку поел и снова умиротворенно заснул.
Грудничков увезли от матерей в детскую палату, отчего стало грустно. Очень хотелось, чтобы нас не разлучали.
А груди распирало во все стороны. Я сцеживалась уже несколько часов, а молоко все прибывало и прибывало. Медсестра стала помогать мне. Я была похожа на дойную корову. На другой день предложили покормить еще и девочку. Я согласилась. Целый год потом я сдавала сцеженное молоко на молочную кухню для грудничков, так мы с сынулей делились тем, что для малышей ценнее любых смесей.


* * *

Дитя родилось.
Боже мой,
Переполох в семье,
Где любят.
Дитя пришло
Вслед за тобой,
Любовь.
Любовь да с нами
Будет.


* * *

Сын хорошо прибавлял в весе, хорошо развивался, только часто просыпался по ночам. Он еще не переворачивался со спинки ни на бок, ни на живот и очень любил лежать распеленутым на пеленальном столе, свободно двигая ручками и ножками. Это была процедура воздушного закаливания.
Однажды, оставив его так, мы с мужем совсем ненадолго вышли из комнаты, и вдруг – стук, плач. Вбегаем, малыш на полу. Мы перепугались. На руках малыш быстро успокоился, поел, потом уснул, вроде все как обычно. Но думаю, что впоследствии это отразилось на здоровье сына.
Мы ухаживали за своим малышом, делали ему массаж, гимнастику, играли с ним, гуляли. Мы были счастливы, хотя и очень уставали. Малыш рос крепеньким по телосложению и непоседой. Мы крестили своего сына в сельской православной церкви тайно, делать это открыто тогда было нельзя.
В год и три месяца пришлось устраивать своего малыша в ясли. Я ждала второго желанного ребенка. Сын очень тяжело адаптировался к группе, плакал, отказывался там кушать, и ждал меня как спасения от неволи. Сегодня я понимаю, что он был совершенно недетсадовским ребенком, а тогда, тогда, читая умные книжки и прислушиваясь к советам специалистов, я соглашалась, что со временем он привыкнет, хотя и оставляла его в первое время только на полдня. Муж служил в армии.
В то время еще не было внедрено в практику УЗИ, но мне и мужу наши дети снились до их появления на свет. Один из таких снов был тревожным и никак не забывался, как бы я его не прогоняла. Какая-то опасность грозила моему сыну. Я в душе от всего сердца молилась Богу. Я знаю, что Бог всегда с нами. В детстве меня крестили на квартире, с благословения батюшки. Когда в школе учителя водили нас на коллективные показы антирелигиозных фильмов, меня физиологически выворачивало, тошнило, я знала другое.
Бабушки мои всегда молились перед иконами, а Серафима, мать моей матери, иногда водила меня в церковь по праздникам. Религия в нашей семье не насаждалась, она была как знание, от которого в то время большинство людей отказывалось. У Серафимы было несколько икон, одна из них - икона Серафима Саровского, которая досталась потом мне по наследству. С детства у меня бывают сновидения, в которых я укрепляюсь в вере в Бога, узнаю о себе, о бессмертии и других мирах, а так же о своих страхах. Я понимаю, что в нашем земном мире различие религий и убеждений имеет свои глубокие основания, но все же ВСЕ  религии идут от единого Бога и ведут к нему. Я тоже по-своему иду по этому пути.
Сегодня многие границы энергий и миров открыты, сокрытые ранее знания вновь даны людям. Говорят, что это явление свойственно смене эпох. Наверное. Но мне хочется сказать о том, что в этот период чрезвычайно важно не размазаться, удержать, восстановить или обозначить свои границы, оставаясь при этом гибким, как травинка, устремленная вверх. Важно понимание своих желаний и зачем они нужны, причинно-следственные связи событий никто не отменял, как и то, что выживает сильнейший. И мы отвечаем за свои желания и за выполненный выбор.
- Кто я? – вопрос активного поиска многих продвинутых членов современного общества, где людей «пробуждают» во снах, через встречи с другими, через книги и иные источники.

А тогда, тогда в свои двадцать, я была полной загадкой для себя, да собственно и сегодня, разница лишь в том, что на некоторые вопросы появились ответы, что стала более открытой и прощающей.
 Я продолжаю открывать себя в удивлении, с огромной благодарностью к Богу за его любовь к нам, которую мы дарим друг другу.






* * *

Когда дети были маленькими, мы с мужем работали и одновременно учились, он - очно на лечебном отделении в медицинской академии, я – заочно на филфаке в педагогическом университете. В то время мой режим дня был строгим. Подъем в пять утра, до семи – учебная подготовка, а дальше - семейная жизнь, забота о близких: готовка, уборка, покупки, шитье, кормежка, прогулки, игры, чтение, лечение и так далее.
Во время сессий на выходные дни мы отправляли детей к бабушкам.
Однажды, приехав к маме за сыном, ему было годика три, узнаю о происшедшем.

Мама тогда жила на восьмом этаже. Было лето, сынишку уложили днем спать  в одной комнате с сестрой, оставив чуть приоткрытой узкую створку рамы. Когда мама зашла в комнату, замерла: внук стоял на подоконнике в полный рост у раскрытого настежь окна и смотрел на улицу. Затаив дыхание, сделав осторожный знак сестре, тихо она подошла и сняла внука с окна. До сих пор вспоминает она этот случай, что все счастливо обошлось. Ведь окно было плотно прикрыто занавеской, и никто не ожидал, что ребенок сможет туда забраться.
Ранее я писала о любящем сердце матери, хочу теперь добавить, что мы одновременно можем находиться и в сердце всех тех, кто нас искренне любит. Это чем-то напоминает русскую матрешку, в которой заключен принцип одновременного проявления и нахождения в нескольких уровнях и в разных домах.
Из дневника сына. 16.07.2006.
«Обязан преодолеть страх.
Самое значительное – ментальное препятствие.
Разберись, что мешает тебе внешне или внутренне и оставь это в прошлом».




                * * *

Когда сынишке было четыре или пять годиков, мы зашли в троллейбус, ехать было недалеко, встали у дверей. Сашенька неожиданно повернулся ко мне и звонким голосочком произнес: «Мамочка, я так Боженьку люблю!»
Сколько светлых глаз повернулось в его сторону.
В те времена церковь еще была под опалой государства, еще только-только люди с осторожностью стали осмеливаться произносить вне дома слово Бог.

            


К вопросу зачем.

Зачем я пишу эту книгу? В глубине души я ощущаю потребность соединить некоторые фрагменты своей жизни. И в большей степени те, в которых сын сыграл ведущую роль. Роль учителя, наставника, собеседника, роль верного друга и даже сподвижника в важных для меня делах. Он был любящим сыном. Мой сын – ангел мой. Я любила его и люблю. Люблю и верю, что уйдя из жизни на земле, сын живёт, живёт с Богом. Во сне мы встречаемся с ним и наше общение сокровищно, оно в любви и из любви. Спасибо тебе, Господи, за это, спасибо и за то, что даешь силы писать эту книгу.
Намерение пришло тогда, когда сына не стало здесь, рядом. Мне было очень сложно начать это повествование, а затем – продолжить. Как передать словами то, что знаешь сердцем? Как написать так, чтобы никого не обидеть и не солгать? Как правильно передать видение сына? Как определить самое важное?
Во сне мы встретились с сыном на берегу пруда. Был теплый солнечный день.
Мы обнялись.
- Ну, как ты? Чем занимаешься? – спросил сын улыбаясь. – Пишешь?
Я ответила, что немного подрабатываю в журналистике, а книгу продолжить затрудняюсь.
Он разделся и в плавках спустился в воду по пояс. Я стояла на берегу и смотрела на его плечистое стройное высокое тело, на крестик на груди, на ровную спину, на то, как он идет вдоль берега по другую от меня сторону. Наступив несколько раз на что-то острое, он наклонился и достал со дна то, что причинило ему боль, затем повернулся ко мне и сказал:
- Смотри, сколько на пути подводных камней. Напиши об этом.
И тогда я открыла сохранившиеся дневники сына.





* * *
Одна из подруг юности однажды отвела меня к ясновидящей. Ее дом находился по дороге к церкви на Туговой горе. Эта пожилая женщина со слабым зрением гадала по книге для слепых, водя рукой по толстым страницам с выбоинами.  Брала она немного, сколько дашь, а также принимала благодарность в виде пары пачек сигарет марки Прима.
Она сказала мне кроме прочего, что грусть моя скоро сменится радостью.
Позже я привела к ней своего нового друга, страдающего из-за любимой девушки, которая не стала с ним встречаться. Я искренне сочувствовала своему другу и хотела ему помочь. Вместо урока истории мы отправились к гадалке.
После общения с другом, я стояла несколько в стороне, женщина бросила несколько фраз, словно мы с ним пара. Я сказала ей, что это не так.
- Всяк волен выбирать, но счастливо жить будете.
Потом она задумалась, заводила рукой как-то быстро-быстро, словно потеряла нить, затем, ухватив, продолжила:
 - Через пятнадцать лет… - тут она вдруг осеклась. - Всё, идите, идите.
- Ненормальная какая-то, - резюмировал мой друг. Я тоже была смущена.

Не прошло и трех месяцев, как случилось то, что случилось, мой друг признался мне в любви и желании быть вместе. И это было взаимно.
Я спрашивала себя, не связано ли это событие с нашим посещением этой женщины?
Для меня всегда была чрезвычайно важна искренность чувств, а не иллюзорность и не насаждение чужой воли. И я снова поехала к ней.
Постучала в приоткрытую дверь, никто не ответил, я зашла. В комнате пусто. Через некоторое время в дверях показался ее взрослый сын, увидев меня, даже не удивился, сказал, что матери не будет долго и ждать не стоит.
Я ушла, решив, что разбираться во всех сомнениях нужно самой.
Не раз я перепроверяла свои чувства к тому, кто меня любил, и убеждалась, что рядом с этим человеком я испытываю большую радость, я действительно его любила.
Десять лет я была счастлива со своим супругом, хотя наша совместная жизнь была не из легких.
Когда муж учился на  четвертом курсе, он вдруг как-то загрустил. Потом признался, что полюбил девушку со старшего курса.
- Я хочу, чтобы ты был счастлив. Выбирай сам, с кем тебе быть.
- Почему ты меня не держишь?
- Потому что я тебя люблю. Помнишь притчу о двух женщинах, которые тянули на себя одного ребенка? Когда раздирают - больно.
- А если я уйду?
- Уходи, только не забывай о своих детях.
- А ты?
- Не знаю.
Он ушел на пару дней, потом вернулся, сказав, что он любит нас и хочет быть с нами. Я была этому очень рада. Ведь это был его свободный выбор.
Что может быть сложнее, чем сохранить свободу в любви?
Но год за годом наши отношения отягощались прямо пропорционально возрастающему разногласию. Мы оба замечали, как уходит наша любовь. Мы ссорились, мирились, опять ссорились, что огорчало нас обоих. Чувство собственной значимости у супруга стало периодически зашкаливать: он теперь доктор, а мы? Мы вдруг стали уничижаемы им. А ведь во многом благодаря именно нам он стал тем, кого полюбил в себе и возгордился.
Все дошло до маразма – муж перестал оставлять деньги даже на еду. Общий кошелек, за который ранее отвечал он,  был разделен, мне пришлось напрячь силы на добывание средств. К моей работе добавилось репетиторство и сетевой маркетинг.
Мы все больше и больше теряли взаимопонимание. Кроме прочего одной из причин наших недоговоренностей и ссор было болезненное состояние сына.
После очередного двухдневного отсутствия на четырнадцатом году семейной жизни муж вернулся и стал нашептывать мне на ухо:
- Ты думаешь, любовь есть? Нет, любви нет. Это бред, придуманный людьми, романтиками, искателями приключений. Я теперь это знаю.
-  Любовь есть, - произнесла я, словно держала ответ перед вечностью.
Тогда я уже раздвинула нашу кровать и мы спали на отдельных постелях.
Через пятнадцать лет совместной жизни муж признался, что он меня разлюбил, вскоре мы развелись. Я очень тяжело это переживала. Для меня рухнула не только семья, обрушился фундамент- система моих ценностей. Хотя в моих руинах продолжала теплиться надежда…



