Сделка века

Сделка века.


У концерна «Макробол» намечалась сделка века. По этой причине я  третий день томился в застенках, пахал, как папа Карло, а работе  конца-краю не видать. Застенками на фирме называли виллу на берегу лесного озера, где проводились различные конфиденциальные мероприятия.  Также туда периодически заточали сотрудников,  выполнявших срочную ответственную  работу, дабы ничто не отвлекало их от продуктивного труда на благо фирмы. Я, Вадим Валентинович Горобец,  фактически второе лицо на фирме, являясь коммерческим директором концерна, мог, конечно,  позволить себе работать и  в городском офисе. Однако задание было поставлено лично Феликсом Эдуардовичем, нашим  шефом,  а посему промедление или утечка информации были смерти подобны.  К тому же лето вступило в свои права,  погода благоприятствовала общению  с природой, да и городская суета  в последнее время  стала меня доставать. Шеф обрисовал задание как всегда неконкретно, в общих чертах, но в случае реализации плана перспективы вырисовывались самые грандиозные, и прибыль должна была превысить пределы всех мечтаний здравомыслящего бизнесмена. Поэтому я и окрестил предстоящую коммерческую операцию «сделкой века». На первый взгляд проект представлял собой полную нелепицу, как и многие предыдущие бизнес озарения шефа. Но когда очередной разрабатываемый  проект начинал приносить дивиденды, скептики умолкали и кланялись шефу, но издали: тех, кто ему не верил сразу и безоговорочно, он близко к себе не подпускал. Шеф был гением предвидения. Он находил незанятый сегмент рынка, выискивал или создавал нужную позицию, соединял вроде бы не соединяемое, а дальше дело было за персоналом, то бишь умелыми исполнителями и талантливыми организаторами, к коим без ложной скромности, я себя и отношу, а также за рутинной черновой работой, за которую платили чистыми деньгами. После утверждения  шефа у власти менее чем за пять лет заурядная фирма «Макробол», даже не очень известная в родном городе, вышла на уровень серьезного бизнеса в масштабах страны. И это при том, что у нас не было родственников в Кабинете Министров или администрации президента, фирма не владела нефтяными скважинами, и не имела в качестве маленького подспорья  приватизированных на халяву никелевых гигантов. Теперь все это в собственности у концерна  есть, включая и нужных родственников, но именно у концерна, ибо никто из сотрудников фирмы ее учредителями не является. Я подозреваю, что даже наш гениальный шеф Феликс Эдуардович, за авторитарные методы руководства и безжалостность к конкурентам прозванный Железным Феликсом, также является наемным работником мирового капитала. Истории воцарения шефа на фирме предшествовал ряд трагических событий с предыдущими директорами, но  к делу это не относится, и ворошить прошлое не будем.
Готовить  бизнес-план от начала до конца было моей прямой обязанностью. Во избежание утечки информации, в кабинет, где я работал, никто не имел права входить. На вилле кроме меня, двух человек обслуживающего персонала: шеф-повара Николая Василевича и его жены Дарьи, да троих охранников-милиционеров  больше никого не было. Присутствовала еще моя  помощница-референт Светлана, которая гармонично сочетала в себе отличные деловые качества, широкий кругозор и эффектную внешность.  Мужчины меня поймут правильно:   присутствие молодой  и красивой секретарши положительно сказывается на результатах командировки.
Скажу честно: работа продвигалась медленно. Причина была в новизне для меня разрабатываемой тематики и отсутствии профессиональных знаний именно в этой отрасли. Поэтому мне приходилось подолгу   зависать в Интернете, подбирая нужную информацию, постоянно обращаться к различным, предусмотрительно привезенным с собой справочникам, а то и заказывать, чтобы мне доставляли институтские учебники и прочий трудно усваиваемый научный материал. Суть сделки заключалась в том, что шеф нашел клиентов, которые собирались в больших количествах закупать  железы и некоторые внутренние органы крупного рогатого скота. Фишка была в том, что все эти железы на мясокомбинатах все равно шли в отходы, и для нас практически ничего не стоили. Но вот произвести своевременное изъятие нужного органа сразу после убоя животного и при этом не нарушить технологический процесс мясоперерабатывающего производства, да еще соблюсти необходимые условия стерильности и своевременной консервации было технически и организационно трудно. Вот я и бился как рыба об лед, стараясь увязать традиционную расхлябанность работников ножа и топора с точностью маркетингового расчета и скурпулезностью медицинских операций.

К вечеру четвертого дня затворничества голова моя, забитая непривычной терминологией как-то: экстракция, лимфатические узлы, семенники, холестерин, альфаамилаза, печеночные пробы, индикаторы стерильности, буферные растворы и прочими премудростями медицины и ветеринарии, являвшимися для меня совсем недавно полной галиматьей, стала соображать совсем туго. Нужно было немного развеяться. Я перенес информацию на диск, удалил файл из памяти, диск спрятал в сейф,  закрыл комнату на ключ и зашел в соседний кабинет к Светлане. Та при моем появлении поднялась из-за стола, причем я отметил, что даже здесь, в отсутствии посторонних глаз, она держит марку: строгого  покроя юбка без единой мятой складки, белая блузка с кружевным  воротничком, перетянутым изящным галстуком, модельные туфли на каблуках, в меру высоких, но придававшим ступне изысканный изгиб. Света не вписывалась в современные стандарты секретарш,  или как их сейчас называют - офис-менеджеров,  и ничем не напоминала тех сногсшибательных блондинок, которые  с видом  сексуально озабоченной  Медузы Горгоны восседали в офисах крутых фирм. Во-первых, Света  была брюнеткой, во-вторых  грудь у неё была общепринятых размеров и при появлении в приемной навороченного бизнесюка с золотой цепью на шее из декольте самопроизвольно    не выскакивала, а в-третьих, Света была достаточно культурно развитой, чтобы являться интересным собеседником, к тому же она придерживалась строгих моральных принципов, но не настолько, чтобы это мешало карьерному росту.

Света рассказала, что было сделано  за день, мы обсудили некоторые производственные вопросы, и я предложил ей сходить искупаться на озеро. Озеро располагалось метрах в трехстах от виллы. С трех сторон оно было окружено лесом, в основном сосна и ель, а со стороны виллы вела неширокая просека с асфальтированной дорожкой. Вода была чистой и теплой, дно песчаным. Сначала мы поплескались на отмели, затем совершили заплыв до острова и назад. Света плавала отлично, в детстве занималась  в спортивной секции, но на обратном пути я ее почти догнал, и она высказала по этому поводу в мой адрес парочку не лишенных иронии комплиментов. Во время заплыва один вооруженный автоматом охранник постоянно плыл рядом на лодке, а другой патрулировал берег. На отмели я окончательно догнал умелую пловчиху и, когда Света стала выходить из воды, а охранники скромно отвели профессиональные взгляды от ее облепленной мокрым купальником фигуры, я воспользовался случаем и ущипнул насмешницу за твердую, как фанера, мускулистую ягодицу. Света обернулась и в сдержанной улыбке продемонстрировала свои идеально ровные зубы. Однако эта показная сдержанность не могла ввести меня в заблуждение. Это поначалу, когда шеф назначил Светлану Николаевну мне в помощницы, я не сразу понял, во что может трансформироваться ее непонятная улыбка: или в презрительно-надменную улыбку Джоконды, или же в шаловливо-порочную улыбочку Мерилин Монро.
Солнце закрыла темная туча, сразу же активизировались комары, один из охранников, пока мы со Светой одевались, стал брызгать вокруг нас специальным баллончиком, комары улетучились, но солнце из-за туч больше не выходило. Похоже, надвигалась гроза, мы покинули берег и условились встретиться за ужином.

Ужин проходил как обычно. Телевизор говорил что-то свое, я – свое, Светлана умело поддерживала разговор  и аккуратно, но с аппетитом отправляла кусочки пищи в рот. За окном громыхало, и сверкали молнии, затем по стеклам забарабанили струи дождя, но с окончанием ужина закончилась и гроза.  После ужина работать в кабинете я не собирался, но решил зайти взять одну из медицинских книг по железам внутренней секреции, вдруг появится настроение, и мы со Светкой  почитаем перед сном.
Открыв дверь кабинета, я очень удивился, увидев, что светится  экран монитора, а ведь точно помнил, что компьютер перед уходом  я выключал. И только потом   заметил повисший над столом яркий голубоватый шарик размером с теннисный мяч.
- Ух ты! Шаровая молния! – подумал я. – Никогда еще
не видел…
Я стоял не двигаясь, шар также висел неподвижно и издавал
слабое потрескивание. Я где-то читал, что шаровая молния может быть опасной, поэтому уже собирался  потихоньку ретироваться из кабинета, но не зря окружающие говорят, что у меня аналитический склад ума.
- А как же это молния могла залететь в кабинет, если все
окна закрыты, да и компьютеры, наверное, от молнии сами не включаются. Значит, здесь кто-то был, а услышав мои шаги, выбрался через окно. Вот тогда молния и могла залететь. Нужно звать охрану… А может и не нужно, ведь без помощи кого-то из своих в дом не проберешься, - размышлял я таким образом, стоя у входа в кабинет.
Неожиданно шарик сдвинулся с места, как бы сделал
неуверенное движение в мою сторону, но затем, будто передумав, с резким ускорением ринулся к окну. Раздался хлопок, шипение, и шарика не стало. Я подбежал к окну. В том месте, где пролетел шар, в двух стеклах зияла аккуратная круглая дырка.
Молния молнией, хоть и шаровая, но меня больше занимал вопрос, кто мог проникнуть в мой кабинет. Сделка века была под угрозой, налицо все признаки экономического шпионажа. Я позвонил старшему охраны и распорядился, чтобы обыскали дом, парк и сад. Затем я проверил, все ли на месте в кабинете и еще раз осмотрел окно. К моему удивлению все задвижки были закрыты изнутри. Также я изучил сквозное, через два стекла отверстие, оставленное шаровой молнией. Дырки были идеально круглой формы со сглаженными краями.
- Да, мое счастье, что молния полетела к окну, а не в меня.
Такой малюсенький шарик, а какая силища! Ведь эти стекла выдерживают выстрел из гранатомета, - размышлял я.

Скоро охрана доложила, что ничего подозрительного не
обнаружено. Я уточнил, кто находится в доме.
- Нас трое, повар Васильевич с Дарьей, вы и Светлана
Николаевна, - ответил старший охраны и вопросительно посмотрел на меня:
- Что-нибудь случилось, Вадим Валентинович?
Я показал ему дырку в стекле и сказал, что в кабинет залетела
шаровая молния. Как внимательно я за ним не наблюдал, охранник ничем не показал, что ему известно о происшествии в кабинете и проявил вполне естественную реакцию удивленного человека. Я предупредил, чтобы он никому не рассказывал, и отпустил его, а сам по специальному мобильному телефону, которым пользовались в экстренных случаях, позвонил начальнику службы безопасности фирмы Семенову и объяснил ему, что произошло на вилле, а также высказал свои подозрения.
- К клавиатуре не прикасались? Старайтесь ничего не
трогать, я выезжаю, - быстро все решил Семенов и дал отбой.

