Щелчок замка. Глава 16

Глава 16.
Люк от канализации, коротко фыркнув, высоко взлетел вверх, прокрутился в воздухе несколько раз и с силой опустился на крышу  обтекаемой машины стального цвета, накрепко в нее впечатавшись с чавкающим звуком.
- Пойдем, страховка покроет, - насмешливо произнес Игорь, потянув  задумавшегося на секунду Вадима за рукав.
Все пятеро бежали по тротуару, рассекая толпу. Родриго несся впереди. Шерсть дыбом, хвост трубой. Огромные глаза, горящие азартом. Видимо, таких котов здешние обитатели не привыкли лицезреть, поэтому поспешно старались уйти с дороги бегущей пятерки. Но, скорее всего, это «психи» создали вокруг себя нечто вроде поля, которого местные жители сторонились изо всех сил и оттого неосознанно жались по краям мокрого асфальта.
Еще один люк оторвался от поверхности дороги, кружась, прочесал по капоту автобуса и полетел по странной кривой, закончив вращение в одном из окон второго этажа супермаркета.
Вадим опасливо проследил за его полетом. Из головы никак не выходил первый люк, который летел точно в него. Сташек тогда  спас его, оттолкнув Вадима в сторону. С тех пор люки летали с завидным постоянством, не так точно, но по-прежнему впечатляюще. По какой бы улице они не бежали - взлетали люки, падали деревья, надламывались фонарные столбы.
Что Вадима бесило - все спокойно воспринимали происходящее. Не было проявления страха, даже любопытства.  Сташек, Игорь и Ганс относились к этому, как должному. А это не так. Не должен рифленый канализационный люк вдруг ни с того ни с сего срываться с места и метить, ему, Вадиму, прямиком в голову. Однако это происходило. Эдакая игра, задача в которой - остаться в живых.  Тот люк он не заметил. Он обязан Сташеку жизнью. А тот и бровью не повел. Повалил Вадима на асфальт, помог подняться и спросил: - Ты как, в порядке?
В каком порядке? Люки летают... Но промолчал, и так ясно, что Сташек и остальные знают все, что он думает. Смысл отвечать? Смысл вообще спрашивать? Конечно, он не в порядке. Но что поделаешь. Началась Игра, как говорит Игорь.
- Направо,  - скомандовал Ганс.
Они свернули в узкий переулок между домами. Кот, как ни странно, первым. Словно понимал, что говорит Ганс. А может, Сташек, телепатически передавал ему указания...
Позади, там, где они только что пробегали, обвалился балкон. Коробки, детская коляска, доски и кирпичи, старое тряпье. Совсем близко. Вадим все же повернулся и тут же получил плюху. В ушах зазвенело.
- Очнись, - произнес Игорь, - не скажу, что это было мне неприятно, но все же в воспитательных целях... Беги!
Вадим скрипнул зубами, но ничего не сказал. Поначалу Сташек с Гансом спорили, перебрасываясь короткими фразами, кто именно мешает им продвигаться, "Гразкам" или местные кудесники, но после того, как спортивный автомобиль взмыл в воздух, устроив на перекрестке аварию, лишь косо посмотрели на Вадима и больше к этой теме не возвращались, Вадим понял, что причиной является он сам. "Отстойник" или как это место еще называется, хотело его смерти. Летающие канализационные люки были тому доказательством. Наверно так. Сейчас он целиком и полностью зависел от тех людей, которые были рядом. Они выбирали маршрут, они говорили, когда остановиться, замереть, и вновь бежать. Странно все это. Вроде и видишь то, что происходит, но все равно как слепой. Происходит что-то недоступное пониманию, да и воображению тоже.
Впереди показались высокие решетчатые ворота, обмотанные наверху колючей проволокой. Цепь и массивный замок виднелись на поржавевших дужках.
- Мы пройдем тут?
Вместо ответа мусорный бак впереди словно взорвался, подпрыгнул в сторону, ударился о стену, оставив на ней выбоину, и полетел прямиком в ворота. Те распахнулись. Цепь осыпалась на асфальт рваными звеньями.
Вадим поднял брови и промолчал. Можно, конечно, предположить, что...
- Это уже мы, - усмехнулся Игорь.
- Умеете управлять мусорными баками?
- Аномалия умеет. Мы лишь направляем, - ответил Ганс.
- А люки?
- От люков ты уворачиваться не мастак, так что теперь раскидываем, куда можем. Вернее Сташек.
- Это не я, - ответил улыбкой Сташек. - Это мой кот.
Вадим не успел понять, была эта шутка или нет. Сташек вновь бежал, а кот и подавно. Он восторженно несся вперед, попутно принюхиваясь. Определенно, странное животное.
Несколько грузовиков, пара легковых автомобилей, высокий бетонный забор и длинное пятиэтажное здание с узкими окнами. Плоские долгие ступеньки, вывеска над входом. Жидкие невысокие кустики по периметру. Похоже, какая-то контора.
- Стоим! - Игорь, напряженно принюхиваясь, сжал кулаки.
- Да... Но опасно, - ответил Ганс.
- Стоит рискнуть, - вмешался в разговор Сташек.
- Если стоим, то что-нибудь делаем. Проверь, я дальше - согласился Ганс.
- Уже, - ответил Сташек.
- И что?
- Сейчас, - уверенно произнес Игорь.
Мелкая вибрация прошла по всем членам, затрясла тело и вырвалась наружу. Вадим со стоном проводил ее, выбросив сквозь пальцы покалывающее напряжение. Тяжелое, болезненное ощущение.
Пятиэтажное здание стало оседать. С грохотом обрушились нижние этажи, за ними верхние, поднялись клубы пыли, посыпались стекла. Вадим мог бы поклясться, что слышал крики. Он закрыл лицо рукой. Пыль лежала ровным толстым слоем на мокрой одежде. Непонятно откуда взялся ветер и едкий противный запах. Завывала сигнализация. Вадим отнял руку от лица. Сташек, Ганс и Игорь смотрели на него.
- В порядке? - спросил Ганс.
- Да, - неуверенно ответил Вадим.
- Тогда дальше.
Вадим кашлянул, безуспешно отмахиваясь от пыли. Крики...
- Это из-за меня?
- Сейчас есть разница? Если из-за тебя ты сядешь и станешь плакать? Или что? - Игорь недовольно хмыкнул. - Вадим, если ты ввязался в это, то пора давно понять, тут нет из-за меня, тебя и прочее. Здесь общие интересы. Винить себя будешь потом. Обвинять тоже. Кого бы то ни было. Задача на данный момент другая. Пошел!
Словно в тумане Вадим пробежал по обломкам здания, которые образовали своеобразный мостик через забор. Перед глазами пустота и необходимость, позади боль и ужас. Вадим, спотыкаясь, спустился по ту сторону забора, ошарашено оглядываясь. Они так спокойно говорили об этом, они ждали, знали...
- Запрограммируем? - предложил Игорь, посмотрев на Вадима.
- Не пройдет барьер, - поморщился Сташек. - Из-за этого ему пить не давали, хотя до определенного момента было бы проще.
- Варианты?
