Любовь и ангелы

Ангел плакал.
У нас, в Небесной Канцелярии, нечасто увидишь плачущего Ангела. Даже, я бы сказал, уникальное явление. Дело в том, что мы, Ангелы, существа уравновешенные, эмоционально закаленные и морально устойчивые. Все наше Ангельское Воинство исполняет Божественный Промысел, а следовательно, осознает, что все, что ни делается – от Него и во имя Него, во благо человека и человечества, и рыдания-страдания просто неуместны.
Но этот, плачущий, меня «зацепил» не по-детски. Было в нем что-то такое, что пролететь мимо я не смог. Хоть и выполнял я совершенно конкретное поручение Самого,  и разговоры с какими-то «левыми» Ангелами-Хранителями в это поручение никак не вписывались, я изменил траекторию полета и опустился возле него.
- Помощь нужна? – деловито спросил я.
Он поднял на меня полные слез глаза и прерывисто всхлипнул. Странные ассоциации он у меня вызывал. На миг возник образ паломника, бредущего к святым местам – в рубище, босиком, с сучковатым посохом в руке. Даже белое оперение Ангела-Хранителя у него казалось слегка запыленным, словно он не прилетел на Небеса, а пришел пешком. И глаза… В них плескалось столько страдания и столько надежды, что я просто опешил: даже не представляю, что должно произойти, чтобы Ангел так выглядел.
- Что случилось, брат? – мягко обратился к нему  я. – Уж не закралась ли в твое сердце жалость к подопечному?
- Не закралась, - ответил он. – Это не жалость, это со-творчество. Мы в резонансе. Ее душа сейчас плачет, и я вместе с ней.
- Погоди. Ничего не понял. Кто плачет? И зачем ты вместе с ней?
- Помогаю, - застенчиво сказал Ангел и вытер слезы.
- Так. Помощник, значит. А к нам по какому вопросу? В какой отдел-то? – я был озадачен, даже закралась мысль: интересно, а Ангелы могут умом тронуться?
- В том-то и дело, что не знаю, к кому с этим обратиться, - пожаловался Хранитель. – Завис вот, соображаю.
- Ну, расскажи мне, вместе покумекаем. Пойдем вон, на облачко присядем. Фимиам будешь?
- Буду, - обреченно сказал он, и мы двинули к облачку. – Что-то запутался я.
- Ангел-Хранитель запутался, - повторил я, укрепляясь в мысли, что что-то с ним не так. – Ты сам-то о таком когда-нибудь слышал?
- Нет. Не слышал. Но не в этом дело. Понимаешь, она хорошая!
- Понимаю. Хорошая, - я лихорадочно вспоминал все, что нам преподавали в Академии по части психологии и психотерапии. – Ты говори, говори.
- Да нет, ты не переживай, я в порядке, - взял себя в руки он. – Только хочу попросить… В общем… Погоди, сейчас соображу, как сформулировать.
И он рассказал мне историю, действительно, крайне занимательную. Выяснилось следующее.
Служил он Ангелом-Хранителем одной женщины, уже не один десяток лет. Функции свои выполнял исправно – вернее, старался выполнять. Но в ее жизни постоянно происходили некие события, которые явно относились к разряду стрессогенных и травмирующих. Обычно такие события происходят с теми, кто сам их провоцирует. Ну там, обиды копит, или весь в чувстве вины погряз, или претензии сверх всякой меры предъявляет Миру, ну и так далее. Так вот: ничего подобного у нее и в помине не было. Напротив – чистая Душа, всех старается понять, простить, оправдать. Стремится к саморазвитию, настроена оптимистично, а жизнь ее долбает так, как будто она по уши увязла во всех возможных пороках, и раскаиваться не намерена. И Ангел ее едва успевал поворачиваться, чтобы не допустить необратимых последствий.
Правда, все это было как-то странно. Я не думал, что Ангел чего-то не договаривает или передергивает – Ангелы лгать вообще не способны, и своего подопечного они обычно оценивают вполне трезво, потому как видят насквозь. Тут что-то другое было.
- А как у нее с Жизненным Сценарием? – спросил я. – Много трудных уроков запланировано?
