Мой телефон... подражание О. Генри

Уж так устроен человек, что ему для нормальной жизни необходимо окружить себя множеством самых разнообразных, порой абсолютно ненужных  вещей. Мы будем не мы, если в нашем буфете не будет стоять потрясающий сервиз на двенадцать персон, потому что Иноземцевы  на прошлой неделе купили на шесть.
Мы каждый день ходим по магазинам, посещаем бутики, в субботу выбираемся на рынок – это уже вошло в традицию. Если раньше люди в воскресенье ходили в церковь, то сейчас в лучших нарядах, умытые и причесанные, с кошельками в сумках, которые так заботливо и цепко держат наманикюренные ноготки, - на рынок. Мы покупаем огромное количество абсолютно ненужных вещей. Мы осознаем их непригодность лишь спустя какое-то время. Но это открытие не останавливает нас. Напротив, мы еще нетерпеливее ждем следующей субботы, чтобы взамен этой вещи купить другую, на этот раз просто необходимую.
И дело не в нашей легкомысленности, не в нашей тупоголовости. Капитализм в России строится, потребности множатся, как кролики. Производство нужных и ненужных товаров достигло ужасающего уровня. Но это еще не апогей. Производство нарастает. Каждый день на прилавки выбрасывается огромное количество того, что шумит, звенит, пищит, убирает, моет, чистит, ездит, заводиться, разводиться, складывается и заменяется. Даже если вы очень практичный человек, устоять против покупки бесполезной, но очень красивой вещицы порой бывает нелегко, если не сказать невозможно. И стоит только на несколько минут остановиться около одного самого незначительного предмета, как начинает казаться, что именно этого тебе не хватает для полного благополучия. Поверьте, я знаю о чем говорю: сама прошла через это. Слава Богу, в моей жизни всегда был недостаток денег, и мне пришлось просто научиться быть более избирательнее в покупках. Иначе бы я скупала все, что вижу.
В погоне за вещами мы как-то забываем, что у каждой вещи есть свой характер. Взять, к примеру, часы. Причем у каждого механизма характер свой собственный. Самые безобидные из них те, которые точно показывают время, не отстают и не спешат, их не надо заводить: они идут на батарейке. У них довольно самостоятельная, совершенно отдельная от вас жизнь. Вы не принимаете никакого участия в ней. И даже создается впечатление, что, когда  надо узнать время, вы подглядываете частную жизнь.
Другое дело, когда часы отстают или спешат, или когда у них меняется настроение: то спешат, то отстают. И вы, соответственно, то приходите раньше на свидание и томитесь в ожидании и портите себе нервы: «Придет или не придет?» вместо того, чтобы, как положено женщине, опоздать и невинно строя глазки, дать глупейшее оправдание; то в новой курточке, с прической «А ля Карлсон» дефилируете сногсшибательной походкой к уже опустевшей скамейке.
Но в наш технический век самым непредсказуемым характером обладает всем известный сотовый телефон.
В один прекрасный день вы решаете, что жизнь ваша несколько однообразна, и вам нужно что-то сделать, чтобы хоть как-то ее разнообразить. Для этого вам просто необходимо купить новый сотовый телефон. Старый пора выкинуть, потому что по нему все меньше  друзей вам звонят. Кроме того, новенький телефон – это еще и показатель вашей успешности. Чего только не умеет тот телефон, который вы вчера присмотрели в магазине: петь на разные голоса; играть популярные мелодии; будить вас (и не только вас) по утрам; считать на калькуляторе; напоминать, сколько осталось времени до делового (или неделового) свидания; выходить в Интернет; фотографировать и снимать видео. Да мало ли чего может новый сотовый телефон!
Мой сотовый телефон Алкатель тоже имеет много возможностей. Имеет он также и свое мнение насчет того, с кем можно, а с кем не стоит разговаривать его хозяйке. Сам он подключен к МТС, и очень этим гордится. И это не просто гордость. Подключение к этой известной, популярной, но, скажу откровенно, ужасно дорогой сети превратила его гордость прямо-таки в гордыню. Чувство собственного достоинства переполняет его.  Важность читается на блестящем корпусе, спесь просто светится на  дисплее. Поэтому хозяева телефонов, которые подключены к сети поскромнее, например, УСИ, проходят строгий отбор на предмет дозвона.
