Черти

Существует одна разновидность фольклора, до которой рано или поздно доходит очередь и у туристских костров, и в молодецких застольях, и на студенческих пирушках, и в прорабских теплушках. Тема эта стара (и есть люди, которые утверждают, что она старше самого человечества), и уже прочно завоевала свои позиции в беллетристике и даже в художественной литературе.

Я говорю о монстрах, которых видят люди в состоянии тяжелого похмелья, в периоды длительных запоев, при длительном переутомлении и просто в тяжелом сне.

Мелких этих бытовых монстров (отдавая дань русскому языку, буду звать их впредь попросту чертями) описывали Николай Гоголь и Чарльз Диккенс, Джонатан Свифт и Ален Лесаж, Эдгар По и Эжен Сю. Мелкий бес решил много житейских, сюжетных и даже стилистических проблем, то, открывая какие-нибудь потаенные уголки жизни, то подбрасывая письмо тому, кому оно не предназначалось, то, просто, путая следы и приводя героя к месту действия.
 
Но речь пойдет не о бесах «от литературы» и, тем более, не о демонах из фэнтэзийной беллетристики, коим нет счета. Я хочу рассказать об обычных таких, сермяжных, как сказал бы Великий комбинатор, посконно-суконно домотканных кондовых чертях.

Путешествуя по миру, останавливаясь на квадратах «московских кухонь», в гостиницах, на рыбацких станах, охотничьих базах, ожидая вертолета в далеких северных поселках и просто «проезжая за казенной надобностью городом N.», как говаривали в старину, я встречал людей. Много людей. Люди это были очень разные - геологи и охотники, старатели и рыбаки, вездеходчики и милиционеры, бичи и моряки.  Большая часть из них была словоохотлива. И время от времени разговор съезжал, что называется «на чертей». Тема эта довольно двусмысленная, но… Никому не рассказывают так много всего, как случайному проезжему. Особенно, если тот опрятно одет и внимательно молчалив.

Впервые я встретил человека, увидевшего чёрта, еще школьником. Человек этот сидел у себя в заплеванной однокомнатной квартире и кидал окурки, огрызки хлеба, бутылочные пробки под телевизор, который стоял на высоких ножках. Время от времени человек приговаривал: «Сиди на месте, скотина, паркет мне когтями не карябай». Чёрт, судя по всему, мужика слушался, но не очень.

Впоследствии мне довелось встретить очень много людей, видевших всяких тварей. Были и другие, спасавшие граждан от привидевшейся им нечисти. А также встречался я с людьми, разбиравшимися с этими монстрами, что называется, профессионально - психиатрами, священниками, адептами эзотерических культов. На основании этого общения я и решил создать некую бытовую «Демонологию», естественно, с северным охотничьим уклоном.



Черти, которые живут с людьми.

Люди с чертями обращаются по-разному. Это зависит, в общем-то, от интенсивности опыта, уровня общения, темперамента человека. Есть люди, воспринимающие чертей как бытовую деталь, элемент жизни, так сказать. Обращаются они с ними без особой опаски, иногда едят одной ложкой из одной тарелки, посылают их с различными поручениями. Причем кое-кто утверждает, что черти эти поручения выполняют - так, один промысловик клялся, что чёрт принес ему бутылку водки на таёжную реку Коркодон из колымского посёлка Сеймчан - то есть за четыреста километров. Промысловик этот сперва гнал самогон, потом перешел на бражку, а когда бражка закончилась, тут и появился Он. «Маленький, такой, серенький, как горностай, и воняет так же. Вежливенький, чисто по-интеллигентному разговаривает. Садится на край стола и спрашивает - борща не хотишь ли? Я думаю - мне борща приготовить - это все равно, что самому помереть. Нет, говорю, не хочу. А что желаете, спрашивает? Ну, я ему прямо так и говорю - водки «Кубака» Сейчас, говорит, принесу. Я снова заснул, глаза открываю - стоит! Прямо так на столе и стоит! Выпил, проспался, потом начал капканы разбирать».

Спрашиваю: - спасибо-то хоть сказал?

- Еще бы - конечно. Только я его больше не видел.

- А страшно было?

- Сперва - не… А вот проспался - все думаю - это ж не сон! Водка откуда-то была? У меня ж с собой такой не было, точно, я одну «Русскую» набрал! Конечно, страшно. Но по-человечески - спасибо ему! Выручил!

