Абсолютный слух

I

Лева тяжело вздохнул. Ему не нравилась его жизнь, совсем не нравилась. Нет, до пяти лет все протекало нормально. У  него были  мама, папа, бабушка и дедушка. Всех их он любил и уважал. Лева рос послушным, спокойным мальчиком. Поэтому его почти никогда не ругали и не наказывали. Бабушку  мальчик любил больше всего. Она рассказывала ему сказки перед сном, пела детские и колыбельные песни. Маму он тоже любил. Она была молодая и красивая. Мама была вечно занята на репетициях, концертах, гастролях. Она замечательно пела грудным, низким голосом. Когда Лева был совсем маленьким, он пытался подпевать маме, когда та репетировала дома.
- Певец растет, - гордо говорила бабушка, - а, может, композитор.
- Ну, почему обязательно певец, - возмущался папа, - возможно, будет конструктором, как я.
Мама просто смеялась и целовала папу в щеку. А дедушка, как всегда, старался всех примирить.
- Что вы спорите?  Вырастет парень, сам выберет, кем быть.
Лева жил обычной мальчишечьей жизнью. Играл многочисленными машинками и солдатиками, которые дарили ему родители.  А во дворе дети устраивали соревнования: кто на велосипеде быстрее всех доедет до финиша, роль которого играло дерево, растущее у подворотни.
Но, когда Леве исполнилось пять лет, бабушка повела его «на прослушивание», так она назвала наказание, которому его подвергли   три строгие женщины в большом светлом зале с роялем посередине. Они хлопали в ладоши, и мальчик должен был повторить эти хлопки в точности. Потом одна из них показала белые и черные клавиши рояля. Лева узнал их, такие же были у домашнего пианино, на котором играла мама.  Учительница нажимала сначала белые, потом черные клавиши, чтобы он понял, чем отличается их звучание. Потом его повернули спиной к инструменту, и мальчик должен был отгадывать какого цвета клавиша, на которую нажимала учительница.
А еще он пел песни, которые выучил с бабушкой. Когда все это закончилось,  мальчик облегченно вздохнул. Они с бабушкой вышли в коридор.
- Пойдем домой, пойдем, - тянул бабушку за руку Лева.
- Сейчас, внучек, сейчас. Подождем немного результата экзамена, - ответила та, - съешь пока конфетку.
Она протянула ему любимые сливочные тянучки. Но сейчас, устав, мальчик отказался от любимого лакомства.
Наконец, дверь зала открылась и показалась одна из женщин.
- Абсолютный слух, - торжественно провозгласила она.
- Бабушка, пойдем домой, ну пойдем, - продолжал тянуть бабушку за руку Лева.
- Сейчас, внучек, сейчас, - она успокаивающе погладила внука по голове.
- Поздравляю вас. В качестве исключения, мы примем вашего мальчика в подготовительный класс. Мы думаем, ему нужно учиться играть на скрипке. У него есть к этому все данные. Ну что, будем учиться играть на скрипке? – женщина повернулась к Леве. Она улыбалась. Но мальчику почему-то не понравилась ее улыбка.
- Ну, давай знакомиться. Меня зовут Анна Михайловна, я завуч этой школы. А тебя как зовут?
Лева был воспитанный мальчик. Он знал, что на вопросы взрослых нужно отвечать. 
- Лева, меня зовут Лева, - ответил он.
- Бабушка, а что такое завуч? - спросил он бабушку, повернувшись к ней.
- Я тебе потом объясню, - ответила та.- Значит, первого сентября мы придем. До свидания. Лева, попрощайся с Анной Михайловной.
- До свидания, - наклонил голову мальчик. Так кланяться, здороваясь и прощаясь, учила  его мама, весело смеясь при этом.
- Так артисты делают, и ты, может, артистом будешь.
- Не хочу артистом, хочу летчиком, - возражал ей  сын.
- Поживем, увидим, - мама ерошила  его волосы и целовала в щеку.
Выйдя на улицу, Лева облегченно вздохнул. Он сразу повеселел и стал прыгать на одной ноге. Он был подвижным мальчиком. Ему было трудно не двигаться даже полчаса. А тут, целых два часа они с бабушкой провели в здании с колоннами у входа.
- Бабушка, я мороженого хочу. Купи, пожалуйста, - попросил  внук.
