Мой мир

- Покажи мне свой мир, - Андрей взял меня за руку и серьезно посмотрел мне в глаза.

Впервые я встретила этого человека, когда отправилась в туристическое путешествие. Мы тогда неделю с группой туристов из стран СНГ совершали экстремальные перемещения (то вплавь, то марш-броски). Примерно треть группы составляли девушки, но я существенно выделялась на их фоне: я не пила, не курила, не ругалась матом, не вешалась на шеи парням. Я вела себя достаточно скромно, но это не мешало мне участвовать во всех массовых мероприятиях. Во время одной из общих попоек он обратил на меня внимание, так как я молча сидела в стороне и любовалась чудесным пейзажем. Он подошел ко мне, сел рядом и предложил пива. Я отказалась. Мы разговорились. Он сказал, что его зовут Андрей. Он был материалистом, цель жизни которого заключалась в деньгах. Ещё он мечтал о собственном музее. Его зацепило моё отношение к жизни. Я сказала, что материальные блага меня интересуют мало, что все мои мечты направлены на удовлетворение духовных потребностей. Андрей слушал меня с интересом. Я пыталась убедить его, что есть вещи, которые нельзя купить, но он счел меня слишком наивной.

После нашего разговора Андрей ни на минуту не отпускал меня от себя в течение всей поездки. Куда бы я ни шла, он всегда был рядом, что бы я ни делала, он во всем мне помогал. По ночам он укутывал меня спальником, и мы сидели возле костра, подолгу разговаривая. В последний вечер он сделал мне предложение. Я отказалась. Мы обменялись адресами электронных ящиков, номерами телефонов, и наутро, когда он ещё спал, я уехала.

В течение следующих месяцев мы перекинулись парой писем по e-mail. Я из вежливости пригласила его в свой город, и, к моему удивлению, он согласился. Андрей приехал на 4 дня, в мои обязанности входило показать ему город, сводить в свои любимые места. Мы снова оживленно высказывали друг другу свои жизненные позиции. Я понимала его и жалела. Меня всегда удивляло, как в погоне за материальным люди совершенно упускают из вида духовный мир. Андрей, в свою очередь, никак не хотел меня понять: он называл меня маленькой девочкой, носящей розовые очки. Я лишь улыбалась в ответ.

В один из вечеров мы проходили по Базарке (это название одного из районов моего города; в этом районе расположен самый большой рынок, и там всегда много народа). Я рассказывала Андрею о том, что человек должен не мстить за обиды, а учиться прощать. Ведь если бы каждый простил всех своих недругов, мир стал бы гораздо лучше. Андрей порывисто схватил меня за руку и остановил, затем, серьезно посмотрев мне в глаза, сказал:
- Покажи мне свой мир.
- Пошли, - я развернулась в сторону рынка и быстрым шагом направилась туда. Андрей пошел за мной.
Войдя в торговые ряды, мы тут же услышали крики. Слегка полноватая женщина, тряся пакетом, кричала на продавщицу, что та подсунула ей гнилые помидоры:
- Как же Вам не стыдно? Что ж Вы дурите покупателей?
- Да это ты постыдилась бы. Где были твои глаза, когда ты покупала? – в ответ кричала продавщица.
- Как я могу видеть, что Вы там под прилавком мне наложили?
- Смотри. Перед твоим носом ящики стоят. Покажи мне хоть один гнилой помидор.
- Да как же я покажу, если на витрину Вы хорошие выставили, а из-под прилавка гнилье в пакеты суете, - не сдавалась покупательница, - это хорошо, что я с рынка уйти не успела, в пакет заглянула. А то завтра ищи-свищи Вас. И не докажешь же.
- И не докажешь… Сама подменила и пришла мне тут с гнилыми помидорами. А я ей снова хорошие должна давать? – продолжала упорствовать продавщица.
«Смотри», - сказала я Андрею, и мы пошли дальше. А женщины продолжали кричать друг на друга, привлекая всеобщее внимание.

