Щелчок замка. Глава 13

Глава 13.

В этот раз переход оказался более спокойным. Никаких полетов сквозь звезды, смены времени суток и прочих фокусов. Как объяснил Сташек, это из-за того, что пентаграмма была нарисована Симоной. Все произошло четко, как и должно было. Профессионал как-никак.
На мгновение в голове словно что-то щелкнуло, сознание ярко растянулось вереницей образов, восприятие изменилось, картины перед глазами стали странно ощутимыми, каким-то колючими, цветными и резкими. Вадим ощутил горячую волну внутри себя, она началась в центре живота, пронеслась по членам, и высвободилась вовне. Словно тысячи мурашек пробежали по коже, по стенкам кровеносных сосудов, по внутренностям, по всему-всему. Быстро, тепло и немного щекотно. В каком-то смысле было даже приятно.
После этого реальность начала стремительно меняться. Вадим, сглотнув, напряженно наблюдал за этим процессом. Комната  рассасывалась, стены клубились и подрагивали желеобразной массой. Как ни пытался углядеть во всем этом хоть какую-то систему, он так и не смог ее найти. Словно перед тобой обыкновенная картина и вдруг все краски на ней начинают густой массой, смешиваясь друг с другом, ползти, только не вниз, а в разные стороны, обнажая под собой четкий рисунок, который, казалось, только и ждал, чтобы проявиться, всосать в себя мешанину прошлых линий, физических законов и звуков.
Комната окончательно исчезла, и на смену ей пришло темное сырое помещение. Вадим торопливо оглядывался, подслеповато щурясь. По всей видимости, они попали в подвал. Узкие продолговатые грязные оконца с толстым рифленым стеклом. Сквозь них пробивался тусклый дневной свет.  У стены  - широкие трубы, обмотанные изоляцией, откуда-то тонко что-то шипело. Под ногами рваные бумажные пакеты, битое стекло. Вокруг по окружности воздух все еще искрился голубоватым, очерчивая размеры аномалии.
Родриго подозрительно принюхался и коротко мяукнул. Запах тут действительно был не ахти.
- Да знаю, - буркнул Сташек, поправил воротник рубашки и указал в самую темную часть помещения: - Выход там!
Из тонкого железа, местами погнутая дверь, на хлипких петлях, именно она преграждала дальнейший путь. Заперта она была снаружи, сквозь просвет Вадим увидел массивный замок.
- Что будем делать? - Вадим вопросительно посмотрел на Сташека. - Может, сделаешь так же, как и раньше? Я так понял, ты мастак замки отпирать.
- Нельзя. Здесь лучше вести себя как можно тише. Родриго! Отпереть сможешь?
Но кота рядом уже не было, зато снаружи послышалось царапанье, а затем громкий щелчок. Сташек удовлетворенно хмыкнул и ударил в дверь ногой. Та скрипуче распахнулась. На петле висел открытый замок. Вадим взял его в руки и внимательно осмотрел. Толстая пожелтевшая дужка была аккуратно перекушена у края, словно кто-то мастерски поработал над ней щипцами. Кто-то невероятно сильный, знающий толк в своем деле. Вадим бросил замок на землю и с уважением поглядел на Родриго. Тот, задрав хвост вверх, вовсю крутился перед Сташеком, мол, смотри, хозяин, каков я.
- Молодец, - коротко ободрил кота "псих", наклонился и потрепал его по спине. Фантом громко замурчал и стал тереться  о ноги. - Все, все, будет тебе. Так, давайте сориентируемся. Нам нужно на дорогу выйти. И быстрее.
Вадим огляделся. Они находились в узком дворике. Детская площадка с разбитыми, раскуроченными качелями, ряд гаражей и несколько высоких деревьев. Куча рыжей глины навалена неподалеку, в которой обосновался экскаватор. Мерно порыкивая, он монотонно вытаскивал ковшом грунт, вываливая его на тротуар. Ярко-коричневые потеки испещрили мокрый асфальт возле него.
Над двориком возвышались бетонные неприглядные многоэтажки, подперев собой пунцовое небо. Серые, одноликие, они мрачными стражами застыли вокруг, взирая на происходящее сквозь узкие оконца.
- Я думал, тут все будет немного иначе. Ты говорил столица и все такое. А тут все так же, как у нас.
