Шенонсо

Ещё задолго до поездки во Францию я твёрдо пообещала себе, что обязательно отправлюсь в какой-нибудь из её знаменитых замков. Вот возьму напрокат маленький автомобильчик и поеду. Обязательно.

Легко сказать поеду. Во Франции свыше 2000 замков, больше, чем в любой другой стране, и каждый по-своему интересен и исключителен.

Шато Иф…исполин, более четырёх столетий защищающий с моря бесшабашный Марсель. Соблазнительно, конечно, увидеть замок, хранящий тайну Эдмона Дантеса и аббата Фариа, но вообще-то местечко мрачноватое, этакая островная Бастилия, куда немилосердно ссылались и где заканчивали свои дни те, кто не был согласен с политикой кардинала Ришелье, протестанты, не пожелавшие предать свою религию, противники Второй Империи…

Нет, лучше направиться в Амбуаз. Только что прочитан нашумевший «Код да Винчи», и я просто мечтаю о том, чтобы посетить места, где великий тосканец прожил последние годы своей жизни, и увидеть коллекцию задуманных им и реализованных компанией IBM в материале того времени сказочных машин: первый аэроплан, первый вертолёт, первый автомобиль, первый танк, разводной мост, парашют.

А есть ещё замок Лош, по каменным ступеням которого поднялась однажды Орлеанская Дева. Есть Монсоро, помнящий красивую историю очаровательной графини и галантного де Бюсси. Есть Юссе – «Замок Спящей Красавицы».

А в Шенонсо в ближайшую неделю проводится костюмный фестиваль, куда съедутся лучшие наездники Франции и Испании…


Подъехав к замку, я с трудом нахожу место для парковки среди бесчисленных «Рено», «Пежо» и туристических автобусов. Неудивительно, что сюда так стремятся со всего мира: изящный, немного женственный Шенонсо, прочно стоит на надёжной гранитной опоре свай, прямо в ложе величественной реки Шер, а вокруг – изумительной красоты сады, парки и лес, лес, насколько хватает взгляда.

Привычно отстав от группы туристов с профессионально-безупречным гидом, в который раз рассказывающим одну и ту же историю, я прохожу по замку, не уставая удивляться прелести брюссельских и фламандских гобеленов и бессмертным творениям Ван Дейка, Тинторетто, Пуссена и Корреджо.

Библиотека – уютная шестиугольная комната с дубовым потолком итальянского стиля, на котором выгравированы три латинские буквы: ТВК. Интересно, что они означают?
-Тома Бойе и Катерина Брисонне, - раздаётся за моей спиной приятный голос.

Я оборачиваюсь. Голос, как оказывается, принадлежит невысокого роста господину: бородка клинышком, ослепительный кружевной воротник, камзол фиолетового бархата, вышитый серебром, и высокие сапоги для верховой езды с серебряными же шпорами. Незнакомец, казалось, сошёл с одной из картин того же Ван Дейка или Тинторетто. Вероятно, он из тех, кто приехал на фестиваль, догадываюсь я.

-Простите?

-Тома Бойе и Катерина Брисонне, - негромко повторяет он. Мсье Бойе в своё время купил эти земли и доверил строительство замка супруге – Катрин Брисонне. Буквы, которые вас заинтересовали (надо же, я, оказывается, размышляла вслух), это инициалы первых владельцев сего замка.

-Вы хотите сказать, что всё это построила женщина? – удивляюсь я.

-Почему бы нет? – мягко улыбается мой собеседник. Госпоже Брисонне было у кого поучиться: дочь и племянница суперинтендантов финансов королевства и супруга главного сборщика налогов Нормандии, она легко руководила строительством, когда служебные обязанности заставляли её мужа следовать за королём.
Хотя, справедливости ради, стоит заметить, что Шенонсо обязан своим великолепием не одной, а, по меньшей мере, трём замечательным дамам.

-Неужели? Кто же были другие две, – расскажите?