Я запер кабинет и пошел в спальный покой к Свете. Она
лежала на кровати и читала брошюру, на обложке которой я прочел название: «Высокоэффективная переработка крупного рогатого скота без отходов». Название книжки явно дисгармонировало с просматривавшимся сквозь полупрозрачный пеньюар роскошным телом моего референта.
- Ай да Светка! – одобрительно подумал я. – Что на работе,
что в спальне: все свои действия продумывает до мелочей. Действительно, незаменимый помощник.
Светлана отложила книгу и сладко потянулась. Обнаженная
грудь выглянула из разреза пеньюара ровно настолько, чтобы отвлечь мужчину от мирской суеты и настроить его организм на лирический лад. Я не стал противиться зову сердца или кличу природы, тем более времени для осуществления задуманного до прибытия  Семенова было вполне достаточно.
Ко всем своим деловым качествам и сексуальным достоинствам, Света была женщиной проницательной.
- Ты чем-то озабочен? – спросила она, после того, как утолив
страсть, мы сходили в душ, и я  оделся. – Если  по причине бизнес-плана, то думаю, в сроки уложимся.
- Я того же мнения, но при условии, что нам никто не
будет мешать, -  и я рассказал, что произошло в кабинете.
- Вся моя информация в ноут-буке, который я закрываю
на ключ, а ключ всегда ношу с собой, и ничего подозрительного здесь на вилле не замечала, - сразу же без ахов и охов дала конкретный ответ Светлана.
- Ты пока свой компьютер не трогай, скоро Семенов приедет.
Заодно и отпечатки пальцев снимет. А в городе никто из знакомых или сотрудников разговоров по поводу наших последних разработок не заводил?
Света задумалась, достала из пачки тонкую дамскую сигаретку, я щелкнул зажигалкой, по комнате распространился запах ароматного дыма. Я подошел к окну, чтобы открыть фрамугу. С подоконника взлетела какая-то небольшая темная птица, то ли дрозд, то ли скворец, то ли галка.
- От грозы прятался? – подумал я. – Хотя дождь давно
кончился… а может, гнездо где-то рядом?
В ночном небе раздались грохот, свист и визг, засверкал луч прожектора
и, спустя мгновение стало тихо. Это на специальной площадке за хозяйственными постройками совершил посадку вертолет. Света пошла в смежную комнату одеваться.
Скоро в дверь постучали, и вошел Семенов, полковник в отставке, бывший начальник управления по борьбе с организованной преступностью, мужчина лет пятидесяти, среднего роста, коренастый и широкоплечий, лицо его, как обычно, выражало полную безмятежность и даже добродушие, но если удавалось поймать неуловимый прищуренный взгляд бывшей грозы преступного мира, то становилось ясно, почему матерые преступники, узнав, что за дело берется сам Семенов, нет, конечно не раскаивались, но убежать старались подальше. Мы поздоровались и Семенов сразу приступил к делу.
- Охранников и семейную пару персонала я пока изолировал,
а вам доставил замену. Виктор, заходи! – крикнул Семенов в коридор, после того как увидел появившуюся из смежного покоя Светлану.
Вошел высокий молодой мужчина в джинсовом костюме,
через плечо у него висели несколько сумок разного размера и формы, в руках он держал внушительных габаритов портфель-дипломат.
- Вот, это Виктор. Лучший в городе эксперт-кримналист, техник и непревзойденный хакер, - охарактеризовал Семенов вошедшего. – Отпечатки пальцев всех присутствующих в доме персон в нашей картотеке имеются, так что поищем чужие. А заодно проверь, Витек, на предмет проникновения. А мы, чтобы не мешать специалисту, лучше отсюда выйдем, -  предложил нам со Светланой Семенов и, вежливо пропуская нас впереди себя, выпроводил в коридор.
Мы уселись в холле на диване, и я подробно рассказал Семенову, что произошло в моем кабинете. Минут через десять появился Виктор и сообщил, что неидентифицированных отпечатков пальцев не выявлено, а если конкретно, то присутствуют отпечатки Светланы Николаевны, мои и горничной Дарьи.
- Вот и отлично! – непонятно чему обрадовался Семенов. – Теперь давайте проверим ваш кабинет, Вадим Валентинович.
Эксперт-криминалист раскрыл свой портфель, достал необходимые инструменты и почти мгновенно вынул замок из двери и разобрал его. Затем он вооружился лупой, осмотрел детали замка и вынес заключение, что отмычкой замок не открывался. После этого замок также быстро был собран и установлен на место. Затем Витя проверил отпечатки пальцев на моем компьютере, мебели, сейфе и оконных задвижках. И здесь  все было в порядке. Отверстие в стекле было осмотрено самым тщательным образом, даже замеряно счетчиком Гейгера на предмет радиоактивности.
- Дырочка, конечно, интересная, - стал излагать результаты своих наблюдений эксперт. – Радиация, слава богу, отсутствует,  я так и предполагал, просто хотел удостовериться наверняка. А вот при помощи какого инструмента её просверлили сказать не берусь. Вы говорите, что отверстие проделала шаровая молния, это является странным. Насколько мне известно из литературы на эту тему: молния при столкновении с объектом взрывается. Возможно, и здесь взрыв произошел, и образовалась такая аккуратная дырочка. Явление это мало изученное, и вообще: в природе электричества, как и в природе женской натуры остается много непознанного, - закончил Витя свой доклад философским отступлением.
Семенов, видимо знакомый с манерой коллеги излагать свои мысли, на его обобщающий экспромт не обратил внимания, задал несколько узко специальных (в рамках криминалистики, а не электричества и женщин) вопросов и эксперта отпустил.
-Итак, господа, подведем итоги, - обратился к нам Семенов. – Получается, Вадим Валентинович, у кого-то есть ключ от вашего кабинета. Понятно, что без участия охраны или обслуживающего персонала сделать дубликат невозможно. Всех, кто был на вилле, я заберу с собой, и мы с ними поработаем, - продолжал  размышлять вслух Семенов. – Да, поработаем, - повторил он, и выражение добродушия на миг исчезло с его лица. – Только вы, Вадим Валентинович и вы Светлана Николаевна, нам поможете. Нужен хронометраж  и раскладка по месту: кто из персонала, где и когда находился в тот момент, когда вы их видели. Ладно, с людьми мы разберемся. Остается открытым вопрос с шаровой молнией. Если бы не отверстие в окне, то можно было бы предположить, что вы спутали с шариком какой-нибудь оптический эффект. Давайте восстановим ход событий. Неизвестное лицо,  скорее всего кто-то из прислуги проникает в ваш кабинет, воспользовавшись дубликатом ключа, в тот момент, когда вы ходили на озеро. Затем он зачем-то открыл окно, этаж кабинета первый, возможно окно открыли, чтобы запустить сообщника. Видимо, окно какое-то время оставалось открытым, в этот момент могла залететь шаровая молния. Потом злоумышленник вновь удалился через окно, сообщник закрыл его,  сам вышел через дверь, а компьютер из-за волнения забыл выключить. Факты, когда преступники при реализации своих хитроумных планов оставляют очевидные улики, в следственной практике встречаются сплошь и рядом.
- А может, его испугала шаровая молния? – предположил я.
- Не исключено. В общем так, - сбился на привычный командный тон Семенов, - я увеличу охрану, поставлю дополнительные посты, Витя же как раз устанавливает телекамеры вдобавок к тем, которые уже функционируют в помещении и снаружи.
Затем Семенов, ради объективности картины, попросил нас со Светой рассредоточиться по разным помещениям и составить упомянутый выше хронометраж. Когда мы закончили работу, Семенов переговорил по отдельности со мной и Светой, внес в наши записи коррективы и уточнения, пожелал  успешной работы, и скоро на вилле, кроме меня со Светой, новой смены охранников и обслуживающего персонала, никого не осталось.

Время было  позднее, мы со Светой выкурили по сигарете, обсудили случившееся, наметили задание на завтра, и  отправились спать, но теперь каждый в свои покои.

Следующий день прошел в напряженной работе. Я был начеку, однако никакие шарики по комнате не летали, в кабинет никто не ломился, подозрительные тени или зеленые чертики по коридору не шмыгали. Но нервы были напряжены, и один раз, выйдя на балкон перекурить на свежем воздухе, я даже вздрогнул, когда, едва не задев меня за нос крылом, пролетела какая-то птица. Я отшатнулся, а птица, которая вероятно сидела на декоративной, под виноградные листья и гроздья, решетке балкона, пролетев метров  десять, уселась на ветку березы. Я определил, что это скворец.
Охранник, прохаживавшийся внизу по дорожке, ухмыльнулся и, снимая с плеча автомат, спросил:
- Вадим Валентинович, может подстрелить его? Весь день здесь крутится, будто шпион какой.
- Гнездо где-то рядом, - предположил я. – Стрелять не надо. Пусть живет. Птицы – санитары леса, уничтожают вредителей.
- Прямо как мы! – заржал охранник. – Птицы освобождают от паразитов лес, а милиция - общество. Ладно, живи коллега, - миролюбиво проговорил страж порядка и опустил оружие.
Я посмотрел на ветку, но скворца там уже не было. Будто поняв о чем идет речь, он решил не рисковать и улетел.
Попадался на глаза мне этот скворец и в   последующие дни. Тогда я стал обращать внимание на снующих вокруг дома грачей, сорок, галок, синиц, воробьев  других представителей пернатой фауны и пришел к выводу, что поведение скворца действительно является несколько странным. Представление о том, как должны вести себя животные и птицы я имел. В детстве в доме регулярно появлялись то ежи, то ужи, то грачи или галки, не говоря уже о постоянных дворовых обитателях: собаках и кошках. Уделом этого скворца было полное одиночество. В отличие от своих собратьев он не прыгал по траве или кустам в поисках корма, а сидел или на решетке балкона или на ветке березы. Если  на ту же ветку присаживалась другая птица, то чирикнув разок-другой, она сразу же улетала. У меня возникла мысль, что необычное поведение скворца объясняется тем, что он ручной. В следующий раз, выйдя на балкон, я взял кусочек хлеба, а когда скворец приземлился неподалеку на газон, бросил ему угощение, но птица на мой гуманный жест не обратила ни малейшего внимания.

Как-то под вечер я работал в кабинете, эпопея с бизнес-планом близилась к завершению,  настроение  было отличное. Погода в последние дни стояла не жаркой, поэтому я отключил кондиционер и открыл окно, чтобы почувствовать в помещении свежее  дыхание леса. Зазвонил телефон внутренней связи, и Света спросила, можно ли зайти. Я вспомнил, что мне нужно  заглянуть в один справочник, который находился у неё, да и захотелось немного  размяться, поэтому я сказал, что зайду сам. По привычке, оставшейся с прежних времен, когда приходилось экономить на всем, я затемнил экран монитора, вышел в коридор, хотел, согласно инструкции, закрыть дверь на ключ, он махнул рукой, прошагал метров пять по коридору, зашел к Свете, оставив  дверь ее кабинета открытой, чтобы наблюдать за коридором. В кабинете моего референта витал тонкий запах духов, Света, продемонстрировав  знание правил  делового этикета, при появлении начальника поднялась из-за стола и заодно продемонстрировала свою спортивную фигуру. На моей помощнице было темное платье строгого покроя, длина подола   которого и глубина выреза на груди позволяли соблюсти деловые приличия, но не ограничивать полет фантазии наблюдателей. Я был в азарте, но деловом, да и Света знала, что у нас как работа, так и утехи строго регламентированы. В первую очередь бизнес, а потом уже все остальные радости жизни. Поэтому я быстро, точно и четко ответил на ее вопросы, задал свои, захватил нужный мне справочник и энергичной походкой пошел к себе. Распахнув дверь кабинета я, как когда-то уже было, застыл у порога. Правда, шаровая молния по кабинету уже не летала, зато, как и в прошлый раз,  монитор вовсю светился, а в открытое окно выпорхнула какая-то похожая на птицу темная тень, и похожая на конкретную птицу, а именно на намозолившего мне  глаза скворца.
- Что за чудеса? Ведь экран я затемнял.  Скворец, что ли, прошелся по клавиатуре и активизировал монитор? - лихорадочно размышлял я. – А может, это вовсе и не скворец, а замаскированный робот-разведчик. Нет,  я  не большой  специалист по части электроники, но это из области фантастики. К тому же даже самым совершенным роботом должен кто-то управлять. Вон, недавно по телеку видел, японцы робота придумали, что ходить может, так он еле ноги передвигал, даже у вдрызг пьяного дворника дяди Паши, когда-то жившего по соседству, координация лучше была, чем у этого хваленого робота. Я выглянул в окно. Один охранник стоял возле веранды, другой – метрах в двадцати на углу дома. Вели они себя вполне естественно, то есть несли бдительно службу. Скворец же, как ни в чем не бывало, сидел на своей любимой ветке. Я внимательно посмотрел  скворцу в глаза, можно сказать, попытался заглянуть прямо ему в душу. Птица сидела не двигаясь, немного свесив крылья с  ветки. Но уловив мой пристальный взгляд, скворец трепыхнул крыльями, и у меня создалось впечатление, что он мне подмигнул. Я в раздражении захлопнул окно.  Галлюцинаций только мне еще не хватало!
Об  инциденте во избежание насмешек я никому не рассказывал, но решил этого слишком любознательного скворца вывести на чистую воду. На следующий день опять же под вечер я, оставив открытым окно, пошел к Свете. Ведя с ней разговор, я краем глаза посматривал через окно ее кабинета. Вот скворец, сидевший напротив на ветке, перепорхнул на декоративную решетку веранды. Я сделал вид, что по уши  увлечен то ли беседой, то ли Светланой. Спустя несколько секунд я посмотрел на веранду, скворца на прежнем месте не было. Под удивленным взглядом Светланы я тихонько открыл задвижки на раме и выбрался из комнаты. Здесь я подкрался к окну своего кабинета и, присев, заглянул внутрь комнаты. Увиденное  походило на галлюцинацию или кадры из детского мультика: скворец, бросая внимательные взгляды на монитор, лихо скакал по клавиатуре, и было видно, как на экране мелькают переворачиваемые страницы.
- Ну, погоди, умник, ты у меня сейчас допрыгаешься! - мысленно воскликнул я, потянул раму на себя и закрыл окно.
Затем я запрыгнул в Светин кабинет, в три прыжка преодолел его, промчался по коридору и уже осторожно приоткрыл дверь своего кабинета. Экран компьютера по-прежнему светился, но скворца я не увидел. В приоткрытую дверь я протиснулся внутрь, спиной закрыл дверь и обвел взглядом помещение. Скворца нигде не было. На всякий случай  заглянул под стол, за шкаф и портьеры. Безрезультатно! Тут галлюцинации начались снова: в оконных стеклах зияла такая же дыра, когда из кабинета вылетела шаровая молния.