- А чего ты хотел? - пожал плечами Сташек. - Здесь обитает обслуга, рабочий класс. А такие люди в любом мире живут одинаково. Хотя, есть, конечно, различия, но я ведь говорил - это ближайший мир, в который ты можешь попасть. Естественно, он очень похож на твой. Все зависит от твоей способности адаптироваться к... - Сташек задумался, подыскивая слова, - к пси-полю.
Хочешь разительных отличий? Тебе переход в этот мир понравился?
- Н-не очень.
- То-то и оно. Чтобы попасть куда-то дальше, скажем, в мир, где живут вовсе не люди, придется попотеть.
- Ладно, я понял, - махнул рукой Вадим. - Посторонним вход воспрещен.
- Что-то вроде, - согласился Сташек.
Вадим извлек из кармана компас Симоны и показал его Сташеку. Стрелка несколько секунд подрагивала из стороны в сторону, а затем застыла, указывая направление.
"Псих" только хмыкнул. - Спрячь пока эту штуковину. Где "отстойник", я и сам найду. Вот если сможем проникнуть туда... живыми... вот тогда будешь за рулевого. А пока ноги в руки и пошли. Счет пошел на секунды.
Сказав это, Сташек хлопнул Вадима по плечу, и стремительно направился по направлению к экскаватору. Он разогнался и прыгнул. Спружинив о каменную невысокую оградку, он оказался на лавочке перед подъездом, соскочил с нее и продолжил путь. Родриго трусил рядом с хозяином, с любопытством потягивая носом воздух. Вадим вздохнул и побежал. Ботинки смачно чавкали по глине, увязая в ней. Чертыхаясь, Вадим принялся догонять "психа".
- А зачем так рвать-то? И эти прыжки? Нельзя спокойно передвигаться? - недовольно крикнул Вадим.
Сташек остановился и посмотрел за спину Вадима. Позади послышался какой-то шум. Вадим повернул голову. Экскаватор заваливался набок. Передние колеса нырнули вперед. Кабина медленно проседала и постепенно скрылась за кучей глины. Водитель, успев выскочить, упал на землю и, перебирая всеми конечностями по скользкой земле, пытался отползти как можно дальше. Широкая трещина расколола асфальт, пробежала несколько метров, раздробила тротуар крупными кусками, вздыбив их, и побежала по направлению к Вадиму.
- Епрст! - выдохнул Вадим и бросился вперед.
Как-то само собой он догнал Сташека. Ботинки с налипшей на них грязью не казались теперь тяжелыми. Резкие четкие движения локтями, вдох-выдох, сильное, мощное дыхание. Не страх гнал Вадима вперед, этого чувства как раз и не было. Злости, как ни странно, тоже. Обычно, чтобы выплеснуть порцию адреналина в кровь, Вадим всегда использовал чувство злобы. Его так учили, он так привык. Сейчас он просто бежал, смутно осознавая, что же за ним гонится. Сама судьба наседает, преследует его. Никогда бы не подумал, что такое возможно, однако вот она, разрывая асфальт, ломаной линией, стремится настигнуть Вадима. Бездушный механизм бытия, подчиненный сторонней воле. Вадим не боялся, потому что если вдуматься, то станет понятно, насколько глубоко он влип, а думать Вадим сейчас как раз не хотел. Задача - уйти от разлома, который расширялся позади, а что потом, видно будет.
- Знаешь, - выдохнул Сташек, пристроившись рядом, - если раньше я не чувствовал ничего, вернее в самый последний момент мог уловить какие-то изменения, то теперь все наоборот. Вся атмосфера вокруг нас пропитана опасностью.  И я не скажу, что это лучше. Теперь придется все время быть настороже, а, сам понимаешь, нервы не казенные. Кстати, ты вроде бегать стал получше, - с усмешкой добавил "псих". - Что такое?
- С Родриго пример беру, - с улыбкой ответил Вадим и поглядел на кота. Фантом с восторгом бежал впереди и часто оглядывался. Ему определенно нравилась игра, в которую играл его хозяин.
Фонарный столб надломился и с треском рухнул на дорогу, потянув за собой провода. Заискрило, затрещало, невысоким облачком над дорогой зависла бетонная пыль. В окне на втором этаже появилось испуганное морщинистое лицо и тут же скрылось, заметив, что на него смотрят.
- Ну-ка постой, - Сташек ухватил Вадим за рукав. - Вроде все.
"Псих" осторожно прошел несколько шагов назад и остановился в метре перед трещиной на тротуаре. Ничего. Похоже, ЭТО действительно затихло. Водитель, весь измазанный глиной, спотыкаясь и отчаянно матерясь, вышагивал вокруг ямы, из которой одной фарой выглядывал провалившийся экскаватор.