- Да ничего особенного, стандартный, - вздохнул он. – Сложности в отношениях с мамой – а у кого их нет? С мужем разошлась, но отношения поддерживают вполне приятельские. Двое ребятишек, здоровенькие, славные. Сама тоже красавицы и умница. Мужчин на расстоянии держит – но это ее осознанный выбор. Претензий ни к кому не предъявляет, душу в чистоте блюдет, молится. В общем, ничего такого, чтобы вот так… А у нее Душа все время рыдает. И я вместе с ней. Разделяю, стало быть, ее эмоции. Чтобы хоть как-то облегчить…
- Да-а-а, заганул ты загадку, - покачал головой я. – А чего с ней происходит-то?
- Да чего только не происходит, - снова закручинился он. – Ну вот сам посуди: муж ушел, у него теперь другая семья. Ну так ладно бы ушел и ушел себе, дело житейское, но он ведь все время возвращается, приходит, что-то хочет, сам не поймет чего, дергает ее, душу волнует. В долги влезла – на трех работах впахивала, исхудала вся, истаяла, как свечка, в чем только душа держится. Потом почти в одночасье со всех работ уволили – а у нее долгов куча, и двое деток малолетних на руках, душа за них болит. Упала практически на ровном месте – два ребра сломала, не вздохнуть, не охнуть, и на душе опять же тяжело: почему? для чего? за что? Вот и скажи мне: или это я плохой Ангел-Хранитель, или я чего-то недопонимаю?
-  Хороший ты Ангел-Хранитель, вдумчивый и заботливый, - подбодрил его я. – Тут какая-то закавыка есть, только я ее пока не уловил.
- И я не улавливаю, - пригорюнился он. – А так хочется, чтобы ей было хорошо. Она заслужила! Она талантливая. Она знаешь какие стихи пишет? И бескорыстно ведь, не для денег, не для славы! Просто так, для души! Я сам над ними рыдаю – до чего ж хорошо!
- Стоп! – озарило меня. – Стихи, говоришь? Творческая, стало быть, натура? По-моему, в этом что-то есть! На какую тему стихи-то?
- Хорошие стихи, - мечтательно произнес Ангел. – О любви. О счастье. Об ангелах. И пишет, как будто сама тут побывала и своими глазами видела. Говорю же, умница!
- Об ангелах, говоришь, - продолжал размышлять я. – И как будто сама видела… А ты представляешь, на каких высоких вибрациях должен человек жить, чтобы перед ним Завеса приподнялась? Это ж твоя красавица сама должна быть ангелоподобной.
- Она и есть ангелоподобная, - подтвердил Хранитель. – И ангельской любви полна, и терпения, и всепрощения.
- Как зовут-то ее?
- Любовь.
- Ух ты! Это получается, Ангельская Любовь? – пошутил я. – Здорово!
- Да, так оно и есть, - серьезно подтвердил он, не приняв моего шутливого тона. – Может, ей отсюда и диктуют, откуда мне знать?
- Отсюда диктуют? Так-так-так… - вдруг начал наконец-то что-то понимать я. – А скажи-ка, друг мой, как она пишет стихи?
- Ну как… По вдохновению! – удивился моему вопросу он.
- А когда оно приходит? – продолжал я.
- Ну, когда душа просит.
- А когда душа просит? – я уже почти ликовал. Кажется, мне удалось нащупать ниточку!
- Ну, когда что-то такое, неординарное, происходит. Понимаешь, должен быть толчок извне… Постой! Ты к чему ведешь? – вдруг вскинулся он.
- Да к тому и веду! Смотри, что получается. Она пишет стихи. Божественные стихи! Которые ей, похоже, диктуют свыше. Когда у нее все хорошо – она просто живет. А когда что-то происходит, от чего ее Душа начинает трепетать, волноваться, плакать  – рождаются стихи. То есть вот причина, а вот следствие!
- Ну ничего себе! – взволнованно воскликнул Хранитель. – Это что ж получается? С ней всякие случаи «из ряда вон» происходят, чтобы вывести ее из душевного равновесия?
- Выходит, так, - согласился я. – На Земле испокон веков так – творца сначала хорошо пнуть надо, а то не полетит! И с ней еще по-божески жизнь поступает, а то сам знаешь, с великими поэтами обычно и похуже бывало… Алкоголь там, наркотики, нищета… Самоубийства…
- Нет, - решительно сказал Ангел. – Должен быть другой способ. Я знаю. Для нее – должен.
