Кажется, нормально починить алтарь мне уже не светило: едва подняв на него глаза, я начинала по-идиотски хихикать, не к месту соображая, что поверье, в принципе, вполне уместное – в большинстве религий бог всеведущ или, по крайней мере, всевидящ, что, в принципе, практически аналогично…
Оценив мой настрой, братцы-ташии переглянулись и отошли в сторону, где начали шепотом переругиваться. До меня доносились лишь обрывки разговора – что-то насчет притаскивания кого ни попадя в священное место и невыполненного задания. Статус «кого ни попадя» был довольно неприятен, но осуждать за это шамана я не собиралась: слишком хорошо понимала, что с его точки зрения так оно и есть – Устин притащил в свя-тая святых совершенно левую девицу, да еще никого не предупредив! А ввязываться в семейно-племенные разборки и вовсе не имело смысла.
Поразмыслив, я подобралась поближе к алтарю и попыталась расслабиться, позволяя тому существу, что засело внутри меня, исследовать сломленный дух… ахм, хрена? На этой мысли состояние, близкое к трансу, разбилось сверкающими осколками. Я глупо хмыкнула, протягивая руки к священному изваянию.
Ну и что с этим делать?
Я же никогда не пыталась изменять заклинания осмысленно! А ну как сейчас вместо того, чтобы собрать статую обратно, я превращу ее в здоровенного каменного котяру?!
Отчего-то подумалось, что я сейчас, наверное, больше всего напоминаю того же Делоко, увлеченного своим делом. Стою, зачем-то касаясь кончиками пальцев бесполезного изуродованного изваяния незаменимого да всеведущего хрена, и беспричинно ржу, аки лошадь в истерике. Пришлось в срочном порядке брать себя в руки и пытаться подключить в кои-то веки мозги к работе.
Я не знаю, как именно можно вернуть алтарь в исходное состояние. Та вторая душа, опрометчиво врученная мне Эртрисс, тоже вряд ли в курсе – Черные целители, к которым принадлежала леди ди Дара, занимались лечением сущности людей, не интересуясь священными реликвиями. Но все же…
Я подкинула в руке темный шарик портала, ведущего в летнюю резиденцию короля Аррио.
Интересно, как я, обладая подобными способностями, умудрилась оставить за собой так много грязных следов? Исчезнувший Дагаллиан, команда корабля Эртрисс, до сих пор запертая в обезьяннике (Ямах?), Диллиан, так и не вернувший себе трон, а теперь застрявший у Его Величества Шантина за нумером три, вынужденный заключать договор не на самых выгодных условиях. Тот же Устин, в конце концов – если бы не я, у него по-прежнему была бы своя уютная берлога и даже по-своему нормальные отношения со старшим братом.
Ответ крайне незамысловат – мало обладать способностями, ими надо уметь пользоваться. Но во всем Альянсе не найдется еще одной траш, готовой поделиться со мной опытом, а значит, надеяться не на кого. Впрочем, это было ясно с самого начала. У каждого из моих новых знакомых есть свои интересы, и каждый же намерен меня в оных использовать, чего и следовало ожидать от любого здравомыслящего человека.
Крошечный портал робко потерся о пальцы, напрашиваясь на ответную ласку. Невольно улыбнувшись, я почесала подставленный черный бочок и почему-то сразу же вспомнила, что последний раз выспаться удалось еще до визита в королевский дворец.
Лежанок и кроватей в святилище отчего-то не предусмотрели, так что я, недолго думая, залезла на алтарь, уютно пристроившись на отогнутом в сторону каменном листе. Портал незамедлительно залез на плечо, повертелся, устраиваясь поудобнее, и затих. От изваяния приятно пахло свежим мхом и чем-то еще, незнакомым и терпким; низкий мужской шепоток набегал мерными жаркими волнами, успокаивая, убаюкивая.
В самом деле, да пошли они все лесом, благо его тут хватает. Можно подумать, я тут всем по гроб жизни обязана!
Я откинула голову на восхитительно прохладный камень и прикрыла глаза. Неповторимых хелльских подушек, конечно, не хватало, но и так вполне ничего.
- И вообще, прежне чем на меня орать, лучше туда посмотри! – не выдержав, Устин рявкнул во весь голос.
…потревоженная его криком, я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть падающий на меня обломок священного изваяния, испуганно заслониться рукой и, сообразив, что от такой махины это не поможет, заторможено рвануть в сторону. Шансов успеть не было, и я завороженно, словно в замедленной съемке, наблюдала издевательски растянутое во времени приближение каменный махины. Вот уже видны кровожадно поблескивающие неровности скола, вот и тоненькие синеватые прожилки какого-то минерала…
Нет, не успеваю! Размозжит же прямо тут, на алтаре!
Вперед вырвалось огромное черное пятно, приветственно распахнувшее голодную пасть навстречу обломку. Каменная глыба с отвратительным чваканьем провалилась в темноту, исчезнув без следа, и лишь тогда я поняла, что спас меня никто иной, как малыш-портал, решившийся наконец на самостоятельные действия.
Вслед обломку с алтаря сыпалась мелкая каменная крошка; но потрясенное собственным поступком заклинание, нервно дергаясь, уменьшилось и юркнуло ко мне за пазуху, не решившись оградить меня еще и от нее.
А я внезапно обнаружила, что дрожу от пережитого ужаса, и не менее испуганный Устин пытается меня хоть как-то успокоить, прижав к себе, как плюшевую игрушку, до хруста стиснув ребра. В его грубоватых мужских объятиях было уютно и тепло, и, чтобы взять себя в свои руки, пришлось напомнить себе, что благодарна я должна быть вовсе не ему, а крохотному комочку магии, телепортировавшему каменную глыбу.
Закатай губу обратно, девочка. Эта добыча тебе не по зубам.
Ему нужен восстановленный алтарь и привычный уклад жизни в его родном племени, а не душевное «спасибо» и, тем паче, не твоя привязанность.
Отстранившись, я первым делом окинула подозрительным взглядом Делоко. Не просто же так эта каменная махина под потолок взмыла, чисто из желания меня придавить?!
Но шаман, неловко переступив с ноги на ногу, молча ткнул пальцем во что-то у меня за спиной.
Половина священного изваяния мерно сияла приглушенно-зеленоватым; верхушки листьев «приросли» обратно и светились ярче всего. Каменная крошка и цельные куски постамента поднимались вверх, прямо в полете спрессовываясь в фигуры нужной формы. Разбуженный мной алтарь восстанавливал сам себя, так и не дождавшись толковой посторонней помощи.
- Пока ты спала, обломки сами на место вставали и сразу срастались с корневищами, - все еще нервно протягивая ко мне руки, пояснил Устин. – А я тебя разбудил…
- Понятно, - сухо кивнула я, уже не находя в себе сил ни на возмущение, ни на удивление. Что за чокнутый мир…
- Прости, - таший себе места не находил. – Это из-за меня…
- Все в порядке, - устало отмахнулась я, присматриваясь к изваянию. Прислушиваясь. – И идем отсюда. Он не хочет, чтобы его видели таким.
- Кто б захотел, - понимающе хмыкнул Делоко, разворачиваясь. – А ты по лианам караб-каться умеешь?
- Что? – я тряхнула головой, пытаясь вернуть себя к реальности. Мозг упорно отключался, не желая принимать участия в действиях.
- Выход наверху, - напомнил шаман. – А летать ты вроде как не умеешь.
Но подъем по канату у меня тоже никогда не получался. Представив, что сейчас придется ползти наверх по ненадежной лиане, да еще на виду у этих двоих, я тихо матюгнулась сквозь сжатые зубы и пожелала провалиться обоим поглубже, а там уж продолжить свои разборки на максимально повышенных тонах. Но конец тирады братцы-ташии не услышали: кроха-портал, не желая наблюдать подобные сцены, просто выхватил меня из берлоги и отправил прямиком в комнату Устина в летней резиденции Его Величества за третьим нумером, так что про повышенные тона я рассказывала уже жесткой спартан-ской кровати, которой на громкость было решительно наплевать.
Педантично закончив начатую речь, я свалилась на постель и крепко зажмурилась.
Хочу домой…
* * *
Есть определенный контингент замечательных женщин, чью постель по ночам согревают только их кошки. Ты можешь тянуть на себе половину предприятия, быть ценимой начальством, заводить милые романчики, иметь кучу друзей, с которыми так хорошо поболтать в кафе за чашкой ароматного латте, но, когда стемнеет, от твоих повторяющихся кошмаров тебя будет охранять только мерно мурлыкающий пушистый комочек. Все время как-то получается, что незаменима и нужна ты только тогда, когда сама можешь оберегать и защищать, но на ответные жертвы рассчитывать нечего. Ради чего расплескивать последние капельки надежды на то, что кого-то интересуют не твои способности и силы, а именно ты, с твоим набором ночных кошмаров и безответной любовью к пушистым мурлыкающим комочкам?
Чтобы быть неизменно полезной, приходится идти на определенные жертвы. Жаль только, что понимаешь это слишком поздно, когда все твои попытки вылезти из шкуры вон на благо общего дела начинают воспринимать как само собой разумеющееся.
Я не отношусь к тем счастливицам, что могут каждый вечер засыпать на надежном мужском плече. Хорошо одно – я почти никогда не могу вспомнить, из-за чего просыпаюсь в холодном поту и с мокрой от слез подушкой. Кошмары забываются мгновенно, стоит лишь открыть глаза и осознать, что в этой реальности страшные сны куда более предсказуемы и понятны, нежели те, что являются по ночам на красноватом фоне опущенных век.
Забылся и этот, суетливый и темный. Машинально взъерошив себе волосы, я села на кровати и только тогда наткнулась взглядом на начищенные ботинки, судя по виду, стоящие подороже всей этой комнатки. Ни Устин, ни Лийнаэл такими похвастаться явно не могли.
Хозяин ботинок, похоже, был ошарашен встречей не меньше меня, - среднего роста мужчина, коренастый, основательный, с удивительно живым, выразительным лицом и ухоженными золотистыми руками.
- Простите за вторжение, миледи, - голос звучал ровно и спокойно, входя в явное противоречие с вытаращенными глазами и с трудом подобранной челюстью. – Я думал, что эта комната свободна. – Он замолчал, явно чего-то ожидая.
- Считайте, что меня здесь нет, - сонно посоветовала я, не особо стараясь вникнуть в его слова и, тем паче, ожидания.
- Хорошо, - удивление сменилось звездными смешинками в темных глазах. – Вас не смутит, если я прикажу принести сюда свой рабочий стол?
- Меня не смутит, даже если вы на этом столе приметесь танцевать стриптиз, - клятвенно заверила я его, озираясь в поисках двери в ванную.
Угрозу свою он исполнил: когда я, более-менее отошедшая ото сна, вернулась в комнату, посреди нее красовался здоровенный деревянный стол, заваленный бумагами. В них вяло копошился темноглазый незнакомец с жутко дорогими ботинками, которые, впрочем, почему-то отселил в угол, предпочитая работать босиком.
- А теперь я проснулась и меня до крайности смущает, что у меня в комнате торчит посторонний мужчина, - нахально сообщила я ему, усаживаясь на кровать. – А завтрака, в отличие от мужчины, нету.
Он неожиданно расхохотался, странно подломив под столом ноги, - сочный, заразительный смех. Даже забылось на миг, что сегодня еще надо отыскать братцев-ташиев и извиниться за вчерашнюю истерику – признаться, виноватой я себя не чувствовала, но портить отношения из-за этого не собиралась.
- Откуда вы? – резко посерьезнев, осведомился незнакомец.
- Издалека, - привычно ляпнула я.
- Это-то очевидно, - как-то неприятно заухмылялся он. – Но как вы очутились во дворце?
- Порталом. – В подробности вдаваться не стоило.
С усмешкой покачав головой, босой незнакомец подошел к двери и дернул за незаметную нить, свисающую из-под потолка.
- Завтрак сейчас принесут, - пояснил он в ответ на мой недоуменный взгляд и тотчас же продолжил допрос: - Вы прибыли вместе с новым послом Хеллы?
- Новым послом? – напряглась я. Под определение «новый» Диллиан вряд ли подходит, значит… - Посол от действующего правительства? Эти идиоты еще на что-то надеются?
- У них есть на то все основания, - устало вздохнул незнакомец. – За два с половиной месяца можно натворить многое, прежде чем лорд Диллиан вернется и наведет порядок.
- А о чем намерены вести переговоры? – полюбопытствовала я.
- О том же торговом союзе, но на более выгодных для Хеллы условиях, - охотно отозвался собеседник. – И о выдаче государственного преступника, выдающего себя за человека по имени Диллиан Ри Лант Эйлэнна, ныне покойного. В случае отказа угрожают пограничными стычками и беспорядками.
- Ясно, - растерянно пробормотала я, уставившись перед собой.
…Даже ослабленные, джунгли не дали ошибиться своему шаману. Свергнутый Владыка действительно попал в Ямы – разве что несколько позже, нежели рассчитывал Делоко. То-то сейчас злорадствует команда корабля Эртрисс! Кстати…
- А что со свитой… этого государственного преступника?
- Желаете присоединиться к друзьям, леди Эльмира ди Дара? – он ухмылялся, как сытый чеширский кот, довольный отгаданной загадкой, и мне совершенно иррационально захотелось хорошенько врезать по этой донельзя счастливой благородной физиономии.