Есть люди, которые чертей не любят, гоняют, устраивают даже бои с их участием. Другой промысловик, на Ямале, после традиционного запоя по окончанию заброски, повел себя так…
«Просыпается Иван, глаза бешеные, даёт мне пустую горсть. Вот, возьми, говорит, червонец, сходи в магазин за пузырем. Да ты что, говорю, бредишь, нет здесь ни магазина, ни пузыря, одни ёлки кругом. А он настойчиво так - сходи да сходи… Ну, я вроде как деньги взял, за порог вышел, пустую бутылку нашел, ему даю - купил, дескать! Он ее - хвать, кружку берет, наливает будто бы, потом пьёт - и на глазах косеет! Потом пригляделся к бутылке, которую я принес - ух ты, говорит, сколько их туда набилось! Погляди, жирные все, с вилами! Давай пробку скорее!

Дал я ему пробку, и думаю - может, они на самом деле здесь сидят, только я их не вижу? Заткнул он, значит, эту бутылку пустую, и радуется. Вон они, говорит, дерутся! Я за вот этого, сизого, буду болеть! Ну, давай, давай, ткни его сильнее!

Дрались они у него там, дрались часа два где-то, я уже сам уснуть хотел, не могу - так он орёт, болеет за сизого. Они там и за волосы друг друга таскали, и ногой лягались, и вилами тыкались, и ручками по зубам… Наконец сизый всех одолел. И Ванька вырубился. Проснулся через день - ничего не помнит… я помню, а он - ни в какую, - клепаешь, говорит, на меня, самому все приснилось…»

Словом, как в том анекдоте - «опять ты, батя, напился - лежишь и по тебе черти бегают».




Мухляй.

Большинству же народа присутствие чёрта в принципе неприятно. Они стараются избавиться от него всеми возможными способами.

Как-то раз мы сплавлялись по Анадырю и приплыли на затерянную перевалбазу. На перевалбазе повстречал нас мужик, был он дик, вонюч, однако, трезв с виду. Пригласил он нас в дом, попили мы чаю со свежими оладьями («как чувствовал - вот-вот люди появятся»), и тут он говорит:

Хорошо, парни, что вы приехали, а то мне одному никак не справиться. Мухляй одолел, проклятый, на мешках каждый вечер сидит и пузо чешет. Я его и так, и эдак, топором попасть стараюсь, а он быстрый, собака, изворачивается! Да вот он и сейчас вылез, на свежих людей посмотреть!

Мы оторопело повернулись к углу. Там лежала груда мешковины, какие-то палки, грязная эмалированная кружка и оселок для косы. Никакого «мухляя» и в помине не было. Темные закопченые брёвна, правда, были в свежих желтых ссадинах. Вот оно «…топором стараюсь попасть»!

Мой тогдашний начальник, Владимир Аксёнов, прежде чем уйти в науку, пять лет работал в поселке связистов в заливе Шельтинга. Виды он там видал - любые. И тут он не растерялся.
 
- Ты, Сергей, иди, с Михаилом, лодку перегрузи. - А я тут с мухляем разберусь. Меня в институте учили как их заговаривать. Топором тут не поможет махать, наука нужна!
Мужик зыркнул, непонимаючи.

- Какая такая наука? Счас мы его - вы за руки, а я - инструментом! - и вытащил из под стола «инструмент» для рубки стланика - с метровой рукояткой.

- Не, не, не, - успокоил его Володя, - ты, видно, недавно с ним познакомился, а нас профессор Панов с ними работать учил. Изведу начисто, мне только здесь посторонних не надо!

- Ну, если профессор… - и Сергей вышел со мной заниматься делами. Правда, весь тот час, который он был на улице, время от времени спрашивал: - Ну, точно он мухляя заговорит?

- Точно, точно, - успокаивал я его, - Большой Вова специалист по мухляям, знающий. Как у кого мухляй появится, мы сразу к нему.

- И выводит?

- Начисто! Разу не было, чтоб мухляй обратно вернулся!

Возвращаемся в дом. Сергей изумленно вставился в угол, где лежала все та же мешковина, все те же палки и все та же эмалированная кружка. Но по его вполне довольному взгляду я понял, что мухляя там уже не было.

- Здорово, - с облегчением сказал он, - Больше не появится?

- Нет, нет, - поспешно сказал Володя, - К тебе - больше ни-ни. Других пошел искать.

