15. Русская Идея

© Dmitry Karateev & Constantin Mohilnik

Видавничий Гурт КЛЮЧ


Фрагмент исследования УКРАИНСКИЙ ФРОНТ В СВЕТЕ РУССКОЙ ИДЕИ


15. РУССКАЯ ИДЕЯ

ЧАСТЬ I. О НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ

Национальная идея у всех народов одинакова. Она состоит в национальном самоутверждении.
В советском интернациональном студенческом лагере труда и отдыха студент Сэдэбэ из Мали говаривал землякам:
- Ah-ah, personne, personne ne doit pas chier sur les Maliens!*
Он же – громадный, как чёрный утёс – грозно обращался к двухвершково-горшковому камбоджийцу Сок Линю:
- Ты? Меня бить? А-а! Ты-ысячи, ты-ысячи как ты не могут меня бить!
Сама национальная идея глаголeт устами афро-африканца.
Не то у великих народов. Арабы, завоевав Сирию, Палестину, Египет, северную Африку вплоть до океана, превратили в арабов все тамошние народы, от души одарив их исламом и священным языком Корана. Турок с недоумением и жалостью говорит о курдах: “Посмотри на этих чудаков: не хотят быть турками!” Старинные китайцы считали любого соседа и несоседа варваром, но когда сосед-несосед в качестве завоёванного или завоевателя неизбежно принимал китайскую культуру, он переставал быть варваром. А японцы – как старинные, так и нынешние – идут дальше: японцем нельзя стать – можно только родиться. Арийцем, кажется, тоже нужно прежде всего родиться, однако Гитлер пожаловал союзникам-японцам почётное звание почётных арийцев**. Зато щедро и мудро учит евреев и неевреев чернобыльский цадик Нахум: “Если хочешь быть евреем – будь им”.
И конечно, никому не уступит в широте душевной и геополитической русский человек: ещё при киевских князьях приходили в Мордву и Мурому русичи, приносили чуди-мере-черемису язык и веру, вот и обрусела чудь. Столетий через пять приходили в Московскую Русь татары, приходили немцы, литовцы, голландцы, англичане, грузины, даже одного эфиопа завезли, - и все они стали на русскую службу, выкрестились в православие – и заделались таким образом русскими. Во втором поколении – уже совсем. Тогда и наметился характер протороссиянина.
Не пытаясь охватить неохватное, вынесем за скобки существенную черту, точнее, неизменную ценность: служба Царю и Богу. Уже в XV веке служба доросла до служения: старец Филофей открыл глаза московскому князю на то, что Москва – не просто государство, а единственное на белом свете православное царство – Третий Рим, а 4-ому не бывать***. “Москва – Третий Рим” – готовое платьице для ещё не рождённого дитяти, коему имя Русская Идея.


* А-а, никто, никто не должен с-ть на малийцев! (франц.)
** Вот только немцам никогда не стать почётными японцами: самурай не ответит варвару на оскорбление. Представьте: вы – русский патриот, а вам предлагают стать почётным иудеем!
*** Между прочим, идея «Москва – Третий Рим» была на ту пору вполне обоснована логически: Первый Рим перестал быть православным, Второй – пал под ударами турок, кому ж теперь быть Римом, как не единственному тогда православному царству – Москве. А вот, что 4-ому не бывать – это уже заклятье: «Да не будет!»



