14. Седой и Снегирь

Галка распустила шикарные волосы и не менее шикарным, бархатным голосом запела:
- Налей, налей вина бокалы …
Стол подхватил:
- Налей хоть раз, да до краев …
Голос Галки глушил остальных:
- Налей, да так, что б не кричали мало …
И все вместе:
- Налей мы выпьем и-и споем …
   Когда, заздравную закончили, бармен с улыбкой кивнул и снова включил магнитофон.
  Обмывали не только удачную дискотеку. Продали последнего «чебурашку». Теперь не скоро возьмутся за их изготовление – в «уцененке» некондиционные усилители закончились, а клепать из своих деталей выходило накладно. Новая порция коктейлей подоспела во время, сразу после горячего кофе и, от этого развезло компанию. Седой раскурил трубку и, развернувшись, перекинув руку через спинку стула, наблюдал за танцующей Галкой.
Это потом она станет звездой аэробики, а после и вовсе уедет в далекую Испанию -  танцевать стриптиз. А сейчас вот она, высокая, гибкая, стройная, раскрепощенная до неприличия девчонка. Длинные золотистые волосы переливаются в свете ламп цветомузыкальной установки. Уже почти три месяца она привлекает на их дискотеки публику своими сольными выступлениями в подтанцовке. Неугомонная и неутомимая, отработав четыре – пять часов на сцене, после, она могла еще два часа дразнить посетителей бара, извиваясь в диком танце с элементами акробатики. Она была старше Седого на четыре года, но это не помешало ему, в первый же вечер их знакомства, забраться в ее постель. Вернее, это была и не постель – Галка спала на матрасе, брошенном на полу – на таком же, как у Седого. Так же в шесть утра скатывала матрас в тугую скатку, перевязав ремнем, бросала в шкаф и убегала на получасовую пробежку.
     В первую же ночь Седой почувствовал себя в роли шеста, а все что происходило на полу ее квартиры казалось, было продолжением ее выступления на дискотеке. Извиваясь, как змея, выкручивая тело до треска в суставах, она показала мастер-класс в ночных оргиях и под конец прокусила клыком Седому мочку уха. Тогда они заснули изможденные под утро, а ровно в шесть она, оставив его варить кофе, унеслась с полотенцем на шее по мокрым от дождя улицам. В конце ее беговой дистанции был колодец, из которого взбалмошная амазонка доставала два ведра ледяной воды и выливала на себя, под лай цепных собак, сторожащих частные дома на окраине города. В первый раз его удивила Галкина утренняя разминка. Через сто метров от дома, они взобрались по какой-то пожарной лестнице, перемахнули чей-то забор, спустились по какой-то трубе. И это все для того, что бы попасть в парк, который заканчивался дрессировочной площадкой для собак. Здесь, на хорошо знакомых снарядах они проделывали несколько упражнений и, преодолев всю полосу, выбегали к особнякам на окраине. В первый раз Седой заорал, неожиданно облитый холодной водой, на что отозвались все собаки вокруг. На что Галка тихо, но отчетливо сказала:
- Тсс! Тихо. Ты, что - не можешь молча стерпеть?
   С тех пор он не проявлял эмоций во время водных процедур. Каждая такая пробежка заканчивалась совместным душем, во время которого Галка, обхватив его ногами, повисала на нем и, удовлетворив страсть еще раз, набрасывала на мокрое тело махровый халат и отправлялась на кухню варить кофе. 
- Вот это тебе подфартило перед армией, - наклонившись к самому уху, пробасил Сашка.
   Седой оглянулся, в глазах приятеля мелькали завистливые огоньки.
Ксюха игриво двинула его ногой под столом:
- Э-эй, сюда смотрим, да?
    Сашка для приличия чмокнул ее в губы и зажав губами соломинку коктейля, вновь искоса глянул на танцовщицу. Галка в это время уже расстегнула рубашку-ковбойку и, завязав на животе узел, продолжила танец. В этом баре их все знали. К выходам Галки, смолкали разговоры, посетители забывали об остывающем кофе, отложенные сигареты тлели в пепельницах, а обделенные вниманием подруги демонстративно ревновали. 
   В этот раз недалеко от их столика сидели трое в пиджаках и при галстуках. Седой несколько раз ловил на себе недобрый взгляд двоих, административно одетых посетителей и не мог понять причины их интереса. Третий сидел к ним спиной и ни разу не обернулся, даже не посмотрел на танцующую Галку. В какой-то момент, Седой набивая трубку смесью «Нептуна» и «Амфоры», почувствовал на плече тяжелую руку. Оглянулся. Лысоватый крепкий мужик просил разрешения присесть за их столик. Седой глянул в зал, ища глазами друзей, которые к тому времени разошлись – кто в туалет, кто к барной стойке. Затем, кивнул и жестом пригласил присесть. В зале как раз грохотала неистовая «Санта Эсмеральда», разговаривать было невозможно и приходилось наклоняться к уху собеседника. От мужика разило водочным перегаром в смеси с дешевым одеколоном. И еще, едва уловимый казенный запах, что-то сродни казарменному, такому, который проскальзывал сквозь букет тройного и «Примы» от его отца. Но его собеседник, если и был военным, то служил не в обычных войсках. Сбитые костяшки пальцев. Шрам над бровью и сломанный нос – скорее всего, занимался боксом. Галстук небрежно ослаблен – военный такое себе позволит, если только с выпивкой превысит норму. А еще – пытливый взгляд глубоко посаженных глаз, в которых не было и тени на состояние опьянения. 
