Глава 5 - Кожанные истории

Времена не выбирают,
в них живут и умирают.

. С древних времен эльфы использовали кожу, чтоб удовлетворить свои жизненные потребности. Удивительно, но прежде чем эльф научился изготавливать ткань, он уже был специалистом в обращении с кожей. Не так давно кожаные изделия были привилегией высшего сословия. Шло время. Технологии связанные с обработкой кожи совершенствовались, а товары из нее стали доступны широкой аудитории.Оказалось, что существуют методы, благодаря которым можно прекрасно сохранять кожу, смягчать ее. Для этого, как оказалось, кожа животных обрабатывалась дымом, жиром, и корой деревьев. Со временем стали появляться специализированные мастерские, а уже потом и фабрики, где кожа тщательно обрабатывалась мастерами, а затем шла на производство различных изделий.

. На одной из таких крупных фабрик я и работаю. Для того чтоб работать швеей, нужно много практиковаться, а деньги мне нужны были срочно. Вот я и пошла работать шкуродером. . Дело в том, что для того, чтоб полностью удовлетворить потребности населения в коже нужно больше животных, чем для удовлетворения потребностей того же населения в мясе. Вот и приловчились использовать шкуры диких животных ( многие из которых не годятся в пищу) вместо того чтоб выращивать два года особей и получить тот же результат. У крупных фабрик есть постоянный и сезонный штат работников-шкуродеров. Платят не плохо, по нынешним нелегким временам. Первое время тяжко мне приходилось, выворачивало не раз. Замерзшими на зимнем ветру пальцами я отдирала от туш шкуру, думая лишь о том, чтоб не повредить ее. Зарплата у меня сдельная. Как я до такого докатилась? Да очень просто, жить захотелось. В наше время работу найти крайне тяжело даже в таком большом городе, как Штормвинд, и я держусь за свою как могу. Вот и сегодня, с простудой выходила в степь и убивала живых существ, чтоб выжить самой. А выжить иногда бывает не просто, дикие звери они на то и дикие, чтоб подороже продать свою шкуру. Сколько раз я чуть не умерла. Охотится приходится обычно на одном месте целый день, шкуры тяжелые, стараюсь не отходить от них далеко. Можно их конечно положить в мою волшебную заплечную сумку, туда помещается на удивление много. Но вес остается таким же, тяжело даже до города дотащить, не говоря уж о том, чтоб весь день так проходить с обузой на плечах. Усталость и привычка делают доведенные до автоматизма движения почти приятными. И с каждой новой шкурой приближается мое благополучие. Мне нужны теплые сапоги, потому что ходить по снегу в шелковых туфельках конечно экстравагантно, но как-то уж слишком непрактично. Плащ на меху я купила на распродаже бывшей в употреблении одежды, а вот с размерами обуви эльфам в человеческом городе приходится туго. Придется делать на заказ. Так что отдых не затянется на долго.

. - Вставай работница, - добрый голос доносился из реального мира, и я с сожалением покидала уютный теплый сон. – Выпей чайку горячего с вареньем малиновым, сам выращивал ягодки-то. Болеть тебе сейчас вовсе не ко времени.

. - Болеть всегда не ко времени, - откликнулась я, неохотно выползая из-под шерстяного пледа. Уютная каморка старика сторожа была немного душной и тесной, но здесь я чувствовала себя хорошо, как в детстве. – Спасибо. – обжигая горло крепким чаем, я думала о том, как наверно хорошо так жить. Мои родители никогда бы не поняли, как это быть счастливым в каморке, где кровать придется застилать самому, а ужин состоит не из 18 блюд, а из одного. Большая печка пылала огнем, согревая не только маленькую комнатку, но и все помещение фабрики, в том числе швейные цехи. На полу лежало несколько шкур, под потолком покачивалась мутная керосиновая лампа.

. Дед Левко тем временем рассказывал, какой у него сад, какие цветы там растут и плодовые деревья. Потом разговор зашел за его усопшую жену Аглашу. – Мы еще с молоду, когда на свиданья от родителев сбегали и мечтали что наступит время, когда на те же звезды мы будем глядеть из окошечка нашего дома, выходящего в цветущий сад. Сколько она всего насадила на пятачке перед нашим домом, когда мы поженились. Уж два года как нет ее, а я все поливаю каждый кустик. Да ты не гляди так грустно, она счастливой померла, внуков много у нас, и путь этот мы вместе прошли. Да вот только знаешь, ввели новый побор, за участок земли в стенах города. Мне теперь не по карману такая роскошь. Но ничего, сад то наш не в городе, а в сердце цветет. Да в это время живут и похуже нашего. Я вон слышал, сколько лавок торговых позакрылось. А с деревень, где урожай погиб тоже все в город-то рвутся, всем жить хочется. А в городе не многим лучше. Крысами питаются, слышал я. Пакость однако.

. Он замолчал, о чем-то задумавшись, я тоже не говорила ничего. А что тут скажешь, мы оба знали, в какое бедственное положение загнали нас власти с повышением налогов и непрестанные военные конфликты на границе. Люди умирали от голода, вельможи закатывали пышные балы, выжимая из народа, все что было. Мир катился в тар-тарарым. А я пила чай с удивительно вкусным вареньем и думала, что еще двадцать три шкуры, и я обую новые сапоги.