Запой

 

               
               
 
   Галина после развода  возвращалась из Бишкека в Курган. Плацкартных билетов не было, пришлось брать купейный. Хотелось, чтобы с ней ехала, хотя бы одна женщина. Но случилось всё наоборот. Напротив неё на нижнюю полку устроился мужчина с красными глазами и одутловатым лицом,нос у него был похож на сизую картошку. Верхние же полки заняли два парня, от которых несло перегаром на всё купе. Поезд тронулся, попутчики зашевелились: мужчина достал еду, парни подсели к нему с бутылкой водки, предложили и Галине присоединиться, но она, поблагодарив, вышла за кипятком. Кипяток был ещё не готов, и женщина стала смотреть в окно. Поезд уже набрал скорость, и колёса, казалось ей, равномерно отстукивали: «Раз - ве - лась, раз - ве - лась!». Да, она ездила в Бишкек, чтобы развестись с человеком, которого продолжала любить. 
   С мужем Галина познакомилась в университете, Александр учился на факультете иностранных языков курсом выше. Он был серьёзным и рассудительным парнем, играл на гитаре, сочинял песни, а Галина прекрасно пела, и Александр пригласил её в сборную команду КВН, капитаном которой являлся. Они стали встречаться. Девушка была не очень искушённой в любовных делах, но испытывала к нему большое и светлое чувство. О свадьбе решили подумать после окончания университета. Вначале его и её родители были против брака: Александр - киргиз, Галина – русская. Но их чувства были выше всех доводов. Они поженились, сыграли свадьбу и жили у родителей мужа. Она взяла его фамилию и стала Кинеева Галина Григорьевна.
  Свёкор долгое время трудился на поле, выращивая дыни с арбузами, жизнь согнула его до земли, поэтому он ходил, опираясь на палку, а левую руку всегда держал на спине ладонью вверх.  Он плохо говорил по-русски, а Галина совершенно не знала киргизский. Когда она пришла к ним в первый раз, Сашин отец повел её показывать свой сад, где росли яблони, груши, абрикосы, персики, вишни, но особой гордостью был виноград. Отец с большим наслаждением ухаживал за ним, шил из марли мешочки и укутывал каждую  виноградную гроздь, чтобы осы не портили ягоды.
   В глубине сада находился большой муравейник, около которого стояла скамейка. Если свёкор куда-то пропадал, то найти его можно было либо в винограднике, либо на скамейке у муравейника. Он подолгу мог наблюдать за этими трудолюбивыми насекомыми. Галина, когда выдавалось свободное время, тоже приходила посидеть рядом с ним и посмотреть на холмик, где кипела своя жизнь, понятная только этим маленьким существам. Свёкор научил её облизывать соломинку и опускать в гущу муравейника, а затем брать в рот. Соломинка становилась кислой, он улыбался и повторял на ломаном русском языке: «Корошо, корошо, лекарсво». Отец полюбил Галину, часто угощал девушку припрятанной конфетой или орешками.
   Свекровь же, раздобревшая невысокая киргизка, с круглым щекастым лицом, щёки были такие большие, что, казалось, глазам на лице не хватило места, поэтому они сузились и смотрели сквозь маленькие щелки. Она не ходила, а перекатывалась справа налево. Галина чувствовала, что свекровь недолюбливала её. По их обычаю, невестка должна была встать раньше всех, подмести двор, вскипятить чай, подать завтрак, затем всё убрать, вымыть, почистить, но Александр заставлял всё это делать своих сестёр, а жену любил и жалел.
   Шло время, а детей у молодых не было. Мать все чаще о чём-то подолгу разговаривала с Александром, сердито выговаривала ему что-то на своём языке, а иногда дело доходило до ругани. К тому времени они жили уже шесть лет…
  Однажды, когда Александр был на работе, свекровь зашла к ней в комнату и стала уговаривать невестку оставить сына, просила уехать, плакала, называла её «порченной». И Галина решилась на разрыв. Напрасно Александр просил её не делать этого. Она уехала к матери в Курган. Они жили вдвоём, отец бросил их, когда девочке не было и года.
   Приехав в Курган, уже через три недели молодая женщина поняла, что беременна. Решила ничего не сообщать Александру, ведь за это время он ни разу не позвонил и не написал.
