Голубая крокодилочка

По улице ходила
Большая крокодила...
Много у нас диковин,
Каждый чудак - Бетховен....
Вы любите Бетховена?
Yes, я много его читал!
Бьются волны, и там, где причал,
Любимые нас ожидают.
На свете чудес не бывает!

Научно-фантастическая, лиро-эпическая, социально-психологическая, детективно-философская повесть с прологом и эпилогом, а также с личным обращением автора ко всем гражданам, которые осмелятся прочесть этот странноватый опус.

Пролог

Опять инопланетяне?

Вчера, 18 августа 19.. года, около 2 часов дня по местному времени в Черное море вблизи Хостинской банки, приблизительно в трех километрах от берега, упал крупный блестящий предмет. По свидетельству сотен очевидцев, находившихся на пляже (в их числе был и наш корреспондент Анатолий Грушко, который выяснял, довольны ли отдыхающие качеством санаторно-курортного обслуживания), упавший  в море предмет имел форму овоида (то есть яйца) явно неземного происхождения. Падение объекта не повлекло за собой негативных последствий для курорта, его пляжей и отдыхающих.
Прибывшие из Сухуми корабли специальной экспедиции АН СССР тщательно исследовали указанный очевидцами район акватории, в котором было замечено падение таинственного предмета. Однако ни акустические локаторы, ни спустившиеся на дно водолазы не обнаружили никаких следов или других фактов, хотя бы косвенно подтверждающих падение.
Бесследное исчезновение упавшего небесного тела породило многочисленные слухи и кривотолки, однако советская наука в состоянии дать объективное разъяснение случившемуся. Наш корреспондент Анатолий Грушко взял несколько экспресс-интервью у видных советских ученых, отдыхающих в эти дни на любимом всеми советскими гражданами курорте Сочи.
Видный психиатр из Киева Виктор Канюков утверждает, что отдыхающие стали жертвами массовой галлюцинации в результате перегрева на солнце. По мнению Канюкова, никакого падения небесного тела на самом деле не было, а прямое падение солнечных лучей в сочетании с сильной жарой обусловили возникновение массовых аберраций сознания, выразившихся в необычных представлениях и даже псевдо-ощущениях.
Известный ленинградский метеоролог Константин Кондратьев также предполагает, что никакого падения странных предметов на самом деле не имело места, а наблюденный объект был миражом, возникшим в результате особого и необычного для этого региона сочетания оптических свойств атмосферы. По мнению Кондратьева, хотя миражи на Черном море достаточно редки, но их не раз видел уроженец Феодосии художник Иван Айвазовский, отобразивший эти миражи на своих реалистических полотнах.
Знаменитый писатель-фантаст Александр Казанцев безапелляционно заявил, что не обнаруженный академической экспедицией объект на самом деле был космическим кораблем инопланетян. Он напомнил, что уже неоднократно предоставлял общественности неоспоримые факты посещения Земли инопланетянами в далеком и не столь отдаленном прошлом.
Насколько оправдаются эти гипотезы и предположения маститых ученых - покажет время. А пока поиск космического гостя продолжается. Дорогие жители и гости Сочи! Следите за информацией нашей газеты!

«Черноморская здравница», 19 августа 19.. года

Глава первая.

Жаркий августовский день. Солнце печет немилосердно, не в меру пылко выражая свое отношение к воистину вавилонскому столпотворению - к неимоверному скоплению людей, столь обычному в это время года на Черноморском побережье Кавказа. То есть к курортникам по путевке, курсовке, к командировочным и просто дикарям; к пестреющему всеми цветами радуги просторному, залитому светом, эквивалентным сотням миллионов стоваттных лампочек, сочинскому городскому пляжу; к протянувшейся вдоль всего пляжа веренице киосков мороженого, газет, газированной воды; и наконец, ко мне, скромному рядовому труженику местной газеты «Черноморская здравница» Анатолию Васильевичу Грушко - 26 лет, непьющему, неженатому, под судом и следствием никогда не находившемуся, родственников за границей не имеющему.
Да, принесла к нам нелегкая этот распроклятый НЛО! Действительно, был я 18 августа около 2 часов дня на пляже по заданию редакции. Внезапно я услышал крик: «Ой, что это?». Я обернулся и увидел, что какой-то пузатый и очень лысый мужик тычет пальцем куда-то в сторону морского горизонта. Поглядел я в ту сторону и увидел: небо как-то особенно поголубело, затем посинело, потом покраснело, и наконец, откуда-то сверху стремительно свалилось в воду Оно – большое, серебристое, яйцевидное, приблизительно метров 15-20 в узкой части. А может, я и ошибаюсь – я не специалист  по определению размеров с расстояния в несколько километров. Итак, свалилось это огромное яйцо в воду без взрыва и даже без шумного всплеска, разрезало море как масло и исчезло в глубине. «Ну, начинается», - подумал я и ущипнул себя за руку. Стало больно. Значит, это не сон и даже не массовая галлюцинация. Кстати говоря, я не суеверен, не верю ни в какие предзнаменования, хотя накануне мне приснился весьма странный сон. Свои сновидения я не запомнил в точности, но были там почему-то какие-то непонятные крокодилы голубой окраски, которых в природе, вообще говоря, согласно Брэму, не существует.
После падения неопознанного летающего объекта вдруг стало как-то страшновато и даже необычно холодновато. Поспрашивал я у людей, что видели они. А многие видели прошлой ночью всё тот же странный сон с голубыми крокодилами, а наяву – прилетевшее яйцо, напоминающее космический корабль мегацитлов-атлантов из «Аэлиты» Алексея Толстого. Они почти слово в слово повторили то же, что видел я сам – во сне и наяву. Поразился я этим совпадениям и присел подумать прямо на пляже, забыв, что пришел сюда по редакционному заданию, чтобы в завтрашний номер «Здравницы» тиснуть пару столбцов о культуре обслуживания населения и гостей курорта.
Единственное, что можно заявить абсолютно точно – это не американские шуточки. Наши ПВО и ПРО раннего обнаружения мигом бы уничтожили любой летательный аппарат, запущенный враждебным по отношению к нам государством и не допустили бы таких чудес на нашей суверенной территории. Это ясно как божий день.
Понятно, что предположения психиатра Канюкова тоже никак не могут соответствовать истине – таких массовых галлюцинаций быть не может. А если и могут быть (в принципе), то кому могло понадобиться вводить в заблуждение сотни и тысячи людей? Опыты над людьми в этом направлении у нас, насколько мне известно, не проводятся. А злых гениев, подобных беляевскому Штирнеру-Штерну из «Властелина мира», то есть людей, способных ввести огромные массы обывателей в состояние массового гипноза, пока мы не знаем. Может, такие гиганты гипноза и существуют, но они ещё не давали знать о себе. У нас в основном пишут об экстрасенсах - типа Розы Кулешовой или Джуны Давиташвили... Да и у них, на Западе, дела обстоят не лучше – недавно, во время поездки в Москву, читал в библиотеке на Ленинском мосту иностранную литературу по этой тематике.
Об оптических миражах лучше не говорить: Володя Павлов, мой друг, работающий на сочинской сейсмостанции, под большим секретом сообщил мне, что сейсмостанция зафиксировала 18 августа в 13 часов 56 минут подземный толчок силой в 2,4 балла с эпицентром вблизи берега, что совпадало с наблюдениями очевидцев - включая меня самого. Он же дал мне понять, что в специальной подводной лаборатории АН СССР под Сухуми было зафиксировано непонятное явление, повлекшее за собой появление глубинных волн плотности. И что бы не говорили водолазы, саперы и другие военные специалисты, которые обследовали за прошедшие три дня район падения НЛО, я уверен абсолютно твердо – это было нечто неземное. Черт возьми, обожаю научную фантастику. И не научную – тоже. Именно фантастика и привела меня на факультет журналистики Ростовского университета. Именно оттуда я по распределению был направлен на работу в «Черноморскую здравницу», где подвизаюсь поныне.
Подумал я, подумал – и вместо статьи о культуре обслуживания принес в редакцию газеты вышеприведенную информацию очевидца об НЛО, вместе с комментариями ученых, отдыхающих в районе Большого Сочи. Удивительно и даже парадоксально, но наш главный редактор не стал ругать меня за невыполнение задания. Наоборот, он даже похвалил меня за оперативный отклик на падение НЛО и экспресс-интервью, взятые у видных советских ученых. Наутро в газете появилась моя статья об объекте. Говорят, и секретарь городского комитета партии, и председатель исполкома долго смеялись над статьей, но в итоге остались очень довольными и даже высказали нашему главному редактору пожелание, чтобы в городской газете почаще появлялись такие неординарные материалы, способные привлечь дополнительные потоки отдыхающих. А партийный шеф даже переслал мой материал в Москву по факсу, и информацию о необычайном явлении в районе Сочи зачитали в тот же день по Всесоюзному радио. Вот так! Меня же за эту статью главный редактор премировал недельным отпуском, который он мне обещал предоставить в самом начале февраля будущего года.
И вот я снова сижу на берегу самого синего в мире Черного моря; ленивые теплые барашки волн накатываются на меня, лижут мои ступни и щекочут щиколотки; я же, разморенный полуденной августовской жарой, истомно смыкаю веки и в грезах вижу яйцевидный космический корабль инопланетян,  вижу наяву и постепенно засыпаю. В последние несколько дней я очень плохо спал. Какие-то неясные видения посещали меня по ночам. Такого со мною не было никогда. Значит, произошло нечто действительно весьма неординарное! И все мысли на это сбиваются. Даже не звоню в родной Краснодар к матери. Сижу здесь и жду непонятно чего. Даже писем школьной подруге, живущей сейчас с родителями в Тихорецке, писать не хочется, не говоря уже о том, что пропало всякое желание играть в карты и даже бильярд.
Проснулся я только через четыре часа. Вроде бы жив, а то вполне мог хлопнуть солнечный удар... Дни становятся короче, и не так долго осталось ждать ночи. Заговорил стихами. С чего бы это? Вроде бы поэзия меня никогда не увлекала...
Решил я самостоятельно искать НЛО. Будь что будет! Пусть не верят слухам и смеются над заметками об этом объекте. А все-таки он существует, вопреки всем негативным результатам предварительных поисков! Еще Декарт говорил: «Я мыслю, значит, я существую». Может быть, на борту объекта находятся мыслящие существа? Впрочем, фантастика и так завела меня уже очень далеко. Если говорить начистоту, то и не женился я потому, что очень сильно люблю фантастику. Моя тихорецкая подруга ее не любит... И вообще - современным девушкам подавай основательных, серьезных мужчин! Я даже пытался писать фантастические рассказы, но их забраковали даже сотрудницы нашей газеты, в массе своей – глуповатые мещаночки, и я это дело бросил. Конечно, среди наших сотрудниц далеко не все глупы, далеко не все мещаночки и даже не девицы. От некоторых из них я получил весьма ценные уроки жизни, которые  не забыл до сих пор.
Но что же мне делать до вечера? И плыть в одиночку немного страшновато, хотя я – хороший пловец и неплохой ныряльщик. Может, Володьку захватить с собой? Возьму с собой нож, коробку спичек в непромокаемом пакете, метров двести лески. Для чего? Не знаю! А вдруг понадобится?
И зачем я только хочу ввязаться в эту темную историю? Сбегал в столовую, поужинал (подумав при этом, что, возможно, ужинаю в последний раз в жизни). Прогулялся по городу. К девяти часам незаметно проскользнул на пляж. Над ним начинала расправлять свои густые и душные крылья августовская ночь.