То ли уловив мой настрой, то ли просто не пожелав и дальше нагнетать атмосферу, незнакомец вернулся к столу и по-домашнему развалился в кресле, вежливо поинтересовавшись:
- Вы не могли бы снять иллюзию?
- Не могу, - с неохотой призналась я. – А как вы догадались, что я сестра Эртрисс?
- В свите лорда Диллиана всего две женщины, - спокойно отозвался собеседник. – Одна из них, как и сам лорд, под стражей. Кем может быть незнакомка в крыле, выделенном для послов, так настойчиво интересующаяся судьбой свиты?
- Кем угодно, - я недоуменно пожала плечами. – Хоть служанкой, отлынивающей от работы.
- Ладно, вы меня подловили, - он шутливо поднял руки. – Вообще-то я ляпнул наобум. Но, попрошу заметить, все же угадал! – сказал незнакомец, по-ребячески самодовольно улыбаясь – так обаятельно, что не улыбнуться в ответ было невозможно, даже зная, что это вот дитятко только что провело меня, как слепого котенка.
Дверь бесшумно отворилась, впуская все ту же мускулистую девицу с внушительным подносом. Поднос перекочевал на низкий столик в углу комнаты, служанка поклонилась незнакомцу и выскользнула из комнаты. Кажется, на время своего пребывания здесь она даже дышать переставала, лишь бы не шуметь.
- Вы ко мне не присоединитесь? – я спохватилась как нельзя вовремя, с покусанной булочкой в руках и наполовину пустой чашкой с чем-то темным и крепким. Непрошенный собеседник так и сидел в кресле, ссутулившись и опираясь локтями о колени. В ответ на мое предложение он встрепенулся, тотчас же начав ослепительно улыбаться, и согласно кивнул.
Еще несколько минут мы сосредоточенно пережевывали свежие булочки, а потом я все же решилась:
- Вы намерены выдать Диллиана, Ваше Величество?
Просто поразительно, какие перемены могут произойти с человеком из-за пары невовремя оброненных слов! Непрошенный собеседник мгновенно подобрался, как кот перед прыжком, удивительно живое лицо мигом растратило все богатство мимики, застыв каменной маской; Его Величество Шантин III расправил плечи и наградил меня ничего не выражающим взглядом.
- Хорошо, а вы как догадались?
Я почти физически ощущала, как между мной и этим человеком вырастает стена недове-рия.
- Так же, как и вы, - честно ответила я, желая убрать незримую каменную кладку перед его лицом. – Пара-тройка смутных догадок и одна фраза наобум. Отличный способ.
Шантин тяжело вздохнул, снова ссутулившись, и с усмешкой покачал головой.
- Вы с леди Эртрисс очень похожи.
- Со стороны виднее, - вежливо отозвалась я, радуясь, что моего настоящего облика аррианский король не видит – а то его бы точно кондратий хватил. – И все-таки, выдадите ли вы Диллиана?
Его Величество с сомнением покосился на меня.
- Знаете, я очень специфически себя чувствую, разговаривая о политике с девушкой, о которой впервые услышал несколько дней назад, а вижу вообще впервые, - неделикатно намекнул он.
- Даже если девушка интересуется судьбой сестры? – я приподняла правую бровь.
Вместо того, чтобы смутиться и все-таки сообщить свое решение, Шантин с усмешкой склонил голову к плечу, искоса глядя на меня. В темных глазах плавали, захлебываясь, серебристые смешинки.
- Интересно, конечно, но почему же тогда вы первым делом спрашиваете про Диллиана?
Вопрос застал меня врасплох. О ком бы я больше всего волновалась, будь эта недотепа взаправду моей сестрой? Ох, ну как чуяла, что легенда эта никуда не годится!
- А о ком спросили бы вы? – если уж вешать лапшу на уши, то художественно! – В требованиях хелльского посла свита государственного преступника не упоминается, иначе меня бы здесь уже не было. А значит, Эри держат под стражей только до выяснения обстоятельств. Ведь так?
- Так, - подтвердил король. Но смешинки никуда не делись.
А я почувствовала себя до крайности неуютно. Ни Диллиан, ни Эсеро не пытались просчитать меня. Ошибки и противоречия в моих словах их не волновали – лишь бы я делала, что говорят, и поменьше приставала с вопросами. А тут… как амеба под микроскопом. Простенькая и беззащитная.
- И как же в таком случае выдача преступника связана с судьбой вашей сестры? – вкрадчиво спросил Шантин.
- Как, как, - проворчала я. – Можно подумать, если с Диллианом что-то случится, она не рванет сломя голову его выручать! Предварительно наплевав на все приличия и парочку законов для кучи… а на Хелле ее сейчас вряд ли ждут с распростертыми объятиями, сами понимаете.
- Засчитано, - неожиданно расхохотался король и цапнул с подноса последнюю булочку. – Но, гм, простите за бестактность, но я не понимаю, на что надеется леди Эртрисс, выбив для себя место официальной фаворитки лорда Диллиана, - смущенно пробормотал он. – Любая Владычица, едва вступив в права, сразу же вышибет ее со двора, чтобы не пута-лась под ногами.
- Любая, кроме нее самой, - хмыкнула я, с тоской проводив взглядом булочку.
- Леди Эртрисс не может стать Владычицей. У рода ди Дара никогда не бывает наследников, а Владыке они нужны – хотя бы для сохранения собственной столицы.
Черт! И как я сразу об этом не подумала? Не подумала, когда увидела тот самый затравленный взгляд, что так ненавидела встречать в зеркале? Официальной Владычицей, как ни крути, ей никогда не быть… всегда на втором месте, блеклой фоновой картинкой вместо того, чтобы быть единственной и желанной – как я могла не понять?..
- Ну а теперь-то вы расскажете, откуда свалились? – Его Величество наградил меня еще одной сытой усмешкой самодовольного кота, от которой захотелось тихо и жалобно за-выть в потолок.
Черт, черт, черт! Ну почему как неприятности, так обязательно несколько?!
* * *
Есть люди, которые привыкли полагаться на друзей и удачу, способные везде и всюду сунуться на авось – и либо выйти победителями, либо не выйти вообще. И есть те, кто рассчитывает на себя и только на себя, не представляя, как можно жить иначе. Это на их доброту и поддержку полагаются авантюристы, герои и прочая шушера, отправляясь в логово к дракону, последнюю сотню лет просидевшему на очень полезной диете из худосочных девиц с низким содержанием холестерина.
Следует ли объяснять, к какой категории отношусь я?
Нет, к счастью, не к худосочным девицам, но от этого не легче.
Сунуться объясняться с этим самодовольным нахалом, по недоразумению оказавшимся королем целой планеты, - вот так, безо всякой стратегии, толком не зная, что можно говорить, а что лучше попридержать при себе? Хотя, по сути, что ж мне еще остается, не провалюсь же я сквозь землю.
Черт, и ведь отшутиться не получится!
Удирать тоже не имеет смысла: даже если мне удастся незаметно уговорить портал мне помочь, но переместиться я смогу только в хорошо изученное им место – то есть либо алтарь ташиев, либо садик у стены летней резиденции. Из священной берлоги я самостоятельно не выберусь, а у стен меня мигом поймают. Кроме того, есть шанс, что с этим дядькой удастся договориться – только вот все же, что ему можно знать?
Поймав себя на мысли, что грубоватое успокаивающее тепло поистине медвежьих объятий Устина сейчас было бы очень кстати, я разозлилась. Самое время распускать сопли и надеяться на чудесное спасение!
- Я действительно принадлежу к свите Диллиана, - решительно заявила я.
- Этого я не отрицаю, - мирно отозвался король, с этакой картинной ленцой растягивая гласные. – Вы слишком сильно напоминаете леди Эртрисс, чтобы не иметь к ней никакого отношения, но в то же время слишком мало знаете о роде ди Дара, чтобы быть ее сестрой. Итак?
Его Величество Шантин III продолжал широко улыбаться во все сияющие тридцать два, если не шестьдесят четыре, благосклонно кивая в знак возможности согласия как такового, и мне не давало покоя непреодолимое желание повыбивать к чертовой матери все эти шестьдесят четыре. Хотя бы тридцать два!
- Незнакомцем вы мне нравились больше, - с досадой призналась я.
- Она сказала мне то же самое, - его улыбка стала еще шире, грозя выбраться за пределы лица. Король Аррио все больше и больше напоминал мне обожравшегося чеширского кота. – Леди Эртрисс. Так все же, кем вы ей приходитесь?
- Сестрой, - буркнула я, - по несчастью.
- Вот как, - он чуть удивленно фыркнул. – Знаете, полуэльф из соседней гостевой комнаты продал мне совет держать вас подальше от Эртрисс. Почему?
- Лийнаэл? – напряглась я.
Шантин, помедлив, кивнул, узнав в исковерканном произношением слове названное полуэльфом имя.
- Понятия не имею, - вынужденно призналась я, хмурясь. Что такое смог понять этот ушастый, что упустила я?
Черт, да все что угодно! Я же так мало знаю об этом сумасшедшем мире! И как ни старайся, запойное пребывание в чужих библиотеках не заменит банального опыта жизни в подобных условиях…
- Леди Эльмира, - проникновенно произнес король, - поверьте, в данной ситуации вам лучше довериться и рассказать все как есть. Я, конечно, не подарок, но в Ямах все же несколько хуже, чем в моей компании.
Я мрачно глянула на него исподлобья и тотчас же спрятала взгляд.
Тупик. Маленький беззащитный зверек в ловушке.
Вот и что прикажете ему рассказывать? Не говорить же, в самом деле, что я – первая траш за четыреста пятьдесят семь лет, по ошибке попала на Хеллу с Земли, судимостей нет… тьфу ты, о чем я…
Но где гарантия, что я смогу недоговорить – или хотя бы солгать – так, чтобы этот игривый котяра ни о чем не догадался?
- Эльмира!!!
…никогда не думала, что можно ТАК вопить. Вроде и не особо повышаешь голос – но все же слова разносятся по всему помещению, глухим эхом мечась в углах, танцуя вместе с мурашками по коже, пронизывают, отдаются звоном в ушах. Услышав такой оклик, я едва не заорала сама – с перепугу. И даже не сразу обернулась, готовя себя к мысли, что за спиной окажется какое-нибудь когтисто-клыкастое чудовище, но потом все же нашла силы рассмотреть, что Его Величество глядит куда-то поверх моего левого уха с непередаваемой помесью заинтересованности и возмущения. На монстров так не смотрят.
- Кажется, здесь не дворец, а проходной двор, - констатировал король. – Вы-то кем будете?
- Ее знакомым, – хмуро буркнул Устин, брезгливо стряхивая с рук черные ошметки использованного портала. Особого почтения по отношению к монарху не наблюдалось.
- То есть у меня в гостевых комнатах ошиваются как минимум два нарушителя правопорядка? – заинтересованно вскинул брови Шантин.
- Один, - нахально заявил таший, аккуратно подбираясь ближе ко мне.
А я сидела дура дурой, сама не веря – да неужто меня спасать пришли?
Меня?!
- И тот, судя по всему, собирается телепортироваться прямо отсюда, - задумчиво проговорил король, не пытаясь, впрочем, препятствовать. – Флаг в руки, конечно, но вы уверены, что леди Эльмира уйдет без ответа на один крайне животрепещущий вопрос?
- А вы ответьте, - попросила я, потихоньку отползая назад. Бог с ним, что несдержанный медведь, зато как вовремя появился!
Таший все-таки добрался до меня и на диво сдержанно положил руки мне на плечи. Малыш-портал, недолго думая, шмыгнул к нему в рукав, готовясь выскочить в нужный момент.
Неужели все закончится вот так просто?
- А вот не отвечу, - некультурно огрызнулся Шантин. – Мое истерзанное любопытство в обмен на ваше, все по-честному. – И в его по-детски обиженном виде ясно читалась одна простая мысль – я к вам по-хорошему, и что в ответ?
Устин, расслабившись, убрал руки с моих плеч, выпустил портал полетать по комнате – но испуганная кроха тотчас же рванула ко мне, привычно спрятавшись за пазуху. Король улыбнулся.
А я вдруг почувствовала себя обманутой и оскорбленной.
Дети так не улыбаются.
Где-то я читала про это ответвление магии, позволяющее воздействовать прямиком на сознание человека, обходя его мышление и восприятие, - внушая и убеждая лучше тысяч слов. Смертоносное оружие, способное заставить homo sapiens прижать к виску ствол пистолета и со счастливым смехом спустить курок, не сомневаясь, что так надо. Так правильно.
Интересно, каким же путем Шантин получил трон? Ведь в нем нет той хищной сосредоточенности, постоянной собранности, как у Диллиана, с молоком матери впитавшего дворцовый этикет и нормы поведения. Король Аррио явно воспитывался не по заведенным традициям, да и магов на планете маловато – то-то он так самоуверен!
Наверное, это с ним и сыграло злую шутку.
Магия внушения настроена на людей. На нормальных и здравомыслящих. Как Устин, например.
Столкнувшись с разъяренной собственным бессилием траш, заклинание сбилось, позволяя обратить себя против собственного создателя.