ЧАСТЬ II. ИДЕЯ ИДЕЙ

Да не подумает кто-либо, будто мы сводим Русскую Идею к службе государевой. Идея-матушка много раньше нас родилась и много сносила гардеробов. Может быть, задумано Творцом именно так: что ни русский, то новый наряд Русской Идеи, а не осуществился этот замысел только в силу неотъемлемых лени и косности. Легче ведь стать сначала титулярным советником, а там и генералом, либо, напротив того, взять да спиться во цвете лет*, или просто помереть от туберкулёзу. Представьте себе, кто не представляет, что эти образы и формы русской жизни – тоже не что иное, как традиционные воплощения Русской Идеи. Ибо идея состоит в том, что необходима идея. Что невозможно порядочному человеку – так просто, без идеи, а коли уж так приходится, то лучше свалиться под забор* или завалиться навеки на диван**. Но просто так обустраивать и возделывать жалкие 6 соток человечьего счастья – так это извините! Эдак и в бюргера не долго превратиться.
Напрасно! Напрасно боится русский человек превратиться в бюргера. У бюргера – всё прочно, гладко, складно, вплоть до складки на штанах. Лишнего пфенига не потратит – в банк положит, а внуку процент пойдёт***. Лишней сосиски не съест, потому как на диете. Да ещё и утром побегает, а уж вечерком пива попьёт. В меру. Потому что zuviel ist ungesund****. Дальше – здоровый сон – залог здорового образа жизни*****.
Но: что немецкому бюргеру здорОво, то русскому мещанину – смерть. Ибо быть бюргером – это образ жизни для немца. А быть мещанином – это для русского образ смерти. Духовной смерти. Русский мещанин об этом не знает, но догадывается, что жизнь не удалась. Оттого характер у него тяжёлый и вздорный. Он ссорится с женой, враждует с соседями, тащит в дом что надо и что не надо – в 70-е годы это называлось вещизмом. “Мещанство и вещизм” – возмущалась “Комсомолка”. “Вещанство и мещизм” – щипались злопыхатели. А был-то этот вещизм естественной болезненной реакцией дистрофика-блокадника на горячий хлеб. Если не отнять у него вовремя буханку – сожрёт и умрёт. А не ограничить вчерашнего обитателя коммуналки в потребностях – умрёт духовно, т.е. станет мещанином. Понакупит дублёнок-магнитофонов, приобретёт “Жигули”, обставит квартиру стеллажами с классикой и современникой. Нечитанной – и слава Богу. Потому что, если мещанин ещё и читающий, то сам себе и диагноз поставит, и оттого вдвойне расстроится, пить начнёт. А это уже свойство носителя Русской Идеи. И поймёт однажды по пьянке: мещанство, философски обобщая, - не что иное, как Русская Антиидея. Поймёт, а потом и забудет с бодуна. А зря. Ибо русскоидейные люди об этом никогда не забывают.
Можно быть двухметроворостым революционным поэтом в широких штанинах, с молоткасто-серпастым советским паспортом в кармане – и сидеть при этом в комнатёнке-лодочке, и глядеть умилённо-гневно на оголтело верещащую****** канареицу в клетке, ощущая бритою макушкой щекочущийся холодок бездны и нащупывая в кармане – не в том, где паспорт – ствол товарища маузера. Но этот холодок трогает только голову, начисто выбритую во спасение от седин, а в сердце-то - пожар, и брандспойтами его не залить, и опираясь на рёбра оттуда не выскочить, потому что там тоже бездна.
Ох, широк русский человек! И сузить его некому: и стоят в недоумении другие народы и государства и вопрошают: что значит это наводящее ужас движение? куда несёшься ты? дай ответ! Не-е-ет – не даёт ответа. Потому что не до ответов тому, кто несётся. А коли остановиться, сесть на пенёк, съесть пирожок, а потом призадуматься, то может быть и ответ неожиданно придёт. Тем и занимаемся.


* Пускай я умру под забором, как пёс,
Пусть жизнь меня в землю втоптала, -
Я верю: то Бог меня снегом занёс,
То вьюга меня целовала! (А.А.Блок)

** Как небезызвестный герой русской литературы, который ведь тоже, несомненно, носитель идеи, хотя бы даже бессознательный.

*** «Игрок», Ф.М.Достоевский

**** Поляки перевели это так: Co za duzo, to nie zdrowo. И первое время воспринимали эту присказку как немецкую. До украинцев это изречение дошло как народная мудрость, произносимая полу-по-польски: Цо занадто, то не здрово. Русские слыхали эту истину от украинцев и воспроизводят её на как бы украинском: Шо занадто, то не здраво. И всегда найдётся кто-то, чтобы спросить: а что значит занадто? И только с детства высокоподкованная в языках Марина Цветаева знала и нас научила немецкому первоисточнику:
Не пере-через-край!
Даже и в мере знай
Меру: вопрос секунд.
Zuviel ist ungesund.