Глава вторая.

Августовская ночь. После долгих, почти белых ночей июля, после ночных июльских ливней она приходит, чтобы явить нам красоту одного из главных чудес мироздания – звездного неба. Она длиннее, она темнее, она звезднее, чем любая из ночей июля. Современные горожане совершенно отвыкли от звезд. Даже после часу ночи, когда редко увидишь освещенные окна, даже в эти часы над городом стоит дрожащее размытое зарево ночных огней, сгоняющее с небосвода знакомые очертания даже ярких созвездий. Нет, конечно, иногда городские жители поглядывают в небо и даже способны отыскать Полярную звезду. Но какое может быть сравнение – около 2 тысяч звезд, в самом лучшем случае (то есть когда ночь ясна, и свет фонарей не создает марева) видимых невооруженным глазом в городе, и приблизительно в полтора раза больше небесных светил, которые можно узреть за городом, вдали от городских огней и дыма. И хотя горожане не столь уж часто смотрят на небо (если все время смотреть в небо, можно зазеваться и угодить в какую-нибудь глубокую яму, небрежно вырытую прямо на дороге, или упасть в люк, который забыли прикрыть крышкой), долго без звезд прожить нельзя, как нельзя прожить долго без живых голосов скрипок, без полотен классиков возрождения, без поэзии. Люди! Поднимите головы кверху и взгляните на небо! Ведь если звезды зажигают – значит, это кому-то нужно.
И мерцают они призывно, маленькие светильники ночи, даря поэтам вдохновение, влюбленным – смелость, астрономам – открытия, а всем людям – радость бытия, сердечный трепет и замирание дыхания от ощущения грандиозности пространства, отделяющего нас даже от самых близких из этих светил. И как тысячи лет назад, мы будем смотреть на звезды и думать, что за многие тысячелетия до нас вот так же смотрели на звезды, думали о великом и мечтали наши предки. Вообще человеку свойственно думать и мечтать. Мы и наши потомки будем смотреть на эти удаленные от нас на миллиарды километров и сотни световых лет гигантские сгустки сверхгорячей материи и думать, думать, думать. Например, о нашем собственном зелено-голубом островке Вселенной, на котором  загадочный феномен жизни прошел огромный путь от споры до всепроникающего человеческого разума.
Мы будем смотреть в небо и думать, что этот разум всегда тянулся к звездам. И о том, что наша теплая, уютная, щедрая Земля – всего лишь колыбель человечества, которое не собирается оставаться вечно в этой колыбели. Оно уже учится не только ходить, но и летать... И мы когда-нибудь вспомним поименно всех великих ученых и безвестных самоучек, баловней творческой судьбы и тех, кто зубами вгрызался  в неподатливый гранит знаний о Вселенной, каждого, кто стремился заронить в душу хотя бы одного землянина искру божественного огня, в стародавние времена похищенного Прометеем у олимпийских богов... Впрочем, практически все, о чем я сейчас поведал вам, я прочел в конце шестидесятых годов в газете «Правда». А может – в «Известиях» или «Комсомолке»? Уже не помню точно... Знаю, что выучил почти наизусть, как бессмертное гоголевское – «Чуден Днепр при тихой погоде».
Августовская ночь... Как много дум она наводит. Она тяжелее, ароматнее, гуще любой ночи других месяцев. И думается  в такую ночь чище, полнее, глубже. И хочется чего-нибудь такого, что могло бы случиться только с тобой, да и то – лишь  в мечте или в чудесном сне, например, чего-то особенного, прекрасного, удивительного, похожего на сказку или кристальную грезу.
И кажется, что так же за тысячи парсеков от тебя, такой же разумный, возможно – не двуногий, не пятипалый, не прямоходящий, и даже не млекопитающий - вполне даже возможно – аж захватывает дух – ни на что не похожий, но все-таки разумный, - так вот, этот сапиенс сидит (стоит, лежит, висит, стрилингует, дримлет или чего-нибудь еще там вытворяет) и думает (или иным способом мыслит). И представляется ему (неважно, к какому бы полу это существо ни принадлежало бы) некий иной островок жизни во Вселенной, эдакий зеленовато-голубой райский уголок, и берег незнакомой ему огромной емкости с плещущей в ней жидкостью, резко агрессивной к железу и другим металлам (я подразумеваю воды моего родного Черного моря), и одинокое разумное двуногое существо, ступающее необутыми ступнями нижних конечностей (то есть босиком) по остывающему от дневного зноя сероватому сыпучему веществу (морскому песочку). И неизвестно по какой причине, вопреки нормально установленному режиму дня и ночи, это существо бодрствует. И не просто бодрствует, а еще и размышляет о красоте природы, о прекрасной августовской ночи, о разуме во Вселенной, о проблеме контактов между различными цивилизациями. И снова встает как наяву цель – космический корабль инопланетян. И надо идти,  а затем – плыть, плыть, плыть... Неужели я проплыву три километра? Хотя я считаюсь неплохим пловцом, но таких дальних заплывов, да еще и ночью, я никогда не совершал...
Мерный и монотонно-спокойный гул ночного моря, теплая ночь и приятный морской ветерок совершенно разморили меня. Я брел по берегу моря и думал, уставив взгляд в иссиня-черное, глубокое небо, утопающее на горизонте в отражающем его море.
Августовская ночь. На Черном море, если верить листку отрывного календаря, в эту пору года ты длишься менее девяти часов – от наступления сумерек (приблизительно в 20.30) до появления утренней зари (около 5.30), точнее - первых лучей солнца.
Блеснул проблесковый огонек дальнего портового маяка, и я успел взглянуть на циферблат часов. Было уже около двух часов ночи. Я, конечно, в тот момент и представить себе не мог и не посмел бы, что всего лишь через каких-то полтора-два часа свершатся все мои фантастические мечты и пожелания, пронесшиеся  в сознании в эту жаркую августовскую ночь...