Возле выхода из рынка стояла пьяная компания молодых людей. Одна девушка, с бутылкой пива в руках, вызывающе кричала на парня, что он слабак и ничего ей не сможет сделать.
- Да я тебя урою, с*** - кричал он в ответ.
- Ты? Да у тебя ещё урывалка не выросла. Я *** тебя ***.
Компания вокруг гоготала. Парень приблизился к девушке, схватил ее за ворот и замахнулся.
- Только попробуй ***. Я тебя потом собственными руками *** - вставляя через каждое слово мат, угрожала девушка.
Парень не дал ей договорить. Он размахнулся и со всей силы ударил ее в ухо. Девушка упала на землю, у нее потекла кровь. Парень, под продолжающееся ржание нетрезвых друзей, ударил ее ногой в область живота. Девушка скривилась от боли. Откуда-то из-за угла вышли два милиционера.
«Увидел?» - спросила я. Андрей взял меня за руку и увел с того места.
- У нас так постоянно, - дрожащим голосом пояснила я Андрею, - и милиция ничем не поможет. Они сейчас скажут ему, что так делать нельзя. Парень заплетающимся языком начнет объяснять, мол, сама виновата. Они его даже и не заберут. А уже на следующей неделе повторится то же самое.

Я замолчала. Мы прошли ещё метров 100 и увидели новую картину: на оплеванном тротуаре сидел бомж. Вокруг него бегали мальчишки лет десяти. Они тыкали его палками, кидали камешками. Но он был слишком измучен и неповоротлив, чтобы встать. Всё, что бомж мог, это подбирать камешки и кидать ими обратно в мальчишек. Еще он очень злился и громко кричал на них матом. Дети от этого смеялись и, передразнивая его, с большим упорством продолжали кидаться на бомжа.
- Смотри, - в очередной раз произнесла я.
- Да на что мне смотреть? – разозлился Андрей, - это мой мир. Это я в нем живу. Я тебя не понимаю: ты же раньше не врала вроде бы, а сейчас… Что общего между этими людьми и твоими розовыми очками? Вот только не надо мне говорить, что ты очень сильно за них переживаешь. Ты-то, может, и переживаешь. В это я могу легко поверить, тебе это свойственно. Но при чем здесь все эти люди? Как-то они не сильно вписываются в твои рассуждения о прощении, о любви к ближнему.
- Ну да, ты прав, - согласилась я, - но просто ты ещё не всё увидел. Это действительно твой мир и мир миллионов людей. А вот – мой, - и я показала ему в сторону бомжа.
В это время неподалеку проходили мама с дочкой лет 6-7. Дочка теребила маму за подол юбки и повторяла: «Мамочка, хочу кушать. Мама, кушать хочу».
- Ну потерпи до дома, - попросила мама.
- Не хочу терпеть. Хочу кушать.
- Пирожок будешь? – спросила женщина.
- Буду, - довольно улыбнулась малышка.
В ближайшем киоске мама купила дочке пирожок. Только взяв его в руки и не успев ещё откусить, девочка увидела бомжа и обижающих его мальчишек. Она, нахмурив бровки, двинулась в их сторону.
- Мальчики, - сказала она серьезным тоном, - зачем вы обижаете дяденьку? Он же вам ничего плохого не сделал? Перестаньте, пожалуйста.

Самое странное, что мальчишки действительно ее послушали и ушли. Это было необычно. В их возрасте дети всегда делают всё наоборот. Попросишь не обижать кошку, они ещё сильнее обижать начнут; попросишь не смотреть долго телевизор, так они специально до самой ночи смотреть будут. А тут ушли! Просто послушались и ушли.
- Дяденька, возьмите вот мой пирожок, только не ругайтесь больше, хорошо? – продолжила малышка, а мальчики больше не будут Вас обижать.
Она протянула пирожок к рукам бомжа. Он взял и, ничего не сказав, опустил голову. К девочке подошла мама, потрепала ее по головке и, улыбнувшись, повела ее домой. Только когда они скрылись за поворотом, бомж, словно очнувшись, поднял голову и мокрыми от слез глазами начал искать девочку с мамой. Но так и не увидев их, тихо шептал: «Спасибо. Спасибо.»

Я посмотрела на Андрея. Теперь он увидел всю картину моего мира. Он был очень серьезен, ему не хотелось говорить. Я чувствовала, как его сердце наполнилось переживанием, и мне не хотелось тревожить его.
Мы постояли ещё несколько минут, затем он пошел. Я молча шла за ним.
 «Значит, любить ближних,» - еле слышно проговорил он, видимо, отвечая на какие-то собственные мысли…