- Других - пусть ищет, - миролюбиво сказал Сергей, - А у меня чтоб дома таких - как ты говоришь - ни-ни!

Тут я понял, что изменилось в избе. Оладий на столе за этот час почти не стало, да и чай, судя по всему, заваривался дважды.

- Ну, мужики, ну, молодцы! - Владимир, в глазах Сергея, вырос, очевидно, до небес, - Так вы не стесняйтесь, живите, как хотите, сколько хотите. Места у меня много!

- Нет, - сказал начальник Володя страдальческим голосом, - Люди мы государевы, прямо сейчас дальше поплывем…

- Не переночуете даже…

- Ни-ни!



Черти, как элемент быта.

Существует категория людей, у которых черти - просто неотъемлемый элемент быта. Матрос Виталий с морзверобойки рассказывает:

- А я пятый раз с одним и тем же встречаюсь. Уже наперёд знаю - вот попью дней пять, семь, восемь - он уже тута. Небольшой, жёлтенький такой. Лазает везде как обезьяна. То, гляжу - на леерах верхом, то в камбузе, то по люкам прыгает. Ничего он мне плохого не делает, да и я ему. Бывает, дня три вместе живем. Я ему говорю - привет! И он так же.

- Как зовут - не знаешь?

- Нет, как-то спросить не догадывался. Он ласковый такой, как белка. И шерсть у него мягкая, жёлтенькая.

- Так ты его руками трогал, что ли?

- Трогал, конечно. Он на крышу рубки как-то забрался, смотрю, дрожит весь, глядишь - свалится. Тут я его, конечно, хвать - и на палубу потихоньку спустил.

Другой матрос, Игорь, также знаком с чертями не понаслышке.

- Чёрные люди? Конечно, видал! Да их полно! Здесь самое главное, на них внимания не обращать. А то, бывает, идешь в машинное, а один сзади, другой спереди. Тот, кто дурак, испугался б конечно, а я-то понимаю, что это они по своим делам идут.

- Бороться пробовал как-нибудь?

- Не-а. Это, кто дурак, может, и пробовал. А мне они чего сделали? Я их обычно после рейса вижу. Мыслю так. Они на земле живут. Вот корабль подошёл - они его сразу проверять. Шмыг-шмыг-шмыг - ничего нету. Дня три пожили и ушли.







До сих пор я говорил о чертях, сравнительно безобидных, на первый взгляд. Эти черти просто-напросто сосуществовали с людьми в одном пространстве, они не наводили морок, не били стекол, не претендовали на душу и тело. Просто жили сами по себе - и всё тут! И если они кого-нибудь чем-нибудь и раздражали, то только самим фактом своего появления. Ну, ходит там, или сидит какой-нибудь - и пёс с ним…

Однако, есть и другая, очень обширная, категория чертей, которая полностью оправдывает свою мрачную фольклорную славу.


Хулиганы.

- Значит, так. Сидим мы с Лёхой, думаем, где бы водки взять. Всё что на охоту взяли – кончилось. Полезли в рюкзаки, может осталось чего-нибудь. Лёха шарился, шарился, тут орёт - есть, готово, еще целый флакон остался. Счастье, значит. Поставили мы его на ящик, пробку сорвать не успели - кто-то между нами - прыг, и кинет его из балка! Ну, думаем, конец! А флакон не разбился, так по камням попрыгал и остановился, качается. Мы наперегонки за ним из балка, да так в дверях и застряли. Сообразить ничего не успели, а нас как что-то трахнет, мы кубарем на в грязь и рухнули. Стоим на четвереньках, оба на флакон пялимся. А тут то и сообразили, что флакон стеклянный, он на камнях разбиться должен был, а ни в какую! А дальше - больше. Такой это флакон, на который ни у меня, ни у Лехи денег бы в жизни не хватило - фигурный и исписанный. Только мы оба это сообразили, как флакон вертикально стал и сам, ну прямо будто зашагал от нас по гальке. Начали мы из грязи подниматься - нас сзади опять что-то каак трахнет. Упали, спим. Проснулись - ну, ни того, ни флакона, естественно.

- А тот, который между вами прыгнул, когда флакон выбросили, он какой был?

- Ну, какой… Обыкновенный, серый. Мы, в общем, не на него смотрели, на пузырь.

- А… - мнусь, как бы сформулировать, чтобы не обидеть Славика недоверием, но он всё сразу же понимает.