* * *
Болезнь сына проявилась не сразу. Сначала в виде дезадаптации в детских группах.
- Мамочка, они мне ловушки строят, чтобы я туда ножкой попал, - жаловался сынуля в пять лет.
По возможности я забирала его из детского сада домой с половины дня. Он уже научился читать, хорошо пересказывал и был очень смышленым. Дома он любил лазать и прыгать в спортивном уголке, который собственноручно построил муж, что-нибудь колотить, собирать-разбирать, лепить, но совсем не любил прибирать игрушки. Во второй половине дня мы возили Сашу на занятия то в секцию батута, то в бассейн, то в секцию большого тенниса, в школу раннего развития, в чем нам часто помогала мать мужа.
Бабушки, прабабушки и прадедушка очень любили своего внука.
Примерно в шесть лет у Саши нарушился сон, обострилось эмоциональное восприятие. Сын стал рисовать сюжеты войны, кладбищ с крестами, используя красные и черные цвета.
- А это, смотри, Дед мороз бьет черта мешком с подарками по голове.
Мы вынуждены были обратиться к детскому невропатологу, затем - психологу, прошли курс терапии, включая гипнотический сон.
Тревожность ушла, но не на совсем.
- Мамочка, когда я вырасту, я подарю тебе волшебный поясок, чтобы ты никогда не болела и не старилась.
Сын очень любил животных, он чувствовал их своим нутром. В малые годы он не скрывал восторга или умиления, когда видел ежика, козу или другую животину. Муж тоже любил животных и в нашем доме поселялись то кошки, то собаки, то рыбки, то ужик, то хомячок.
Помню, как в раннем детстве сын отказывался кушать мясо. Но мы, обученные традиционно и укрепленные наставлениями врачей и опытом своих родителей, всяческими уговорами уламывали его есть этот продукт.
- Ну, как же, мамочка, ведь коровка по лугу гуляла? – на его глаза наворачивались слезы.
Как жаль, что тогда я не понимала своего ребенка, как поняла бы сейчас.
Сын обладал тонкой чувствительностью и повышенной ранимостью. Он был иных вибраций, чем мы.
Даже в двенадцать, когда мы купили живую форель, Саша не смог сдержать слез, видя, что рыба в пакете умирает.
Очень тяжело Саша перенес гибель любимой собаки Бима, пес попал под газель на глазах у сына. С Бимом сын спал в обнимку, он тогда любил спать на матраце, расстеленном на полу. Он и гулял, и на велосипеде катался, и в гости ездил вместе с Бимом. Они были почти неразлучны. Сеттер был еще молодым, не очень послушным, и часто срывался с поводка. Вот и случилась беда. Мы похоронили Бима, сын долго грустил, потом мы взяли другого щенка, потомка Бима.
Сын рос словно в чужом мире, который сводил его с ума проявляющейся жесткостью и материальной ограниченностью при наличии безграничных желаний.
Наш семейный кошелек был тощ, и муж не любил, когда в дом приходили другие дети. А сыну хотелось, чтобы его дом был открыт для друзей, а не так, что папа после работы спит и шуметь нельзя, хотелось больше внимания от любимого отца, хотелось больше шоколада, мороженого и всяких вкусностей, в которых мы не полностью, но все же сдерживали своих детей. Однако, современные игрушки: трансформеры, приставки с играми и т.д. у наших детей, хоть и не самые навороченные, но все-таки были. Друзья сына хвастались перед ним, что у них все лучше и больше, это задевало его самолюбие, особенно тогда, когда дружба сверстников стала вдруг зависеть от того, есть ли у тебя та или иная вещь или нет (страна от социализма рывками двигалась к капитализму).
Понимание социума приходило к сыну через набитые шишки и поиск причин несправедливости. Мы изначально принадлежали к разным эпохам. В нем уже бурлила энергия все менять и делать по-новому, искать короткие пути для решения своих задач, а в нас, родителях, - устойчивые гуманитарные наклонности, замешанные со стороны мужа на представлениях об интеллигенции и избранности по крови, возведенные в иллюзорную степень морали.
Неудовольствие сына от своего образа жизни вскоре стало выплескиваться в словах и поступках, которые мы, родители, понимали по-разному.
Денег на карманные расходы детям мы почти не выделяли, а соблазн вокруг их возрастал с бешеной скоростью: чупа-чупсы, жвачки, конфеты в ярких упаковках в каждом ларьке и у друзей в кармане. Как-то, предвидя наш запрет, сын, ничего не сказав, поехал на дачу, собрал с чердака старые самовары и сдал их. Соответственно потом потратился на вышеперечисленные удовольствия. Поняли ли мы его? Нет. Все было возведено в ранг чуть ли не вероломства. А сын, естественно, наказан. Какими мы были глупыми… Наказаниями мы только подавляли активность и деятельность в своем ребенке. Ведь наш ребенок отражал происходящие перемены в стране.
В другой раз из дома исчезло золото, а  сын наконец-то приобрел пневматический пистолет (какой мальчишка не мечтает об оружии?). Муж осуждал сына, я удерживала баланс, настаивая, что воспитать можно только через  уважение и доверие, и что на все, как и на эту ситуацию, нужно смотреть с разных точек зрения. На самом деле этот поступок являлся не столько присвоением чужого, сколько демонстрацией другой системы ценностей, где приоритеты распределялись иначе, сын предлагал нам использовать то, что имеется в настоящий момент по-другому, учитывая его желания в большей степени, чем мы это делали. По внутреннему складу сын был подвижным и предприимчивым, умел просчитывать риски, а слово «нельзя» в подростковом возрасте для него часто имело условный характер, потому что он видел картину мира иначе, чем та, которую рисовали перед ним мы. Саша нес в мир новый взгляд, новый подход, он обладал качествами, которые сегодня имеют многие успешные коммерсанты. Мне кажется, если бы мы, его родители, не были заморализированы привитыми нам в свое время нормами, ему было бы легче. Я не говорю, что мы были плохими родителями. Мы были ответственными, заботливыми, терпеливыми, сохранившими не смотря ни на что чувство оптимизма молодыми любящими мамой и папой. Мы все делали как лучше, исходя из имеющихся на тот период сил, знаний, представлений и опыта своих родителей, который просеивали через свои убеждения. И, конечно, нельзя не учитывать, что от рождения мы все очень разные, услышать же другого так, чтобы понять его – наука не из легких, да и постигается чаще всего через конфликты в виде перетряхивания и вытряхивания представлений.
В то время нас весьма неслабо потряхивало за разные места. Детская предприимчивость, попирающая границы, порой требовала серьезных вмешательств с нашей родительской стороны, чтобы погасить конфликты с законом. Нам приходилось платить, в том числе деньги, за самоутверждение сына, которого мы не всегда могли удержать. В наших головах пульсировал страх «ЧТО ДЕЛАТЬ?». Старшие поколения наших семей с мудростью и любовью помогали нам справляться с ситуацией: беседами, книгами, поездками с внуком (правнуком), который очень любил всех своих родственников, легко шел с ними на контакт и с удовольствием помогал им в домашних и дачных делах.
Сын быстрее понял, чем я приняла новый для моего мировоззрения факт, что в изменившемся современном мире материальные ценности возведены в основу всего. Пока я убеждала его, что все не так, сын доказывал мне, что сегодня без денег ты никто и задавал вопросы, почему мы живем бедно? Я говорила, что деньги – не главное, что мы молодая семья, что отец скоро пойдет в гору и всем станет легче, и что вообще у нас не все так плохо, у других и хуже бывает. Но сын всегда стремился только к самому лучшему, и далекие обещанные перспективы сына не устраивали. Он всегда желал быстрого результата. Сын жил настоящим днем. А раз денег в семье мало, кто виноват, как не родители? Он не хотел и не мог жить так, как жили мы. Ребенок стал уходить, не возвращаясь подолгу домой, он искал другое прибежище, проводя много времени на природе.
 
Из дневника сына. 23.07.2007.
«Счастье встречать восход солнца, особенно после зимы.
Я так люблю солнце!»

Однажды, вернувшись через сутки, он рассказал мне, что всю ночь бродил по лесу. А как-то, не предупредив, он жил несколько дней на даче, тогда мы искали его в городе, и даже заявили в милицию. Сын нашелся сам, а мне после этого случая пришлось объясняться еще и перед  комиссией по делам несовершеннолетних: почему сын так поступает? Я профессиональный педагог, любящая мать сама искала ответ на этот сложный вопрос. Общество ставило меня в неловкое положение во всех отношениях, потому что часть ответа была в самом перестраивающемся обществе, а признать свою несостоятельность в институте семьи и детства оно не хотело. Я боролась, боролась за себя, за семью, за сына, за дочь, за … можно продолжать и продолжать. 
Сын убегал, а мы ловили его, удерживая рядом, убеждая ходить в школу, делать уроки и быть послушным. Но он был другой. Он говорил нам об этом, по мере сил мы понимали и помогали, но конфликты вокруг подрастающего сына росли снежным комом, в школе, на улице, дома и в том числе между мной и мужем. Пришлось перевести сына сначала из одной школы, потом из другой... Педагоги не умели, или не хотели, или не могли создать условия успешности обучения и пребывания в образовательном учреждении нашему ребенку, им не нравился индивидуальный подход в принципе, чего не скажешь о вечерней школе и училище, которые закончил сын.
Мне так хотелось, чтобы в этой борьбе муж крепче держал оборону сына, но, чем дальше, тем больше оборонительная позиция ложилась на плечи мои.
Однажды, после очередного разбирательства, муж сказал мне:
- Все, я устал. Выбирай, либо я, либо он.
У меня резко закружилась голова, затошнило:
- Что ты говоришь??? Я не могу выбирать, я люблю тебя и люблю сына!
Муж ушел, вернулся через три дня. Отношения между ним и сыном натянулись еще больше. Между нами – тоже. В то время муж уже работал врачом в больнице и очень дорожил своим авторитетом.
- Почему отец меня отталкивает? Почему других мальчишек отцы берут с собой на хоккей, в гараж или на рыбалку? Почему мой отец никуда меня не берет?
- Потому что на хоккей он не ходит и рыбалкой не интересуется. Зато мы всей семьей ходим в походы.
- Поход, это один раз в год, и это не то. Я говорю о нашей с папой дружбе.
Не раз я вызывала мужа на разговор на эту тему, но тот замкнулся, и вообще стал жить как-то в основном для себя, он обособился, исключая  по мере возможности из своей жизни причастность к происходящим неприятным событиям, умудрившись даже обвинить во всех бедах меня. Детский психолог, в то время работающая с Сашей, тоже била тревогу по поводу позиции отца, приглашая его для беседы, но реакции не последовало, и он продолжал держать сына на дистанции. На самом же деле, позже я поняла, что отец держал на дистанции себя, это была его защитная реакция на собственные страхи, так же, как и проявляемое им высокомерие.
Но любви от этого в любом случае не прибавлялось, что тяготило их обоих и огорчало меня.
Сын стал жаловаться на кошмарные сны, на голоса, которые ему что-то говорили по ночам. Он стал сильно раздражительным, меняться с лица и в осанке. Невропатолог и психолог рекомендовали обратиться к психоневрологу. ЧТО ДЕЛАТЬ не знали и они. Я долго думала, прежде чем пойти к этому специалисту. Но складывающаяся ситуация становилась неуправляемой и опасной для  моего ребенка.
Врач назначил лечение. Таблетки сначала помогали, как казалось нам, а потом – потом новые непонятные для нас поступки, и слова, что мы не его родители, потом, спустя какое-то время он  искреннее раскаивался в этих словах, и снова, снова… Было очень горько это видеть, слышать.
Мой бедный мальчик преодолевал в себе, словно мученик, какую-то часть себя.
Я молилась, молилась Богу о здоровье и благополучии моего сыночки, молилась за него и его крестная мать.
Однажды, возвращаясь с работы, в дверях я увидела записку: «Мама, я тебя очень люблю, но больше не хочу жить, меня никто не понимает». Слезы выскочили на мои глаза, ужас охватил меня и страх, страх за ребенка.
- Господи, помоги сыночке моему. Господи, отведи беду, спаси и сохрани мое дитя. Господи, помоги мне найти его!
И тут звонок на городской телефон, сотовой связи тогда еще не было:
- Мама, я у моста, я хочу спрыгнуть и все.
- Не надо, Сашенька, я так тебя люблю. Я сейчас к тебе приеду. Подожди меня, пожалуйста.
Он заплакал:
- Я тоже тебя люблю, мама.
- Ты подождешь меня, ладно?
- Да.
Я ехала к мосту, обливаясь слезами и торопя время: быстрее, быстрее. Бегу, вижу, прижимаю, живой:
- Сыночка мой ненаглядный, что ты надумал, как же я без тебя? Кто тебя не понимает? А я? Я же понимаю тебя. Мы же все тебя любим.

