Бараны и козлы национальности не имеют

                "ЕСЛИ ВАМИ ПРАВЯТ КОЗЛЫ, ТО
                ВЫ - БАРАНЫ."


    Именно нечто подобное я услышал на лекции, которую держал достаточно известный доктор исторических наук. Действительно, бараны и козлы получаются в актах рождения, т.е. нарождаются. Из этого мы можем сделать вывод, что они - народ. Народились (?) - народ (!). Ягнята - будущие бараны и овечки - народ, козлята - будущие козлы и козочки - народ, т.е. народ - ягнята и козлята. А козы с козлами и бараны с овечками - это бывший народ. Это, видимо, верно и в отношении английской живности, немецкой и даже французской.
Если вернуться к нашим русским баранам и козлам, то и к ним некоторые положения свыше приемлемы. Например, они не могут участвовать в национальных отношениях, т.е. даже французский баран не может быть по национальности французом. Впрочем, в отношении французских козлов мы ничего такого не знаем, так как во франции не были. Когда-то были же случае, что некоторые свиньи попадали под суд. Правда, это было давно, когда находилось множество homo sapiens, которые приписывали животным те же способности, котьорыми сами обладали. Способности, в силу имения которых, они могли быть подданными, действовать осознанно, и, следовательно, могли быть наказуемыми через суд. Может и не было этого, но ... читали.
     Примем, все-таки, что русские бараны и козлы, при всем нашем уважении ко всему русскому, национальности не имеют. Возникает вопрос: "А почему"? Напрашивается ответ:" А потому! Не могут и все тут! Сам не видишь? Что ли? Они ж бараны и козлы! Читать и писать их можно научить. Паспорт можно дать с указанием национальности. А где они его носить будут? Карманов-то нет у них! Вот если бы были кенгуру, тогда - ДА! А так - НЕТ." И вопрос - спасибо за вопрос, и ответ исчерпывающий вопрос. Все есть как надо. Не может баран, при всем нашем уважении к баранам, участвовать в отношениях, которые мы определяем как национальные. Чтобы участвовать в этих отношениях, живое существо должно иметь ряд свойств, например, участвовать в отношениях по поводу различных вещей, в отношениях, которые мы определяем как отношения сосбтвенности. Например, есть автомобиль.
Этот автомомбиль есть повод отношений одних людей с другими. Если этот автомобиль принадлежит Петрову, то между Петровым и другими лицами есть такое отношение по поводу данного авто, что это авто не принадлежит ни Сидороваым, ни Ивановым. Таким образом, это отношение не между авто и Петровым, не между авто и Ивановыми, Сидороваыми, но между людьми по поводу данного авто. Таких отношений, на страже которых стоят определенные организованные люди, между баранами и козлами быть не может в силу их, баранов и козлов, непригодности человеческими существами быть. Но не просто человеческими существами, но с определенными способностями самостоятельно участвовать в этих отношениях собственности, во-первых, в отношениях по поводу самих себя, т.е. как физические лица они должны, в первую очередь, принадлежать себе и не принадлежать другим. Если они принадлежат другим лицам, то они оказываются рабами. Раб - это живое существо, которое само оказывается объектом отношений собственности других лиц, в которых само не участвует. Человеческий детеныш, например, не может самостоятельно участвовать в отношениях собственности. Как только он рождается, так он становится объектом отношений собственности. И там, где эти отношения существуют, ничем их отменить нельзя в отношении ребенка. Отменить их может только сам ребенок, развившись до физического лица, которое не позволит кому-либо участвовать за него в отношениях собственности по поводу его. Если ребенок оказывается дебилом (олигофреном), то он уже не может принадлежать себе,  т.е. участвовать в отношенях собственности, поводом которых является он сам. Он не способен ни осознать этих отношений, ни участвовать в них, как собственник самого себя. Оказывается, не только бараны и козлы не могут иметь национальности. Если же олигофрена можно считать гражданином, то с таким же успехом можно считать и моих котов гражданами России. Они, конечно, родились на территории под юрисдикцией России, т.е. являются российскими котами, бараны тоже могут родиться на той же территории и быть российскими баранами, но они не могут быть буржуа РОССИИ, т.е. быть собственниками, иметь собственнность. Вообще, буржуа - это гражданин, т.е. субъект гражданского общества. Ведь принадлежность человека самому себе предполагает наличие средств у него, чтобы он мог самостоятельно существовать. Естественно, что свободными могут быть только состоятельные люди. Люди, владеющие некоторым имуществом, организованные так, что могут себя и свое имущество защищать от посягательств кого-либо. А это может быть и само государство. Следовательно, для существования свободных вполне людей должна быть организованная сила, кроме государства. Это и есть гражданское общество, т.е. оганизация собственников, которая имеет свой верховный орган, способный их защитить и от собственного государства. Наличие же только государства не гарантирует свободы человеку, т.е. вполнеь принадлежать себе.
Умные люди и создали нации, организовались в гражданские общества. У англичан - парламент, у норвежцев - парламент (стортинг), в США - конгресс. Им соответствующие государства, т.е. так называемая ошибочно у нас исполнительная власть, подчинены верховным органам гражданских обществ и пляшут под их музыку вовсе не потому, что те издают законы, но потому, что те собирают налоги, распоряжются ресурсами стран, и выдают содержание своим государствам. Они платят, потому что имеют, они и заказывают музыку.
Естественно, что так называенмые законодательные органы имеют свои исполнительные органы, например, соответствующие комитеты конгресса США. А писательство про "ветви" власти - это наивные представления наивных людей, которые, кроме деревьев, ничего другого и видеть либо не желают, либо не умеют.
     Пока у наших баранов и козлов основное достоинство - это рога и копыта, чтобы валить соперников за самок, то и себе-то самим они принадлежать не могут, не только собственниками чего-то быть. Это ж надо уметь договариваться, а не только собачиться.