Человек по профессии Обезьяний папа

         

Мне не нужны профессионалы,
Мне нужны виртуозы.

Клоун Юрий Никулин
       


   Когда я увидела в программе цирка номер «Пластический этюд» в исполнении Принцессы цирка артистки Марии Сарач, а также свистящего клоуна Гагика Аветисяна, который «косит» под Чарли Чаплина, я решила, что это - самые высокие достижения циркового искусства.
   
   Но, как говорится, лучшему нет предела, потому что потом я попала на представление, где было «Обезьянье шоу».
   
Вот это - да!
   
   Обезьяны вытворяли там такое, что человеку недоступно даже в «Танце с саблями» знаменитого Хачатуряна.

   А кто же создал это шоу?

   Кто же этот несравненный виртуоз?

   Как бы хотелось увидеть его и поговорить с ним!

   Как же его найти?..

   Нашла…

   Звоню…

   Им оказался Народный артист России
 
                   АЗИЗ АСКАРЯН

   У-у-у-у! Величина-то какая!

   Да разве я смогу увидеть живьем такую знаменитость?
   Да разве он согласится  дать интервью?
   Ни в жисть!

  А он взял, да и согласился!

  Вот удача!

  Теперь я пишу о нем рассказ.

  Люблю фантастику. А цирк - это сплошь иллюзия. Виртуозная, конечно…

   Итак, договорились по телефону с великим артистом.
   И в назначенное время мы с моей племянницей Викой приходим на проходную в цирк Никулина.

   Ждем около охранника, когда за нами придет Азиз Аскарян, чтобы вести к себе в гримерную.

   А в проходной постоянно ходит народ туда-сюда, туда-сюда и обратно.

   Смотрю на людей и думаю: «А как же я узнаю этого великого артиста без грима и вне манежа?»

   Надо очень внимательно присматриваться к лицам проходящих людей.

   Но присматриваться долго не пришлось: из дверей вышел какой-то странный мужчина: на глазах у него были круглые очки, а на руках -  детеныш шимпанзе в красивом голубом ползунке.

   Увидев его, мы с Викой, как по команде, склонили головы набок и умильно протянули: «О-о!» - и, напрочь забыв про Азиза, кинулись к  детенышу, как будто встретили самого дорогого и любимого родственника.

   Мужчина заулыбался.

   Начинался ЦИРК…

   Конечно, этот мужчина и был наш дорогой Азиз Аскарян.

   Он приветливо поздоровался с нами и любезно пригласил следовать за ним в его гримерную.

   Он поудобнее устроил детеныша шимпанзе на руках и погладил его по спинке.

   Малышок доверчиво прильнул к нему, положил свой подбородок на его плечо и уставился на нас любопытным взглядом.

   И вот - мы шествуем по пятам за Азизом в лабиринте длинных коридоров никулинского цирка.

   В пустынном коридоре гулко раздаются шаги Азиза.

   По обеим сторонам нашего пути тянется вереница закрытых дверей гримерных, таинственных волшебников - иллюзионистов.

   Маленький детеныш шимпанзе пристально смотрит на нас и в такт шагам Азиза качает головой.

   Цирк ведь, однако!..

   Я иду-иду и постепенно чувствую, что мне становится как-то не по себе.

   Не то, чтобы страшно, но как-то тревожно, что ли…

   Сам воздух, наверно, здесь иллюзионный.

   Явно со мной начинает происходить что-то непонятное.

   Я взглянула на Вику, как бы ища поддержки. Она повернула ко мне голову и прошептала:

   - Не смотри на меня так!

   - А как я смотрю на тебя? - прошипела я.

   - У тебя взгляд какой-то пронзительный. Это мешает мне считать шаги и у меня начинает болеть зуб.

   - Но мы же - родственники… - говорю я как можно убедительнее, боясь, что Вика оставит меня здесь одну и пойдет лечить свой зуб.

   - Ну и что же, что родственники… - отвечает Вика таинственно. - Все люди в разных лабиринтах. И каждый в своем.

   Азиз все шагает и шагает…

   Начинает казаться, что до его гримерной - как до Ташкента пешком, в голове проносятся воспоминания о предыдущих интервью за кулисами цирка.

   Ладно…

   Вообще, должна вас предупредить (и не говорите потом, что вы этого не слышали), цирк - это не просто важное предприятие, а самая настоящая большая коробка с неожиданностями.

   Когда мы с Викой брали интервью у знаменитой наездницы Лены Павлович, нас сперва попросили подождать ее на конюшне.

    Я стояла в уголочке, дрожа от страха, потому что рядом в деннике лошадь все время как-то странно била копытом и кивала головой.

   Потом, через некоторое время, нам предложили пройти за кулисы - направо, повернуть налево и, пройдя восемь шагов, войти в третью дверь сверху.