***** Непостижима для немецких гномов
Истина – «Жизнь есть сон».
Её проповедует Кальдерон
И практикует Обломов.

****** Бесчисленные «щ» выражают восхищённое возмущение / возмущённое восхищение авторов



ЧАСТЬ III. СПОР О РУССКОЙ ИДЕЕ

- Итак, товарищи, - господа, конечно: - хе-хе! - к чему мы на текущий момент пришли?
Злопыхатель прошипит:
- Хи-хи, ни к чему.
Мы же пробасим:
- Хо-хо, а вот и неправда. Притекли мы к тому, что Русская Идея – есть идея идеи, идея par excellence.
Оппонент заметит:
- Ха-ха, если вы имеете в виду необходимость идеи для человеческой по определению жизни…
Мы удивимся:
- А разве вы это ещё не поняли?
- Да-да, - поддержит авторов сочувствующая сторона, - я, так давно уже поняла, куда клонят авторы: молодцы, дайте я поясню: это же всякому понятно, что без идеи человек жить не может, иначе он уже не человек, а одна только идея человека…
Тут авторы сами несколько изумятся, и пока будут вылезать из кармана с единственно убийственно метким словом, временно очухавшийся злопыхатель придёт на помощь оппоненту:
- Хи-хи, так что ж, по-вашему идея как смысл жизни присуща одному только русскому человеку?
Тут авторы торжествующе дадут ему ложкой по лбу:
- Да!
Откинет коньки злопыхатель, уже без хи-хи. Почешет в затылке оппонент, осторожно воздержится от ха-ха, а то мало ли, что означает это наводящее ужас… Рассмеётся-расхлопается сочувствующая сторона:
- Вот, это же каждому ясно!
И правильно говорит, между прочим. А кому неясно – пусть пока похихикает, ну-ну.
Теперь же настало время мирно осветить трудность простого вопроса. Почивший злопыхатель в простоте душевной полагал, будто авторы того не понимают, что и ему, покойному, было понятно.
- Хо-хо!
И будто авторы не знают, что свойство русского человека есть вместе с тем и общечеловеческое качество. Да ведь в том-то и дело, уважаемый ушедший, что все общечеловеческие качества – суть неотъемлемые и даже в первую голову русские свойства. Скажем вам больше: в первую голову это русские свойства, а уж во вторую – иночеловеческие*. И будем на том стоять, ибо вопреки расхожим заблуждениям русскому человеку ни в коей мере не присущ шовинизм, и если бедняга злопыхатель уже в гробу спит и слышит, что мы скажем “но”, так нет же: приходи к нам немец, китаец, инуит, австралопитек – приходи и скажи:
- Я – русский!
Немедленно будет препровождён в братские объятья. А там уж: виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет**? И пусть после этого наш раскосый австралопитек попросит:
- А теперь дайте мне идею. Потому что я русский человек, и как же теперь иначе.
И тут уж мы заглянем с проникновенной всемирной отзывчивостью в его раскосые и жадные:
- Ищи, брат, ищи с нами, ищи лучше нас, ищи против нас.
И что вы думаете, примется искать. И находить. И принесёт найденное на светлый братский пир. Как в песне поётся:

кенгуру бежал быстро
я ещё быстрей
кенгуру был очень жирен
и я его съел***

И так наберётся на светлом братском пиру, что забудет спросонья про жирного кенгуру, только помнить будет, что тащил какую-то тяжесть на горбу, похвалиться хотел, поделиться хотел, а теперь бы только похмелиться – вспомнится всё. Но всё не вспоминается всё. И надо снова искать.
Надо искать – но что? Русская сказка говорит: поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Может быть, это смерть Кащеева – на кончике иголки, а та в яйце, а то в зайце, а тот в утке, а та в мешке, а тот в быке, а тот под дубом зарыт, а тот на море Окияне на острове Буяне стоит. Пока искать будешь – век проживёшь, вот тебе и русская идея.
А можно так – выйти в чисто поле, пустить стрелу наудачу, в какой двор упадёт – там красавица живёт: царевна, королевна или мудрая лягушка-квакушка.
Ещё можно Опоньское царство искать – опять-таки за морем Окияном, но православное, в стране Индейской, где правит Иван, царь и поп.
Ещё можно коммунизм строить – во всём мировом мире. Или социализм – в одном отдельно взятом мире. И всё тащить на светлый братский пир и потерять по пьянке – по дороге.


* Слово образовано по типу «инаковоодарённый» . Это политкорректное обозначение физических и психических инвалидов. In questo modo авторы начали вводить в обиход термины «инаковотрезвый» вместо бестактного «ханыга», «инаковозаконопослушный» вместо «урка», «инаковосвободный» вместо «зэк» а так же «инаковоздравствующий» вместо «жмурик». А инаковокрещёные пусть усвоят, что нет у нас «гоим», а есть «инаковообрезанные»