- Ну, ты видел, а? Грунт осел, а я тут при чем? Инженер скажет что? Скажет - виноват! Снимут процентов двадцать, как пить дать снимут. Скажет - пил. А ведь не пил, видишь, нет? Трезв я, это грунт просел, ты ведь сам видел, - причитал он.
Сташек по прежнему стоял,  рассматривая последствия внезапного оползня, совершенно не обращая внимания на причитания мужика в засаленной фуфайке.
Вадим подошел к "психу". - А если опять? - боязливо спросил он.
- Нет, - задумчиво протянул Сташек, потянув носом, словно принюхиваясь к чему-то. - Потом - может быть, а сейчас все уже. Ммм... Чтобы это ни было, оно бьет, уверенно бьет по нам, пытается достать ровными четкими ударами.  Пока у нас есть некоторое время, перерыв. Потом еще будет. Так что нужно использовать время разумно, подготовиться.
- И когда следующий удар? - поинтересовался Вадим.
- А я почем знаю?
- Ну... ты как бы... "псих"... ты должен знать, - замявшись, все-таки ответил Вадим.
- Я-то должен, вот только игрок против нас не совсем честный и для меня непривычный. Честно говоря, я то цел останусь, в этом сомнений у меня нет, а вот насчет тебя...
В груди у Вадима моментально похолодело. - Это что значит?
- Это ничего не значит. Будь пошустрее и все. То, что ломится за нами подвержено физическим законам, а это плюс.
- Какой такой плюс?
- Ты эти законы знаешь, а ОНО - нет.
- Обнадежил, - мрачно ответил Вадим.
- Извини, уж как сумел, на курсы психотерапии времени нет.
Высотные невзрачные дома, похожие друга на друга, словно близнецы, одинаковые унылые дворики, бесцветные люди. Всюду серый жидкий цвет безысходности. Он довлел вокруг, проявлялся во всем. Вадим быстрым шагом следовал за Сташеком и, прикусив губу, оглядывался. Ему была до боли знакома эта атмосфера, этот запах жизни. Скудность. Не бедность, нет, еще нет. Но до нее было уже подать рукой. Это то, что он ненавидел больше всего на свете, то, откуда он порывался выбраться изо всех сил. Детдом, где он вырос, находился как раз в таком месте. Общежитие, где он жил в институте, оно находилось на самой окраине именно такого района. Да и по работе ему приходилось бывать  в таких местах, где надежда на изменения давно умерла, а на ее могиле буйно цвели заросли безразличия к жизни.
У этих людей есть квартира, но другой уже не будет никогда. У них есть работа и на нее они будут упорно ходить до самой пенсии, нет, скорее до смерти. У них вроде бы есть все необходимое, но нет самого главного, нет права менять. Вадим презирал это, ненавидел всей душой, но более всего бесили его сами люди, их готовность следовать проторенной дороге в сырой туман будущего, где тускло и мрачно, где меркнут самые яркие лучи радости, даруемые молодостью. Поэтому он так рвался из этой слизи обыденности.
Тут обитают люди, у которых есть средства на основное, однако нет сил добиться большего...
Сташек недобро ухмыльнулся и остановился. – Ну-ка брось такие мысли, иначе даю слово, я тебя вздую прямо сейчас. Ты не стоишь и мизинца этих людей. У них нет выбора, понимаешь? Тут касты. За них все давно решили предки. В их случае бунтовать против своей судьбы, сопротивляться, значит подрывать устои общества, в котором они существуют, общества, которое позволило им появиться на свет, вырастило, дало гарантию, какую-никакую, но уверенность в будущем. Естественно, не всех устраивает уготованное им место в этой жизни, но они все же покорно несут возложенную на них ношу, потому что их так воспитали с самого детства. Никогда и ни одной мысли о том, чтобы менять основы. Так какой смысл быть недовольным, если изменить все равно ничего не получится? Поэтому они не влачат существование, как ты считаешь, а просто живут, решив, что раз не они, то кто же?
А теперь посмотри на себя. Тебя никто не обязывал выполнять то, чем ты занимаешься в "Гразкаме". Подумать только - ловить людей за то, что они чем-то отличаются. Однако ты делаешь это. Тебе предложили относительно сытую жизнь, возможность подняться над такими вот, - Сташек обвел вокруг рукой, - и ты с радостью согласился. Что ждало тебя, если не работа в "Гразкаме"? Лучший вариант - армия. А так - завод, смена у станка. Именно тот образ жизни, в чье лицо ты сейчас так злорадно плюешь. Ведь в институт ты попал только по спец-программе твоей конторы.
