Золото инков

     Мы с приятелем мирно попивали чай в номере четырехзвездочного отеля, когда к нам влетел наш давний знакомый боливиец, Макс. Он был как-то возбужден, возможно, нюхнул кокаина.
- Поехали с нами на реку, - предложил он. – Там песок с золотом вперемешку, увидите. Правда, пчелы африканские кусаются, но от их укусов умирают только гринго. Вам, однако, волноваться не стоит. Я, прежде чем пуститься во все тяжкие, два года учился в медицинском, потом бросил. Но операцию на горле или животе сделаю легко и быстро. Наркоза, жаль, не будет.
 Перспектива быть порезанным недоучившимся врачом, да ещё и без наркоза, не очень привлекала. Но, - золото! Ах, золото!
  А тут еще Фернандо, рослый крепкий старик в очках, пришел вслед за Максом:
- У меня все карты этих гестаповцев и право на продажу земель!
Кино, да и только, - подумали мы! Приключенческий фильм в реале.
    Когда Альфонс, Клаус и Дэнис, офицеры гестапо, прибыли в Испанию, в их поле зрения попала группа иезуитов занимавшаяся, божьим промыслом, кладоискательством. Понятное дело, что вытряхнуть из слуг божьих все, что нужно, для бравых палачей не представляло особого труда. Некоторые священнослужители сошли сума, не выдержав пыток, остальные, после того как дали документально подтвержденную информацию о сокровищах инков были, мягко говоря, ликвидированы. Альфонс, собственноручно, бил их головой о каменную плиту до полной потери разума или жизни, что в некотором смысле, является одним и тем же.
   Не дожидаясь окончания Второй Мировой войны, три мушкетёра-садиста бежали в Аргентину, а оттуда в Боливию на поиски сокровищ, что в значительной степени подорвало боеспособность гитлеровской Германии и способствовало победе союзных войск! Здесь они встретили доброго дона Фернандо, у которого уже давно “колпачок  съехал” от желания, найти - таки сокровища индейских “низкорослых мартышек”, как он их называл. На поиски этих сокровищ были потрачены все деньги, которые гестаповцам удалось скопить во время войны. Для поисков использовались вертолеты, которые не всегда удовлетворяли требованиям местных условий. Наиболее удобными -  оказались советские. Они могли летать в тумане на высоте 6000 метров, возвышаясь над скалами. Спускали на веревке человека, а он, находясь в подвешенном состоянии, осматривался и подавал команды пилоту о возможности спуска. За 25 лет напряженной работы с помощью геологов были обнаружены месторождения различных минералов, и, наконец ….., сокровища инков,  упоминавшиеся в документах изъятых у иезуитов. “ Сокровища охраняют камни- убийцы”, - сказано в бумагах. Вот они, огромные валуны с высоким процентным содержанием урана! А под ними…, слитки, самородки и поделки, и всё это - из зо-ло-та!
  После нахождения сокровищ, гестаповцы постепенно стали отходить от дел. Причем отходили все почему-то в мир иной. Первым был Альфонс, укусила какая-то зараза, видимо комар Дэнге. Температура под сорок, в горах. Дон Фернандо стал лечить его антибиотиками. По ошибке, конечно. При укусе Дэнге, ничего, кроме парацетамола принимать не рекомендуется. Альфонс лежал почти семь дней, извиваясь от боли при каждом шорохе листьев. Малейший звук ощущался как взрыв в воспаленной голове. На седьмой день он нашел у себя в штанах предсмертную эрекцию. Она сказала ему о многом! Печень, вероятно, набухла до невероятных размеров и…лопнула! Голову привезли в Куско, врачи констатировали смерть в результате кровоизлияния в печени.
   Следующим оказался Дэнис, то ли съел что-то, то ли на змея наступил. Ну, повалялся эдак недели три и умер, также в горах, во время экспедиции, не успев написать завещание.