   У Галины родился мальчик. Сын был удивительно красивым ребенком с большими раскосыми глазами. Когда малышу исполнилось четыре месяца, позвонил муж и попросил приехать её для развода, сказав, что документы уже все готовы.

   И вот Галина едет в поезде, а рельсы все отстукивают и отстукивают: «Раз-ве-лась, раз-ве-лась!». Вернувшись в купе, она увидела, что её попутчики допивали бутылку водки.
   Галина -  противник любых алкогольных напитков. Крепче кваса ничего в жизни не пила. Слово «запой» для неё было только слово, а не явление, но всё в жизни когда-то бывает впервые. Первый раз кто-то поднесёт бокал шампанского, кто-то нальёт рюмку водки. Если есть сила воли, то будешь употреблять горячительные напитки только в торжественные дни и по праздникам. А если алкоголь станет смыслом жизни, то человек превратится в существо, у которого одна цель – достать деньги, чтобы выпить. Став алкоголиком, он начнёт направлять всю свою энергию, средства и мысли на добывание спиртного, не обращая внимания на родных, близких, жену и детей.
   Вот и Галинины попутчики спокойно допили бутылку водки и достали   вторую. Они сидели дружно, как будто всю жизнь прожили в одном городе, на одной улице и были родственниками. «Собутыльники», - мелькнуло у неё в голове. «Друзья» подвинулись, освобождая край стола, чтобы женщина могла поставить кипяток. Галина не стала возмущаться, проситься в другое купе, решила, что как-нибудь выдержит эту компанию.
   Мужчину, уже изрядно пьяного с красным лицом, звали Ильёй. Паренька, который немного заикался, они называли Костяном, он постоянно почёсывал за ухом и говорил:
   - А-а-а, не выпить ли н-н-ам, а-а-а?
     - А-а-а д-д-давай! – передразнивал его парень азиатской национальности, которого звали Аскар..
 Галина осмелилась и спросила:
  - А сколько может выпить человек водки?
  - С друзьями да с хорошей закуской очень много, - ответил мужчина.
  - А н-н-на второй день и б-б-без закуски много,- сказал, заикаясь, Костян.
  - А на третий день уже не считаешь, сколько пьёшь, - добавил азиат.
   И Илья стал рассказывать свою историю:
  - Как-то мы обмывали моего первенца. Жена еще была в роддоме, а я пригласил пятерых своих пацанов, ну взяли четыре бутылки водки…
  - Мало взяли,- перебил азиат.
  - Ты слушай дальше,- продолжил Илья,- набрали закуски: колбасы, консервов, пельменей. Вначале все пили за моего сына, а  потом стали пить каждый за своё. Слово за слово, водка кончилась. Я сгонял и купил ещё две бутылки.
  - Н-а-а-а-до было три брать, -  вставил Костя.
  - Да, не перебивай! Наутро я насчитал одиннадцать бутылок. Даже не помню, кто бегал за выпивкой. Во, погуляли! Голова болит, руки трясутся,  во рту, как будто кошки нагадили. Посмотрел по сторонам - все разбросано, на столе посуда перевернута Окурки валялись на полу, торчали  в стаканах, а скатерть была вся прокурена и  в дырках. Страшно хотелось пить.Я прямо из банки напился  рассолу, достал огурчик…
   - «А рабочему человеку без огурчика никак нельзя: с огурчиком солёным и хлебца в охотку съешь, и поправиться, когда  нужно, опохмелиться - первое средство для оттяжки», - процитировала  Галина Шмелева.
  - Надо было сразу похмелиться и всё прошло бы,- вставил азиат.
  - Нечем было похмелиться, ну ни капельки не оставили, - он выругался, - надо  бежать в магазин, а меня выворачивает каждую минуту. Лежу и думаю, что скоро умру, если не выпью. Полез в аптечку, нашёл там настойку валерьянки,  пустырника, посмотрел на одеколон, но брать не стал,  я же -  не  алкоголик. Слил всё в рюмку, взял эту гадость трясущимися  руками, а выпить не могу, опять всё нутро выворачивает.
   «Раз тошнит, значит, ещё не конченый алкоголик», - подумала Галина.
   - Закрыл бы нос и опрокинул быстро, - сказал азиат.
   - Молод ещё, Аскар, чтобы учить, - обижено ответил Илья и продолжал свою историю,- я подношу рюмку ко рту, а меня мутит. Кое-как влил в себя эту жидкость, запил водой, и меня снова вырвало…
   -  Не прижилась, - заметил Аскар.