** Крылатое слово поэта выражающее в русской жизни крайнюю степень альтруизма

*** Из всемирной поэтической антологии В.Я.Брюсова



ЧАСТЬ IV. ПРИТЧА О РУССКОЙ ИДЕЕ

Ну, значит, так было дело. Жил да был в мировом мире, в православном человечестве, в одном отдельно взятом отечестве, жил да был пылкий юноша, мечтатель-искатель. И даже знал приблизительно, о чём мечтать и чего искать*. Мечтать, стало быть, надо о прекрасной жизни, а таковая созидается столь же прекрасными людьми, а таковые нарождаются и воспитываются только при условии прекрасной жизни, а чтобы разорвать этот логичный и оттого не менее порочный круг, необходим новый человек. А если кто снова начнёт канитель, что, мол, для нового человека потребна новая жизнь, а для новой жизни опять-таки… - то это начинается уже оппортунизм и бескрылое топтание на месте.
- А почему, хи-хи? - воскреснет радостно злопыхатель. – Ведь ясно же, что новый человек нарождается только в новой…
И с таким злопыхателем уж не ограничишься ложкой по лбу, а придётся применить уже осиновый кол. Вразумился? То-то. Ведь это же моржу понятно, что к новому человеку и к новой жизни неприменима заскорузлая логика старины, где следствия от причин – и наоборот – безвылазно кабально зависимы.
Князь Владимир бесстрашно сокрушил среброусого Перуна и поставил на его месте златоглавую Десятинную церковь. Царь Пётр ничтоже сумняшеся запретил Богородицам плакать по старой вере и отменил Патриаршество. Вождь Ленин расстрелял не дрогнув царя «со чады и домочадцы», сбил крест со Спасской башни и водрузил над Кремлём рубиновую звезду мировой коммунистической революции. Отец народов Сталин, в ус не подув, разогнал коммунистический интернационал и, затяжкой трубочной не поперхнувшись, канонизировал первого русского царя Ивана Грозного. Президент Ельцин в трезвой памяти отменил в одночасье развитой социализм и запретил Коммунистическую партию.
Как видим, новое на то у нас и новое, чтобы не бояться гнать, гнуть и запрещать старое.
Не боится новое старого ещё и потому, что мудро у него учится. В этом и диалектика Русской Идеи.
Тот же князь Владимир тем же золотом, из которого в юности отливал языческих идолов, в зрелости покрывал православные купола. Тот же царь Пётр, по сути западник и протестант, опёрся на державное православие Феофана Прокоповича**. В ответ на пламенный порыв крайних революционеров – разрушить «до основания, а затем» как царскую государственную машину, так и построенные при ней машины и железные дороги - тот же Ленин вылечил горячие головы от детской болезни левизны холодным ушатом: «Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» - и прищуренно исхитрился поставить старый аппарат на службу революции. Тот же корифей всех наук Сталин железной рукой воскресил отменённые большевиками имперские звания – от министра до генералиссимуса, - а само имя большевиков вычеркнул из названия Коммунистической партии. И тот же Ельцин, запретив Коммунистическую партию, не отдал под суд её руководителей***.
Вернёмся – кто ещё не забыл – к нашему мечтателю юноше. Искал он, стало быть, истину, исходя из того, что уже само слово «истина» происходит очевидным образом от слова «есть», и что так утверждает сам Павел Флоренский, поп и математик****. И естественно, что он поп, т.к. это мнение очень похоже на онтологическое доказательство бытия Божия, сформулированное ещё Ансельмом Кентерберийским. В смысле, что Бог («истина») мыслится как существо, обладающее всеми мыслимыми совершенствами, а стало быть, в Его определение неотъемлемо входит и существование («есть»). А то – что ж это за совершенство, которое не заранее «есть»*****. И то, что Флоренский – математик, это тоже естественно, т.к. математика вытекает из постулатов – ну там аксиом, - а это тоже как-то так религиозно получается.
И столь же естественно, что наш искатель, не будучи ни попом, ни математиком, набил в поисках истины несколько житейских шишек. Не столь очевидно, что он – назовём его Алёшей – не пришёл в отчаяние, не покончил с собой, не начал выпивать, но направился прямо в монастырь. Как тот молодец из «Повести о горе-злосчастье». Только у того молодца монастырём всё закончилось, а у нашего там и началось. Не будем останавливаться на том, что Алёшу монастырское житьё превратило в безбожника: это имело место, но вдруг стало как-то неглавным. И неглавным на текущий момент оказалось то, что безбожие тоже ведь можно и должно поставить под сомнение. Нет, в душе Алёши жил и упрямился неисправимый практик. Не встретил он в монастыре старца Зосиму, но встретил старца Филофея. А тот возьми да объясни ему про Третий Рим, а 4-ому не бывать.
Что тут началось! Постился Алёша 40 дней и ночей на белом горючем камне стоя, глаз не сомкнул, сам того не заметил, всё о Третьем Риме помышлял. Взял благословение у Филофея и пошёл в мир Третьему Риму служить. А в миру и говорят люди:
- Не, паря, запоздал ты. Не там теперь истина есть. Нету боле Третьего Рима, а 4-ому – сам знаешь, тут ты прав, конечно.
Не поверил Алёша людям на слово. Пошёл на Москву, на все семь холмов – оттуда далеко во все стороны вниз видно. Видит: Первый Рим стоит-величается, в латинстве погряз, в мирском самоутверждении. Видит: Второй Рим под турками изнемогает, и это уже не Рим. Рядом глядит: Москва златоглавая, звон колоколов, царь-пушка державная, аромат пирогов. Но не Рим. А чем не Рим?
- А тем не Рим, Алёша, что вон погляди налево, - шепчет в сердце старец Филофей, - там Казань татарская-басурманская, гнездо разбойничье, русским людям угрожает. Поди-ка, Алёша, с царём православным, замири гнездо разбойничье, обрати нехристей - вот тогда и станет Рим. А 4-ому не бывать.
Спустился с холмов державных Алёша, замирил Казань. Потом – ну, сам знаешь, читатель: Астрахань замирил, Сибирь замирил – Сибирь ведь тоже Русская земля. Крым замирил – не век же засеки ставить да поминки откупные злым татарам посылать. Литву-ляхов замирил – а то какой же это Рим! Стал дальше русские земли собирать – Кавказ собрал, Туркестан, пол-Персии, треть Китая, Камчатку-Чукотку-Аляску*****, Эстляндию-Лифляндию-Курляндию, Финляндию, конечно, Бессарабию там.
Спрашивает Алёша у сердца вещего, что у старца Филофея премудрого:
- Чай теперь твоя душенька довольна?
- Э, прост, однако, ты, Алёшенька. Ну собрал ты, допустим, русские земли. Хотя тоже ещё как посмотреть. Но я сказал – допустим. Так это ж ещё не Рим! А славян-братьев – кто освободит от басурман лютых да от Европы-мачехи? А где твоя всемирная отзывчивость, а? И уж не говорю – Цареград…
Устыдилось Алёшино сердце:
- А и впрямь!
И пошёл через балканских славян-братьев, и дошёл уж почти до Царьградских ворот, да вернулся. И с победой как будто вернулся, а Царьграда не взял. И спрашивает он у сердца:
- Ну как?
А сердце-то не обманешь:
- Что спрашиваешь, эх!
И подумал Алёша:
- А ведь так!