- Тащим дальше, - ответил Ганс.
- Недалеко протащим.
- Тогда объясните ему, - пожал плечами Игорь. - Если не хотите нарушать психику, придется действовать в рамках того, что есть. Дальше будет хуже. Если он будет продолжать проецировать вину на себя ничего хорошего не выйдет, сами знаете. Меня он... ненавидит, давайте вы. Минут пять есть.
Сташек с Гансом переглянулись.
Вадим согнулся, ухватившись за живот. Внутри пульсировала резкая пронизывающая боль. Он несколько раз глубоко вдохнул. - Я не знал, что так будет.
- Никто не знал, - примирительно произнес Ганс. - Но так случилось. Если хочешь продолжать, придется смириться. Все готовы платить цену. Даже ты. Проблема в том, что ты не привык платить. Гибнут люди... да... это так. Из-за тебя... да. Но ты ведь сам считаешь людей грязью, разве не так? Отчего вдруг такая реакция? Пали критерии, по которым раньше оценивал? Появились просто люди, а не люди с ярлыками? Вадим? С каких пор? Я выбирал тебя именно из-за того, что ты целеустремлен. Это означает, что ты добираешься до цели, невзирая на обстоятельства и последствия. Так в чем же дело?
- Это слишком.
- Слишком ты еще и не нюхал, - зло отозвался Игорь. - Ради достижения цели можно пойти на многое. И ты пойдешь. Беда в том, что ты этого не понимаешь, а время уходит. Да, - смачно добавил Игорь. - Уходит.
- Итак, - Игорь отмахнулся от Сташека, который хотел остановить его, - либо ты остаешься здесь с мертвецами, занимаешься самобичеванием и признанием того, что из-за тебя обрушилось здание, унеся с собой некоторое количество жизней, либо мы идем дальше и пытаемся получить то, что хотим.
- И люди могут снова погибнуть?
- Люди гибнут всегда, - едва слышно произнес Сташек. - Но, помимо того, что ты явно погубишь еще, ты можешь и спасать. Потом... Разницу и качество тебе никто не назовет. На то и твоя жизнь, что она твоя. Решать тебе.
- Ты врешь, - скривился Вадим.
- Это проверять только тебе. Можешь остаться. Если «местные» разберутся что к чему, тебя по-быстрому убьют. Я бы так и поступил на их месте. Не раздумывал над качеством и количеством. Исходил бы из самой задачи. Ты мешаешь, значит необходимо устранить. Смертью я тебя не пугаю. Ты не понимаешь, что это такое. Насколько я вижу, тебя страшит сама жизнь. Существование, отягощенное виной. Я знаю ответ, ты тоже, проблема в том, что ты боишься признаться. Считаешь, что последующие смерти ни в чем не повинных людей стоят намного больше, чем жизнь Инги. Вернее, пытаешься себя убедить в этом. Это не так, далеко не так. Тебе плевать на них, на всех, единственное, что действительно  чего-то стоит - это Инга. Красивая, умная, веселая, жизнерадостная, мягкая, та, которую ты успел узнать. А тех ты не знал. Это не жестоко, это правда. Никто не обвинит, и не потребует. Только ты. Так, может, будешь заниматься этим потом, а не сейчас? Хочешь получить прощение сразу? Так не бывает. Выбор тяжел? Выбор уже сделан. Ты уже решил. Все, чего ты хочешь - оправдаться даже не перед собой, перед нами, так уж человек устроен, ему необходимы судьи. Я тебя разочарую - тебя никто судить здесь не будет, сам себя раскладывай на кусочки, жги и пытай. Сейчас на повестке дня совсем другие вопросы. Или идем дальше, или нет. Нет -  означает смерть не только для тебя, но и для Инги. Что выбираешь?
Вадим молчал. Все это словно дурной сон. С самого начала. Не думал Вадим, что так вот все обернется. Вернее, вообще не думал о чем-то таком. В мыслях до того слабым маревом мерцал образ Инги. Нужно добраться, спасти... Как это все будет происходить, Вадим не знал, не хотел знать. Оказывается вот так. Там, где они проходят - гибнут люди. Да, он не знает их, ему, по большому счету, плевать на них, но чтобы из-за него умирали... Он и не подозревал, что пятиэтажное здание может взять и рассыпаться, как карточный домик. И все это из-за одного человека. Из-за него. Как энергия "отстойника" вступает во взаимодействие с окружающим пси-полем, как она находит цель? Ответов нет, и навряд ли он их когда-нибудь узнает.
На душе тошно и пусто. Совсем не хочется делать такой выбор. На весах  жизнь Инги и жизни остальных, тех, кто, возможно, еще погибнет. Он не знает что делать. Мысли путаются, липнут друг к другу, замыкаются в никуда.
Но самое гнусное увидел Вадим, когда попытался копнуть глубже, раскрыть себя, посмотреть изнанку души. В разреженной пустоте бездумья, на самом дне, зловещим темным спрутом копошился страх. Вадим не хотел оставаться здесь, не хотел умирать. Жизни всех людей на свете не стоили его одной. Он пойдет дальше, будет слушаться во всем эту троицу "психов". И дело не в Инге. Просто он очень хочет жить. Он не супермен, не мученик, не святой... он обыкновенный человек, который до ужаса боится смерти.
Вадим тряхнул головой, стараясь прогнать мерзкую картину, которую он увидел. Неприятно видеть себя настоящим. Но что еще может быть хуже, так это признаться самому себе, что все, что ты увидел - правда.
- Я готов, - глухо произнес Вадим. - Давайте сделаем это.
- Давайте, - с усмешкой ответил Игорь. Он хотел еще что-то сказать, и судя по его глазам, что-то не очень приятное для Вадима, но передумал.
Разбитая песчаная дорога привела их к складским помещениям.
С охраной на КПП разобрался Ганс. Он не стал прибегать к каким-то особенным штучкам. Просто сделал два удара. Одного тучного охранника с желтоватым лицом отключил, ткнув в шею ладонью, когда тот высунулся из окошка, чтобы посмотреть пропуск, который якобы Ганс доставал из кармана куртки. После этого Ганс с завидной скоростью юркнул в дверь и  ударил ногой второго точно в солнечное сплетение. Теперь тот безуспешно хватал ртом воздух. Телефонная трубка валялась рядом. Ганс бросил телефон на пол и раздавил его каблуком.
Повсюду сновали люди, загружались грузовики, сердито урчали кары, перевозя коробки с товаром. На стоянке, поросшей низким чахлым репейником, ожидало загрузки несколько фур.
- Туда, - скомандовал Игорь.
Они подошли к выстроившимся в ряд фурам. Игорь пару раз прошелся вдоль них, деловито рассматривая машины.
- Может эту? - крикнул он, остановившись перед массивной зеленой кабиной, сплошь покрытой наклейками и надписями.
- Пойдет, - согласился Ганс.
Водителей нашли позади грузовиков. Несколько бетонных плит, одна на другой, служили им импровизированным столиком. На газетах лежали салаты в пластмассовых упаковках, резаный хлеб, бутылки с напитками и кое-чем покрепче. Видимо, у некоторых загрузка должна начаться еще не скоро, а повод, как известно, найти не сложно. Несколько человек резались в карты, остальные просто зубоскалили.