Глава третья.

Вот она, Хостинская банка – долгожданный ночной приют влюбленных, радиохулиганов и алкоголиков. Недаром здесь любят поговаривать: «Пошли на банку, возьмем по банке».
Но в этот поздний час на берегу, к моему счастью, никого не было, и я, оглядевшись, опоясанный леской, бултыхнулся в довольно теплую воду и поплыл в том направлении, где, по моему мнению, должно было находиться Оно – не опознанное и никем не найденное пока небесное тело, волнующее и манящее меня.
Плыл я долго – с час, наверное. Все-таки я не Марк Спиц - чемпион Мюнхенской Олимпиады, который проплыл бы такое расстояние минут за 35-40... Постепенно ноги стали грузнеть, голова - тяжелеть. А затем - внезапная метаморфоза произошла со всем моим телом.  «Амба!» - почему-то с совершенно тупым безразличием подумал я, борясь из последних моих сил со внезапно подступившей сонливостью.
«Амба ли?» -  в такт моим мыслям что-то громыхнуло под водой как эхо. «Нет, так я долго не протяну, хотя до цели – буквально рукой подать...» - промелькнуло у меня  в мозгу. Точнее даже не промелькнуло – зашевелилось и вскарабкалось откуда-то из подсознания, поскольку сам мозг впал в такую же непонятную апатию, как и все тело... «И зачем только меня понесла нелегкая поздней ночью  в одиночку в открытое море? Никого не предупредил, без поддержки... Самодеятельность. И даже тела моего не найдут... Зачем я так поступил?»
Это была последняя мысль, промелькнувшая в моем воспаленном сознании в эту злосчастную (или судьбоносную?) ночь. О том, что произошло дальше, расскажет вам мой друг Володька.

Глава четвертая.

Ох уж, этот Толик! Ну и учудил товарищ Грушко – так и учудил... Отродясь такого не видывали  и таком не слыхивали. Во дает корреспондент! Почище всякой научной фантастики из «Искателя» или «Техники – молодежи». А вся эта история началась 18 августа 19... года. Вы ведь все читали заметку в «Черноморской здравнице» о небесном овоиде (я уже тоже по-научному так называю это яйцевидное тело, свалившееся с небес). И вот тогда-то я и сболтнул по-глупому, выложил Толе на блюдечке с голубой каемочкой секретную информацию с сейсмостанции, которую, вообще говоря, я не имел никакого права сообщать постороннему. Знал бы я тогда, как оно всё повернется и каким боком выйдет...
Катера Академии наук СССР и Черноморского морского флота, а также пограничной охраны буквально избороздили воды в районе этой чертовой банки, но никаких подозрительных объектов не обнаружили. А им по долгу службы и роду деятельности надо было бы знать обо всём точно. Эх, надо было бы какой-нибудь батискаф спустить на самое дно... И вот тут мой фантаст ни слова никому не говоря решился на самостоятельные розыски. Шерлок Холмс дранный... Да уши надрать этому ростовскому доморощенному сыщику  за подобную самодеятельность мало... Хватились его только на третий день, да и то после того, как задержали какого-то местного алкаша, предложившего на толчке шикарные, почти новенькие импортные сандалеты всего за два рубля. А тот, которому было предложено купить обувку, оказался человеком с принципами. Обувку у забулдыги курортник не купил, а повел его в отделение милиции. А надо вам сказать, что сандалеты эти были предметом тайной гордости Толи, только он это очень тщательно скрывал. Вы уж мне поверьте...
Ну, привел курортник алкаша с сандалетами в милицию. Буквально через пару минут алкаш протрезвел и признался, что нашел их на пляже близ Хостинской банки, а хозяина он в глаза не видел. Алкаш попытался снять рубашку и оставить её дежурному милиционеру под залог, чтобы сбегать на пляж и найти то место, откуда были заимствованы сандалии, тут же приобщенные дежурным милиционером к делу.
Дежурный милиционер не поленился пойти с алкашом на пляж, однако забулдыга никак не мог определить то место, где он нашел сандалии. Убедившись в полнейшей дальнейшей бесполезности такого свидетеля, милиционер записал его адрес и отправил подальше, пообещав в следующий раз направить в вытрезвитель.
Дежурный милиционер, по стечению обстоятельств, оказался знакомым Толи (а кто из сочинцев не знал журналиста Грушко!), и буквально через час, я, как лучший друг Толи, уже находился в отделении милиции. А напротив нас сидел грузноватый капитан, который почему-то решил побеседовать со мной «за жизнь».
Толины сандалии я признал с первого предъявления (хотя мало ли курортников в импортной обуви 43-го размера разгуливает по городу и пляжу!). Постепенно стала вырисовываться картина Толькиного исчезновения. Зная Толю, я высказал поистине гениальную догадку о связи его исчезновения с таинственным овоидом, и  вскоре эта рабочая версия заняла достойное место в анналах мировой криминалистики.

Глава пятая.

Итак, оставалось только найти самого Анатолия Васильевича Грушко, двадцати шести лет от роду, неженатого и еще около 10 различных анкетных «не», то есть очень хорошего по всем параметрам советского человека.
Хорошо еще, что хватились его почти сразу. Да и пьянице тому спасибо, который его сандалии  на пляже обнаружил. А не быть бы Анатолию Грушко в «нетчиках», то есть в безвременно усопших.
Устроили мы спасательную экспедицию – просто первый класс, загляденье! Кто думает, что это сделать очень легко и дешево, пусть устраивает такие экспедиции сам. А тут весь наш приморский город был снова взбудоражен, ибо Толика знали многие, если не сказать – все сочинцы... И отсутствие новых сведений о НЛО, брошенных Толькиной легкой рукой в массы многотысячным тиражом «Черноморской здравницы», сильно взбудоражило всю приморскую и курортную публику. Пошли многочисленные слухи, но всем, посвященным в эту историю, было предложено до поры до времени держать языки за зубами, ибо люди, как правило, не исчезают внезапно. 
И это заставило всех нас, знавших Толю, держаться и не звать на помощь соответствующие компетентные органы. Ну, собрались мы вчетвером – я, Витька, Мишка и Тамарочка - и стали искать Толика сами. Искали мы его довольно долго. За это время нам довелось стать свидетелями еще одного необычного явления – на четвертую ночь после исчезновения Толика море внезапно просветлело, и оттуда вырвался к небесам столб огня и дыма - огненный столп, очень напоминающий библейский. Вырвался – и тут же погас...
Только на пятый день с момента исчезновения нам потихоньку начало везти. Вначале мы обнаружили ногу, потом – еще одну, потом... И чего я так глупо шучу? Ведь так принято в современных детективных романах. Повезло нам, можно сказать, случайно, и всё обошлось без «расчлененки». Просто на пустынной отмели мы обнаружили случайно не смытый водой след странный отпечаток. Пристав к берегу и порыскав часа два, мы увидели такие же странные отпечатки. Похоже, что сделаны они были четырехпалыми конечностями...
Прошел еще час, и мы обнаружили какой-то грот. Откуда взяться здесь гроту – недоумевали мы все, ибо берег нам был достаточно хорошо знаком, и никаких пещер или гротов здесь прежде никогда не было. Еще минут через десять нам удалось проникнуть в эту полузатопленную полость, имевшую вполне естественный вид.
Тут же Витька закричал, а еще через пару минут мы вчетвером выволокли на свет божий бездыханное тело нашего товарища. Полчаса мы отчаянно пытались вдуть в в это тело жизнь, и вот, наконец, кто-то из нас услышал, как забилось сердце, кто-то увидел, как начали розоветь щеки и начала вздыматься грудь.
Через три часа, в палате реанимации Сочинской городской больницы А.В. Грушко открыл глаза и весьма отчетливо произнес: «Голубая крокодилочка». Он даже попытался привстать, но это движение отняло у него слишком много сил, и он тут же потерял  сознание. На этом поисково-спасательные работы завершились, но история Толика Грушко только начиналась...
Не окончено было и дело №..., открытое еще дежурным милиционером, ибо факт исчезновения имел место, как и проявления клинической смерти в результате... А вот причины не были известны...

