Письмо Елене

(НЕМНОГО О ЛИЧНОМ ДЛЯ ВСЕХ)



Добрый вечер, Елена: мир Вашему дому и Вашей душе.

Правда, когда я пишу эти строки, то не ощущаю мира ни в доме своём и ни в своей душе – впрочем, это не мешает мне жить и надеяться, верить в себя – в свои силы и в собственную звезду. Что касается моего дома, то у меня нет своего дома, и уже двенадцать лет, начиная с осени 1996 года, живу в одной душанбинской семье.
Я думал стать для них своим человеком – конечно, человеком родной крови не станешь – и думал, что меня будут понимать и уважать, и ценить, хоть немного. В тот год я испытывал сильные материальные, «жительские» и бытовые условия, и как джин в бутылке, был готов наградить каждого, кто поможет мне разобраться в собственной жизни. Выслушает меня, посочувствует и примет посильное участие в моей судьбе…
Я встретил женщину, имеющую двоих детей: мальчишки 10-и и 13-и лет. Я стал помогать им в благодарность, что они приняли к себе – со стороны я был похож на щенка, который побежал за человеком, приветливо улыбнувшемуся ему. Три года жил без прописки – убирался, готовил, стирал и прочее (правда, нигде не работал – без столичной прописки не брали), а в 1999 году дал согласие на продажу своей квартиры в Орджоникидзеабаде (ныне «Вахдат» («Согласие»), а до этого «Кафирнихон» («Неверная женщина»)). Всё равно квартиру «бомбили» - грабили, одним словом.  Так я остался без собственного жилья.
Это история длинная, и в ней мало приятного, хотя есть самородки доброты и света среди пустой породы обычной жизни «маленьких» людей, правдами-неправдами старающихся выбиться в люди. Скоро я открыл, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, и спустя годы моё «открытие» стало явным. Я не хочу винить этих людей в своих бедах и несчастиях, чтобы на их  фоне быть «белым и пушистым». Тоже совершил немало ошибок, тоже оступался, тоже искал свет истины и стремился к нему, жертвуя собой. Мне может служить оправданием только то, что весь мой «компромат» являлся лишь ответным шагом на то, как поступали со мной. Иначе говоря, мои проступки и огрехи были лишь следствием…
Не хочу сей час об этом так много говорить. Не хочу бить на жалость и выдавливать слезу – мол, пожалейте великовозрастного «ребёнка» 44-ёх лет отроду. Просто накипело на душе за последние шесть дней, а высказать некому. Вот и решил, хоть немного - право, не спрашивая Вашего позволения – посвятить в свою душу.
А в моей душе сейчас нет покоя. Слишком явственно замаячил надо мной подзабытый призрак бездомности. Мне уже неоднократно было сказано, чтобы искал жильё для себя… но и здесь есть своя подоплёка. Возможно, во мне нынче кипит обида, и я от этой горечи и боли крошу сейчас всё и вся.
Больно оттого, что в воздухе «повисли» мои будущие книги, выставки «оригами-дизайна», прекрасные открытия себя и своих возможностей, и окружающего мира людей, явлений и событий. Всё дело в том, что я – инвалид второй группы (бессрочно) – это на территории Республики Таджикистан; последствия несчастного случая на дороге (июнь, 1986 год). Более подробно можете прочитать на Проза.ру (Национального сервера современной прозы (поэзии))  на моей авторской страничке (автор: Андрей Сметанкин):
«Ищу защиты и справедливости: великое желание жизни». Там же на Проза.ру можете найти мой рассказ: «Отчимы и пасынки» - этот рассказ почти «автобиография» (кроме концовки). Меня, правда, не травили, а душили, но это другой сказ. Словом, рассказ никак не может быть документом моей жизни в отдельно взятой душанбинской семье.
Кстати, на Стихи. ру (тот же сервер)  в третьем поэтическом сборнике «Душанбинские картинки» - на страничках представлены электронные версии трёх первых моих книг: «Чудеса священного месяца Рамазан», «Азъ есмь пиит (Я – поэт)» и, собственно, «Душанбинские картинки» - Вы найдёте стихотворения, посвящённые тому, о чём я говорю здесь. Понимаете, Елена, творческий человек никогда и никому не был нужен – не только отдельным людям, но и целым государствам. В этом я убедился, проживая в Таджикистане. А когда обращался в Посольство России в нашей стране (благо полчаса езды), то мне прямо в лицо отвечали, что такого «добра (т.е. инвалидов – А.С.) без меня хватает». Человек без больших денег никому не нужен, а свои скромные деньги (заработок и пенсию) я трачу на «совместное проживание», на свои книги, на оригами, на детей с другими возможностями, среди которых работаю.
Вот мне и говорят сейчас, что я что-то задержался в этом доме. Мол, пора, батенька, и честь знать. В Ваших услугах мы больше не нуждаемся, ибо трудные времена прошли, дети худо-бедно на ноги встали, и Вы стали ненужными. Смотри потом за Вами, горшки подавай и воду, корми из ложечки…
Сегодня прочитал повесть Ивана Тургенева «Стук, стук, стук…» Я, конечно, не назначал себя «фатальным человеком» и к таковому не стремлюсь, но завершающая мысль повести не даёт мне покоя:
«Да, справедливо сказал кто-то о самоубийцах: пока они не исполнят своего намерения – никто им не верит; а исполнят – никто их не пожалеет».
Этими словами я не хочу Вас пугать, Елена, поскольку Вы и я, мы друг другу совершенно чужие люди, и Вы не несёте никакой ответственности за меня. А те люди, от которых что-то зависит, могут лишь злобно сказать: «Ишь чего учудил, придурок жизни: теперь траться за него – жил для нас в убыток, и сейчас одни растраты…» Добровольно уходить из жизни я не собираюсь – глупо это, господа, накладывать на себя руки, когда голова полнится разными планами, мечтами и надеждами. Бог с ними, с житейскими трудностями, которые, как осенний дождь, нахлынут и сойдут, но останется земля, небо и солнце – останется жизнь. И, следовательно, надобно и стоит жить!

С уважением к Вам я, Андрей Сметанкин (как лишнее доказательство того, что я живой!).

г. Душанбе, Республика Таджикистан,
08.10. 2009 г.,
20.00, время душанбинское (19.00, время московское).