Мы с мужем приняли решение пролечить сына в стационаре.
Тогда мне ничего не было известно о детях индиго, эта информация пришла ко мне, когда сын уже повзрослел.
В то же время мы всеми силами боролись за своего ребенка, пробивая вместе с ним ему путь, порой ошибались, наталкиваясь на понимание и непонимание со стороны разных лиц, и объясняя сыну, как здесь можно жить без конфликтов. Сын спорил с нами, в чем-то соглашался, в чем-то нет, расшатывая наши стереотипы, проверяя и перепроверяя наши чувства, верования и ценности.

Однажды группа школьников сильно побила моего сына. Это было связано с одним из моих неуспевающих учеников, которому я поставила за четверть двойку и посмела не испугаться последовавших угроз и оскорблений в свой адрес. На спине сына долго заживали синяки - следы от подкованных сапог и железных цепей распоясанных подростков. Сын не позволил оскорблять меня. Когда я обратилась в милицию, директор школы кричала, что моё заявление подрывает авторитет школы. На что я ответила, что я прежде всего мать, а уже во вторую – работник этого учреждения.
Вместе с сыном я укрепляла в себе мужество.

В один из теплых летних дней наши дети гостили у бабушки на даче. Вместе с подружкой, которая была их немного постарше, они без спросу ушли купаться на Волгу. Дети не знали, что на том месте, где был пляж, в воде вырыли яму. Они зашли в воду и стали тонуть. Саша быстро пришел в себя от неожиданности, он с ранних лет хорошо плавал. Саша нырял за девочками и, преодолевая их панику, в которой они хватались за него и утягивали вниз, по очереди вытащил сестру и подружку на мель. Спасенные девочки были счастливы. Саша никогда не хвастался этим поступком, а когда вспоминали этот случай – улыбался. Как-то, спустя несколько лет, он признался, что ему, одиннадцатилетнему мальчику, тогда было очень страшно, но он боролся.

Как-то в весенние каникулы сын долго не возвращался с рыбалки. Пришел около двух ночи – из ушей, на руках и на куртке - запекшаяся кровь. Рассказал, что на конечной остановке двое взрослых парней стали требовать деньги. Закончилось тем, что, потеряв сознание от нанесенных по голове ударов, пролежал несколько часов, а когда очнулся – его подобрал какой-то добрый человек на машине и довез до дома. Тех негодяев не нашли. В милицию опять ходила я, муж считал походы в милицию для себя унизительными. А контузия обернулась для сына последствиями по здоровью.

Случаи, когда агрессивные действия людей выплескивались на Сашу,
периодически повторялись и позже. Почему? Я не понимала, хотя знала, что сложности даны нам, чтобы их решать.
- У меня что глаза такие добрые, что туда плюнуть хочется?- как-то спросил сын.
Глаза у него действительно были очень добрыми, а главное - он всегда находил в себе силы прощать.

Те дни, проведенные Сашей в стационаре, для меня стали днями пытки, что в последствии сформировало во мне чувство вины перед сыном и наполнило жизнь скрываемой болью, резко обостряющейся в последующих контактах с психиатрами, которых нам не удалось в последствии полностью избежать, система не отпускала. В те дни большинство этих специалистов являлись научными материалистами, выставляющими диагноз каждому, кто  произносил слово Душа. Но тогда обращение в эту службу для нас было одним из отчаянных шагов во спасение своего ребенка.
Как-то я приехала к нему и уже в коридоре услышала доносящийся из палаты крик, крик, наполненный болью.
- Это, это мой сын?
- Не волнуйтесь, мамочка, это скоро пройдет. Лекарство так действует, а мальчик ваш во сне кричит. Приезжайте завтра.
- А можно мне побыть с ним рядом?
- Ну что вы, нельзя. Идите домой.
Сколько могла я пробыла в коридоре, мысленно посылая сыну силы. Потом, еле сдерживая рыдания, ушла, дав волю эмоциям дома.
Мне стало страшно. Сыну было тринадцать лет.
В результате предполагаемый диагноз не подтвердился. Мне сообщили, что мой ребенок психически нормален, но у него есть большие трудности в формировании характера, что  связано и с особенностями гармонального развития, плюс последствиями травм головы. Отсюда его поступки, раздражительность, эмоциональная неустойчивость, критичность как результат несоответствия желаемого с возможным, расстройство сна, внимания на уроках, проблемы с памятью и формирующаяся низкая самооценка. Врач сказала, что возможно, часть этих проблем имеет наследственный характер, но со временем, при сохранении контакта с ребенком и терпеливом воспитании, направленном на дальнейшую адаптацию сына к социуму, все постепенно исправится. Врач предупредил, что взросление немного затянется. А так же то, что рядом с ребенком  должен быть авторитетный для него мужчина, в идеале – отец.
После лечения сын стал ровнее. Я не скрывала от сына, где лежат деньги, наоборот, показывала, сколько их и на что тратятся, никогда больше из дома ничего не пропадало. Муж же, наоборот прятал деньги, даже от меня.

Из дневника сына. 24.07.2007.
«Я испытываю счастье, когда нахожу взаимопонимание с отцом».

Мне запомнилась поездка на святой источник Сергия Радонежского. Дорога к источнику для сына была очень трудной, несмотря на то, что большую часть пути мы ехали на автомобиле с совершенно незнакомыми людьми, которые на время этой поездки взяли на себя заботу о нас, всю дорогу сын выражал недовольство, а на пешем отрезке пути кричал:
- Куда ты меня привезла? Я никуда больше не пойду.
Мужчина, который нас привез, находил нужные слова и сын возвращался и следовал с нами далее. На источнике Саше стало хорошо. Он вдруг весь просветлел, и на службе побыл, и окунулся, и воды напился. Радостно стало и мне. Муж не ездил с нами, он считал себя неверующим, и к чудесам относился скептически.  А  через сына к нам возвращалась духовность, почти  полностью выкорчеванная социализмом.




                * * *

Несмотря на сложности адаптации к грубо перестраивающемуся обществу, по отношению к людям сын всегда оставался доброжелателен. Даже в тот очень сложный переходный возраст сын не был ни драчуном, ни дворовым задирой, а для немногих и переменчивых своих друзей ему было ничего не жалко. Кроме этого сын был достаточно проницательным, любил рассуждать, в том числе о поступках сверстников: например, почему им надо дружить обязательно против кого-то?

Из дневника сына.2007-2008.
«Подумай и запомни, что такое вопрос.
Как и кому на него нужно отвечать».

 С малых лет сын посильно помогал мне в домашних делах, любил что-нибудь пилить, колотить, скручивать, разбирать, собирать с помощью рабочего инструмента, благо у отца этого было достаточно, любил готовить. Саша очень быстро освоил компьютер. Сын обладал чувством гармонии и тонко чувствовал красоту в разных ее проявлениях. В его компьютерной базе – огромная коллекция музыки разных жанров и направлений, интересных фильмов и  фотографий, в том числе выполненных им. Мы постоянно обменивались впечатлениями, открывая друг перед другом круг своих интересов. Сын был разносторонне развитым человеком и находил язык со многими из моих знакомых. После развода с мужем наш дом стал открыт для друзей.
От отца сыну достался великолепный музыкальный слух, прослушивая музыкальную композицию, Саша слышал каждый инструмент. Этот талант он использовал, и когда выполнял функции звукорежиссера на некоторых любительских концертах, и когда, освоив на компьютере музыкальную программу, записывал приходящих в наш дом друзей-музыкантов. Он делал на удивление хорошие оранжировки, а так же сочинял музыку сам. Научился Саша и игре на акустической гитаре. Саша с 15 лет часто сопровождал меня на встречи бардов, которые проходили в художественном музее, в аллее современного искусства, и постепенно включился в этот круг творческих людей.
Высоцкий, Розенбаум, Круг, Лепс - любимые русские исполнители, чьи песни тогда часто слушал Саша. Из зарубежных исполнителей он особенно выделял Фреди Меркьюри. Со временем его музыкальные предпочтения, расширяясь, менялись. Саша очень уважал одного из своих друзей, Алексея, их взгляды на музыку во многом совпадали. Они обменивались мнениями по поводу текстов, игры, экспрессии и т.д.

Как ни странно, но после развода с мужем, я видела, как сын раскрепощается, утверждается. Саша стал более свободен и уверен в поступках. В этот период взросления он любил ходить с друзьями в пешие походы с ночевкой, где чувствовал себя старшим.

Саша вел походную тетрадь.
«Поход №1. (Примерно март 2001 г., сыну 14 лет). 
130 км от Ярославля. Ростовский район, станция Итларь. Ближайший объект расположения лагеря – река Нерль, санаторий Итларь.
Цель похода: рыбалка, охота, отдых.
Схема пути и карта местности нарисованы.
Вещи хозяйственные (указан перечень), одежда;
средства на чрезвычайный случай (аптечка, ремонтный набор);
рыболовные вещи (удочка-3, снасти, экраны-3, острога-1, сети-3, ножик –1, подсечник-1);
вещи для охоты (поджигалка-1. пневматический пистолет-1, рогатка-3, ножик -1, петли, порох, пули);
бюджет в фонд похода (просчитан, в общей сумме на троих - 60 руб.);
установка палатки (описывается с зарисовками);
кухня в походе и продолжительность варки на костре;
режим питания (3 раза в день);
распорядок дня с дежурствами (расписан на 2 пары дежурных по часам);
рацион на 4 дня (прописаны продукты и их кол-во на каждый день, общий вес-6 кг 700г);
ориентирование;
витамины в лесу.
Описание. «Команда выходит в 5 часов из дома, им предстоит добраться до железнодорожного вокзала. Это всего четверть пути. Перед дорогой я скажу им: «Только мужественный человек преодолеет трудности и доберется до санатория Итларь». Вот они погрузили рюкзаки и все остальное в автобус, доехали до вокзала, но еще много трудностей впереди. Они дождались электрички – теперь долгий путь, но все же интересно смотреть за окно. Тридцать километров в пути, уже солнце поднялось высоко, и можно посмотреть на природу: леса, поля, болота. Ехать долго, надо перекусить. Они заранее сварили яйца и сделали бутерброды. Вот они поели, и теперь можно отдохнуть или поспать, или поиграть в карты, но нельзя пропустить станцию и поэтому кто-то один должен «вставить спички в глаза». Вот они подъезжают к станции Итларь. Рюкзаки и вещи наготове. Им не терпится поскорее бы быть на месте. Разгрузившись из поезда, минули железнодорожную дорогу. Половина пути пройдена.
Теперь предстоит пройти пять километров пешком с тяжелыми вещами. А если пойдет дождь, придется где-нибудь переждать. Ребята идут и восхищаются природой. Надо пройти две деревни.
Вот они переходят через мост. Осталось всего двести метров. Они уже все измотаны, хотя и сделали несколько остановок. Вот она река Нерль, которую так не терпелось увидеть. Они ищут место, где будет лагерь и идут на то место, где прошлым летом ставил палатку Саша ( я, ведь я уже два раза ездил туда в поход).
«Ура!»- закричали мальчишки и упали на землю, про все забыв. Время примерно 9.30 утра. Через 15 минут один из мальчиков остался сторожить рюкзаки,  а остальные пошли смотреть местность! Всё, они добрались до места назначения! Им осталось только расположиться.
Удачной охоты и рыбалки, и самого главного – отдохнуть!»