- Вот ты про что… Нет, был он натурально, я же его как тебя видел, или как Лёху, скажем. Размером - ну человек человеком, только серый, и лица у него не видать. Шерстью покрыт или войлоком вроде как. Он же первый раз нас толкнул, да и потом слыхали мы, как он сзади толкался, пыхтел, хихикал даже.

- Вонял чем-нибудь?

- Вонял? Нее…

В данном случае монстр не причинил Славику с Лёхой никакого вреда, скажем так - подразнил их и только. Такой тип поведения встречается у чертей довольно часто. То придет в квартиру и все кактусы об стенку побьёт, то в кастрюлю с супом малую нужду справит, то ножницами подушки покромсает. За его действиями не проглядывает ничего демонического, кроме примитивного желания напакостить. Но иногда граждане терпят от чертей и более существенный урон.



Комментарий. Цвет чертей.

Когда-то поэт заметил о нашей стране «Здесь в моде серый цвет - цвет времени и бревен». Похоже, черти твёрдо придерживаются этой установившейся в наших краях моды. Их окраска скрадывает её носителей на фоне серых заплеванных стен, ржавых бортов, мусорных баков и прочей среды обитания наблюдателей.

Большая часть людей, утверждающих, что видели монстров, говорят о том, что окраска у них неяркая. По большей части - серая. О сером цвете упоминает больше половины всех опрошенных, из тех, кто сохранил о цвете объекта хоть какие-то воспоминания. Процентов десять ещё приходится на всякие другие естественные цвета - жёлтый, коричневый, бурый. Остальные черти (и забегая вперед, скажу - это наиболее пакостные и зловредные) кажутся наблюдателям чёрного цвета. При этом, следует заметить, что черти, предстающие людям, судя по услышанному мной, никогда не бывают неестественной окраски - ничего похожего на покемонов, трансформеров или людей-пауков. Отсутствуют на чертях и какие-либо яркие пятна, могущие их демаскировать на фоне нашей мрачной российской действительности. Вообще, создаётся впечатление, что границы силуэта чёрта не имеют каких-то резких границ, словно бы окутаны дымкой. Однако, при этом на ощупь черти вполне реальны.
Кстати. Зелёных чертей не видел никто из опрошенных граждан. Так же как чертей в камуфляже.



Черти-зазывалы.

Выражение «чёрт попутал» прочно вошло в лексиконы всех народов мира. Обычно этой сакраментальной фразой прикрываются не осуществившиеся корыстные намерения. Тем не менее, есть категория ситуаций, в которой и корысть вроде отсутствует, и присутствует (если верить, опять же очевидцу), самый что ни на есть чёрт. Чёрт этот подвигает человека на какое-нибудь бессмысленное дело, которое иногда кончается для человека успешно. А иногда - не очень. Я избегаю в этом случае слова «соблазн», так как за всеми этими обольщениями не стоит ничего из реальныъх благ, ни денег, ни машин, ни женщин.

- Просыпаюсь утром после обширной гулянки, всего трясет. Кто-то сидит у изголовья, такой заботливый, милый. По лбу гладит. Я говорю - спасибо, Ленка. Глаза открываю - ну, же ж, какая тут Ленка, колени волосатые, как у козла! Меня еще сильнее затрясло - никогда не знал, что так трясти может - кровать ходуном заходила! А Он мне и говорит: - ну, сердешный, ты вот выпей, полегчает! А какое тут выпей, если еще позавчера всю хату перевернули - ни грамма водки, ни копья денег! А он мне уже стакан ко рту тянет. Я сел, зубы о края стучат, глотка не могу сделать. Он мне - давай я тебе пример покажу, ты и успокоишься. Ох. Думаю, мне еще Он будет показывать, как водку тринькать… А сам и говорю - ну, покажи. Он как хватит стакан залпом - меня и трясти перестало. Тут я понял, что Он ВСЁ может. Выпил я стакан, мне похорошело так. А он и говорит - давай, я вокруг дома по карнизу обойду? Ну, что же, обойди! Он - за окно. Я смотрю - шустро так по ранту - там карниз вокруг всего дома в полкирпича, и он по нему пробежал и на подоконнике уселся. Ну, говорит, хочешь - сам попробуй. Ходишь же по бордюру тротуара - а но не шире! Думаю я - тротуар-то вона где, а хата у меня на шестом этаже! И тут такое зло меня взяло - он тут как хочешь выкаблучивается, а я - не моги… Солнышко греет, птички поют. Вылез я и пошел по карнизу. Он меня сбоку поддерживает, вроде как по воздуху идет. И только я подумал - а чем же это Он держится - Он мне и говорит - ну, всё, брат, пока. И исчез. Я в стенку вцепился да как заору! Думаю, вот если меня снова трясти начнет - точно свалюсь! Направо, налево поглядел - смотрю, из кирпичей штырь торчит железный, в цемент вделанный. Я кое-как до него дополз, вцепился, ору, ору… Ну, пожарникам спасибо, сняли. Что ж ты, говорит, мухой себя вообразил - по стенам ходить?