-Извольте. После смерти госпожи Катрин, пережившей своего супруга всего на два года, владение переходит к их сыну Антуану, а вскорости в замок прибывают посланники короля Франциска Первого с приказом проверить счета бывшего казначея. К слову, Франциск лично приезжал к освящению часовни замка и очень высоко оценил красоту этих мест.
И вот, к немалому своему изумлению, Антуан Бойе узнаёт, что должен возместить государству огромную сумму денег. Впрочем, тут же появилось соглашение, позволившее ему избежать разорения.

-То есть король…

-Король великодушно согласился помиловать своего подданного. – Глаза рассказчика лукаво сверкнули. – В обмен на Шенонсо.

-Значит, замок стал собственностью короны?
-Ненадолго. Короне он принадлежал немногим более десяти лет. Но что это было за время: охота на оленей в щедрых лесах вокруг замка днём и роскошные маскарады и танцы при свете факелов ночью!

-Неужели нашёлся кто-то, сумевший забрать такую драгоценность у короля?

-Представьте себе, да. Только не забрать, а принять в дар. Новую хозяйку замка звали Диана де Сен Валье де Пуатье, герцогиня де Валантинуа. Ах, мадемуазель, если бы только Вы знали, что это была за женщина!

Мой неожиданный гид обращался ко мне, в то время как взгляд его был мечтательно устремлён в окно, из которого открывался великолепнейший вид на безмятежную гладь Шера.

-Её ненавидели, перед ней преклонялись. И первым среди её поклонников был король Генрих Второй, сын Франциска, посчитавший, что нет более достойного подарка для прекраснейшей их женщин, чем Шенонсо.
От него Диана получила бриллианты и жемчуга короны, а также часть налога на колокола, огромные, смею Вас заверить, суммы. Помните, у Рабле: «король повесил все колокола королевства на шею своей кобылице»? Намёк на связь между Генрихом и Дианой де Пуатье.

-Любовь Генриха была взаимной?

-Может ли кто-нибудь проникнуть в сердце женщины, а в особенности такой, как Диана, чтобы ответить Вам, мадемуазель? Могу сказать одно: королям не отказывают. А влюблённым королям тем более.
Впервые он увидел её на похоронах своей матери. Этикет предписывал маленькому дофину сдерживать слёзы и сохранять спокойствие, как подобает будущему королю, и все вокруг, казалось, забыли, что перед ними просто мальчик, у которого умерла мама.
Единственной, кто проявил сочувствие к Генриху в тот чёрный день, была Диана. Никто не знает, что сказала ему тогда эта белокурая красавица, но ни этих слов, ни её саму он не забыл и помнил, пока судьба снова не свела их на одном из балов.[I]
Он был наследным принцем, и у него была назначенная ему отцом невеста – Екатерина Медичи, любившая своего жениха, что было для той поры, не дававшей выбора женщине, большой редкостью. Она была одной из фрейлин королевы, вдовой Людовика де Брезе, министра королевского двора.

-Постойте, выходит, Диана была старше своего возлюбленного?

-На 19 лет. Вижу Ваше удивление, мадемуазель, но спешу вас уверить, что с годами красота этой женщины только преумножалась.

Не побоявшаяся изобразить себя обнажённой рядом с оленем, зимой и летом она начинала каждый свой день с купания в ледяной воде, а затем в величественном одиночестве совершала долгие прогулки в этих волшебных лесах. К тому времени, как другие дамы просыпались и брались за белила и румяна, превращавшие их в красавиц, Диана возвращалась во дворец, ослепительная и неповторимая. Белилами, содержавшими в своём составе разрушительную ртуть, она никогда не пользовалась, да и румяна были ей ни к чему: прогулки верхом придавали её лицу завидный естественный румянец.

К ней были щедры природа и король, и кто знает, сколько бы ещё ей удалось оставаться первой среди блистательнейших дам королевства, если бы не смерть Генриха.