    «Мент» - подумал Седой и, в голове забилась пульсаром мысль о ноже в заднем кармане джинсовых брюк. Собеседник высказал свое восхищение Галкиными танцами, стал расспрашивать. Кто? Что? Где? Вроде праздное любопытство. Представился по имени, отчеству, сказал, что командировочный. Попросил попробовать «пыхнуть» трубкой и, уже протирая мундштук, вроде, как случайно сломал ее в месте соединения с чубуком. Стал извиняться. Пытаясь загладить вину, предложил выставить выпивку на всю компанию.
- Пойдем к стойке – выберешь, что захочешь. Я все оплачу. Уже поднимаясь из-за стола,     Седой бросил мимолетный взгляд на зал – приятелей мужика уже не было. Их стол убирал официант. Не было и друзей-дискотечников. Улучив момент, когда мужик отвернулся, Седой быстро вытащил нож и в едином движении, нажав на кнопку, воткнул «спринг найф» в столешницу снизу, по дальше от края стола. Как он и предполагал, до стойки бара они не дошли. В двух шагах от бармена, сочувственно подмигнувшем Седому, мужик крепко взял его чуть выше локтя и толкнул к выходу из зала. 
- Где твоя одежда? – уже стоя у гардероба, прорычал мужик.
   Двое его собутыльников стояли рядом. Тот, который сидел к ним спиной в зале, быстро обыскал Седого, вытащил две пачки табака и сунул себе в боковой карман. Они были без верхней одежды, прямо перед входом стоял их автомобиль. Все произошло быстро. Уже отъезжая, Седой увидел, как из бара выскочили Сашка с Галкой, но подбежать к машине он не успели. «Москвич» резко рванул с места. Сидевший рядом лысый, дыхнув смесью перегара и сервелата, прохрипел:
- Вот так, сиди и не рыпайся.
    В машине они говорили между собой. В какой-то момент, сидевший рядом с водителем, спросил:
- А с этим, что?
- Та сейчас тормознем, где-то и от****им.
- А может не стоит, - Седой удивился, что дрожи в голосе не было, подрагивала только коленка.
- А то, что?
    Тут Седой упомянул всех родственников, служивших на тот момент в МВД, не забыв об участковом и должности отца.
   При упоминании одной из фамилий, водитель притормозил, двое, сидевшие спереди оглянулись и с интересом посмотрели в глаза задержанному. 
- Отвозим Толю и к нам, - скомандовал лысый.
   Водитель, молча, кивнул. Дальше ехали так же - молча. Высадили Толю и развернулись. По дороге остановились у ресторана, лысый вышел и через пять минут плюхнулся на заднее сиденье с пакетом, позвякивающим стеклотарой.

   Лысый оказался начальником УгРо. Седой с интересом осматривал обстановку кабинета, пока опер разговаривал по телефону. Бросив трубку на рычаги аппарата с дополнительными кнопками, лысый задумчиво потер подбородок. Его напарник перекладывал папки на соседнем столе, время от времени поглядывая на настенные часы. Было уже за полночь. 
- Поговорил я с твоим дядей. Отзывы о тебе не плохие. Живи.
- Так я и ничего не сделал. Взяли то за что?
- За борзоту. А, ладно. Водки выпьем и забудем, - в приказных нотках лысого звучали оттенки досады.
- Я водку не пью. Мне в шесть утра на пробежку.
- Бегаешь? Ах да, ты еще и с собаками занимаешься, - теребя кожу на подбородке, лысый кивнул напарнику.
Тот выгрузил содержимое пакета на «Т» образный столик. 
- Ну, тогда пивка, - не предлагая, а приказывая, заключил хозяин кабинета.
   За час накурили так, что портрет Феликса Эдмундовича, казался трехмерной картинкой. Уже приговаривали вторую бутылку. Седой рассказывал о дрессировке, о том, как съездил на чемпионат. Соврал лишь раз, когда спросили с чьей собакой ездил. Пепельница уже была полна, когда вошел еще один сотрудник, одетый по форме. Опрокинул рюмку, закусил, в присутствии Седого особо не откровенничал. Уже после второй своей рюмки, вдруг выдавил, пережевывая бутерброд со шпротами:
- Сергеич, может отпустить Снегиря?
   Легкий хмель в голове Седого моментально испарился. Он вздрогнул, но присутствующие не обратили на него внимания.