Сын увлекался рыбалкой примерно с 12 до 18 лет. Дед, третий муж моей мамы, обучал его этому мастерству, и порой на нашей кухне жарилась рыба или готовилась уха по Сашиному рецепту. Саша готовил нечасто, но если брался за это дело, как, впрочем, и за любое другое, которое было ему по душе, делал на славу. С пятого по седьмой класс он чуть ли не каждую неделю готовил пиццу, пицца была по рецепту из учебника английского языка, бездрожжевая, обязательные ингридиенты– сыр, лук и соленый огурец, а остальное - по наличию продуктов в холодильнике. Любил Саша и картошку пожарить, первый раз он накормил нас этим блюдом собственного исполнения в пять лет. Вообще Саша любил вкусную и полезную пищу. Особенно фреши, свежевыжатые соки, из моркови, апельсина, лимона, грейпфрутта. Много кушал зелени, варил себе геркулесовую кашу. Здоровое питание – одна из любимых тем разговоров, начатых им.
- Мама, запомни один из секретов молодости. Выдавливаешь сок половины лимона на стакан воды и пьешь каждое утро натощак.

Из дневника сына. 07.05.2008.
«Мой фирменный рецепт.
Кладешь охлажденную тушку курицы в духовку. Нарезаешь лимон на 4 части, берешь 10 пучков зелени, мелко тертый сыр, делаешь «шапку» Подаешь со свежими огурцами и помидорами».


* * *
Примерно в семнадцать лет сын предложил моему вниманию молитву, которую нашел в Интернете.
«Господи, я пpошy не о чyдесах и не о миpажах, а о силе каждого дня. Hаyчи меня искyсствy маленьких шагов. Сделай меня наблюдательным и находчивым, чтобы в пестpоте бyдней вовpемя останавливаться на откpытиях и опыте, котоpые меня взволновали. Hаyчи меня пpавильно pаспоpяжаться вpеменем моей жизни. Подаpи мне тонкое чyтье, чтобы отличать пеpвостепенное от втоpостепенного.

Я пpошy о силе воздеpжания и меpы, чтобы я по жизни не поpхал и не скользил, а pазyмно планиpовал течение дня, мог бы видеть веpшины и дали, и хоть иногда находил бы вpемя для наслаждения искyсством. Помоги мне понять, что мечты не могyт быть помощью. Hи мечты о пpошлом, ни мечты о бyдyщем. Помоги мне быть здесь и сейчас и воспpинять этy минyтy как самyю важнyю.

Убеpеги меня от наивной веpы, что все в жизни должно быть гладко. Подаpи мне ясное сознание того, что сложности, поpажения, падения и неyдачи являются лишь естественной составной частью жизни, благодаpя котоpой мы pастем и зpеем. Hапоминай мне, что сеpдце часто споpит с pассyдком. Пошли мне в нyжный момент кого-то, y кого хватит мyжества сказать мне пpавдy, но сказать ее любя!
Я знаю, что многие пpоблемы pешаются, если ничего не пpедпpинимать, так наyчи меня теpпению. Ты знаешь, как сильно мы нyждаемся в дpyжбе. Дай мне быть достойным этого самого пpекpасного и нежного Даpа Сyдьбы. Дай мне богатyю фантазию, чтобы в нyжный момент, в нyжное вpемя, в нyжном месте, молча или говоpя, подаpить комy-то необходимое тепло.
Сделай меня человеком, yмеющим достyчаться до тех, кто "внизy". Убеpеги меня от стpаха пpопyстить что-то в жизни. Дай мне не то, чего я себе желаю, а то, что мне действительно необходимо.
Hаyчи меня искyсствy маленьких шагов.» Антyан де Сент-Экзюпеpи.


В школьные годы сын мало читал, но позже, он всегда имел в своем арсенале что-нибудь стоящее. Из мировых классиков он особенно выделял Хемингуэя, Шекспира, присматривался к Льву Толстому и пробовал читать Достоевского, у него на столе были прочитанные хиты современных писателей, а так же книги об искусстве знакомства с девушками, о полезном питании, о трансерфинге реальности, о бизнесе и о многом другом. Сын не жалел денег на полезные для себя книги. Помню, что на него произвела впечатление повесть «Над пропастью во ржи», «Книга воина света» Коэльо. Среди его брошюр «Беседы с Богом», автор Нил Доналдш Уолш, на страницах, отмеченных сыном закладкой, читаю: «Все взаимоотношения священны. Проблемы, из-за которых между людьми чаще всего начинается борьба, связаны в основном со временем, проводимым дома, и с деятельностью друг друга. Один говорит другому: «Ты проводишь со мной слишком мало времени» или «Ты занимаешься тем, что мне не нравится». Из-за этого и возникают конфликты. «Ты совершенно не обращаешь на меня внимания».
Саша искал ответы на свои вопросы взаимоотношений, прежде всего с отцом.

Из дневника сына. Август. 2008.
Когда сын обратился к психотерапевту.
«Психохирурга настроить так, чтобы он папе потом сказал: помогай и уделяй внимание сыну».
 

                * * *
Сын всегда занимался своим физическим развитием: яхтспорт, поднятие штанги, плавание (его стабильный результат - 50м за 48сек.), позже фитнес, боксирование, бег – чередовались в его жизни. Но самым серьезным для себя занятием он выбрал бильярд. К сожалению, достаточных средств в нашей неполной семье на серьезное обучение этому мастерству, о чем мечтал сын, не было. Конфликт желаний и возможностей вновь обострился на новой стадии, когда сын уже был совершеннолетним. Он вполне мог зарабатывать на скромную жизнь. И, в принципе, зарабатывал. С восемнадцати лет он одевался в основном на заработанные деньги, на свои деньги развлекался, что-то приобретал по интересам. Но он не удерживался на работах подолгу, зарабатывал не столько, сколько было необходимо, чтобы удовлетворить возрастающие запросы по своему грандиозному сценарию.
Я очень радовалась, когда сын достигал успеха. Однако в его жизни было много неудач. После окончания училища общими усилиями родственников сына спонсировали  на платное обучение в техникуме, но он не удержался, на другой год – спонсировали на обучение в институте – так же, на втором семестре, сын оставил учебу, он быстро терял интерес. Ему не хватало настойчивости в достижении целей, и, наверное, еще и уверенности в себе и в нас, в том, что мы по деньгам вытянем его учебу до конца, - я меняла работы, так что иногда денег хватало только на еду, а папа, как говорил сын, в нем был не очень заинтересован. Сам себя учить сын не хотел, он считал, что это обязанность родителей, как и то, что мы должны поставить его на ноги. И здесь у нас возникали споры. Мои аргументы с примерами из личного опыта не принимались, более того – осуждались. Сын иначе смотрел на жизнь.
Оставляя начатое дело, сын попадал в длительную паузу, мне требовалось прилагать много сил, чтобы его раскачать и вытянуть из ничегонеделанья. Я настаивала, и сын устраивался на работу, загорался интересом, потом вскоре остывал, оставлял дело, снова попадал в паузу, впрочем, посвящая,  освободившееся время изучению психологии общения и др., потом опять брался за новое дело, - и так все повторялось. Разнорабочий, грузчик, автослесарь, сторож, агент по рекламе, менеджер по закупке, фотомодель, маркёр, бармен, дизайнер верстки, технический редактор – перечень профессий, в которых сын себя пробовал, а в творческих из них - достигал успеха. За последние две работы из этого списка он взялся исключительно из желания помочь мне на моем трудовом поприще. Он очень быстро все схватывал, был моим правым плечом и сподвижником.   Год мы вместе проработали в одной газете, и до сих пор никто не переплюнул его в качестве верстки, как и в качестве фотосъемки. Он поднял газету на новый технический уровень. Я горжусь своим сыном. Но по своим причинам мне пришлось уволиться, ушел и он, работая затем какое-то время верстальщиком в другом издании, пока это ему не надоело окончательно. Сын всегда поддерживал меня и раскрывал глаза на те стороны жизни, которых я, в силу разницы поколений или других причин, не замечала.
Из рабочей поездки в Новозыбков по поводу открытия памятника «Ангел мира» сын привез не только фотографии, но и медаль «Добрые люди мира». Это было весьма символично.
Возвращаясь из командировки, я позвонила сыну, чтобы он купил минеральной воды, я отравилась, и меня рвало всю дорогу. Сын встретил меня на улице. Открыл дверцу машины, где я полулежала, протянул мне букет белых роз:
- Мамуля, ты как?
- Саша, мне так плохо.
Он помог мне выйти, чмокнул в щеку.
- Я как поросенок, а ты целуешь меня, цветы даришь.
- Мам, ты давай береги себя.
- Спасибо, родной мой. Какой же ты у меня хороший.
А дома Сашей для меня уже был приготовлен восстанавливающий напиток.


Во многом благодаря дружескому общению с сыном и дочерью я оставалась современной мамой, у которой взрослые дети, такие разные и такие любимые. Я почти ничего не пишу о дочери только потому, что книга эта посвящена сыну. Дочь моя живет со мной. Она работает, учится на заочном отделении университета. Она сильная, красивая, замечательная девушка. В некотором смысле она – моё спасение.
Ей тоже было тяжело, она переживала за брата, чьи поступки порой не могла понять, она взрослела в семье, находящейся в состоянии плавающего конфликта, затем в семье без отца, которого она очень любила, и развод для нее стал психологической травмой. В группе сверстников она была в числе первых,  школу  закончила без троек, два года по личному желанию занималась дополнительно английским языком, что уже успело пригодиться ей в жизни.
Но сейчас и у нее складываются отношения с отцом не очень гладко.
Почему? Потому что он подолгу не интересуется, как и чем живет его ребенок, включает игнорирование.
Игнорирование, на мой взгляд, - своего рода защита, способ прикрытия чувства вины или слабости. Игнорирование способно причинить боль, и даже страдания тому, на кого оно направлено. Далеко не все дети могут стерпеть игнорирование со стороны родителей.
Когда муж ушел к коллеге с двумя детьми и у него там родился ребенок, я как-то обратилась к нему по телефону с предложением сложиться на покупки детям  к учебному году, алиментов и заработка не хватало. Он ответил:
- У меня и так сейчас трое детей, какие еще покупки?
- У тебя в первую очередь наши двое детей, а остальные – потом.
Деньгами муж помог, но отношение к своим детям у него осталось второстепенным.
Однако, когда я подключала его к решению острых проблем, связанных с поступками и суждениями наших детей, он откликался: звонил или встречался с ними и беседовал. Только детям этого было недостаточно.
Сын продолжал бороться за себя, он не мог смириться с тем, что отец, как считал сын, безразличен к его проблемам. Саша открыто призывал отца к более деятельному участию в его жизни, просил о поддержке, но отец действовал из своих принципов.
Конфликт отца и сына продолжался виток за витком, он продолжался еще и потому, что сыну было не все равно, как поступает отец.
Сын любил своего отца и с гордостью сообщал мне об успехах  своего папы на профессиональном поприще, сын желал, чтобы папа в отношениях с нашей семьей был честен, честен настолько, как видел это сын. Перед сыном жизнь демонстрировала примеры другого отцовства, когда сыновей иначе ставили на ноги, даже если родители расставались. Сын считал, что отец, достигнув материального благополучия, поступает несправедливо. К сожалению, отец избегал разговоров с сыном на эту тему.
Саше исполнился  двадцать один год. И взгляды, что  сын уже может стать более самостоятельным, у меня и бывшего мужа совпадали.
Однако понятие «работа» у сына со временем стало вызывать внутренний протест, - общество наглядно демонстрировало всю несправедливость распределения материальных благ. Желаемое с имеющимися возможностями в данной реальности не совмещалось по разным причинам, и сын страдал.