Помню, как мне было нужно дозвониться до молодого человека, студента, который пришел ко мне в  свое время с просьбой решить контрольную по русскому языку. Сам он учится на экономиста, поэтому в нашем «великом и могучем», сами понимаете, не силен. Пришел он не один, с другом-одногруппником. Обоих юношей звали Сергеями. У меня сложилось впечатление, что второй Сергей в «великом и могучем»  не силен еще больше, так как на мои вопросы он лишь кивал головой. Разнообразие кивков заключалось лишь в горизонтальном и вертикальном движениях, поэтому разговор велся в основном с Сергеем номер один. Договорившись о цене, сроках и подобных мелочах делового содержания, мы  обменялись номерами сотовых телефонов.
- Вы успеете за два дня?
- За два? Так срочно?
- Да я понимаю, сам виноват, что время упустил. Через два дня надо уже работу сдавать, а у нас еще ничего не сделано. Вы уж нас извините за такую спешку.
- Ох… Ну не одни вы так. Все студенты  все делают в последний момент. Сама студенткой была – знаю. Ну ладно. Если найду все необходимые словари, то успею написать все за два дня. Как сделаю – позвоню.
- Спасибо. Я еще вам сам позвоню – вдруг что-нибудь понадобится.
Во время разговора я достала из сумки свой телефон, чтобы продиктовать его номер довольно милому студенту, и можно с точностью сказать, что этих юношей мой телефон видел, слышал, и по какой-то причине молодые люди ему не понравились. Не исключаю так же и то, что он мог просто обидеться на меня саму, так как я не спросила его разрешения, можно ли этим студентам звонить мне. Со стороны мои рассуждения кажутся, мягко говоря, нелепыми, но у меня не находится другого объяснения, сколько бы я не размышляла, так как Сергеи не звонили ни на следующий, ни на второй день. Причем все остальные желающие поболтать со мной дозванивались беспрепятственно.
 Прошло уже три дня, а от них ни слуху ни духу. Тут мне для решения шестого задания потребовался «Словарь омонимов». Я решила позвонить им сама и выяснить причину их упорного молчания, и заодно попросить их поискать словарь, так как мне из-за моей вечной занятости искать его достаточно проблематично. Дозвониться я смогла только с четвертой попытки. Тут выяснилось, что и они не могут дозвониться до меня. Может, они чем-то обидели меня, или меня не устроила цена такой сложной контрольной, или я уже отказалась решать?
Недоразумение было тут же разрешено, Сергей уже через полтора часа примчался ко мне со словарем под мышкой, задание было доделано, с черновиками счастливый юноша побежал домой переписывать, пообещав, что, конечно, когда возвратят, без проблем, позвонит, непременно, ему самому интересно, разумеется, какую оценку поставят.
Через две недели я, решив, что  юноша просто забыл, пробую позвонить ему сама. Не тут-то было. Телефон не пропускал звонки. Он упорно не допускал меня до Сергея. Он откровенно блюл мою добродетель. Тогда я решила послать ему СМС с просьбой сообщить мне результаты контрольных. Телефон СМС отправил, но звонка от студента я так и не дождалась. Очень подозреваю, что мое послание ушло не по адресу. Надеюсь, что у того абонента, кому оно ушло, не очень ревнивый муж.
С СМС вообще отдельная история. В один из самых ничем не примечательных дней на работе ко мне подошла подруга и с недоумением сказала, что до ее дня рождения еще слишком далеко, и ее имя Вероника, а не Шура. Почему мой Алкатель решил поздравить именно ее, остается загадкой.
Однажды мне позвонила Лариса и спросила, что мне нужно. Выяснилось, она получила СМС, которое я отправила Зуле.
В один зимний пасмурный день (я говорю пасмурный, ибо на душе у меня в тот вечер было так же мерзковато) телефон возвестил о том, что некто прислал мне сообщение. Я нехотя открыла его: «Ваня, пошли пиво пить». Я долго смеялась после, отправив в ответ: «Пошли, только я не Ваня». То ли кто-то действительно ошибся адресом, то ли телефон сам решил пошутить, видя такую унылую физиономию.
Как-то раз разрядилась у моего телефона батарея. Время у меня тогда было хлопотное: Вероника просила помочь ей с презентацией диплома, Лариса – с творческим отчетом, администрация ввела меня в состояние шока с сокращением педнагрузки, отца положили в больницу, открылись масса проблем и проблемок, одни из которых требовали немедленного решения, с другими можно было подождать, но не очень. Так что телефон мой заработал примерно дня через три. Но столь долгий отпуск оказался несколько пагубен для телефонной памяти. Всплыли номера, которые я давно удалила, появились  совершенно непонятные имена, от имени «Анатолий» осталось лишь «А», Вадим Чесноков превратился просто в «Чеснок», а другой мой знакомый Слава – вдруг почему-то в «Сергея 2». Даже как-то по-королевски.