"Псих" смерил Вадима взглядом. - В худшем случае ты бы занялся грабежом или чем-то подобным, но ненадолго, тебя определенно поймали бы. Причем, ловили бы такие же, как ты сейчас - молодые, стремящиеся куда-то вверх, злые до успеха.
Поэтому, тебе крупно повезло, да ты и сам это знаешь. Ты всем доволен и не собираешься ничего менять. Единственные желания - больше квартира, лучше машина, ну и, само собой - продвижение по службе, а так менять ты ничего не собираешься. Ты даже никогда не задумывался заняться еще чем-нибудь. Никаких порывов и мыслей на этот счет. Ведь у тебя не кастовая система, весь мир у твоих ног, ты можешь стать кем хочешь, ведь ты молод, энергия так и кипит в тебе.
И что? Ты с радостью выполняешь ту программу, которую в тебя заложили с самого детства, еще в детдоме. Что-то действительно поменять в своей жизни ты не способен, так какое ты имеешь право так презрительно думать об этих людях? Им простительно ничего не менять, тебе - нет.
"Псих" перевел дух. - Так думать о других - самое гадостное, прекрати немедленно, мне тошно рядом с тобой.
Все то время, пока Сташек говорил, Вадим исподлобья смотрел на "психа". Кровь прилила к щекам, ноздри раздувались, желваки часто поигрывали на лице. Теплая противная жидкость заколыхалась в сердце, беспокойно побежала по телу частыми волнами. Злоба становилась все сильнее, она накручивалась на что-то в груди, словно сладкая вата на палку. Ее становилось все больше и больше. Вадим изо всех сил сжал кулаки, впившись ногтями в ладони.
У Вадима был свой взгляд на жизнь и сводился он к следующему  - ты либо неудачник, либо уверенно идешь к тому, чего хочешь. Ведь хотят-то все, а добиваются - единицы. Эти одиночки оставляют позади слабых, идут по головам. Да, Сташек прав, Вадиму очень повезло, он попал в программу "Гразкама". Но кто бы только знал, чего ему стоило, чтобы его заметили, взяли-то всего несколько процентов ребят, остальные живут в таких вот серых спальных коробах. Свой выбор Вадим уже сделал и ни разу не пожалел об этом. Так что не Сташеку судить о таких вещах.
Но было в словах "психа" что-то такое, что и привело Вадима в бешенство. Вадиму вдруг показалось, что из его сердца словно тянут шнурок. Тонкий, постыдный, его извлекают наружу, четко зная, что именно тянут.
Сташек продолжил: - Интересно, что будет, если ты вдруг перестанешь работать в "Гразкаме" и судьба забросит тебя в подобное место? Скорее всего, поведешь себя, как и дотла прогоревший банкир. Сиганешь с крыши, решив, что этой жизни с тебя хватит. А все потому, что чувство презрения к людям в тебе слишком велико. На самом деле ты презираешь бедность, ограниченность человеческой свободы, которую можно купить, но людей-то за что примешивать к этому?
- Да что ты вообще знаешь? - вскричал Вадим. - Что ты можешь знать об этом? Ты ведь из того мира, где все умные-разумные. Где все "психи". Где все хорошо и просто. А тут жизнь. Настоящая. Тут люди грызут друг другу горло. И это нормально. Это все понимают, с этим соглашаются. Даже те, кого грызут, потому что при первой возможности...  - Вадим махнул рукой, - Ограниченность свободы... презрение к людям... Иди ты знаешь, куда со своими проповедями. Я такой, какой есть. Да, вот такого урода ты спас и теперь помогаешь ему. Что? Что ты на меня смотришь. Ты же можешь залазить в мозги. Так на, гляди.
- Назови число, - прервал его Сташек.
- Что? - переспросил Вадим, уставившись на "психа".
- Число, говорю, назови. Ну! - торопливо заговорил Сташек. - Живо!
- Я не ...
- Дубина, число скажи. Любое.
Вадим раздраженно пожал плечами. - Ну, пусть будет, ммм... - Вадим задумался. Число, число, зачем Сташеку число? Для чего называть? Чего от него хочет "псих"?