-А может, это старые дырки? – подумал я. – Нет, стекла заменили на следующий же день.
Нужно было  посоветоваться. Я позвонил своей помощнице-референту и, казалось, не успел  положить трубку, как Светлана  была в кабинете. Как она не старалась придать лицу вежливо-деловое выражение, было видно, что мои прыжки в стиле Брюса Ли через подоконник, мягко говоря, вызвали у нее удивление.
- Вот! - показал я на дырку в стекле.
- Опять шаровая молния? – с преувеличенным спокойствием спросила Света, но взгляд у нее был растерянный.
- Какая на фиг молния! – не сдержался я. – Скворец дырку в окне проделал! Хотя, что я несу! Опять кто-то в кабинет рвался, а скворец, видать, сквозь эту дыру и вылетел, сволочь!
Возникла пауза. Света овладела собой, посмотрела на окно, затем на меня и уже нормальным тоном задала следующий вопрос:
- «Скворец» -  название  шпионского аппарата?
- Этот чёртов  аппарат выделывает такие фокусы, что проще
предположить, что он является посланцем   потустороннего мира или внеземных цивилизаций. А вот  за мной он шпионит это точно! – возможно излишне  эмоционально высказался я и поведал Свете о странном поведении скворца, которое я наблюдал в последние дни.
- Короче, техника на грани фантастики! Все, звоню Семенову, - резюмировал я и стал набирать номер.
Однако, как ни странно,  мобильный телефон начальника службы безопасности не отвечал. Я позвонил ему домой, жена ответила, что Георгий Константинович в командировке. Тогда я связался с первым замом фирмы Виктором Панасенко. Тот рассказал, что Семенов выполняет какое-то ответственное задание, шеф же только приехал из-за бугра, как на другой день снова срочно улетел.
-А зачем тебе Семенов нужен? Снова шаровые молнии посещают?
хохотнув, спросил Панасенко.
- При чем здесь молнии! – разозлился я, но сразу взял себя в руки. Если по поводу молнии коллеги подтрунивают, то что начнется, когда о скворце узнают.
 – Дарью Семенов забрал, а как готовит другая повариха  мне не нравится, - нашел я приемлемый ответ.
- Потерпи, завтра уже  будет твоя Дарья. А пока Светку подключи. Она женщина всесторонне развитая. На кухне тоже справится на отлично, - шутил отчего-то слишком веселый Панасенко.
Тут в трубку ворвались звуки развеселой мелодии, и я понял: Панасенко сидит в отдельном кабинете, а кто-то открыл дверь, ведущую в общий зал ресторана. Я попрощался и положил трубку.
- Куда же Семенов запропастился, да так некстати, - думал я.

Вызвал старшего смены охранников прапорщика Безбородька, но тот ничего определенного о месте пребывания своего начальника сообщить не мог, лишь сказал, что Семенов  звонил утром как обычно и принял рапорт.
- Ага, раз с утра звонил, значит живой! – про себя усмехнулся я. - С
этими скворцами-терминаторами всякая ерунда в голову лезет.
 Я сказал охраннику, если Семенов объявится, то пускай свяжется со мной. Прапорщик по привычке козырнул и ушел.
- Ну, что уважаемая Светлана Николаевна, мало у нас проблем по бизнесу, так еще  сверхестественные явления вмешиваются. Ладно, утро вечера мудреней, - приобнял я подошедшую ко мне Свету за плечи. – Пошли ужинать, а там видно будет.
Света легко сжала мою ладонь, участливо посмотрела  в глаза, я же, взяв ее  под руку, церемонно повел к двери. В коридоре мы поднялись по мраморной лестнице на второй этаж, я довел Свету до ее покоев, на пороге с легким поклоном поцеловал руку и церемонным тоном провозгласил:
- Леди Кларенс! Смею надеяться, я буду иметь счастье созерцать вас за обеденным столом через тридцать минут  сорок восемь секунд?
- Да, сэр Арчибальд, к тому времени мой аппетит достигнет апогея, а душа изголодается по общению с вами, - смиренно потупив взор, ответила Света и все-таки в конце фразы прыснула со смеху, не выдержав роли в часто разыгрываемых  нами сценках из жизни английских лордов, тем более, что роскошь интерьеров и обстановки  виллы  стимулировала полет фантазии, а после напряженного трудового дня иногда хочется расслабиться и подурачиться.

За Светой щелкнул замок. В своих апартаментах  я принял душ, надел свежую рубашку, остановившись перед зеркалом, пригладил  взъерошенные поле купания волосы и всмотрелся в свое лицо В ответ на меня посмотрели внимательные глаза молодого мужчины, и хотя черты лица этого мужчины были не лишены приятности, глаза его выражали усталость и озабоченность. Всплеск игривости, разгрузив психику, сменился ровным настроением со склонностью к анализированию. Поэтому за ужином я больше молчал. Правда, Света, пребывая в кругу исполнения своих прямых обязанностей,   пыталась завести какую-нибудь содержательную беседу, он вместо диалога получался монолог, я, в основном,  ограничивался репликами да односложными ответами.
После ужина мы перебрались на балкон. Горничная принесла туда блюдо с фруктами и бутылку коньяку. Расположившись в мягких креслах, мы смаковали коньяк, прихлебывая его из широких низких бокалов, услаждали вкус экзотическими фруктами, а слух – лившейся из динамиков мелодичной инструментальной музыкой и любовались закатом солнца.
- Вадим, посмотри налево, только не спугни, - вдруг тихонько проговорила Света.
Я осторожно повернул голову и проследил за Светиным взглядом. Это была сверхнаглость! Скворец сидел на ветке березы, которая росла метрах в десяти от   угла здания и бесцеремонно глазел на нас. Во  взгляде   птица читалась явная  насмешка и, вместе с тем - любопытство.
- Ах ты сволочь! – воскликнул я, схватил с блюда грушу и запустил в обнаглевшую птицу.
Скворец в мгновение ока сорвался с места, спелая груша, ударившись о ствол березы, разлетелась вдребезги, а ветка, на которой до этого сидел скворец, вдруг переломилась, на месте среза показался дымок, и половина ветки стала плавно падать вниз. Я понял, что срезало ветку, схватил Светлану за плечо и повалил на пол балкона. На четвереньках мы переползли в комнату, также на четвереньках пересекли комнату и уселись на стоявшем в глухом углу без окон диване.
- В нас стреляли? – почти будничным тоном спросила  Света.
Я увидел, что моя помощница вполне владеет собой, поэтому ответил, что очень на то похоже. Продолжение своих мыслей по этому поводу я   озвучивать  не стал.