Лева знал, что у взрослых требовать ничего нельзя, нужно просить, и, обязательно, вежливо.  Мальчик с трех лет знал волшебные слова: пожалуйста, спасибо, извините. Они облегчали его жизнь. Вот и сейчас бабушка, улыбнувшись, купила  ему эскимо на палочке.
Лева ел мороженое. Он держал бабушку за руку. Они шли по широкому проспекту, обсаженному молодыми стройными деревьями. Настроение у Левы  быстро исправилось. Мальчик совсем забыл об экзамене, об обещании учить его игре на скрипке. Да и, что такое скрипка, он не знал. Лева думал о том, что вот придет домой, возьмет велосипед и поедет кататься во двор. Что, может, во двор выйдет соседский Петя, и они будут ездить наперегонки. Потом, он увидел собаку, которую вела на поводке, гордо вышагивая, худющая девочка, лет восьми. Лева вздохнул. О собаке он давно мечтал. Мальчик  вспомнил, что у него скоро день рождения.
«А, вдруг, мне подарят собаку», – подумал он.
И, действительно, через неделю был его день рождения.


II


- С днем рождения, Левушка, - бабушка поцеловала  внука в обе щеки и погладила по голове, - вот ты уже и большой. Пять лет – это уже возраст.
Бабушка знала, что больше всего Лева хочет побыстрее вырасти. Он знал, что сначала нужно пойти в школу, потом ее закончить. Потом, наверное, придется опять учиться. Так говорил папа.  Мальчик вздохнул. Он понял, что бабушка шутит, когда говорит, что пять лет – это возраст. Но все-таки это лучше чем четыре года.
- Бабуленька, ты шутишь, конечно. Я еще маленький, - он уткнулся бабушке куда-то в фартук, пахнущий ванилью и еще чем-то  вкусным.
- Ну, вставай, внучек. Умойся и позавтракай сам. Я тут на столике поставила завтрак. У меня работы много. Вечером гости придут тебя поздравлять, подарки дарить. Так что будь умницей, не мешай бабушке работать. Договорились?
Лева кивнул. Он понимал, что нужно набраться терпения. День сегодня будет трудный. Нужно будет самому играть и не мешать бабушке. Потом вечером вернутся с работы дедушка, папа, мама, и сразу станет шумно и весело. А, может, они подарят ему собаку. А, вдруг, она уже где-нибудь дома спрятана от него. Лева быстро встал, надел тапочки и побежал в мамину спальню, там собаки нигде не было. Потом он зашел в комнату дедушки и бабушки, там тоже было пусто. И, наконец, гостиная, тщательно убранная бабушкой, сверкающая полированной мебелью, натертым полом и хрустальной люстрой, над выдвинутым на середину столом.  Мальчик всюду искал тщательно и под кровати, и под шкафы, и под диван заглядывал.
- Левушка, ты что потерял, мячик? – бабушка, улыбаясь, появилась в проеме двери. – Нет, тут ничего, я пол мыла, натирала. Если бы он был здесь, нашла. Иди, умывайся, внучек.
Лева вздохнул.
- Нужно дождаться вечера, - подумал он.
 Мальчик не любил, когда приходили гости. Ему больше нравились вечера и домашние праздники, когда за столом собиралась только их семья. Но, что делать. Мама любила принимать гостей. У нее было много друзей и подруг. И все они восхищались мамой. Лева замечал, что не только ему  не нравятся шумные гости, но и папа украдкой хмурил брови.
- Ну что, малыш, поделаешь, будем терпеть, - сказал он  сыну, поймав его взгляд, - мы же мужчины и должны потакать женским слабостям. Ведь мы очень любим нашу маму.
- Будем терпеть, - ответил Лева, пожимая совсем по-взрослому, протянутую ему большую отцовскую ладонь.
Вот и сегодня придут гости, долго будут сидеть за столом. Потом, обязательно, попросят  его спеть что-нибудь вместе с мамой. Лева любил петь вместе с мамой, но только тогда, когда не было посторонних. Ему не нравилось, когда его рассматривали, оценивали не всегда добрые, чужие глаза.
 Мальчик еще раз вздохнул и отправился умываться.
