Гад ползучий. Притча

Гад ползучий.

Сочилось гнилью, чавкая болото.
Тлетворный воздух: сероводород.
Как будто вдруг «припёрло» у кого-то:
Пустил ветра, не удержав живот.   

Клоака пучилась и источала смрад.
На кочке под кустом аира.
Свернувшись кольцами, лежал ползучий гад.
Задумавшись о совершенстве мира.

«Ужели всё, что вижу я вокруг
И есть тот мир, в котором жить обязан?
Кто отчертил мне этот жалкий круг?
Распорядился так, как будто с чем-то связан?

Ужели фатум и нельзя в ней изменить,
На что-нибудь, чем это затхлое болото?
Где лишь покушать и попить,
И есть вся жизнь - одна забота?»

Тут лопнул вновь пузырь очередной:
Из самого нутра, неся отвратный запах.
Раздвинув ряску, и в оконце над водой
Плыло чудовище на белых, мягких лапах.

Змей поднял голову: в небесной глубине.
Увидел сразу то: о чём мечтал напрасно
Прошлись мурашки стаей по спине
Вдруг стало так легко и ясно.

Вперёд туда, где неба синь и ветер.
Где жизнь кипит, а не застой в крови.
Туда, где день до беспредела светел,
А ночь есть царство торжествующей любви.

Зажглись глаза, как зёрна киновари*:
«А может, всё же стоит подождать,
Живут же здесь другие твари».
Пытался он свои же чувства обуздать.

«Нет! Решено! Обратной нет дороги.
И, если не сейчас, то, в общем никогда.
Прощай болото; помогите Боги.
Найти тот рай с тропинкой в никуда…»

Змей полз отчаянно четыре дня и ночи
И, наконец, увидев новый Свет.
Свалился напрочь: не хватало мочи.
Дойти туда, где занимался розовый рассвет.

Припав к земле без чувств, без сил, без воли.
Где растянулся, как капроновый шнурок.
На миг лишь задремав, устав от выбранной юдоли**.
Как тут же был завязан в узелок.

Но выбрался, - стараясь из последних сил.
В буквальном смысле, вылезший из шкуры.
Так у кого хватило бы натуры?
Всё вынести, когда он всем не мил.

И вот награда – холм с его ветрами.
И шкура новая вся золотом горит.
Сияет солнце в синеве над облаками.
Не скажешь лучше чем: «Богатый колорит».

«Так значит я, достиг своей вершины?
Хоть путь был труден, а порой тернист.
Не сломлен под колёсами (Машины),
Которой правил пьяный машинист.

А, если выше?.. Не за что цепляться».
Змей прыгнул раз, затем ещё – утих.
«И надо б самому себе признаться.
(Рождённый ползать…) Я не псих».

Подумав так, пополз походкой ленной.
Тут в небо одним махом  взмыл,
И с высоты улыбкою надменной:
«Ну! Что собрат, как я тебя умыл?»

Змей, размалёванный с большою бородой,
Лавируя в потоках, надсмехался,
А сам смиряемый лохматою рукой
На тоненькой верёвочке болтался.

Верёвка лопнула, не выдержав зигзагов.
Не так-то просто уловить поток.
Затрепетал, как сотня тысяч стягов.
И полетел, как ветром сорванный листок.

Ударившись о землю, развалился.
Осталась лишь от змея борода.
Подполз наш гад и удивился:
"Да ты, собрат,  туда-сюда.

Хочу сказать не настоящий.
Эх, ты! Бумажная душа.
Издалека такой – блестящий,
А сам ни стоишь, ни гроша".


КИНОВАРЬ, минерал кл. сульфидов, HgS. Красные зёрна, агрегаты, массы, налёты. Тв. 2-2,5; плотн. 8,0-8,2
г/см3. Оптически активный, обладает анизотропным фотоэффектом. Гидротермального происхождения. Осн.
руда ртути.
**ЮДОЛЬ (церк.-слав., букв.- долина, дол), жизненный путь, жизнь с её заботами и печалями.