…ведь неважно, понимаю я, что делаю, или нет. Человек, отдергивающий пальцы от раскаленных углей, тоже осознает произошедшее лишь после. У траш свои защитные механизмы и рефлексы, но суть от этого не меняется.
Он должен был забыть, забыть начисто и про меня, и про Устина, и про то, что вообще сомневался, стоит ли выпускать Диллиана со свитой. Забыть легко и безжалостно, как я стирала из памяти свои кошмары, чтобы поутру удивляться – да что же такое могло присниться, чтобы сильная, уравновешенная женщина плакала во сне?..
Должен – значит, можешь.
От рубашки Устина умилительно пахло домашней стряпней и костром; таший безостановочно и немного нервно трещал про обломанные ветви рамины желтолистой и про то, что Делоко теперь его точно пришибет. Алтарь восстановился, но это ничего не изменило. Магические способности Медведя ташиев никуда не делись, а старейшины племени продолжали тихо умирать в постелях, разя каким-то чужеродным заклятием.
Над джунглями шел ливень, вода валила сплошной стеной, запинаясь на широких листьях, но тотчас же скатываясь вниз, барабаня по плечам и рукам, прячась крупными каплями в раскрытых бутонах варварски ярких цветов. Я шла рядом с ташием, мокрая насквозь, тщетно пытаясь убрать с лица налипшие на щеки пряди волос, и думала, что, как ни бредово, именно здесь мне спокойнее всего.
* * *
- Только не пугайся, - увещевал меня непривычно бледный таший, ныряя под неплотный полог из синеватого лишайника, в который упиралась едва заметная в густой траве тропка. – Старейшины так же близки джунглям, как и Делоко, но, гм, гораздо дольше. Такое… сказывается.
Я кивнула, осторожно следуя за ним и стараясь не вспоминать зеленый стебелек, проклюнувшийся из живого тела. Нет, выбросить из головы мысли об оплетенной корнями селезенке, выбросить, не мое дело, чем и как питается тот вьюнок, может, ему духовной пищи хватает?
Интересно, если из юного шамана уже растет лоза, этак буднично заменяющая ему пояс, то как же выглядят старейшины, посвятившие джунглям всю жизнь? Так и представляются передвижные клумбы со сплошной занавесью из вьюнков вместо одежды – этакие благообразные старцы в зеленых туниках в фиолетовый цветочек.
- Ну и над чем ты опять смеешься? – подозрительно поинтересовался Устин, останавливаясь.
Пришлось описывать ему очередной полет больной фантазии, смутно подозревая, что в глазах ташия я уже пала ниже некуда – он растерянно смотрел на меня, как на умалишенную, и по его лицу было понятно: бедняга просто не знает, смеяться ему или срочно тащить меня к целителям.
- Нет, они не такие, - обнадежил он меня, наконец, и бодро потопал вперед, уверенно лавируя в зарослях.
Стоит ли говорить, что я первым делом ободрала локоть о невовремя подвернувшийся ствол и в кровь расцарапала ноги о какие-то колючие кусты с ядовито-розовыми цветами?..
Фантазия отличалась от реальности настолько разительно, что я едва удержалась от вскрика, войдя в берлогу, где уже собрался Совет.
Какие там благообразные старцы в одеждах из натуральных материалов! Те создания, что сидели полукругом, выжидательно глядя на меня, больше напоминали несвежие трупы, чьи родители в свое время – а оно было очень давно – согрешили кто с оленем, кто с кабаном, а кто вообще с пауком.
Серая кожа, изрезанная глубокими морщинами, бельма на глазах, седые космы с запутавшимися в них перьями и сухой листвой, выбеленные солнцем и дождями черепа вместо головных уборов, - все бы ничего, если б не потрескавшиеся от времени рога и бивни, сцепленные пыльной паутиной. Они были словно забытые древнеегипетские божки, разочарованные неверием, никому не нужные – но ничуть не растратившие сил. Делоко со своей неизменной лозой среди них выглядел до того чуждо и дико, что поначалу я никак не могла понять, кто же этот угловатый мальчишка среди столетних старцев.
- И ты с возрастом станешь таким? – стараясь скрыть свой тихий ужас, спросила я.
- Не знаю, - в голосе Устина – спокойствие и почтение, словно нет ничего страшного в том, чтобы превратиться в еще одну рогатую и пыльную образину, не способную даже с места сдвинуться от старости. – Обычно Медведи племени – только воины. Подразумевается, что им хватает своей силы и потому нет необходимости рассчитывать на поддержку бога. Но я не справился, и джунгли пришли на помощь, так что у меня есть шанс.
- Тебя это обнадеживает? – нервно усмехнулась я.
- Не особо, - у него улыбка тоже вышла невеселой. – Но это лучше, чем постареть и растерять вообще все силы. – Он решительно шагнул внутрь, поманив меня за собой. – Траш Эльмира – с Земли, - объявил он дряхлому полукругу нелюдей, не обращая внимания на мое законное возмущение. В четыре слова выдать все мои секреты!
- Двойник, - по-звериному зашипел один из старейшин – с серо-синими перьями в паутине меж оленьих рогов и вытянутыми, как у тилров, ушами, разорванными в нескольких местах. – Она же двойник! – он обличающе ткнул в меня когтистым пальцем.
- Двойник, тройник и удлинитель, - огрызнулась я, воинственно скрестив руки на груди. Страх определенно не способствует умиротворению и стимуляции мыслительных способностей, равно как и странные запахи, облаками витающие в воздухе.
- Держись от копии подальше, - заскрипел другой.
- Именно это мы и хотели с вами обсудить, - вклинился Устин. – Тот же совет дал Riy’naeru d’Atai. Но что он мог понять?
- Все что угодно, - хмыкнул Делоко, отстраненно пытаясь отодрать от второго цилиндра голубоватую бусинку. – На то он и Riy’naeru d’Atai, чтобы знать и понимать все. Почему бы тебе не сбегать в Ямы и притащить сюда его? И Диллиана бы заодно прихватил, - этак запросто предложил он.
- Их обоих скоро отпустят и так, - ответила я, пытаясь разобраться, чем же таким пахнет. Аромат казался смутно знакомым и отчего-то напоминал о белокаменных плитах. – Нет смысла рисковать и играться с законом.
- Если тебе так нужен бывший Владыка, то я постараюсь поговорить с ним в городе, когда его освободят, - поддакнул Устин, отчего-то покосившись на меня. – После появления в летней резиденции двоих чужаков, которых видела служанка, но в упор не помнит король, Ямы охраняют так, что муха не пролетит незамеченной.
Я смущенно опустила глаза. Выходка во дворце и впрямь уже не казалась такой своевременной и нужной. Сравнив показания служанки и самого Шантина, любой поймет, что король изменил принятое решение, попав под магическое влияние, и теперь его приказ может быть оспорен.
Диллиану же ничего смертельного не угрожает: фактически он отличный повод для шантажа, все равно что огромная бомба, заложенная под городом – убей его, и половину Зельтийера сотрет с лица планеты. Понеся такие потери, Хелла бросится мстить, наплевав на нависшую над ней угрозу, - и без того не слишком мирные жители никогда не простят Аррио уничтоженную столицу. Такой расклад выгоден лишь тем, кто точит зуб на обе планеты, и Шантин не может этого не понимать.
- Ты что же это, трусишь? – подначил младшего брата Делоко, не обращая внимания на мою смущенную задумчивость – он оторвал наконец вожделенную бусинку и теперь сосредоточенно впутывал ее в паутину меж рогов тому старейшине, что назвал меня двойником.
- Не трушу, - с демонстративным спокойствием отозвался Устин. – Просто не хочу совершать необдуманные и бесполезные поступки.
- Медведь прав, - прошипел свежеукрашенный старейшина. – И мы все же собрались не затем, чтобы лезть в твою обожаемую политику, -сварливо напомнил он. – Чем пытаться плести никому не нужные интриги в качестве развлечения, попытайся представить себя на месте полуэльфа и сообразить, что он мог понять.
- Я же говорю – все что угодно! – нахохлился Делоко. – Он, как ты заметил, полуэльф, и такого мышления, как у его народца, нет ни у одного живого существа. Его невозможно понять!
- Ты шаман, - фыркнул старейшина. – Тебе есть кого спросить.
И все присутствующие посветлели лицом, словно от сладких воспоминаний или долгожданной надежды. Кажется, этим безумцам действительно помогала их странная вера, как не поможет ни один человек – она давала им даже не причину жить дальше, а хрупкую, но все же уверенность в том, что их существование никогда не будет лишено смысла, а здесь, на островке дикой природы, всегда будет то, что им дорого. Я в своем привычном состоянии кирпича, подвешенного на шелковой ниточке, не ведающая даже, нужна ли я хоть кому-то там, дома, и помнит ли обо мне тот самый, единственный, до сих пор не забытый, могла только по-черному завидовать.
Они еще о чем-то препирались, старейшины скрипели и шипели, Делоко огрызался, не желая беспокоить божество по пустякам, Устин невозмутимо молчал, ожидая логического окончания спора, а я тихо села на землю и принюхалась. Запах был родной и знакомый, дразнящий, манящий – и недосягаемый, как оставшаяся в тысячах парсек отсюда голубая планета.
- Что? – внезапно переспросил сидевший рядом со мной старейшина с кабаньими клыками, до сих пор не проронивший ни слова. И только тогда я поняла, что последнюю мысль я произнесла вслух, привлекая всеобщее внимание.
- Какая ты иногда бываешь поэтичная, - язвительно заметил шаман, которого основательно достал совет, подбивающий его отвлечь обожаемое божество идиотскими вопросами.
- Может, на Земле и на Хелле есть какие-нибудь одинаковые растения? – предположил Устин и тут же сам себе ответил: - Нет, маловероятно, слишком разные условия.
- Города, - мрачно буркнул еще один старейшина – писаный красавец с фасеточными глазами, с ног до головы укутанный в серую паутину, как в саван. – Эту городскую вонь ни с чем не спутаешь.
Я подняла на него глаза, тихо обалдевая на месте.
Ну конечно!
Белокаменными плитами, что первыми пришли мне на ум, была вымощена вся Главная площадь Зельтийера! Когда я пришла в столицу, пыльный городской воздух казался мне привычным, и я не замечала ни примеси дыма, ни вони, свойственной перенаселенным местам. Но сейчас, после нескольких дней на планете, которая представляла собой практически непрерывные джунгли, запах переполненного мегаполиса показался мне чуждым и непривычным настолько, что я даже не сразу узнала его.
- Точно, - вслух подтвердила я. – Пахнет, как в Зельтийере. – И все-таки не удержалась: - А у вас принято относиться с такой серьезностью вообще ко всем озвученным вопросам или только к самым идиотским?
- Вопросы траш по поводу запахов не могут быть идиотскими, - уверенно ответил Устин. – Обычно именно так вы чуете проклятия.
- Проклятия! – воскликнула я, хлопнув себя ладонью по лбу.
Вот теперь на меня удивленно уставился даже Делоко, до того увлеченно пропускавший свой вьюнок через разболтавшуюся петлю на шляпе.
- Диллиан как-то говорил, если проклятие его династии чувствует, что может не сбыться, начинают происходить малообъяснимые вещи, - смущенно объяснила я. – В том числе болезни с отчетливо магическим запахом, которые лечатся возвращением законного наследника на престол.
- До того, как проклятие зачешется, еще примерно два с половиной месяца, - с откровенным недоумением пожал плечами Медведь. – Вряд ли болезнь старейшин связана с династией Эйлэнна. Хотя раз ты чуешь…
- Придурки мы, все! – внезапно постановил Делоко. – Суть ведь не в том, что он вернется всенепременно в течение трех месяцев, а в том, что он вообще сможет вернуться!
- Хочешь сказать, что община должна ему помочь, поскольку его жизни что-то угрожает? – уточнил кабаноподобный старейшина.
- Похоже на то, - кивнул шаман.
- Но что угрожает? – не поняла я. – Не может же Шантин…
- Он-то не может, - задумчиво сказал Устин, - но недоброжелателей у Диллиана хватает.
- Знаешь, неудивительно, - буркнула я. – Я бы и сама в них с удовольствием записалась, если б он не был моей единственной надеждой вернуться домой. Но чтобы из-за личных впечатлений уничтожать полгорода?..
- Ты лучше подумай вот о чем, - прервал меня бесцеремонный шаман. – Эртрисс все это время была свободна и никак не могла не найти хоть что-нибудь под новую филактерию. Почему она не стала тебя разыскивать и тянула время вместо того, чтобы обезопасить себя и успокоить Диллиана?
* * *
Боль начинается где-то в правом виске, ниточкой тянется к затылку и охватывает его обжигающей сетью. Отчего-то не получается открыть глаза – их тоже сдавило, нестерпимо, мучительно. В левый висок лишь слегка отдает, но и этого достаточно, чтобы со стоном свернуться калачиком на жесткой постели, проклиная все на свете.
- Эльмира, демон подери, где тебя носит?!
Явно не тот вопрос, на который хочется отвечать перед самым рассветом.