………………………………………

Если уже насторожившийся злопыхатель – хи-хи! – вообразил, что эти точки означают смущение авторов перед столь высоким и таинственным предметом, как отношение России к Цареграду, то он, как всегда – хо-хо! – попадает впросак. Потому, что нам известны все три достоверные версии невзятия Третьим Римом Второго.
Первая версия традиционна. Она поверхностна в силу своей очевидности: помешал Берлинский конгресс, Бисмарк, вдохновляемые мировой закулисой Англия с Францией. А именно международным еврейским капиталом, помноженным на пресмыкательство загнивающего Запада перед ложей Великого Востока*******. Больше мы вам ничего не скажем: русское сердце не обманешь, а с нерусским – что ж и толковать!
Вторая версия принадлежит А.С.Пушкину. Она таинственна и вызывает законный трепет:

Когда ко граду Константина
С тобой, воинственный варяг,
Пришла славянская дружина
И развила победы стяг,
Тогда во славу Руси ратной
Строптиву греку в стыд и страх,
Ты пригвоздил свой щит булатный
На цареградских воротах.

Настали дни вражды кровавой,
Твой путь мы снова обрели.
Но днесь, когда мы вновь со славой
К Стамбулу грозно притекли,
Твой холм потрясся с бранным гулом,
Твой стон ревнивый нас смутил,
И нашу рать перед Стамбулом
Твой старый щит остановил******.

Третья версия поясняет вторую и принадлежит непосредственно авторам: между Россией и Константинополем существует непостижимая и роковая связь, подобная первой любви, которая всю жизнь сопровождает человека, всегда близка и вечно недоступна*******.


* Сравни «Чему учиться и как учиться», В.И.Ленин: «Задачи союзов молодёжи»

** Во всеоружии всемирной отзывчивости смело уподобим Петру Великому великого турецкого реформатора Кемаля Ататюрка, который, запретив фески, чадру, многожёнство и арабскую вязь, не покусился однако на ислам как таковой.