   - Без тебя знаю, что не прижилась, не перебивай, слушай дальше. Не тебе рассказываю, а вот ей. - Он кивнул в сторону женщины. -  Побежал я в магазин, а там знакомые пацаны, ну мы снова набрали водки, закуски и ко мне. Очнулся ночью, язык к небу прирос, во рту сухо, не могу вспомнить, что же было вчера, хочу встать, только приподнимусь и опять падаю, ноги не слушаются, голова трещит. Еле-еле поднялся по стеночке, дополз до крана с водой и опять отрубился. Если бы не пришла тёща, я, наверное, допился бы до «белой горячки». Тёща у меня -  человек. Она поднесла мне рюмочку, напоила горячим бульоном, а потом и спрашивает: «Сколько же, зятек, вас было? Я вынесла двадцать четыре бутылки?». Это значит, что мы  вшестером за два дня выпили больше ведра водки. Вот вам и ответ на ваш вопрос, красавица.
Галина ужаснулась:
   - Неужели вы выпили по четыре бутылки?
   - Ну, это же за два дня,  больше столько не употребляю. Вот сегодня мы на троих выпили две бутылки, на этом и остановимся, - закончил своё повествование Илья.
    За окном уже совсем стемнело, женщина предложила устраиваться спать, помогла убрать со стола и попросила всех выйти из купе и дать ей переодеться. Попутчики вышли и пропали. «Наверное, на этом не остановились», - подумала она и закрыла глаза. И снова в перестуке колёс ей послышалось: «Раз-ве-лась! Раз-ве-лась!».
   Галина вспомнила, как неделю назад, увидела Александра на вокзале, и у неё защемило сердце. Ей захотелось обнять его, поцеловать и  рассказать о сыне, показать фотографии, но она не решилась.
   - Здравствуй, - виновато сказал муж  и  помог ей сойти по ступенькам поезда, поцеловав в щёку, добавил, - а ты похорошела.
   - Ты тоже возмужал, - заметила она.
   - Поехали к нам, ужин уже ждёт тебя, - предложил он.
   - Нет, отвези меня в гостиницу, - попросила Галина.
   - Отец очень просил тебя привезти, говорил, что скучает по тебе, - уговаривал  Александр.
   - А ты?
   - Что я? – не понял он.
   - А ты скучал? – спросила она тихо.
   - Скучал, ещё как скучал.
   - А почему в прошедшем времени?
   - Ну, не цепляйся за слова. Поехали?
Поколебавшись, она согласилась.
   Дома, когда Александр отошёл, чтобы принести  вина, его мать успела поделиться своей радостью: «У нас будет свадьба, Саша скоро женится!». Услышав это, Галина почувствовала, как комок подкатился к горлу, воздуху не хватало, на глаза накатывались слёзы, ей пришлось собрать всю  свою  волю, чтобы не показать, как тяжело на душе. Только свёкор догадался, что невестка все ещё любит сына.
   Сказав, что ей надо выйти, Галина поспешила в сад. Слезы хлынули сразу. Сдерживая рыдания, она побежала к муравейнику, села на скамейку и постаралась успокоиться. Вскоре послышался шорох – это Александр искал её. Он подошёл к ней, хотел сесть рядом, но остался стоять.
   - Что с тобой?
   - Я сильно устала с дороги, отвези меня.
   - Оставайся у нас. Завтра сделаем все дела, и улетишь самолетом, - неуверенно предложил он.
   - А откуда у вас здесь появился муравейник? - перевела она разговор на другую тему.
   - Да, отец принес откуда-то в мешке. Мы в детстве брали соломинки и засовывали в гущу муравейника, а потом облизывали. Отец утверждал, что это очень полезно.
   - Он и меня научил так делать, - сказала Галина.
   - Когда он успел тебя научить, мы же постоянно были вместе.
   - Были. У нас теперь все в  прошедшем времени...
   - Да не цепляйся ты за слова.
   Колеса  все отстукивали и отстукивали навязчивые слова: « Раз-ве -лась, раз-ве-лась…», - и с каждым стуком поезд увозил её всё дальше и дальше из прошлого. Отвернувшись к стене, женщина попыталась уснуть.