На удивление, день прошел быстро. Лева умылся, поел, достал любимые раскраски, цветные карандаши и углубился в любимую работу. Он уже заметил, что время движется неодинаково. Когда   занимаешься любимым, интересным делом, оно убыстряется, а когда слоняешься без дела по комнатам, замедляется и еле-еле тащится. Лева даже брал в руки часы, крутил, вертел их, не мигая, смотрел на большую стрелку, стараясь уловить, когда она перескакивает на следующее деление. Правда, уловить этот момент ему так и не удалось, он моргнул.  Мальчик так и не понял, почему время движется по-разному. Он задал этот вопрос папе.
- Видишь ли, сынок. Тебе сейчас трудно в этом разобраться. Но ты правильно заметил, что интересное дело, увлекательная книга, встреча с близкими, любимыми тобой людьми убыстряют время. Вот вырастешь и увидишь, что в этом мире много относительных понятий, они как бы не живут сами по себе, и понять их можно лишь в сравнении. К ним относится и время. Вот ты хочешь, побыстрее вырасти, стать взрослым, чтобы это произошло, ищи интересного дела, и время будет убыстряться.
Вот и сегодня, любимое рисование позволило времени пролететь быстро. Лева даже удивился, когда услышал звонок в дверь. Это были папа с большущим тортом и мама с букетом цветов.
- Сыночек, с днем рождения! – хором провозгласили они, входя в его комнату.  Родители расцеловали его, подергали по пять раз за уши. Папа подхватил его на руки и закружил по комнате.
Мальчик заглянул им в руки, потом посмотрел вокруг. Подарка, так долгожданной им собаки, нигде не было видно.
- Мама, где же наш подарок? – спросил папа.
Бабушка внесла кожаный футляр необычной формы.
«Что это?» – подумал Лева. – «А где же собака?»
Он был воспитанный, вежливый мальчик. Лева знал, что за любой подарок нужно говорить спасибо, даже если он не очень нравится. Ведь тот, кто дарит, выбирал его, старался порадовать тебя.
- Спасибо, - сказал  он и тяжело вздохнул.
- Сыночек, ты же не знаешь, что это. Подойди, посмотри, - и мама открыла футляр.
На синем бархате лежало нечто деревянное, покрытое лаком.
- Это скрипка, очень хорошая, - торжественно произнесла мама. – Это музыкальный инструмент. Он очень красиво звучит. Вот послушай.
Папа включил магнитофон, и полилась дивная мелодия.
- Это на скрипке играют? – спросил Лева.
- Да, сынок. Это Давид Ойстрах, известный наш музыкант, играет на скрипке. И если ты будешь много учиться и работать, то и ты сможешь так играть.


III


Так Лева получил в подарок скрипку. Ему очень нравилась скрипичная музыка, звучащая и по радио, и по телевидению, и с многочисленных пластинок, что в большом количестве были в их доме. Но то, чему его учили в музыкальной школе, так мало походило на эту музыку, что ему казалось, что он никогда не научится так играть. А потом на занятиях музыку разложили на звуки и, наверное, забыли сложить обратно. Музыка пропала совсем, остались одни звуки. То есть, слушая любую мелодию, Лева слышал звуки, ритм, а музыка пропала.  Он играл бесконечные упражнения. Это называлось – «ставить руку». Кроме занятий в музыкальной школе, на которые его каждый день отводила бабушку,  мальчик играл дома два раза в день по часу.
У него совсем не оставалось свободного времени. Любимые машинки пылились в углу детской комнаты. Даже на велосипедные прогулки времени было мало, и железный конь порой днями дожидался хозяина. Мальчишки во дворе сочувствовали Леве. Даже Вовка, которому было уже тринадцать лет, и который верховодил дворовой мелюзгой, сочувственно говорил, вздыхая, когда Лева находил время на прогулку во дворе:
- Привет, Лев. Ну, как дела? – и жал  ему руку, как большому, и повернувшись к дворовым ребятам, продолжал, - не обижать Льва. Смотрите мне! Мученик он от искусства.
За этот год мальчик вырос, похудел, посерьезнел. И все бы ничего, но было ему жаль пропавшую, так горячо им любимую музыку.
«Наверное, она улетела», - думал он.
Зиму сменила  весна, а потом и лето пришло.