   Мы пошли.

   Только сделали несколько шагов, как нырнули в кромешную темноту.

   Дальше идем на ощупь.

   Шли, шли, шли…

   Даже глаза уже начали адаптироваться в темноте.
А дорогу спросить не у кого.

   Пригляделись - навстречу нам серый силуэт движется…

   Слава Богу! Человек!

   Мы очень обрадовались и смело направились к нему.

   И вдруг!

   Ну, буквально в трех шагах от него слышу Викин окрик:

   - Замри!

   Остановилась…

   Посмотрела под ноги, огляделась по сторонам.

   И увидела… Оказывается, этот силуэт ведет маленького тигра на поводке.

   - Не дыши! - Приказала Вика.

   Стою, как вкопанная.

   И безо всякой Викиной команды меня прошибает холодный пот.

   Серый силуэт с тигром тихо растворился в темноте.

   Но здесь светло. Шагаем за Азизом…

   Шагаем.

   Внезапно, слева от нас открылась дверь одной из гримерных, и оттуда вышел высокий мужчина в строгом черном костюме.
   На груди у него в какой-то странной позе распластался большой белый кот.
   Раскинув в стороны передние и задние лапы, казалось, он висит, уцепившись когтями за лацканы дорогого пиджака.
   Хвост кота равномерно раскачивался из стороны в сторону как маятник Фуко.
   Мужчина остановился у дверей гримерной и внимательно рассматривал нашу процессию во главе с Азимом Аскаряном.
   Я не могла оторвать глаз от непонятного белого кота.
   - А это что еще за чудовище? – вырвалось у меня.
   - Сама такая! – ответил кот, повернув голову, и сверкнул на меня зелеными глазищами.
   У меня задрожали поджилки от страха. Я вцепилась в Викин рукав мертвой хваткой.
   - Отстань! – воскликнула Вика, с раздражением стряхивая мою руку.
   Что происходит здесь с моей Викой?
   Я никогда не замечала раньше этого за ней!
   А Вика продолжала сердито:
   - Как не стыдно?! Взрослый человек, а ведет себя как маленькая… Начиталась своих избранных книг, а простой жизни не понимает! Чего перепугалась?
   - Так… так… Он же разговаривает!
   - Ну и что… Это – актер-чревовещатель!
   - А-ах! – выдохнула я облегченно. И, указывая на кота, добавила:
   - Так это – озвученная игрушка!
   - Сама игрушка! – ответил кот красивым баритоном и потерся головой о шею своего хозяина.
   Я онемела.
   Актер повернулся на каблуках и зашагал от нас прочь в противоположном направлении.
   Я оглянулась, чтобы еще раз взглянуть на таинственного кота.
   - Молилась ли ты на ночь, Дездемона?.. – сказал зловредный кот, чувствуя себя в полной безопасности на плече своего хозяина.
   - Редиска ты! – сказала я.
   - Чао! – ответил кот.
   И вместе со своим хозяином исчез за поворотом коридора.
   
   Азиз шагал, не оборачиваясь.
   
   Мы прибавили шагу, чтобы догнать его.
   
   У меня еще не все мурашки сползи со спины, но я уже бодро шагала за Викой, не переставая втайне удивляться ее наивности.
   Она думает, что все в жизни устроено просто и что все люди «солнышки». Даже те, которые ее обманывают и обворовывают.
   Она и по телефону так разговаривает:
   - Ольга Павловна, солнышко, ну, как там Ваша собачка? Ну, и ничего, что дворняжка! Ну, и ничего, что она цапанула Вас за руку! Ничего! Вы же ее любите! Конечно, конечно! Звоните, не стесняйтесь! Дерните меня, если что нужно. Пока-пока…
   
   И еще моя Вика верит в гороскоп и натальные карты. Хорошо хоть, когда машину ведет в дорожную карту заглядывает, а не в натальную…     Или не звонит по мобильнику своей знакомой – ясновидящей.
   
   Наконец, мы дошли до гримерной Азиза.

   Мы вошли.

   Гримерная Азиза представляла собой крохотную, аккуратную, чистенькую комнатку, где каким-то чудесным образом помещалось, буквально, все.

   Абсолютно все:
стол, стулья, телевизор, шкафчики с выдвижными ящиками и дружелюбная улыбка Азиза.

   Кроме этого там помещались три красивые женщины и еще какие-то родственники Азиза.

   Правда, при нашем появлении они моментально испарились, уступив нам стулья. Бесшумно, как по приказанию владельца волшебной лампы Алладина.

   Моей Вике страшно захотелось подержать на руках и потискать детеныша шимпанзе. И она начала переманивать его, соблазняя ласковым причмокиванием.
   