   Домой Галина добралась под утро. Чтобы не будить маму с сыном, открыла дверь своим ключом и прошла в спальню, но там никого не было. Обойдя всю квартиру, она не нашла ни маму, ни сына. Еле дождавшись семи часов утра, пошла к соседке. Тётя Валя, женщина пятидесяти лет, моложавая,  с недовольным видом, что её разбудили, открыла дверь.
   - Доброе утро, - поздоровалась Галина.
   - А оно доброе? – сердито спросила соседка, -  твоих пятого дня увезла «Скорая».
   - Куда увезла?
   - А я почём знаю? 
   - Валюша, ты скоро? – послышался мужской голос из спальни.
   - Уже иду, милый, - тётя Валя, не закрывая двери, посмотрелась в зеркало, поправила прическу и с гордостью добавила, - муж зовёт, можешь поздравить.
   - Поздравляю, - машинально сказала Галина, а сама подумала: «Наверное, уже десятый по счёту?».
   Оказалось, что матери сделали операцию.  Когда Галина вошла в палату, то увидела бледную, с ввалившимися глазами и впалыми щеками женщину. Она не сразу узнала в ней свою мать, подсев к кровати и взяв её за руку, спросила:
   - Как дела, мамуля?
   - Хорошо, что ты приехала, доченька. Я не хотела ложиться в больницу, держалась до последнего, думала, что всё пройдет, но три дня у меня была высокая температура, а когда силы стали покидать меня, и боль не утихала, я открыла входную дверь и вызвала «Скорую помощь». Очнулась в реанимации, врачи сказали, что аппендицит лопнул, и операция длилась три часа.
   - Она у вас в рубашке родилась, - добавил подошедший хирург, - ещё бы немного, и мы бы не спасли её.
   - Спасибо вам, доктор, а где мой сын?
   Но никто не смог ей  ответить. Она побежала в приёмную и стала спрашивать, куда поместили её ребенка, но  медсестра ответила, что в этой больнице нет детского отделения. В это время машина «Скорой помощи» доставила больного, и весь медицинский персонал  стал заниматься своим привычным делом, не обращая внимания на Галину. Она выбежала на улицу и стала упрашивать водителя, который только что привёз в больницу мужчину,  увезти её на станцию «Скорой помощи». Услышав  историю, приключившуюся с женщиной, шофёр сжалился над ней и взялся отвезти. Там она узнала, что сына определили в дом малютки.
   В этот день ребёнка ей не отдали, так как был выходной, и начальство отдыхало. Она плакала, умоляла, просила хотя бы показать мальчика, но сына так и  не получила. Прибежав рано утром в понедельник, Галина ждала, пока кончится «пятиминутка», которая длилась больше часа,  потом очень долго оформляли документы. «Как хорошо, что мы не были ещё в разводе, когда родился малыш», - подумала женщина. Наконец, вынесли ребёнка. О, ужас – это был не её сын. Началась суматоха, долго никто не выходил, затем появился солидный мужчина и  пообещал разобраться, сказал, что за последнюю неделю усыновили двух малышей и, может быть, что-то напутали.
   - Как перепутали?  Отдайте моего сына! Где мой малыш, что вы с ним сделали? - билась Галина  в истерике.
   - Женщина, успокойтесь, мы разберёмся, приходите завтра, а лучше послезавтра, - сказал полный мужчина в белом халате.
   - Как послезавтра? Я никуда не уйду, верните моего сына.
   - Мамаша, криком ничего не добьётесь, все будет хорошо, поберегите нервы, - настаивал врач.
   - Я пойду в милицию, я подам на вас в суд, я … - она разрыдалась от усталости и бессилия.
   - Дайте ей успокоительного, - сказал доктор и вышел.
Галина увидела, как в её сторону направилась медсестра, лет восьмидесяти, похожая на скелет, обтянутый кожей. Вот «скелет» поднёс  мензурку и влил ей в рот какую-то горькую жидкость.
   Правду в народе говорят, что беда не приходит одна. Как-то всё сразу навалилось на неё тяжелым грузом: и развод с любимым человеком, и операция, и потеря ребёнка.
   Она не помнила, как добралась домой,  достала бутылку водки из бара, налила рюмку,  вторую, третью и напилась. Напилась до потери сознания, все проблемы с каждой рюмкой отступали куда-то в подсознание, а сознание улетучилось и летало отдельно от неё. И ей захотелось сделать что-то необыкновенное, героическое.