Глава шестая.

Пролетел месяц. Здоровье Анатолия Грушко быстро шло на поправку. И вот, наконец, наступил долгожданный день, когда мы сумели добиться от врачей разрешения на длительную беседу. И конечно, нас всех интересовало, каким образом Толя оказался в гроте и что за отпечатки мы обнаружили неподалеку. У меня хранится магнитофонная лента с записью этой фантастически удивительной беседы. Откуда я взял кассету и как сумел сделать запись? С большим трудом мне удалось уломать палатного врача и этого грузного капитана-следователя, чтобы они разрешили мне притащить в больницу мой магнитофон «Десна». Получил на это, можно сказать, высочайшее позволение.
За этот месяц я и другие ребята не раз навещали Толика, но, памятуя строгие предписания медиков, никаких разговоров на опасную тему его таинственного исчезновения и еще более загадочного появления мы не вели. Да и сам Толя после того странного словосочетания «голубая крокодилочка», по свидетельству врачей, нянечек и санитаров, ничего подобного больше не изрекал и вообще вёл себя как в воду опущенный. Видимо, груз воспоминаний о случившемся давил на него... И не в силах сбросить эту тяжесть с плеч, наш герой находился  в состоянии глубочайшей апатии и ярко выраженной даже на взгляд неспециалистов депрессии. Из деликатности мы даже не пытались напомнить ему о 150 рублях его долгов, заимствованных им еще задолго до злополучной прогулки по волнам Черного моря, о ненаписанной им статье о культуре обслуживания курортников за которую, между прочим, он успел получить не только аванс, но и полную сумму причитающегося ему гонорара – традиционную красненькую десятку, ни даже о том, что его тихорецкая подруга махнула на него рукой и ушла к другому. Обо всём этом мы молчали в тряпочку и вели себя как советские разведчики в глубоком гитлеровском тылу, находясь в ожидании окончательного и полного выздоровления нашего товарища.
Мать Толика, которой  мы сразу же сообщили о случившемся, взяла на работе отпуск без содержания, приехала в Сочи и почти месяц не отлучалась от своего непутевого сына. Все звонки из Краснодара от начальства с требованиями написать заявление о продлении отпуска без содержания по уходу за больным или же увольнении она игнорировала. Пришлось нам написать за нее заявление о продлении отпуска и дать ей на подпись. Увидев заявление, она удивленно посмотрела на нас, улыбнулась сквозь слезы и подписала. А мы отправили эту бумагу заказным письмом с уведомлением о вручении в Краснодар ее начальству... Слава Богу, в Краснодаре оказались добрые люди и продлили ей отпуск -  в счет очередного полагаемого оплачиваемого отпуска, но без сохранения зарплаты. Такой добрый поступок вызвал бурю возмущения среди обслуживающего персонала.
Толя же, казалось, упорно старался отгородиться от произошедшего, медленно воздвигая стену между прошлым и настоящим, пытаясь уйти в себя, предать всё случившееся забвению. Возможно, мы тогда неверно интерпретировали резкое изменение поведения Толика и отнесли всё на счет перенесенного и пережитого, в частности – клинической смерти. Однако углубившись глубоко в психологию, мы тогда не поняли главного.
Ведь чужая душа – потемки. Там сам чёрт ногу сломит. Ведь знать человека – это не только понимать, как он поступит в той или иной ситуации. Это – нечто гораздо большее и грандиозное... К тому же выяснилось, что мы не знали Толика даже поверхностно. Ведь никто из нас не ожидал от него такой импульсивной самонадеянности, которую он проявил в ту самую августовскую ночь. И поэтому мы все с таким нетерпением ожидали предстоящей беседы и готовились к ней.

Глава седьмая.