А Сташек тем временем страшными глазами цепко держал взгляд Вадима. Лицо его было напряжено, резко проступили скулы. Вадиму стало не по себе. - Пусть будет семь.
- Ну, наконец-то, - удовлетворенно кивнул Сташек. - А то вылупил глаза. Какое число? Для чего оно?
"Псих" хлопнул Вадима по плечу. - Все, за дело.
Сташек пошел вперед, постоянно оглядываясь. - Так. Семь, семь, что именно семь? Как думаешь?
- Эй, - окликнул его Вадим. - Это что было?
- Ничего особенного. Иди, давай. Я же говорю, у нас времени нет.
Вадим нагнал "психа" и, ухватив его за рукав, попытался остановить Сташека, но за мгновение до того, как Вадим намеревался сделать это, Сташек резко обернулся, подался навстречу, и Вадим не рассчитав силы, едва не упал, уцепившись за локоть Сташека.
"Псих" хмыкнул и, ухватив Вадима за плечо, помог ему выровнять положение. Вадим почувствовал, что еще секунда и он начнет краснеть. Как это так? Сотрудника "Гразкама" так легко кидают из стороны в сторону, причем, даже не прилагая к этому ни малейших усилий. Вадим заскрипел зубами, но сдержался. - А к чему было то представление? Мне тошно и тому подобное? Твои слова?
- А, забудь, - с улыбкой ответил Сташек. Черт побери, Вадим знал, отчего так лыбится "псих". И "псих" знает, что Вадим знает. И от этого ой как плохо на душе. И ничего не поделаешь. Это тоже оба знают. 
        - Нужно было тебя вывести из себя. Выбить из обычного состояния в любое другое. Так уж получилось, что ты быстро приходишь в состояние злобы. Я не упрекаю тебя, - поспешно добавил Сташек и приподнял кверху ладони, мол, действительно, не упрекает, и в мыслях не было. - Ваши психологи в конторе постарались на славу. Тебя можно разозлить одной фразой. В некоторых ситуациях это действительно помогает. Я имею не злобу, а способность выйти за пределы обычного мышления, где подсознание включается в работу в большем объеме, чем обычно. А насчет моих слов... Не бери в голову. Чем бы человек ни занимался - работает он пекарем, трубочистом или возглавляет нефтяную кампанию, всегда можно сказать - эх, ты, шляпа, жизнь так разнообразна, а ты уперся в одно, как баран. Нет ничего важнее своего собственного мнения и выбора. Да ты и сам это знаешь, только цепляет тебя, когда твои взгляды оспаривают, да еще нагло. Да, молодость, она такая, с гонором, - улыбнулся Сташек. - Так, что же за семерка?
- Так, а зачем тебе все это понадобилось? - недоумевал Вадим. - Цифры эти.
- За тобой гонится кое-что. Да ты и сам это видел буквально несколько минут назад. Предотвратить я это не могу, но раз оно завязано на тебе, то мы можем хотя бы просчитать, когда  и откуда в следующий раз грянет гром. Ясно?
- Не совсем. Причем тут цифры?
- Ага, семь! - сообщил Сташек. Вадим поискал взглядом, куда смотрит "псих" и увидел большую семерку на торце соседнего дома, наведенную темной бурой краской. Родриго выжидающе глядел то на одного, то на другого.
- У каждого человека есть любимый цвет, какой-то знак, цифра. Продолжать можно долго. Вот чтобы ты не назвал ложную цифру, я и разозлил тебя. Вспомни, что возникло перед твоими глазами, когда называл семерку?
- Я... Как будто невидимый пустой мешок. Я заглянул в него, а там чернота, а потом... Само собой...
- Ну, пусть будет так. Пойдет. Давай, называй еще.
- Восемнадцать, - процедил злорадно Вадим. Интересно, что сейчас начнет искать "псих"?
- Посмотри на часы.
- Пятнадцать ноль три, - ответил Вадим и показал циферблат Сташеку.
- Секундная стрелка?
- Тридцать три.
- Что ж. Нам на запад.
Вадим насмешливо уставился на "психа". - Слышишь, Сташек, я, конечно, понимаю, что ты в таких вещах разбираешься получше меня, но мы так и будем по цифрам бегать?
- Есть другие варианты? Предлагай.
- При чем тут цифры? - взорвался Вадим. – Может, давай я тебе сразу формулу выдам? Или песню спою? К чему это представление? Почему по нормальному нельзя?