*** Включая себя первого. И тот же Ющенко, создав «Музей советской оккупации Украины», не сделал его экспонатом собственный билет члена КПСС (Але це вже трохи iнше питання)

**** А не от слова «искать», как утверждают здравый филологический смысл и авторы настоящего исследования

***** Кёнигсбергский мудрец Иммануил Кант заметил по этому поводу, что мол, каким совершенным ни нарисуй треугольник, он всё же останется только нарисованным

****** Стихотворение «Олегов щит» посвящено Адрианопольскому миру, заключённому в конце русско-турецкой войны 1828-1829.

******* См. опять-таки Пушкина:
А счастье было так возможно,
Так близко!..




ЧАСТЬ V. ПЕСНЬ О РУССКОЙ ИДЕЕ

И подумал Алёша:
- А ведь так!
А ведь так: какой Третий Рим без Второго. Просто, но непонятно. Как в жизни. Утратило смысл собирание земель. Потому что не обретя главного – на кой тогда вообще. То есть немец или там американец – неважно – хозяйственно примирится на второстепенном. Но не русский человек. Потому что нет ему толку обзаводиться внешнею дребеденью, когда внутри, в сердце – плывун и провал. Его ли душе теперь не сказать: чёрт побери всё!* И старец Филофей молчит, мертво почивает. Нету советчика Алёше. Обратится к сердцу, а оно:
- Сам знаешь: чёрт побери, всё!
Тут и кликнул Алёша чёрта.
Возрадовался лукавый:
- Ага! Хи-хи…
Потом серьёзную надел мину и такое повёл:
- В чём твоя ошибка, Алексей? Не знаешь – так послушай умного: ошибка в том, что не знаешь ты законов истории, не руководствуешься диалектикой, а руководствуешься говённым идеализмом – я уж тебе попросту, по-ленински. Дело не в Цареграде – забудь его чёрта ради! – а в Мировой Революции. Дело не в Третьем Риме, а в Третьем Интернационале и в законе прибавочной стоимости. Повтори! Не-ет, не так говоришь, товарищ Алексей. Не твердокаменно-марксистски. Ладно, я тебе проще: всё дело в классовой борьбе всех народов за лучший мир, за святую свободу: на бой кровавый, святой и правый – марш, марш вперёд!
Будто понял что-то товарищ Алексей, хлопнул себя по лбу, аж новую шишку набил:
- Так вот оно – во где правда!
Лукаво щурится лукавый:
- А ты думал? Хи-хи…
Тут и запалил товарищ Алексей всё имение – от Москвы до самых до окраин. Аж помолодел: бился-бесился, по земле качался, с колокольни кидался, нечисть зелёную на себе ловил. Лежит, озирается похмельно: ну и что ж? А советчик опять тут как тут:
- Мало этого, товарищ. Погулял, порушил старый мир – давай новый строить!
Думает лёжа Лёша:
- А таки пора.
Только чтобы строить, сначала встать надо, а силов-то и нет.
- Что делать? - спросил у сердца.
А там голос говорит:
- Похмелиться тебе надо.
И протянул ковшик с водою мёртвой. Хлебнул раз Алексей – на ноги встал. Хлебнул во второй раз – силы вдруг прибыло. В третий раз хлебнул – в голове заработало. Улыбнулся по-бодрому – жизнь-то налаживается. И давай новый мир строить, земли русские наново собирать.
Насобирал земель пятнадцать-шестнадцать, и устроил на их вместе взятой территории объединённый колхоз – или там совхоз – имени Новой Жизни.
А новая жизнь, как мы с вами сказали, созидается на основании старой путём отталкивания. Процесс этот двояк, диалектичен и обоюдоостр. Так как отталкивание есть:
• отталкивание старого мира;
• отталкивание от старого мира.
Если старый мир оттолкнуть слишком далеко, неотчего станет отталкиваться. Отнимите у меня точку опору – и я не сдвину Землю. И что же тогда? А тогда не будет мировой революции, не будет построения социализма в отдельно взятой, не будет пролетарского интернационализма, буржуазного национализма, в общих чертах построенного развитого социализма и коммунистической перспективы. Перестройки тоже не будет – один густой застой, совхозно-колхозный строй.
И вот именно, что как-то так диалектически и сложилось у нашего героя, или, лучше сказать, не сложилось, что зажил он в этом колхозе хлопотно, суетно и скучно.
А почему? А потому что позабыл тов. Алексей о том – а вернее, даже не осознал того, - что:

1. Коммунизм – это не только Советская власть + электрификация всей страны

2. Коммунизм – это не просто молодость мира, и его возводить молодым.