- С какого рожна его отпускать?
- На него все равно ничего нет, пострадавший заяву забрал, к тому же уже уехал. Бумажник при нем не обнаружен, денег в кармане – два рубля мелочью. Боюсь, загнется старый в обезьяннике. 
- Что? Совсем хреновый? – спросил начальник, опрокидывая очередную рюмку.
- Весь пол кровью залил. Сидеть только в углу может – падает.
Опер задумчиво вперился взглядом в пепельницу, дожевал бутерброд и кивнул головой:
- Отпускай, на хрен. Еще окочурится… 
Дежурный по отделению поднялся. Седой тоже поднялся.
- Сергеич, я тоже пойду. Вставать рано.
- А … - новая порция бутерброда крошками просыпалась на стекло, покрывавшее рабочую часть стола, - Давай! Не серчай, должен понимать – в нашем деле всякое бывает.
- Я понимаю, - Седой распихивал по карманам сломанную трубку и упаковки с табаком, которые все это время лежали на столе.
- Ну, валяй. Дядьке привет!
- Спасибо! Передам … - из кабинета вышли одновременно с дежурным.

   Куря сигарету, за сигаретой, Седой, пытаясь согреться, постоянно напрягал и расслаблял мышцы спины. Он уже тридцать с лишним минут стоял в тени газетного киоска, напротив отделения милиции, ожидая выхода Снегиря. Густой туман смазал очертания домов и деревьев. Изредка проезжающие машины били лучами дальнего света по кривому переулку. Вскоре дверь открылась и, на улицу вышел старик, опирающийся на палочку. На нем был все тот же светло серый китайский плащ, которые в огромных количествах закупала страна в пятидесятых, начале шестидесятых. Мужчина медленно, останавливаясь через каждые два – три шага, двигался вдоль здания. Опираясь одной рукой о палочку, другой цепляясь о выступы старинного здания, он время от времени наклонялся, широко расставлял ноги и, достав носовой платок, прикладывал его к носу. Седой подождал еще немного и, быстро перейдя улицу по косой, приблизился к старику. Во время. Еле удерживая равновесие, старик начал сползать по стене спиной. От прикосновения рук Седого старик открыл глаза, и долго всматривался в лицо парня.
- Дед, давай я тебя домой отвезу. Ты только не падай, держись. Сейчас такси остановлю.
- Неее … Ничего. Пройдет сейчас, - старик прикрыл глаза на пару секунд, затем вновь взглянул в глаза Седому, - мне присесть бы …
    Скамейка на остановке была через дорогу, уже посреди проезжей части их ярко осветил фарами автомобиль, резко завизжали тормоза. Двери «жигуленка» распахнулись, к ним подбежали Сашка, Мишка и Галка.
- О, Бог ты мой. Откуда кровь? – Голос Галки хоть и удивленный, но твердый.
Только тут Седой заметил, что весь плащ старика залит кровью. Снегиря усадили на заднее сиденье и, он тут же потерял сознание. 
- Куда его? В «скорую»?
- Да. А куда же еще? – Сашка рылся в аптечке, ища ампулу с аммиаком.
Выехали на проспект. 
- Вы то, как здесь оказались?
- Пока «пробили» номер ментовского «москвича», отвезли Ксюху и сразу сюда, - Сашка протянул сложенный нож, - Держи. Я ногой его зацепил. Ловко ты от него избавился.
Увидев, мелькнувшую за окном телефонную будку, Седой попросил Мишку остановиться. Внезапно пришла в голову идея, на тот момент кажущаяся правильной.
Набрал по памяти номер, уже после третьего гудка трубку на том конце сняли. Голос, в котором не было и тени сонливости, пророкотал:
- Да?
- Володя, это Седой. Извини, что ночью.
- Раз позвонил, значит очень нужно. Что?
- Мы на машине, в центре. У нас старый знакомый без сознания. В крови весь.
- Кто?
- Тот, кто «лопарь» мне подрезал. 
- Я понял. Что с ним?
- Его только что из отделения отпустили.
- Везите в госпиталь, я сейчас туда же приеду.
   Через десять минут во дворе госпиталя Седой встретился с Володей. Тот был в домашних тапочках и спортивном костюме. Один из знакомых парней сидел за рулем черной «Волги». Тут же появились врач и две медсестры. Уложили Снегиря на каталку и увезли. По-видимому, Володя их предупредил по телефону. 
- Завтра … Какое там. Уже сегодня … Заедешь ко мне. Я остаюсь. Расскажешь все, – и Володя скрылся за стеклянными дверями приемного покоя. 

- Так ты знаешь этого старика? – уже в машине спросила Галка, осматривая испачканную куртку Седого.
- Старый знакомый.
- И хороший знакомый? Фига се, какой «кипишь» среди ночи ради старика подняли.
- Да всякий … - Седой улыбнулся, они подъезжали к Галкиному дому, - всякий знакомый.