Нянька

В жаркий солнечный день в парк вошла няня с коляской, где сидели три абсолютно одинаковых малыша, головки которых обволакивал белый нежный пушок, и они равнодушно взирали на белый свет.
Она остановила коляску возле первой же лавки и плюхнулась на нее, сразу закрыв глаза. Потом подняла кверху черные руки и, открыв безобразный рот с огромными зубами, громко зевнула.
Малыши начали самостоятельно выбираться из своих гнезд. Двое вывались вниз головой, но инстинкт самосохранения сработал, и они вовремя спружинили на маленькие ладошки. Третий ерзал на своем месте, пытаясь встать на ножки. Наконец, цель была достигнута, и три белых цыпленка, раскачиваясь на еще мягких полуторагодовалых ножках, отправились в путь, в разные стороны...

 Они то падали, то вставали, но шли дальше, не издавая ни звука.
В это время нянька увлеченно начала беседу с чернокожими собратьями. Она безудержно хохотала, размахивая руками, и скалила свой устрашающий рот. Судя по одежде, а на ней были длинная цветная юбка и что-то в виде сари, она походила на индианку. Но она была слишком черной, вдобавок приплюснутое лицо сбивало с толку, не позволяя точно определить её национальную принадлежность.

Три цыпленка успешно добрались до питьевого фонтанчика и размазывали пальчиками оставшиеся капли.
Подъехал мальчик лет десяти, чтобы попить, и притормозил велосипед в трех сантиметрах от белой головки. Цыплятки устали и сели в лужицу, которая образовалась у водопоя. Какая-то девочка лет восьми подхватила одного малыша и понесла в тенек. Потом подбежала еще одна, желающая поиграть с беленькой куколкой, и с трудом поволокла ребенка к скамейке. Один ребенок остался возле фонтанчика и бил ручками по луже.

Нянька оглянулась и медленно потопала на поиски младенцев. Она схватила малыша у фонтанчика и с непонятной страстью стала его целовать, приговаривая что-то на своем языке и громко чмокая. Потом она начала подбрасывать его вверх как болванку. Белые волосики то поднимались дыбом, то опускались белой шапочкой, а нянька не унималась и всё выкрикивала:
-Ая-гху-гху! Ая-гху-гху-гху!

Наконец, она усадила его себе на бедро и отправилась искать остальных детей.
Малыши мирно сидели на скамейке, и маленькие девочки громко пели им свои любимые песни.
Нянька подсела к девочкам и подсунула им третьего ребенка, которого они тут же стали тискать и водить по лужайке. А нянька свернула ноги калачиком, закинула их на скамейку и задремала...

Девочки, балуясь, буквально выкрикивали свои песни, но нянька их не слышала, она уже храпела...
Подошли темнокожие мужчины и, узнав в спящей свою знакомую, стали над ней потешаться.
Она моментально вскочила, расчистила лавочку, прогнав девчонок, и ее поклонники уселись рядом с ней.
Девочки разозлились за бесцеремонное поведение няньки и вернули ей малышей, усадив их в коляски.

Дети нехотя сидели, скривив и без того кислые рожицы. И нянька начала с ними играть!
Она поочередно засовывала свою страшную голову с оскаленными зубами в каждое гнездышко и издавала с придыханием понятные только ей звуки:
- Гху! Гхы! Гху! Гхы!
Она хватала детей за живот, за плечики и рычала что-то только ей знакомое, родное, далекое, но, наверное, самое лучшее из того, что ей запало в душу с детства... В Израиле она таким способом зарабатывала деньги на счастливую жизнь на своей родине.