В музыкальной школе объявили каникулы. Леву в школе хвалили. Он окончил год на одни пятерки. На каникулах жизнь  мальчика особенно не изменилась. Он по-прежнему часами упражнялся в игре на скрипке. Правда, гулял почаще. Но только затеет с ребятами веселую игру, как звучало бабушкино:
- Лева, домой. Пора заниматься.
И он, вздохнув, шел домой, провожаемый сочувственными взглядами ребят.
В один из теплых июньских вечеров вся   семья собралась за столом. Все любили эти редкие совместные ужины. Редкие, потому что мама Левы вечно по вечерам была занята.
- Мальчик похудел и побледнел. Необходимо принять меры, - заявил папа.
- Может, он просто вырос? – попытался, как всегда, сгладить ситуацию дедушка.
- И вырос, конечно, но и видно, что устал. Левушка, ты устал? – продолжал напористо папа.
- Не приставай к ребенку. Ешь, Левик, ешь, – бабушка протянула внуку пирожок.
- Нужно вывезти ребенка на дачу, - выдвинула предложение мама, генератор идей в их семье.
- Правильно! – хором воскликнули все.
Хотел ли Лева поехать на дачу? Его никто об этом не спросил, да он и сам не знал. Последнее время  мальчик потерял интерес почти ко всему. Правда, остались бабушкины сказки, которые она рассказывала ему перед сном, да и потаенная его мечта – собака, о которой он часто думал, рисуя ее образ: длинную мордочку, торчащие уши и добрые, добрые глаза.


IV


Вот и настал день переезда. На большую машину погрузили вещи. В кабину уселась бабушка, на колени которой посадили Леву. Машина тронулась, увозя  их от машущих руками в прощальном приветствии папы и мамы, и от бегущих за машиной дворовых мальчишек, что-то громко кричащих на прощание. Довольно долго ехали по городу, потом улица вывела их на широкую асфальтовую магистраль.
Вдоль дороги росли деревья, сначала высаженные узкой строчкой, все расширяющейся и превращающейся в настоящий лес. Воздух стал свежим и чистым. Он влетал в открытые окна, ероша Левины волосы и охлаждая его разгоряченное лицо.
Мальчик, вдруг, понял, что там за поворотом дороги его ждет что-то новое, интересное, неизведанное. Примерно через час приехали на место. Дачный поселок находился прямо в лесу. Когда строили домики, постарались не повредить деревья. И сейчас они благодарно дарили тень жильцам.
Домик, в котором комнату с верандой сняли Левины родители, стоял на самом краю поселка. Дальше был только лес.
Стали выгружать вещи. Мальчик помогал носить их в комнату.
- Лева, не бери тяжелого, - волновалась бабушка.
- Бабушка, не волнуйся, я уже большой, - весело отвечал он ей.
Когда разгруженная машина, развернувшись, уехала в город, бабушка занялась наведением порядка. А Лева сел на крылечке. Его все удивляло здесь. Высокие сосны, росли прямо около домика. Он таких высоких деревьев не видел раньше. Воздух был чистым, напоенным незнакомыми запахами, им хотелось дышать полной грудью. А еще  его манил лес, открывающийся сразу за домом. Туда вела тропинка, петляющая между деревьями.
- Лева, пора заниматься, - раздался из домика голос бабушки.
- Как? Опять заниматься? –  мальчик думал, что  в этом чудном лесу он будет отдыхать, гулять, собирать грибы, удить рыбу в озере, которое было   рядом. Об этом ему рассказывал папа. А оказалось, что и здесь ему придется играть надоевшие упражнения и гаммы.
Нет, Лева не хотел этого.  Он решительно встал и направился к тропинке. Правда, у него мелькнула мысль, что бабушка будет волноваться, если он уйдет в лес. Но мальчик отогнал ее.  Он шел сначала быстро, потом медленнее. Солнышко, так ласково светившее все утро, скрылось за тучи. Стало темно и холодно. Лева поежился в рубашке с короткими рукавами.
«Может вернуться?» – подумал он.
Нет, он пойдет дальше и посмотрит, куда ведет эта тропинка. Так он решил, а свои решения нужно выполнять, так обычно говорил папа. Тропинка привела Леву к озеру. Оно было маленькое, это лесное озеро. Но вода была чистая, прозрачная. По поверхности озера плавали белые и желтые цветы.