Говорить, что закономерный, но слегка запоздавший интерес Диллиана разбудил меня, было бы ложью: я только-только забылась пыльной темно-серой дремотой, а всю ночь проворочалась, пытаясь найти удобное положение и отогнать непрошенные мысли. Стоит ли говорить, что мне в голову не пришло ни одной идеи о местонахождении моей копии? Про мотивацию ее лучше вообще не вспоминать. С какой стороны не погляди – леди Эртрисс ди Дара ведет себя как круглая дура, рискующая собственной шкурой и играющая на нервах любимого человека. Зачем ей оттягивать перенос своей души?..
- Эльмира, мать твою!
Я все-таки не выдержала и схватилась за голову, сдавливая виски в слепой надежде, что это хоть немного приглушит боль. Мысли разбегались, несформулированные, не позволяя поймать себя; месиво слов, образов и впечатлений металось где-то внутри, и в этом мельтешении я смогла усмотреть всего один простенький факт – черт, я ж ответить-то не могу! Не умею! А этот упрямец же так и будет звать и вопить, пока не откликнусь!
- Отвечай сейчас же!
Тупая игла все тыкалась в правый висок, ни на минуту не оставляя своих попыток вырваться наружу, вслед за ней дергалась вся «ниточка», потихоньку запутывая сеть на затылке…
- Эльмира!
- Черт! – жалобно проскулила я, сжимая голову. От последнего оклика отчего-то ужасно пересохло во рту, и общее состояние здорово напоминало банальное похмелье. Интересно, как коренные обитатели к этому издевательству привыкать ухитряются? – Да умолкни ты, наконец!
- Я вроде еще ни слова не сказал, - озадаченно сообщил знакомый голос у входа в берлогу. Поскольку шептать Устин не догадался, тупая игла увеличилась и теперь больше напоминала осадное бревно, предназначенное исключительно для того, чтобы размозжить мне голову.
- Я не тебе, - все-таки выдавила из себя. – Это Диллиан на сенсоры достучаться пытается, а я отвечать не умею…
- Просто четко продумай ответ, - уже потише посоветовал Устин. – И проговори про себя. Если сенсоры настроены правильно, то Диллиан тебя услышит.
- А как же направленно думать в его сторону? – растерянно поинтересовалась я, даже глаза приоткрыв от неожиданности. Почему-то до сих пор была твердо уверена, что это нужно. Сомневаться в этом и в голову не приходило, а тут – на тебе… - Меня точно услышит именно Диллиан?
- Кто ж еще, - пожал плечами темный силуэт здоровенного медведя, маячащий в проходе. – Нет, не спрашивай, как так, лучше ответь сначала, на тебя смотреть больно.
- Я в общине ташиев, - честно призналась я вникуда.
Ощущение жутковатое – почудилось, будто проговоренная про себя фраза материализовалась, на мгновение неприятно заполнив всю черепную коробку, всосалась в точку на правом виске, и исчезла без следа, не оставив и крошечной отметины в памяти, а в голове воцарилась блаженная абсолютная пустота. И боль пропала, словно ее и не было вовсе, и первая же четкая мысль заставила меня нервно хихикнуть.
- Кажется, я теперь точно знаю, что значит определение «пустоголовый»! – радостно возвестила я.
- Ага, очень похоже, - поддакнул медведь. – Что ему нужно было-то?
- Ой, - многозначительно выдала я. – Что-то у меня в последнее время чрезмерно много проблем с ясностью мысли...
Да откуда Диллиану знать, где эта самая община?! Он же сейчас…
- Очень смешно! Портал мне тоже ставить кочующий?! – возмутился у меня в голове голос свергнутого Владыки, неумолимо врезаясь тупыми иглами в больной висок.
- Нет, блин, так я тебе и сообщила точные координаты, и ты уж найдешь, чем подкупить Шантина, - сквозь зубы процедила я вслух и продолжила уже мысленно: - Эртрисс нашлась? Я могу прийти к посольству или к летней резиденции.
Ощущение звенящей пустоты в голове – и снова иглы в висок:
- К резиденции. Постарайся побыстрее, нужно поговорить.
И одновременно – от Устина:
- Только не говори ему, где община!
- Да что я, дура, что ли? – мрачно пробормотала я.
- Нет, конечно, - смутился медвежий силуэт, примирительно махнув когтистыми лапами. – Но после трех переселений за последний месяц начинает одолевать паранойя, знаешь ли.
- Кстати, насчет паранойи, - сообразила я, задумчиво рассматривая внушительную фигуру с круглыми ушами на фоне кусочка волшебно звездного неба, - что ты здесь делаешь в такое время?
- Шутишь? Да твоим криком всю общину перебудило! – возмутился он.
- Криком? – я растерялась.
Я говорю во сне. Редко, но бывает. Пару раз я действительно просыпалась от собственного крика и потом долго сидела в постели, непонимающе глядя на мокрую от слез подушку, и никак не могла вспомнить, что же мне снилось. Оставалось только смутное ощущение, что был какой-нибудь темный город, чье-то предательство, животный ужас и тому подобное – все остаточное влияние кошмара. Сами события память милосердно отбрасывала, не желая делиться со мной моими безотчетными страхами.
Но сегодня мне, кажется, вообще ничего не снилось, а непрошенный собеседник, влезший прямиком в голову, вызвал только жалобный стон. Отчего я кричала?
- А голос был точно мой? – на всякий случай уточнила я.
- Точно, - хмыкнул Устин. – Уж твой вопль ни с чьим не спутаешь.
Язва. Но, пожалуй, прав.
Пришлось излагать свои соображения насчет криков во сне, тайком глядя на разгорающийся за спиной ташия рассвет. Розово-рыжие лучи нахального солнышка ласково погладили круглые медвежьи уши, скользнули по плечам, четко обрисовали когтистые лапы и вполне человеческие ноги в стоптанных сандалиях; а потом светило все-таки решительно поднялось над лесом, превращая сказочного беовульфа в хмурящегося человека, едва заметно подергивающего пальцами в бессознательном желании нервно потеребить хоть что-нибудь.
- Траш всегда четко помнят свои сны, - уверенно заявил он, дослушав. – Самая известная представительница вашего вида, Суэйн ди Инаэрра, писала об этом в мемуарах. Она считала, что именно те сны, которые видит траш во время беременности, и определяют природу будущего заклинания. И, надо сказать, доказано это довольно убедительно.
- Но я-то не беременна, - возразила я.
- Вы так устроены, что от этого ничего не зависит, - покачал головой Устин. – Траш не помнят сны, когда их пытаются заколдовать, расшатывая природный баланс магии в организме.
- Заколдовать?! – я подскочила на постели, сжав одеяло. – Но кто?
- Пока заклинание не завершено, определить его автора невозможно, - виновато ответил он.
- Ладно, - я решительно тряхнула головой, отгоняя невольную мысль о покорной хозяину свиноматке – а на что я еще теперь гожусь? – и поднялась на ноги, предусмотрительно укутавшись в одеяло. – Диллиан просил прийти к летней резиденции Его Величества. Проводишь?
Чем изводить себя необоснованными предположениями и терзаниями вперемежку со страхом – лучше заняться делом. Например, прийти к Диллиану, прижать его к стенке и выяснить, отчего это он так деликатно опустил вопрос о своих способностях к магии, в силу которых он мог без проблем вернуть меня домой в одиночку…
* * *
Реакция Диллиана на мое появление превзошла все ожидания.
Я предполагала, что свергнутый Владыка опять потерял где-то свою ненаглядную и надеялся выследить ее через меня. Нетрудно понять, что в таком случае Его Величество шатается где-то по границе между гложущим беспокойством и едва сдерживаемой яростью, а откуда-то сверху его прижимает жуткое, нерациональное желание эту самую ненаглядную схватить, прижать к себе покрепче и никуда-никуда не отпускать. Но что мне и в голову не могло прийти – так это то, что циничный и недоверчивый хеллец умудрится нас перепутать!
Диллиан не подбежал даже – мгновенно оказался рядом со мной, черной тенью перетек из неподвижности в неподвижность, но вот конечная точка находилась в нескольких метрах от начальной, а расстояние между ними словно сжалось, пока он его пересекал, и быстренько распрямилось обратно, пока никто не видел.
- Эри? – неверяще окликнул он, так плавно и нерешительно протягивая ко мне руки, будто и не выскакивал из кресла как ошпаренный. А потом заметил за моей спиной непривычно молчаливого ташия и отступил назад, состроив такую рожу, что все профессиональные игроки в покер удавились бы от зависти.
- Нет, - сказала я, хотя и так все было очевидно. – Зачем ты меня звал?
- По делу, - коротко ответил Диллиан, пропуская меня в милостиво выделенные Шантином апартаменты. Устин, естественно, попытался увязаться за нами, но бывший Владыка неблаговоспитанно заявил, что дело это сугубо личное и ему не хотелось бы допускать присутствия посторонних при разговоре.
- Как пожелает Ваше Величество, - покорно согласился таший, даже не дав мне возразить, что вот уж кого-кого, а медведя я посторонним не считаю. – Я подожду в приемной.
- Приятно видеть, что хоть кто-то еще помнит, кто я такой, - невесело усмехнулся Диллиан ему вслед.
- Отослал ты его только затем, чтобы в этом убедиться? – ядовито поинтересовалась я. Без Устина стало как-то неспокойно, а желание узнать все-таки истинные мотивы Владыки и накостылять ему по шее испарилось без следа. Взамен робко постучался позабытый здравый смысл: а как я, собственно, собиралась накостылять по шее здоровому взрослому мужику, явно не без бойцовской практики за плечами, если тот будет, гм, несколько против?
Диллиан покосился на меня так, будто прочитал последние мысли, но все же вежливо кивнул в сторону пустого кресла и даже поинтересовался, не желаю ли я кофе. Кофе я желала, и даже очень, но, уже согласившись на заманчивое предложение, задним умом поняла, что сейчас неприятный разговор без поддержки ставшего вдруг таким привычным и родным ташия затянется до неприличия.
- Итак, ты снова не знаешь, куда удрала Эртрисс? – уютно, по-домашнему грея руки о чашку, спросила я. Ответ меня не особо интересовал, но нужно же с чего-то начинать обсуждение, а Диллиан неожиданно замялся, будто все еще сомневался, стоило ли вообще затевать разговор.
- Понятия не имею, - мрачно буркнул Владыка, и за каменной маской на мгновение мелькнула простая человеческая досада и откровенное недоумение – да за что я ее терплю вообще?! – сменившееся обреченным пониманием. Терпеть ему было за что, и иномирская Санта-Барбара явно не собиралась уступать по продолжительности своему земному аналогу.
- И, несомненно, есть некий хитрый способ, позволяющий вычислить ее местонахождение с моей помощью, - с самоуверенной ухмылкой подсказала я. И все-таки промахнулась.
- Нет, - в голосе Диллиана явственно читалось сожаление, - такого способа нет. Но я решил, что тебе все-таки лучше знать, почему она с такой настойчивостью удирает.
Я насторожилась и поставила восхитительно пахнущую чашку на стол. Даже вопрос о том, какого черта меня сразу не отправили домой, ушел на второй план.
- И почему же?
- Она Черная Целительница, - с вздохом констатировал Владыка, неотрывно глядя на свои пальцы. – Из тех, кто занимается душами. И проклятиями, которые держатся не на крови, а на духе, как раз наподобие того, что висит на ее роду, если можно так выразиться.
- И что? – я не видела никаких других выводов, кроме как о сомнительной компетентности представителей рода, не позволившей избавиться от проклятия сразу, что честно и выложила Диллиану.
- Если бы все было так просто, - совсем грустно хмыкнул он, - то и я бы давно избавился от своего. Чтобы снять проклятие, нужно искупить свою вину. Профессиональным инквизиторам такая возможность выпадает, мягко говоря, очень редко. Да и когда проклинают гибнущие или отчаявшиеся люди, это может и не помочь.
- Но она все-таки нашла способ? – внутри что-то нехорошо так сжалось, заскулило жалобно, как побитая собака – да как я сама об этом не подумала? Окажись я на месте Эртрисс, я бы из шкуры вон вылезла, чтобы остаться с любимым человеком, и плевать мне на цену, на усилия, мнение окружающих, а уж на всякие возможно-невозможно – и подавно!
Преданная подданная тоже не растерялась.
- Нашла… в некотором роде.
Вот теперь я действительно испугалась. В голосе Владыки звучала уже даже не грусть – горечь и сожаление. И – самое жуткое – сочувствие.
- Она научно доказала, что полностью избавиться от проклятия рода ди Дара нельзя. Нужно либо полноценное воскрешение проклинающего – что с учетом его неизвестности и давности дела затруднительно, - либо замена.
- Замена? – кажется, я начала понимать…
- Преемник. Кто-то, кто встанет на место Эри и примет проклятие вместо нее.
- И то, что она выдернула меня, а не демона-трансформера, вовсе не ошибка, - устало констатировала я. – И ты вызвал меня, чтобы уговорить, потому что тебе всенепременно нужно жениться, ибо сроки поджимают, а инквизиторы чахнут без руководства.
И снова ошиблась.