Игорь направился прямо к ним. Подошел к щуплому мужичку в темно-синей клетчатой рубахе и протянул руку. Тот как-то сонно взглянул на Игоря, порылся в карманах брюк и отдал ключи. Остальные водители даже не обратили внимания на Игоря.
Весело вышагивая, Игорь помахал в воздухе ключами и веско произнес:  - Сила убеждения великая штука. Чур, я за рулем.
- Как же, - хмыкнул Ганс.
Несмотря на все протесты Игоря, за руль сел Ганс. Вадима запихнули вглубь кабины, отдав ему кота. Родриго тут же залез подмышку и стал громко урчать. Игорь со Сташеком разместились на широком пассажирском сиденье.
- Эх, - посетовал Игорь, - нужно было у них что-нибудь из спиртного прихватить. Трубы горят.
- Тебе, по-моему, на сегодня уже хватит, - сказал Сташек.
- Хватит, не хватит. Печень то не моя, - хохотнул Игорь.
Машина вздрогнула и зарычала. Позади раздались крики очнувшихся водителей. Ганс нажал на педаль газа, отпустил сцепление, и фура резво покатила по дороге. Высунувшись как можно дальше, чтобы видеть, что происходит, Вадим успел заметить очередного охранника, который стоял прямо посреди дороги, вовсю размахивая руками. Впрочем, его словно ветром сдуло, когда Ганс взревел мотором и с удовольствием нажал на клаксон. Разогнавшись, Ганс, словно заправский водитель, мягко вошел в поворот, проехал метров сто до КПП и снес ворота. Прыгая по битому кирпичу, Ганс свернул в жидкий пролесок из молодых сосен.
После пяти минут тряски по песчаной дороге они выскочили на скоростную трассу. Рядом проходила железная дорога, та самая, на которой сошел с рельс поезд. По левую сторону рядами тянулись полугаражи, полусклады. На севере, в нескольких километрах виднелись небоскребы. Каменные исполины. Таких зданий Вадим здесь еще не видел. Формой они походили на горные пики - у основания в несколько раз шире, чем на верху. Вадим  щурился, с интересом разглядывая чудеса местной архитектуры. Сташек тем временем откуда-то раздобыл карту, развернул ее, и закрыв обзор,  стал что-то сосредоточенно разглядывать на ней.
- Вариантов немного, - наконец сообщил он.
- Это точно, - поддержал его Игорь. Открыв окно, он высунул голову наружу.
Вадим услышал странный стрекот. - Вертолет, - догадался он.
- Интересно, стрелять будут? - поинтересовался Игорь и стал с энтузиазмом махать воздушным преследователям. Как оказалось, стрелять никто не собирался.
- Попробуй убрать его, - произнес Ганс. Вадиму показалось, что в его голосе проскользнуло ехидство. Игорь некоторое время молчал, все также высунувшись из окна, затем с разочарованным видом сел на место и закрыл окно.
- Хм... - только и сказал "псих".
- Защита? - поинтересовался Сташек.
- Да. И, к тому же, довольно необычная. Словно нутро вытягивает... - Игорь почесал голову. - Никого "прощупать" не смог. Лишь поверхностно. Даже не знаю сколько их. Да и  мотор тоже... странноват. Вертолет словно одно единое целое вместе с людьми.
- Их трое, - ухмыльнулся Ганс.
- Откуда ты знаешь? - спросил Вадим, поглаживая кота.
- Тут число три в большом  почете. Вон, смотри, небоскребов тоже три.
- А вертолет почему один? - раздраженно поинтересовался Игорь.
- И хорошо, что один. Пока еще не разобрались, что мы за птицы. Просто наблюдают, нападать не будут.
- Почему?
- Они не поймут, почему мы к внутреннему периметру едем, а не бежим подальше, - предположил Сташек.
- Угу, - с кривой усмешкой ответил Ганс. - Сейчас гадают, прикидывают варианты. Уверен, мысль о том, что мы к порталам направляемся, придет им в последнюю очередь. Но вот когда поймут - станет жарко.
Ганс на секунду повернулся к Вадиму. - Что там с "отстойником"? Когда сюрпризов ждать? Ничего не чувствуешь?
Вадим отрицательно покачал головой.
- А ну число назови, какое угодно, все, что в голову взбредет, - потребовал Сташек.
- Триста сорок тысяч шестьдесят пять, - со злорадством ответил Вадим и вдруг добавил: - А.
Сташек не мигая, смотрел на Вадима пару секунд, а затем протянул ему карту. - Трасса 65А. Мы по ней едем. А через три километра с хвостиком будет мост.
Ганс крякнул. - Объехать нельзя?
- Нет.
В кабине повисло молчание. Лишь шум мотора, глухой стрекот вертолета, и довольное урчание Родриго. Вадим продолжал машинально гладить кота, отыскивая на карте злополучный мост. Все трое "психов" неподвижно застыли на своих местах, только Ганс иногда резкими движениями поправлял руль.
- Как это могло произойти? - ошарашено раздумывал Вадим. - Да, вот эта трасса, вот мост, небольшой, даже, можно сказать, крохотный, но как он предсказал, увидел? Или это совпадение и Сташек зря паникует?
Внезапно Вадим почувствовал нечто странное. Словно его тело стало растягиваться во все стороны, расширяться. Все пространство в кабине он стал ощущать совершенно ясно и четко. И не телом даже, а чем-то непонятным, являющимся его невидимым продолжением. Лицом, руками, животом, он чувствовал как бы дальше, чем должен обычно. Ощущение усиливалось, и вдруг Вадим натолкнулся на тонкие нити, исходящие от "психов", и вроде бы даже от кота. Множество тонких, натянутых до невозможности, невидимых струн разрезали пространство. Странно было их чувствовать, прикасаться к ним, понимать, что они существуют на самом деле.
Раздался рев двигателя. Мимо на большой скорости что-то пронеслось. Ярко-красный цвет - все, что успел заметить Вадим. Он очнулся. То странное ощущение исчезло, и Вадим почувствовал сожаление. Он был уверен, что еще немного, совсем чуть-чуть, и он мог бы ухватиться за эти нити-струны, и, возможно, протянуть свои.
"Психи" по-прежнему молчали. - Телепатия, - подумал Вадим. - Так вот значит как...
Прошла минута, прежде чем "психи" заговорили. Видимо, совет закончился.
- Еще что-нибудь чувствуешь? - спросил Сташек. По голосу Вадим понял, что он нервничает.
- Нет, -  пожал плечами Вадим. - Я же не "псих". Признаться, я те цифры назвал, что бы позлить тебя, потому что не вижу в этом никакого смысла. Может, просто совпадение?
- Хотелось бы, чтобы так и оказалось, но что-то мне подсказывает, что все взаправду. Плохо не то, что нас кое-что ждет на мосту. Вон те, - Ганс ткнул указательным пальцем вверх, - сразу засекут выброс энергии, проверят интенсивность и тогда за нас примутся по-настоящему. До этого они довольствовались свершившимися событиями, а сейчас могут понять причину. Поэтому выбора у нас нет. Извини, - виновато произнес Ганс.