Сташек вздохнул: - Твоей смерти хочет огромное скопление энергии. Ты даже представить себе не можешь, что это такое, не осознаешь. Ты с этим накрепко связан и если бы ты мог заглядывать в себя глубже, нам не пришлось бы, поджав хвост, бегать от этого. А так, как ты со своим подсознанием не дружишь совершенно, удовольствуемся тем, что есть. Будем информацию из твоих мозгов доставать по кусочкам. Так что ты будешь и дальше называть цифры, сколько потребуется.
Сказав это, Сташек свернул и пошел четко на запад. Следующие полчаса они бегали, часто меняя направления. "Псих" невозмутимо спрашивал цифры, искал вокруг какие-то знаки, которые связывал с этими самыми цифрами и вновь они бежали дальше. Родриго, казалось, нравилось такое времяпровождение. Он часто исчезал, сворачивая в узкие проулки, но неизменно появлялся, причем, всегда впереди, словно зная, куда и когда свернет его хозяин.
Песчаная размытая дорога привела их длинным рядам гаражей. Тут резко пахло горячей смолой и чем-то протухшим. "Псих" нахмурился и стал спускаться по склону, сойдя с дороги. Видимо, гаражи ему чем-то не понравились.  Вадим оглянулся. Мрачные монолиты жилых домов исчезали в тумане позади.
Цепляясь за ветки деревьев, они медленно спускались. Всюду были разбросаны рваные целлофановые пакеты с подозрительным содержимым, мокрое выцветшее тряпье и битое стекло. Небольшой овраг владельцы гаражей использовали в качестве мусорки. Вот, оказывается, откуда исходил этот противный запах. Вадиму на ум пришло известное высказывание о том, что не нужно гадить там, где обитаешь. Судя по количеству гниющего мусора, владельцы гаражей никогда не слыхали об этом.
Отчаянно балансируя, Вадим скользил ботинками по земле, из которой торчали разноцветные провода и куски целлофана. Сташек же, напротив, никаких трудностей не испытывал. С ловкостью заправского акробата, он делал мелкие прыжки вперед, так и передвигаясь по склону. Родриго, тот и вовсе бежал по деревьям, изредка мяукая сверху.
Естественно, спустился Вадим последним. Мусорка осталась позади. Ее границы обуславливались мышечной силой метателей пакетов со всякой дрянью. Сташек сидел на корточках, кот рядом с ним. Они разглядывали небольшое болотце перед собой. Там что-то плескалось.
- Тут много рыбы, - сообщил Сташек, когда Вадим подошел к ним.  - Что думаешь?
- В смысле?
- В смысле, цифру называй.
За деревьями раздался звонок трамвая. "Псих" махнул рукой. - Не надо, и так понятно.
Они пошли на звук. Пробираясь между тонких деревцев, Вадим то и дело отмахивался от паутины. Ее тут было в избытке. Отчего-то паутина и пожухлая высокая трава его выводили из себя. Они должны были уже давно найти Ингу. А тут мусорки, и чахлые деревца.  Возможно, "псих" попросту морочит ему голову? Но зачем это ему?
- Нет-нет, - тут же произнес идущий впереди Сташек. - Ничего подобного. Я пообещал, я помогу. Просто я забочусь не только об Инге, но и о наших жизнях. Ты можешь думать, что тут нет ничего особенного, но это не так. Сейчас от смерти тебя, а возможно и меня отделяет... да практически ничего не отделяет. Поэтому приходится использовать разные ухищрения.
- Сташек, давай на чистоту. Я, конечно, видел и пожар, и ту трещину на асфальте, ммм... да то колесо лопнувшее, как бы это сказать... впечатляет, конечно, но я не пойму одного. Если, как ты говоришь, там какая-то невероятно здоровая куча энергии хочет моей смерти, почему ей просто-напросто не убить меня? Если она такая нереально большая.
- А она бы давно убила, если бы не я.
Вадим позволил себе улыбнуться. - Та трещина? Каким образом?
- Почем я знаю? Может, провалился бы в нее, а потом тебя, как прессом, раздавило бы асфальтом. Вариантов множество.
- Но как она это делает? Как находит меня?
- Я не знаю. Об этом Симону нехудо было бы расспросить. Она в таких вещах дока. Знаю только, что перед тем, как намечается удар и временем его нанесения проходит некоторое время. Нам нужно постоянно перемещаться, чтобы нас, как муху, не прихлопнули газетой. А на тот случай, если ЭТО ударит на упреждение, мы и носимся как зайцы, следы путаем. Что непонятного?