Из дневника сына. Август 2008.
« Я очень нестабилен. Чувство, что я тупею. Ухудшается память. Навязчивые мысли лезут в голову. Переживаю и простраиваю различные негативные ситуации, которых и быть не может, додумываю. Очень не уверен в себе. На душе висит какой-то тяжелый груз. Трудно общаться с людьми, любой вопрос ставит меня в тупик. Мне страшно стыдно перед людьми, что я бездельник. Все не учусь и не работаю, хотя у меня была учеба, была работа… И меня самого это очень беспокоит. Но я не могу разобраться в себе. Не знаю, куда мне идти учиться. Не знаю, куда мне теперь идти работать. Не вижу смысла работать».

С одной стороны сын соглашался с тем, что на жизнь нужно зарабатывать, а с другой стороны он не принимал на себя этих обязательств на длительное время, не мог найти для себя дела, кроме бильярда, которым бы хотел серьезно заниматься. При этом он был позитивным, дарил улыбки, работал над внешностью и пробовал себя в шоу-бизнесе.


Бильярд очень хорошо простраивал Сашу.
Бильярд требовал хорошей физической подготовки и самообладания. Саша очень много работал над собой, изучал теорию бильярда, отрабатывал взгляд, стойку, растяжку, прицел, удар, резкость и т.д.  Часто делился впечатлениями от игры. Ему повезло, у него был тренер, его приняли в кругу бильярдистов, он подавал надежды. Саша хотел взять кредит (что в его случае было нереально) или занять денег у отца на то, чтобы полностью погрузиться в мир бильярда и стать профессионалом.

Из дневника сына.
01.06.2007 – 03.06.2007.
«Всегда улыбайся и будь спокоен.
Будь уверен в себе, и никогда не показывай, что волнуешься, что у тебя мандраж. Заранее ничего не думай и не бойся соперника. Никогда не думай о конкретном сопернике. Главное верить, что ты - лучший. Будь раскрепощен, не должно быть зажатостей.
Побеждает тот, у кого крепче нервы.
Играй спокойно и достойно.
Учись получать удовольствие от серьезной, ответственной игры – и ты победил.
Руки должны слушаться.
Готовь себя психологически и физически.
Нужно очень много заниматься, чтобы стать профессионалом. Играть каждый день. Вкладывайся.
Кто больше времени отдает бильярду, тот больше выигрывает.
Когда учишься играть – не позволяй отсебятины, Все до тебя уже придумано, только выполняй. В бильярде надо быть послушным.
Чем больше тренируешься, тем спокойнее себя чувствуешь.
Если выигрываешь, веди себя невозмутимо. Если проигрываешь, значит соперник на данный момент тебя сильнее.
Думай над каждым ударом и самое главное – запоминай свои ошибки.
Не так важно знать насколько ты играешь хорошо, как знать, насколько ты играешь плохо.
Терпи трудности, боль, усталость.
Игра на деньги полезна, ставка закаляет.
Без проигрыша не бывает победы.
Бильярд- это искусство настолько тонкое, что к пониманию бильярда надо идти душой.
Бильярд – это спорт.
Бильярд – это жизнь.
Бильярд – это царство нервов.
Говори себе каждый раз: «Это твой турнир. Ты должен его выиграть».
13.06.2007.
Отцу.
«Хочу, чтобы ты понял меня и я не испытывал лишающие чувства.
Хочу, чтобы ты был за меня, понял, что я хочу добиться, и что я на это способен.
Отец и сын.
Отец сделает чемпиона.
Без тебя мне не стать чемпионом.
И тогда я буду чемпионом».

Разговор с отцом не принес сыну желаемого результата.
Из дневника сына. 19.06.2007.
«Не можешь собраться! Стоять, сука! Исключай всякое говно из башки, заразные слюнявые мысли! Ты мужик или кто? Только о главном! Порвать! Думай об игре! Нельзя кидаться!»

Сын тогда готовился к турниру.

22.06.2007 -...
 «Изучаешь литературу, визуализируешь.
Растяжки, тренировка удара, тренировка зрения.
Упражнения, стр.379.
Тренировка. Контрастный душ».

На том турнире Саша выступил достойно. И стал готовиться к следующему.


* * *

Саша сотрудничал с арт-агентством, участвовал в показах, шоу-представлениях, выступая в качестве модели.
После одной из московских фотосессий сын поделился:
- Знаешь, мам, фотограф сказал, что я  черно-белый человек. Наверное, он прав.
- У каждого из нас есть обе стороны, как и в природе есть день и ночь. В тебе очень много света! Ты замечательный. В тебе много силы, иногда мне кажется, что ты волшебник. Вспомнить только, как ты на ходу схватываешь всю суть любого дела…а помнишь, как ты за десять минут взломал сложную компьютерную программу, а потом ее установил заново, а твои руки, они способны снимать боль. Ты у меня просто чудо. Я не преувеличиваю.

Но сын имел в виду кое-что другое. Возможно, оберегая меня, Саша не рассказывал мне о каких-то тревожащих душу переживаниях. Я не знаю, в каком виде они к нему приходили, но иногда я чувствовала, что мой сын, словно поле битвы.
Чем ярче свет, тем резче тени, но когда солнце в зените, тени исчезают – из общеизвестных наблюдений. 

У меня был сон, в котором я увидела себя, спящую в своей постели. Потом я вышла в коридор и остановилась напротив открытой двери в комнату сына. В комнате горел свет, была ночь. Саша сидел на полу и разбирал компьютер. В этот момент от него отделилась темная фигура, внешне похожая на него, словно второй человек, но собравший в себя все темное. Это был не Саша, это был искуситель. Не отрывая своих глаз от этой фигуры, я стала читать молитву: «Господи, спаси и сохрани сына моего Александра. Господи, направь стопы сына моего верными тропами. Господи, дай силы сыну моему выстоять. Спасибо тебе, Господи». Фигура вышла в коридор и направилась в сторону дверей из квартиры, словно вынужденно сбегала, но стремилась утянуть меня за собой. Сын, не вставая с пола,  посмотрел на меня, улыбнулся, продолжая свое занятие. Я преследовала фигуру искусителя молитвами. Когда он стал проходить сквозь закрытые двери из дома, он метнул в меня взглядом, резко засмеявшись. «Да спаси тебя Господь», - я мысленно перекрестила искусителя. Тут я ощутила, что руки мои словно приклеились к нему, к тому, кто уходил, стали терять чувствительность, они вытягивались, вытягивались и немели. Мне не было страшно. Я находила в себе силы и продолжала молиться. В конце коридора, где была кухня, я увидела светящуюся икону Божьей Матери с Иисусом на руках. Я упала на колени перед этой иконой и стала читать молитву «Отче наш», удерживая свое внимание в слове к Богу. После заключительных слов молитвы моим рукам стало легко, их отпустило, и в них постепенно возвратилось тепло. Я благодарила Бога, благодарила Божью матерь за помощь и чувствовала облегчение на душе.

Утром, я спросила сына, как он спал. Он ответил, что долго не мог уснуть. Я посмотрела, носит ли он крестик, поцеловала его и сказала, что очень его люблю. Сын улыбнулся.
Я сходила в церковь. Потом прошла по дому с горящей свечой, и обрызгала святой водой все комнаты. Попросила свою маму тоже сходить в церковь и помолиться за нас. Про сон я рассказывать не стала.
Мама выполнила мою просьбу, позже она сходила в церковь еще раз вместе с Сашей.
Я редко хожу на службы и исповедь, но искренне верю в Бога. В моем понимании церковь – один из мощнейших проводников к Богу, но главный Храм всегда со мной, он в моей душе, в моем сердце.

На одном из психологических тренингов под названием «География себя» ведущий стал утверждать, что реально только то, что мы видим. Следовательно, все, что находится за закрытой дверью, в нашей реальности -отсутствует. И если мы не видим Бога, то его нет.
Конечно, я не смогла удержаться и высказала несогласие:
- Бог есть, и он всегда рядом с нами и в нас.
Тогда же я поделилась со слушателями одним из своих радостных переживаний. Как-то перед сном я от всего сердца обратилась к Богу  с благодарностью за жизнь, за любовь, за детей, за все. Мое сердце излучало радость, словно распустившаяся роза. Я прикрыла глаза и наслаждалась состоянием умиротворенности. И тут я ощутила, что к моему сердцу свыше потек поток любви, который бережно окутал меня словно младенца. Тело в этот момент стало таким легким, словно оно ничего не весило. Мне показалось, что в комнате на самом деле пахнет розами. Пришло знание: Меня любят, любят, не спрашивая ничего, любят такой, какая я есть. Любовь, проникающая в каждую мою клеточку своим теплом и светом, была мощной, нежной и абсолютно безусловной. И я поняла, как нас любит Бог. Перед внутренним взором раскинулся зеленый саван, расшитый золотыми знаками, какими-то разноцветными узорами, затем пространство с линиями и формами, а так же следующая картина: внутри прозрачного шара - человек, затем там, где был человек, появились из золотого света треугольники, расположенные так, что все они имели область соприкосновения в центре шара. Затем треугольники стали светящимися треугольными прозрачными призмами, и стало видно, как выглядит эта картина в разных проекциях, в том числе, если какие-то стороны призм становились видимыми, как светящиеся плоскости. При этом стороны призм обладали свойством  выгибаться в любую сторону. Рядом с этим большим шаром было множество таких же или похожих прозрачных шаров, которые соприкасались каким-то образом с точками основания призм, и в этот миг картина становилась похожей на пчелиные соты. Потом картина развернулась видом, при котором соприкасались вершины призм, и так, в разных вариациях все менялось и двигалось, наполненное жизнью и особым порядком. Затем зеленый саван сменился синим пространством и одновременно с четырех сторон ко мне стремительно приблизился золотой свет в форме креста. В следующий момент  зазвучала хоровая акапелла, славящая Христа. Меня охватила грандиозность божественной литургии. Открыв глаза, какое-то время я осознавала пережитое, перенося его в свое измерение, где физически находилась. Затем взяла карандаш и записала:
 
Зеленый саван золотом расшит,
И губы шепчут тихую молитву,
Открыто сердце – с Богом говорит,
И мир дарует яркую палитру
Бескрайности просторов бытия,
Где жизнь прекрасна и бесстрашна я.