- Я тебя вызвал, чтобы рассказать. Никто тебя уговаривать и не собирался, равно как и предупреждать. – Он смотрел прямо, немного сочувственно и в то же время жестко. – Переход проклятия идет полным ходом, пока у тебя две души и нет возможности обзавестись детьми. Поэтому Эри не поторопится с поиском филактерии и старается пореже попадаться на глаза. Я запретил ей с самого начала, еще когда она только-только притащила тебя во Дворец и попросила наложить переводчик. Но потом меня свергли и… убили, - он невольно запнулся, словно судорожно додумывал что-то еще на ходу, - и выбора не оставалось – к ритуалу приема души была подготовлена только ты, искать подходящие предметы не хватало времени. Я подумал, что, раз возможности родить ты не лишена, все будет в порядке, переноса проклятия не произойдет, и помог Эри стать личем. Но ты уже на тот момент была траш. Не знаю, кто и когда успел тебя превратить… - он растерянно развел руками, глядя уже виновато и пришибленно.
А я вдруг почувствовала, что если сейчас же не врежу по этой сочувственно-извиняющейся физиономии, то меня просто разорвет на несколько сотен маленьких-маленьких траш.
Синяк вышел какой-то бледненький и не впечатляющий. В своих бойцовских качествах, а точнее, их полнейшем отсутствии, я и раньше не особо сомневалась, но теперь окончательно утвердилась в своем мнении. Если уж в состоянии аффекта, разозленная до крайности, до потери контроля и ясности мыслей, я сумела лишь поставить Его Величеству не особо страшный фингал, но на дальнейшие успехи на поприще воителей рассчитывать нечего. Силенок не хватит.
Но какой же все-таки кайф – наконец-то ему врезать! Пусть и так слабо…
- И что теперь делать? – хмуро поинтересовалась я, вцепившись в собственные волосы. Учиненный акт вандализма, позволивший выплеснуть накопленную агрессию и тихое бешенство, успокоил меня до такого состояния, что все происходящее казалось мне совершенно нереальным – а значит, и беспокоиться было не о чем. Мало ли что мне может сниться? Я ведь проснусь, проснусь в той паршивой гостинице и все утро промуча-юсь с затекшей шеей и ногами… Не бывает таких чудес, как нормальные подушки и не сминающиеся хелльские простыни! В остальное я, возможно, еще могла бы поверить…
- То же, что и обычно, - искать Эртрисс, - расхохотался Диллиан, в чьем душевном здравии я уже начала сомневаться. Чтобы мирно обсуждать дальнейшие планы с человеком, только что съездившим тебе по морде, и не проявлять абсолютно никаких желаний отомстить или хотя бы возмутиться – нет, только не этот самоуверенный и чрезмерно гордый болван!..
- Гениально, - хмыкнула я. – А вообще, позволь спросить, какого черта ты вот так сходу ей поверил и поначалу даже надеялся, что ее способ сработает? Нет, воздержись от уверений в наличии у тебя нимба, если бы ты был так против этой затеи, то сразу отправил бы меня домой и не морочил голову стационарными порталами! И почему ты отказался именно тогда, когда возвращать меня на Землю, не избавив от чужого проклятия, уже поздно?!
- Сдаюсь, - погрустнел Владыка. – Знаешь, я ведь действительно надеялся, что сработает…
- А теперь вдруг резко совесть включилась? – ехидно спросила я.
- Нет, - не стал ломать комедию Диллиан. – Теперь я заметил, что Эртрисс-лич сильно отличается от той Эри, которая вела исследования. И хочу вернуть все назад как можно быстрее.
Я перевела взгляд с синяка на глаза Владыки. Раскаяния и сочувствия в них уже не наблюдалось.
- Кажется, я только что оценила всю мудрость средневековых традиций, предполагающих среди королей исключительно политические браки, - задумчиво проговорила я. – Если позволить венценосным особам влюбляться, масштабы разрушений будут просто пугать. Одно дело, когда голову теряет обычный юнец, и совсем другое – когда крышу сносит особе, облеченной властью.
- И что ты этим хотела сказать? – мгновенно набычился Владыка.
Надо же, еще одна больная мозоль. Ну да ладно, он мне гадости – и я ему гадости, как же в такой ситуации не проехаться по еще одной мозоли, общей практически для всех?
- Ты ведешь себя как круглый идиот.
* * *
- Ладно, допустим, что твое возвращение в родные пенаты пока неактуально, - задумчиво проговорила я, решив пока не упоминать о загадочной болезни старейшин племени. Пригодится еще в качестве козыря, если повезет. – А как именно ты намерен искать Эртрисс? – от пары-тройки ласковых в адрес вероломной копии меня удержало не столько воспитание, сколько выражение лица Диллиана.
Вечно недовольный Владыка Хеллы, по обыкновению хмурясь, молчал, вертя в руках пустую чашку. Он выглядел как демонстративно воинственный подросток, который все еще упорно не признается себе, что ему просто не хватает внимания и хотя бы видимости понимания со стороны если не семьи, то хотя бы друзей, храбрится и огрызается на все и вся. Наблюдая за ним, я все чаще и чаще вспоминала свои собственные глаза на фотографиях десятилетней давности. Затравленный, уставший ото всего взгляд – почему-то сейчас все тогдашние проблемы казались смешными и несерьезными, но если напрячь память – то считала ли я так, тащась по пыльно-серой улице в старую опостылевшую школу с ее вечно грязными окнами, перекосившись на правый бок из-за слишком большой сумки с учебниками? Но одно дело, когда все это забывается со временем, оставляя лишь стойкую неприязнь к будильнику (чтоб его!), и совсем другое – когда в таком состоянии застреваешь на долгие годы и живешь, ни к кому не прислушиваясь, в твердой уверенности, что все равно никто не поймет… А если вдобавок на плечах висит ответственность за целую планету?
Интересно, как этот человек вообще умудрялся до сих пор удерживать власть и не допускать полного разорения страны? Неужели дворцовое воспитание повлияло на него так сильно?
- Как ты ее искал в прошлый раз? – устало спросила я, не дождавшись ответа.
- Прошел по тем местам, где ей нравилось бывать раньше, - неохотно отозвался он. – Но ее там не было. Эри сама меня нашла, когда договорилась о встрече с Шантином.
- Ага, - протянула я, волевым усилием оторвав взгляд сначала от мрачного Владыки, а потом – от опустевшей чашки. Нестерпимо хотелось еще кофе. – Чего и следовало ожидать. А есть возможность найти ее с помощью какой-нибудь магии?
- Человека без координат сенсоров? – хмыкнул Диллиан. – До простых поисковых заклинаний до сих пор додумались одни некроманты, но их магия действует только на мертвецов. В любом другом ответвлении магии подобное заклятие неразрывно связано с каким-нибудь дополнительным действием – в боевой это пара «найти-убить», в лечебной – «найти-исцелить» и так далее. Чтобы просто определить местоположение, нужно принципиально новое заклинание, - он подозрительно покосился на меня. – Но, во-первых, это слишком дорого обойдется всем троим, а во-вторых, у нас нет времени, чтобы ты успела его выносить.
Я поморщилась. Вынашивать заклинание (ребенка?) ради поисков этой паршивки я определенно не собиралась.
- А сколько времени у меня еще есть? – уточнила я.
- Около нескольких дней, - не стал обнадеживать меня Диллиан. – Демон! Если бы я только мог задействовать агентурную сеть! Так ведь начальник службы безопасности лично видел мой труп и сейчас наверняка подчиняется узурпаторам…
А я вдруг похолодела, осознав одну простую вещь.
Диллиан был твердо уверен, что проклятие само все обустроит, и он вернется на Хеллу в назначенный срок. Его совершенно не волновало, как, когда и чьими стараниями будет проложен путь назад. А проклятия вообще очень редко интересуются моральной стороной вопроса, придерживаясь логики в духе «цель оправдывает средства».
И кто сказал, что дело ограничится одними лишь старейшинами?..
Выходит, почему-то необходимо, чтобы Диллиан вернулся на Хеллу в течение нескольких дней. Для этого ему нужно выловить одну небезызвестную беглянку – ведь больше его ничто на Аррио не держит: вряд ли бы он стал отвлекаться от государственных дел на меня, а значит, союз уже заключен.
Поторапливать всех явно буду я – а поиск можно возложить на никогда не ошибающегося шамана, которого предварительно должен отпинать весь совет старейшин, чтобы стеснительный влюбленный осмелился потревожить свои обожаемые джунгли идиотскими вопросами. И останется только надеяться, что джунгли не пошлют Делоко куда подальше.
Убедить совет будет не слишком сложно. Там проблему уже наверняка рассмотрели со всех возможных сторон и нехотя признали, что деваться некуда и придется помочь. Шаман же вряд ли ослушается прямого приказа.
И во всей этой истории проглядывает одно маленькое «но» - пока не с чего надеяться, что, когда Эртрисс найдется, она сразу же заберет свою душу, наконец. Если уж леди ди Дара решилась на то, чтобы скрываться даже от бездумно обожаемого Диллиана – вряд ли она отступится теперь. Даже перед лицом действующего проклятия. Разве я поступила бы иначе?
Черт, знать бы хоть, к чему такая спешка! Проклятый ведь может свободно отлучаться на три месяца, но еще и одного-то не прошло… кто сейчас реально может помешать, когда Шантин на нашей стороне?..
- Диллиан! – я подскочила на месте, удивляясь сама себе, как же мне раньше не пришла в голову такая простая мысль. – А что случилось с делегацией от нынешнего правительства Хеллы?
- Не знаю, - растерялся Владыка. – Во дворце и посольстве их нет, значит, делегацию либо отослали обратно, либо заточили и… - он замолчал, нахмурившись еще сильнее, и внезапно заявил: - Так, ты явно знаешь о сложившейся ситуации больше, чем я. С учетом того, что я не далее чем два часа назад вел интереснейшую беседу с местным вольнонаемным информатором, это довольно подозрительно.
- Информатором? Лийнаэл все-таки вывернулся? – я вздохнула с облегчением.
- Было бы странно, если бы профессионал его уровня так и проторчал бы остаток жизни в Ямах, - пробормотал Диллиан и поднял на меня пронзительный взгляд – а его глаза снова поменяли цвет.
На темно-карий. Мой.
- А вот ты где с ним познакомилась?
Я прикусила губу.
Имею ли я право говорить, что Лийнаэл отлично знает, где находится община ташиев, и что он на короткой ноге с Медведем племени? Полуэльф торгует информацией, и, раз еще не продал эту, значит, его просто не догадались спросить…
- Нет, так дело не пойдет, - твердо заявил Диллиан, с крайне решительным видом ставя чашку на стол. – Рассказывай. Мне тоже не слишком приятно барахтаться, как слепой крот, ни демона не понимая.
- Котенок, - автоматически поправила я. – Как слепой котенок…
Удивительно, как быстро он изменяется – с замученного подростка на цепкого, неприятного, но властного мужчину.
С которым я все равно не стану говорить без Устина.
* * *
Мне хотелось на Хеллу.
К вечно белесому, монотонному небу, несуразной громаде Дворца и чокнутым людям и нелюдям, конструирующим восхитительнейшие кровати с такими чудесными подушками, мягкими и упругими одновременно, а еще – к тамошней пустынной тишине и спокойствию. Быть может, сказывалась привычка к частой смене обстановки, может – меня утомила пышная, чуждая роскошь аррианских садов; но самой вероятной версией являлась моя непреодолимая страсть к хорошим постелям и долгому, по-кошачьи обстоятельному сну.
Плечо Устина оказалось жестким, горячим и чрезмерно рельефным для того, чтобы заменить мне подушку. Кроме того, таший яростно жестикулировал, споря с Диллианом о сроках возвращения на Хеллу и необходимости предварительной разведки, и плечо постоянно подергивалось. Душевного спокойствия это, понятное дело, не добавляло – а я, уже проваливаясь в тихую полудрему, с обреченностью поняла, как же соскучилась по этому состоянию.
Однако до чего приятно – когда твоими проблемами есть кому заняться!
Убедить Диллиана в том, что Устин вполне может присутствовать при разговоре и наверняка будет вынужден принять участие в дальнейших действиях, вышло довольно просто. Услышав о загадочной болезни старейшин племени, свергнутый Владыка скептически похмыкал, но все же изъявил волю поговорить с представителем племени почти сразу.
Куда сложнее оказалось заставить его согласиться на принятие элементарных мер безопасности.
- Да что может со мной случиться на моей собственной планете? – искренне недоумевал бесшабашный властитель, напрочь забыв, что планета вот уже несколько недель как не его. – В космопорте есть подземный ход, по которому могут пройти только носители проклятия династии Эйлэнны, засады там не будет в любом случае!
- А ты так уверен, что у тебя нет незаконнорожденных братьев или сестер? – устало возразил Устин, этак обыденно, как ни в чем ни бывало приобнимая меня за плечи.
Я в споре участия не принимала. Исход его был давно предрешен – сразу видно, что Диллиан трепыхается перед неизбежным и тянет время с простенькой целью – не терзаться лишними мыслями, пока Делоко во главе ватаги свихнувшихся джунглефилов рыщет по окрестностям в поисках еще одной нездоровой на голову личности. Мне оставалось только тихонько дремать на плече второго участника спора, стараясь не обращать внимания на ощущение неловкости и смутные думы в том духе, что не слишком-то прилично оставаться в долгу у человека, с которым тебя совсем скоро ничто не будет связывать.
Что бы там себе не понапридумывал сам таший.