Прежде, чем Вадим понял, за что же извиняется Ганс, его резко потянуло вниз. Мир перед глазами колыхнулся радужной пленкой, завертелся, раздался в стороны и разорвался на мелкие кусочки. Невидимая сила страшно и мощно тащила сознание Вадима за собой в пустоту. Вадим пытался сопротивляться. Сам не понимая того, он рвался вверх, к кружащимся фрагментам того момента, где он сидит в кабине и держит кота подмышкой. Все тщетно. Последним образом, промелькнувшим в голове у Вадима, было большое ветвистое дерево, выкорчеванное из земли с корнями. Тело расслабилось и обмякло на тюках, на которых Вадим сидел.
Пустота оказалась совсем не такой страшной, какой представлялась вначале. Она проникла в Вадима, охватила все тело, забралась внутрь, а затем разлетелась в стороны, сквозь поры кожи.
Все та же кабина, рядом Игорь, Сташек и Ганс. Только Родриго больше не мурчал. Он юркнул в сторону и во все глаза смотрел на Вадима. Вадим не видел его, но знал, что так и есть. Глаза Вадима закрыты, но темноты нет и в помине. Он все видит, все, что происходит вокруг. Чувствует запах освежителя воздуха, болтающегося на лобовом стекле, скрип коробки передач, ровный говор двигателя. Даже молчание "психов" ощущает на физическом уровне. Оно странное и неуютное, должно таким быть, но это не беспокоит Вадима. Ему все равно. Нет ни единого чувства. Нет желания подвигать рукой, разлепить губы, открыть глаза. Эмоции пропали полностью. Ему стало все равно, жив он или мертв. Просто созерцание без каких-либо чувств, больше ничего. Вадим не думал, не чувствовал, он просто воспринимал информацию, никак ее не оценивая. Как он это делал, что с ним сотворили "психи", ему было неинтересно. Он просто чувствовал окружающий мир и пропускал образы сквозь себя, как сито воду, ничего не оставляя, не анализируя, не раздумывая.
Сознание неподвижно и статично. Каждая последующая секунда, неумолимо несущая с собой изменения, сминалась и отправлялась к предыдущим, склеиваясь  с остальными вязким студнем образов и мыслей. Словно одинокий буек в море во время шторма в голове появился слабый голос ..."воистину, величайший порок человечества - равнодушие"... Возник на мгновение и тут же исчез за могучими перекатами мыслей. Без вкуса, запаха, без внутренней наполненности мысли накатывали вновь и вновь, разбиваясь о бесцветный каркас отрешенности.
Жив ли он? Ему все равно. Мертв? Ему плевать.
Упоительное состояние небытия в бытие. В какой-то мере ему это даже нравилось. Хотя нет, чувства здесь неприменимы. Проще сказать - так есть и так должно быть.
Вадим точно сросся с бесконечностью, нырнул в  нее, растворился в нежелании чего-либо. Он словно осознал смысл жизни, за которым неустанно гонится все разумное во всех существующих реальностях. Он понял, что его попросту нет. Стало легко и просто, стало безразлично.
Время монотонно слоилось рыхлыми образами. Одни мягко ломались на куски и осыпались мелкой мокрой крошкой. На смену им, сметая остатки,  тут же приходили другие, яркие и цветные, впрочем, тут же терявшие свою привлекательность. Их постигала та же участь. Не время текло сквозь окружающее, оживляя своим дыханием все вокруг, это Вадим сам стал временем. Он был во всем, что окружало его. Он знал малейшее движение своих спутников, он был этим движением, пропускал его сквозь себя и без сожаления расставался с ним. Он был силой и ничего при этом не делал. Именно в этом была мощь, в бездействии.
Грузовик резво бежал дальше. На мосту Ганс прибавил скорость, намереваясь проскочить его как можно быстрее, что и было сделано. Узкая речушка быстро осталась позади. Опоры моста не обломились, аварии не случилось. Грузовик благополучно перебрался через мост и продолжил свой путь.  Вертолет все также летел немного позади, наблюдая за машиной.
Прошло минут десять. Ганс держал прежнюю скорость - на спидометре стрелка залипла на цифре восемьдесят. Их довольно часто обгоняли странные обтекаемые машины, со свистом проносясь мимо фуры. Каждый раз Игорь зубоскалил на предмет того, что гонщиком Гансу никак не стать. Тот не обращал внимания и следил за дорогой. Сташек же, казалось, и вовсе задремал. Он закрыл глаза и склонил голову на бок. Родриго перебрался к нему подмышку, на свое любимое место.
Вскоре впереди появился тоннель.
- Прямо или направо?
- Прямо будет интереснее, - сообщил Игорь.
- Как по мне, так все равно. Нас будут ждать в любом случае, - высказался вдруг проснувшийся Сташек.
- Прямо, - повторил Игорь.
Ганс свернул направо. Игорь высунулся из окна и помахал на прощание вертолету. Через секунду тоннель поглотил их. Частые фонари под  бетонным потолком ярко освещали трассу. Разметка на дороге отражала свет, придавая ему слабый синий оттенок.
- Пора будить нашего коматозника, - сказал Ганс.
- С удовольствием, - ответил Игорь.
- Только не быстро, - приказал Ганс, - первый раз все-таки.
- Да ну, - заерзал на сиденье Игорь, - давай вытащим его. На всю жизнь запомнит.
- Жизненный опыт, конечно, неплохой, - произнес Сташек, - но как ты его потом через барьер к порталам тянуть будешь?
- Мда... - расстроился Игорь. - Твоя правда. Ладно, взялись.
Что-то изменилось. Вадим знал это. Безразличие натянулось тонкой мыльной пленкой вокруг тела невесомым коконом, мелко задрожало, но выдержало напор. Извне что-то давило, пыталось прорваться к нему, но пока лишь скользило по обтекаемой форме, безрезультатно пытаясь зацепиться за малейший выступ или шероховатость, хоть какое-то проявление чувств.
Отчего-то Вадим понял, что так будет продолжаться недолго. Давление не ослабевало, наоборот, оно становилось все сильнее и это вопрос времени, когда оно ворвется к нему.
Ему не было страшно, не было интересно, что же такое происходит с его телом, с его сознанием. Просто скоро кое-что изменится. Что-то случится с Вадимом, а значит и с самим миром, со всей Вселенной.
Тоннель тянулся долгой широкой дугой, сильно отклоняясь вправо. Машины их больше не обгоняли.
- Дурной знак! - поднял вверх указательный палец Игорь.
- Прорвемся! - уверенно ответил Ганс.
- Иначе и быть не может, - поддержал его Сташек. - Симона просто так энергией не разбрасывается. Все так, как должно быть.
- Должно быть так, - произнес Игорь, - десяток блондинок в обтягивающих  бикини, солнце, пляж и теплое прозрачное море... А не три небритых мужика в кабине грузовика и еще кот, который, кстати, вовсе и не кот, а концентрация энергии непонятно из какого мира.