   Я и не знала, что моя родная Вика принадлежит к шайке обезьян.

   Во чудеса!

   Но детеныш шимпанзе, наверно, решил, что не стоит менять шило на мыло и так крепко прилип к Азизу, что его невозможно было отодрать никакими силами.

   Помощник Азиза наконец-таки взял детеныша шимпанзе на руки и унес его в другую комнату.

   Мы расселись на стульях около стола и приготовились слушать Азиза…
   - Уважаемый Азиз, - сказала я, - мы в восторге от Вашего шоу!
   - Спасибо! - улыбнулся Азиз.
   - Я хотела бы написать рассказ о Ваших танцующих обезьянах.
   - Пожалуйста! Пишите… Они возражать не будут, - засмеялся Азиз.
   - Тогда, для начала, расскажите нам немножко о себе.

   - Могу множко! - пообещал Азиз.

   - Началось у меня все очень хорошо: я родился и вырос в Тбилиси – в самом чудесном городе на свете.

   - О! - воскликнула я радостно. - А я жила в Сухуми. Выходит, мы земляки! Гамарджоба, батона!

   Глаза Азиза блеснули радостно из-под круглых очков и он затараторил быстро-быстро по-грузински.

   Обычно, смутившись, люди начинают моргать глазами, что я и сделала невольно.
   
   - Не беспокойтесь, Азиз,  - сказала Вика. - Дальше «Гамарджоба» ее познания грузинского не идут.

   И мы все трое рассмеялись.

   - Ну, что же,  - сказал Азиз, - будем разговаривать по-русски.- Нам в Тбилиси не нужно было объяснять, что все люди - братья. У нас во дворе разговаривали на русском, армянском, грузинском, курдском. Так что, насчет братства я знаю с детства.

   - А Вы - армянин? - спросила я. - Так ведь?

   - Нет, я не армянин. Я - курд. Народ наш маленький, но славный.

   - И Вы понимаете все эти языки, на которых разговаривали у Вас во дворе? - спросила Вика.

   - Я понимаю и разговариваю на языках братьев: русских, грузин, армян, курдов.

   - Чудесно! И все в одном флаконе, и все в одном Азизе! - засмеялась Вика.

   - А Вы сами из цирковой династии? - спросила я.

   - Нет, но я из Тбилиси! - ответил Азиз с озорством, - Что, вообщем, одно и  то же… Видите, как я люблю свой город.

   - Конечно, прежде чем писать о Вас, я прочту Вашу книгу. Завтра же пойду в магазин и куплю.

   Но я не успеваю договорить.

   - Я Вам ее подарю! - с готовностью восклицает Азиз и подбегает к шкафчику, висящему на стене.

   Могу поклясться, (и это - сущая правда!) - ящик сам автоматически выдвинулся и оттуда выпрыгнула книга.

   Азиз принял ее в руку театральным жестом. Ящик сам задвинулся на место, и автоматически открылась дверца другого шкафа.

   Азиз взял оттуда еще две книжки с портретами обезьян и кучу маленьких календарчиков. Тоже с обезьянними портретами.

   Весь этот набор с авторским автографом он щедро подарил нам.
   
   Створки шкафа закрылись, как под воздействием дистанционного управления.

   Я знаю, вы мне не поверите. (Люди вообще склонны не верить, когда им говорят правду).

   А как Вы попали в цирк? - Спросила я.

   Сейчас расскажу.
   
   И он начал рассказывать.
   
   А в цирк он попал с самого, что ни на есть, раннего детства.

   Так вот: жили они всей семьей в одной квартире - семья громадная, квартира - крохотная в полуподвале.
   Как они  - одиннадцать человек - помещались в двухкомнатной квартире - такое только в цирке и возможно.
   Но у них было чисто, как на манеже - убирались они каждый день.
   Поэтому первый цирковой номер маленького Азиза был такой:
старшая сестра Роза мыла в квартире пол, затем вытирала его насухо. Азиз стоял в сторонке и терпеливо ждал своей очереди.

   Следующим номером этой программы - было натереть пол до блеска.
   Тут наступал звездный час Азиза.
   Старшая сестра Роза сажала крохотного Азиза верхом на швабру. Он обхватывал ее черенок ножками и ручонками, прилипал к нему животиком и замирал.
   Сестра Роза наливала на пол пахучую мастику и, держа обеими руками швабру, вместе с Азизом на черенке, двигая шваброй туда-сюда, начинала натирать пол до блеска.
   Этот номер, к великой радости ребенка Азиза, повторялся каждое утро.
   Как репетиция в нормальном цирке.
   С тех пор Азиз полюбил цирк всеми фибрами своей души и превратил его в мечту и цель своей жизни.
   Следующим его номером в общей программе - было превращение.