- Это кувшинки, ты таких цветов не видел раньше? – вдруг услышал  мальчик добрый голос.
Рядом, на поваленном бревне сидел старик и удил рыбу. Как Лева не заметил его?
- Здравствуйте, - сказал  он, - я не помешаю вам?
- Нет, конечно, садись рядышком. Ты что такой грустный? Как зовут тебя?
Лева посмотрел в добрые глаза старика. Они смотрели участливо. И  мальчик рассказал ему всю свою историю, так изменившую его жизнь: и об экзамене в музыкальной школе, и об абсолютном слухе, и о скрипке, подаренной на день рождения.
- Вот так и живу теперь, - закончил он, вздыхая, - а главное, пропала музыка, совсем пропала.
- Как это пропала? Ты что-то путаешь, Лева, – возразил Митрич, так старик назвался  мальчику.
- Музыка была, есть и будет всегда. Только нужно уметь ее слушать. А ты умеешь, только позабыл чуть-чуть. Давай будем слушать вместе, - и он приложил руку к уху.
Лева удивленно на него посмотрел, но тоже стал прислушиваться. Вдруг тысяча звуков обрушилась на него. Раньше  мальчик, погруженный сначала в свои невеселые думы, а потом в разговор с Митричем не слышал этого многообразия.
Поднялся ветер, и Лева услышал, как зашелестели листочки на деревьях. Потом начался дождь. Крупные капли дождя издавали разные звуки, падая на воду, на листья деревьев, на перевернутое ведро, на брезентовый плащ, накинутый Митричем на них обоих. Было удивительно уютно сидеть под плащом вместе с добрым стариком и слушать шум дождя, который так же неожиданно прекратился, как и начался. Опять выглянуло Солнце. И  море новых прекрасных звуков, складывающихся в красивую мелодию, обрушилось на  мальчика. Запели птицы, по-разному, переливчато приветствуя появившееся Солнце. Дятел отбивал ритм этой мелодии. Даже кваканье лягушек не нарушало ее гармонии.
- Слышишь? – хитро улыбаясь, спросил Митрич.
- Слышу, - почему-то шепотом ответил Лева.
- Это еще не все. Пойдем, я покажу тебе, как поют цветы после дождя. Здесь совсем недалеко.
Они вышли на полянку, которая была рядом с озером. Она вся была покрыта ковром из густой травы и цветов синих, желтых, красных. Их было великое множество. На них дрожали капельки воды, переливающиеся на солнце как маленькие бриллианты. Цветы звучали, поворачивая головки к солнцу, стряхивая с себя капельки воды. Они пели гимн этому летнему дню, благодарили дождь за влагу, а Солнце за тепло и свет. И Лева слышал их песню, так же ясно, как и песни птиц.
- Ну, как? – тихо спросил Митрич, тронув  мальчика за плечо.
- Здорово! – ответил Лева.
- Вот это и называется: «абсолютный слух». Не всем он дается при рождении. Только немногие могут слышать музыку леса, цветов, ветра. И когда они выучатся играть на каком-нибудь инструменте или петь научатся, то   могут передать эту музыку другим людям. Понял?
- Понял, Митрич, понял, зачем мне нужно учиться играть на скрипке, как бы трудно это ни было.
- А музыка вернулась?
- Вернулась, вернулась музыка, и какая красивая. – Лева закружился по поляне, весело смеясь.
- Ой, мне домой нужно. Бабушка, наверное, волнуется. Я ведь ушел, не спросившись, - совсем тихо закончил  мальчик.
- Ай-я-яй. Это не хорошо. Ну да ладно, что теперь делать. Придется извиниться перед бабушкой. Пойдем, провожу тебя.
Старый да малый, как шутливо назвал себя и Леву Митрич, вернулись к озеру, собрали удочки, опустили в ведро улов, до этого плавающий в сетке в озере, и отправились по тропинке к поселку. Где-то на середине дороги, они услышали шум взволнованных голосов.
- Это тебя ищут, – сказал старик. – Ну, ты не дрейфь. Ничего плохого ведь не случилось. Поругают и простят. А поругать есть за что, правда ведь?
- Правда, - виновато ответил мальчик.
- Лева, вот ты где? – это бабушка одновременно тормошила и целовала  внука.
