Цена счастья

             Так прекрасна была Королева  Туманов  Ариана, что сердце придворного  трубадура по имени Арлин разорвалось и вытекло красной лужей. Он умер, так и не допев куплета своей новой песни, которую сложил в честь Королевы. Лютню же его хотели бросить в погребальный костер, но забрала ее себе Ариана, прервав траурную церемонию внезапным взмахом кисти. Вопреки всем ожиданиям, лютню эту она не забросила как надоевшую игрушку через несколько дней, а забавлялась ею долго. Да и потом не забыла о ней Королева, а подарила своей любимой сестре Иволи, умершей не очень давно.

             Дворец Королевы   Туманов стоял на небольшом острове посередине глубокого холодного озера. Доступ ко двору Арианы был открыт всем желающим, и многие мужья и сыны, наслышанные о прелести своей госпожи, отправлялись туда. Роскошь двора, а также каждодневные празднества, игры и развлечения превосходили всякое воображение. Только рано или поздно, оставив подле Королевы половину своей беззаботности и лучших лет, эти мужчины возвращались назад к своим очагам. Но жили они с тех пор как-то нерадостно и недолго. А если рождались у них дети, то все почему-то девочки с огромными бледно-зелеными глазами и светлокожие, непохожие ни на одного из родителей.

             Некто по имени Миал, знатный юноша из старинного и гордого рода, тоже не избежал этой странной участи. Однажды услышал он песню, описывавшую красоту бледных щек Королевы Арианы, и потерял покой и аппетит. Как раз незадолго до этого умер у него отец, и тогда мачеха его, еще не старая и довольно красивая, обратила на своего пасынка нежные взоры. По законам страны он, как старший в роду, мог официально узаконить этот союз, но черные косы и смуглые плечи теперь уже совсем не прельщали его. И вот однажды утром на рассвете, закутавший в синий плащ, Миал тихо покинул свой замок.

             Остров Королевы Туманов встретил его холодом и неожиданным безлюдием. Дорога во дворец была выложена золотыми плитами, так что ошибиться было невозможно. Миновав рощу Одиноких Висельников и преодолев узкий мостик над ущельем Обманутых Надежд, Миал вскорости достиг ворот, ведущих во дворец. Пропустили его без всяких препятствий и отвели покои, соответствующие его положению. Но увидеть прекрасную Королеву Ариану довелось ему лишь на следующий день. Жадно смотрел он на ее тонкий профиль, издалека выделив ее из толпы придворных по расшитой драгоценными камнями шапочке, заменяющей корону. Маленькие острые рожки еще были у Королевы, но в их стране, где каждый второй носил перчатки на шесть пальцев, это не считалось чем-то необычным. Вот только цвет этих маленьких рожек был не таким, как у всех – не черным, а серебряным. И кожа ее была бледной, необычными были и ее волосы цвета серебристых облаков, размытых дождями. В этот момент Королева Ариана повернулась к нему, и у Миала перехватило дыхание. Воистину прекрасна была она, и красота ее была красотою ребенка, неуловимо порочного, зачарованного своими снами ребенка. Всего на один миг подняла она свои зеленоватые глаза на Миала, но он понял, что с этой минуты и навеки стал ее тишайшим и лукавейшим рабом. Однако другой доли для себя он и не желал теперь.

             В последующие дни он много видел Королеву Туманов, она не избегала общества и присутствовала на каждом из многолюдных празднеств, дававшихся в основном в ее честь. Но и в разгар самого яростного веселья почти всегда оставалась задумчивой Ариана, словно зябко ей было даже на самом жарком солнце. Никогда не запрещала она людям веселиться, хотя сама редко дарила слабой, тонкой, зыбкой как туман улыбкой. Люди шептались,  это потому, что под платьем у Королевы всегда был надет корсет  с острыми шипами, глубоко входившими в ее плоть и причинявшими постоянные страдания, но никто не знал этого точно, потому что никто не мог похвалиться тем, что был любовником Арианы. Не было и подруг у Королевы, единственной близкой ей была ее двоюродная сестра Иволи, дочь сумасшедшего дяди Арианы, но она умерла несколько лет назад. С тех пор тело ее лежало в черной часовне под холмом, и часто ходила к ней Королева, сидела у изголовья, сжимая холодные, украшенные перстнями пальцы, и ласкала ставшее равнодушным ко всей красоте земной лицо. Часто дарила Ариана ей подарки, в том числе и лютню погибшего от разрыва сердца трубадура, словно в оправдание непонятной какой-то вины, и рассказывала этой тихой собеседнице обо всем интересном, что происходило в  Королевстве Туманов.