   На то это и цирк!
   
   Азиз превратился в репейник.
   
   Пожалуйста, не делайте большие глаза и не усмехайтесь недоверчиво.
   
   Я предупреждала вас о великих возможностях цирковой магии!
   
   Итак: репейник!

   К девяти годам Азиз перестал кататься на швабре и приобрел два основных качества: настойчавость и прилипчивость.

   Потому что в этом возрасте он в своем дворе, где было братство народов, уже целый маленький зверинец имел, и всякие мосты и фонтанчики понастроил, так что пол-Тбилиси сбегалось смотреть на диковинного мальчика.

   - Животные были для меня радость, - вспоминает Азиз.

   - Семья у нас была чудесная. Мы - дети - жили не просто в детстве, а в настоящей волшебной сказке.
   Одни эти поездки на море в Сухуми - незабываемое чудо: бывало, накупаешься до мелкой дрожи, выскочишь из воды, голодный, как волк… и бежишь скорее на набережную к горячим хачапури!

   - Лодочкой? - спросила Вика.
   
   - Лодочкой. - Согласно кивнул Азиз. - Отломишь крайчик, обмокнешь в горячее масло с сыром и яичным желтком - и в рот!

   - Не заметишь, как всю лодочку кусочек за кусочком съел. - Продолжила Вика.
   
   - А ресторанчик «Диаскури» , как мысик в воде, помните?

   - Как же, как же! Там еще внизу, под ступеньками всегда козел был привязан, вдруг компания целая завалится - свежий шашлык кушать захочет!

   - Мой маленький сын однажды сопровождает наших гостей по набережной… и как экскурсовод показывает исторический Сухуми. Подходит к ресторану и говорит:

   - А это все, что осталось от древней крепости «Диаскури»: ресторан и привязанный козел?

   - А помните…

   И мы наперебой начинаем рассказывать друг другу о Сухуми, вспоминая вкус маджарки и горячей мамалыги с сулугуни.

   Вика сидит, положив локоть на колено, подперев кулачком подбородок, и переводит взгляд то на меня, то на Азиза, изредка добавляя свои воспоминания.

   И разговор наш уже совсем даже не интервью, а просто радостная встреча старых друзей…
Разными коридорами пришли мы сюда. И сидим за маленьким столиком на деревянном настиле сухумской набережной и пьем кофе по-турецки из крохотных чашечек. И вот, сейчас перевернем свои чашечки, подождем немного, пока подойдет к нам соседка Нателла, кто так хорошо читает рисунок на белых стеночках.

   Вот она поднимает чашку Азиза, задумчиво смотрит и говорит уважительно:

   - Далекая дорога тебя ожидает, наш дорогой Азиз. И будешь ты знаменитый, и прославишь наше село на весь мир…

   Сказать, что мы благодарны этому знаменитому человеку за то время и внимание, которое он нам уделил, при всей его занятости – это значит, ничего не сказать.

   Мы побывали в гостях, у щедрого душой человека.
   
   Мы ощутили на себе такую искреннюю доброжелательность, такое особое жизнелюбие и человечность, на которые способны избирательно те, кто родился и был воспитан в Грузии.

   И пусть, хоть какие грозы сотрясают небо Грузии, пусть хоть земля не устоялась от бурь, душу народов, живущих в Грузии, не изменить!

   Это вечно…

   Спасибо, Азиз!

   Он поделился с нами оптимизмом и вызвал интерес к познанию приматов.

   - Азиз, Вы такой знаменитый, такой успешный, так многого добились в жизни! Каково себя чувствовать на вершине? Спокойно? Мечтать больше не о чем, добиваться нечего… Как говорится, только лавры пожинать.

   - Спокойно?.. Нет! У меня есть еще одна большая мечта.

   - Какая?

   - Построить у нас первый в мире настоящий театр обезьян.

   - Итак, я жил в Тбилиси, в волшебном городе. В самые, что ни на есть, баснословные времена.

   - Моя жизнь - люди и звери, которые помогли мне стать человеком.

   - Когда я учился во втором классе, к нам в школу пришли работницы зоопарка и предложили всем желающим записаться в кружок юннатов при зоопарке. Желающих оказалось много. На первое занятие пришло пятьдесят учеников. А через короткое время я остался один.

   Дело в том, что не все мы одинаково чувствуем животных.

   Звери среди людей беззащитнее сирот.

   Общаться с животными может далеко не каждый.

   Мне общение с животными было не только легко, оно мне было в радость.

   Так же, как другие находят радость в чтении, спорте, рисовании…

   У нас в доме стали собираться белки, хомячки, птички, рыбки…

   В детстве я не играл в футбол, не носил за девочками портфель. Меня целиком и полностью занимали цирк, зоопарк и мой домашний зверинец.