- Не понял? Способ чего? Самоубийства?
- Нет. Способ вдохновения. Не надо ее пинать, она ведь не сопротивляется!  У нее светлая Душа! Она и так будет писать, сама.
- Вставай. Полетели, - внезапно решился я.
- Куда?
- Куда надо. Туда, где ты получишь ответы на свои вопросы. И твоя Ангельская Любовь заодно.
- Полетели, - мигом расправил крылья он.
– Стихи ее помнишь?
- Все до одного, - с готовностью ответил он.
- По  дороге мне почитаешь. За мной, - скомандовал я и взял курс на Резиденцию Творца. … Уже на подлете я понял, что меня сейчас ждет нешуточный разнос. Над Резиденцией Самого сгустились темные тучки, в которых посверкивали молнии.
- Тебя только за смертью посылать, - громыхнул Создатель, не успел я материализоваться в кабинете. – Ты где шляешься?
- Погодите, Отче, не торопитесь с выводами, - возразил я. – Тут такое дело…
- Какие еще дела? Я материалы жду! Ты что думаешь, я тебя до Конца Света ждать буду? Референт, блин! Бардак тут развел и художественную самодеятельность!
- Кстати, о художественной самодеятельности, - очень к месту ввернул я. – Вы стихи любите?
- Что-о-о-о? – опешил Создатель.
- Вот это, например:
Огнём загорались лампочки,
Салютом ввысь неба падали...
И людям казалось-бабочки,
А мы ведь, по сути - ангелы...
Создатель замер, открыв рот, а я, сам дивясь своей смелости, никак не мог остановиться.
- А это – знакомо?
Не дай мне Бог такою стать, как все...
Усталой, грустной, с тусклыми глазами.
И прятать свой... ещё весёлый... смех,
За... просто так... текущими слезами.
Спаси меня - от ревности и зла.
От предрассудков, что нас убивают.
И сделай - чтоб по жизни пронесла
Всю гамму чувств, в которых и растаю.
Я не хочу украдкой пить Любовь,
С бокала..., что другие не допили.
Мой Бог, позволь мне быть всегда собой!
Не отнимай... подаренные крылья...
- Это Любочка, это ее стихи, - ответил наконец Господь. – А ты-то откуда их знаешь? Они ж еще не напечатаны, пока для узкого круга избранных…
- Вот один из таких избранных просится к вам на аудиенцию! Срочно, по важному делу! – выпалил я. И пока Создатель еще не ответил что-нибудь язвительное на предмет «наглых зарвавшихся Референтов», я кликнул Хранителю:
- Эй, дружище! Залетай!
Сам же я от греха вылетел – пока не получил молнией в лоб, и такое под горячую руку бывало. Хотя очень мне интересно было – о чем они там говорят. Но вскоре Творец позвал:
- Эй ты, любитель поэзии! Залетай. Не бойся, я уже остыл.
Это я и сам видел по очистившемуся над Резиденцией небу. Вообще, судя по всему, Творец пришел в ровное и даже благостное настроение. Так что я предстал смело, с гордо поднятой головой.
- Ну ты тут не сильно-то не возносись, - тут же осадил меня Господь. – Что Ангела догадался напрямую ко мне направить – молодец, хвалю. А за разгильдяйство я тебе еще потом выскажу. Тут твой протеже мне все в лучшем виде обсказал. В принципе, выводы вы сделали верные, все так и обстоит. Все душевные испытания ей – исключительно для того, чтобы стихи рождались.
- И что, ничего нельзя поправить? – осторожно поинтересовался я.
- Дак ведь это… - смущенно сказал Творец. – Нужны мне ее стихи… Понимаешь? Не могу я уже без них. Подсел… Я ж, когда она писать начала, в свой особый список Творцов ее внес. Лично слежу, чтоб вдохновение не иссякало…
- Ну, раз по-другому нельзя, то что ж… - опечалился Ангел-Хранитель. – Раз постоянно надо ее за тонкие струнки души дергать, чтобы стихи рождались… Выходит, испытания наши не «за что-то», а «для чего-то». Для вдохновения!
- Да погоди ты! – оборвал его я. – Отче, почему нельзя? Что вам стоит придумать другой способ?
- Это какой же? – сердито спросил Господь.