Другой случай - когда чёрт предлагает какой-нибудь вариант заведомого членовредительства, утверждая, что ничего при этом не случится. Иногда это делается рассчитано, «с  пробой на объекте».

- Заскучал я что-то на сенокосе, - бражка вышла, народ уехал, велел дожидаться. Дня через три в сумерках выходит ко мне человек- не человек, серый такой. Подошел к костру, говорит, - ну что мучаешься? Погляди на звездочки изнутри.

- На какие такие звездочки, - спрашиваю я его. - Да вот на такие, которые из костра летят. И сунул голову в костер. Костер горит, а ему ничего не делается. - Вот, посмотри, как все отсюда красиво выглядит! Лезь ко мне!

Сунул я голову в костер, и точно - все вокруг светится, переливается, а искры вообще - как в калейдоскопе отрываются, сквозь меня пролетают и наверх уходят. Ух ты, думаю, никогда ничего подобного не видал! Посидели мы с ним еще немного, покурили, он мне на прощанье и говорит - ты не забывай как сквозь огонь глядеть, это тебе много силы дает. Ушел он, и так мне тоскливо стало - сунул я свою дурную головешку в огонь, как тогда, когда Он рядом был… Волосня, борода, все как вспыхнет, выскочил я из этого костра, бегом до воды, кинулся в реку, потом два дня до поста рыбсобак  шел, где аптечка была…



Комментарий. Имя.

Подавляющая часть опрошенных избегает чертей называть хоть как-нибудь. Они предпочитают отделываться местоимениями «это», «оно», «он». Хотя начинается разговор обычно с фразы: «А вот чертей я тоже как-то видел». То есть, люди не имеют ни малейшего сомнения в том, с кем им довелось повстречаться.



Черти-похитители.

Самая мрачная категория среди чертей - это те, которые не таясь, заявляют свои права на человека и стремятся забрать его с собой. Обычно жертва чувствует себя при этом совершенно беспомощной и не в состоянии воспротивиться.

- Сидел я как-то в одиночестве, базу охранял. Ну, на лёд вышел, лунки бурю, жду клёва. А по озеру такая вроде поземки несется, и в этой поземке вижу - три человека идут. Один посередине и на каждом плече по человеку у него - вроде как спят. Тащит он их, значит. И я думаю - откуда же здесь люди - на Имлювеемских озерах, там точно рыбаки есть, но их двое, а третий? Может геологи какие, или самолет упал - вот позавчера один низко пролетел. Захотел встать, подойти - и не могу, как валенки примёрзли, и ног не могу разогнуть. А тот тяжело так тащит, видно, двое на ногах просто не стоят, по снегу носками чертят и позёмка следы сразу заметает. Подошел он метров на двадцать и вижу я - у того, который тащит, лица нет.  Одна чёрная клякса, и всё. Положил он двоих на снег, говорит: - А на тебя я сегодня не рассчитывал, погляжу, может ты легче Петра, тогда я его оставлю, а тебя заберу. Подошел, за плечи взял, приподнял - здоровый, сильный такой, а я ничего сделать не могу, даже моргнуть, - и говорит: - Нет, погоди еще немного, я пока с этими управлюсь, потом за тобой вернусь. А то дел много. До свиданья.
Подошел к тем двоим, снова их поднял, закряхтел и попёр. А я прям как был, кувырк с ящика - и чуть не замерз. Вспомнил, на Имлювеемских одного рыбака точно Петром звали.
Ну, «аннушка» (самолет АН-2) прилетела через неделю, я к летунам - давайте, ребята, надо на Имлювеемские лететь, там два мужика сидят, надо проверить. Они мне - и так проверять будем, от них уже дней пять никакой связи нет. Садятся они туда, а в избе - никого. Стали искать - а они в полынью попали на озере и оба замёрзли насмерть. Вот я Его и видел, как Тот их тащил!

