Выборы

Пустой день, никчемный, самый смешной из всех праздников. Однако, я всегда исполняю, и тут, оделся, взял паспорт, пошел. Открыл дверь из квартиры, но замешкался, вспомнил про пакет с отходами. При этом услыхал, что в коридорчик наш кто-то вышел. "Вот и хорошо, что вернулся,-думаю,- лишний раз с соседями встречаться ни к чему". Хотя, соседи у меня, дай бог всем таких. Добрейшие люди. Сколько живу тут, чтобы какое худое слово, или какие неудобства от них, никогда и никаких. Правда, не любят пол мыть, но и ко мне претензий не бывает. Иной раз месяца по два не моем.
Вернулся, ну и что, я всегда с одного разу уйти не могу, возвращаюсь дважды, трижды, и более, вспоминаю про примету и думаю: "Все хорошо, ведь у меня правило- не будет пути, если не вернусь а так, чем больше возвращаюсь, тем больше везение."
 
Следую на избирательный участок, рассматриваю улицу. Людишки подтягиваются, думаю: "Кому надо? Ладно я, нашел повод одеть костюм, прогуляться, ведь он висит годами без применения, выйти же некуда.  Вот крыльцо НИИ, стекляныне двери,фойе, милиционер, буфет, столики с номерами домов. У нашего очередь. Вижу улыбающуюся Галину Михайловну с пятнадцатого этажа. Она, вроде тоже ожидает бюллетень. Видать, очень хочется язык почесать, и говорит громко так, Что-то у меня прохладно в квартире!.
Известно дело, где пажаловаться. как не на избиратльном участке в день голосования. Тут тебя услышат и могут меры принять. Я сделал удивленное лицо с долей сочувствия. У меня-то нормально, хотя и первый этаж. Однако мою собеседницу кроме меня, похоже никто не услышал и она повернулась к столу.
А далее по очереди, смотрю,что-то очень уж красивый стан у молодой девушки.И плечи, и осанка, и прическа. Вот и профилем повернулась, ба, да это же Олька- моя ближайшая соседка с мамой. Она живет уже не у нас, а прописана, должно быть тут, вот и приехала отдать голос.
  Когда ей было лет пятнадцать, мне казалось, что она в меня была влюблена. А я тоже не железный, тоже обожал ее, и по утрам, когда звучали ее каблучки в коридоре, потом в вестибюле, хлопала дверь подъезда, с постели вскакивал, чтобы подглядеть за нею из-за занавески. Очень уж задорно звучали ее шаги и я даже тогда думал, что если каблуки стучат, значит женщина способна любить и быть любимой, а уж если начнет ходить тихо, то считай, что надеяться не на что. А с другой стороны. у самого были ботинки с такими каблуками, что цокали, как кованные самоги. Вот  и выводи правило, а жизнь подносит исключения.
Много ли сейчас Ольке, а заметно, спокойней стала, тихо так переговариваются с матерью.

 Слушаю я собеседницу, повеселел немножко, хочу ей сказать, чтобы она продула пылесосом батарею, ибо, ведь наверняка конвектор забился пылью, и  не пропускает воздух, вот и не греет, а и за девушкой слежу, когда она повернется. Точно, Ольга! Поворачивается, приветливо глядит в глаза, говорит: "Здрасте". Я отвечаю: "Привет" и думаю: "А не слишком ли я фамильярен, ведь тут ее мама, и прочий люд, а я старше нее лет на тридцать пять.
Вот так, выборы, оказывается, праздник, и я обязан ему за эту приятную встречу.