Позже я поделилась этим переживанием с сыном, а так же еще одним, в котором увидела, что все наше небо, высокое-высокое, голубое-голубое, все в светящихся сердечках, а из каждого из них на нас смотрят улыбающиеся нам лица.
- Мам, тебе об этом надо по телевизору рассказывать.
- Ага, чтобы меня за ненормальную приняли? О таких вещах можно говорить очень с немногими. Мне радостно, что у меня есть такой понимающий собеседник, как ты. Спасибо тебе.
Конечно, я делилась с сыном далеко не всеми своими сновидениями. А мои сны продолжали открывать кулисы, за которыми текла иная реальность.

Крупный, черный как смоль ворон встал на белый снег. От ворона исходила глубокая мудрость. Взглядом ворон коснулся моих глаз, словно проверяя, нет ли у меня к нему страха. Запрета не было. Тогда он потянул клювом за невидимую сначала ниточку света, того чистейшего белого света, который не иссякает. Ворон сделал несколько легких движений, и свет обернулся в светящийся обруч, от которого лучами уходили в пространство светящиеся нити, их было не счесть. Картина изменила свою проекцию, и стало видно, что эти нити словно туннели, по которым течет жизнь. Но ворон обратил мое внимание на другое. Держа в клюве кольцо света, он поднялся ввысь и стал вращать этот светящийся круг. Все вокруг озарилось ярким белым светом, а туннели переплетались.

Было и другое, важное для меня путешествие во сне и не во сне одновременно, потому что, видя сон, у меня были приоткрыты глаза, и я видела свою комнату и при желании могла слышать то, о чем говорили по телевизору. Это было путешествие по моему запросу о своем прошлом. Устремившись на появившееся перед глазами яркое белое светящееся пятно, которое пульсировало, расширялось и наконец-то впустило меня, двигающуюся в него на сверхскорости, в свою бесконечность, я оказалась на голубом небе. И тут я увидела огромнейшую, словно из облаков, белую книгу.
- Это книга жизни.
Дальше книга, перелистнувшись, раскрылась.
- Молитвы о тебе начинаются здесь, - сказал тот же голос.
Я устремилась взглядом на открывшуюся страницу и полетела в нее, набирая скорость во много раз превышающую скорость света. Подо мной показалась земля. Я попробовала снизиться – получилось. Я стала наслаждаться полетом, изменяя то скорость, то высоту. Я летела над пустыней. Вот стала видна ниточка реки, затем берег моря, изменился ландшафт, появилась растительность, животные и люди. В устье реки стояла крепость. Я приблизилась к ее стенам, отмечая, что они сделаны из яркого красного с коричневатым оттенком кирпича, и были высотой примерно в четыре – пять метров, облетела вокруг, отметила, что ворота с одной стороны, но есть еще небольшие входы, а наверху крепостной стены - ритмично расположенные невысокие башенки и выемки. Перед крепостной стеной, что в сторону песков, где паслись животные, были редкие жилища людей в виде шатров. А за стеной в глубине крепости стоял двухэтажный дом и еще несколько невысоких строений. На верхнем этаже в небольшой комнате у маленького стола рядом с кроватью сидела женщина, она читала молитву, перелистывая толстую книгу в кожаном переплете. Горела свеча. Женщина была глубоко опечалена. Но не плакала. Затем, она спустилась, вышла за ворота крепости и направилась на берег, где ее ожидали. Люди стояли вокруг плота, украшенного цветами и свечками, их лица хранили светлую печаль радости за того, кто отправился в новый путь. Плот спустили на воду. Чей-то голос затянул мелодичную песню. Я увидела стопы и край светлого платья той молодой девушки, которая лежала на плоту, и поняла, что это я. Меня провожали в другой мир, даря на прощание тихие улыбки мудрости, люди знали, что и моя жизнь продолжается.
После этого мое внимание переключилось на голоса в работающем телевизоре, я вернулась
Тема отношения к смерти была в этом сновидении ключевой.

Из дневника сына 2007-2008.
«Главное ты сам знаешь, сколько ты повидал».
 
Иногда я думаю, почему, обладая простой ясностью, я попадаю в состояния, которые выбивают меня из равновесия? И понимаю, что это происходит тогда, когда я начинаю жить не по своим правилам, т.е. не по своим знаниям, а по выученным или навязанным образцам, имеющим власть влияния. Это вовсе не означает, что я совсем не совпадаю с людьми в представлениях о жизни, это лишь подтверждает, что есть опыт групп людей, а есть личный, осознанный. Так, постепенно все больше узнавая себя, пришло понимание, что у моего сына тоже есть внутренние знания. Я уважала своего сына, признавая за ним право свободы выбора в поступках, а так же оставляла за собой право высказаться, в том числе и критично. Любовь, уважение, доверие, информационный обмен – двигатели нашего с ним общения.
Мой взрослый сын объяснял мне, что для большего понимания нужно сильнее разгонять мышление, выходя на высокой скорости на более широкие орбиты.

Из дневника сына. 2007-2008.
«Заглянуть в этот мир, как в окно иллюминатора. Понять многое, что как работает. Это другая модель головы».


                По этому поводу.

Слово- знание. Мысль- энергия движения к знанию. Звук – сила, облачающая энергию движения к знанию. Обратное также возможно, сила порождает звук.
Поток мыслей - поток энергии движения, близко к упорядоченному хаосу (когда у него есть границы). Сила мысли – знание без слов.
Как ты плывешь по этой реке? Где ты здесь? Различно.
Слово озвученное – сумма сил энергии движения, оно выражает знание, где выражение является разницей между истиной и пониманием отдельно взятой личности.
Осознать – ясно увидеть, где ты есть здесь и сейчас, быть и частью и целым, одновременно быть в потоке и в точке безмолвия по выбору и чувствовать в себе присутствие этого знания.
Ритм определяет протянутость времени. Изменяя ритм, меняем скорость течения мысли, ускоряя мысль, насыщаем поток, меняем время, приходим к новому движениию. Выпал из ритма – выпал из времени. В каком времени ты? Только в своем, или в своем и тех, кто тебе близок, или в твоем тебя нет? Интересно поразмыслить.
Крик новорожденного – сила, наполненная знанием, направленным в этот мир. Крик новорожденного- это одновременное открытие соприкасающихся в этот миг миров, далее живущих друг в друге.
Замена звуков - движение расширения границ потока; отсутствие, искажение звуков – причинно.
В искаженном потоке пропадает тишина, слабеет сила паузы, меняется ритм, зашумляется чистота звука.
Поиск своего ритма (звук-пауза, слово – пауза), поиск тишины, звук, слово, сказанное тобой из тишины -  исцеление.
Красота сохраняет себя в гармонии, любви, движении, ускорении, что вместе дает эффект гибкости, растяжки, развития.
Умение хранить покой – умение соединять себя во временах, т.е. в разных ритмах.
Если где-то не встроился – ощущение потерянности, неудовлетворенности бытия. Задача – через поиск легкости внутри  себя соединить мир, который когда-то разбился. Быть целым, быть единым с Богом. Соединяемся в ритме, который легче удержать через протяжку, раскачку, безмолвие, чтобы двинуться дальше. Через звук, через движение телом, через мысль. Поэтому популярны ночные клубы, различные виды гимнастик, йога, секс, спорт, в том числе экстремальный, и т.п. Другое время – другие ритмы. Где в этом движении церковь? В точке сборки, т. е. в паузе, в моменте покоя, он нужен, как элемент ритма. Но к покою можно придти и самому.



* * *

- Ты когда просыпаешься и только-только открываешь глаза, что ты чувствуешь? – как-то спросил сын.
- Обычно тишину и легкость.
- Я тебе даже завидую. У меня такого почти нет. Я просыпаюсь с тяжестью и раздражением, ну вот, настал еще один день этой долбанной жизни.
- Ощущение покоя и радости по утрам ко мне пришло не так давно, и иногда оно уходит, но постепенно его можно вернуть через внутреннее молчание и благодарность миру.
- Значит, я должен быть доволен тем, что у меня есть, хотя бы в этот короткий миг?
- Ага, например, лучу солнца, чистому небу, звуку дождя.
- Ты читала «Старик и море»?
- Да.
- Мне там понравился старик.

Из дневника сына. 26.07.2007.
Проснулся сегодня с хорошим настроением и вспомнил про сон.
Сначала это был кошмар. Я летал по аду. В какой-то момент я как бы вынырнул и увидел необычайно красивые облака. Затем мне опять пришли какие-то неприятные плохие мысли,  и я погрузился обратно. Это как в воду, только под водой я испытывал страх и страдания. Но как только мне приходили в голову хорошие мысли, я выныривал и летал в облаках счастливым по необычайно красивым местам (это были облака и природа в ярких необыкновенных красках, которые я даже не мог себе представить). Затем, это действие перешло в осознанный сон, т.е. я как бы не спал и видел это взаимодействие моих мыслей и настроения.
 Я не давал себе думать о плохом, летал, но как только мне приходили такие мысли, меня кидало обратно в ад, и я стал учиться, и быстро выныривал и летал, я понял как это делать, я управлял полностью своими движениями и мыслями и летал. : )))
И был счастлив! И свободен!


 
                * * *
- Тебе понравилась вторая часть фильма «Дух времени?».
- Я еще не смотрела.
- Я скачал в Интернете. Наша цивилизация сама себя уничтожает, она обречена!
- Могу сейчас посмотреть этот фильм?
- Давай, вместе посмотрим.
После просмотра.
- Ну, как тебе?
- Фильм очень сильный, но такое ощущение, что его заказали. В нем не все есть правда.
- Да все так и есть, как показано.
- Не соглашусь, это похоже на зомбирование, своего рода НЛП.
- Какое НЛП, тебе рассказывают, что есть тайное правительство мира, которое решает на земле все.
- Вот они этот фильм и заказали. Антиреклама, тоже реклама, тем более себе такую значимость придали. Все не совсем так, как они представили в этом фильме, хотя я не отрицаю влияния на развитие народов власть имущих людей.
- Видишь, решают даже не правительства стран,  а они.
- Нет-нет, есть еще совершенно другие силы. И мир развивается с момента сотворения очень давно, когда этих людей еще и в помине не было. До нас на земле были другие цивилизации, и очень развитые.
- Да, Атлантида… Я не понимаю, почему сильно развитые цивилизации, которые были гораздо продвинутее нас, не выжили здесь. Что с ними случилось?
- Есть мнение, что некоторые цивилизации перешли на другие вибрации и стали невидимы нами, но они продолжают жить.
- Счастливые. А здесь сегодня все подчинено деньгам. Власть у кучки богатых людей, а мы – никто, пыль в их  глазах и мясо на дорогах войны. Они делят мир и властвуют, как хотят.
- Я не думаю, что все так плохо. В этом фильме далеко не все - правда. Знаешь, как внедряют ложь? Размешивают с правдой.
- Разве мы не обречены на жалкое существование? Почему я не могу иметь то, что хочу, чтобы быть счастливым? Посмотри на себя, ведь и ты должна жить иначе. Ты красивая, творческая, у тебя два образования, отцу подняться помогла, нас родила, ты все время работаешь, а живешь можно сказать в бедности. Так должно быть? Почему отец оставил нас? Разлюбил тебя? Да он от трудностей сбежал! Он поднялся, а где в его жизни мы? Разве мы не участвовали в том, чтобы он был счастливым? Где справедливость?
- У всех свои задачи по жизни. Некоторые и при деньгах себя счастливыми не чувствуют. Вообще, одной правды нет, у каждого она своя, со своей колокольни. Поэтому общей справедливости в человеческом понимании нет. Не меняются только общечеловеческие ценности: прежде всего это любовь, дружба, прощение, совесть, дети и так далее. А спасением всегда была вера в Бога. Все это очень сложно, и стоит ли думать обо всех, когда надо жить тебе, о себе и думай, как тебе здесь, в оказавшихся условиях сделать свою жизнь лучше. Каким образом.
- И что, теперь пожинать результаты молодых родителей, которые не в состоянии поставить на ноги детей?
- А кто меня ставил на ноги, а отца кто ставил на ноги? Мы вместе себя поднимали, и вас, детей, в том числе. Ты уже давно совершеннолетний, двигайся по жизни.
- Может мне тоже ребенка родить?
- Роди, я буду рада, отношение к жизни у тебя перевернется.
- Ну, уж нет, я считаю, что рожать в бедности – издевательство над ребенком… Как все тупо. Я точно ошибся, родился не в то время или не в той стране. Вообще, зачем ты меня родила?
- Я любила…

Из дневника сына. 2007-2008.
«Все люди разные.
Все жизни разные.
У всех судьбы разные.
Заебало это соревнование».