- Кому же мы перешли дорогу? И почему объектами покушения стали именно мы со Светой? Все-таки есть на фирме персоны позначительней. Решения принимает шеф, Прокопенко – выполняет, я же разрабатываю маркетинговую стратегию   и контролирую ход деловых операций. Что же вокруг нас творится?  Шаровые молнии, которые ведут себя не по законам физики, скворцы – которые нарушают законы природы. А кстати, куда эта чертова птица после выстрела делась?
- Елки-палки! – воскликнул я в озарении. – Так может, это в скворца и стреляли?
Но тут же прикусил язык и посмотрел на свою помощницу. Если Свете и стало смешно, то она ничем этого не проявила, а напротив  живо откликнулась на мое нелепое предположение:
- Как раз я хотела об этом поговорить. Ты, наверное, не обратил
внимания, но я хорошо видела, что  скворец взлетел с ветки даже раньше, чем ты за грушей потянулся. Взлетел он как-то слишком уж  быстро, поднялся над березой и исчез.
- Как это исчез? Может, пулей разорвало? Хотя о чем это я! Никакой снайпер из винтовки в скворца на лету не попадет.
- Он просто исчез, будто растворился в воздухе. Взмыл с ветки, метров пять пролетел, и не стало его. Пуля в скворца точно  не попадала. Я видела, как из бедных птичек  пух и перья летят, когда вы с Костей в них из ружья палили.
- Где это ты могла видеть? – насторожился я. – На охоту ведь мы ездили в сугубо мужском коллективе.
- Костя,  в знак своего приобщения к кругу избранных, после того, как в руководители направления выбился, в офисе демонстрировал видеозапись о ваших подвигах на лоне природы - с легкой иронией в голосе ответила Светлана.
- Вот хвастунишка! Как поставили, так и снять можем, - пробурчал я. – Ладно, бог с ним, Костей. Давай подумаем, откуда стрелять могли?
Подойдя к окну, я осторожно выглянул из-за  гардины. Метрах в сорока- пятидесяти от дома начинался парк с высокими деревьями. Снайпер мог, конечно,  укрыться где-то там, однако территория виллы была обнесена забором с сигнализацией и телекамерами, поэтому такой вариант вызывал сомнение. За забором же через просеку начинался густой лес, но деревья парка перекрывали перспективу между лесом и виллой. Дерево, на котором сидел скворец, росло на лужайке в стороне от  здания, и, если допустить, что снайпер целился  именно в нас со Светой, а попал в березу, располагавшуюся  более чем в двадцати метрах от балкона, то стрелок был из него никудышний, разве что выстрел мог служить предупреждением. Однако в таком случае гораздо нагляднее было бы выстрелить в стену возле нас или оконное стекло. Если бы не скворец, то мы могли бы и не обратить внимания на падающую ветку.
- Так-так, Светочка… Охранникам пока ничего говорить не будем, проследим за их поведением. Я позвоню Семенову или его заму и попрошу усилить бдительность, а также, чтобы еще людей прислал. В чем-то здесь нестыковка. Вот сама подумай: береза стоит  на углу здания, именно с той стороны между лесом и виллой деревьев нет, но и балкона оттуда не видно. Так что, исходя из всех правил стрелкового искусства, целью снайпера вполне мог быть  таинственный скворец.
- Согласись,   это не более удивительно, чем скворец, включающий компьютер или пролетающий сквозь пуленепробиваемое стекло, - согласилась Света с моими выводами.
- Может  ручной скворец или из цирка сбежал. Его могли
надрессировать, чтобы по клавиатуре бегал, зернышки выклевывал. И насчет стекла тоже вопрос сомнительный. Не исключено, что это была очередная попытка проникновения в мой кабинет, а отверстия в стекле почти незаметны, скворец же, бросившись в окно, случайно сквозь эти дырки пролетел, - продолжал я искать объяснение, имевшее хоть малую толику  правдоподобия.
- Действительно, выглядит  все  это очень странным, но практически до сего времени странные происшествия  вреда нам не принесли. Если бы хотели сделать  что-нибудь плохое, то возможностей было предостаточно. Поэтому не будем придавать этим  событиям слишком большого значения, - здраво рассудила Света. – А вообще-то ситуация сложилась непонятная. Сидим мы здесь  будто на необитаемом острове, и никому до нас дела нет. Ни шеф не звонит, ни Прокопенко, ни Семенов. Давай будем сами их искать, - предложила Света.
Однако ни к шефу, ни к Прокопенко я так и не дозвонился. Не нашел я и Семенова. Хорошо, хоть зам Семенова не скрылся с горизонта. Он поведал, что Семенов на связь выходит, а также предупреждал, что если я буду обращаться, то оказывать мне всяческое содействие. Я запросил дополнительную охрану, тем решил пока и ограничиться.
Следующих три дня прошли без эксцессов, погода стояла отличная, подозрительный скворец больше не появлялся, снайперы за мной не охотились, составление грандиозного бизнес-плана близилось к концу, Света днем была наполнена творческой энергией, а  ночами - страстью, короче,  все обстоятельства свидетельствовали, что жизнь удалась. Утомленный длительным сидением за компьютером, я решил размяться и сходить на озеро. Чтобы не провоцировать любознательных  скворцов на битье оконных стекол, я оставил Свете диск и информацией и в сопровождении троих вооруженных автоматами Калашникова милиционеров охранного подразделения «Титан» отправился на берег. Совершив небольшой, но интенсивный заплывчик, я посидел на пирсе, обсох на теплом ветерке и направился к вилле, красная черепичная крыша которой пылала под полуденным солнцем среди зеленых верхушек деревьев метрах в трехстах от берега. Я не пошел по асфальтированной дорожке, которая тянулась вдоль кромки леса, а, чтобы сократить путь,  двинулся напрямик по петлявшей между стволов вековых деревьев тропинке. В лесу сразу запахло хвоей, воздух стал прохладным и свежим. Один охранник шел шагах в десяти спереди, другой немного сзади, а третий - рядом со мной. Когда мы пересекали заросшую высокой травой и кустами малины полянку, порыв ветра донес сильный запах падали. Охранники насторожились, старший наряда прапорщик Безбородько, которого они звали Петровичем, ускорил шаг, чтобы увеличить разрыв между мной и ним, а затем пошел уже медленнее, внимательно глядя себе под ноги. Пройдя шагов двадцать, Петрович остановился, поднял согнутую в локте руку верх, и стал всматриваться в нечто лежавшее в густой траве на краю поляны. Я приподнялся на цыпочки и тоже посмотрел туда. Похоже, что в траве лежала куча черных и белых полиэтиленовых пакетов, сродни тем, что служат для сбора мусора. Я еще удивился, откуда среди леса в природоохранной зоне взялись мусорные пакеты. Старший подал знак, один из милиционеров, здоровенный рыжий парень  с выражением постоянной бдительности на лице, обогнув нас, осторожно пошел в направлении непонятного предмета, держа оружие наизготовку. Старший же вернулся ко мне и попросил подождать.
- Чего вы забеспокоились? Какие-то сознательные туристы мусор выбросили, - беззаботно высказался я.
- Нет, сюда никакой машиной не проедешь, - храня серьезность ответил Петрович и попросил меня присесть.

Тем временем  ходивший в разведку милиционер позвал старшего наряда. Мне опять же было велено не двигаться, а старший удалился. Вскоре он  пригласил меня и своего коллегу. Я подошел ближе, вонь усилилась, а то, что мне представлялось кучей мусора, оказалось лежавшей на боку и раздутой от кишечных газов  черно-белой коровой.
- Вот так! – будто  стукнуло меня по голове. – Мало того, что крупный рогатый скот и его переработка во всех подробностях по ночам снятся, еще и в реальной жизни дохлые коровы преследуют.
Мне стало немного не по себе, но нельзя было ронять марку делового человека,  владеющего собой в любой ситуации, и шуткой я попытался скрыть перед суровыми милиционерами свою растерянность:
- Может, это волки корову съели?
Однако охранники мой юмор  не оценили.
- Волки здесь не при чем, - хмуро взглянул в мою сторону Петрович. – Зарезали корову. Дырки в животе видите, - указал он на три круглых аккуратных отверстия диаметров около десяти сантиметров в боку и животе животного.

Также я обратил внимания, что крови вокруг отверстий и под ними на земле не было. Над тушей коровы вились рои мух, в ушах, ноздрях и глазницах копошились жирные белые личинки.
- Зачем же было корову среди леса колоть? – ни к кому не обращаясь, проговорил старший наряда. – Допустим, совершили кражу  с фермы или личного хозяйства граждан. Режьте ее, свежуйте и на базар везите. А так добро понапрасну пропадает, –  сдвинув фуражку,  почесал он затылок.
- А гнали-то сколько! Ведь ближайшее село за пять километров, - отозвался другой охранник.
Мы постояли молча, посмотрели на корову, на траву вокруг, и старший предложил уходить:
- Нам здесь делать больше нечего. Позвоню в райотдел, это их территория, пусть разбираются, - огласил принятое решение Петрович и посмотрел на меня.
- Да, идем. Нечего миазмами здесь дышать, - согласился я. – Слушай, Петрович, - обратился я, когда мы снова шли по тропинке. – Как милиция приедет, позовешь меня. Интересно все-таки, зачем эту корову сюда пригнали. Это напоминает мне сцены из голливудских боевиков, когда крестным отцам мафии дохлую рыбу подбрасывали.
- Тогда нужно было под ворота виллы подогнать, и там замочить! – неожиданно выдал один из охранников, мрачного вида рыжий детина  и рассмеялся, но сразу умолк, уловив сердитый взгляд Петровича.
Часа через три, когда я работал в кабинете, позвонил все тот же Петрович и доложил, что прибыли местные милиционеры. Сопровождаемый охраной, я отправился в лес к месту происшествия. На поляне было довольно многолюдно. Возле коровы сидел на корточках молодой мужчина в белом халате и тыкал в ее раздутое брюхо каким-то блестящим металлическим стержнем. Отдельной группой стояли несколько сотрудников милиции в форме и штатском, а чуть в стороне от них – еще три человека: ничем не примечательный мужчина в измятой клетчатой рубашке, но при галстуке и с портфелем, мужчина более солидного вида, судя по выпиравшему из-под пиджака животу и круглой ряшке – колхозное начальство, и третий – типичный деревенский пролетарий, сутулый мужичонка одетый, несмотря на жару, в вылинявшую защитного цвета  штормовку, коричневые латанные в нескольких местах брюки, заправленные в испачканные навозом кирзовые сапоги. Пролетарий ерошил непричесанные вихры и оправдывался перед наседавшим на него председателем, который своим  агрессивно выставленным вперед животом будто пытался придавить худосочного работягу к стволу дерева.
- Николай Демьянович, не спал я, вот вам крест! – стал неумело креститься пролетарий. – Я ж вам рассказывал, что коров мы пересчитали, все на месте были, как с куста, сорок одна штука…
- Я тебе, Васька,  твою мать, покажу, с куста! Ты у меня те кусты корчевать пойдешь, пьянюга! – наседал председатель.
- Да не пили, мы, Демьянович. Может и выпили бы,
да нечего было, - привел самый веский аргумент Васька. - Мишка в деревню пошел. Так он засветло вернулся. Ничего не принес, только картошку вареную и кусок сала. Повечеряли мы, Мишка прилег перед дежурством отдохнуть, а я службу нес очень даже бдительно. Да и собачка у нас – сами знаете: что вора, что волка, в клочья разорвет. Порода алабай…
- Ты мне зубы не заговаривай! Порода может и алабай, зато ты полный раздолбай! Проверили, все на месте! – подражая голосу Васьки, заблеял председатель, - А утром, когда доярок к загону привезли, одной коровы не досчитались! Кому корову продали, ироды? – взревел уже своим обычным голосом председатель и поднес мясистый волосатый кулак к носу пастуха.
Тот снова стал божиться и креститься, а один из сотрудников милиции принялся успокаивать разбушевавшегося председателя, заявив, что допрашивать в милиции есть свои мастера. Посидят пастухи в изоляторе недельку-другую, сразу вспомнят с кем вступили в преступный сговор.
Я присел рядом с человеком в белом халате, по-видимому ветеринарным врачом, и уже как почти сформировавшийся специалист по крупному рогатому скоту, поинтересовался каким способом осуществлен забой  животного.