   Потихоньку я становился одной из примечательностей Тбилиси: маленький мальчик, мечтающий стать дрессировщиком. Так обо мне узнали в киностудии и предложили взять к себе медвежонка - вырастить его для съемок.

   - После школы через год я поступил в цирковое училище.

   Я приглянулся одной из педагогов - ее звали Любовь Лаврентьевна Лаврова. И на следующий год при конкурсе 43 человека на место был принят в ее группу на отделение клоунады.

   Но через год Любовь Лаврентьевна умерла, группа была расформирована и нас перевели на факультет иллюзии и манипуляции.

   - А что Вы можете сказать о памяти обезьян? - Спросила Вика.

   - Память у обезьян, особенно зрительная - невероятная. Острота зрения - на порядок выше человеческой.

   В зале, где находятся две тысячи зрителей, обезьяны могут безошибочно найти знакомое лицо.

   А мой талантливый Микки обожал солдат. Подбежит, обхватит за сапоги и смотрит вверх с любовью и обожанием.

   Ко мне Микки попал маленьким, слабеньким. Его выходила одна работница киевского зоопарка.
   
   Разговорились мы с ней о странной привязанности Микки к солдатским сапогам.

   - Вы удивительный человек, Азиз! - ответила работница.

   - Почему?

   - Когда разговариваете, Вы смотрите людям в глаза и не обращаете внимание, во что они одеты.

   - Я смутился и поглядел повнимательнее на ее одежду.
Да, на ней был военный камуфляж и резиновые сапоги.

   - Ваш Микки ищет меня, вернее, свое детство.

   - Скажите, Азиз, вот Вы работали с разными животными… Кто из них легче поддается дрессировке?

   - Вообще говоря, - отвечает Азиз, - это интересно. Чем умнее животное, тем сложнее с ним работать. У меня перебывали: медведи, собаки, львы, питоны… Уверяю вас - со всей этой разношерстной командой работать легче, чем с обезьянами. Они, я бы сказал, изысканный народ. Ни на какие лакомства приматы не покупаются. У них более сложная мотивация: они ловят настрой, зрительные симпатии, причем, сами подвержены смене настроения, даже, куражу. Им нравится арена, нравится играть на публику. Кстати, они любят музыку и красивую одежду.

   - Ну, совсем, как люди! - улыбается понимающе Вика.

   - Вот именно! - соглашается Азиз. - По существу мы работаем не с человекообразными обезьянами, а с очеловеченными приматами. Ведь они с нами со дня рождения. Они привыкают к чистоте, салфеткам, блюдут гигиену.

   Зачем искать предков в животном мире? По многим параметрам человек отличается от животных настолько, что невозможно говорить о каком-то родстве. Человек превосходит любое животное умом. Он использует орудия совершенно иначе, чем все иные создания.

   Возвращаясь в детство -  у нас в квартире жили львята Цезарь и Тереза. Я фанатично стремился стать дрессировщиком в цирке. Но сейчас я никому не порекомендовал бы держать в квартирах крупных хищников. Прежде всего - это небезопасно. Может привести к тяжелой трагедии.

   Может, Вы уже не помните этот случай. Я расскажу Вам.

   Известный бакинский архитектор держал таких опасных хищников как лев и пума у себя в городской квартире- Лев Львович Берберов - был настолько знаменит и почитаем, что из его жизни уже исчезло понятие разумной осторожности.

    Главным стало - тщеславие и, наверно, надменность.

   После смерти Льва Львовича его жена Нина и ее двое детей продолжали держать зверей в своем доме. Нина Петровна полагала, что у нее семья. Но людям не дано создавать семьи с животными. Одомашнить дикого зверя можно, но создать с ним семью нельзя.
Звери живут по законам стаи, по законам джунглей, а не законам семьи в городе. И не нужно создавать для себя никаких розовых иллюзий! Это может дорого обойтись.

   Нина Петровна этого не понимала…

   И вот однажды, во время стирки, лев заглянув в ванную, где находилась Нина Петровна. Она прикрикнула на льва. Он зарычал. Тогда она шлепнула полотенцем по морде. В ответ лев ударил ее лапой. На крик матери прибежал сын Рома и попытался оттащить льва за ошейник. Лев повернулся и одним ударом лары убил мальчика. Услышав крики, соседи вызвали милицию. Милиционеры влезли в квартиру через балкон и застрелили льва. Пума в страхе выскочила на улицу - застрелили и ее.
   - Такой трагичный случай не изменил направление Вашей мечты? - спросила Вика.
Иллюзионистом быть не опасно - не то, что дрессировщиком.