К счастью, магнитофонная пленка сохранила содержание разговора, состоявшегося в больнице в этот погожее сентябрьское утро, еще до больничного завтрака. Нас в палате было восьмеро – сам Толя, капитан угрозыска, я (то есть Владимир Павлов), Витя Копылов, Миша Семечкин и Тамарочка Котина, а также представители медицины – палатный врач, медсестра и нянечка. С Толей в основном разговаривал капитан, изредка в разговор поочередно вклинивались остальные, причем врач в основном требовал покоя для своего пациента.
- Добрый день, Анатолий Васильевич!
- День добрый!
- Сегодня месяц, как вы находитесь в больнице. Нам бы очень хотелось, если, конечно, Вы не станете возражать, уточнить некоторые подробности того, как Вы сюда попали.
- А что в этом неясного? Насколько я знаю, меня нашли в каком-то гроте и доставили сюда.
- Анатолий Васильевич! Не стану Вас пугать, но Вы были найдены в пяти километрах от того места, где были предположительно обнаружены Ваши сандалии. Причем товарищи Павлов, Копылов, Семечкин и Котина нашли Вас, можно сказать, в не совсем живом виде. Медицина зафиксировала состояние клинической смерти. А там, где милиция слышит о смерти, ей приходится выбирать между самоубийством и убийством. Но если Вы хотели покончить жизнь самоубийством, то кто же Вас спасал? А если Вас хотели убить, то кому это могло понадобиться? Открыто уголовное дело, и Ваша фигура маячит в нем на переднем плане. Сами понимаете, нераскрытых дел и без Вас полно. Так что посодействуйте следствию, помогите установить истину. Мы очень заинтересованы в том, что Вы проявите добрую волю и дадите честные и правдивые показания. Слава Богу, мы с Вами не на Западе, и ни я, ни кто-либо другой не заставят Вас клясться на Библии. Так что мы ждем...
- Понимаю Вас. Вот как, значит, всё обернулось...
- А что же Вы думали! 26-летний здоровый мужчина посреди ночи исчезает неведомо где и появляется на пятый день в совершенно другом месте. Зная Ваше великолепное умение плавать...
- Ну, не такое уж и великолепное...
-... Можно заподозрить лишь злой умысел. А может, вы нас просто разыграли? Пошутили, так сказать?
- Хороши шуточки...
- Мы ждем, что Вы нам всё разъясните подробно!
- Ничего не поделаешь... Вы будете записывать?
- Об этом, пожалуйста, не беспокойтесь. Всё будет сделано согласно закону.
- Толя, я принес магнитофон, – эти слова произнес я.
- То есть я сейчас выступаю в качестве допрашиваемого... – констатировал отрешенно Толик.
- Почти... – криво улыбнулся капитан.
- Итак, 18 августа 19... года в 13 часов 56 минут Земли достиг неизвестный науке объект внеземного происхождения. Вы ведь все знаете об этом, да?
- Допустим... И что дальше?
- Его поиски успехом не увенчались.
- И это нам тоже известно. Простите, что перебиваем Вас, но причем это небесное тело?
 - А из-за него всё это и случилось.
А дальше Толя рассказал всё о событиях, предшествовавших его ночному заплыву, вплоть до момента потери сознания. А потом он умолк.
- Итак, Вы утверждаете, что после той самого последнего вопроса «Зачем?», промелькнувшего в Вашем сознании, Вы ничего не помните?
- Так оно и есть.
- Неувязочка тут у Вас выходит, товарищ Грушко. Дело в том, что нас интересует голубая крокодилочка...
За этими словами капитана последовала достаточно долгая пауза, наполненная только сопением Толи Грушко и стуком капитановского карандаша по тумбочке.
- Какая, какая?
- Голубая крокодилочка...
- Но ведь голубых крокодилов на свете не бывает!
- Правильно! И мы тоже узнавали: таких чудес и диковин природа еще пока не создала. Нет таких животных ни в Ниле, ни в далекой Амазонке.
- А в 4 километрах от черноморского побережья, почти на горизонте?
- Нет.
- Хм-м. 23 августа 19... года, в очередной день рождения японского императора Хирохито...
- А при чем здесь японский император? – этот вопрос задал Витька.
- Ни при чем. Так, к слову пришлось. Так вот, в этот самый день (тут капитан очень театрально запнулся, помялся и изобразил весьма многозначительную гримасу) Вы, Анатолий Васильевич, придя на мгновение в сознание, произнесли именно эти два слова.
- Толя, правду говорит капитан! Я их первая услышала – вклинилась в разговор Тамарочка.
А капитан продолжил:
- Перестаньте тянуть волынку! Мямлите, словно Вас подозревают во всех смертных грехах. Вот так!
- Товарищ капитан, я хотел бы напомнить Вам, что товарищ Грушко еще не совсем оправился от болезни, - вставил свои слова палатный врач.
- Ясно, ясно, товарищ врач. А Вы, товарищ Грушко, поймите – знание истины необходимо не только для успешного завершения Вашего дела, но даже из чисто научного интереса. Ведь голубых крокодилов до этого никто и никогда  не видел и не встречал... Возможно, мы имеем место с нуль-переносом, в ходе которого произошел некий сдвиг по фазе. А может, в этом деле замешаны западные державы...
- Ой, не могу! И здесь шпионы! – промолвил Витька.
А капитан продолжил допрос:
- Как Вы оказались в гроте? И что за четырехпалые следы мы обнаружили в районе грота?
- Нет, я ничего не знаю более того, чем сказал Вам, товарищ капитан! – парировал Толя. - Не знаю! Ой! Стоп! Ой, мамочка! Вижу! Вспоминаю! Еще! Еще! Наводка на резкость. Замрите!
- Не паясничайте, товарищ Грушко! Продолжайте!
- Сейчас я Вам все расскажу о голубых крокодилах.
- Давно бы так...
- Я сейчас всё расскажу! Только поклянитесь все, что никому ни слова не скажете о том, что услышите от меня сейчас. И сразу же закроете дело из-за отсутствия состава преступления, нехватки улик и вещественных доказательств.
- Вы же не в детском саду, товарищ Грушко! Ладно, считайте, что мы согласились на Ваши странные условия, связанные с неразглашением. Товарищи! Вы согласны? – обратился капитан к присутствующим. Все согласно кивнули головами.
- Но, товарищ Глушко, нас здесь семеро, включая Вас. А тайна, которая известна более чем одному человеку, перестает быть тайной.
- Боюсь, что после того, что я сейчас поведаю, Вам придется отправить меня  в Москву в институт Сербского,  а оттуда меня переправят на Канатчикову Дачу.
- Не торгуйтесь, товарищ Грушко! Если понадобится, и в Сербского Вас направим, и на Канатчикову Дачу. Прекратите Ваши экзальтированные высказывания!
- А я что?
- Вы были у психологов перед поступлением на работу? Анкету заполняли?
- Заполнял...
- Так вот, кроме небольшой склонности к депрессии, за Вами ничего такого психотического прежде не числилось. Ладно, добавим последствия нынешней душевной травмы, связанной с недавним происшествием. И всё! Так что не тяните время! Вы этим ничего не выиграете! Извините, товарищ Грушко, за некоторую резкость, но в Ваших же интересах помочь следствию и, возможно даже – советской науке. Поэтому еще раз попрошу Вас отнестись к беседе немного серьезней.
- Я не думаю, что к этому происшествию можно отнестись еще более серьезно, чем я отношусь. Так что, товарищ капитан, не берите меня на пушку! Я обещал им молчать!
- Кому это – им? Дело становится очень интересным.
- Короче, я стал тонуть. И утонул бы, и вынесли бы волны мое тело на берег еще 20 или 21 августа. Но какая-то неведомая сила вдруг замедлила моё погружение в пучины вод. Вокруг меня разлился чудесный голубой свет, и вот тут-то я потерял сознание.
- Значит, вы потеряли сознание не сразу же после риторического вопроса «Зачем?»
- Да, несколько мгновений спустя.
- И за это время вы успели увидеть голубой свет?
- Да.
- Ну, Вы прямо как купец Садко из русской народной былины.
- Очнулся я уже на борту НЛО.
- Ох! (этот возглас издали практически одновременно все восемь человек, слушавших Толика).
- Не удивляйтесь! Меня спасли маленькие голубые крокодильчики – члены экипажа НЛО, точнее, космического корабля инопланетян.
- Час от часу не легче! Оказывается, и крокодилы могут оказаться космонавтами... А мы здесь думали, что в космос запускают только обезьян и собачек.
- Нет, это не наши и не американские крокодилы. И вообще они – совсем не крокодилы, а только похожи на них... Не буду описывать их космический корабль. Он был очень рационален, эстетичен и по-своему прекрасен. А эти космонавты, похожие на крокодильчиков, были маленькими (не выше восьмилетнего ребенка), ходили на задних лапках (как люди или собачки в цирке). Как мне показалось, в их глазах застыло выражение печали или даже скорби – ведь четверо их коллег погибли во время посадки в море. Но они проявили ко мне максимум терпения и обходительности. И всё завершилось бы очень хорошо, если бы не моё неутоленное любопытство.
Их оставалось только восемь... И надо отметить, что эти крокодильчики очень похожи на нас, землян. И у них есть чувства любви и ненависти. И у них происходит рождение и смерть. Эта цивилизация древнее и мудрее нашей. Поэтому, когда они что-либо спрашивали у меня, им было непросто меня понять. Ведь всё, что происходит у нас, людей, они либо пережили давным-давно, либо у них такого вообще не было. Я, конечно, очень старался рассказать им всё.
- А как Вы представили им нашу страну, строящую коммунизм?
- Хорошо представил. Только, по их мнению, нам еще очень далеко до коммунизма... Они посетили Землю впервые. И им многое было в новинку. Они никак не могли понять, почему люди воюют друг против друга, убивают себе подобных людей, а также животных. Непонятным оказалось для них и стремление отдельных человеческих личностей возвыситься над другими. Всё это у них было настолько давно, что только один из этих крокодильчиков с трудом нашел записи об этом в бортовой библиотеке. И было это у них около 3 тысяч лет назад. Вы себе представьте, они видели самого Иисуса Христа.
- Анатолий Васильевич, Вы бредите! Где они могли видеть Христа – мифическую личность, жившую около 2 тысяч лет назад?
- На небесах...
- Вы – верующий?
- Давайте не будем изучать это.
- А всё-таки?
- Конечно верующий, как настоящий славянин...
- Значит, в компартию вступать не хотите?
- А одно другому не мешает. Итак, Иисус Христос посещал их планету. И он был очень доволен тем, что живут эти крокодилы по-христиански – не то, что люди...
- Ну и ну...
- А эти крокодильчики сильно удивлялись тому, что человеческий разум добился многого, и практически все эти достижения поставлены на службу войне.
- Ишь ты, пацифист... А что делать, если капиталистический лагерь без войны никак не хочет сдаться на милость, а?
- Потому-то мои крокодильчики и считают, что человечество пока еще не доросло до контакта с инопланетянами.
- Кстати, а на каком языке Вы разговаривали с этими крокодильчиками?
- Они обладают сильным телепатическим даром, и их ответы транслировались непосредственно в мой мозг.
- Ух ты! – я не смог сдержать удивления.
- Товарищ Павлов, потом будете восхищаться! Выходит, по вашей вине контакт землян с инопланетянами в этот раз не состоялся?
- Как это – не состоялся? А моё общение с инопланетянами – разве не контакт?
- Это, так сказать, личный контакт. А вот что Вы сделали для нашей Советской Родины?
- Я? Пообщался с инопланетянами.
- И даже сообщить Родине не хотели о результатах? Всё юлили и увертывались, да! А ну-ка, выкладывайте всё начистоту!
- Короче, я и одна голубая крокодилочка влюбились друг в друга.
Услышав эти слова, мы в ужасе отшатнулись от Толика. Ведь контакты с иностранцами могут караться на полную мощь закона.
Реагируя на это признание Толи, капитан заметил:
- Анатолий Васильевич! Проспитесь до утра! В своем ли Вы уме? Как это можно влюбиться в крокодилочку?! Ведь крокодилы, да еще к тому же и инопланетные, биологически весьма далеки от людей.
- Правильно, товарищ капитан! Но, помимо влечения тел, существуют и другие виды влечений, например, влечение разума. А влюбленный – почти сумасшедший.
- И в порыве сумасшествия Вы, товарищ Грушко, совершили какие-то неблаговидные поступки, да?
- Смотря что называть неблаговидным поступком. Короче, я выболтал ей много чепухи...
- И наши государственные тайны – в том числе?
- Нет! Я государственных тайн не знаю! И она тоже болтала много ерундового.
- Вы потом сообщите подробно, что она Вам выболтала.
- А главное – выяснилось, что биологические отличия между нами не столь уж и велики...
- Ах! – этот возглас издала нянечка, до этого стоявшая раскрыв рот.
- Стыдитесь, гражданин Грушко! – сурово оборвал рассказчика  капитан. – Среди присутствующих есть и женщины.
- Я не стыжусь своих чувств! Но я почти потерял голову. Я не знаю, как это называется, но я глядел на эту инопланетянку и видел перед собой лицо любимой женщины. Вы, кстати, случайно, не знаете, где сейчас Алена? Володька! Она не приехала сюда?
- Нет, Толя, не приехала. Ты же знаешь, что твоя подруга не любит шумной славы, прости меня за откровенность...
- Ладно, Володя. Поделом мне – человеку, лишенному некоторых излишне человеческих предрассудков... Наша любовь с этой крокодилочкой была странной и очень скоротечной, напоминающей цвейговский «амок». Ни на что другое не похожей. И мы были изгнаны из рая – с удивительного овоида, потому что ее соплеменники не хотели опасных связей с землянами. И мы оказались на нашей грешной земле. К сожалению, нам с Ауэо..., в общем, с Аленой так и не довелось стать Адамом и Евой обновленной планеты...
- Но где же она, твоя инопланетная Алена? – не выдержал Мишка Копылов.
- Увы, наши планеты оказались слишком разными – вопреки определенным биологическим совпадениям. Местная атмосфера не подошла ей. Она страдала и томилась разлукой. Ей пришлось вернуться на свой космический корабль – без меня. И она стартовала вместе со всеми. Это случилось в четвертую ночь...
- Значит, тогда мы видели старт их космического корабля – уверенно сказала Валентина.
- А я в это время, всё еще оглушенный произошедшим, валялся в полубессознательном состоянии в том самом гроте, где вы меня нашли. И тотчас мой мозг пронзила чужая мысль – яркая как вспышка фотоаппарата. Чьи-то губы нежно прошептали мне: «Прощай, Анатолий! Жди меня, и я вернусь! Только очень жди!» И после этих симоновских строк я снова впал в бессознательное состояние, в котором вы меня и нашли. А всё остальное вы все уже прекрасно знаете.
- Фантастика... – прошептал Витька.
- Романтично, но абсолютно невероятно, - констатировал капитан.
- Почему?
- Да это же чёрт знает что!
И в этот самый момент кассета закончилась, в палате внезапно потемнело, блеснула молния, запахло серой. Предоставим слово стороннему наблюдателю...