Ветеринар, молодой мужчина примерно моих лет, спросил, кто я такой, а после того как я представился, назвался Олегом и стал отвечать:
- Согласно инструкции, в подобных случаях, я должен проверять труп животного на возможное наличие инфекции. Бывает, что корова будто взбесилась, и бежит, куда, глаза глядят. Но здесь случай другой. Раны странной формы и очень глубокие. Такое впечатление, будто орудовали хирургическими инструментами. Причина  смерти мне и самому неясна. Череп целый, значит обухом по голове не били, сердце и аорта тоже не повреждены. Раны же в области печени, яичников и селезенки. От таких ран корова сразу не умрет. Значит, нужно было как-то ее обездвижить, а потом уже производить операцию на внутренних органах.
-И какая же цель операции?
- Кто его знает? Без вскрытия не определишь, а мне оно без
надобности. Я ведь не судебный патологоанатом, - резонно ответил ветеринар.
- Так-так, - думал я. - Слушай, Олег, давай,  я тебя заинтересую. Сто долларов, делаешь вскрытие, а результаты докладываешь только мне, - тихо проговорил я, воспользовавшись тем, что сотрудники милиции и председатель принялись активно, но пока еще моральным образом, воздействовать на нежелавшего чистосердечно раскаиваться пастуха Ваську.
Ветеринар помедлил и кивнул головой в знак согласия.
- Хорошо, только нужно домой съездить за инструментом, а заодно и переодеться. Кстати, а вам это зачем?
- Можешь на ты, - проявил я демократичность. – Я ведь в некотором
роде тоже медицинский работник. Изучаю функционирование желез внутренней секреции, так сказать, с практической точки зрения. Петрович, - обратился я охраннику. Я отвлеку массы, - кивнул я на увлеченных делом работников милиции и председателя, -  а ты организуй Олегу машину: пускай свозят его домой и обратно.
- К чему вся эта конспирация, - посмотрев мне в глаза, спросил
ветеринар.
- На всякий случай, - сказал, как отрезал Петрович. – И вообще, меньше знаешь – спокойно гуляешь. А чем о тебе меньше знают, тем больше уважают, - применительно уже к специфике своей профессии скаламбурил суровый милиционер.
Я же подошел к основной группе, поздоровался с официальными представителями и представился сам. Затем мы поговорили об этом странном происшествии, и я перевел разговор на то, что корова здесь лежит, красиво разлагаясь, а вокруг заповедник и зона отдыха. Однако, учитывая наши добрососедские отношения, и то, что мы вроде как бы тоже проживаем на территории района, хоть и не постоянно, то  захоронение коровы я беру на себя, а общество, в честь нашего знакомства, приглашаю на легкий фуршет с тяжелыми напитками.
Общество восприняло мой гуманный жест с пониманием, особенно значительность предстоящего момента читалась на лице человека при галстуке и с портфелем, который, как я понял,  работником милиции не являлся, а вот точнее определить его профессиональную принадлежность я пока не мог, но по тому, как он серьезно отвечал или задавал вопросы, солидно кивал головой или с внимательным видом слушал собеседника,  было  видно, что  у окружающих, в том числе и у себя,  необходимым уважением  он пользуется.
Я  ненадолго отошел  в сторонку, дал по телефону  распоряжения Дарье и припустился догонять дружную  компанию аборигенов, которые, влекомые  сладким запахом халявы, успели уйти довольно далеко вперед по лесной тропинке. Хоть добрались мы до виллы быстро, в беседке, стоявшей   среди живописных зеленых насаждений на берегу выкопанного нами пруда все было готово к приему гостей. Я решил организовать фуршет именно в беседке, а не в доме, дабы не будить необоснованной зависти к загнивающим в роскоши олигархам у здоровой части народа. Однако недолгие годы демократии не смогли искоренить в обществе   чувства классового самосознания. Водитель председателя колхоза под отческим взглядом шефа сослался на то, что нужно отрегулировать зажигание, пастух Васька, окинув полным страдания взглядом сверкающий хрусталем, серебром и бутылками стол, горестно вздохнул и сознался, что третий день животом мается. У ветеринара Олега верх взяли деловые качества, и он попросил отвезти его на ферму, а я, незаметно ему подмигнув, любезно предоставил своего водителя, чем вызвал чувство глубоко удовлетворения у председателя, получившего возможность сэкономить колхозный бензин. Дарья, тем временем, принесла расписанный пейзанскими сценами фарфоровый кувшин, мыло в мельхиоровой мыльнице и пачку одноразовых полотенец. Я отозвал Петровича, велел взять бутылку, закуску, уединиться с пастухом Васькой и выяснить, что же в действительности произошло в ту роковую ночь.
- Все правильно, Вадим Валентинович, - одобрил милиционер мои импровизированные следственные действия. – Я уже сам хотел с ним по душам поговорить. Чего-то он явно не договаривает. Кстати, этот загон, откуда корову увели, находится за речкой километрах в пяти отсюда. Это по прямой. А по дороге через мост  все двадцать наберется. Кому понадобилось везти в нашу глухомань эту корову ума не приложу, город, ведь, совсем в другую сторону.
- Может, ее своим ходом пригнали? Десять километров не такое уж большое расстояние. А неширокую речку корова переплывает запросто. Сам по телевизору видел. Меня больше беспокоит характер и расположение ран на теле коровы: очень похоже на какие-то медицинские опыты.
- Я в медицине не силен, - ухмыльнулся Петрович. – Разве, кому челюсть свернуть и назад поставить! В молодости боксом занимался… А может, здесь какие сатанисты завелись? – уже серьезно предположил милиционер.
- Мысль интересная. Надо будет в Интернете покопаться, почитать, как у них ритуалы проводятся.
Тут я отметил, что дорогие гости закончили мыть руки и, бросая тактичные взгляды на накрытый стол, молча толпились у входа увитой плющом беседки. Я извинился, пригласил всех садиться, и, пока они проходили возле меня, еще раз представился и попросил присутствующих повторить названные в лесу  свои имена, чтобы в ходе застолья я мог  свободно с ними общаться. Значит, на званом ужине присутствовали: начальник районного уголовного розыска Сердюк Владимир Мефодиевич, молодой мужчина, порывистый в движениях, но с малоподвижным лицом и проницательным взглядом; следователь Пахомов, по всему недавний выпускник юридического факультета какого-нибудь провинциального института. Выделялся среди работников милиции участковый инспектор капитан Свирида – высокий грузный мужчина, комплекцией напоминавший борца сумо, его не меньший, чем у председателя колхоза живот туго опоясывала портупея, толстая шея из плечей переходила прямо в лысый затылок, на котором   прилепилась лихо  заломленная на бок фуражка. Неизвестный мужчина в штатском, как я и предполагал, был не работником милиции, а занимал ответственную должность инспектора райисполкома. По-видимому информация о найденной корове поступила в момент, когда он находился в колхозе, вот он и приехал за компанию с председателем.

На правах хозяина я разлил по первой, а затем, к удовольствию окружающих, поручил это дело ответственному сотруднику, который сразу почувствовал себя в родной стихии и стал умело руководить заседанием. Разговор за столом сначала шел на общие темы, однако, имея свой умысел, я направил беседу на интересующую меня тему.
- В районе завелась какая-то организованная группа, занимающаяся похищением скота, - поделился информацией начальник розыска. Это уже третий случай. Правда, останки двух предыдущих коров никто не находил. Видать, благополучно почили на базаре.
- И никого не поймали?
- К сожалению нет. Спецы орудуют. Причем первые коровы были угнаны в дневное время прямо с пастбища, - ответил главный районный опер, и его лицо расплылось в улыбке. – Хотя, одного свидетеля имеем: Сенька-тракторист из Калиновки.
Теперь рассмеялась вся компания, и слово взял участковый:
- Сенька в районе личность известная…
- Наш местный барон Мюнхгаузен, - проявил эрудицию ответработник и тихо икнул, культурно прикрыв рот салфеткой.
-Во-во, - подтвердил участковый, -спиз…ит и не засмеется. Чего только с ним не приключалось. Недели две назад перегонял он трактор из одного села в другое. Где-то в полях трактор обломался, только вот ехал, а тут электропитание пропало. Сенька поковырялся, ничего не выходит, трактор не заводится. Как раз пацан на велосипеде едет. Сенька взял у него велосипед и поехал за механиком. И вот что он рассказывает: «Жму я на педали, дорога пошла на пригорок, выскакиваю наверх, мать честная, над дорогой корова летит…»
- Высоко? – не удержавшись, перебил я участкового.
Компания снова рассмеялась, а участковый продолжил:
- Мы то же самое у него спросили, а Сенька отвечает: «Нет, не высоко,  метра два-три над землей. Летит и все повороты дороги повторяет».
Участковый, выпучив глаза, по-видимому, очень правдоподобно  изобразил мимику Сеньки-тракториста и сделал планирующий жест рукой. Последовал новый взрыв смеха. Участковый подождал пока станет тихо и повел свой рассказ дальше:
- Я у него спрашиваю: «А крыльями не махала?» – Нет, - говорит  Сенька, - крыльев у нее не было, а вот хвостом слегка помахивала.
- И чем кончилось? – спросил я.
- А ничем. По словам Сеньки, корова взлетела на пригорок и пошла на снижение, а пока Сенька выехал на горку, никого уже не было.
- Вот вы над Сенькой смеетесь, Сергей Пафнутьевич, - обратился к участковому молодой следователь, - а ведь корова по приметам, то есть масти, как описал ее Сенька, соответствует той, что на пастбище возле Калиновки в тот день пропала. Я  в одной научно-познавательной газете читал, что в Америке такие случаи довольно часто бывают, когда видели летающих коров и телят, а потом в пустошах находили их трупы с вырезанными органами.
- Так, Пахомову больше не наливать! – преувеличенно строгим  голосом воскликнул начальник розыска, перехватил инициативу у ответработника, щедро разлил всем по рюмкам, в том числе и смутившемуся Пахомову.
- Так то ж в Америке, Алёша. Там автострады, небоскребы, Голливуд и голые бабы, а у нас глухомань, грязь по колено и доярки в резиновых сапогах - добродушно усмехаясь в густые пшеничные усы, обратился к следователю участковый. – Наверное, и здесь без американских шпионов не обошлось. А Сенька, увидав такое чудо, повернул назад, трактор завелся, и уже без приключений  добрался до села. Вот уже две недели не пьет. А мы выпьем, чтобы чудеса с нами случались и заканчивались благополучно, - завершил  участковый свой рассказ импровизированным тостом  и, отставив локоть, залихватски опрокинул рюмку в широко разверстый желтозубый рот.
Я оценил обстановку. Компания была в том состоянии, когда никто никуда уже не спешил. Пошли анекдоты и различные истории с сексуальным уклоном из местной жизни. Ответработник стал уже затягивать песню, но, слава богу, массы пока его  не поддерживали. Пора было завершать мероприятие. Я незаметно скинул СМСку Светлане. Минут через пять прибалдевшим мужикам было явление. По аллее, как топ-модель по подиуму, вышагивала Светлана. Полы ее роскошного красного халата, открывая длинные стройные ноги, колыхались, как мулета тореадора. Мужчины стали превращаться в охваченных страстью быков. Наиболее впечатлительные выразили свой восторг пылким, но тихим мычанием, а те, что посдержанней – стали рыть копытом гранитные плиты пола.  Подойдя к беседке, Света окинула строгим взглядом затаившую дыхание компанию и остановила свой взор на мне. И столько в этом взгляде было любви и обожания, но и укора, что я буквально кожей почувствовал, как начинают наполняться раскаянием сердца моих собутыльников. Света все так же без слов повернулась и поплыла, покачивая тонким станом, по направлению к вилле. Да, слова здесь были не нужны. Гости все поняли и стали собираться. Я развел руками: мол, ничего не поделаешь, жена молодая, но строгая. Тут явилась Дарья, в качестве компенсации, упаковала оставшиеся бутылки и снедь в целлофановые пакеты, пакеты сложила в картонный ящик, который бережно, будто первенца из рук акушерки,  принял в свои сильные руки участковый, и я проводил дорогих гостей до ворот.
Затем я сходил в душ, выпил со Светой по чашечке кофе, а так как  в отличие от большинства сидевших за столом, которые  одним махом осушали свои рюмки, я только пригубливал, то влияние алкоголя на мне почти не сказалось и, спустя двадцать минут я был трезв, как стеклышко. Тут позвонил Петрович и сообщил, что ветеринар закончил свою работу. Света идти в лес отказалась, и мы отправились вдвоем с Петровичем.
По дороге Петрович рассказал, что удалось выяснить у Васьки-пастуха. В ту ночь они с напарником действительно не пили. Примерно в полночь собака забеспокоилась, стала рычать в темноту. Васька разбудил спавшего под стогом соломы напарника, и они пошли вдоль загона,  собака грозной породы алабай, поскуливая,   жалась к их ногам. Неожиданно Васька с Мишкой почувствовали головокружение, их охватила какая-то непонятная  слабость, и непреодолимо захотелось спать. Собака улеглась прямо у ограды из жердей, а сторожа сумели добраться до ворот, где и повалились на солому. Васька проснулся первым, растолкал Мишку, и они побрели в загон. Было еще темно, коров сосчитать не удалось, по причине того, что они шарахались из стороны в сторону и беспокойно мычали. К утру слабость у людей прошла, коровы успокоились, овчарка Барс также очухалась, и теперь вертелась возле хозяев, виновато заглядывая им в глаза. Вот и вся история.
- И что ты думаешь по этому поводу? – спросил я Петровича.
Тот сделал паузу, закурил и ответил, что, похоже, пастухам и собаке подсыпали снотворное.
- Чего там гадать, давайте ветеринара послушаем, тогда, может, и ситуация прояснится, - заключил Петрович.