   - Нет, не изменил, - ответил Азиз. Ее направил по другой дороге Виль Васильевич Головко - Художественный руководитель Всесоюзной дирекции по подготовке номеров. Он посоветовал мне заниматься не львами, а обезьянами, за что я ему благодарен и по сей день.

   - Азиз, а как Вы воспринимаете теорию Дарвина? Вы живете с обезьянами, можно сказать, бок о бок.

   - Знаете, что я Вам скажу, даже не вдаваясь в глубины науки, - серьезно ответил Азиз, - никакая эволюция не сделает из обезьяны человека даже за сотни миллионов лет. Хотя наши генные структуры совпадают на 97%,  обезьяна стоит от человека дальше, чем от волка.

   Науке предстоит еще много новых открытий.

   Не надо спешить с утверждениями. Шимпанзе живет столько же, сколько человек, обезьяну можно научить танцевать, пользоваться салфетками, столовыми приборами… Но и через тысячу лет они останутся все теми же одомашненными обезьянами. Зверями… Но не человеком!

   Мы, люди, вместе образуем народ, а не стадо. Люди стадами не живут. И не выживают. Только народ… Только вместе с народом…

   А те, кто начинает размывать границы собственного биологического вида, те уходят за грань выживания. Уходят в небытие…

   - А какой-нибудь смешной случай с Вашими обезьянами можете рассказать? - спрашивает Вика.

   - Смешной…-  задумывается Азиз. - Ну, вот, хотя бы последний. Есть у меня такой шимпанзе Мартин. Его подарил мне французский посол. Раньше он жил у него в загородной резиденции и перенял любовь к джазу, сладким ликерам и сигарам. Так вот, однажды Мартин прямо на манеже влюбился с первого взгляда в одну зрительницу в зале. Вышел на арену, работает, а сам все на нее оглядывается. А потом, неожиданно для нас, взял, да и рванул в зал. Уселся к ней на колени, и давай обнимать перепуганную женщину! В зале хохот стоит… Публика ревет от восторга… А мы с помощником, онемевшие от ужаса, пытаемся призвать Мартина к порядку. С большим трудом и всякими хитростями переманили его на нашу сторону с колен объекта обожания.

   Вообщем, можно сказать, что Азиз, кроме того, что развлекает и забавляет публику, в дополнение еще проводит научную работу по сравнительной психологии человека и обезьяны.

   При его аккуратности и методичности и такого четкого и скрупулезного отношения к работе, Азиз накопит очень ценный и нужный материал для науки.
   Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется!

   Как знать, может, пятнадцатилетний мальчик, внимательно следящий за тонкой и умной работой Азиза, видит что-то недоступное нам, и в будущем, став великим ученым, откроет человечеству, как в свое время были открыты диффиренциальное и интегральное исчисления, новые истины о том, кто мы такие, откуда и куда идем?

   Я смотрю на Азиза и думаю, какая дивная судьба ему дарована: он не только село свое на весь мир прославил, он прославит Россию - первый в мире откроет театр небывалый доселе - чудесный театр обезьян…

   А знаменитый Лужков - славный  правитель великого города, донесет свое имя потомкам в том числе и тем, что кольцевую построил, чтобы подъехать к театру.

   И театр тот возвел для искусства, науки и развития разума во славу России первой в мере неоновой афишей - «Театр обезьян»…

   - Знаете, что я Вам скажу…- улыбается он доверительно. - Всем своим достижением и успехом я обязан своей маме. Отец называл ее ласково Ася. Мы, ребятишки, с любовью – мама. Я никогда не употребляю слова «Простая женщина». Как говорят некоторые: «Она - простая женщина, но…» Я говорю так: «Моя мама - экстраординарная женщина, мудрая, трудолюбивая, терпеливая и человечная». Ее любовь неисчерпаема! Ее доброта неизмерима… Всем в моей жизни я обязан ей. Она подарила мне жизнь, она научила меня правилам жизни:
   
   уважать старших, помогать младшим, быть терпеливым и настойчивым, вежливым и постоянным. 

   Она научила меня быть благодарным за добро, которое сделали мне люди. И делать добро другим людям, чтобы радоваться их благодарностям.

   - Рассказывать о себе, о своих успехах, - говорит Азиз, - это прежде всего - выразить благодарность и почтение своим родителям.

   Теперь об отце:

   - Мой дорогой папа… - задумчиво произнес Азиз, - он всегда как-то немножко стеснялся меня: и когда я пошел служащим в зоопарк, и когда поступил в цирковое училище, чтобы стать клоуном, и тогда, когда я стал профессиональным иллюзионистом и фокусником…

   Но он никогда не мешал мне идти моей дорогой.

   Он был человеком с потрясающим чувством собственного достоинства.

   И уважал это чувство в других.

   Низкий тебе поклон, отец!

   Ты был лучшим папой на свете.