   Она набрала  номер телефона своего уже бывшего мужа.
   - Алло, кто говорит? – услышала родной голос.
   - Александр, я родила тебе сына, а теперь потеряла его.
   - Галина, ты пьяна? Какого сына? Мы уже больше года не живём вместе…
   - Твоего сына, приезжай…
   Ночь прошла, как кошмарный сон. Галине хотелось пить, пить и пить. Утром ей показалось, что она попала в ад: ноги не слушались, голова не соображала, в животе что-то возмущалось и просилось наружу. А  страшнее всего было то, что женщина ничего не помнила. Самым необходимым местом для неё стал унитаз. Только отойдёт к телефону, чтобы позвонить подруге, начинает набирать номер, а из неё, как из фонтана, вырывается противная жидкость. Наконец, догадалась взять тазик, поставила у аппарата, позвонила. Подруга взяла трубку.
   - Мария, какое счастье, что ты дома, приезжай, мне плохо, - выпалила она на одном дыхании.
   - Галчонок, я сейчас примчусь, потерпи, родная.
   Мария такой человек, который не может жить, если кому-нибудь из близких или знакомых плохо. Она помогает всем, кто в ней нуждается: покупает продукты пожилым людям  своего подъезда, кормит бездомных кошек и собак, никогда не забудет насыпать крошек в кормушку для птиц. Если видит, что человеку нехорошо, даже пусть незнакомому, она не пройдёт мимо, а сделает всё, чтобы ему стало легче. Мария не человек, а машина по выработке добра и милосердия. Она не забудет поздравить родных, близких и просто знакомых с Днем рождения, Новым годом, Рождеством и так далее по календарю. Ее девиз: «Чем больше отдаешь, тем больше получаешь». И ведь, правда, у неё все спорится. Она успевает контролировать работу своего салона красоты, ходить в тренажёрный зал, посещать сауну, писать статьи и рассказы, которые постоянно печатают в газетах и журналах. Гонорар она переводит в детский дом, дом малютки  и дом престарелых.  Мария на помощь бросается, как на амбразуру. Всё у неё получается, где она – там светло, тепло, уютно.  Вот и сейчас мчится на машине по первому зову.
   - Дружочек, что случилось? Говори прямо и чётко, ты знаешь, я не люблю, когда распускают слюни, - сразу с порога начала она.
   - Я напилась и мне плохо, - только успела сказать Галина, и её опять стошнило.
   - Ну, это дело поправимое. Что пила?
   - Водку.
Мария налила рюмку водки,  зажала ей нос двумя пальцами, влила  в рот всё содержимое и заставила запить рассолом прямо из банки, но Галину снова стошнило.
   - Не прижилась,- улыбаясь, сказала она.
   - Ты, Галчонок, говоришь, как заправский алкоголик, - заметила Мария.
   - Получилось всё, как рассказывал Илья в поезде, - сказала Галина и поведала Марии о недавних попутчиках.
   - Если похмелье не лечить – оно проходит за один день, а если лечить – за десять, - пошутила подруга и  заставила её снова выпить рюмку. - Через некоторое время поешь что-нибудь  горячее,  и всё пройдет. Только сегодня больше ничего не пей, а то уйдёшь в запой. Знаешь, как легко стать алкоголиком?  Из-за чего напилась-то, ты ведь крепче кваса ничего не пьешь?
Наконец-то, Галина стала вспоминать, что с ней произошло. Перед глазами всплывали обрывки вчерашнего дня. Она, рыдая, стала рассказывать:
   - Я сына потеряла. Когда маму положили в больницу, - всхлипывая, продолжала она, - его определили в дом малютки, по документам он там есть, а на самом деле - нет.
   - А что Зинаида Евдокимовна не знает мой номер телефона, - негодовала Мария,- почему не обратилась ко мне? Я бы и с малышом  посидела, и её в больницу определила. Да что теперь об этом говорить, дело сделано, надо его переделывать. А слезами горю не помочь.  Сиди дома и жди звонка. Да, прими душ, - уже в дверях сказала она.