Мы вступили в лес, Петрович сразу собрался, молча  шел впереди и внимательно смотрел по сторонам. Солнце вот-вот должно  было коснуться верхушек самых высоких  деревьев, но было еще светло. Ветеринар в резиновом фартуке, в резиновых же сапогах и перчатках стоял воле выпотрошенной коровы и протирал свои инструменты какой-то жидкостью с едким запахом, перебивавшим даже вонь разлагающейся  туши. Живот коровы был  взрезан по всей длине туловища, и шкура  аккуратно завернута наружу. Я осмотрел разложенные на траве внутренности, и, естественно, ничего не понял, поэтому обратился за разъяснениями к  Олегу. Тот сложил инструменты в чемоданчик, поднял валявшийся под ногами обломок ветки и, тыча им как указкой в сизо-белое и пакостно-осклизлое переплетение кишок, приступил к изложению результатов проведенной операции.
- Корова до умерщвления была абсолютно здорова, патологий не выявлено. Сердце животного не повреждено, зато в паховой артерии имеется отверстие от ввода  катетера, через который, по всей вероятности, и была выкачана кровь, потому  как ткани животного почти полностью обескровлены. По-видимому, корова предварительно была усыплена. Также удалены яичники, часть селезенки и печени, желчный пузырь, поджелудочная и надпочечная железы…
У меня застучало в висках и я машинально потянулся за сигаретой, мысли, как это всегда бывало у меня в сложных ситуациях, с невероятной быстротой завертелись в голове.
- Значит, это  не случайность… Таких совпадений не бывает. Полный комплект: отсутствуют те же органы, промышленное удаление которых я разрабатываю в своем бизнес-плане… Но зачем неизвестным вивисекторам делать это так демонстративно, почти у самых ворот виллы. Или это, действительно, нам предупреждение…
Мне стало не по себе, и я непроизвольно оглянулся по сторонам. Петрович также был чем-то озабочен и, стоя на краю поляны,  прислушивался, что делается в лесу. Лишь Олег не обращал внимания на нашу с Петровичем встревоженность и увлечено продолжал свой рассказ:
- И, как видишь, Вадим, чтобы выяснить  характер  ран, мне
пришлось распанахать полкоровы, а неизвестные экспериментаторы ограничились тремя маленькими дырочками. Подобную операцию могли произвести только хирурги высокого класса и располагая специальным оборудованием.
Я уже преодолел минутную слабость и спросил у Олега для каких экспериментов могут понадобиться коровьи органы.
- Экспериментов может быть великое множество. Например, некоторые группы гемоглобина крупного рогатого скота очень близки к человеческим. Но все это проделывается в научно-исследовательских институтах, а не посреди леса. И воровать коров смысла нет: на любой бойне исследовательского материала  завались, - ответил ветеринар почти теми же словами, что вертелись в моей голове.
С озера налетел порыв ветра, в чаще леса резко закричала какая-то птица, зашелестели листья деревьев, гулко треснула сухая ветка. Петрович жестом показал нам замолчать, а сам, сжимая автомат, стал прислушиваться, что делается в чаще. Вдруг прямо напротив меня на дереве качнулась и прогнулась ветка. Я поднял глаза, кровь прилила мне в голову,  я еле удержался, чтобы не вскрикнуть и застыл недвижимо, вперив взгляд в восседавшего на ветке ольхи скворца. И скворец не просто сидел, а производил определенные действия. Увидев, что я на него смотрю, он махнул крылом и кивнул головой, будто приглашая отойти в сторонку и поговорить по душам. Силы покинули меня,  я стал падать, и, теряя сознание, почувствовал, что меня подхватили чьи-то сильные руки.

В себя я пришел почти сразу, ощутил, что лежу на траве, надо мной склонились озабоченные лица Петровича и Олега. Я перевел взгляд на ветку. Никакого скворца там не было и в помине. Я облегченно вздохнул. Видать, от запаха разлагающегося мяса у меня начались галлюцинации.
- Как ты себя чувствуешь? – спросил ветеринар, считая мой пульс, и сам же ответил:
- Пульс уже в норме, наполнение хорошее. Ничего страшного.
Наверное, вонь подействовала.
- Да, пошли отсюда, - предложил Петрович и стал помогать мне подняться на ноги.
Я отстранил его руки и легко поднялся сам. Мы бросили последний взгляд на останки безвременно погибшей коровы, ветеринар поднял свой чемоданчик, Петрович поудобнее перехватил автомат, и наш маленький отряд двинулся по тропинке по направлению к озеру. Уже почти стемнело, поэтому Петрович настоял, чтобы мы вышли на открытое пространство.
Мы двигались вдоль опушки леса по асфальтированной дорожке. Петрович шел впереди, его широкие плечи были настороженно приподняты как у боксера в стойке, в полусогнутых руках он держал автомат, выпрямленный указательный палец лежал на спусковой скобе. По едва уловим движениям головы бдительного стража можно было догадаться, что он фиксирует взглядом все происходящее вокруг. Правда, пока, и дай бог, чтоб так было дальше, ничего не происходило.
Мы уже почти обогнули тянущийся к озеру выступ леса, впереди подобно закатной заре алела черепичная крыша виллы. Идти оставалось совсем немного. Я облегченно вздохнул. В этот момент с ближайшей к нам сосны взлетела птица. Даже в полумраке я узнал скворца. Падать в обморок я не стал, а проследил, куда полетела эта внушающая мне непонятный страх птица. Но скворец никуда улетать не собирался и сопровождал нас, перелетая с ветки на ветку. У меня появилось ощущение, что эта настойчивость скворца добром не кончится, только вот непонятно: для нас или для него. Так оно и оказалось. Над деревьями промелькнула  черная тень. Сначала я было подумал, что это огромная птица, но птица крыльями не махала, летела совершенно беззвучно и с невероятной скоростью, а формой напоминала американский самолет-истребитель системы «Стелз», и совершала в воздухе маневры, характерные не птице, а боевому самолету.
- В лес! – закричал Петрович и вскинул автомат к плечу.
Мы с ветеринаром во всю прыть бросились к ближайшей купе деревьев. Однако миниатюрный самолет пронесся в стороне от нас и устремился за мгновенно развившим фантастическую скорость скворцом. По направлению к скворцу от летального аппарата потянулась цепочка сверкающих  импульсов, однако скворец ловко увернулся, совершил маневр, которого мой глаз уже не уловил и оказался над самолетом. Вечернее небо прорезал голубой луч, обломки разваливающегося на части самолета с воем устремились в лес, а вниз стал падать предмет округлой формы, который вдруг на мгновение замер в воздухе, с хлопком раскрылся купол парашюта, однако, что или кто висел под парашютом из-за большого расстояния  и темноты разглядеть не удалось. Не сговариваясь, мы побежали в сторону пляжа  к месту приземления парашютиста. Неожиданно из лесу выбежали трое мужчин в камуфляжной униформе, двое  из них держали в руках оружие.
- Ложись, - резко затормозив, крикнул Петрович.
Я с разгону налетел  на него. Он подножкой ловко уложил меня на землю и упал рядом. Поотставший со своим чемоданчиком ветеринар шустро опустился в траву.
- Петрович, это я! – донеслось до нас, и я узнал голос Семенова.
- Пароль? – на всякий случай спросил Петрович.
- Гильза! – проорал ему в ответ Семенов и пошел по направлению к нам.
Петрович поднялся с земли, забросил автомат за спину и чуть ли не строевым шагом помаршировал навстречу начальству. Мы с Олегом последовали за ним. Семенов, а это был действительно он, стоял шагах в десяти от белевшего на песке купола парашюта, который, как  и сбитый  самолет, был игрушечных размеров. Рядом с Семеновым находился эксперт-криминалист Витя, как и в прошлый раз увешанный разными сумками и футлярами, а чуть поодаль - здоровенный парень типично спецназовской внешности тоже не с пустыми руками, а увешанный стрелковым оружием и средствами ближнего боя. Мы поздоровались, а эксперт Витя с какой-то палочкой в руке пошел к парашюту.
- Счетчик Гейгера, - догадался я.
- Все чисто, - спустя минуту доложил эксперт, и, снедаемые
нетерпением увидеть, что же скрывается под куполом парашюта, мы чуть ли не бегом бросились в ту сторону.
- Погодите! – вдруг остановил нас ветеринар. – Отсутствие радиации не гарантирует, что здесь нет каких-нибудь отравляющих веществ или опасных бактерий.
Олег снова облачился в резиновые сапоги и фартук, отстранил Витю-криминалиста, подобрал обломок ветки и оттащил купол парашюта в сторону. Существо, лежавшее перед нами  на песке не очень походило на нормального человека, хотя  было у него, как  полагается,  две руки, две ноги и одна голова. Ростом существо было с пятилетнего ребенка. Одежду его составлял плотно обтягивающий тело серебристый комбинезон. Тоненькие рахитичные ручки и ножки казались недоразвитыми, причем руки доставали до колен, голова  тоже была непропорциональных размеров, а по сравнению с хилым тельцем  выглядела просто огромной.
Воцарилась тишина, нарушаемая непроизвольными вздохами присутствующих, да еще Петрович забористо выругался, а ветеринар Олег машинально снял резиновую перчатку и быстро перекрестился.
Семенов первым овладел собой и, обратившись к ветеринару, спросил, как того зовут.
- Олег… Иванович, - севшим голосом ответил ветеринар и
прокашлялся.
- Олег Иванович, переверни его на спину, только осторожно, а то вдруг
укусит, - попытался шуткой вернуть нас к действительности Семенов.
Ветеринар пошевелил тело существа палкой, но никакой реакции не последовало. Тогда он взял тело за плечи и без резких движений положил существо на спину. Прозвучали возгласы удивления. По всему телу существа от груди до низа живота шел глубокий разрез, видимо следствие ранения. Однако нас поразила не рана, а лицо существа. Лицо было почти плоским, нос выглядел маленьким бугорком с двумя дырочками ноздрей, полуоткрытый безгубый рот представлял собой узкую щель, а когда Семенов посветил фонариком, то зубов во рту видно не было. Глаза у существа были в пол-лица, очень темными, возможно это были такие огромные зрачки, кожа - с сероватым оттенком, на светлом фоне лица глаза казались черными дырами. Олег поводил пальцем перед глазами существа, но никакого движения не произошло. Тогда он достал из сумочки стетоскоп и приложился к груди исследуемого объекта. Спустя минуту, Олег убрал стетоскоп и сказал, что если сердце здесь и есть, то оно не прослушивается.
- А вот мы сейчас и выясним, есть ли у этого субъекта сердце, - заявил Семенов. – Олег, заверни его в парашют и неси на виллу. Вскрытие можешь произвести?  Думаю, если ты корову выпотрошил, то и здесь справишься. Верно?
- Я мединститут заканчивал, а ветеринаром по совместительству работаю, - ответил Олег и аккуратно спеленал в несколько раз сложенный парашют тщедушное тельце то ли земного уродца, то ли посланца внеземных цивилизаций.
Двинулись в сторону виллы. Первым шел вооруженный до зубов спецназовец, так и не проронивший до сего момента ни единого слова, за ним попарно все остальные, а замыкал колонну Петрович. Однако не прошли  мы и ста метров, как спецназовец остановился и поднял руку.
- Стойте, - негромко проговорил Семенов и пошел вперед.

Спецназовец стоял метрах в трех  от куста орешника и старался что-то разглядеть в густой траве. Они перекинулись с Семеновым несколькими словами, Семенов остался на месте и светил фонариком, а спецназовец стал обходить куст по кругу, пока не вышел с другой стороны. Тогда Семенов позвал эксперта Витю. Ждать пришлось недолго, Семенов крикнул, что все в порядке. Подойдя к  кусту, я сначала не понял, что могло здесь привлечь внимание доблестных стражей порядка и эксперта-криминалиста. Семенов указал на какой-то небольшой темный предмет неопределенной формы, лежавший под самым кустом. Но вот раздалось тихое потрескивание, как при электрическом разряде, по поверхности  предмета побежали россыпи искр,  их слабого света вполне хватило, чтобы в этом бесформенном предмете я узнал исковерканного скворца.
- Ага! – воскликнул я. – Еще один поверженный боец.
Семенов присветил фонариком, и стало понятно, что от скворца здесь только оболочка. В  месте воздействия оружия, где перья, или то, что их имитировало, отсутствовали и корпус был поврежден, отчетливо было видно, что это существо или механизм внутри состоит из однородной массы, мерцающей, как черное стекло. Когда Виктор ткнул в это место прутиком, субстанция поддалась, обволакивая палочку, но затем, будто мгновенно отвердев, оттолкнула палочку вместе с Витиной рукой.
- Ну что, берем за компанию и этого, - предложил я.
- А если это бомба? – вылез вперед начальника осторожный Петрович.
- Нет, это точно не бомба. Я с этим скворцом  уже третью неделю общаюсь, а служба безопасности понятия не имеет, - подмигнул я  Семенову.
- Но догадывались, Вадим Валентинович, - улыбнулся Семенов и распорядился, чтобы прапорщик запаковал лжескворца в кусок парашютной ткани  и нес на виллу.
Однако выполнить приказание начальника служаке Петровичу оказалось непросто. То есть, кусок ткани он хоть с трудом, но от парашюта отрезал,  завернул туда скворца, а вот оторвать маленький узелок от земли не смог.
- Дай мне, - впервые услышал я голос громилы-спецназовца.
Он схватил узелок одной рукой, приподнял его немного над землей и поставил назад. Тогда он передал автомат с подствольником Петровичу, взялся за сверток основательно двумя руками, прогнувшись, как штангист, толкающий штангу, взвалил крохотный узелок на грудь,  затем перекатил на плечо и, тяжело ступая   ботинками сорок последнего размера, потопал по асфальтированной дорожке в сторону дома.
- А чё, Ванька, чай тяжело, - с легкой иронией спросил уязвленный
Петрович.
- А ты чё думал, служба. Тебе тут не ворота начальству открывать. Эта хреновина больше центнера тянет! – спецназовец сплюнул, пошатнулся, выровнял положение туловища, и больше слов  от него мы не слышали.