   Это главное, что тебе может сказать твой взрослый сын.

   - И знаменитый сын, - добавила Вика.

   - Скажите, Азиз, профессия Ваша необычная. Вы не ходите на работу от 9 до 5, Вы живете на своей работе, живете среди обезьян,  - сказала Вика.

   - Можно и так сказать, - ответил Азиз.

   - И как Вы знаете, - продолжала Вика, - Каждая профессия накладывает свой отпечаток на человека. Я бы сказала - формирует его личность. Скажите, какой отпечаток  Ваша профессия наложила на Вашу личность? Вы понимаете, о чем я говорю?

   - Понимаю, - ответил Азиз. Я буду говорить не только о себе, а обо всех нас - цирковых. Да, мы другие люди. Мы - цирковые. Мы живем в своем мире. Я бы сказал, мы живем в аквариуме, как золотые рыбки или ящерицы. Люди приходят смотреть на нас, потому что мы можем делать что-то необыкновенное. А мы смотрим на людей сквозь голубые стекла аквариума и  чувствуем себя хорошо только в нем. Только среди цирковых…
Мы - как двоякодышащие. Мы можем находиться среди людей, но нам нужна своя среда.
Наша среда - это цирк.

   - Это хорошее определение, Азиз, - сказала Вика.      

   - Так, наверно, много людей живут в своих аквариумах, а остальные - вне. Так, изолированно, под надежной охраной, живут политики, религиозные деятели, члены секты.

   - Еще хочу рассказать вам один интересный случай.

   Малышку шимпанзе у матери нельзя забрать ни угрозами, ни за угощение. В этом смысле мы ушли от них далеко, далеко… Отнять детеныша можно только одним способом - убить мать. Например, одна моя цирковая артистка от всей души ненавидела темнокожих людей. Меня всегда предупреждали о присутствии в зале афро зрителей и я держал обезьяну на поводке. Мы не могли понять ее ненависти. Пока один профессор - физиолог не объяснил нам.

   Очевидно, животное контрабандное и ее мать убил черный человек.

   - Хочу сказать вам одну отличительную особенность цирка: в цирке нет фальши. Нельзя сфальшивить с животным или слукавить с трапецией. Нельзя обмануть циркового зрителя. Как говорит один мой добрый приятель, - смеется Азиз, - «все обезьяны произошли от курдов». Это - одна из теорий, конечно. Эти чудесные животные - они мне как дети. Вот и стал я теперь - человек по профессии «Обезьяний папа».

   На этом мы прощаемся с Азизом. К сожалению, нам нужно торопиться: Вику ждет в театре Иллюзии группа школьников-юннатов.

   Мы искренне рады - у нас есть теперь новый друг Азиз. Это - самый милый, самый чудесный и обаятельный человек на всей цирковой орбите.

   Но нельзя так уйти, не сказав хоть немножко об его подопечных, его обезьянках-партнерах:
                              

                           Приматы


    Среди животных Земли выделяется особая группа - это приматы: полуобезьяны, обезьяны и человек.

   Они дальше других продвинулись по длинной эволюционной лестнице.

   Какие черты у них являются общими?

   Первое: приматы - это животные, имеющие хватательные конечности и развитую ключицу, кисть  у них свободно сгибается и разгибается. Первый палец руки может противопоставляться другим.

   Второе: зрение.
   
   Глазницы окружены костным кольцом, глаза обращены прямо. Зрение бинокулярное, стереоскопическое, цветовое.

   Третье: развитый головной мозг.

   Четвертое: одинаковое количество зубов.

   Пятое сходство в строении и функции детородных органов: плод развивается в плаценте.

   Семенники у мужских особей расположены в мошонке.
   
   Женские особи обезьян и человека имеют менструальный цикл.

   Очень различны обезьяны и полуобезьяны по своим размерам: так крошечные карликовые Игрунки - ростом всего лишь 8 - 15 см, весом - 40 граммов. Тогда как горилла ростом в два метра достигает веса до 300 кг.

   Продолжительность жизни приматов 10 - 50 лет. У человека продолжительность до 70 - 80 лет.

   Очень разнообразна окраска шерсти и кожи приматов:
белая, красная, рыжая, оливковая, серая, голубая и черная.

   У человека цвет кожи: белый, желтый, красный и черный.
   Живут обезьяны, как на земле, так и на деревьях.

   Все обезьяны бодрствуют днем, спят ночью. За исключением ночной обезьяны Дурукули.

   Приматы всеядны.

   Человек всеяден.

   Приматы - стадные животные.

   Люди не живут стадами.
   Люди живут народом.

   Стадо для обезьян и крепость, и семья, и школа. Здесь находят защиту от врагов, выхаживают детенышей…

   Образец обезьяней организации.