3. Коммунизм – даже не

…это –
чтобы в новом мире
без Россий, без Латвий,
жить единым
человечьим общежитьем.**

4. А вот –

Полное собрание наших надежд –
Это и есть коммунизм!***

Потому что – вдумайся, читатель и соисследователь: Советская власть со электрификациею – индустриализациею-коллективизациею-мобилизациею-национализациею – в стране вполне имелась. А коммунизма-то…
Молодости с молодыми – опять-таки хватало. Но –

Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она…****

А почему изменяли, почему обманула? Об этом – в конце.
А касательно «без Россий, без Латвий» - так это, конечно, верно. Но односторонне.
Вспыхнул однажды Ильич:
- А мне, господа хорошие, на неё на-пле-вать! На Россию вашу. Меня интересует Мировая Революция*****.
И это не Бонапартово:
- Ложить я хотел, что миллион убьют******.
Потому что Ленин не себя ставит над миллионами, а Революцию возносит над миллионами включая себя самого. До чего это непохоже на:
- Государство – это я.*******
Нет, спросИте:
- Кто вы, Владимир Ильич?
И услышите:
- Пролетарское государство.
Улавливаете разницу? У них государство – проявление правителя. А Ленин сам – проявление революции. А что здесь Россия?:

Ты больше, чем страна: ты – мир!********

И ленинской меркой должен революционер мерить как самого себя, так и ближнего. Как ближние, так и дальние народы. И Россия, и Латвия – всё это старый мир, руководимый эгоистическим самоутверждением. А революция – есть самоотречение. Во имя? – светлого будущего: нового человека и новой жизни. И не следует вульгаризировать коммунизм слишком конкретными определениями. Ведь определение полагает предмету предел, а коммунизм по определению беспределен*********: полное собрание наших надежд.
Думаем, что эта идея ближе других к идее идей, т.е. к Русской Идее. Поэтому идея коммунизма так прижилась и, сколько могла, воплотилась именно на этой шестой части суши. А русский язык – это не просто язык русских. И он не только «язык межнационального общения» - эту роль почтенно исполняют и другие: английский, французский, испанский, арабский… - а русский язык – язык идеи как таковой, т.е. Русской Идеи:

Да будь я и негром преклонных годов,
И то без унынья и лени
Я русский бы выучил только за то,
Что им разговаривал Ленин.**********

И которому русскому обидно за это «только за то», тот ещё не преодолел. Не преодолел в себе. Не преодолел – страшно вымолвить, не то что подумать! – мещанина. Ибо предпочтение частной национальной хаты вселенско-коммунальному хрустальному дворцу*********** - есть не что иное, как мещанство. Неспроста в Советском Союзе национализм носил эпически постоянный позорный эпитет: «буржуазный»************.


* Ср. «Мёртвые души», Н.В.Гоголь

** «Товарищу Нетте, пароходу и человеку», В.В.Маяковский

*** И.Л.Сельвинский

**** «Евгений Онегин», А.С.Пушкин

***** Буквально: “Un homme comme moi se foute de la vie d`un million d`hommes”.

****** “L`Еtat c`est moi”, Louis XIV

******* И.Л.Сельвинский же

******** И беспредметен (идея идей).

********* «Нашему юношеству», В.В.Маяковский.

********** См. программный сон Веры Павловны у Н.Г.Чернышевского

*********** Ср.: травка зелёная, вол круторогий, меч харалужный, жид пархатый, одиссей хитроумный, национализм буржуазный.




ЧАСТЬ VI. БОЛЬШЕ, ЧЕМ РОДИНА

Так в религии влюблённая зависимость от чего бы то ни было становится идолопоклонством, предпочтением твари Творцу. Истинно верующий любит Бога, а потом уж – мир и человека, притом не отличает самого себя от другого. Высшее развитие личности, по словам Достоевского, в том и состоит, чтобы пожертвовать собою ради других, ради всех, и высший образец тому – известно Кто. Высшее развитие национальной идеи – в том, чтобы преодолеть национальное*. Если этого не сделаешь добровольно и радостно, оно произойдёт в силу печальной необходимости:

Родина, братья, и та преходяща.
Вам это знать ещё страшно – я знаю…**

И пока страшно – не стал ты родиной > родина не стала человечеством > человечество не стало богочеловечеством. Зерно не умрёт, а значит и не прорастёт***. Не будет роста – настанет застой. Ему же имя – смерть.
А с идеальной – точнее, идейной – точки зрения дело обстоит вот как: смысл предмета лежит за пределами самого предмета, т.е. замкнутая на себе жизнь лишена смысла. Таким образом, с точки зрения Русской Идеи жизнь – это больше, чем жизнь. Вообще в России всякий предмет имеет претензию быть больше себя самого. Поэт в России больше, чем поэт. А иностранный поэт чует в ней страну, граничащую со страной по имени Бог****. Так духовный опыт Русской Идеи может служить ещё одним телеологическим***** доказательством бытия Божия: всякий предмет имеет своей целью другой предмет, а мир в целом – имеет целью Бога. Мир для Бога.