Устин – замечательный, добрый, отзывчивый паренек, слишком простой и непосредственный как для грозного воителя, так и для обитателя моего мира. У нас нет ничего общего. Если его так потянуло на экзотику – что ж, его вкусы остаются его личным делом, никак не касающимся меня. А я вернусь на родную планету, с ее привычным течением жизни, вечным недосыпом, дурацкими подушками и монотонной работой, и забуду все, что здесь произошло, как забываю все свои кошмары.
Заткнуть бы вот только противно ноющий внутренний голос!
- У проклятия есть один плюс, - помрачнев, сообщил Диллиан, неотрывно следя за обнимающей меня рукой. – Любой представитель династии чувствует родственников и способен общаться с ними без помощи сенсоров, если это понадобится. Эйлэнна – по сути своей один крохотный пчелиный рой… должна быть таковым. Но я остался один. Других проклятых больше нет.
- Хорошо, зайдем с другой стороны, - с непробиваемой терпеливой покорностью школьного преподавателя кивнул таший, упрямо глядя собеседнику в глаза. – В какую часть Дворца ведет этот ход?
- В подземную… - отозвался Владыка и глубоко задумался.
- Это как раз туда, где установлен портал дальнего действия? – мгновенно подскочила я.
- Туда, - неохотно подтвердил Диллиан. – Только этот момент я как-то не продумал… на выходе непосредственно в сам Дворец стоит череда ловушек, которую не знает ни один проводник. Хотя какая разница, сейчас мне все равно никто помогать не станет, - погрустнел он.
- А что за проводники? – я глупо хлопнула ресницами, снова пристраиваясь на жестком, но все же восхитительно теплом плече.
- Дворец Владык в Зельтийер весь уставлен ловушками от незваных гостей, - фыркнул Его Величество. – Есть всего два пути, на которых их нет, и оба они ведут в Тронный зал, куда мне решительно не стоит соваться. А ввиду размеров здания во время его постройки наняли около сотни людей, которые досконально изучили какой-то определенный участок Дворца – и их потомки до сих пор служат проводниками. Без их помощи пройтись по коридору и не словить какую-нибудь неприятную неожиданность в спину практически нереально.
- А как же тогда пользовались входом в подземную часть до этого? – заинтересовалась я, снова приподнимая голову.
- Да как обычно, - пожал плечами Владыка. – Там тоже был проводник, но его убили в ходе одного инцидента с очередной попыткой захвата власти. Если мне память не изменяет, его звали Даргил или как-то вроде этого. Он не успел оставить преемника, так что с некоторых пор ход в подземную часть только со стороны космопорта.
- Мило, - поморщился Устин. – И по-хелльски предусмотрительно – не оставлять запасных вариантов.
- А на кой? – с искренним недоумением вопросил Диллиан. – Все проводники проходят такое число проверок и промываний мозгов, что проще взять пару-тройку государственных изменников да пропустить их через неизученный участок Дворца под наблюдением доверенного лица, чем найти и обучить еще одного верного короне человека.
- Вот и я говорю – по-хелльски предусмотрительно… - нервно хмыкнул таший.
- Что, уже понял, как любишь Аррио? – сонно мурлыкнула я.
- Нет, - честно ответил он. – Просто решительно не понимаю, почему именно Аррио считают планетой милитаризированных придурков, несмотря на таких соседей…
- А вот эти вопросы я согласен обсуждать только с дипломатами, - твердо заявил Диллиан, мгновенно подобравшись. – От простых граждан такого наслушаешься, что хоть в религиозный орден уходи.
- А идем к нам в религиозный орден, - оскалился Устин. – Сразу захочешь к простым гражданам…
- Кажется, вы несколько не то обсуждаете, - вынужденно встряла я. – Нужно все-таки придумать, как именно вернуть Диллиану его трон и свалить с миром.
Свергнутый Владыка Хеллы поскучнел, всем своим видом демонстрируя, что ему нет решительно никакого дела, как за него все обустроят. И ведь не подкопаешься – у этой сволочи фактически в заложниках половина Зельтийера и все старейшины ташиев! Не говоря уж о том, что он – моя единственная надежда на исцеление…
Но это, черт возьми, не причина вести себя как гламурная курица в переполненной маршрутке!
- Итак, какие еще варианты проникновения во Дворец? – вкрадчиво поинтересовалась я. – Ты не расслабляйся, в твоем милом уютном домике ориентируешься ты один, и нет никаких гарантий, что в итоге от него – и от части столицы – хоть что-нибудь останется.
Плечо Устина под щекой мелко дернулось, выдавая напряжение. Да, если ничего не получится – его племени придет конец, но что делать?
- Можно попытаться открыть портал прямиком в помещение, - не очень уверенно предположил Диллиан, обреченно ссутулившись. – Хорошо бы сразу обнаружить, в каком именно зале находится нынешний узурпатор и прикончить его на месте…
- Но? – устало подсказал Устин.
- Я не могу гарантировать, что смогу пробить защиту от проникновения, - поморщился Владыка. – Заклинание там висит такое, что даже ее поддержки, - кивок в мою сторону, - может не хватить. А ведь в любом случае придется отбиваться от стражи и убивать узурпатора, которого тоже слабаком не назовешь…
- Ну, во-первых, одного тебя туда никто не пустит, - твердо сказал таший, настороженно перебирая пальцами у меня на предплечье. – И не пытайся возражать. Если бы дело касалось только тебя, мне было бы плевать. Но сейчас от твоей сохранности зависит судьба моей веры и моих людей, так что будь добр проявить благоразумие.
- Ладно, допустим, я проведу через портал твое грозное рогатое войско. Что дальше? Магические способности хелльцев несоизмеримо выше ваших, а за всех подряд Эльмира хвататься не сможет.
- Я не собираюсь вести через портал хворающих старейшин, если ты их подразумевал под рогатым войском, - с каменным лицом проговорил таший. – Это глупо. Как и попытка тихо пробраться к покоям узурпатора с десятком людей. От племени пойдем только мы с братом. А насчет усилителей уж что-нибудь да придумаем, на этот счет можешь не беспокоиться.
- Кстати, - удивительно, но все, что я начинаю с этого слова, оказывается совершенно некстати! – а кто этот узурпатор-то? Столько о нем говорите, но ни разу не назвали имени…
Мужчины переглянулись – одинаковыми карими глазами – и синхронно отвернулись в разные стороны.
- Я не помню, - прокашлявшись, признался Устин.
- И никто не помнит, - пришел ему на помощь Диллиан. – Ирейскую династию правителей в свое время тоже прокляли – их имена никто не может запомнить. А нынешний узурпатор – один из ненаследных принцев, перешедший в хелльский род Серого Сокола.
Я еще раз хлопнула ресницами. Поразительно, что значит мужская солидарность в действии – только что спорили едва ли не с пеной у рта, пытались вежливо облить друг друга помоями, но стоило попасть в неловкую ситуацию – как уже спешат оказать поддержку!
Интересно, а как себя чувствуют подданные, которые ни в какую не могут вспомнить имя своего защитника и повелителя?..
* * *
За неостекленным окном вовсю бушевал тропический ливень.
Он начался внезапно: неожиданно поднялся такой редкий в этих местах порывистый ветер, и за какие-то пару минут ясное небо затянули плотным клубящимся покровом тяжелые темно-серые тучи, а еще через мгновение на землю рухнула сплошная стена воды. Плющ, закрывающий оконный проем, достаточной защиты не давал: с сочных зеленых листьев то и дело срывались крупные теплые капли. Они неуклюже плюхались на узкий подоконник, где вскоре образовались мутноватые лужицы, из которых тянулись на деревянный пол робкие ручейки.
Ливень прибил к земле привычную городскую пыль, и в комнате запахло свежестью и сырой листвой – точь-в-точь как в джунглях, когда таший уводил меня прочь от околдованного, задурманенного короля Аррио, спешно закопавшегося в бумагах, стоило двери закрыться за нашими спинами. Что бы ни говорили старейшины племени, город так и не сумел уйти далеко от лесов, окруживших его плотным кольцом. Ни искусственные сады, ни вездесущие башенки и толпы людей не смогли огородить Тугерт от дикой природы, которая навсегда останется его неотъемлемой частью.
Еще одна неотъемлемая часть дикой природы явно жалела об оставленной в стойбище медвежьей шкуре и приговаривала уже вторую чашку кофе, забравшись с ногами на кровать. Я сидела на противоположном конце жесткой спартанской койки и старательно уговаривала себя не подбираться ближе, ибо нефиг. Не хватало еще, чтобы Устин воспринял это как предложение согреться сугубо биологическим способом.
- Все-таки мне жаль Диллиана, - с вожделением покосившись на теплое (и черт с ним, что жесткое!) плечо ташия, спрятанное под слоем грубого сукна, вынесла я вердикт. – Ему же категорически не везет – что с положением в обществе, что на любовном фронте, и все из-за того, что кому-то из его далеких предков приспичило вызвать демона…
- Еще б ему везло после такого, - мрачно хмыкнул замерзший не меньше моего Устин. – Этот же самый демон у него в предках, по-прежнему живой и искренне ненавидящий весь свой род – естественно, что вся династия состоит из сплошных неудачников!
- Мысль материальна, нэ? – в чашке с кофе отражалось искаженное, усталое лицо в обрамлении длинных темных волос, и в какое-то мгновение мне показалось – нет, это не могу быть я, это кто-то другой прокрался в голову и смотрит моими глазами…
- Около того, - Устин сделал неопределенный жест рукой. – Невозможно быть счастливым, когда тебя так сильно ненавидят. Пусть тебя и виноватым-то и не назовешь.
- Интересно, кто же тогда так ненавидит меня? – Странная тетка в чашке кофе отстраненно ухмыльнулась моими губами. Неужто его соответствующая положению жена догадалась все-таки, что я не просто так таскаю ему пачками отчеты?
Устин замер, вцепившись в меня отвратительно понимающим взглядом. Потом осторожно поставил на тумбочку свою чашку и схватил мое лицо безумно горячими руками, по-медвежьи неаккуратно притянув меня к себе.
Вблизи его глаза казались почти черными; лишь по краю радужки тонкой полосой улегся тепло-винный оттенок. Голодный, жаждущий, темный взгляд – так не похоже на него, такого осмотрительного, такого стеснительного, скованного под гнетом своих обязанностей, долга и здравого смысла. Прежний Устин больше напоминал мечущегося подростка, который все никак не может выбрать линию поведения. Того же, чьи ладони обжигали мои щеки кофейным теплом, язык не поворачивался назвать иначе как мужчиной. Усталым, изголодавшимся и замерзшим.
Я мягко коснулась пальцами его рук, подаваясь вперед.
Наверное, это просто жажда спокойствия, уютного, надежного, сытного существования с уверенностью в завтрашнем дне и теплым (фиг с ним, что жестким) мужским плечом, на которое всегда можно опереться. Да, когда-то мне подобное казалось неимоверной, непозволительной пошлостью, серой обыденностью, - ниже падать некуда, – но сейчас пусть все убираются к дьяволу.
Все, кроме него.
- Диллиан, убирайся из ее головы, - хладнокровно и отчетливо проговорил Устин, не дав мне приблизиться. – Все, что нам известно, тебе уже рассказали, а о причине своего невезения ты должен был догадываться и без меня.
Нет, все-таки в моей жизни романтике места не осталось, с тихим разочарованием признала я, все еще касаясь его рук. Ладони ташия быстро остывали, отдавая мне остатки тепла, но о них, по крайней мере, еще можно было погреть заледеневшие, отказывающиеся слушаться пальцы.
- Посольство Хеллы горит, - раздался у меня в голове не то раздосадованный, не то просто смущенный голос свергнутого Владыки. Я приготовилась хвататься за раскалывающуюся на части родную тыкву, но быстро поняла, что ничего не происходит – слабое жжение в висках, и только. Прежней боли, от которой слезы на глаза наворачивались, общение через сенсоры больше не вызывало.
Я убрала руки от ладоней ташия и честно доложила ему последнюю новость. Если сразу прикрыть глаза, то не слишком заметно, что в их уголках быстро скапливаются предательские слезы.
Еще одна частичка дома меня покинула.
Как скоро я стану настоящей копией Эртрисс? Такой же циничной, расчетливой и не обращающей внимания ни на что, кроме собственных интересов?
- А я-то думал, на кой народу ломать ветви рамины, - с задумчивым сожалением прокомментировал Устин, не спеша убирать руки. – Все-таки глупо было надеяться, что это они на мирные нужды… только где ж мага-то откопали?
- А когда их успели обломать? – сонно встрепенулась я. И наткнулась на крайне недовольный взгляд, мгновенно сменившийся растерянным.
- Я тебе ж еще вчера или позавчера… эй, Эльмира, ты чего?
М-да, а глаза все-таки открывать не стоило. Вот и доказывай ему теперь, что вовсе не надо тебя успокаивать и ты не какая-нибудь истеричка, просто грустно…
- Ничего, все в порядке, я сейчас… - и попыталась отстраниться.
Не тут-то было.
Вместо того, чтобы растеряться и замямлить, как положено нормальному мужчине при виде расплакавшейся девицы, Устин поймал пальцами вырвавшиеся все-таки наружу слезы и крепко прижал меня к себе, как любимого плюшевого мишку. От его рубашки по-прежнему пахло домашним хлебом и костром, и я не нашла ничего умнее, кроме как вцепиться в него и позорно разреветься от собственного бессилия и омерзительного чувства, что от меня сейчас почти ничего не зависит и остается только ждать.
