Белки в кoлесах тащут пoезд

Я проснулся в пропахшей выпивкой и сигаретами квартире, на каком-то заваленном вещами диване. Рядом лежало еще три человека, чьих имен я попросту не был в состоянии вспомнить. Мучил жуткий сушняк, готов был выпить литра три, нет, пять литров воды. Голова раскалывалась, у кого-то звонил телефон, играла такая навязчивая и сопливая песня, любимая среди девушек от 14 до 17. Я оглянулся в поисках своих джинсов. В углу лежала целая гора, скорее всего, мои тоже там. Немного поискав, нашел свои светлые узкие джинсы расписанные черным маркером для ткани. Прошелся по квартире. Толпа пьяной дрыхнущей молодежи и устойчивый запах перегара. Вышел на балкон, хотел было закурить, но понял, что если вдохну, хоть каплю этого ядовитого дыма, меня немедленно вывернет наизнанку. Времени десять утра. Надо бы домой двинуть. Одел куртку и вышел на улицу. Волосы растрепаны, глаза красные, прет спиртом. Свежий воздух ударил в слезящиеся глаза и обжег легкие. До дома недалеко. Сел на трамвай, пошарил в карманах. Всего-то проездной и двадцатка. По ходу вечер удался на славу. Прижимаюсь к холодному стеклу и на миг закрываю глаза, слышу этот тихий стук и вой редких проезжающих машин. Влюблен в эту жизнь. Трамвай останавливается, и я выхожу, обратно к отравленному свежему воздуху, шуму улиц и золотистой листве. Она всюду, шуршит под ногами, кружась в вальсе, слетает с деревьев. Красиво. Никуда не тороплюсь, иду медленно, дышу воздухом нарядной осени, с ее особенным ароматом дождя. Я не романтик, дождь не люблю, он холодный. Захожу в ближайший магазинчик, очень хочу есть. Покупаю дешевый шоколадный батончик, омерзительно приторный, с привкусом полиэтилена. Денег не осталось. Выходя, в витрине замечаю, какой я бледный. Неудивительно. Медленным шагом иду до дома, едва не попадая под машину на перекрестке. Прокуренным голосом прошу мать открыть мне дверь. Не слушая ее претензий, ухожу в комнату и погружаюсь в себя. Сон. Утопия.