- А как же Аннет? - с улыбкой спросил Ганс.
- Она в тех десяти, - довольно ответил Игорь, скрестив руки на груди. - Да, пожалуй, она в капитанской фуражке.
- Фуражка  - это важно? - спросил Сташек.
- Это сексуально.
Давление изменило тактику. Теперь оно атаковало короткими, но сильными пульсациями, вминая кокон вовнутрь. Расстояние между Вадимом, вернее между тем, чем он был сейчас и тем, что рвалось к нему, уменьшалось. Оно почти прикасалось к нему, не дотягиваясь буквально миллиметры.
Тоннель впереди был перекрыт. Шесть бронированных полицейских машин в два ряда закрывали дорогу. За машинами стояли полицейские - на этот раз все мужчины. В руках овальные металлические диски с короткими рукоятками.
Ганс надавил на газ. Грузовик взревел и устремился вперед, исторгая из выхлопной трубы густые клубы дыма.
В ту секунду, когда фура на полной скорости должна была врезаться в одну из полицейских машин, кокон прорвался. То неведомое, что тянулось к Вадиму, наконец-то нашло брешь в глухой защите и в одно мгновение сожгло оболочку, оставив Вадима оголенным, беззащитным перед ураганом чувств и ощущений.
Первое, что почувствовал Вадим - сердце. Оно сжалось, а затем расширилось, проталкивая кровь по венам. После этого напряжение впереди, у бампера грузовика. Оно вытянулось тонким растянутым жгутом и выстрелило, подкинув полицейскую машину в воздух. Треснула сирена на крыше, противный запах пластмассы застыл угловатыми гроздьями на краях разлома. От овальных приспособлений в руках полицейских протянулись короткие тонкие молнии по направлению к грузовику, но тут же потухли. Дошла вибрация от стен тоннеля. Он словно стонал, разбрасывая вдоль себя звуковые волны.
Вселенная, которую до того Вадим считал собой, оказалась не такой и большой. Метров десять в диаметре. И она стремительно сокращалась, впаивая в мозг Вадима все сведения о происходящем. Ворсистые синие брюки на полицейских, скудный резкий запах бетонных блоков, бензина, масляной краски, жар оплавленного железа.
Объемный шар информации ворвался в Вадима, втянув в него нечеловеческое напряжение Ганса, Игоря и Сташека. Это были матерые  "психи". Но никогда Вадим не задумывался о том, что значит быть таким... сверх. Словно многотонный пресс опустился на тело со всех сторон, приплюснул его к самому основанию и не отпускал, а продолжал вдавливать дальше, туда, где, казалось бы, и нет уже пространства, внутрь себя. Не можешь вдохнуть, не можешь защититься. Или перенаправишь, или упустишь. Колоссальная энергия стояла на кону. Как использовать ее и кто это сделает - решалось долями секунды.
Грузовик так и не коснулся ни одной из полицейских машин, однако протаранил заслон точно посредине. Фуру немного занесло, машины разбросало по бокам, прибив к стенам тоннеля, ровно на столько, чтобы не мешали передвижению. Раздался громкий хлопок - кузов оторвало и он остался посредине, как раз там, где до того полицейские расположили свои машины.
- Налегке поедем, - услышал Вадим. То была только мысль, которую Игорь еще не успел обличить в слова.
Вадим чувствовал как прежде. Но то состояние, которое он пережил, когда в него с бешеной скоростью вдавливался окружающий мир вновь проснувшимися чувствами, заставило его закричать, что есть мочи. Не было боли или страха. Просто это было так быстро, так мощно и грандиозно, что единственным способом выразить это ощущение -  был крик.
Поток ощущений струился в невероятном ошеломляющем танце считанные мгновения. Затем все вернулось на свои места. Вадим вновь стал самим собой, стал обычным человеком, но впечатления от проснувшихся чувств, от пробудившихся желаний накрепко завладели им. Его Я возрождалось из предметов, вкусов, запахов, причинных связей, надежд и чаяний. Он словно родился заново. Цвет обрел смысл, плотность вещей стала ощутима, мысли казались такими же значимыми, как и предметы. Любая мельчайшая частичка реальности пронизывала насквозь восприятие, поражала своей многозначительностью и независимостью.
Это было невероятно. Это было восхитительно. Вадим любил этот мир за то, что он есть.
Он глубоко вдохнул и широко раскрыл глаза. Дурацкая улыбка блуждала на его губах. Он не знал, смеяться ему или плакать. Эмоции не имели значения, главное, что они были. Он жив, черт возьми!
- Ну вот, - пробурчал Игорь, - одним идиотом больше.
- Вы не переборщили? - обеспокоено спросил Ганс.
- Вроде бы нет, - скосив глаза на Вадима, ответил Сташек.
- Я вам рад! - сообщил Вадим.
- Ну, это немудрено, - фыркнул Игорь. - Воскресшие всегда так себя ведут. Кстати, мы теперь с тобой вроде как тезки... или побратимы, я без понятия, как в таких случаях называют. Ты узнал кое-что обо мне. То, чем я раньше был. Немного, но все же...
- Я рад! - вновь повторил Вадим.
- Тьфу ты, - раздраженно произнес Игорь, явно намереваясь выполнить задуманное. - Может его ударить? Он определенно не в себе.
- Пусть отходит, - ответил Сташек. - Не каждый день так высоко поднимаешься над миром.
- Да он и не поднимался, так порхнул слегка, - возразил Игорь, но все же замолчал, задумавшись о чем-то своем.
Проехав еще сотню метров, грузовик выскочил из тоннеля. Их уже ждали. По бокам пристроились две полицейские машины. Завывая сиренами, они ехали со скоростью грузовика, впрочем, ничего не предпринимая. А еще вновь застрекотал вертолет.
Метровые бетонные ограждения по бокам трассы. За ними ничем не примечательные строения казенного вида с длинными узкими переходами под самой крышей.
- Ну и воют, - поморщился Игорь. - Выключим?
- Подожди... - Ганс на секунду задумался. – Похоже, нас ведут.
- Вон развилка, - сообщил Сташек.
- И куда нам?
- Ближе будет направо.
- Что ж, подождем немного, - заключил Ганс и надавил на газ.
Полицейские не отставали. Они по-прежнему ехали по бокам, в каком-то метре от машины.
- Сдается мне, что нас прямо направляют, - предположил Ганс, прищурившись. Впереди показались всполохи полицейских сирен.
- Многовато... - задумчиво протянул Игорь. - Сворачивай.
Ганс уцепился в руль, весь поджался и с силой крутанул руль вправо. Раздался глухой удар и скрежет металла. Но вместо того, чтобы оттеснить полицейскую машину вбок и свернуть направо, неведомая сила оттолкнула грузовик обратно.
- Твою мать, - только и успел крикнуть Ганс.
Вадим, до того зачарованно наблюдавший за разметкой на дороге, вдруг с удивлением увидел перед грузовиком бетонное ограждение. Через секунду они натолкнутся на него. Блаженные чувства как ветром сдуло. Стало неимоверно страшно. Еще мгновение, и грузовик  на всей скорости впечатается в эти бетонные блоки. Тело стало тяжелым, в висках стукнуло, а затем все замерло.