Только в обнадеживающем тепле его рук об этом думать совершенно не хотелось, и на последовавшее через пару минут предложение пойти и помочь с тушением огня я согласилась без промедления, расчетливо прикидывая, где бы на Земле найти себе такого старшего брата.
* * *
Над потемневшим зданием вился жирный черный дым, медленно, но верно заволакивающий небо; из оплывших стекол с любопытством выглядывали рыжие язычки пламени, с наслаждением облизывая стены, как ребенок – сладкий леденец. От белоснежных наличников и воздушных окон остались лишь жалкие напоминания, и теперь здание посольства Хеллы на Аррио больше походило на подпаленный детский кубик – если бы они выпускались таких размеров.
На площади перед строением стоял, сбившись в перепуганные группки, народ «типично хелльской» наружности, кто в чем, и с тихим ужасом и сожалением глядел на пожар – но почему-то никто и не думал что-либо предпринять. Ни одного аррианца, кроме Устина, в пределах видимости не наблюдалось, словно аборигенов происходящее никаким боком не касалось.
- Интересно, и что эти патриоты будут делать, если огонь перекинется на их ненаглядные сады? – пробормотала я, высматривая в толпе темную макушку свергнутого Владыки. Ввиду обилия посторонних темных макушек – безрезультатно.
- Не перекинется, - потемнел лицом Устин. – Этот огонь – не перекинется. Спалит дотла все посольство и погаснет.
- Таки все посольство и дотла? – скептически хмыкнула я, приподняв бровь. – Да там же сплошной мрамор! Прогорит внутреннее убранство…
- Присмотрись повнимательнее, - посоветовал таший. – И побольше доверяй чутью, что ли, оно у тебя теперь надежнее глаз и ушей.
- Гм? – я покорно обернулась, рассматривая полыхающее здание. – Все равно не понимаю, почему никто и не чешется тушить, - хелльцы часом какому-нибудь богу огня не поклоняются?
Устин молча помотал головой, пожирая взглядом пламя.
А я все никак не могла понять, что же он такого особенного видит. Огонь как огонь, и что-то незаметно, чтобы что-нибудь происходило с мрамором стен, как предсказал таший. Жутковато, конечно, наблюдать разгул столь разрушительной стихии, - но отчего же не пытаться его остановить? Чай не лавина и не всемирный потоп…
- Леди ди Дара, - произнес дрожащий женский голос у меня за спиной. Я не сразу поняла, что обращаются ко мне, - чужое имя не желало ко мне прилипать, в отличие от души своей истинной владелицы; а поняв, не сразу догадалась опустить взгляд, чтобы рассмотреть собеседницу. Женщина, уже немолодая, такая же невысокая и крепко сбитая, как большинство хелльцев, - быть может, мы и пересекались где-нибудь в по-сольстве; я плохо запоминала людей, которые не могли быть мне хоть как-то полезны.
- Мы знакомы? – смущенно поинтересовалась я.
- Официально нас не представляли. Я – смотритель посольства и прилегающего музея, Ираэйн ди Лоррет, вынуждена обратиться к вам как к главе инквизиции с просьбой отстоять интересы Хеллы. – Она прикоснулась тыльной стороной ладони правой руки к левому плечу, открывая татуировку на нежной коже запястья – пронзенная мечом книга в толстом переплете.
Ритуальный жест?
- Извините, но я не Эртрисс, - честно призналась я.
Несколько мгновений Ираэйн недоуменно смотрела на меня, пытаясь понять, издеваюсь я или все-таки говорю правду.
- О, прошу прощения, - никакого смущения и раскаяния нет и в помине. – Вы очень похожи на сестру.
- Мы близнецы, - кивнула я, подавив желание брезгливо поморщиться.
Будь оно все проклято!
Я уставилась на пожар, словно он был виновником всех моих бед, и внезапно обнаружила, что никакого завораживающего эффекта огонь не производит.
Одно дело – уютный костерок на лоне природы, аккуратно обложенный камнями. Рядом с таким пламенем очень хочется свернуться теплым клубочком и неотрывно следить за переливами оранжевого в алый и желтый; наблюдать, как с медленным и плавным величием перебираются по добровольным дарам язычки огня и осознавать, что сейчас ты – в безопасности.
То, что сейчас яростно рвалось наружу из посольства, никакого ощущения уюта и тепла не вызывало, и красоты в этом не было – агрессия и тупая сила; отчего-то подумалось, что наведенное заклинание наверняка напоминает самого мага, не способного сообразить, какие последствия будут у его «патриотического» поступка.
Не совсем понимая, что и зачем делаю, я двинулась вперед, к горящему зданию, уверенно лавируя в неподвижной толпе. Где-то на заднем плане окликнул меня Устин; но быстро замолчал, разобравшись в моем поведении еще лучше и быстрее меня самой.
Чуть ли не на меня упал объятый пламенем резной наличник; сверху на него закапало расплавленное стекло. Огонь рванулся за своей добычей. Часть его упала на землю, не погаснув, и поползла к наличнику, а еще одна часть будто повернулась ко мне, словно оценивая – не стоит ли спалить еще и эту чокнутую тетку?
- Ты мне противен, - сказала я ему. – И ты, и твой создатель, чтоб ему сгореть от собственных творений! Немного ума надо, чтобы сеять раздоры и разрушать все вокруг!..
Огонь замер; а потом вдруг сорвался со всех окон и стен, поднялся с земли – чтобы образовать передо мной огромный пламенный ком – не танцующие язычки, скорее уж извивающиеся черви и противно пищащие мошки. От бесформенной груды веяло жаром и ответной неприязнью; она заходила ходуном, протянула ко мне щупальца – и застыла, не прикасаясь.
- Не нападешь, - мое хладнокровие испугало меня саму. – Не посмеешь.
Бесформенный ком дернулся, щупальца охватили меня плотным коконом, сплошной стеной извивающихся огненных червей; но не сумел даже согреть. Такой же, как его создатель, - чтобы дарить тепло, нужно хоть немного человечности и великодушия. Ни у мага, ни у его заклинания нужных качеств не нашлось.
- Убирайся, - сквозь зубы процедила я. – Не желаю тебя видеть! – и не стала подавлять жуткое желание отмахнуться от него, как от назойливой мухи.
- Мне противно, - первым делом пожаловалась я, вернувшись к ташию.
- Даже не знаю, радоваться или ругать тебя на все лады, - прокомментировал Устин, переводя взгляд с одинокой огненной точки на горизонте, что-то высматривающей внизу, на меня и обратно. – Хорошо, конечно, что ты сумела разобраться с заклинанием, перед которым спасовала целая толпа хелльцев, и выполнить просьбу смотрителя, но зачем было демонстрировать свои способности такой толпе народу? Могла бы и внутрь зайти, что ли…
- Мне противно, - монотонно повторила я. – Идем отсюда.
- Хорошо, - покорно согласился Устин, ласково обнимая меня за плечи. Не знаю, что там такое читалось в его взгляде, брошенном поверх моей головы, но с вопросами и благодарностями ко мне никто не полез. И на том спасибо. – Идем. Я бы на твоем месте как следует спрятался…
Я молча кивнула.
Первой траш за четыреста пятьдесят семь лет явно потребуется надежная защита. Мало ли кому взбредет в голову сотворить какое-нибудь новое заклинание только для себя?
* * *
Устин традиционно заявился в выделенную мне берлогу в несусветную рань. Причем рань, по всей видимости, считалась несусветной исключительно по моим меркам, поскольку сам таший выглядел вполне бодрым и хорошо отдохнувшим.
- Рассвело уже часа два назад, подъем, - первым делом скомандовал он и, пока я судорожно разбиралась, кто я, где я, зачем я, какая сволочь меня будит и нельзя ли заткнуть ее прицельным метанием чего-нибудь тяжелого, подобрался к лежаку и сунул мне под нос раскрытую книгу, озадачив меня окончательно.
- Ну, если там описано, как можно высыпаться, вставая через два часа после рассвета и ложась спать непосредственно перед ним, то я готова выслушать, - хриплым спросонья голосом доложилась я, изучив танец извивающихся змеек на бумаге. Местная магическая грамота мне по-прежнему не давалась и в более адекватном состоянии, что уж говорить о первых минутах после пробуждения…
- А кто тебя заставлял ложиться спать перед рассветом? – вид у него был примерно как у мамочки, намеренной прочитать нотацию о пользе четкого режима и здорового образа жизни.
- Нежная психика, - буркнула я.
Вчера я пожелала неизвестному магу, поджегшему посольство Хеллы, сгореть от собственного творения. Насчет того, что мое приказание выполнено, особо обольщаться не стоило, - вряд ли в этом мире мог выжить недотепа, не устанавливающий ограничения на свои заклинания. Но сам факт, что я покусилась на чью-то жизнь, хоть и так неумело…
Вид огненной точки, сосредоточенно кружащей над цветущими садами, преследовал меня всю ночь, не желая поддаваться доводам здравого разума. Здоровому сну это, понятное дело, не способствовало.
- Ясно, - устало кивнул Устин, бесцеремонно приземляясь на мой лежак, положил книгу себе на колени, заложив нужную страницу пальцем, и, судя по всему, приготовился долго и нудно меня успокаивать.
- Я в курсе, что большинство заклятий, особенно боевых, не могут причинить вреда своему создателю, - проинформировала я его. – Можешь не утруждаться. Просто… - я дернула плечом, роняя голову на подушку. Как объяснить ташию, для которого без убийств невозможна справедливость, что ты никогда не отнимала у человека жизнь и считаешь, что сама мысль об этом недопустима, каким бы этот человек ни был? – Знаешь, наверно, тебе такой взгляд покажется дикостью, но…
Устин понимающе улыбнулся и убрал с моего лица упавшие пряди.
- Целая планета, где смерть не бывает насильственной? Звучит как сказка, но, судя по твоей реакции…
- Смерть вполне себе бывает насильственной, - буркнула я. – Поверь, цена человеческой жизни порой не так высока, как могла бы быть. Даже у меня на родине.
- Ты никогда не убивала, - констатировал Устин. – Это уже о чем-то да говорит. На Аррио едва ли сыщется десяток человек, не запятнавших руки кровью. А уж про Хеллу я и говорить не хочу.
- Когда я сюда попала, я была твердо уверена, что останусь в этой десятке, - честно призналась я. – Но сейчас уже сомневаюсь. Ладно, фиг с ней, с моей нежной психикой, так рыдать в жилетку часами можно. О чем книга-то? – неловко перевела тему, не желая углубляться в обсуждение.
- О траш, - охотно ответил Устин, открывая нужную страницу. – Закрытые архивы, между прочим, пришлось немного поднапрячь Riy’naeru, но дело того стоило. Вот, прочитай, думаю, тебе это будет полезно.
Я еще раз посмотрела на танцующих змеек, чувствуя, что сейчас покраснею.
- Устин, я магические книги читать не умею. Обычные могу, а эти – нет, - все-таки покраснела я. И с недоумением поняла, что именно ташию, такому надежному и успокаивающему, на чью поддержку всегда можно рассчитывать, - именно ему так неловко признаваться в своем незнании и слабостях.
Он склонил голову к плечу – медвежья морда повторила маневр с заметным опозданием.
- Почитать вслух?
Я в очередной раз почувствовала себя чем-то средним между круглой дурой и маленькой сестренкой Устина. Ну как, как этот человек может быть чьим-то младшим братом?!
- Почитать, по не раньше, чем я приведу себя в божеский вид и позавтракаю. И вообще, что за манера вваливаться к спящей девушке в… - я запнулась, поскольку слово «комната» для описания медвежьей берлоги явно не годилось, а замены ему на ум не пришло.
- Девушке неприятно меня видеть? – как-то очень уж серьезно спросил Устин, мгновенно заставив стряхнуть остатки сна.
Он что, действительно все еще сомневается, нужен ли мне? Даже после всего, что сделал для меня?
Черт, нашла время демонстрировать дурной характер!
- Девушке неприятно, что ее видят неумытой и растрепанной, как помело, - честно ответила я. Хотелось бы, конечно, еще накраситься для приличия, но увы – с местной косметологией разбираться нет времени. О том, чтобы стать роковой красоткой без помощи иллюзии, на время пребывания на чужих планетах придется забыть. – Твое общество мне очень приятно, но с утра я бросаюсь на всех без разбору, - призналась я и все-таки покраснела.
А Устин неожиданно заулыбался и нахально встрепал мне все волосы, и без того не слишком-то аккуратно уложенные, вынудив с возмущенным писком треснуть его на диво жесткой травяной подушкой и быстро спрятаться с головой под одеяло от справедливого возмездия.
Но наверху воцарилась подозрительная тишина. Сквозь тонкую ткань одеяла не было слышно даже дыхания ташия – но это еще вполне объяснимо, с моими-то оттоптанными всеми медведями окрестных лесов ушами, а вот отсутствие звуков давно проснувшегося поселения настораживало. Редкий человек в минуты душевного спокойствия не издает никакого шума, а уж когда несколько десятков людей собираются в одном месте, о тишине вообще заикаться не приходится.
Что там творится-то?
Приготовившись к очередной пакости от Судьбы, которая явно решила вертеть передо мной филейной частью, я осторожно выглянула из своего хлипкого укрытия, уже не задумываясь, что могло стать причиной событий.