   Во главе стада стоит вожак. Альфа самец - самый бесстрашный, сильный и решительный. Он первым замечает опасность и принимает решение: бежать или драться. Он знает дорогу к водопою и к местам, где найти пищу. Хороший вожак оберегает маленьких и улаживает ссоры между сородичами. В минуту опасности другие самцы выступают вперед, а в походе охраняют стадо со всех сторон. Все подчинены вожаку.
   Вожак пользуется привилегиями, которые поддерживает все стадо. Наряду со строгой иерархией в стаде большую роль играет взаимопомощь и сотрудничество. Кроме этого нужно отметить, что внутри стада существуют сложные и своеобразные отношения. Существуют сплоченные подгруппы, как родственные, так и просто приятелей. Своего рода  «социальные кланы» (как и у людей).

   В стадном поведении особенно бросается в глаза отношение всех членов к своему потомству. Новорожденных здесь холят и привечают абсолютно все, особенно -  самки. Если кормящая самка погибнет, детеныша выходят, что называется, всем коллективом.

   Самой удивительной особенностью в поведении многих обезьян является необыкновенная забота самца о своем детеныше. После краткого периода новорожденности отец забирает детеныша и сам таскает его, не выпускает его из рук, сам чистит и обучает его правилам жизни.

   Обезьяны - теплолюбивые и светолюбивые животные.

   Подотряд полуобезьян называют лемурами. В переводе - “Духи усопших”.

   В лесах Амазонки живут самые крохотные обезьянки на Земле - Игрунки. Они так же самые красивые и разноцветные: золотистые, серые, красные, белые и черные.

   Игрунки живут семейными группами. Вожаки - оба супруга. Самец руководит мужским населением, самка - женским. Отличительная особенность этого вида обезьян - забота отца о потомстве. На Игрунках в лабораторных условиях изучают гепатит, лейкоз, пересадку органов.

   Свойство иммунитета.

   Дурукули.

   Это довольно необычная обезьяна. Небольших размеров - 25 - 45 см. С громадными глазами. Единственная ночная обезьяна. Ее особенность - наличие горлового мешка и расширенной трахеи. Благодаря чему она может издавать вопли и так лаять, что ее можно принять за собаку, кошку и за ягуара. Охотится обезьяна за насекомыми, мелкими птицами и за летучими мышами. В лабораториях используется ее исключительная ценность - для изучения малярии, рака крови, вирусных инфекций.

   Обезьяны, похожие на пауков.

   Довольно крупные приматы - до 65 см. Стоит отметить, что они очень ласковы друг с другом. А в неволе даже делятся пищей, что довольно редко среди приматов. Род вымирающий. Взят под защиту.

   Мартышки или заморские кошки.

   Разнообразны по окрасу: зеленая, голубая, черная, краснохвостая. У слабосильных мартышек очень много врагов. Разорвать ее на обед может не только леопард, но и сородич шимпанзе.

   Мартышки очень осторожны. При опасности спасаются бегством. В  ХVII - ХVIII в.в. мартышек называли «Заморскими кошками».

   В лабораторных условиях используют культуры клеток тканей для выращивания вирусов.

   Макаки.

   Яванский макак был неизменным партнером бродячих шарманщиков. В лабораторных исследованиях они прославили себя тем, что люди спасли себя от полиомиелита, нашли лечение от малярии и туберкулеза. А так же открыли резус-фактор.

   Макаки в стаде заботятся о престарелых родственниках.

   Бесконечное множество легенд сложили об этой обезьяне в Индии и близлежащих  странах. По одной версии он похитил для людей плод манго из сада злого волшебника. За это был предан огню. Но спасся, хотя обжег на костре руки.
По другой версии - он достал плод из огня.

   Есть две очень интересные особенности в поведении Ханумана: вожак стада предупреждает своих подопечных об опасности, но не защищает их, а первым бросается наутек. И вторая особенность в поведении Ханумана: самцы, становясь вожаками, убивают малолетних детенышей. Так, известны группы, где было убито до 80 % молодняка. Эта особенность в поведении обезьян до сих пор остается загадкой для ученых.

   Человекообразный гиббон.

   Самой примечательной чертой гиббонов является их редкая в животном мире семейная жизнь.

   Гиббоны моногамны. Живут семейными парами в течение всей жизни. Молодой самец ухаживает за самкой из другой группы довольно продолжительное время. Брачные узы стабильны. В неволе разведение гиббонов почти невозможно. Трудно подобрать партнеров для их семейной жизни.

   Интересно, что обезьяны не понимают, что их соплеменник умер. Они остаются с мертвым телом, пока вся стая не перейдет на новое место.


   Пусть сбываются Ваши мечты, дорогой Азиз!

   До следующей встречи в новом театре обезьян!