            Случилась как-то с Миалом маленькая неприятность. Принесли ему шкатулку, лежала в ней толстая прядь черных волос и нечто коричневое в хрустальном флаконе – сердце мачехи его, покончившей со своим бренным существованием. Письма никакого в шкатулке не было, так Миал и не узнал подробностей ее кончины. Королева Туманов, захотевшая сделать подарок молчаливой своей Иволи, забрала у него эту шкатулку. Из волос сплели шнур, и закачалось темное сердце у изголовья одинокого ложа, всегда окруженного зажженными свечами.

             Шли дни. Словно тень, ходил Миал за своей Королевой. Решил он, что те, кто уезжал домой, не добившись любви Арианы, просто безвольные глупцы. Он рассказывал ей о своей жизни в горах, читал стихи признанных поэтов, доказывал свою доблесть на разнообразных турнирах и состязаниях, подносил букеты цветов и слагал в честь Королевы грустные песни. Слушала его Ариана, изогнув высокую бровь, и иногда позволяла поцеловать  край тяжелого расшитого драгоценными камнями платья. А однажды засмеялась Королева одной особенно удачной его шутке. И долго потом напрягалось тело Миала, когда он вспоминал, как обозначились тонкие вены на ее запрокинутом  горле, как полыхнули вдруг яркой зеленью глаза, как метнулся от одного белого плеча к другому светлый шелк волос, и как округлилась высокая грудь под сковывающим платьем. В тот день рано удалился Миал в свои покои, но никакие самые искусные в ласках рабы и рабыни не помогли охладить снедавший его жар.

             Но вот однажды встретил Миал в саду свою Королеву. Одна была она, и в руках у нее лежал букет красных роз. Издалека показалось Миалу, что перевит он, в тон цветам, алою лентою. Но, подойдя ближе, увидел он, что поранили острые шипы нежные руки Королевы, и не лента это, а красная ее кровь. Перехватило у Миала дыхание. Почтительно склонившись, хотел спросить Миал, не испытывает ли боли Ариана, но застало его врасплох застывшее в глазах Королевы наслаждение. Тихо вздохнув, сказала она ему как во сне :
- Мне хорошо в моих туманах... Я плыву по ним, как по течению, и знаю, что когда-нибудь оно принесет меня в райский сад. Но с каждым днем мне все трудней возвращаться в этот мир. Боль – самый короткий путь в реальность. Я привыкла к ней. Я люблю её. Хотя теперь я замечаю, что мне уже становится  недостаточно той боли, что я испытываю, глядя на Иволи. Поэтому я и поранила  теперь свои руки.

             Молния сверкнула в глазах Миала. Повернулся он и ушел из сада быстрыми шагами.  А на следующий день искали везде Королеву Ариану испуганные слуги, но не могли найти. И только когда солнце склонилось к закату и стал бордовым огромный небосвод, вдруг увидели они вдали темную фигуру со странной ношей на руках. И лишь по окровавленным обрывкам платья признали они в этой ноше свою Королеву. Но улыбались губы ее навстречу Миалу, и целовал он их, не замечая никого вокруг. Шептал он ей что-то, и ненависть и блаженство сменяли друг друга на его лице. Оторопели, испугавшись, люди, и кончилось у них дыхание от этой картины. Но начальник стражи, повернувшись лицом к толпе, сказал :
- Оставьте их. Они счастливы.