- Где ты был, почему ушел, не спросившись? Я так волновалась. Искала тебя в поселке. Вот людей встревожила.
Мальчик виновато огляделся. Вокруг стояли мужчины и женщины, не успевшие как следует одеться, побежавшие, бросив свои дела, искать его, волновавшиеся за него. А сейчас никто не сердился на него. Все добро и ласково улыбались.
- Простите меня, я виноват. Бабушка, я никогда не буду больше так делать.
- Ну, граждане, инцидент исчерпан. Парень здоров, все понял. Можно идти домой, – решительно заявил высокий, крепкий мужчина с военной выправкой.
- Вы его не ругайте, он не зря в лесу побывал, - тихо говорил бабушке Митрич, на обратном пути.
А Лева спешил домой, он почти бежал по тропинке.  Он спешил к своей скрипке, так не любимой им до сих пор.
Вот и она, лежит на столе в открытом футляре. Лева взял ее в руки. Почему-то закрыл глаза и заиграл. Он играл не гаммы, не звуки, а ту мелодию, что заполнила его всего в лесу. Он играл песню, что пели ветер, дождь, птицы и цветы.
Когда  мальчик закончил и открыл глаза, то увидел людей, только что взволнованно искавших его, потом радующихся тому, что он нашелся. А сейчас они все и взрослые, и дети стояли и зачарованно слушали его игру. И у всех были задумчивые нежные лица, как будто всех коснулась волшебная палочка, разгладившая морщины, убравшая гнет забот и тревог.
Вдруг Митрич захлопал в ладоши, это подхватили другие, и первые в жизни Левы аплодисменты зазвучали со всех сторон. Он смутился, но взял себя в руки и поклонился, так как его учила мама. Потом  мальчик увидел плачущих бабушку и маму, стоящих обнявшись на крыльце.
«Почему они плачут?» – подумал он.
- От счастья, женщины часто плачут от счастья, – услышал он около уха голос Митрича.
Тот подошел так тихо,  что Лева и не заметил.
- Мама и папа приехали из города в самый раз, чтобы услышать твою игру.
- Митрич, спасибо тебе. Я теперь понял, что абсолютный слух и дар, и обязанность большая.
- Вот, Лева, ты и вырос. Человек становится человеком тогда, когда начинает понимать свои обязанности. Приходи завтра утром рыбу удить. Будем вместе лес слушать. Только у бабушки отпросись.  Договорились?
- Договорились, я обязательно приду. Бабуленька, ведь, правда? – повернулся он к подошедшей бабушке.
- Обязательно пойдешь. Ты приглашай друга своего на ужин.
- Нет, нет, спешу я. Жена, поди, заждалась меня. До завтра, Лева. – Старик помахал рукой и ушел.
Попрощавшись, тихо переговариваясь, ушли соседи. На веранде остались только Лева, родители и бабушка.
 Мальчик почувствовал усталость. Возбуждение, рожденное музыкой, спало. Ему захотелось спать.
- Сыночек наш устал. Сейчас поужинаем и спать. Ты не забыл, что у тебя завтра день рождения?
Он, и, правда, почти забыл об этом.
- Мы тебе привезли подарок и решили не ждать завтра.
«Подарок, какой подарок?  Ведь скрипка у него уже есть», – подумал  он.
Папа достал большую сумку и расстегнул молнию. Сразу же появилась удлиненная мордочка с черными блестящими глазами и торчащими ушами.
- Собака, настоящая, – почему-то шепотом сказал Лева.
Вся усталость такого важного для него дня мигом слетела с него.  Он подхватил щенка на руки, закружился с ним по двору.
«Вот это подарок!» – подумал  мальчик.
За ужином собралась почти вся семья. Жалели, что дедушки нет с ними. Он   приедет завтра и привезет  большой торт. Говорили о том, как завтра будут праздновать Левин день рождения. А потом,  мальчик задремал прямо за столом и ничего не слышал. Он почувствовал, как сильные добрые руки отца подняли его, понесли и положили в кровать, как мама поцеловала его в щеку, как щенок забрался к нему в кровать и свернулся теплым клубком у его бока.
Такая жизнь нравилась Леве.
-И музыка вернулась, – это была последняя его мысль, и он сладко заснул.