Это и оказалось роковой ошибкой.
Осмотреться я уже не успела – бесформенный темный силуэт загородил весь свет, с пугающей скоростью устремившись к моему лицу, и в следующее мгновение изнеженную кожу щек закололи… сотни высохших травинок из набивки подушки!
Первый воин племени беззвучно хохотал, уже не делая попыток увернуться от ответного броска той же многострадальной подушкой. Медвежья морда откинулась ему на спину, открывая лицо, и стало видно, что из ушей Устина торчат переливающиеся серебристые затычки.
С подозрением ощупав собственную голову, я обнаружила точно такие же.
Кажется, теперь я точно знаю, как выглядит заклинание-«заглушка». Не сказать, чтобы меня это сильно порадовало, так что таший огреб подушкой еще раз, но смеяться не перестал.
Умывшись и позавтракав, я пришла в благодатное расположение духа и, вольготно вытянувшись вдоль разлегшегося прямо на траве ташия, велела ему читать «отсюда и до понедельника», после чего чтение пришлось ненадолго отложить, объясняя, что такое понедельник и с чем его едят. В Альянсе все выходные дни совпадали с праздниками, и четкое разделение на недели и месяцы отсутствовало.
- В таком случае, я действительно могу читать до понедельника, - сообщил Устин, уловив суть выражения, и скорбно продемонстрировал мне толщину книги, позволяя оценить долю преувеличения.
И как-то она мне показалась подозрительно малой.
При ближайшем рассмотрении книга здорово напоминала «Войну и мир» целиком в одном томе. Своеобразная закладка из пальца ташия отделяла примерно половину, но легче от этого не становилось.
- Тогда рассказывай, что именно сам успел прочесть, там решим, что нужнее, - смилостивилась я.
- В общем, самое ценное, что я выудил из книги… - Устин замялся, бросив взгляд на талмудище, - ну, из той ее части, которую осилил, - это условия, при которых можно создать траш из человека. Если вспомнишь, когда ты попадала в подобную ситуацию – можно вычислить того, кто сделал тебя такой.
- Думаешь, этот некто неизвестный знает, как повернуть процесс вспять? – с сомнением поинтересовалась я.
- Надеюсь, - таший приподнялся на локте, пригвоздив меня к траве темным пронизывающим взглядом.
Я поежилась, невольно скрестив руки на груди. Нет, у людей с таким взглядом спрашивать о корнях их подозрительной заинтересованности я поостерегусь.
- Ладно, и какие же это условия?
- Во-первых, до сих пор траш создавались из женщин, выдернутых с других планет и оказавшихся в безвыходном положении. Сама понимаешь, из местных вряд ли кто-то добровольно согласится утратить статус человека, - сказал он, с недоуменно-виноватым видом пожав одним плечом.
Я молча кивнула, не позволив упрямому возмущению вырваться наружу. Ташию не за что передо мной извиняться. Отношение окружающих ко мне уже о многом говорит, а спорить с очевидным просто нет смысла.
Я вещь. Невероятно дорогая, хрупкая и ценная вещь.
Пока что.
- А во-вторых?
- Во-вторых, сам ритуал можно провести только в двух случаях. Либо в любое солнцестояние, если женщина добровольно дала согласие, либо в первую ночь в чужом мире, пока она еще спит, восстанавливая силы после перехода, и ничем не может помешать.
Я подняла на него взгляд и словно в первых раз рассмотрела – угловатое лицо, вечно взъерошенные светлые волосы, брови, которые всегда немного хмурятся, и – в противовес – чуть приподнятые уголки губ. Смотрела, словно надеялась найти ответ во всех этих черточках, ставших такими привычными.
Тогда, проснувшись, я видела только безликого мужчину в традиционном костюме дворецкого – не считая босых ног. Но откуда я знаю – мог ли он сделать меня такой?.. И если мог – то на кой черт ему это сдалось?
- Вот блин, - тихо проговорила я. – Кажется, мне срочно нужно повидаться с Эртрисс…
* * *
Мысль ворвалась в голову, заставив меня подскочить на месте.
Кто-то пытался помешать Эртрисс выжить. Изо всех сил.
Кто-то из тех, кто жил в ее замке или мог в него зайти, не вызывая подозрений, превратил меня в траш, зная, что меня собираются использовать как филактерию. И теперь я храню душу своей копии только до тех пор, пока ей не причинят особого вреда – а потом ее душа свободно вырвется и, оставленная без физической поддержки, запросто покинет этот грешный мир, стоит ей лишиться последнего, что держит здесь. Вполне живой и пока что нормально функционирующей телесной оболочки своей хозяйки.
Только вот заговором против кого это было?
Сейчас некто неизвестный может захватить власть над родом ди Дара и всей Инквизицией. На Хелле не ценят слабых и недальновидных.
А еще этот некто может захватить саму Эртрисс и попытаться шантажировать Диллиана. Пусть к трону не подобраться – его надежно охраняет древнее проклятие – но неужели трон – единственное, что можно потребовать с загнанного в угол Владыки?
Только вот с одним моментом заговорщики просчитались. Никто не ожидал, что Диллиана свергнут, едва Эртрисс вылетит на Аррио. Очевидно, род Серого Сокола все-таки придумал способ совладать с проклятием династии Эйлэнны, иначе бы они не были столь самонадеянны… но что-то пошло не так. Проклятие начало действовать.
И у тех, кто превратил меня в траш, снова появился шанс.
Устин выслушал весь этот поток мыслей с титаническим терпением, не меняя выражения лица и почти не перебивая с наводящими вопросами, а потом все-таки подловил меня:
- Я чего понять не могу – тебя-то что не устраивает? Ты освободишься от чужого проклятия, с возвращением статуса человека тебе могут помочь в любом отделении гильдии Магов – через некоторое время, конечно, сразу архивы не поднять, но все же. А если ты после всего захочешь вернуться домой – то у тебя за пазухой сидит твой персональный билет, только настрой его перед тем, как станешь прежней.
Малыш портал робко завозился под рубашкой, словно поняв, что речь идет о нем, а я вынужденно притихла, упорно мотнув головой.
Таший прав.
Меня не должны касаться разборки мира, из которого я пытаюсь как можно скорее сделать ноги. Я никогда не вернусь – так какой смысл беспокоиться о впечатлении, которое останется от меня? Особенно если припомнить, с какой целью меня выдернули и как беспардонно водили за нос, творя что в голову взбредет…
Видеть перед собой только один путь – глупо. Вариант, предложенный Устином, гораздо проще и надежнее, нежели попытки вернуть трон свергнутому Владыке.
- Логично, - признала я. – Только вот скажи мне честно – будь ты на моем месте, ты бы согласился на подобный план действий? А-ля «после нас хоть потоп»?
- Конечно, - пожал плечами таший. – Иначе бы и предлагать не стал. Какой смысл Эртрисс сейчас забирать душу, когда до исполнения плана остается буквально десяток часов? Она ведь так долго из шкуры вон лезла, стараясь добиться своего…
Прав. Тысячу раз прав. Только вот – смогу ли я после всего пережитого просто уйти, не оборачиваясь и не думая, что случилось потом, без меня? И как могло бы быть, если бы я вмешалась?
- Я предпочитаю надеяться, что хоть что-то человеческое в ней осталось, - упрямо заявила я. – А не в ней, так хоть в Диллиане.
- Глупо, - покачал головой таший. – Что ты будешь делать, когда проклятие ди Дара все-таки окажется на тебе? Снять его на твоей родине – без шансов, а на то, чтобы избавиться от него здесь, придется потратить долгие годы.
- Вот если окажется, - твердо произнесла я, - тогда и буду думать. Но сейчас… Эртрисс – мой двойник. Моя копия. Не может такого быть, чтобы она вот так просто бросила человека без будущего!
- Знаешь, - Устин задумчиво посмотрел на меня исподлобья резко потемневшими глазами, - со стороны обмен кажется вполне нормальным. Ты даришь ей возможность выйти за любимого человека, жертвуя своими детьми, и получаешь – мир магии и силы, главенство над могущественной Инквизицией, богатство и власть. Для Хеллы, я бы сказал, совершенно обыденная сделка.
- Свое семейное счастье на обломках чужого? Хоть идиотизмом назови, но я не верю, что Эртрисс не понимает, что творит.
Таший приподнялся на локте, наградив меня хищным, неприятным взглядом, заставив невольно поежиться.
- Твоя вера в людей когда-нибудь здорово щелкнет тебя по носу, - напророчил он и сгреб меня в охапку, по-медвежьи неосторожно стиснув ребра, отчего я не то что возразить – воздуха набрать не смогла и, жалобно пискнув, попыталась вырваться. Безрезультатно.
Устин дал мне вздохнуть лишь когда я уже затихла, не надеясь на спасение и в сердцах (но мысленно) ругаясь на всех мужиков, которые своей силы не осознают. Но не отпустил – только ослабил, наконец, объятия, и зарылся носом в мои волосы, основательно их перепутав. Я лежала смирно, не решаясь ни прижаться покрепче (вот где была эта природная печка, когда я чуть не примерзла во время ливня в летней резиденции?!), ни отпрянуть – еще сожмет опять, чего доброго.
И когда это мы успели сократить вежливую дистанцию до такой степени, что меня уже тискают на манер любимого плюшевого мишки? Не то чтобы неприятно, но…
Черт возьми, да кого я обманываю? У меня уже не получится покинуть этот мир без сожалений.
Даже если я вдруг очнусь на родной планете, в тесной комнатке с оббитыми войлоком стенами, в смирительной рубашке – захочу ли снова становиться «нормальным членом общества»? Общества, в котором никто и никогда не беспокоился обо мне так, как этот неуклюжий медведь, умеющий быть таким ласковым и заботливым?..
Что бы им ни двигало.
Эртрисс нашлась вечером того же дня.
Взмыленный, смущенный и встрепанный шаман, непрерывно мнущий в руках запасной цилиндр, отчего тот расстался уже с половиной вышивки, радостно нарезал круги по поселению, вопя что-то про помощь джунглей и любовь, и как никогда напоминал натуральнейшего укурка. Следом за ним тащилась угрюмая процессия – десяток мужчин в звериных шкурах, несущий носилки, наскоро состряпанные из подручных материалов - веток, листов и лиан. На носилках лежала невольная жертва чужой охоты – совсем еще молодой паренек с жуткой открытой раной через весь живот, словно кто-то пытался разорвать его на две половины, да передумал на полпути.
Сама виновница переполоха бессознательным (но очень хорошо связанным) мешком висела через плечо Делоко, который, казалось, вовсе не замечал взваленной на него тяжести, всячески выражая бурный восторг по поводу того, что джунгли все же ответили ему и помогли.
- Веревку между пальцами пропустил? – как ни в чем ни бывало поинтересовался Устин, оглядывая добычу, на руках которой действительно красовались изумительные по сложности путы.
- Ясен пень, - отмахнулся восторженный шаман. – Но это чепуха, со мной действительно говорили джунгли!
- Как будто в первый раз, - хмыкнул таший.
- Не в первый, - признал Делоко. – Но, сам понимаешь, это как…
- Свидание? – рассмеялся Устин, бросив на меня косой взгляд. – Не понимаю, но представить могу. Ладно, а что с Болком?
- Болк… - шаман помрачнел, обернувшись к носилкам, которые как раз скрывались в одной из обжитых башенок. – Госпожа инквизиторша задела его одной рукой. Никогда не думал, что можно так извратить заклинание исцеления, пусть даже магия хелльская…
- Извратить исцеление? – встряла я.
- Леди Эртрисс, - на лице Устина замерла брезгливо-хмурая гримаса, - обучена особому исцелению, которое способно затянуть любые раны и заставить исчезнуть многолетние шрамы. Но если такое заклинание применить к полностью здоровому человеку, немного изменив жестикуляцию, вся энергия, собранная на лечение, пойдет во вред. Обычно дело заканчивается парой-тройкой глубоких царапин, взявшихся ниоткуда. Никогда еще не видел, чтобы от обратного исцеления осталась такая рана.
- Понятно, - сухо кивнула я. Исследовательский гений моей копии, сначала вызывавший гордость за родину, теперь потихоньку начал раздражать. – Ему можно помочь?
- Ясен пень! – неоригинально повторился шаман. – Сейчас вот в себя приду и пойду лечить, - уверенно заявил он и поднес к губам лозу, растущую прямо из его тела. Цветы развернулись к нему и ласково скользнули лепестками по коже; на наших глазах за несколько секунд на стебле вырос и распустился бутон.
- Кажется, наша надежда и опора витает в облаках, - насмешливо заметил Устин, этак ненавязчиво обнимая меня за плечи и притягивая к себе.
Я покорно прижалась к его боку, судорожно вспоминая, как пользоваться сенсорами, чтобы договориться с Диллианом о встрече на нейтральной территории.
Отчего-то мне кажется, что, если не удрать немедленно, я окажусь под колпаком у одной сомнительной личности в медвежьей шкуре с обворожительными круглыми ушками.
И что самое жуткое – я, кажется, уже ничего не имею против.
Обманка гл. 34-45
© Copyright: Лена Ахметова, 2009
Свидетельство о публикации №209101501236
Свидетельство о публикации №209101501236
Рецензии