Стена из бетона застыла перед взором Вадима, простояла так секунду, словно давая возможность хорошенько себя рассмотреть, а затем резко прыгнула вперед. Сознание воспринимало окружающее рывками. Кадры реальности выпадали, а те, что Вадим успевал рассмотреть, казались долгими и зловещими.
Грузовик надрывно рычал, подпрыгивал, но ехал дальше, кроша стену. Бетон осыпался мелкими кусками, а затем превращался в пыль. Кадр, еще один, затем сильный толчок и грузовик выкинуло точно вправо. Шины взвизгнули по асфальту и Ганс, сжав зубы, вывернул руль, направляя машину. Из ушей у него текла кровь, Сташек вовсе отключился, а Игорь безумно хохотал, явно наслаждаясь ситуацией.
- Да, парни, такого вам в цирке не покажут! - не унимался он.
Родриго запрыгнул на грудь хозяину и стал облизывать ему лицо.
Ганс повернул голову, мельком взглянул на Вадима, удовлетворенно кивнул и спросил: - Что со Сташеком?
- И-хааа! - кричал Игорь.
Ганс сделал неуловимое движение корпусом, наклонившись вбок, и хлестко ударил Игоря в скулу.
Того это тут же отрезвило. Ухватившись за челюсть, он с неприязнью посмотрел на Ганса, но потом все же приложил руку к груди Сташека.
-  Скоро оклемается, - коротко бросил Игорь. - Зачем бить-то? - зло спросил он. - Мы ведь с тобой в одной упряжке.
- Приводи его в чувство, нужно бросать машину, - приказал Ганс.
Позади них пристроились те две полицейские машины, но Ганс не давал им себя обогнать, вовсю виляя по дороге.
Вадим глубоко и часто дышал. Нервное напряжение не покидало его. Все тело мелко подрагивало, а сердце вообще готово было выпрыгнуть из груди. Они только что проехали сквозь бетонную стену, словно она была из песка. Вернее, "психи" ее такой сделали. Наверно, именно из-за этого отключился Сташек - потратил слишком много сил. Как и когда они это успели сделать, Вадим не почувствовал, не увидел.
Приложив руки к вискам, Вадим стал их медленно массировать, стараясь отделаться от чувства страха. Удавалось с трудом. Перед глазами все стояла та стена и мерзкий шепчущий голос сознания: - Это конец.
Игорь тем временем закончил водить руками над Сташеком. Родриго, уступив место, сидел рядом. Он вопросительно переводил взгляд с хозяина на Игоря.
- Да все будет нормально, - тихо проворчал Игорь. - Было бы из-за чего переживать.
И верно, спустя буквально минуту Сташек открыл глаза и слабо произнес: - Это был вертолет! Это они...
- Не иначе, - согласился Ганс. - Ты в норме?
- Да, - произнес Сташек и тряхнул головой. - Ну и ну...
Ганс, вытирая кровь платком, лишь хмыкнул. - Двести метров впереди переход. Будем выходить. Приготовиться.
Завизжав тормозами, грузовик остановился как вкопанный у обочины. Полицейские, преследовавшие их, пронеслись мимо. Дверь распахнулась. Первым выскочил Игорь, за ним Сташек, фантом, затем Ганс за шиворот выпихнул Вадима и выпрыгнул сам.
В бетонном ограждении оказался проход, куда все и ринулись. Коридор оказался узким, поэтому бежали цепочкой, друг за другом. Родриго трусил рядом со Сташеком, изредка мяукая.
У железной двери остановились все разом.
- Кто поведет? - спросил Ганс.
На Вадима он и не глянул. Впился взглядом в Сташека. Даже при тусклом освещении, было видно, что  лицо Сташека до сих пор бледное, как мел.
- Кроме меня некому, - злорадно произнес Игорь. - Ты замыкаешь.
Ганс насупился, раздумывая. - Ладно, - наконец решил он. - Только без фокусов.
- Будет сделано, - отдал честь Игорь и открыл дверь.
Длинные широкие коридоры между зданиями. Лестницы, подъемники, странные указатели, множество дверей. Повсюду снуют люди, машин нет совсем. Улицы словно закованы в каркас из металла, кирпича, бетона и пластика.
Вадим едва поспевал за Сташеком, а ведь его недавно полностью вырубило. Позади сопел Ганс, постоянно подгоняя Вадима.
- Ганс, - крикнул Вадим, увернувшись от тачки, полной бумаг, которой управлял белобрысый малец в разноцветном наряде. - Почему тут так все ... замкнуто?
- Потому что... Вверх бери! - заорал Ганс.
- Знаю, - процедил Игорь и свернул к очередной лестнице.
- Потому что порталы близко. Здесь все здания снаружи из специального металла. Да и стекла из особого сплава. Чтобы энергия не вредила, вернее не воздействовала. Пси-поле нестабильное. А это чревато. Вот потому такая конструкция в этой части города.
- Так это центр города? - выдохнул Вадим, перепрыгивая сразу через две ступени.
- Нет, центр тут отсутствует как таковой. Город тянется на тысячи километров и подобных перевалочных баз тут немало.  Но там, где находятся порталы для избранных, там установлена защита, чтобы остальное население психически не менялось. Ну, как наши "декодеры", только посильнее.
Пять этажей вверх по лестнице, лабиринт из коридоров, стеклянный проход между зданиями. Вадим почувствовал усталость в ногах. Ботинки все же тяжеловаты.
Игорь остановился, напряженно оглядываясь. Вадим воспользовался заминкой. - Слушай, а почему вы порой общаетесь ментально, а иногда просто говорите. В чем секрет?
- Я уже говорил об этом. Не слишком приятно окунаться в чужое сознание и пытаться спрятать при этом самое сокровенное. Когда не остается времени - тогда телепатия. В противном случае - обычным способом. Ну что там?
Игорь, словно сторожевой пес, поводил носом перед собой, а затем повернулся. - Куда бы не пошли, везде ждут.
- Кратчайший путь бери.
- Как скажешь, - Игорь ухмыльнулся. - За мной. Будет весело.
Вадим услышал, как чертыхнулся за спиной Ганс. Веселье, которое предвещал Игорь, явно не сулило ничего хорошего.
Стремительный спуск вниз по лестнице. Металлический лязг. Это Игорь открыл запертую дверь. Да, определенно эффективнее, чем это делает Сташек. Длинный коридор. Множество деревянных дверей, стены оббиты пластиком. Большие круглые лампы под потолком. На полу черно-белый линолеум в шахматном стиле. Людей здесь не было совсем.
Игорь больше не бежал. Он медленно крался. Сташек тоже. Вадим шел за ними, недоуменно раздумывая, что это значит. Если они "психи", то они должны знать...
- Контааакт! - во все горло заорал Ганс.
Крик Ганса практически парализовал Вадима. Чего-чего, а этого он никак не ожидал. Он ошеломленно замер на месте, полностью оцепенев. Какой контакт? Нет ведь никого.