   Меньше всех повезло Клаусу. Во время очередного исследования возможности овладеть сокровищами, он первым стал спускаться на веревке с вертолета и в тумане подавать команды относительно спуска.  Первым ступил на священную землю. Но, поднят не был. Вертолет медленно удалился, оставив Клаусу обрезанную веревку. По рации передали, что вынуждены срочно набрать высоту, ввиду избежания потери транспортного средства. Сказали, скоро вернутся, и, действительно, вернулись. За время отсутствия вертолета Клаус исследовал заваленную валунами пещеру и вынес из нее немалое количество драгоценного металла. Действие урановых камней оказалось настолько сильным, что уже через три часа после приземления в его теле стали происходить мутационные реакции. Вернувшись на вертолете, Фернандо обнаружил полное отсутствие волос на голове немца, и что-то похожее на символ урожая Древней Греции, в районе лба. Не долго думая,  он пожалел своего друга, семь раз саперной лопаткой по голове. Это был последний несчастный случай среди концессионеров. Единственным наследником всей информации остался дон Фернандо, который пожил, таки, неплохо, добывая по возможности золотишко. Но, по настоящему развернуться мешала нехватка денег и, как следствие, невозможность приобрести разрешение на добычу во всех исследованных районах, плюс - природная осторожность, не позволяющая афишировать свои знания. Однако, - матушка старость стоит на пороге. Фернандо добился государственного разрешения торговать имеющейся информацией и землями, упомянутыми в его исследованиях как территории богатые минералами.
    И, вот, сеньор Фернандо, дабы “не унести свои секреты в мир иной”,  решил приобщить к своей тайне нас, двух эстонских безработных, приехавших в Латинскую Америку в поисках лучшей доли! Перспективка! Отправляемся в джунгли с кровожадным недоучившимся хирургом и добрым парнем Фернандо, потерявшим, так некстати, своих друзей гестаповцев.
   Во время  беседы мы неожиданно предложили ему переехать в его офис. В случайно пойманном такси, оказался водитель знающий Фернандо, как клиента. В офисе нас встретил инженер – геолог,  Хуго, какой-то скрюченный. Наверно успел познакомиться с урановыми камнями убийцами. После непродолжительной беседы мы взяли на изучение предложенный нам договор о совместной деятельности и вызвали того же таксиста, с которым приехали в офис. Таксист на обратном пути рассказал, что Фернандо - клиент веселый, любит выпить и привести к себе молоденькую девочку. Иногда ходит грязный, но с кусочками золота, а иногда одевается как франт и ведет себя достаточно щедро.
    На следующий день взяли в аренду автомобиль и оделись по последнему слову технической безопасности, насколько хватило денег. Долго не могли решить с какой экспедиции начать: на золотоносные  речные берега к африканским пчелам или к сокровищнице под урановыми камнями? Мне, как мужчине неженатому, облучение представлялось более привлекательной перспективой, чем операция без наркоза. Мой же приятель, Александр, помня о молодой, возможно ждущей его жене, склонялся больше к риску с африканскими пчелами. Как бы  кровожадно не выглядел  хирург Макс, оставалась все же надежда сохранить, после операции без наркоза, некоторые характерные мужские атрибуты.
   - Ну, подумаешь,  скальпелем  чиркнет, и кровь отсосет ядовитую, потерпишь, - настаивал Александр.
- Пусть сосет, - сдался я, и вся наша пестрая компания влезла в старенький внедорожник.
Геолог Хуго Кларос сел за руль. Он мало походил на боливийца, имя Клаус ему больше подошло бы. А то, что он такой забитый и больной вызвало предположение, что не все гестаповцы погибли. Возможно, лопатой по голове не случилось.
     Дороги боливийские оставляют желать лучшего. Наш “вездеход” шел со скоростью 2 - 5 км\час. После выезда с шоссе иногда встречалось что-то вроде деревень. Переехали речку, на которой добывают щебень, а в темное время суток разделывают иностранцев. Благо, мы проехали её в полдень.
   - Что иностранцам здесь нужно? - спросил я Максимильяна
   - То же, что и вам – деньги, минералы разные, золото, камни, наркота. За редкими животными тоже охотятся.