Глава восьмая.

- Невероятно, но факт, - сообщил голосом артиста Евгения Евстигнеева материализировавшийся в комнате неизвестный, но очевидно посторонний мужчина. Ни на пациента больницы, ни на курортника он совершенно не тянул. А поскольку палатный врач еще до начала допроса запер палату своим ключом изнутри, чтобы никто не мешал, материализация явно попахивала чертовщиной. Когда вонючий дым рассеялся, все присутствующие смогли рассмотреть  нового героя.
Чтобы не утомлять читателя описанием этого мужчины, мы отсылаем его прямо к бессмертному творению Михаила Афанасьевича Булгакова о мастере и Маргарите. Поскольку «Мастер и Маргарита» впервые увидели свет в журнале «Москва», и с тех пор отдельным изданием не переиздавались*, порекомендую Вам найти это произведение в библиотеке и получить его от строгой библиотекарши хотя бы на одну ночь. Не думаю, что неусыпный Цербер в облике супер-строгой хозяйки дома книг соблаговолит Вам и одолжит журнал...
Пожалуй, значительно легче найти на одну ночь настоящую музу, даже по имени Маргарита, будь то в Москве или в Сочи. Но дело не в Маргарите, а в мастере черной магии, именующем себя в разных ситуациях по-разному – Воланд, Мефистофель, Вельзевул, Асмодей, Дьявол, Чёрт, Сатана... Кто черта помянет, тому он и является. А капитан же вообще умудрился помянуть черта всуе... И хотя Анатолий Грушко не был Саймоном Флэггом или доктором Фаустусом, явлению Черта он уже не удивился - разучился удивляться  после всего, пережитого им. Что касается остальных присутствующих, то их изумлению не было предела. Надо же – настоящий черт пожаловал в гости. Тамарочка Котина грохнулась в обморок, и в полуобморочном состоянии находились также другие женщины – медсестра и нянечка. Побледневший Володя пытался как мог привести в чувство Тамару, и тем же самым занимался палатный врач по отношению к вверенному ему медперсоналу.
Бледный взгляд капитана из системы бдения был полувопросительно-полувосклицательно устремлен на таинственного пришельца из некого потустороннего мира. А неизвестный что-то пробормотал, осенил небесным знамением (естественно – не божественным) всех присутствующих, огляделся несколько воровато по сторонам и вдруг запел: «Кто может сравниться с Матильдой моей?». После этого возгласа гость из преисподни окончательно врубился, что его здесь никто не понимает. Тем не менее, он продолжил всё в том  же шутовском духе: «Господа офицеры! Пардон! Дорогие товарищи! Гоп со смыком – это буду я! Короче, вы все уже догадались, наверное, что я – Черт... А кто до этого момента не догадывался об этом, сейчас уже знает наверняка».
- Но чертей, гражданин, на свете нет, не было и не будет! – попытался возразить капитан.
- Есть многое, Горацио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам... Помнится, мне об этом говорил один средней руки драматург и плохой актеришко в неком театре в Британии лет этак триста пятьдесят назад...
- Шекспир... – прошептала Тамарочка.
- Але гоп! Именно Шекспир! Мне даже довелось участвовать в одной из его пьес. Но всё это неважно. Прибыл я к вам не для того, чтобы делиться воспоминаниями о Шекспире. У меня есть одно очень деликатное дельце.
- Знаем эти дела с куплей-продажей душ! Но знайте, господин Черт – советские люди не продаются и не покупаются!
- А мне, как вы понимаете, люди совершенно не нужны. Я покупаю души. А они все одинаковые – советские и несоветские. И поэтому я должен поскорей совершить сделку с присутствующим здесь товарищем Грушко. А вы все, остальные товарищи, можете быть свидетелями... Кстати, я прибыл сюда не по своей воле. Меня, сами понимаете, помянули – вот я и здесь.
- Кто черта помянет... – произнес капитан, но нутром почувствовал, что это он первым помянул нечистую силу, и поэтому приговор «тому и глаз вон» относится к нему самому.
- Кстати, Черт как существо высшее может помочь даже в самых тяжелых случаях, как, например, в нынешней ситуации с товарищем Грушко. Сюда кто-то идет... – вдруг прервал Черт собственные рассуждения, хотя никто идти не мог – дверь была заперта изнутри. – Наверно, это главврач этой больницы. Придется мне ненадолго улетучиться.
И с этими словами Черт исчез. А в дверь действительно постучали. Сначала робко, потом – сильно и властно.
- Не иначе, как этот Черт принес на нашу голову главного врача... – прошептал палатный  врач.
Пришлось открыть дверь. Вошла молоденькая лаборантка, спросила, натощак ли пациент и можно ли взять у него анализ крови. Палатный врач ответил утвердительно. Лаборантка кольнула скарификатором палец Толика, нацедила немного крови в пробирку, протерла палец ваткой со спиртом и вышла.
Буквально через мгновение материализовался из подпространства Вельзевул.
- Да, так о чем мы с Вами говорили?  О том, что я могу помочь товарищу Грушко! Это всё лаборантка помешала! Итак, раб божий  Анатолий, любите ли Вы Ауэоуоэуиоауаулиону, дочь планеты Эуаэллы? – без малейшей запинки отчеканил Асмодей, взирая на Толика.
Любопытно, но капитан не отважился бы произнести не то что имя прекрасной крокодилочки, но даже название ее планеты, весьма певучее, но, тем не менее, о которое можно было вполне сломать человеческий язык. В этот момент честный советский сыщик с ужасом подумал, что Воланд очень мил, симпатичен и поразительно похож на артиста Вячеслава  Тихонова  в роли Штирлица в сериале «17 мгновений весны». Капитан тихо простонал, достал из нагрудного карман пиджака металлический тюбик валидола, достал одну таблетку и засунул ее под язык. С этого момента он уже не вмешивался в ход спектакля. А  тем временем Володя и Тамара нашли общий язык. И их интерес ко всему происходящему оказался значительно слабее внезапно вспыхнувшего взаимного интереса. Да и остальные, казалось, находятся в ступоре. Изредка все они переводили взгляды на Анатолия и Черта.
А Толик с надеждой глядел на пришельца из потустороннего мира, тщетно пытаясь увидеть длинный хвост или хотя бы рожки. Но хвост, если он и существовал, оказался умело спрятанным в элегантных брюках. А рожек не было и в помине... Толик проявлял недюжинный интерес к тому, на что весьма прозрачно, хотя и весьма многозначительно намекал Черт. Товарищ Грушко понимал, что другого шанса поймать судьбу за хвост у него в обозримом будущем не предвидится. И тогда он воспрял духом, и сказал Черту: «Да, я люблю эту самую... инопланетную Алену!».
На столике вдруг появился второй магнитофон «Десна», сходный с первым – как пара близнецов. Он самопроизвольно включился, сработал в системе реверса времени, записал вопрос Черта (или Дьявола) и ответ Толика,  а затем  перешел в почти нормальный режим записи с автостопом на паузах.
Воланд посмотрел на часы, нахмурился, пробормотал: «Опять я опаздываю на бал, который я же устраиваю!», но почти сразу же овладел собой, радостно потер рукой об руку и промолвил: «В общем, товарищ Грушко, по рукам! Моя фирма обязуется предоставить Вам лично возможность находиться рядом Вашей возлюбленной крокодилочки, а Вы мне тут трудовое соглашение подпишите, как заказчик, а то в нашей небесной канцелярии такие бюрократы сидят – без бумажки на слово не верят, черти такие!» Произнеся эти слова, Воланд опасливо покосился на окно, затем посмотрел наверх, но, слава Богу, никаких новых чертей в комнате не появилось. Тогда Черт трижды плюнул через левое плечо, ибо боялся всяческой чертовщины, как черт – ладана.
- Вот Вам, Анатолий Васильевич, красная паста, подпишите, пожалуйста, документ. Не торопитесь, ознакомьтесь. Всё чин чинарем, на русском языке. Можете почитать вслух.
- Я, Грушко Анатолий Васильевич, заказчик, с одной стороны, и служащий небесной канцелярии Вельзевул Воланд Армагеддонович, исполнитель, с другой стороны, настоящим соглашением заявляем, что в обмен на услугу, предоставляемую исполнителем, заказчик предоставляет в безвозмездное пользование собственную душу (одну, имеющуюся  в наличии), сразу же после физического ухода в мир иной. Да, господин покупатель мертвых душ...
- Я, в отличие от Чичикова, приобретаю только живые души!
- Ладно, господин Черт! Я всё равно согласен на любые Ваши условия! Только где и когда я смогу увидеть...
- Ауэоуоэуиоауаулиону с планеты Эуаэллы?
- Да, да!
- Поскольку соглашение вступает в силу с момента подписания, то я сразу же переношу Вас на небеса, где Вы и встретитесь с....
- Аленой, да?
- Да, только подпишите соглашение!
- А если я не подпишу?
- Тогда, товарищ Грушко, Ваша крокодилочка останется только в Ваших воспоминаниях. Не забудьте, что ваша земная невеста из Тихорецка давно ушла от Вас.
- Гражданин Мефистофель, Вы ведете себя мерзко! Кто Вам позволил сообщать больному такие страшные и горькие для него факты?
Тем временем Володя взасос целовал Тамарочку, и им было глубоко чихать на то, что кроме них в комнате находились еще 7 человек и парень из преисподни. Вся эта история им уже порядком наскучила, и они с нетерпением ожидали окончания маскарадного действа.
Сообщение Сатаны об уходе тихорецкой подруги стало для Толика последним толчком, той соломинкой, которая переломила хребет верблюду. Он ловко поймал брошенную ему Вельзевулом красную пасту, которую хотел было перехватить  капитан, и не мешкая ни секунды, подписал соглашение. И тут же наступила зловещая тишина, испугавшая даже Володю с Томочкой. А затем раздался малиновый звон колоколов; звон раздавался всё громче и громче, словно небесный звонарь приближался к палате, он всё усиливался, а затем раздался страшный, неимоверной силы грохот, способный оглушить даже шахтера.
Через мгновение капитан, спасатели Толика и медперсонал уже стояли на ногах и оторопело глядели на опустевшую кровать, на центр комнаты, где витало сизое, пахнущее серой, облако – след от существа, именовавшего себя Воландом, и, наконец, на столик, где стояла прежде вторая «Десна», исчезнувшая вместе с Воландом и Толей.
А на полу сиротливо валялась  красная паста. Из нее вытекала красная жидкость и тут же свертывалась. Ибо эта жидкость была ничем иным, как кровью Толика – в облике лаборантки, взявшей анализ крови, оказался Сатана собственной персоной (а может быть, кто-либо из его подручных).