И тут знакомое странное состояние вновь настигло Вадима. Он почувствовал запах линолеума, мерное потрескивание электричества в лампах, упругость пластика на стенах. Время замедлило свой бег, словно остановленное силой, исходящей от "психов". Вадим окунулся в упругую массу неизвестно чего. Вроде бы все по-прежнему... но намного медленнее и насыщеннее. Он как бы разросся, наполнил собой часть коридора, стал чем-то большим, нежели просто Вадимом.
Впереди явно что-то происходило, но внимание Вадима было приковано к двери рядом с ним. Они открывались. Что было сил, Вадим попытался повернуть голову. Медленное движение, запоздалое. Как во сне.
Он не успеет, Вадим знал это. Как только все началось.
Боковым зрением Вадим увидел черное дуло пистолета. Дверь застыла на месте. Еще мгновение, и она стукнется о стену. Отлетит. В дверном проеме стояла женщина в серой форме с яркими нашивками на плечах. Черные, как смоль волосы собраны в пучок, курносый нос, карие глаза, тонкие выщипанные брови. Накрашенные губы немного изогнуты, глаза широко открыты. На груди круглый матовый амулет. И палец на спусковом крючке. Он напряжен и давит на металл.
Яркой вспышкой в голове взорвалась эта картина. Еще доля секунды... и что потом? Выстрел в упор? Увернуться Вадим не успеет. Необратимость смотрела из круглого дула пистолета. Как ни странно, страха не было. Мозг просчитывал варианты. Даже самые невероятные. Все они тут же отбрасывались, едва успев появиться. Вадим не осознавал их. Словно землекоп пробует краешком лопаты землю, перед тем, как вонзить в землю на полный штык свой инструмент, так и Вадим неосознанно и стремительно перебирал все возможные продолжения этой ситуации, перед тем, как выбрать тот единственный правильный.
Ровным счетом ничего. Через долю секунды палец ляжет на спусковой крючок и потом...
Вадим ощущал запах пота этой женщины, движение сухожилий у нее в руке.
Он мысленно выдохнул. Из него во все стороны точно пошла волна. Мощная и невесомая одновременно. За ней тут же еще одна. И еще. Бурлящий поток энергии. Такой же, как и после контрастного душа по утрам, но более тонкий и быстрый.
Время настало. Раздался щелчок... и ничего.
Осечка.
Вадим пружиной метнулся вперед и в самый последний момент выбросил вперед руку. В этот удар он вложил все свое торжество. Он избежал смерти. Он смог удержать ее.
- Н-наааа!
Вадим целил точно в  район переносицы. Но в самый последний момент кулак натолкнулся на вязкую пружинистую преграду.  Какой-то невидимый барьер из воздуха перед ее лицом. Впрочем, женщина все же отлетела на пару метров назад и  упала на пол, схватившись за лицо. Вадим тяжело дыша, во все глаза смотрел на нее.
- Что, первый раз бьешь женщину? - насмешливо спросил Ганс.
- Да это не женщина, - задумчиво ответил Вадим. - Это была сама смерть. Вернее, я так ее чувствовал.
- Ладно, пойдем, - Ганс потянул его за рукав.
Рядом, друг на друге, без сознания лежали еще две женщины в такой же форме. С ними справился Ганс. Впереди коридора Игорь уже возился с очередной дверью, а Сташек сидел на корточках. Перед ним, у стены, лежало четыре тела. Тоже все женщины.
Сташек резко встал и с ненавистью посмотрел на Игоря. Вадим впервые видел его таким. За то недолгое время, что он был знаком с этим "психом", он видел его расстроенным, грустным, недовольным, но никогда в его глазах не пылал огонь злобы. Так ярко и безумно.
- Тебе обязательно было их убивать? Мразь! - крикнул Сташек.
Игорь не отвечал. Он колдовал над дверью. Она была не похожей на остальные. Массивная, железная, с выгравированной письменной мелкой вязью посредине.
- То ли еще будет, - наконец повернулся Игорь. - Там куда мы идем все должно быть четко. Либо мы, либо они. Так что это специально для тебя. Ладно он, - Игорь кивнул на Вадима, - но ты то уже должен был пообтесаться в мирах. Видимо, недостаточно. Лучше сейчас, чем потом... будешь плакать - я не могу. Или ты забыл, с кем связался? И для чего?
Несколько секунд Сташек с Игорем сверлили друг друга взглядами. Первым отвел глаза Игорь. - Помогите мне, - мотнул он головой. - Я один не отопру.
Ганс со Сташеком подошли к двери. Все три "психа" прислонились к двери плечами и немного присели. Родриго крутился у них под ногами и кусал носок туфли хозяина.
То ли Вадиму показалось, то ли... дверь перестала быть железной, твердой. Горячим пластилином стали растекаться вычурные узоры, тяжелыми длинными каплями устремляясь вниз. Затем дверь вновь вернулась в свое прежнее состояние, тяжело застонала и потом громко ухнула.
Дверь вынесло вперед вместе с железным косяком и куском стены. Оплавленные изогнутые арматурины закрутились кверху, точно пережаренные колбаски. Штукатурка тонкими струйками песка ссыпалась на пол из-под развороченного пластика на стенах.
Перед взором Вадима открылось огромное, хорошо освещенное помещение, крытое куполом из цельного стекла. Идеально черный пол из непонятного материала. И десятка два пентаграмм с множеством надписей и рисунков. Совсем такие же, как у Симоны в доме, только намного больше.
Воздух внутри помещения часто искрился синим, у Вадима даже в глазах зарябило. Мелкие, совсем крошечные вспышки постоянно возникали, тут же растворяясь, оставляя после себя яркий шлейф беснующихся частиц.
- Похоже, пришли, - удовлетворенно хмыкнул Ганс. - Что ж господа, все готовы?
- Все, все, - морщась пробубнил Игорь, выплевывая штукатурку. - Вадим, давай, ты первый. Мы прикрываем.
- Нет, - замотал головой Сташек. - Если он сейчас не справится, то потом в "отстойнике" его просто сметет, а мы вроде как обещали ему помочь.
- В чем дело? - спросил Вадим.
- Хм... - Ганс задумчиво почесал затылок. - Дело... Все эти аномалии излучают энергию. Нагрузка на пси-поле слишком велика для неподготовленного человека. Поэтому пришла пора узнать, какое у тебя сопротивление на самом деле.
Ганс усмехнулся. - Если ты не справишься сейчас, то "там" тебе действительно делать нечего. Мы ничем не поможем. Так что... давай за нами. Мы, как только сможем, уменьшим воздействие, но ты сам должен понять, что к чему.
С этими словами Ганс развернулся и сделал шаг вперед. Его тело тут же облепили эти синеватые светлячки, наполнявшие воздух. Но не в плотную. Странный кокон образовался вокруг  тела. Овальный и подрагивающий, метра пол вокруг Ганса, как воздушный пузырь. Ганс прошел несколько метров, остановился на выбитой двери и подпрыгнул. Пузырь  взмыл вместе с ним. Так же опустился вместе с Гансом, плавно колыхнулся и  пошел рябью, вызвав целый фейерверк из синеватых вспышек вокруг себя.
- Как скафандр... или аура, - подумал Вадим.