Через пару часов езды по бездорожью Кларос начал ныть:
- Знаю я этих гринго, воспользуются нашими секретами и оставят нас ни с чем. Коварные! Фернандо дал ему подзатыльник, но Кларос не умолкал. Он жаловался, сипел, пускал слюни и, вообще, казался невменяемым. Только большой кулак, которым Фернандо потряс перед его лицом, прекратил истерику и способствовал нашему дальнейшему продвижению по бездорожью.
     К концу дня мы прибыли к Белой реке. Здесь находились владения полковника боливийской полиции, который в свободное от службы, а то и в служебное время приторговывал золотишком, танталом, наркотиками и прочими радующими душу вещами. Прежде всего, полковник поинтересовался, белых привезли сюда на время или навсегда? Мы объяснили, на всякий случай, что являемся служащими одной небогатой компании и, что, вместо денег у нас есть кредитная карта этой самой компании. Другими словами, взять с нас нечего, то есть, не стоит делать операцию на животе без необходимости. Полковник Аревало все понял и предложил нам ночлег, вино и парриляду (жаренную на огне говядину с разными внутренностями).
Утром нас опохмелили чаем из листьев коки, и мы отправились пешком за пять км от полковничьего дома  брать пробы грунта. Работа была почти окончена, когда послышался ужасающий вопль Клароса, который вскоре начал превращаться в сипение. Тщедушное тело нашего приятеля совсем скрючилось и упало наземь. Глаза наполнились страхом, он задыхался.
- Ну, вот, - спокойно констатировал Макс, - а говорили, что африканские пчелы кусают только гринго. Он молча достал нож.
Мгновенно наступившая от укуса аллергия, уже, почти полностью, сдавила гортань Клароса, а невозмутимый Максимильяно все еще прикидывал с чего начать операцию. Потом неожиданно присел над задыхающимся и легким движением руки вспорол ему живот. Мы отвернулись и услышали, что сипящее дыхание постепенно стало нормализоваться. Видавший виды Фернандо помог зашить рану нитками, которые всегда были у Макса под рукой. К счастью, Кларос потерял сознание и душераздирающих воплей во время штопки не издавал. Вернулись к машине, погрузили больного и пробы, за руль сел Александр. Возвращались под стоны прооперированного со смешанным чувством страха перед пчелами и сочувствия к пострадавшему.
- Ваши документы, - остановила нас дорожная полиция, после выезда на шоссе.
- Пожалуйста.
- Права не международные.
- Но, у нас в Эстонии, не международных прав не бывает, - объяснил Александр, нам срочно в больницу, человек умирает.
- На правах нет слова, интернасьональ, - ответил полицейский и пообещал позвонить в Интерпол. Затем стал делать вид, будто набирает номер.
- Интерпол, что, права проверять приедет? – удивился Саша.- Впрочем, держи, -  вспомнил он золотое правило вежливости при встрече с боливийской полицией, и протянул взятку в размере 50-ти боливьян (примерно семь долларов).
 В тот же миг его права превратились в самые, что ни на есть, международные и мы продолжили путь.
    Следующий день начался, как всегда, несколько необычно. Сначала нас посетил дон Фернандо. Он сообщил, что пока Кларос в больнице, раскрытие тайны иезуитских кладов будет отложено. В полиэтиленовом мешке у него была какая-то дрянь, камень, который он назвал ураном и предложил нам оставить это в своей комнате до отъезда в Европу, как образец. Мы наотрез отказались, мотивируя тем, что у нас есть еще несколько волос на голове, которые хотелось бы сохранить.
   Затем притащились три странных типа Хорхе Бьенвенидо со своим сыном, Хорхе младшим и Уилис. Рты обоих Хорхе были так плотно набиты листьями коки, что они едва могли говорить. Оба были толстыми высокими мужиками, старший без зубов и волос, но с безумным огоньком во взгляде, младший -  с невозмутимым выражением лица, похожим на большое копыто.  Прежде всего, они разложили перед нами документы на владения концессией. На некоторых из них были странные знаки. Один я узнал.