Глава девятая.

До окончания этого повествования осталось совсем немного. Дорогой мой терпеливый читатель! Совсем недолго осталось тебе до того момента, когда ты, наконец, прочтешь заветные слова: «Конец повести». Я не стану убеждать читателя в существовании бога, черта, ангелов и других высших существ или наоборот – разубеждать в этом. Вопрос веры – глубоко интимен, и к тому же автор этого повествования и сам толком не знает, является ли он атеистом или глубоко верующим человеком. Впрочем, кредо автора вряд ли может оказаться интересным читателю. Ему подавай развязку, и крайне желательный «Happy End». А поскольку он убежден, что ему только что рассказали обычную сказку, то в счастливом конце он просто уверен. А в противном случае он не просто огорчится, а еще - чего доброго - подаст на автора в суд.
Поэтому оставим в покое тех, кто находился в палате Сочинской городской больницы, и перенесемся в небеса, где, как поговаривал Лермонтов, весьма торжественно и чудно. А вообще-то с милым рай и в шалаше. Шалаш не шалаш, а условия на небесах (не в космосе, куда летают космонавты и космические станции, а в местах проживания богов и ангелов) оказались действительно райскими. Вероятно, Вельзевул поселил Анатолия и Крокодилочку на одну из тех планет, где климат оказался не только подходящим для представителей обоих цивилизаций, но и сочетал все прелести Земли и Эуаэллы. И поэтому наш журналист из весьма провинциальной газеты «Черноморская здравница»  вместе с очаровательной крокодилочкой с планеты Эуаэллы прекрасно устроились здесь и наслаждались любовью.
Но Сатана совратил их с этого пути, и они поняли, что они – наги... И история потекла по своему обычному кругу, ибо новой расе, родоначальниками которой стали новоявленные Адам и Ева, было суждено пройти все те этапы, что и землянам и обитателям Эуаэллы. Сначала прародители  оказались изгнанными из рая, а затем были вынуждены зарабатывать в поте лица своего хлеб насущный. Разница была лишь в том, что в этом мире брат не стал убивать брата.
И еще – у Толика оказалась не просто нормальная здоровая душа, но душа бессмертная. И точно такая же душа оказалась у юной голубой крокодилочки – бывшей космонавтки с планеты с певучим названием. Тут-то и затаился главный просчет гениального ловца человеческих душ. Бессмертная душа не может принадлежать кому-либо, кроме того, кто несет ее в себе. А для чего было Воланду расставаться со своей собственной душой падшего ангела? Нет, он не стал бы этого делать! И поэтому оказалось, что Черт совершил весьма альтруистический поступок, подарив двум существам счастье. А возможно, не так страшен черт, как его малюют, и Воланд действительно хотел реабилитировать себя хотя бы перед одним-единственным представителем человечества, нашим героем Анатолием Грушко? Черт его душу знает...

Глава десятая.

Прошло два года. На Земле всё шло по штатному расписанию, предопределенному на небесах. Тяжело переживала мать Толика разлуку с сыном, долго болела. Но жизнь взяла своё. Тем более, что в 50 лет жизнь не кончается. Капитан, ведший следствие, так и остался капитаном. Ему не простили провала такого запутанного дела, дурно пахнущего чертовщиной, и исчезновения потерпевшего и одновременно – главного свидетеля по делу. И хотя все, находившиеся в палате, дружно уверяли других следователей, что вс1 происходило точно так, как было описано выше, им никто не верил, поскольку в СССР не верят ни в чертей, ни в Бога. У Тамары и Володи родился сын, которого назвали Толиком. Вот, пожалуй, и всё о делах земных. Но наше повествование всё ещё не завершено. Мы же обещали развязку, эпилог.