Следом за ним "нырнули" Сташек с Игорем. Вокруг них возникли такие же коконы.
- Холодновата водичка, а? - хохотнул Игорь, расставив руки в стороны. Он стал широко вышагивать, любуясь искрящимися переливами на поверхности того, что отделяло его от остальной бледно-светящейся массы воздуха в помещении. - Красота! - заключил он.
- Давай, Вадим! - крикнул Сташек.
Рядом с ним сидел Родриго. Вокруг него тоже был кокон. Кот выжидательно смотрел на Вадима.
- В чем же фокус? - гадал Вадим, всматриваясь в эти невесомые вспышки в нескольких метрах от себя. - Вроде, все просто. И Ганс и Игорь со Сташеком... вот они, рядом совсем. В чем трудность?
Пожав плечами, Вадим направился вперед, выставив перед собой руки.
Граница проходила как раз там, где до этого находилась дверь. Обычный воздух - необычный. Еще шаг и руки вошли в этот загадочный искрящийся воздух. И тут же Вадим заорал во всю глотку. Боль была адской. Руки кололо, жгло  кислотой, дробило на части. Перед тем, как мир, стремительно завертевшись, окончательно втянулся в  черную воронку, Вадим увидел, что кокона вокруг его рук не было. Синеватые искры плясали прямо на ладонях, вгрызаясь в них, разъедая кожу.
Очнулся Вадим в метрах трех от входа. Все тело подрагивало, словно Вадима ударило током. Изо рта шла кровь. В голове жидкий туман из болевых ощущений.
Вадим перевернулся и встал на колени.
- Ну, уж нет. Если они смогли, то и я. Ясно вам?
Сжав зубы, Вадим оперся рукой о стену и выпрямился.
- Да! Если они, то и я!
Вадим стал глубоко дышать, разгоняя внутри чувство злобы. Спасительное, не раз выручавшее. На всех. На Ганса, на Сташека, на Игоря, на эту чертову комнату, на эту минуту и секунду, на самого себя. Разогреть внутри котел ярости, наполнить себя силой и прорваться, проломить преграду, смести ее...
- Неправильный подход, Вадим, - послышался мягкий голос.
Рядом, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди, стоял Сташек.
- Так ты ничего не добьешься. Конечно, несколько метров ты пройти сможешь, но потом потухнешь, и все закончится. Навсегда.
Сташек подошел к Вадиму и взял его за плечо.
- Ты когда-нибудь купался в море?
- Н-нет...
- Ну, а в бассейне?
- Да, мы в "Гразкаме"...
- И ты каждый раз, входя в бассейн, - перебил его Сташек, - злился на воду, за то, что она холоднее воздуха, к которому ты привык?
- Я не понимаю.
- Пси-поле там и здесь сильно отличаются. Очень. Но злиться не нужно. Злость не поможет. Тебе нужно сделать очень простую вещь. Если ты поймешь, она будет простой. Пока не понял - останется непреодолимой.
- И что же я должен делать? - вспыхнул Вадим. - Вы "психи", вам легко, а я...
- У тебя кровь, - указал Сташек.
Вадим замолчал и принялся вытирать губы рукавом плаща.
- Все, что необходимо сделать - это осознать, что помимо тебя, есть и другое. Не противопоставлять, а соединиться. Не подстраиваться, а  дополнить, впустить и самому выпустить. Понимаю, мои слова звучат странно, но времени у нас нет. Если не местные охотники, то "отстойник" вскоре даст о себе знать. Тебя никто ждать не будет. У всех свои цели. Мы пообещали помочь тебе, но если ты не соберешься сейчас, то потом толку от нашей помощи не будет. Послушай, я знаю, тебе нравится футбол.
- Неудивительно, - едко ответил Вадим, - тебе ли не знать.
- Так вот, - не обращая внимания на слова Вадима, продолжал Сташек. - Ты ведь часто видел, как какая-нибудь команда приезжала на стадион, полный фанатов противника, которые освистывали игроков. Огромное психологическое напряжение. Да, непросто. Но знаешь, как с этим справиться? Ведь гул ста тысяч человек не уберешь, не спрячешься от него, и тем более глупо на него злиться. Настоящие профессионалы принимают его как должное. Как траву, как свет прожекторов, как округлый контур мяча. Рев трибун никуда не денется, но его можно сделать такой же частью игры, как и все остальное. Он перестанет мешать. Ему не нужно будет противиться. Вот что главное. Энергия, которая в тебя входит не меняет тебя, это ты изменяешь все вокруг. Не противься и не теряйся. Ты цепляешься за свою целостность и воспринимаешь в штыки все, что на нее посягает. Попробуй посмотреть на это шире. Все зависит от тебя, Вадим. 
Сташек быстро попятился, развернулся и прыгнул в то большое помещение. Воздушный пузырь возник вокруг его тела. Изгинаясь и подрагивая, он вскоре застыл. На его поверхности короткими яркими всполохами возникали миллиарды едва уловимых глазу искр.
Вадим уперся руками в колени. Он смотрел вниз, раздумывая. Если у него не получится, "психи", скорее всего, уйдут. Он останется здесь один ожидать своей участи, и  она явно незавидна. Еще одной попытки не будет. Только сейчас.
Сплюнув остатками крови, Вадим пристально посмотрел вперед, на этот треклятый светящийся воздух. Что он должен понять? Что он должен впустить и выпустить? Что пытался объяснить ему Сташек?
Футбол, болельщики, это все понятно. Каким образом с этим связать невыносимую боль, раздирающую все естество на части, стоит только войти в этот чертов светящийся аквариум? В котором, впрочем, вполне сносно себя чувствуют три "психа" и фантом.
Вадим, расставив руки в стороны, сделал несколько глубоких вдохов. Сташек говорит, злость не поможет. Это значит, чувства здесь ни при чем. Так что же тогда? Исключить чувства? Исключить самого себя?  Сташек говорил про футбол. Про то, как  свести на нет мощное воздействие стадиона. Его ведь не уберешь, он вокруг тебя. Но можно сделать так, что он не будет мешать, не будет присутствовать в твоем сознании. Лишь игра важна, лишь то, что ты делаешь, а не то, как к этому относятся другие. Значит, стадион - воздух неважны. Важно лишь то, насколько ты принимаешь окружающее в себя или...
Вадим, осененный догадкой, подошел к границе и тревожно посмотрел перед собой. Получится ли? Лишь несколько секунд отделяли его от ответа.
Подавшись вперед грудью, сложив руки по бокам, Вадим буквально ввалился в соседнее помещение, наполненное странным искрящимся воздухом. Он зажмурил глаза. Отчасти от страха, отчасти от того, чтобы внутри себя понять и прочувствовать, что же такого происходит внутри человека, когда он преодолевает перепады пси-поля.
Открыв глаза, Вадим увидел вокруг себя такой же пузырь, как и вокруг "психов". Он ровным счетом ничего не сделал, просто вошел, не стараясь сопротивляться. Принял окружающее как должное, естественное, единственное. Это и есть секрет?
Вадим усмехнулся и благодарно посмотрел на Сташека.