Вовка

Сергей Сергеевич вышел сырым весенним утром, кутаясь в шарф, чтобы идти на работу. Путь проходил мимо маленького уютного сквера. Внимание его на этот раз привлекла стайка незнакомых ребят, шумно обсуждающих что-то. Среди них Сергей Сергеевич заметил Вовку — мальчишку из соседнего подъезда. В группе незнакомцев он был самый щуплый и маленький. «Надо бы поговорить с Вовкой, — мелькнула в голове Сергея Сергеевича мысль, — предупредить, чтобы был поразборчивее. Не нравится мне эта компания». Раньше Сергей Сергеевич часто видел Вовку во дворе: мальчик рос нелюдимым, но с ним заговаривал охотно.

На следующее утро (это была суббота) наш герой вышел в булочную и наткнулся взглядом на худенькую одинокую фигурку, сидевшую в сквере. Это был Вовка. Сергей Сергеевич подсел к нему, и они разговорились. Много в то утро услышал взрослый человек из уст подростка такого, чего бы с лихвой хватило на взрослую жизнь.

Папа пил, и маленький Вовка запомнил его вечно красные и мутные глаза, звериный оскал и здоровенный кулак с татуировкой «Север». Когда Вовке исполнилось пять лет, папа исчез. Мама болела, часто плакала, а потом и вовсе впала в депрессию. Бывали дни, когда мама просто лежала, тупо смотря в потолок. Тогда было особо плохо — даже поесть в эти дни дома было нечего.

Вот тогда-то его, одинокого, зарёванного, встретила компания незнакомых ребят. Они повели его в заброшенный дом и предложили покурить. Хотя Вовке было одиннадцать (солидный возраст), но раньше он никогда не курил. Предложение было настойчивым, и Вовка согласился.

Его мутило, рвало, а в голове происходили какие-то бешеные пляски. Очнулся он один, в этом заброшенном доме. Было темно, отвратительно пахло, а по нему ползали две огромные крысы. Не помня как, он добрёл до дома, твёрдо решив, что больше ни-ког-да! Но настал день, и встреча в заброшенном доме вновь повторилась.

А теперь Вовка не знает, как выбраться из этого замкнутого круга. Мальчишка замолчал. У него затряслись губы, и глаза пацана заволокла слеза. Сергею Сергеевичу стало не по себе, он сжал Вовкину руку и обещал помочь. Но тщетно искал мальчишку наш герой все последующие дни. Мальчик исчез. Сергей Сергеевич ходил к Вовке домой: его мама сказала, что тот у бабки в деревне.

Сергей Сергеевич ждал. Но настало лето, всё стёрлось, смазалось, стало незначительным, пока однажды, в самом начале осени, Сергей Сергеевич, выйдя на работу, не увидел его: опять так же одиноко сидевшего на скамейке в сквере. На голове подростка был глубокий капюшон, а сквозь тонкую ткань курточки остро торчали плечи. Мужчина подошёл, окликнул. Вовка поднял голову, и Сергей Сергеевич вздрогнул: на него смотрело лицо совершенно измождённого старичка: даже глаза мальчика стали совсем бесцветными и тусклыми. «Что же ты наделал-то с собой, Вовка! — только и смог произнести Сергей Сергеевич. — Завтра, здесь, обязательно, в это же время!» — сказал он, спеша на работу.

Первое, что сделал Сергей Сергеевич, придя в свой кабинет, — позвонил своему старому другу, врачу-наркологу. Тот назначил встречу и пообещал дальнейшую помощь. Но ни на следующий день, ни через день Вовки в сквере не было, и Сергей Сергеевич пошёл к нему домой.

В подъезде было душно и сыро. Он поднялся на второй этаж и ахнул: рядом с Вовкиной квартирой к стене была прислонена крышка гроба, а около нарядно теснились венки. Сергей Сергеевич тупо читал на лентах: «Любимому сыну от безутешной мамы», «От одноклассников», «От друзей», «От родных»… Оказывается, как много было их — тех, кто мог бы помочь Вовке — живому и нуждающемуся в помощи.

Взрослый человек стоял и, как мальчишка, плакал, глядя на венки, мучаясь, коря и ругая себя за равнодушие и пассивность. За то, что не успел.