Вилла сияла огнями. На балконе я увидел Светлану, которая, облокотившись о перила, приняла  романтичную позу и пускала вверх кольца сигаретного дыма. Света поздоровалась с Семеновым, мне улыбнулась, но никаких вопросов задавать не стала.
- Георгий Константинович, - обратился  я к Семенову, - думаю, наши специалисты сработают плодотворнее, если каждый займется своим делом.  Олег возьмет на себя вскрытие существа, а Витя пускай обследует так называемого скворца. Судя по невероятному удельному весу этой милой птички, она явно техногенного происхождения.
- Где, вы считаете, лучше вскрытие делать? – спросил Семенов.
- Может, на кухне?
- На кухне нежелательно, там все-таки пища готовится. А вдруг это существо ядовито или аллергентно, - возразил Олег.
- Значит, в сауне, - решил я. – Перенести туда из кухни стол для разделки мяса, пару мисок или тазиков, вода рядом, можно потом  будет дезинфекцию произвести.
Петрович, поймав взгляд Семенова, побежал  готовить помещение.
- А мне где пристроиться? – спросил техник-кримналист Витя. – Мастерской, случайно, у вас здесь нет? Еще желательно, чтобы компьютер был. Если это действительно робот, то должна быть и программа. И нет в мире таких компьютерных вершин, которые бы не покорились русскому хакеру.
- Тогда занимайся в моем кабинете, - предложил я и протянул Виктору
ключи.
Все разошлись по работам, и мы остались с Семеновым одни. Я посмотрел в его прищуренные, как всегда с хитринкой глаза и официальным тоном провозгласил:
- Уважаемый Шерлок Холмс, исходя из того факта, что вы внезапно появились здесь в самый разгар событий, ваш дедуктивный метод принес первые плоды. Идемте в беседку, выпьем кофе и обсудим все назревшие вопросы. Или, как принято говорить в ваших кругах,  в данный момент оперативная обстановка требует более энергичных действий.
- Нет,  уважаемый Вадим Валентинович, оперативная
обстановка хоть и осложнена некоторыми проявлениями, действиями и явлениями, которые выходят за рамки наших представлений о традиционных способах совершения преступлений, однако   не до такой степени, чтобы я не смог выпить чашечку кофе да еще в придачу с рюмочкой коньяка, - в тон мне ответил Семенов, и мы направились в беседку.
Через пять минут Дарья принесла и кофе, и коньяк и легкие закуски, и Семенов, прихлебывая то из чашки, то из рюмки, поведал мне, чем он занимался последних десять дней.
- Все началось с шаровой  молнии, Вадим Валентинович. Вы порядок знаете. Обо всех происшествиях на фирме, тем более с руководящим составом, я обязан докладывать шефу. Встретились мы шефом спустя неделю после инцидента, потому что до этого он был отъезде. Сначала я ему доложил о состоянии безопасности по всему концерну, ответил на поставленные вопросы, и уже в конце разговора добрались до происшествия на вилле. Хотя, честно признаюсь,  я склонялся к тому, что вы сами просто забыли выключить компьютер, ведь допрос персонала и охранников, а также их проверка на детекторе лжи повода усомниться в их показаниях  не давала. В этом ключе я и рассказал шефу о попытке проникновения в ваш кабинет. И уже собираясь уходить, вспомнил, что не сообщил ему о шаровой молнии. Реакция последовала совершенно неадекватная. Сначала шеф испугался, но быстро взял себя в руки, однако меня не проведешь, - самодовольно усмехнулся Семенов, - испуг его я заметить успел. Потом он начал орать, что о подобных происшествиях нужно докладывать в первую очередь, потом, наоборот понизил голос и все чего-то оглядывался, а когда на подоконник снаружи сел голубь, то у меня создалось впечатление, что он еле удерживает себя, чтобы не  броситься вон из кабинета. По его просьбе я стал прогонять голубя, но тот не обращал на меня внимания, видать на соседнем подоконнике подруга сидела. Шеф же заторопился, сказал, что ему нужно срочно в администрацию, но я впоследствии выяснил: ни в какую администрацию он не ездил, а встречался с Кизей. После этого в офис он не возвращался, названивал по мобильнику и говорил, что он за границей ведет переговоры с партнерами.
Понятно, что поведение шефа меня удивило, ведь всем хорошо известны его самообладание и неукротимая воля. Я стал выяснять, чего же так испугался  Железный Феликс, что  бросил фирму на произвол судьбы и скрылся в неизвестном направлении. Решил начать с шаровой молнии. И точно, завхоз вспомнил, что месяца два или три назад он менял окно в кабинете шефа, потому что в стекле была дырка, и шеф приказал  никому, в том числе и мне, об этом не рассказывать. Это были уже конкретные факты. Два похожих события произошли в разных местах и с разными людьми, причем, один из этих людей, нанявший меня обеспечивать его безопасность, от меня же этот факт скрывает.
- Перебью вас, Георгий Константинович, а что  голуби? По
кабинетам в головном офисе не летали?
- Верно мыслите, Вадим Валентинович. Вам нужно было в органы идти, хороший следователь  получился бы, - от чистого сердца сделал мне комплимент Семенов. – Так вот, я тоже подумал, что с голубями здесь нечисто, и провел работу. Однако никакие подозрительные птички по кабинетам не порхали, лишь уборщица вспомнила, что когда-то давно, опять же месяца два или три назад она выпустила из кабинета шефа голубя, видать, с вечера залетел.
Я старый мент и логика у меня ментовская. И я сделал вывод по всем правилам  этой логики. Раз меня в известность не ставят, то не исключено, что против меня, а так как вы тоже об этом ничего не знаете, то, возможно, и против вас,  замышляется какая-то подлянка. А вы, признаюсь, мне симпатичны, - широко улыбнувшись, признался Семенов. – Вспоминаю себя в молодые годы: тот же энтузиазм и вера в идеалы. Только идеалы прямо противоположные. Я верил и боролся за тожество идей коммунизма, вы же – капитализма. Эх, и пересажал я вашего брата, спекулянтов да цеховиков, когда одно время в ОБХСС работал, - ностальгически вздохнул Семенов. – Ну, да кто старое помянет,  тому глаз вон!
Семенов прервался и закурил сигарету. Я воспользовался моментом и задал ему вопрос:
- Ну а что Кизя с его бригадой, может это оттуда ноги растут?
- Нет, Кизя сам в растерянности, ведь без шефа он никто. Все бандиты города на них зуб имеют и только момент выжидают, когда у нас неприятности начнутся. Короче, как принято говорить  в деловых кругах: свободная конкуренция! – подпустил шпильку в мой адрес Семенов. – Ладно, теперь серьезно: что это вы о скворце говорили. Похоже, что он из одной голубятни с теми, птичками, что шефа напугали.
Я рассказал Семенову о проделках скворца, а также о том, как на него покушались.
- А когда в скворца стреляли?
Я восстановил в памяти хронологию произошедших событий и ответил,
что это было 12-го числа вечером.
- А до этого скворец несколько дней наблюдал за вами без всяких для себя последствий. Что же у нас было 12-го числа? – размышлял Семенов.  – Ничего, кроме того, что в этот день я рассказал шефу о посетившей  ваш кабинет шаровой молнии. Все вписывается в цепочку моих построений. Это с подачи шефа скворца собирались ликвидировать.
- Значит, скворец – шпион конкурирующей фирмы, а этот карлик на микро«Стеллсе»– на нашей стороне, - сделал я вывод.
- Определено сказать трудно, фактажа маловато. Посмотрим, что вскрытие покажет. Так вот, объясню, почему я здесь оказался. Не буду скрывать, бурная экономическая деятельность шефа, а главное, происхождение обрушившихся на фирму после его прихода гигантских инвестиций,  давно интересовало компетентные органы. Однако все разработки заканчивались на вашем шефе. Допустим, нужно ему деньги, он идет банк, а там перевод от частного лица из-за границы на сумму 50 миллионов долларов. Делаем запрос Интерполу, все в порядке, лицо подтверждает перевод денег. Так как с этой стороны к шефу было не подобраться, предположили, что главные события должны развернуться здесь на вилле, и связано это с бизнес-планом, который вы готовите, Вадим Валентинович, тем более, что тема его, по вашему же мнению, выглядит несколько странно.
- А вы откуда тему знаете? – посмотрел я Семенову в глаза.
Тот хитро улыбнулся. – Ага, все понял. Все-таки проникновения в кабинет было вашей работой, признайтесь, Шерлок Холмс современности.
- Только первое, Вадим Валентинович. И как раз эта шаровая молния нам помешала. Когда Дарья пыталась списать информацию с вашего компьютера, заметила за окном какой-то свет, подумала, что кто-то светит фонариком и убежала.
- Да, агентура работает, - сделал я вывод. – А насчет коровы вам Петрович сообщил, и вы примчались, что говорится по горячим следам.
- Ну, почти так, - не стал возражать ас сыска. – Но, теперь вижу, что международная мафия здесь не причем…
- Скорее похоже на межгалактическую, - пошутил я. – Ну, что допили кофе. Идемте, глянем, как со вскрытием дела продвигаются, - предложил я Семенову и встал из-за стола.

Семенов бросил взгляд на почти полную бутылку конька,  поднялся со стула, вышел из беседки  и, не спеша докуривая сигарету,  последовал за мной. Возле двери в сауну сидел Петрович с автоматом. Увидев нас, он поднялся со стула и доложил, что происшествий не случилось. Я открыл дверь, мы с Семеновым прошли раздевалку, комнату отдыха и очутились в душевой. Горели все лампы, посередине помещения стоял стол из дюралюминия, над которым склонился Олег. Он обернулся на звук и махнул нам рукой с зажатым  скальпелем, приглашая подойти ближе. Я посмотрел на стол. Существо было разрезано от самой шеи до низа живота, а его внутренности кучками лежали рядом. На мой взгляд, внутренностей даже для такого пигмея было слишком мало.
- Это не человек, - сразу заявил Олег. – Сердце у него есть, то есть было, - Олег коснулся острием скальпеля красноватого комочка величиной яйцо, - вот оно. И самое интересное, что оно двухкамерное, у человека, напоминаю, четырехкамерное…
- А у кого двухкамерное? – спросил Семенов.
- У рыб, большинства пресмыкающихся. Далее, кровь у этого существа
без красных кровяных телец. Что их заменяет, я не выяснил, нужны исследования под микроскопом. Дышит оно легкими, как и мы, а вот как размножается и питается непонятно. Половых органов я не нашел вовсе, а пищеварительные – атрофированы. Похоже,  это существо или пришелец мог питаться только жидкой пищей. Да, еще гляньте на его глаза. Я специально один не трогал.