 
                * * *

Депрессивное настроение сына меня тревожило. Девушки, которых Саша любил – любили его, но не оставались надолго с ним рядом. Они по-женски практично смотрели на жизнь. Но тогда, когда все ладилось, сын был счастлив.

Из дневника сына. Июль 2008.
«Счастливые моменты.
Когда идешь в ожидании потрясающего ощущения, например по лесу, к речке или  к морю (Рыбинское водохранилище). И вот ты выходишь из леса и тебе открывается этот потрясающий вид – синяя гладь.
И счастье, что ты разделяешь эти счастливые моменты с любимым человеком.
Счастье дарить свою энергию или подарки любимым людям.
Недавно ощутил счастливый момент, когда друг позвонил и спросил, как дела.
Испытываешь счастье, когда побеждаешь в турнире или выигрываешь на конкурсе, когда весь зал девчонок  визжит и кричит от твоего выхода, от тебя. 
Когда побеждаешь в сложной игре.
Когда просыпаешься и нежно, чтобы не разбудить, целуешь рядом спящую девушку, или просыпаешься от ее нежного поцелуя.  Когда по-хорошему вместе с ней теряешь голову и делаешь потрясающие поступки.
 Счастье- испытывать глубокие чувства ко второй половине. Разделить эмоции с родным человеком
Счастье, когда рядом с тобой люди счастливы.
Счастье, когда деньги сыплются с неба. Счастье тратить их.
Испытываешь счастье, когда достигаешь успеха, доводишь дело до конца.
Вообще, когда я люблю, я чувствую, что защищен чем-то.
Часто думаю, что в этой жизни все мои счастливые моменты прошли».

За несколько дней до своего Дня рождения сын познакомил меня с девушкой, с которой встречался уже несколько месяцев:
- Мама, эту девушку я люблю.
Она была фотомоделью. Что-то глубинно общее было в них, эмоциональная неустойчивость, к сожалению, тоже была свойственна избраннице сына.

Из дневника сына. 11.05.2008.
«Вчера вечером по телефону она сказала, что прямо видит, как я улыбаюсь. Говорила она очень счастливой интонацией. Что я запомнился ей весь, все черты лица. Она меня любит!!! (сказала она)».

Но на День рождения Саши девушка не пришла. Он позвонил… Сильно расстроился… Разнервничался. Сдержался. Но в следующие дни был подавленным. Сорвался, разбил несколько чашек. Успокоился. Извинился.
У него нарушился сон. Отец дал ему фенозепам. В Саше все больше и больше росло критичное отношение к себе, он искал объяснение своим неудачам.
- Зачем вы меня родили?
- Ты желанный ребенок, тебя родили в любви.
- Мама, ты знаешь, я много раз мог умереть, я оставался ради тебя.
- Спасибо тебе, сыночка, я тебя люблю. У тебя все наладится. Надо перетерпеть, что-то поправить, вообще, у мужчин пик жизни наступает несколько позже, чем у женщин. Ты талантливый, сильный, красивый, лет в двадцать семь ты по-хорошему будешь удивлен на себя, все будет хорошо.
 Саша начал ремонт в своей комнате, ободрал все обои, вынес всю старую мебель и укрепил боксерскую грушу, желанный подарок от отца, которую колотил часа по два, закупил отделочный материал. Заказал в магазине новую кровать (непонятно, правда, где было взять на нее деньги), устраивал пробежки и утром, и днем, и вечером, увеличивая дистанцию до тридцати километров, занимаясь по пути подтягиванием на турниках и отжиманием, готовился к службе в армии.

Как-то я пришла с работы, а он спит. Смотрю, что-то не так. На столе остатки белого порошка, на краю записка: «Я тебя любил». Растормошила сына, он как пьяный.
- Ты чего принял?
- Фенозепам.
-Сколько?
- Много.
- Когда?
- Утром.
Времени прошло уже много,  он разговаривает – все обойдется. Заставила выпить много воды с углем. Он проспал до следующего дня. А я лежала в соседней комнате и слушала, как колотится мое сердце. Порой мне казалось, что я слышу, как мое сердце и сердце сына звучат в одном ритме. Ко мне вернулся прежний страх. ЧТО ДЕЛАТЬ? Я мысленно обращалась к сыну: «Пожалуйста, живи».
- А это что? – спросила я потом, показывая на записку.
Саша быстрым движением смял ее и выбросил:
- Ничего.
После этого за короткое время фенозепам стал не единственным препаратом, которые пробовал Саша, начитавшись о лекарствах, влияющих на изменение состояния.  Он покупал их в аптеках!!! И, как выяснилось, он много курил травы. Он не слушал моих запретов, запретов отца, бабушек. Он убеждал, что ему так лучше.  Мы с отцом всполошились, он договорился об анонимном консультативном приеме нарколога. Сын согласился, сдал анализ крови.
На приеме врач сказала, что Саше болен и что ему нужно лечиться в стационаре, а возможно и в психодиспансере. Саша был готов принять помощь, но не в той клинике, куда ему предложили.
Понимание «болен» усугубило подавленное состояние сына. Он как-то иначе увидел все свои проблемы. Он обещал больше не принимать эти препараты и не курить. Я видела, что сын может справиться.
Отец договорился с другим врачом, психотерапевтом, об анонимном консультативном лечении нашего сына, а так же о том, чтобы пролечить Сашу в неврологическом отделении городской больницы. На это Саша согласился.
- А дальше – видно будет, - решили мы.

Я подала сорокоуст за здравие сына и всем сердцем молилась Богу о своем любимом Сашеньке.

После больницы сын стал спокойнее.
Саша действительно перестал принимать всякую прежнюю хрень, он посещал психотерапевта, выполнял его рекомендации, опять стал  ходить в бассейн.  Но тревожность оставалась. Не проходило и нарушение сна.
Для беспокойства у него было еще несколько серьезных причин:
призывной возраст и возникшие проблемы с милицией. Все накручивалось и неслось как лавина, сносящая все на своем пути, усложняя и усложняя складывающуюся ситуацию.



* * *

В свои двадцать два Саша внутренне стал готов пойти в армию. А до этого возраста – нет, он не мог и не хотел служить и получал отсрочки по учебе. Если не считать порыва в восемнадцать лет, который очень быстро у него прошел. В девятнадцать сын изучил вопросы законодательства, касающиеся срочной службы, оформил на меня доверенность о представлении его интересов на случай, если придется судиться, так как добровольно идти в армию он тогда не собирался.
На этот призыв он сначала отреагировал отрицательно, и повестки из военкомата сначала не брал. У него на руках от невропатолога было заключение, с которым при подтверждении диагноза военной медицинской комиссией, он мог быть признан непригодным. Но, как все сложится, до конца - было непонятно, к тому же в то время резко сократился перечень заболеваний, с которыми юноши призывного возраста освобождались от военной службы.
Морально я стала настраивать сына на то, что, возможно, ему придется идти служить. Я даже желала этого, видя, что мужской коллектив укрепит сына. Один из моих знакомых имел выходы к нужным людям в комиссариате, и в принципе уже была достигнута договоренность, что Сашу, если возьмут служить, оставят в области. Это меняло ситуацию в сторону  спокойствия. Сын был даже рад, стал активно физически готовить себя к службе. Но ситуация затянулась, казалось, что договоренность рушится, но нам отвечали, что надо ждать. Сын нервничал. В этот летний призыв 2008года, был огромный наплыв желающих служить, так как только что приняли закон о том, что срочная служба в армии будет длиться всего один год, но также ходили слухи, что срок службы скоро опять увеличится. Из многих частей призывников автобусами возвращали обратно домой, до осени, в армии впервые за много лет был перебор.