Черти этого рода, бывает, приходят к человеку и по несколько штук сразу, прежде чем приняться за унос души, советуются, и даже иногда дерутся. Вот что рассказывал геолог Вадим про такой визит на базу на реке Бараньей.

- Все уехали уже на неделю, я один остался. Гляжу, идут олени по лесу, только большие, крупные, тёмные. И к лагерю. Я сперва взял ружье, потом гляжу - они же на двух ногах идут! На двух ногах, а рога у них такие огромные, и руки вместо копыт. Пришли, сели на улице, в палатку они из-за рогов войти не могут, а я с ружьём в палатке сижу. И вот они разговаривают. На непонятном таком языке говорят, но я всё понимаю. Вот один сказал, мол, пора его с собой тащить. Другой руку в палатку засунул, она у него как кишка вытянулась, я из ружья хотел стрельнуть - и ничего! Жму на курки, а они не нажимаются. Вытащили меня, этот меня поднял одной рукой, подержал. Говорит - лёгкий еще. А второй - нам хоть какого сейчас надо, вроде не пустым же возвращаться. Морды у них брылястые, мокрые, как лосиные губы, и глаза красные. А рога высокие, тонкие, как вилы. Тот, который меня держал, меня как бросит, да другому как своей рукой-кишкой залепит! У того аж сопли во все стороны брызнули. И пошли дальше. А тот, поменьше, мне и говорит - ты не уходи далеко, может, мы еще вернёмся…



Итак, в итоге мне удалось собрать сведения о шестидесяти случаях наблюдения монстров людьми в различном физическом состоянии. Больше всего люди видят чертей или каких-нибудь других демоноподобных существ после длительного употребления алкоголя (минимальный срок употребления - три дня). На это приходится до восьмидесяти процентов подобных случаев. Процентов десять видит их в состоянии глубочайшего похмелья, причем где-то через день после окончания пьянки. Процентов пять наблюдателей говорили, что встречали их во время страшного многодневного переутомления. Примерно столько же говорили, что встречали их просто так, не будучи ни выпившими, ни уставшими.  Существует еще одна, очень немногочисленная, категория людей (менее одного процента), которые увидев чертей один раз, продолжают их видеть после этого постоянно, неважно, в пьяном или в трезвом виде.



Поведение чертей.

Поведение чертей можно разделить на четыре категории.

Существуют такие, которым само существование человека кажется чем-то совершенно второстепенным. Они не обращают на него никакого внимания, занимаются своими обычными чертенячьими делами - чешут пузо в углу или греются на солнышке, лезут в машинное отделение или развлекаются, катаясь на капоте трассовского грузовика. Иногда они могут проявить какое-то подобие любопытства, вроде как, проходя мимо, открыть дверь таежной избушки и заглянуть на секундочку внутрь. Но дальше этого их вмешательство в человеческие дела не идет. И если люди сами пытаются с этими чертями бороться: топором ли, малограмотными заклинаниями,  святой водой или яблочными огрызками, то черти эти никогда не идут на конфликт, предпочитая потихоньку покинуть зону, где им докучают.
Другая категория старается активно войти в контакт с человеком. Ведут эти черти себя откровенно по-дружески, выполняют разнообразные поручения, помогают в разрешении спорных конфликтов, выступают в роли собутыльников, на худой конец. Некоторые, бессловесные и безропотные, просто ластятся, будто бездомные котята, не прося за это ничего взамен. Натолкнувшись на агрессивную встречу, они также уходят, ничем не высказав своей обиды.
Третья часть «чертенячьей» популяции ведет себя, так сказать, с подлянкой. Сперва они втираются гражданам, так сказать, в доверие, чаще всего, с помощью бутылки, закуски, или удачно брошенной шутки. Затем они начинают подбивать ничего не подозревающего человека на какую-нибудь шалость. Выглядит она на первый взгляд достаточно невинно, но чёрт - он на то и чёрт, чтобы обернуть эту самую шалость во вред. Не себе, естественно, а своему приятелю - человеку. Тем не менее, черти в этих своих кознях ведут себя вполне осторожно, не доводя дела до прямого членовредительства и конфликтов. Чаще всего им бывает достаточно поставить человека в идиотское положение - и желательно - при других людях.

