Глава 9 - Армагедон

. Я в восторге повернула к Крусу сияющее лицо и не смогла вымолвить ни слова. Его подарок был очень милым и Очень дорогим. «Будешь самой модной Муркой» - подмигнул воин света и, легонько поклонившись, покинул комнату.

. Я откинулась на подушки и глянула в окно, солнечный лучик игриво танцевал на подоконнике и мелкие пылинки кружились в нем, словно причудливые мотыльки. Внезапно яркая вспышка озарила комнату, заглядывая прямо в душу. Страх приковал меня к месту, и возникло ощущение нереальности происходящего. Буквально сразу же раздался громовой взрыв, и сразу за ним мертвая тишина. Справившись с суеверным страхом, я бросилась на улицу, чтоб отнести Крусу плащ, который он забыл на спинке стула. Оказавшись на площади, я забыла, зачем вышла. Огромные черные тучи низко-низко нависли над землей, казалось, они устали в пути и прилегли на крыши домов отдохнуть. Много, нереально много молний засверкали синим и белым, ударяясь о мостовую и вздымаясь в небеса вновь. Люди, эльфы и два гнома стояли с открытыми ртами, пока несколько людей не упали на земь, пораженные очередным разрядом. Воздух стал тяжелым и горьким, дышать стало невозможно, глаза застелило пеленой тумана. Зеленоволосая эльфийка побледнела и стала медленно сползать по стене. Я подхватила ее и потащила к таверне. Толпа, похоже, постепенно приходила в себя, они все разом засуетились и натыкаясь друг на друга кинулись искать укрытия, кто-то старался помочь упавшим. Кое-кто бросился в двери аукциона и банка, ближайших к площади зданий. Я протянула 2 монеты невозмутимой хозяйке таверны и направилась с пришедшей в себя эльфийкой в оплаченную комнату.

. Я преодолела десяток ступеней, но земля зашаталась под ногами прежде, чем я успела сделать несколько шагов отделяющий меня от заветной кровати. Ноги дрожали, а перед глазами снова мерцали молнии и испуганные беспомощные лица, но лица уже не людей. Я впервые видела троллей, но была уверенна, что именно так они выглядят. Молодая на вид представительница древней цивилизации троллей с синей кожей ошарашено смотрела на происходящее, за ее спиной высились шпили башен, оточенных огромными драконьими клыками. Вокруг стояли другие тролли и орки. Я безошибочно узнала столицу Ордынского объединения – Оргриммар. Троллиха, обратившая на себя мое внимание, попала в струю тока, которым небеса поливали город. Она умерла у меня на глазах, и с ее последним вздохом я очнулась от мучительного видения… Вечер уже накинул серую шаль сумерок на город, и я поняла что пролежала на полу не меньше трех часов. Куда подевалась зеленоволосая, хозяйка не знала. Денег на еду у меня не осталось и я вышла на улицу, чтоб разузнать обстановку и найти способ оплатить ужин.

. На грозовых ливнях чудеса не закончились. Стертые за века камни мостовой еще не высохли после дневного дождя, когда световые лучи начали пробиваться сквозь стальной заслон облаков. Столбы яркого неземного света повсюду поражали воображение зевак: кто-то кричал, что это конец света, кто-то – что это наступление демонов и нужно готовиться к сражению, а кто-то утверждал, что это небеса выказывают свою милость. Я не строила предположений и не точила мечи( учитывая, что мое оружие – молот) , но что-то подсказывало, что боги, следы которых предводители храма ищут в затертых рукописях и забытых руинах не так уж далеки, как мы прежде думали. Пока все боялись за свою жизнь, я с унынием думала, что возможно это последнее, что я вижу, а его нет со мной. Я поклялась, что если переживу этот жуткий день, брошу все силы на то, чтоб отыскать Руана.

. Ночь накатила внезапно и я не помню, как оказалась в убежище храма. Насколько я поняла, никто не запомнил, что случилось, когда лучи исчезли. И кажется прошла не одна ночь, а ночь, день и снова ночь, прежде чем Штормград вернулся к прежней жизни.
. Утром, потягивая холодный чай с сребролистом и лимоном, я рассказала темной жрице по имени Писфулл о своем странном видении, в котором умирали орки и тролли. Писфулл заметила, что и с нашей стороны были потери. Мы обе задумались, каждая о своем. По ее трагичному выражению лица, она явно переживала за невинные жизни и искалеченные судьбы, а я к своему стыду, думала лишь о его судьбе. Боялась, что с ним могло случиться непоправимое, я сжала в кармане платья его письмо, которое знала уже наизусть. Я читала его так часто, как могла, словно его строки могли приблизить нас. Открыть завесу между континентами, между неизвестностью, сквозь непонимание. Я находила в слезах о невозможности нашей любви какое-то садистское наслаждение и упивалась своим горем, как выдержанным эльфийским вином. Отчаянье стало моей второй сущностью. Но меня это не устраивает…