- Это же изображение чакры муладхара!
- Все эти знаки кабалистические, - утвердительно кивнул Хорхе старший, мы с сыном алхимики, а Уиллис экстрасенс и мистик. – Сегодня поедем на наш девственный рудник и с помощью алхимических приборов и паранормальных способностей Уиллиса определим точное местонахождение, так называемых, золотых гвоздей!
- А пчелы африканские там есть? – полюбопытствовал я.
- Нет, только змеи, но алхимиков они не тронут.
- Спасибо. Но, мы, так сказать, к вашей науке отношения не имеем.
- Не бойтесь, мы с мачете будем идти впереди, так что первые обнаружим этих тварей.
   Не очень успокоительное утверждение. Но что делать? Мы приехали за золотом!
   Дорога на Гуарайо оказалась довольно приличной. Мы гнали километров 200 в час. Алхимики жевали листья коки, экстрасенс все время что-то ел. А дона Фернандо, вообще, с собой не взяли, во избежание, раскрытия тайны, принадлежащей семье Бьенвенидо. Очередной полицейский на выезде из провинции Санта Крус получил свои 50 боливьян, после чего наши права превратились в международные, и мы беспрепятственно поехали по просторам Боливии, не соблюдая ни одного правила дорожного движения, потому что правил здесь, как таковых, не существует. Несколько сложнее стало ехать, когда закончилось шоссе и появились развилки. Наши алхимики на вопрос, куда дальше, неизменно показывали в разные стороны, а экстрасен советовал развернуться. Но, благодаря воспринятой от  эстонцев интуиции, позволяющей их предкам на протяжении веков, чувствовать, какой курс держать нужно,  мы, наконец, куда-то прибыли. Оставили машину,  и с помощью мачете стали углубляться в девственную сельву. Впереди шел алхимик сын, самый сильный из всех нас. Периодически боливийцы останавливались, доставали свои приборы в виде рамок буквой “Г”, тыкали ими в землю, заложив предварительно в рукоятку кусочки золота, затем поднимали рамки на уровень глаз и смотрели, какое направление они им укажут. У всех троих, рамки указывали разное направление, тем не менее, в разные стороны они не шли, а выбирали один путь, руководствуясь каким-то сверхъестественным чутьём. Иногда мы проваливались в грязь, пересекли какую-то речушку. К концу дня показался просвет среди густой листвы. Исцарапанные и уставшие поспешили к свету.
-Пробы будем брать там, на опушке, - заявил Хорхе старший.
Все согласились, приготовили кирку, мешки и…. О Боже! Мы вышли из сельвы. В 20 метрах от нас стоял прогревшийся на солнце наш автомобиль.
- Это мы что, выписывали с вами в течение дня какой-то кабалистический знак? – спросил я боливийцев.
В ответ они недовольно что-то промычали, продолжая посасывать листья коки.
Мы не стали создавать напряжение в отношениях. Все же три идиота с мачете…, а рядом только сельва и ни души. Обратно ехали молча. Впрочем, алхимик старший что-то просипел своим набитым листьями ртом. Что-то вроде того, что он ошибся и сам эту ошибку исправит!
Ночью мы вернулись в Санта Крус, проехали по опустевшему проспекту Монсеньор Риверо. Автоматически замедлили скорость у кафе “Мареа”, в котором собираются разведенные и овдовевшие женщины. Тоже пусто. Зато рядом с гостиницей, нас, как всегда встретил отряд высоких трансвеститов в мини-юбках.
 300 лет прошло с тех пор, как в этой провинции начали добывать золото. И до сих пор оно есть, и до сих пор добывают, и до сих пор живет огромная армия чудаков, вроде нас, которые верят в сокровища инков, иезуитов, конкистадоров, Фернандов и Хорхе.
Что ж это я!? Ни слова о любви!? Ах, вот!
Малышка Лисэт так хорошо массажировала уставшие ступни!!!!


13.10.2009