Заголовок одного из абонентов показался мне странным – «Бог». Рядом – номер. Номер как номер, девятизначный, как положено, УСИ, тоже ничего особенного… Но заголовок! Признаюсь, душа моя затрепетала, в недоумении приподнялись брови на лице: «Как… Уже?», а глаза невольно отыскали на книжной полке сиротливо стоящую в стороне, почти забытую Библию.
Но надежда, как говорится, умирает последней. Человек – это довольно сволочное существо. Всегда и всему думает и делает наперекор. Ему говорят: «Сделай так-то» - он норовит сделать наоборот; ему советуют не открывать рот – его прямо пробивает красноречием; убежденность в словесном воздержании охватывает его, когда ему предоставляют слово; при приглашении к обеду вдруг вспоминает, что не мешало бы ему сбросить три-четыре лишних килограмма, чтобы под вечер, окончательно проголодавшись, чертыхнуться и открыть холодильник… И так во всем, ну или почти во всем.
Склонность к такому противоречию оказалась свойственной и моей бедной психике. Около получаса я сидела в ванной, курила сигарету за сигаретой и пыталась найти такому абоненту хоть какое-то разумное, если хотите – земное объяснение в противовес грозным силам, что управляют нашими грешными судьбами, которые мы влачим на  бренной земле, надеясь на всевышнее терпение и милосердие, раз за разом откладывая на потом думы о высоком, исправление наших многочисленных грехов, посещение храма божьего и множество других полезных деяний для спасения души.
Окончательно расстроив себя таким образом, я решила примириться с участью и еще раз взглянуть на страшный номер. После минутного колебания я нажала кнопку. Звонок. Еще звонок. Еще один. И тут в трубку мне ответила моя коллега по работе, пожилая уже учительница Богомолова Ольга Геннадьевна. Звоню я ей редко, так что неудивительно, что я не узнала сразу номер ее телефона. Оказывается за три дня вынужденных каникул телефон забыл, как зовут эту почтенную женщину, забыл ее отчество, из фамилии, видимо с трудом, вспомнил лишь три ее начальных буквы.
Как тут не поверить, что мой Алкатель не сознательно живущее существо, простите, механизм?
Из-за этого гада я поссорилась со своим знакомым. Откровенно говоря, у нас с ним и так какие-то дурацкие отношения. Я звоню ему иногда, когда мне надо сделать мужскую работу по дому, а я не знаю как. Он приезжает, что-то делает или советует, потом откровенно пристает, я вырываюсь, посылаю его ко всем чертям, он уезжает, а потом я звоню ему снова, потому что надо сделать мужскую работу по дому, а я не знаю как.
Недавно появилась у меня в доме стиральная машина. Мы с дочерью сначала обрадовались, все мечтали, как будет хорошо, когда мы ее подключим. Но началась рабочая неделя и мне стало не до нее. В последовавшие выходные у меня накопились дела, и опять машина осталась неподключенной. И так прошло уже три недели. Я уже стала сомневаться, не купила ли я ненароком стиральную тумбочку?
Я достала газеты со всевозможными рекламными объявлениями и принялась выискивать, кто бы мне мог подключить мое приобретение. На три звонка я не могла получить ответа, так как там никто не отвечал, на других двух номерах было безнадежно  занято, а в трех следующих случаях мне вообще ответили, правда с извинениями, что сейчас данной проблемой их фирма не занимается. Спрашивается, зачем тогда давать объявление в газету, в котором вы среди перечня оказываемых услуг упоминаете еще и ту, которой не занимаетесь? Поболтать, что ли, не с кем? То ли люди  чего-то не понимают, то ли я безнадежно отстала в вопросах бизнеса.
«На десятый раз получится», - говорила, бывало, моя мама, и я в который раз убеждаюсь, как она была права.
Наконец-то мне ответили согласием. На следующий день пришли ответившие согласием слесаря, и я пожалела, что они ответили мне согласием. Один из них был с физиономией еще не до конца спившегося человека, второй выглядел поприличней. С ним-то я и разговаривала. На всю работу они смотрели как на пару пустяков, но подписать со мной договор они наотрез отказались, сославшись на генерального, который, по их словам, из-за подобного пустяка не станет даже печать из сейфа доставать. Я попросила их подвести меня до «Радуги», они согласились.