* * *
В стечение всех этих обстоятельств ворвалось еще одно событие, ставшее своего рода чертой. В один из июньских дней сын долго не возвращался домой. В два часа ночи я позвонила на его сотовый. Сын не ответил.
Утром он связался со мной и сообщил, что его задержала милиция,  но он сбежал и не знает, что теперь делать. Ключи от дома и телефон у него изъяли.
Меня не на шутку затрясло.
Как рассказал сын, у него была встреча со своим тренером по бильярду в одной из бильярдных в центре города, потом он ушел, решил побродить по улицам, по набережной. В детстве он здесь жил.  Он уже направился в сторону моста, откуда можно было уехать домой, как к нему подъехала милицейская машина. Из машины вышли сотрудники внутренних органов, заломили ему руки.
- Похож?
- Похож.
Сына доставили в районный отдел милиции, стали допрашивать, обвиняя в угоне. Его оскорбляли, ударили по шее, по голове, заперли в обезьяннике, угрожая засунуть гранату в задницу и подсадить в камеру туберкулезного бомжа. Сын отказался разговаривать с ними без присутствия адвоката. Позвонить ему не разрешили. Утром его повезли на машине в наркологический диспансер, по дороге куда он и сбежал. Его догоняли два милиционера, но сын оказался подготовлен лучше.
Я была чрезвычайно возмущена нарушением прав человека во всей этой ужасной истории с моим сыном. Я судорожно решала, как защитить сына от беспредела. Позвонила в УВД, в отдел, рассматривающий жалобы на деятельность сотрудников милиции, где мне сказали написать заявление, так как факты нарушения налицо. Там же мне порекомендовали, чтобы ближайшие дни сын пожил у родственников. Видимо, похожие истории уже были и у других. Я написала заявление. По телефону, а затем через свекровь сотрудники милиции, которые задержали сына в ту ночь, предложили мне больше не жаловаться в УВД, ключами сына те же сотрудники открывали входную дверь в наш подъезд - устраивали засаду на сына, который посмел от них, нарушающих закон, убежать. Милиция объявила войну сыну. Все было похоже на кошмар, в котором правит беззаконие и круговая порука. Система заскрипела цепями и закрутила своим ржавым маховиком, показывая вид, что она исправно работает, защищая граждан своей страны. На самом же деле одни сотрудники прикрывали жопы других своих одуревших сотрудников, которые прежде всего были озадачены вымещением злобы, сохранением собственной безнаказанности и галкой о еще одном «раскрытом» преступлении, за что им полагалась премия и повышение по службе.
Милиция возбудила уголовное дело. Сначала, в день задержания, сына обвиняли в угонах автомобилей, затем – какого-то одного автомобиля, потом в попытке угона автомобиля. Отпечатков пальцев не было.  Все опиралось на показания свидетеля. Свидетелем сначала был один человек, какой-то дворник, который, как сказала следователь адвокату, ночью что-то видел, но показания давать не стал, поэтому появился другой свидетель, оказавшийся одним из сотрудников милиции, допрашивающих сына в ту ночь. Было даже проведено опознание с ним, этим сотрудником, не смотря на протест нашего адвоката. Сын написал жалобу в прокуратуру, ему пришел ответ, что нарушений со стороны следствия нет. Полный бред!!! Голова у меня шла кругом, мысли наскакивали одна на другую, я чувствовала неотвратимое приближение беды и собственное бессилие.
Адвокат, которого мы наняли за деньги, был опытным (я его знала как сильного специалиста в своей области, и работал он в серьезной конторе).
Но вдруг этот адвокат решил проявить неординарность: после нескольких приятных бесед со следователем за сигаретой на улице он предложил ей в совещательном порядке провести у нас дома обыск с целью поиска куртки, в которой сын был в ту ночь.
Я не знала, как все это вынести. Я рыдала, руки мои отнимались.
Бывший муж, отец сына, в это время уехал отдыхать за границу, врач, консультировавшая сына, ушла в отпуск, а Сашу и меня эмоционально лихорадило. Сын, хоть и снова стал ходить на работу (он с другом устроился разнорабочим на ремонт коттеджа к знакомому), и на тренировки, и говорил о предстоящем турнире, все же Саша все больше и больше грустил. Он критиковал себя, что неправильно поступал, оставляя учебу, он жалел, что доставлял нам, своим родителям, много нервотрепки, говорил о своей любви ко мне, к отцу, к своей сестре, к бабушкам и ко всем близким родственникам, с особенным теплом вспоминая прабабушку Аву (Августу) и прадедушку Илью. Он словно раскаивался и просил прощения.
- Ну, что ты все о прошлом, Саша, ведь тебя уже давным-давно все за все простили. У кого в детстве чего только не было. Пожалуйста, перестань, это сейчас лишнее.  А учиться и в старшем возрасте можно. За границей, например, в Германии, вообще принято поступать в высшие заведения только после двадцати пяти, потому что только в этом возрасте человек более ясно понимает, кем он хочет быть и на кого ему учиться. У тебя еще все впереди.
Когда Саша возвращался домой, он всегда улыбался с порога. При приветствии  он всем дарил улыбки, каким бы его настроение не было. Первая минута – улыбка, а другое настроение – уже потом.
 Дня за три, гладя перед сном его ноги, я заметила, что стопы сына сорок пятого размера стали очень легкими, как перышки.
Я со страхом заглядывала в его глаза.
- Ну, что ты на меня так смотришь, мама?
- Любуюсь, какой ты у меня красивый. Знаешь, отец скоро приедет с отдыха, поговорит с тобой.
- Да, разве я ему нужен?
- Конечно, нужен. Он любит тебя, только не показывает. А мне как ты нужен!
- Со мной одни проблемы.
- Со всеми бывают проблемы. Мы на них учимся. А с тобой у меня много, очень много радости. Ну, кто еще в этом мире так хорошо меня поймет, как ты! Ты - радость моя. Я тебе так благодарна. Сыночка, не грусти. Выстоим. Я хочу тебя в Сочи отправить. Прямо завтра. Денег займу, договорилась уже. Ну, хоть на недельку, а? Я тут с одной подругой созвонилась, она сейчас там, в Сочи, она тебя встретит и разместит в комнате в том же доме, где живет с друзьями. Ты как на это смотришь?
- Ладно.
- Ну, тогда завтра поедем за билетами. Хорошо?
- Хорошо.
Я всячески  подбадривала сына, как могла. Я просила помощи и совета у всех, с кем могла поговорить.

Накануне Саша посмотрел на меня очень глубоким взглядом, полным нежности и любви.

Из дневника сына. 21.08.2008.
«Мама у меня самый близкий и дорогой мне человек.
Отец. Был  ли он у меня? Я так и не нашел ответа. Надеюсь, что  у сестры он есть».



                * * *
В двадцать два года двадцать второго августа мой сын ушел из жизни на земле. Он ушел, любя нас. Была гроза.
Я смотрела на него и не могла поверить.
- Сашенька, сыночка мой любимый!
Я не знаю, как я не умерла в этот миг.
Но в какой-то части себя меня точно не стало. Разом.
Душа молилась за сыночку, а тело мое болело так, словно от него отрывали невидимые куски. Я терпела, погружаясь в эту боль, не сопротивляясь.
И только близкие, любимые люди, дочь и мама, не дали сломиться мне, и друзья, не оставившие меня.
Я чувствовала, что сгораю в невидимом огне. Я резко похудела и поседела еще больше. Я была и не была здесь, одновременно.
Я держалась, черпая силы в любви. Я понимала, что другим тоже больно.
Но как нестерпимо больно мне.
И сейчас я наполняю свою боль светом и любовью к своему сыну.
Первую ночь и день мне казалось, что сын видит нас.
- А-А-А, - слышала я ночью крик, словно затягивающийся в воронку. А потом ангелы надо мной растянули синее покрывало и обмахивали меня гибкими лавровыми ветвями с длинными зелеными листьями, излечивая мою боль. Они пели о любви Бога.
Я взмолилась в душе своей перед ними о Сашеньке. Покрывало с одной стороны слегка приподнялось, и я увидела наполненный белым светом сад с райскими кущами.
Потом мне вспомнился сон, в котором люди когда-то провожали меня в новый мир, новое рождение. Но сердце мое разрывалось.
Утром я почувствовала, что сын прилег рядом со мной, во весь рост, он лежал на боку, прислонившись головою к моей груди. Боль в сердце заметно стихла. Он просил проводить его, как когда-то провожали меня, наполняя его путь светом любви и мудрости. Я обещала. На похоронах перед прощанием я поправила на нем крестик, прочитала над сыном молитву о Христе и Божьей матери, поцеловала сына в губы, сказав с уверенностью:
- До встречи, сыночек мой Сашенька. Я тебя люблю.
Он меня слышал и был благодарен. От лика его лучилось спокойствие и любовь.
Но переживание за сына не утихало. Душа моя искала его.
Во сне я увидела лодку на реке. В лодке сидел старец, это был Серафим Саровский, а в лодке, прикрытый светлым полотном, сын. Старец увидел меня, но разрешил следовать рядом.
Потом через какое-то время я увидела Иисуса Христа. По правую руку от него шел мой Сашенька. Они шли по дороге, сотканной из света,  и тихо беседовали. Любовь и спокойствие, наполненное тихой радостью, исходило от них.
Через несколько дней я увидела сына в синем одеянии. Он был словно освободившийся от боли и страданий. Он смотрел на меня повзрослевшим взглядом, словно хотел убедиться, что я жива.
Моя боль продолжала нести меня дальше, душа металась в новых поисках сына. В полузабытьи я лежала на диване, у груди спала маленькая собачка, ее принесла домой дочь. Боль растаскивала мое тело, мой разум на мелкие-мелкие частички, которые становились еще мельче, и еще. Я не могла двинуть ни рукой, ни ногой, и заметила, что в моем взгляде предметы не собираются воедино, а присутствуют фрагментами. Вижу, как надо мной склонилась группа врачей, обсуждающих мое состояние. Мне было все равно, что они говорят, я распадалась дальше, погружаясь куда-то все ниже и ниже. И вот вижу кельи в земле, там люди, умершие. Они смотрят на меня удивленно, а я плыву от одной кельи к другой, ища сына. Вот в одной из этих земляных комнат девушка, откуда-то я ее знаю, я следую дальше и вижу пожилую пару. Я останавливаюсь, понимаю, что это близкие когда-то мне люди, но я не помню, кто они. Они смотрят на меня с тихой улыбкой. Этот пожилой мужчина что-то сказал своей супруге и стал благодарить меня за сына, взял со стола среднего размера книгу и протянул ее мне, предлагая взять. Я стала отказываться, почувствовав какой-то внутренний запрет, и начала читать молитву. В этот момент сумрак пронзил поток света и быстро вытянул меня наверх. Как давно там не было света, подумала я. Собачка пошевелилась. Мое рассеянное тело стало стремительно воссоединяться. Я открыла один глаз –образы предметов складывались в правильные очертания, Где я? Дома? Да. Пошевелила телом, оно просыпалось от онемения. Я мысленно прочла молитву «Отче наш» и затем помолилась о встреченных людях. Сына там не было.

 Сына я увидела в другом месте. Это была земля, где стояли деревянные дома. В каждом из них жили люди, ранее бывшие среди нас. Они ходили, разговаривали, занимались какими-то привычными делами. Дома стояли на берегу реки с излучинами, которая совсем недалеко впадала в море. Я перешла через мост. Сын шел навстречу. Он был светлый-светлый. Около его дома было много воды, росла трава. Сын ходил там, словно набираясь какой-то силы. В области тазовых костей я ощутила знакомую боль. Мое тело узнало энергию этого места. Я тоже здесь когда-то была. Я послала любовь и свет своему сыну, этому миру и всем, кто здесь был. Я почувствовала, что могу здесь сотворить, и движениями рук сотворила Храм Божьей Матери. Творение мое мне понравилось, я зашла и зажгла перед иконостасом неугасимую свечу, наполнила водой чашу, и возложила розы к ногам Христа на кресте. Помолилась и возрадовалась, что здесь у этих людей есть Храм. Потом мы с сыном прошли на берег моря.
По воде в лучах солнца шел Иисус Христос.
Когда я уходила, то увидела, что за мостом, перед входом в этот мир бегают кошки и собачки, большие и маленькие. Помню, что я приходила сюда еще раз с родственниками мужа, сын был таким же светлым, но уже в большей активности, более проявленным. Потом я увидела сына в другом мире.

Сердце мое продолжало болеть. Однажды во сне сын протянул руку к моему сердцу и сказал, что любит меня, чтобы я жила, что он еще родится, и спросил разрешения родиться у другой женщины. Я дала согласие.
- А сейчас?
- Я иду служить Христу, - ответил мне сын.

После этого сердцу стало намного легче, но я не могла не плакать, оставаясь дома одна. Смысл жизни то ускальзывал от меня, то возвращался.  Я удерживала себя от поиска виноватых, потому что это разрушало. Я крепилась, видя, что дочь, мама встревожены моим состоянием.
Однажды во сне я пришла на высокий берег моря, там, в деревянном доме, жили бабушка Ава и дедушка Илья, которые любили и Сашеньку и меня. Они встретили меня с улыбкой, что-то сказали. Был ясный день. Я зашла в их дом, а потом пошла к обрыву. Встав на самый край, я оттолкнулась и стала падать вниз бесчувственная и безразличная к себе, падать прямо на камни у подножия обрыва. Но я не разбилась, потому что, пока я летела, вода в море поднялась и закрыла все камни, выплеснув меня на берег. Я вернулась наверх и снова кинулась вниз. Все повторилось. Когда я кинулась вниз в третий раз, вода в море поднялась еще выше, но в этот раз захватила меня на глубину. И тут я начала работать руками и ногами, я поплыла к берегу. Дедушка Илья стоял на краю высокого обрыва, смотрел на меня и радовался. Я вышла на берег и поняла: Нельзя сдаваться, нужно жить.

Очень тяжело, невыносимо больно терять любимых. Но мы никогда не потеряемся, если любим. У Бога все живы. Маме моей во сне сын сказал, что здесь мы все в гостях.

Любимый мой Сашенька, сыночка. Мое сердце, сердце матери, всегда открыто для тебя. Я молюсь за тебя, я посылаю тебе любовь и свет.
Да хранит нас всех Бог.


Душа моя

Прости меня, моя Душа,
Воспрянь и вновь наполнись жизнью.
Прими меня, Душа моя,
Такой как есть, да есть Всевышний.
Душа моя, ты помоги
Расправить мне худые плечи
И поклониться до земли,
Когда зажгут у лика свечи.
Душа моя, ты не робей,
Не бойся слов, несущих ветер,
Не стынь, прошу, и не слабей,
Люби и принимай. До встречи…

Август 2009.