   Мария – потрясающая подруга: с ней неясное становится ясным, неразрешимое решается. Она уверена, что день надо начинать с доброго дела. Утром смотрится в зеркало, улыбается и произносит: «Жить – прекрасно!». А отчаявшегося человека приводит в чувства такими словами: «Александр Абдулов был бы рад отдать славу, карьеру, состояние и, в конце концов, поменяться с тобой местами, чтобы жить! Живёшь – радуйся, ищи способ жить лучше, умереть успеешь. Человек, у которого есть ноги, руки и чуточку мозгов, уже счастлив».
   Мария позвонила рано утром.
     - Что, подруга, оклемалась? - услышала Галина долгожданный голос.
 - Поезжай, забирай своего ненаглядного сыночка. Да, кстати, как себя чувствует Зинаида Евдокимовна? Я постараюсь заехать к ней сегодня. В какой больнице она лежит?
   - Ой, спасибо, как ты нашла…
   - Потом, потом расскажу, - перебила та. - Я спешу, так в какой больнице?
   - В четвертой, на втором этаже… -  только и успела сказать Галина.
   Мария не терпит, когда её благодарят, распускают слюни или пускают слезу. « Я так живу, или это -  стиль моей жизни»,- любит повторять она. Бесполезно  отговаривать её не ездить к Зинаиде Евдокимовне в больницу, она все равно найдёт время заехать к ней, выкроит час, чтобы на вокзале встретить друзей друга, успеет забрать соседского ребенка из музыкальной школы, по ходу дела обязательно пристроит бездомного котёнка, а вечером  ещё переделает кучу добрых дел. 
   В дверь позвонили, Галина открыла. На пороге стоял  её бывший муж. Сердце чуть не выскочило из груди. Ей хотелось броситься к нему на шею, прижаться, спрятаться  от всех неприятностей и суеты.
   - Здравствуй, Галина! Что за бред ты несла? Я прямо с самолёта.
   - Это не бред, а -  правда. И если бы я не напилась вчера, то ты бы никогда не узнал, что у тебя есть сын.
   - Ты напилась? У меня есть сын? Где он?
   - Расскажу по дороге, поехали.
   В доме малютки  их встретили приветливо, уже знакомая худощавая медсестра вынесла малыша, теперь она показалась Галине волшебницей в белом наряде. «Волшебница»  передала ребёнка  Александру, спросила:
   - Это ваш сын?
 Он осторожно прижал малыша к себе, внимательно посмотрел на него и   сказал:
   - Да, это мой сын.
   - Больше не теряйте, - медсестра  улыбнулась и добавила,- а мальчик очень похож на вас.
   - Теперь не потеряю,-  произнёс Александр.

   Была весна, время года, когда просыпается всё в  природе, а самое главное - обостряются чувства, хочется жить и любить, становиться лучше. У Галины пела душа: два самых любимых  человека были рядом. Александр предложил немного прогуляться.
   - А ему не холодно? - беспокоился он.
   - Нет, с малышом надо чаще гулять, и сегодня удивительно теплый день, - ответила она.
   - А как ты назвала нашего сына?
   - Я дала ему имя любимого человека.
Александр помрачнел. " У неё есть любимый человек",- подумал бывший муж, и сердце его разрывалось от ревности. Они, молча, присели на скамейку. Счастье стучалось в её сердце. Рядом с ней близко-близко сидел тот, которого Галина любила ещё сильнее, чем прежде. Отец держал сына так нежно, боясь пошевелиться, казалось, что и дышал-то мужчина через раз. Молодая женщина посмотрела на эту идиллию, и любовью наполнилась её  душа.
   - Ты когда уезжаешь?
Александр испуганно прижал к себе сына, как будто его хотят отнять у него, а затем тихо произнес:
   - К сожалению, завтра.
Галине стало зябко, или это от его слов повеяло холодом.
   - Завтра, так завтра, а пока ты – наш гость.
Она хотела взять сына, но Александр не дал.
   - Можно я сам понесу его, -  сказал он. И пара медленно пошла по аллее. Галине хотелось, чтобы этот день продолжался вечность.
   Дома малыш закапризничал, расплакался, и она машинально сказала:
   - Дай мне Сашеньку, я покормлю.
   - Повтори! Я не ослышался? Повтори! Как ты назвала нашего сына?
   - Я дала ему имя любимого человека – Александр.
   - Ты назвала его моим именем?
   - Да!
 Он посмотрел на неё глазами полными слёз, передал сына, обнял их обоих и спросил шёпотом:
   - Можно, я останусь навсегда?…
   - Да! Да! Да...