Сказать, что они приехали на развалюхе, значит не сказать ничего. Корпус был красно-побитого цвета со всевозможными вмятинами и металлическими пятнами, крылья – такие же, только когда-то черного цвета, бампера не было вовсе, и голый мотор всем своим видом умолял прикрыть его наготу. Мне сразу захотелось попросить у ребят лицензию или вообще хоть какие-нибудь документы, но тот, что был поприличней, ловко увел разговор в сторону. Через час, когда я уже вернулась домой, они по телефону вежливо отказались со мной работать, чему я была неимоверно рада.
  В конце концов, измучившись окончательно, я набрала номер того Славы,  с которым у меня дурацкие отношения. Отношения отношениями, а руки у него золотые. Я звонила ему днем – «линия занята», после – сброс. Я звонила ему через два часа и поздно вечером – тот же ответ. Да что же это такое? Какое право он имеет не отвечать на мои звонки? Я же по делу звоню! Уже лежа в постели около одиннадцати часов я безостановочно звонила-звонила-звонила. Славин телефон отключился вовсе. Выкипела я часа через три.
Через два дня я все ж таки дозвонилась до него. Он, конечно, снова приехал, снова все поглядел, снова  чего-то насоветовал, снова поприставал, я снова послала его ко всем чертям и он снова уехал. А телефон его не отвечал по самой банальной причине – сломался. Разумеется, я не поверила ни единому слову. Впрочем, может, и правду сказал – говорил он весьма убежденно; чуть ли не обиделся, что ему не верят. Хотя вряд ли.
Я решила больше ему не звонить, обидевшись в свою очередь, что за подключение стиральной машины он запросил немыслимую цену – заплатить «три раза». Если учесть, что стандартная цена подключения стиральной машины – 500 рублей, да разделить ее на три раза, то получается по 166 рублей с копейками. Не слишком ли дешево он меня ценит?
Мама посоветовала мне обратиться к зятю – мужу ревнивой старшей сестры. На этой неделе она уехала в Пермь в командировку, так что можно и попробовать этот вариант. Предварительно она сама ему позвонила, потом я, и на следующий день Женя уже осматривал мою многострадальную машину. Он тоже что-то смотрел, измерял, насоветовал, приставать не стал, но тоже ушел.
Через четыре дня наступили выходные. А надо сказать, что в субботу у нас была запланирована встреча выпускников института. Мы с Шурой из Березников поехали вдвоем. Остальные березниковские то ли не смогли, то ли не захотели. После посиделок в ресторане, где мы надорвали животы от смеха, мы с Шурой решили продолжить банкет у Ольги Перминовой вместе с Наташкой Толмачевой. Сидели долго, так что опоздали на последний автобус. Ну не ночевать же в Соликамске. Впрочем, мы бы могли остаться, да не хотелось. Вызывать такси – дорого. И я опять набираю номер Славы, с которым у меня дурацкие отношения. 
К его чести надо сказать, что он – человек слова. Сказал «приеду», значит хоть провались все, он приедет.
В Березниках мы высадили Шуру у самого дома, в который она так и не попала, хотя до подъезда было метров десять, так как по дороге встретила других знакомых и ушла пить с ними, а мне позвонила часа через полтора и попросила: «Оля, для мамы я у тебя. Если будет звонить, скажи, что Шурка, мол, пьяная спит». Домой она заявилась на следующий день вечером.
Так вот, у подъезда моего дома мы остановились. В эти четыре дня Слава мне звонил, а насчет «трех раз» он просто пошутил, а я приняла это всерьез (вообще-то, пошлые шутки – его конек, он уверен, нет – убежден, что его шутки не лишены оригинальности и тонкого английского юмора). Мне пришлось сказать про зятя, он обиделся, я попыталась его поцеловать, он уперся, я назвала его дубиной и ушла.
К чему я это все? А к тому, что шутка была глупая – раз;  обращение к зятю – два; Слава обиделся – три; я, пьяная, полезла целоваться - четыре. Если бы мой Алкатель не молчал, всех бы недоразумений можно было бы избежать, а я не попала бы в идиотскую ситуацию.
Так почему, интересно, эта скотина пропускает звонки избирательно? И чем он руководствуется при отборе?
Надо менять его. Но где гарантия, что следующий телефон не будет портить мне жизнь такими же или, еще хуже, другими выкрутасами?
Люди, никогда не доверяйте телефонам!
Умейте разговаривать сами.