Сплошным текстом про М

Просыпаясь не по будильнику и вылезая из шёлковых простыней, он часто ставил ноги в собачье санье. И не понятно почему, но эта гадюка любила писать именно в его сторону. И так же не понятно почему,но каждое, или практически каждое утро он громко смачно выругивался, порой даже пинал Моську или же начинал отчитывать её прямо с утра. Потом он брал ее под подмышку, выходил с ней на улицу и отпускал ее "погулять,пописать". Однажды было такое, что его Моська убежала за некой сучкой, и он, забыв о своей дорогой работе, о своих советах директоров и совещаниях , бежал искать ее, вот прямо так, в халате, тапочках и с кружкой кофе. А когда  находил ее, так смачно ее ****ил, именно ****ил. Мне порой было жалко Москьку, он ее материт и пихает под задницу, а она такими глазищами на него пялится,что аж плакать хочется. И он каждый божий день опаздывал на свои утренние совещания, потому что он либо долго брился из-за Моськи, либо не успевал найти нужную пару носков из-за Моськи, либо он занимался сексом перед Моськой. Да, он вообще любил делать это перед Моськой. Порой мне казалось, что он от этого, только от того факта, что на него, ебущего в зад какую-нибудь малышку, смотрит его Моська, готов был кончить. И он любил это делать по утру. Знаете, стоит чашки с кофе, они еще горячие, пар идет, рядом два бокала шампанского с вечера и рядом же бутылка, и на стол облакотилась девушка ,которая отсасывает у нашего большого босса. Извиняюсь за столь интимные подробности, но согласитесь, в наше время это нормально - обсуждать секс в приличном обществе. Даже сексом заниматься в присутствии домашних питомцев тоже нормально. Дак вот, он кажется ненавидил свою Моську, порой мне казалось,что он от злости на нее , готов был дать хорошего и смачного пинка ей под зад и выбросить на улицу, под дождь, под шоссе и под грузовик. Он вообще был большим, скользким , богатым мужиком. Он одевал костюм тройку из самой лучшей дорогой ткани, никогда не готовил себе - он питался либо в ресторана, либо ему дважды в неделю готовила его кухарака, которую он также цинично дважды в неделю драл как последнюю шлюху. Он не был бабником, он просто любил женщин. Но он был тем, кто порой ночью от бессоницы садится перед огромным телефизором, включают кабельную отборную порнушку и дрочат. Потом переключают на регби или баскетбол, достают банку пива, делают три больших глотка и рыгают. Потом он иногда проливал это пиво на свой роскошных дорогущий диван и на себя, и вытирал свои порочные руки о дорогие шорты, купленные не весть за сколько в прошлом году на Гавайах. Казалось, что он никогда и ничего не чувствовал. Ни к кому. Вот только когда Моська в один прекрасный день померла, он рыдал как младенец, устроил ей похороны не хуже ,чем когда Билл Гейтс хоронил свою бабушку, и с горя напился до песпамятства. Но увы на следующий день он не наступил в собачье санье , и даже цинично трахать ни кого не стал..