- Цифры тут при чем? - буркнул Вадим. - Да-да, подсознание и тому подобное. Я не пойму, как ты из цифры маршрут рисуешь?
- На самом деле тут ничего сложного. Но и так сходу ничего не получится. Этому научится можно, причем довольно быстро. Я думаю, день на обучение и еще денек, чтобы закрепить. Но, извини, не сейчас. Времени в обрез.
- Ты не ответил.
- Я знаю. Но если начну, придется рассказывать дальше. И дальше и дальше.
- Ну, хотя бы в двух словах.
- Что, интересно?
- Нет, просто бесит. Я должен понять, что мы делаем. Должен знать, смысл видеть.
Внезапно они вышли к железной дороге, а буквально через метр за ней  начинался лес. Справа вновь раздался звонок. Уже ближе.
- Едет, - удовлетворенно сказал Сташек.
- Так расскажи, - не отставал Вадим.
"Псих" недовольно поднял брови. - Да что тут рассказывать. Многие сравнивают жизнь с некой дорогой с множеством разветвлений и перекрестков. Не совсем верно, но, похоже. Чтобы тебе было понятнее, начнем плясать именно от такого образа. Куда свернуть в следующую секунду, как поступить? Известные вопросы, преследующие людей всю жизнь. И руководствуются при этом вот этим, - "псих" приставил указательный палец к виску. - Беда в том, что порой не помогают никакие мозги. Знаешь, случается, что человеку патологически не везет. А другому, скажем, его соседу, все удается в этой жизни. В чем дело? Вроде, и  не сильно различаются, а вот все же у того, второго, его маленькие победы происходят постоянно, каждый день, а у другого всегда что-то не так. То кран на кухне сломается, то проводка перегорит, то на работе неприятности. И так далее. В чем дело?
Я называю это волнами. Человеческий мозг, как приемник. Настроился на позитив и у тебя случаются в жизни в основном только положительные вещи. А если ты привык, что у тебя все из рук валится, не получается ничего, тут уж ничего не поделать, значит нравится тебе так жить.
- Эй, стоп, это ты про оптимистов вещаешь? Не надо мне лапшу вешать, ладно? Знаю я таких. Настрой свое внутренне Я на положительные эмоции и наслаждайся жизнью. Так? Я сам так могу кому хочешь мозг протереть.
Сташек с усмешкой поглядел на Вадима. – Ну-ка не перебивай. Раз уж начал, дай договорю. Так вот. Про волны, про успешного человека и не очень, я так, для примера рассказал. На самом деле можно настроиться на что угодно. На все, что в голову придет. Главное в этом деле - что ты начинаешь улавливать определенные знаки в окружающем. Именно те знаки, видеть те вещи, которые помогут тебе оставаться на той волне. Скажем уставший и голодный, скорее всего не увидит кошелек с деньгами, он будет думать о вкусной еде и мягкой перине. Понимаешь, о чем я говорю? Уровень восприятия у, казалось бы, одинаковых людей, совершенно разный. Да и чего ты взъелся на оптимистов? Ты ведь совсем недавно сам в мыслях делил весь мир на неудачников и успешных людей. Ты правильно думаешь, только уж со слишком озлобленной точки зрения. Можно намного мягче и добрее добиваться своих целей.
Ну а насчет цифр... Я, настроившись на свою волну, на которой мой организм функционирует уже довольно долгое время, пытаюсь анализировать то, что выдаешь ты. На самом деле тут неважно что. Ты мог бы петь, показывать какие-то танцевальные фигуры, все равно как проявляет себя подсознание. Просто, насколько я вижу тебя, ты человек не особо творческий, так что, как альтернатива - цифры. А потом уже я эти цифры отправляю в свое подсознание, корректирую сознанием, и вот так вот обстоят дела.
- Видишь, в двух словах не получилось, - развел руками Сташек.
- Лучше бы не рассказывал, - сплюнул Вадим. Он затер башмаком плевок. - Постой, - замер он, - а ты можешь ошибиться? Не увидеть нужный нам знак или неправильно истолковать цифру... или что там.
- Такое вполне может произойти, - кивнул Сташек.
- Я почему-то так и думал, - зло выговорил Вадим. - То есть, можно делать все без этих выкрутасов?
- Оно как бы даже нужно, но не в этой ситуации. Поверь, Вадим, я понимаю, ты недоволен тем, что мы сейчас делаем, однако давай продолжим, просто поверь мне.