Своей последней категории черти, видимо, и обязаны самой мрачной славой. Эти черти активно пытаются подействовать на человека, испугать забрать его с собой. Выглядят они нарочито устрашающе - чёрного цвета, с рогами, красными глазами и торчащими клыками - так сказать, «прописные» черти. Человек в их присутствии теряет способность к сопротивлению, обмякает как тряпка, или одеревеневает как колода. Иногда под влиянием чертей он совершает какие-то поступки. Но если в предыдущем случае объект внушения не понимает, что те или иные действия выкатятся ему боком, то будучи внушаем «чёрными» чертями, он отлично понимает, что ничего хорошего не последует, если он, например, будет рубить себе ногу топором или шагнет за леера в Охотское море.

Обращение чертей.

Обратите внимание, чёрт никогда не обращается к человеку пренебрежительно или по-хамски. В первых трех случаях чёрт разговаривает с человеком подчеркнуто вежливо, люди специально отмечают их «интеллигентский» стиль общения. Даже индифферентно настроенные к человеку черти не огрызаются в ответ на удар топора или пинок ногой, просто отходят в сторону. Черти, относящиеся к «чёрной» категории, тоже не хамят или ругаются - они просто ведут себя с людьми, как с неодушевленными предметами. Если они и сломают человеку ребро, или, скажем, ногу, то не по злобе, а скорее - по рассеянности. Например, тащили в могилу, устали, положили на брёвна, да и сели сверху.

В целом же, подавляющее большинство чертей настроено по отношению к человеку дружелюбно, правда, с сознанием собственного превосходства.



Физические контакты с человеком.
Любопытно заметить, что большая часть людей считает чертей вполне материальным объектом. Это ни в коем случае не призраки, и не фантомы. Косвенным образом об этом свидетельствует то обстоятельство, что к чертям прилипает всякий мусор - хвоя, ветки, палые листья, окурки и ошмётки газет (когда они выпрыгивают из мусорных бачков). Если черт и ведет себя вольно с какими-нибудь субстанциями, то это субстанции глобальные, такие, как огонь, вода, туман. (Ходит по воде, проникает сквозь пламя, материализуется из тумана или дыма). Истинный черт мускулист, крепок, и даже, если он наделён «пузом», то он непременно обладает развитым торсом. Как уже говорилось выше, люди ощущали от чертей не только пинки и тычки. Черти вели их под руки, клали на кровать, носили по воздуху. Люди, в свою очередь, трогали чертей за плечи, руки, кое-кто даже носил их на руках. Показания о соприкосновениях с чертями носит противоречивый характер (как, впрочем, и все остальные показания о чертях). Кто говорит, что мускулы так и переливаются под руками («как мячи какие-то»), кто утверждает, что ощущал под пальцами совершенно дряблое, студенистое тело, кто-то считает, что они на ощупь мягкие и податливые, словно расслабившиеся кошки. Есть кое-кто (женщины), кто считает встретившихся им демонов вполне сексапильными («тугие, мохнатенькие такие»). Температура тела у чертей вероятно, вполне человеческая - никто не говорил о том, что почувствовал непривычный жар или холод, прикоснувшись к черту. Чему черти не подвержены - так это физическому разрушению - насколько я понял, чёрта практически невозможно ударить - он уворачивается. По крайней мере, я не видел человека, утверждавшего, что он попал по чёрту и это попадание было эффективным. Но это не противоречит их материальному облику - многие знают, как тяжело броском ножа прибить к бревну паука - он успевает увернуться от летящего лезвия.

В чем люди довольно солидарны - так это в том, что черти пахнут. Некоторые прямо так и воняют. Как правило, человек может соотнести с чёртом какой-нибудь знакомый запах - псины, норки, медведя или горностая. Все солидарны ещё и в том, что черти пахнут мерзко. По крайней мере, чертей с запахом духов «Шанель» из моих респондентов не встречал никто.



Шерсть чертей.

Волосатость чертей отмечают почти половина людей, так или иначе их наблюдавших. Но здесь внешнее впечатление, как уже отмечалось, входит в противоречие с тактильными ощущениями. На ощупь шерсть ощущали меньше четверти опрошенных лиц. Впечатления о шерсти самые разные - «грубая, жёсткая, как тулуп», «мягкая, шелковистая, словно кошка», «редкая, жёсткая, как свиная щетина». Любопытно, что о шерсти чаще всего упоминают женщины. Кое-кто говорит о голых плечах и волосатых ногах и торсе.