- А нельзя играть на этих самых тонких струнах через что-нибудь приятное? Ну, чтоб Душа волновалась, но в позитивном ключе?
- Не знаю, не пробовал, - сдвинул брови Создатель. – Да и не просил никто до сих пор, честно говоря.
- Ну так попробуйте, - предложил я. – Вы ж инновации любите. Вот и простор для творчества!
Творец задумался. Весь ушел в себя, даже пространство вокруг него застыло и время замедлилось. Это он так думает, просчитывает, варианты реальности меняет. Все время вижу  - и благоговею: ведь при эволюционном процессе присутствую, шутка ли сказать!
- А знаете, придумал, - вдруг возрадовался Господь. – У меня тут на примете есть одно благословенное местечко, называется «7 Небо». Только не наше, а на Земле. Сетевой ресурс называется. Вот там, полагаю, ее Душа будет вдохновляться без всяких происшествий. Уж очень там вибрации высокие. Направить ее туда – и все…
- Слава тебе, Господи! – обрадовался я. – Вот видите, а то впали в сантименты… «Без стихов не могу»… Слезы-мимозы…
- Ну-ну, ты мне субординацию соблюдай, - грозно глянул на меня Господь.
- Благодарю, Создатель! – молитвенно сложил руки перед собой Ангел-Хранитель. – Я знал, что способ есть!
- В бесконечном Пространстве Вариантов все есть, - подтвердил Творец. – Погоди, еще посмотрю, - и снова углубился в себя. Мы ждали.
- Вот, нашел, - удовлетворенно сказал Господь. – Есть на Земле одна женщина. Очень восприимчивая! Прямо хоть сейчас через нее транслируй. Для передачи информации с Неба – просто идеальный вариант. Ты скажи там нашим в пресс-центре – пусть через нее канал пропустят и начнут сказки на Землю поставлять. Возвышенно-божественного содержания, для души. И еще запиши: пусть ее с Любашей как-нибудь сведут. Они в резонанс настроены, друг друга вдохновлять будут, души будоражить, на творчество провоцировать. Тогда им обеим дополнительных «пинков» не понадобится. Пусть творят!
- Ого! – с уважением сказал я, внося распоряжения  блокнот. – Красиво придумано! По-моему, вы такого способа еще не применяли! Или применяли?
- Не помню, - сознался Господь. – Ну, если и нет – интересно же попробовать!
Мне тоже было интересно, и засиявшему Хранителю, похоже, тоже.
- Ну, чего застыл, Ангел? Лети к своей подопечной, ты что ж ее так надолго одну оставил? – обернулся Господь к Ангелу-Хранителю. – Ты мне Любашу береги, и чтоб писала!
- Понял, Господи! Уже лечу! А открыть ей Новую Реальность можно? – спросил Ангел, расправляя крылья.
- Не сразу. Придет время – само откроется, - усмехнулся Творец. – Причем самым сказочным способом.
Повеселевший Ангел испарился – рванул обеспечивать условия для творческого процесса. Я его понимал: ведь каждый Хранитель над своим человеком трясется, как наседка – чтоб тому хорошо было, комфортно, радостно. Жаль только, сами подопечные иной раз мешают, Ангелов не слушаются…
- Ну а ты чего скромно умолк, сын мой? – обратился ко мне Господь. – Сердобольный ты наш.  Настоящий Ангел.
- Да ладно вам. А кто бы не помог? – миролюбиво сказал я. – Будете доклад слушать?
- Погоди с докладом, - опять замер Господь. – Любаша… Ангел мой… Нет, это какая же чувствительность! Опять у нее  Душа встрепенулась. Вот послушай!
Две любви прямыми параллельными
Шрам в душе чертили за собой…
И опять мы взглядами бесцельными
В плоскости сошлись с тобой одной…
Две души… израненные чувствами,
За виновных взявшие грехи…
Снова ты с глазами томно – грустными
Шепчешь мне весёлые стихи…
Как роднит двоих нас неприкаянность…
Сколько в ней свободы… и тоски…
Где ума хвалёная вменяемость?
Раскололась, взятая в тиски…
Странные, должно быть, увлечения –
Находить себя… в твоей строке,
За двоих вымаливать прощение
На понятном сердцу языке…
- Это Любовь… - тихо сказал Господь.
Я промолчал. Мне просто нечего было добавить.