Картонная вилла

Они стояли у самого обрыва большого каньона. Господин в дорогом костюме смотрел куда-то в даль на палящее Солнце, которое своими лучами превращала палитру цвета каньона в играющие оттенки. Рядом с ним стоял молодой человек , который был лет на двадцать моложе его. Парень подошёл поближе к господину и спросил:
-Куда ты смотришь, папа? Тут же ничего нет.
Улыбка заиграла на лице у господина.
-Я когда-то уже слышал эту фразу, но тогда, как и сейчас , она была ложной.
Молодой человек смутился.
-Что вы имеете ввиду?
Казалось, что эти слова ввели господина в глубокое раздумье. Его взгляд стал на порядок глубже и уже смотрел не на палящее Солнце , а куда-то в пустоту , о чём-то тяжело думая.
-Папа?
Он пришёл в себя.
-Я слышал эту фразу три раза в своей жизни от одного и того же человека. Он часто ошибался , но был настырным. Это помогало ему идти..
-Три раза? Ну и расскажи мне, когда ты три раза слышал эту фразу. – сказал с каким-то гонором.
Мужчина сел на песок и продолжил смотреть в даль.
-Первый раз я её услышал очень давно. Я был ребёнком и мы с твоим дядей любили строить города из картона. Часто мы сидели на полу нашей виллы и строили, строили города целыми сутками. Мы были с ним , как не разлей вода. Как сейчас помню, как мы ходили с ним на речку, набирали воды в кувшин, ставили его посередине нашего самодельного городка и называли это водокачкой. Это было забавно. Однажды пришёл наш отец, твой дед, и , насколько ты помнишь, он был нефтяным магнатом . Это был очень терпкий, торопливый мужчина примерно моих лет, который на дух не переносил всякого рода шалости и игры. И в один прекрасный день нам нужно было с братом учить испанский язык, но мы как всегда бросали всё и бежали к нашему городку. Вошёл отец. Посмотрел на наш город и пришёл в полную ярость. «Бездари, бездари, так вы никогда ничего не добьётесь , так вам никогда не встать на ноги!» Прокричав это, он просто в мгновение ока оказался возле нашего городка и разломал его, опрокинув водонапорную башню. Она затопила полгорода, но часть оставалась. Маленькая часть, которая была хоть и мокрой, но всё же подлежала реставрации. Он вышел. Брат смотрел на наш город с открытым ртом – он просто не знал что делать. «Мы возьмём остатки этого города и построим новый!» - прокричал я каким-то детским, наивным голосом. Брат свирепо взглянул на меня и сокрушился : «идиот! Какой новый город? Ты видишь, что тут ничего нет? Тут ничего нет! Идиот!»С наскоку он доломал оставшуюся часть полицейского участка и сломал целый картонный квартал, сделанный своими руками. Мне стало обидно. Он ушёл, а я припал к этой лужи и разбитому кувшину. Я залился слезами , и просил «Боже , если ты есть, то покажи мне , что это неправда , что тут что-нибудь осталось» . Я прорылся в руинах города наверное с час , но потом обнаружил самое главное , что было абсолютно не повреждено. Это была наша вилла , из которой мы с ним должны были наблюдать за всем городом. Она осталась целой.
Сын достал пачку дорогих сигарет, после чего достал одну и прикурил.
-После этого у вас с братом отношения больше не ладились?
-Я не знаю, сын , я не знаю…
Наступило неловкое молчание. Солнце опустилось немного ниже, и начало смеркаться.
-А как же ещё два случая , когда фраза была неправа?
Отец улыбнулся.
-Тебе в самом деле это интересно?
-Да.
-Тогда я продолжу. Во второй раз, когда эта фраза была ложной, я был уже намного старше , я был примерно твоего возраста. Мне нужно было выбирать дорогу в жизни, искать правильный путь чтобы строить своё будущее, создавать семью. По семейной традиции , я должен был пойти за отцом в нефтяной бизнес, но тогда нефть интересовала меня меньше всего. Поколение хиппи , борющихся за свободу во всех её проявлениях , молодёжные протесты, проблемы международного класса  мне тоже были мало интересны. Мне нравился джаз. Я просто обожал играть на саксофоне и хотел связать с этим своё будущее: создать джаз бэнд , придумать фантастическую композицию, под которую люди будут ощущать каждый момент своей жизни. Я витал в облаках и считал , что это правильно. Но отец был против. Когда я ещё увлёкся саксофоном в младшей частной школе , он уже тогда был абсолютно алертен  к моим стремлениям , а позже , когда на выпускном вечере мы сыграли с друзьями Луи Армстронга, он вообще возненавидел мою музыку. «Она дурманит тебе мозги , а ты никак не можешь повзрослеть! Надеюсь , что хоть твой брат станет лучше тебя, бездарь.» А брат , брат смотрел на меня с упоением: он ловил каждую мою ноту, старался записать все мои песни на видеокамеру , которые только у меня были. Он видел во мне своего героя. Однажды , после очередного местного концерта мы с ним разговорились.