Олег пинцетом раскрыл голые веки пришельца, открывшийся глаз был почти черного цвета с матовым блеском. Олег взял еще один пинцет, засунул его глубже под нижнее веко, что-то там зажал и стал отводить руку. По углам глаза пришельца показались белки глазного яблока, а  обнажившийся зрачок был темно-зеленого цвета и фосфоресцировал под светом висящих на потолке ламп. В пинцете же была зажата вырезанная в форме глаза пленка наподобие целлофановой черного цвета.
- Видели фокус! – воскликнул Олег. – Светофильтры. Это существо обитает там, где естественная освещенность в несколько раз ниже, чем  на  Земле.
- Значит, это точно пришелец, - сделал я вывод.
- А может житель пещер? Вдруг обнаружится, что под
поверхностью Земли обитают потомки динозавров, - то ли в шутку, то ли серьезно сказал Семенов. – Завтра по свету поищем обломки летательного аппарата. Будем собирать вещдоки, а выводы предоставим делать специалистам. Так, Олег, заканчивай в нем ковыряться. Сложи его вместе с потрохами  в тазик и миски и поставь в холодильник. Я Дарью предупрежу. Потом сделайте дезинфекцию, помойся сам, напиши жене записку, что останешься на ночь здесь…
- Я не женат, - остановил Семенова ветеринар. - Почему это я здесь оставаться должен? Меня что, арестовали?
- Вот молодежь, сразу в бутылку лезет! Причем  здесь
арестован. Для твоей же безопасности лучше на вилле переночевать. А вдруг эти пришельцы захотят тебя как главного свидетеля убрать, - объяснил причину своего решения Семенов, и  хитренькая улыбочка мелькнула на его губах.
- Это вы  думаете, что здесь безопаснее. Пришельцам, или кто б они не были, судя по тому, какие у них летальные аппараты, ничего не стоит сбросить на виллу парочку бомб и избавиться от всех свидетелей одним махом, - сердито блеснув глазами, ответил не в меру заботливому менту ветеринар.
Семенов рассмеялся и собрался что-то сказать Олегу, но я остановил полемику в зародыше, сказал, что приглашаю Олега в гости, тем более, если он не женат, то домой спешить ему действительно незачем, а тема для интересной беседы и бутылки с хорошими напитками у нас всегда  найдутся.
- И  еще, Олег, - вспомнил я, - объясни, почему по твоему мнению  это существо могло питаться только жидкой пищей?
Олег задиристо взглянул на Семенова, ответил, что насчет
приглашения он еще подумает и стал аргументировать свой вывод:
- Во-первых, у него нет зубов, следовательно пищу измельчать ему нечем. Но желудок присутствует. Зато редуцированы способствующие пищеварению органы и железы внутренней секреции…
- Что это значит «редуцированы»? – спросил Семенов.
- То есть развитие и функции данного органа ослаблены, -  Олег посмотрел на Семенова, и теперь на   губах ветеринара  промелькнула снисходительная  улыбка. – Железы, по крайней мере, органы их напоминающие, у существа присутствуют, однако полноценно вырабатывать необходимые ферменты и секреты не могут…
Мы с Семеновым переглянулись, а Олег вдруг запнулся и с возгласом хлопнул себя по лбу:
- Ёли-пали! Так ведь у него те железы недоразвиты, которые у коровы вырезаны были!
- Вот-вот, именно те органы, организовать промышленную заготовку которых  поручил мне шеф, - подумал я.

 В этот момент  постучали, и в приоткрытую дверь просунулась голова Петровича. Он посмотрел на Семенова, затем перевел  взгляд  на меня,  после непродолжительных раздумий решил, я что я все-таки главнее по должности, хоть и без погон и, преданно глядя  на Семенова,  доложил:
- Вадим Валентинович, экспертиза закончила работу и готова предоставить результаты расследования!
Гордый Олег остался паковать останки пришельца, а мы с Семеновым направились в мой кабинет. Кабинет также был под охраной, у двери дежурил вооруженный милиционер. Он поднялся со стула, Семенов жестом остановил готовый сорваться с его уст рапорт о том, что за время несения службы происшествий не случилось, охранник мигом принял стойку «вольно» и открыл нам дверь. В кабинете дым стоял столбом, эксперт Витя, против моего ожидания, не сидел за столом с паяльником или ножовкой в руках, а развалившись в кожаном кресле, потягивал из моего бара «Туборг» прямо из горлышка и манипулировал пультом управления, на щелчки которого сразу реагировал монитор моего компьютера. Скворца я сначала не заметил, но, поискав глазами, увидел его на столе среди переплетенных проводами блоков и запчастей, по всей вероятности, моего же компьютера. Также  многочисленные проводки тянулись от развороченного чрева «скворца» к деталям компьютера. Увидев нас, Витя приветственно махнул и пробормотал что-то вроде «Хай», Семенов недоуменно взглянул на него, затем выбросил руку вверх и гаркнул: «Хай живе!», я прыснул со смеху и просто сказал: «Привет». Виктор не стал откладывать дела в долгий ящик, он сделал солидный глоток, поставил пустую бутылку пива на журнальный столик и огласил главный вывод своей экспертизы:
- Это такой же скворец, как я Папа Римский. Думаю, вы это и сами поняли, но  не это главное. Главное, что он из космоса, робот-разведчик, посланец внеземной цивилизации, как впрочем, и тот монстрик, которого робот подстрелил над озером.
- Робот тебе это сам рассказал? – спросил Семенов.
- Нет, говорить он уже ничего не может, если даже и был  на это способен. Как говорят врачи: характер повреждений  несовместим с дальнейшим  функционированием организма, а в данном случае - механизма. Пришлось повозиться, пока нашел куда проводки вставить. Там ведь внутри никаких колесиков и шестеренок нету. Сплошная масса типа жидкого металла, короче фиг поймешь, сразу видно передовые технологии. Но секрет раскрывается проще пареной репы. Я тестером потыкал, нашел места, где напряжение или сила тока менялись, и стал проводки туда пристраивать, а проводки  - к компьютеру, так методом тыка и заставил его заговорить, вернее, написать, что у него на душе было. А было там не много - не мало, а послание землянам  от создателей этого робота. Запись послания транслируется в случае выхода робота из строя.

- Ты уверен, что робот не функционирует? – задал я вопрос Виктору. – Может, он просто маскируется под мертвого, а сам продолжает свою шпионскую деятельность?
- Ну, уж, не знаю. Возможно, его так запрограммировали: при повреждении внешней оболочки сразу отключаться. Ведь какая энергия заключена в этом тщедушном теле: размером с кулачок, а весит больше ста килограмм. Может его сразу и отключают, чтобы беды не наделал.  Короче, мавр сделал свое дело, мавр может уходить! – в художественной форме высказал эксперт свое предположение.
- Причем здесь мавр? – в раздражении воскликнул Семенов. – Товарищ майор! Излагайте результаты экспертизы в установленной форме. И вообще, в присутствии старшего по званию могли бы подняться.
Однако Виктор подниматься не стал и дал достойную отповедь необоснованным претензиям:
- Георгий Константинович, даже когда вы еще служили, мы работали в разных подразделениях, и вы моим непосредственным начальником не являлись. Теперь же вы на пенсии и работаете в гражданской организации, с которой у нашего управления внутренних дел заключен договор на охрану, а по отдельным договорам – проведение специальных мероприятий, куда входит и проведение криминальных и технических экспертиз. Поэтому устав я не нарушаю. А насчет мавра объясню: смысл выражения в том, что робот произвел разведку, донес нам послание и  тем свою задачу выполнил.
Семенов проявил мудрость руководителя, взял поведение бывшего коллеги на заметку, но обострять ситуацию не стал, а попросил Виктора дать возможность ознакомиться с посланием инопланетян.
-Прошу! – Виктор потянул мне и Семенову постандартному листу бумаги с отпечатанным текстом. –  Как по заказу: только  текст я распечатал, как  робот вырубился. Проверял тестером – никакой реакции. Возможно, более чувствительные приборы и определят наличие электрического или иного поля…
Увидев, что мы углубились в чтение, Виктор замолчал. Я же приведу главные тезисы из этого эпохального документа.
«Мир вам, люди! Да вечно пребудут с вами научные открытия! К вам обращается Космическая Федерация разумных форм жизни. В Великом Космосе существует множество цивилизаций, которые находятся на различных стадиях развития. Большинство из известных цивилизаций объединены в Космическую Федерацию. Главный принцип объединения: благополучие и равенство всех форм разумной жизни, населяющих каждую отдельную планету. Ваша Земная цивилизация еще не достигла  уровня развития, который позволил бы  стать ей  полноправным и полноценным членом Космической Федерации. Каждая цивилизация развивается самостоятельно, без  помощи  и влияния извне. Это  один из основополагающих принципов, неукоснительно соблюдаемый членами Федерации. Ибо только самостоятельное развитие предполагает разнообразие и жизнеспособность различных форм живой материи  на тернистом пути познания мира. Поэтому не следует отчаиваться, что мы не принимаем человечество в свой союз, или, наоборот, впадать в эйфорию, по поводу  получения  нашего  послания. Ни то, ни другое практического значения для землян не имеет. В  своем развитии вы сами должны достичь тех  пределов, за которыми  сможете найти нас, и тогда мы будем общаться на равных.
Суть послания в другом. К сожалению, помимо членов Федерации,  которые настроены в своем развитии на позитив, имеются и другие формы разумной жизни, которые руководствуются эгоистическими мотивами. Таковыми являются обитатели одной из планет в созвездии Ориона, научно-техническое развитие которых находится на относительно высоком уровне, а вот нравственные критерии задержались на уровне примитивных интересов
личной выгоды и агрессивной экспансии по расширению среды своего обитания. В нарушение Межгалактической Конвенции, они вступают в контакты с жителями отсталых в техническом и культурном отношении планет с целью получения выгоды. Для этого на планетах создаются подконтрольные им элита и политические режимы. Вы можете легко  убедиться в этом на примере собственной истории, когда к власти приходили многочисленные примитивные в умственном и нравственном отношении диктаторы, которые  по своим организаторским способностям при равных для всех условиях в борьбе за власть без поддержки внеземных сил  не добились бы таких высоких постов. Образ человеческого мышления, часто основанный на недобрых мыслях и  подверженный многочисленным эгоистическим эмоциям, является основой для демонстрации пришельцами своей власти над землянами, ибо такое поведение является характерным и для обитателей системы Ориона.
Так как пришельцы  первыми нарушили принцип невмешательства, то члены Федерации при выявлении подобных случаев имеют полное право оказать помощь пострадавшей от нашествия инопланетян цивилизации. Однако наша помощь не предполагает оказания прямой  военной помощи. Вы сами должны справиться с нашествием инопланетян. В первую очередь вы должны нейтрализовать людей, которые находятся на службе у пришельцев. Это вполне по силам землянам и без нашей помощи. Опять же ваша история предоставляет  множество тому примеров, когда дурные люди были наказаны за свои проступки. Во-вторых, нужно создать невыносимые условия существования для самих пришельцев, это может случиться в том случае, когда они потеряют к ней экономический интерес. Земля, как планета богатая биологическими видами, преимущественно интересует пришельцев как поставщик пищи. В результате эволюции, пищеварительная система орионцев перешла на питание протоморфогенами, то есть производными продуктами желез внутренней секреции, что позволяло им продлевать свой жизненный цикл в несколько раз. Поэтому пришельцы планируют использовать Землю для поставки на родную планету внутренних органов определенных животных. Затем эти органы  подключаются к специальной аппаратуре и продуцируют необходимый секрет…»

Неожиданно за окном в ночном небе прогрохотали двигатели летальных аппаратов. В первое мгновение я подумал, что сбылось предположение ветеринара Олега и самолеты пришельцев собираются бомбить виллу. Однако зазвонил телефон и охранник сообщил, что на  посадочной площадке приземлилось три вертолета с опознавательными знаками наших вооруженных сил, оттуда выпрыгивают и строятся в шеренги вооруженные люди в форме, а несколько человек направляются к вилле. Стало понятно, что государство перехватывает у нас инициативу контактов с инопланетными цивилизациями. Скоро в кабинет постучали, и вошло несколько человек в военной форме с генеральскими погонами. Одним из них был министр обороны. Государство вступило в свои права.