Вскоре подъехал трамвай. Он был совершенно пуст. Сташек подняв руку, остановил его, вернее приостановил, они запрыгнули на ходу. Сташек, как всегда, заплатил золотом и уселся рядом с водителем. Вадим же прошел назад, и с удовольствием опустившись на мягкое сиденье, прислонил голову к окну. Сташек о чем-то болтал с молоденькой девушкой в серой робе, а Вадим, наблюдая, как низкие тонике деревья пробегают мимо, думал об Инге. Почему-то только сейчас до него дошла вся абсурдность ситуации. Инга, та красивая роскошная Инга пропала в аномалии, а Вадим едет спасать ее на трамвае. А еще ему помогает "псих". Причем, "псих" в квадрате. Так вот. За ними гонится нечто непонятное и зловещее и неизвестно, смогут ли они вытащить Ингу раньше, чем ТО все-таки до них доберется? Бред. Но что было делать? Волна вероятностей уже захлестнула Вадима, накрыла с головой и все, что оставалось ему, чтобы не утонуть, это положиться на ее волю да на добрые намерения нового знакомого. Черт. Он же "псих"...
Голова Вадима дробно мелко билась о стекло, но ему это было приятно. Вскоре он задремал.
Вадим проснулся от того, что его кто-то сильно тряс за плечо. Этим кем-то оказался  Сташек. На соседнем сиденье, распушив хвост, сидел Родриго. Странно, откуда он взялся, ведь в вагон он не заходил?
- Наша станция, - ухмыльнулся Сташек. - Поднимайся.
Вадим оттолкнулся от сиденья, ухватился за поручни и долго потянулся. Вадим не знал, сколько он спал, но сон явно пошел ему на пользу.
Они выпрыгнули из трамвая и оказались посреди площади. Всюду люди в странных одеждах, забавных балахонах и замысловатых головных уборах. Вадим, раскрыв рот, оглядывался, а Сташек, ухватив его за плечо, тянул за собой.
- Ты уже не просишь называть цифры.
- Похоже, я разгадал код, - "псих" улыбнувшись, показал белоснежные зубы.
- Меня начинает беспокоить, что ты все время улыбаешься, - неопределенно произнес Вадим, сам во всю рассматривая дома, мимо которых они проходили. Словно пирамиды. Ступенчатые, высокие, величественные. Между домами массивные переходы и куча проводов.
Рядом с ними остановились две старушки в высоких шляпах. - Братья, - высоким голосом запричитала одна, - суд Господень близок, покайтесь и будете спасены!
- Непременно, - пробормотал Сташек и выхватил у них из рук брошюры, которые эти молодящиеся пенсионерки раздавали прохожим. - Мир вам сестры!
Когда "сестры" остались позади, Сташек скомкал брошюры и выбросил их в ближайший мусорный бак.
- Зачем же ты их брал? - удивился Вадим.
- Религия - это костыль, который помогает человеку подняться с колен. А поднявшись - он взлетает... Естественно отбросив костыли. Эти старушки опоздали для меня, но еще могут многое сделать для остальных. Не хочу разочаровывать их. Как ни крути, они делают доброе дело, возможно, кому-то спасут жизнь. Не смейся, так и есть.
Как оказалось, они блуждали по вокзалу. Игровые автоматы, маленькие грязные кафе, толпы перед кассами. Все это разношерстное, разноцветное, постоянно галдящее.
- Зачем мы здесь?
- Надо ехать, - просто ответил Сташек.
Пройдя по многочисленным переходам, они выбрались на платформу. Толпа народа, ларьки с напитками и сырая дряхлая погода. В нескольких сантиметрах над землей завис поезд. Белый, безупречно чистый, он являл собой внушительное зрелище. Длинные обтекаемые вагоны, продолговатые овальные окна.
- У него нет колес, - почесал голову Вадим.
- На магнитной подушке, - гордо произнес "псих", точно сам присутствовал при разработке этого чуда техники.
Вадим присел и стал разглядывать, вернее, доискиваться, на чем же все-таки установлен этот поезд.
- Ну, наконец-то, - донеслось позади. - Уже третьи сутки ждем, сколько можно.
Вадим стремительно обернулся, услышав знакомый голос. Позади него на широкой деревянной скамейке сидел Ганс собственной персоной и рядом с ним тот самый тип в шляпе. - Да, - пьяно произнес тип, - третьи сутки, совесть есть у вас?