-Послушай , брат, - сказал я ему тогда,- ты не должен быть марионеткой в папиной фирме , ты просто выбери свою дорогу, а он всё поймёт.
Он неоднократно соглашался с этой точкой зрения, вставал на барную  стойку, и кричал: «Я – свободный человек , я смогу сам решать за себя!» После этого вечера мы с ним расстались на полгода – в моём институте была практика в другом городе , так что я не мог оставаться больше в нашем маленьком городке. Когда я приехал , я думал , что брат пойдёт на хирурга , как и хотел , но всё вышло иначе . Я пришёл на виллу своего отца. Там проходило торжество по поводу поступления моего брата в институт, но какой факультет мне не сказали. Я зашёл  и увидел кислые мимы , «серые» чёрные костюмы, увидел всю постность этого мероприятия. Я нашёл взглядом брата ,подошёл к нему и по-братски обнял его – не видел его уже тысячу лет. Он обнял меня в ответ, но сам оставался каким-то холодным , я не чувствовал от него братского тепла. Я не знал как спросить напрямую у него, но всё-таки со всей своей недипломатичностью решил пойти в обход.
-Как ты, брат? Ты уже поступил , теперь будешь великим хирургом? – я никогда не подумал даже близко ждать от него такой реакции.
Он ударил меня по лицу. Я упал. Банкет остановили, а из носа у меня потекла кровь.
-Там ничего нет! Это ложный путь! Ты не понимаешь – там ничего нет!
Подошёл папа.
-Сынок, лучше тебе уйти. – сухо сказал он.
И я ушёл.
Сын докурил сигарету и бросил бычок в пропасть каньона.
-Вот так просто взял и ушёл?
-Да, просто ушёл.
Солнце почти закатилось.
-А третий раз? Когда был третий раз?
-Третий раз был намного позже. После этого инцидента я не общался с братом и не видел его много лет. Я чувствовал, что он был в обиде на меня за то, что я дал ему ложную надежду что он сможет стать собой. А он не смог, и он чувствовал свою слабость и во всём винил меня. Мама давно умерла , а с папой у нас всегда были натянутые отношения , так что особо общаться было не о чем. Я уже жил в Нью-Йорке тогда, у меня была жена, моя группа и мы занимались записью нашего нового альбома. Однажды, я лёг спать и мне приснился сон. Будто бы я иду через наши дебри возле нашей виллы , прохожу сквозь них и вижу там наш дом. Он пустой , чёрный внутри, как будто сожжённый, а рядом стоял брат . Мне стало как-то жутко, как-то непосебе.
-Привет, брат. – тихо сказал он мне.
-Привет. – как-то виновато ответил.
-Прости, брат , что во всём винил тебя. Я знал , что ты был ни причём , ты хотел обнадёжить меня, но это я оплошал , я поддался отцовскому влиянию.
-Брат, да ты меня прости, а не мог так довлеть на тебя, это ведь твоя судьба, а я в чужой монастырь да со своим уставом.
Он засмеялся. Я почувствовал себя неловко.
-Чему ты смеёшься?
-Глупый ты, тут же ничего нет! Пойдём лучше в наш город!
-Какой город? – только успел выдавить из себя, как он куда-то побежал . Постой, подожди!
Я побежал следом, и почувствовал , что у меня уже нет земли под ногами. Взлетел , а подо мной был весь тот картонный город – такой же белый , только он был полностью настоящим – с домами , живыми людьми, машинами. Я полетел вслед за братом до нашей картонной виллы.
-Вот, теперь я и прилетел сюда, следить за тем, как поживают жители нашего города! Ты прилетай сюда, когда придёт время , я всегда буду тебе рад.
-Постой ,постой – я хотел ему столько сказать, но проснулся от телефонного звонка.
-Здравствуйте, вы Майк Карсеваль?
-Да, я. – как-то робко ответил , уже чего-то ожидая.
-Ваш брат умер, вся родня собирается в небольшом городке возле большого каньона. Его последней волей было то, чтобы его похоронили там , и чтобы вы приехали к нему.
Я тут же собрал все самые необходимые вещи , взял с собой сына, поехал к нему в этот городок . Всю дорогу у меня текли слёзы, я не знал как остановиться , не знал , что и подумать. Когда я приехал, то немного опоздал и прибыл в самый разгар панихиды.
-Тут же ничего нет, брат , тут ничего нет. – сказав это , я положил ему в гроб ту картонную виллу, которая осталось целой от нашего городка детства..