Эпилог.

(Запись телепатической передачи из Центра Дружбы Межзвёздной Системы, 25 августа 29.. года, 23 часа 30 минут по единому времени)

Дорогие друзья, собратья по разуму! Начинаем очередную телепатическую передачу из цикла, посвященного тысячелетию первого контакта Эуаэллы и Земли.
Напомним, что на 1842 световые сутки полета космический корабль эуаэллян (пятая планета звезды Аавауанеолана в 5 рукаве Галактики №3458) «Голубая мечта разума» достиг поверхности планеты Земля (третья планета звезды Солнце в 16 рукаве Галактики №1456). Эуаэлляне обнаружили на Земле цивилизацию – молодую, технически развивающуюся, агрессивную, активно познающую Вселенную, дружественную и приступившую к тому моменту к освоению Ближнего Космоса. Много тысяч лет назад Земля и Эуаэлла ничего не знали о существовании друг друга. Много тысяч лет разум двух цивилизаций тянулся к звёздам в поисках собратьев. И эти два ростка в бескрайнем космосе протянулись друг к другу, а затем сплелись ветвями, чтобы не разлучиться уже никогда. Быть может, это произошло в далеком земном 19.. году на Земле, на борту космического корабля эуаэллян, когда земной журналист впервые увидел очаровательную космонавтку с чужой планеты. И небесное провидение заронило в души представителей различных цивилизаций и разумов искры божественной любви, положившей начало нашей могущественной расе. Они жили долго и счастливо, дали жизнь множеству землеэуаэллян, вместе состарились и вместе покинули этот свет. Почти тысячу лет две великие цивилизации живут и трудятся бок об бок, и различия между расами становятся все меньшими и меньшими. С каждым днем эуаэлляне становятся всё больше похожими на волосатых землян, а земляне – на покрытых панцирем эуаэллян. Что же касается творческого наследия двух рас, то уже можно говорить о возникновении единой культуры Эпохи Великого Слияния Разумов.
Один цикл назад, в окрестностях Сверхновой №24авое, расположенной в Галактике №567, астрономами объединенной землеэуаэллянской цивилизации на расстоянии около 400 световых лет от Земли, с помощью мощнейших телескопов был обнаружен гигантский, неизвестный науке, объект искусственного происхождения. Очень похоже, что это – огромный космический корабль, являющийся творением еще одной цивилизации - не принадлежащий ни землянам, ни эуаэллянам, а скорее всего. К месту обнаружения были отправлены экспедиционные сверхсветовые катера Объединенной Академии Наук Земли и Эуаэллы. Известный землеэуаэллянский футуролог Аеадр Аанце, отдыхающий в межзвездном санатории-профилактории «Голубая эуаэлляночка», утверждает, что на борту космического  корабля находятся сверхразумные существа.
Внимание! Начинаем телепатирование информации чрезвычайной важности! Исчез младший редактор отдела обзора межзвездных новостей Ааоий Ушо! Он не откликается на мыслезапросы! Электронная уборщица только что обнаружила на его рабочем компьютере личный операнд с записью мыслей трехчасовой давности. Восстановить ход дальнейших действий репортера по этим данным не представляется пока возможным. Просьба ко всем, владеющим информацией относительно того, где именно может находиться журналист, срочно сообщить об этом в центр Межзвездных Коммуникаций!
Продолжаем телепатическую передачу «К тысячелетию установления контакта между цивилизациями Эауаэллы и Земли». В нашей мыслепередающей студии находится гость – известный магии Еиоель, лауреат Межзвездной премии «За укрепление дружбы между народами». На своих мыслеприемниках вы все ясно различаете его острую бороду и пронзительный взгляд. Академик, как вы видите улыбается и показывает... Что это за хвост? Уберите немедленно хвост, что за чертовщина! Переместите мыслепередатчик левее, ещё левее. Вот так! Уважаемый профессор! Поделитесь, пожалуйста, с нашими реципиентами воспоминаниями современников о работе комиссии по первому контакту.
- Да, я самолично принимал самое деятельное участие в этой работе!
- Не может быть! Ведь первый контакт состоялся тысячу лет назад.
- А что такое – тысячу лет? Для меня это – как один миг!
- Вы что, способны жить тысячелетиями?
- Я вечен!
Стоп! Стоп! Что за черт! Дорогие реципиенты! Мы прерываем передачу по техническим причинам. Личность внезапно исчезнувшего из студии академика черной магии Еиоеля устанавливается сейчас компетентными органами обеих цивилизаций. Следует особо отметить, что исчезновение этого индивидуума сопровождалось появлением в области исчезновения концентрированного желтого тумана с сильным запахом серы. Только что нам сообщили из фундаментальной медиатеки Центрального Института Объединенной Информации – упоминание о только что исчезнувшем субъекте значится в старинном письменном дневнике, принадлежавшем капитану одной из самых сильных земных служб розыска. Эти записи относятся к периоду первого контакта. Характер записи позволяет предположить с достаточно высокой степенью достоверности, что вышеупомянутый капитан имел непосредственное отношение к контакту и являлся его косвенным свидетелем по разряду эмоций 0303 и типу функций 1500а, по роду участия 0126. Тогда как профессор Еиоель, скорее всего, является обычным мистификатором с очень высоким уровнем психогипнотизации, ибо ни одно живое существо не жило дольше Мафусаила, умершего на 970-ом году жизни. Но что это? В студии вновь возник Еиоель. Сгинь, изыди, Сатана! Операторы, прошу немедленно отключить передатчики! Конец передачи!
А тем временем Ааоий Ушо плыл стилем «космический кроль» со сверхсветовой скоростью, рассекая вакуум, к неопознанному космическому объекту. Он оставил далеко позади экспедиционные «фотонки» Академии Наук, но силы его были уже на исходе. Постепенно он и его сознание погружались в туман. «И зачем только я поплыл?» - эта мысль промелькнула в его стиснутой гермошлемом черепной коробке и затерялась в глубоких извилинах...
Очнулся он уже на борту космического корабля пришельцев. Но это уже совершенно другая история. А Сатана и неведомо откуда приблудшие души Анатолия Грушко и прекрасной голубой крокодилочки с планеты Эауаэлла весело смеялись на небесах и поздравляли Великое кольцо разума с пополнением.
И вот теперь, наконец - конец повести...

* Напомним, что бессмертное творение Булгакова стало издаваться огромными тиражами только в эпоху горбачевской перестройки

От автора

Разрешите признаться, что с первого дня, когда этот рассказ только-только начал расписываться, то есть с лета 1973 года, он был задуман как политическая пародия на многочисленные произведения о первом контакте, и автор намеревался писать его в духе космической мыльной оперы. Эти намерения и отразились в эпиграфе, а также в определении жанра, следующем сразу за эпиграфом.  Но недаром англичане утверждают, что благими намерениями устлан путь в ад. Хотя автор и попытался честно выполнить свои обещания, он вовремя вспомнил, что никаких договоров и прочих соглашений ни с читателями, ни с Дьяволом он не подписывал. Этот труд был выполнен за восемь дней работы в течение 35 лет. Всевышнему для создания мира потребовалось только шесть дней. Правда, нигде не говорится, что шесть дней творения следовали один за другим. Понятно, что были вечера, и были утра. Но никто не утверждал, что речь шла о шести последовательных днях. Ирония судьбы – в седьмой день, оказавшийся совершенно не субботним, автору пришлось лишь дописывать то, что он намеревался делать от своего имени, а в восьмой – набирать и редактировать весь текст на компьютере, причем между седьмым и восьмым днями прошло более 29 с половиной лет... И все перечисленные дни, в отличие  от божественной субботы, воспетой Булатом Окуджава в знаменитом стихотворении, посвященном Зиновию Гердту, не были днями великого отдыха. Любопытно, что автор все-таки решил набрать этот весьма незрелый опус и включить его в список своих трудов, хотя до шедевра этому повествованию весьма далеко. Тем не менее, законченный опус - пред Вами, дорогой читатель! И спасибо Вам, что Вы взяли на себя труд прочесть это творение.

Тбилиси, 11 июля 1973 – 18 февраля 1974 – 7 ноября 1974 – 24 августа 1978 – 4, 5 и 6 марта 1979 – 25 октября 2008.