На турнире в честь замужества сестры король был ранен в поединке с капитаном шотландской гвардии Габриэлем Монтгомери. Несколько дней Генрих находился между жизнью и смертью. Предчувствуя конец соперницы, Екатерина, супруга Генриха и королева Франции, прислала к Диане гонца с требованием вернуть все украшения, подаренные ей венценосным возлюбленным, дабы они снова могли принадлежать короне. «Я верну всё, когда король умрёт, ибо вместе с ним умру и я», - таков был ответ. Король скончался, и слуга доставил Екатерине вожделенные украшения: кольца, серьги, ожерелья и диадемы, переплавленные в единый золотой слиток, небрежно усыпанный драгоценными камнями.

Надо признать, королева Медичи поступила по-королевски, она избавилась от долгое время унижавшей её соперницы, но при этом предложила обмен: Шенонсо в обмен на шато Шамбор.

-И Диана согласилась?

-Увы, нет. Диана удалилась в замок Ане, также принадлежавший ей. Там она и умерла. Как обычно, она совершала выезд, лошадь понесла и сбросила всадницу. Оправиться после этого падения она так и не смогла. Ей было 66, когда её не стало, но и в старости она оставалась прекрасной, как…

Мне показалось, что моему собеседнику стало трудно говорить.

-А что же Екатерина?

-Не сумевшая превзойти свою соперницу при жизни Генриха, она постаралась сделать это после его смерти. Рядом с чудесным садом Дианы с зелёными кабинетами, загончиками для зайцев, огородом и фруктовым садом, она приказала разбить новый сад, редкие растения для которого специально доставлялись из дальних стран. Там же ею было устроено производство шёлка со знаменитым «королевским полотном», вольеры и зверинец для редких животных.

И без того любимый двором во времена Дианы, Шенонсо становится местом богатейших празднеств и невиданной роскоши, каждая деталь которой была продумана Екатериной. Даже костюмы для бала королева рисовала сама.
Видите эту Галерею? Когда-то Диана построила мост, а много позже Екатерина приказала построить здесь Галерею для своих великолепных балов. И ни одна их них не знала, что четыреста лет спустя, во время Первой мировой войны, тут будет госпиталь, а во время Второй мировой многим людям суждено будет обрести здесь свободу, поскольку сам замок находился на оккупированной территории, а южные двери Галереи выходили в свободную зону…

-Катрин, Диана и Екатерина – три женщины, построившие замок, - подытоживаю я.

-Есть ещё одна, о которой я мог бы Вам рассказать. После смерти Екатерины и убийства её сына Генриха Третьего владелицей Шенонсо становится жена Генриха Луиза Лотарингская.
Достойная своих предшественниц, Луиза сделала всё, чтобы на её земле не было насилия.
Узнав о гибели мужа, она приказала затянуть стены прежде радостного дворца чёрными драпировками с серебряными слезами. В этой комнате Луиза провела 12 лет своей жизни в окружении монахинь-урсулинок. Окна здесь никогда не открывались, потолок, как Вы видите, сделан в виде гроба, а на нём – переплетающиеся буквы L и H – символ любви Луизы и безмерной её печали по своему убитому супругу.
Цветом королевского траура был белый, и если Вам доведётся услышать о щедрой и благочестивой «Белой Даме» Шенонсо, то помните, что речь идёт о Луизе.

Потом здесь будут править мадам Дюпен, среди потомков которой была Жорж Санд, а среди гостей, такие выдающиеся мужи, как Вольтер, Руссо, Монтескье, Дидро и Фонтенель. Потом появится мадам де Пелуз, но, - мой нечаянный спутник тонко улыбается, - это уже совсем другая история.

Мы вместе проходим через цветник сада Дианы к платановой аллее Екатерины. Сейчас, спустя несколько часов после приезда сюда, я смотрю на замок совершенно другими глазами. Знавший за столетия своей истории многое и многих, Шенонсо бережно хранит прекрасные и печальные легенды своих прежних владелиц…

Сделав несколько снимков на память, я оборачиваюсь к своему проводнику, чтобы поблагодарить за поистине королевский подарок, который он преподнёс мне, через века познакомив с необыкновенными Дамами Шенонсо. Платановая аллея была пуста: мой таинственный кавалер чудесным образом исчез. А я даже не спросила его имени…