Кожа чертей тоже бывает самой разнообразной. Бывает она серой, грубой, точно кирза, может быть мягкой, точно смазанной керосином. Один респондент дает такое определённое сравнение: «в пупырышках, как у обгорелой крысы».



Ногти или когти?

Руки у чертей люди, как правило, рассматривали внимательнее всего. Поэтому и воспоминания здесь более определенны. Здесь мнения делятся таким образом: две трети - за ногти, треть - за когти. Причем когти наблюдатели стараются приписать так называемым «чёрным чертям».


Копыта или…?

Рассуждения, что копыто (причем лошадиное) является непременным атрибутом чёрта не выдерживает совершенно никакой критики в свете современных сведений. Большая часть чертей обута в тривиальную человеческую обувь (причем, преобладают кирзовые сапоги). Чего бы не было, если бы они могли пользоваться естественными ступнями в виде копыт. Упоминание о мохнатых ногах мы встречаем довольно часто (в половине всех случаев), но вот о копытах никто из всей народной массы что-то не упоминал. Так что копыта можно смело вычеркивать из списка непременных атрибутов чертенячьего облика. Чего не скажешь о хвосте.



Есть ли у чертей хвост?

Больше половины всех встречавших чертей респондентов уверенно говорит - есть!



Лик чертей.

С ликом у чертей все непросто. Дело в том, что практически никто из спрошенных мною людей не взялся бы нарисовать облик встретившегося им существа. Все они предпочитают отделываться самыми общими выражениями, типа «большой», «маленький», «серый», «чёрный». Похоже на то, что контур чертей для всех наблюдателей представляется размытым - будто бы окутанным дымкой. Иногда на этом общем размытом фоне всплывают красные глаза, мокрые губы, торчащий язык и рога, которыми, судя по показаниям, снабжена едва ли треть всех встречающихся дьяволов. В большинстве случаев рога - это рожки, малозаметные, рудиментарные. Только в шести случаях рога имели явно выраженное демонстративное значение - длинные (более метра) и толстые (в руку толщиной). Демонстративное - это имеется в виду, что из опрошенных не утверждает, что этими рогами черти как-нибудь пользовались.

Что же касается отдельных черт лица, то тут опрошенные на редкость единодушны - лицо им кажется размытым. Порой даже просто определенно утверждается что лица никакого и не было - темное или серое бесформенное пятно. Половина опрошенных утверждает, что не может припомнить даже глаз у этих существ.



Местообитание чертей.

Черти живут повсюду. Их видят возле в тайге и тундре, на пристанях и в море, у мусорных ящиков и на банкетах, в таежных балках и геологических общежитиях, на пляжах и в особняках. Даже в церквях их видят. Однако, чаще всего видит их человек, оставшийся один (больше половины всех случаев), или в небольшой компании. Толпы черти, как правило, избегают, хотя, помнится, один из респондентов общался с неким шустрым демоном посреди толкучки восточного базара. По его словам, тот живо прыгал по ящикам с мандаринами и демонстрировал наблюдателю грязную розовую попку. Предпочитают они появляться по утрам, сразу после сна, однако почти десять процентов чертей предстало перед людьми высунувшись из помоек. Четверть всего числа встреченных чертей, или двадцать пять их процентов посещало таежные избушки (восемь из них приходятся на охотничьи зимовья, остальное - на сенокосные станы). Процентов восемь облюбовало корабельные кубрики сразу после прихода в порт. Примерно треть обитает, судя по всему, в городских трущобах. Но вообще, с моей точки зрения, приписывать способность наблюдать за чертями только представителям народа и люмпен-пролетариата - значит способствовать классовой розни и грешить против истины. Ибо наблюдают чертей охотники-промысловики и охотники-спортсмены, рыбаки и профессора философии, предприниматели и прорабы, милиционеры и офицеры… Знаком я был с одним представителем Президента РФ в N-ском регионе, увидевшего, как чёрт вылез из бутылки прямо на презентации книги местного губернатора и начал кататься по золоченому ободу блюда с жарким.

Художники чертей тоже видят.

Вообще, пик появления чертей приходится на массовые летние кампании - сенокос и рыбалку.
А вот ПОЧЕМУ люди вообще видят чертей? Как вы думаете об этом, уважаемый читатель?