* «Где нет ни Еллина, ни Иудея» (Кол. 3:11)

** Согласно старинной философской пословице: «Хотя и гибельно – зато интеллигибельно»

*** Если зерно пшеничное, упав на землю, не умрет, едино пребывает, если же умрет – много плод принесет (Иоанн 12:24 ).

***** Р.-М.Рильке

****** От греч. telos – конец, цель, конечная цель.



ЧАСТЬ VII. ИМПЕРИЯ КАК ИДЕЯ

Но не наше дело богословствовать. Здесь эти высочайшие примеры лишь иллюстрируют и без того весьма высокую тему.
А вот по росту нашей теме будет высказывание «Белого Генерала» Скобелева:
- Россия сейчас* единственное государство, которое может позволить себе роскошь воевать из альтруизма.
Того же мнения был и Достоевский, утверждая, что русское правительство всегда имеет главной целью благо Европы прежде, чем благо России. Пожалуй, в ту эпоху так мыслило всё российское общество, а отчасти даже и народ. Ведь народ, говорит Фёдор Михайлович, хотя и не знает истории-географии, слышал от народа же, что есть на Востоке страны, где православные терпят под басурманами. И ждёт народ от Белого Царя, чтобы послал он Белого Генерала освобождать братушек.
- Правда, - прозорливо добавляет Достоевский, - чуть только Россия освободит эти «народцы», они завтра же примутся клеветать на Россию.
И не стоит русскому гневаться на них за это, а надо понять, что иными они сейчас и быть не могут, что их интересы не идут дальше родимой «кучи» - общины. И не могут они не бояться… тут уж мы позволим себе перескочить с Достоевского на Гоголя:
- Не могут не бояться этого наводящего ужас движения русской птицы-тройки.
Настанет время – поймут высшее благо. А чтобы поняли и не передрались между собой, и не попали опять под иго не турок, так немцев, - нужен за ними глаз да глаз, нужна мудрая голова, крепкая булава и седая борода старшего брата. А посему, неустанно подводит черту гений Русской Идеи:
- Константинополь должен быть наш!**


* Балканская война, 1877 год

** См. конец Части  IV



REQUIEM

А через 70 лет шёл советский солдат по Польше, по Чехословакии, по Болгарии, пел солдат про русские берёзы и чувствовал – должен был чувствовать – себя не завоевателем, а именно освободителем. И это чувство гипнотически переходило к освобождаемым соседям. И запевалось даже на полонез Огинского:

Польский край, чудесный край,
К тебе пришёл твой старший брат…

И пусть завтра они опомнятся и превратятся, как им и свойственно в «клеветников России». И скажет польский молодой экскурсовод в музее Варшавского восстание перед стендом с фотографиями 1945 года, где звучит неумолчно «Вставай, страна огромная!»:
- Да, они нас действительно освободили, но тут же наложили новое иго.
И будет галичанин сердито рубить берёзу на своём дворе:
- А как же, куме? Придут москали и скажут, что это типично русский пейзаж.
И будут отчаянно вопрошать чехи русских танкистов:
- Что ж это? Вы же тогда нас освободили от швабов. А теперь вы же нас чугунными гусеницами давите!
А русский солдат на это всем своим видом:

Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
В тяжёлых нежных наших лапах?

И, загнанный в русский рай русской дубиной, будет всё посматривать в НАТОвский лес славянский Волчек-братик, сколько ни корми его Русской Идеей.
Но разве обидится на них русский воин? Разве пожалеет о том, что до конца исполнил кровавый интернациональный долг?
Впрочем, словосочетание «интернациональный долг» - не из Второй Мировой. Оно из «Афгана». Характерно, что формулировки оттачиваются тогда, когда их содержание рассматривается уже со стороны. Герои Великой Отечественной чувствовали себя именно героями:

Всё было гордо: инвалид,
Просящий дань без разговору…

Солдаты же «Афгана» - жертвы войны: кто спился, кто сошёл с ума, кто бросается убивать встречного студента восточной национальности, кто ушёл в отморозки. Словом: где там ваша слава, солдатушки-ребятушки!
А почему? Да потому, что войну-то проиграли. А почему проиграли? Почему раньше не проигрывали?
А потому, что раньше сражались «За Веру, Царя и Отечество!», потом шли в бой «За Родину, за Сталина!», а тут пришлось пропадать за абстрактно-абсолютный до абсурда «интернациональный долг». И вот:

У него за каждым камнем – Аллах,
А меня кто, сироту, защитит?

Так что же, состарилась идея? Ведь идеи не стареют – Платон свидетель: он их придумал, он знает. Так, не стареют – в Платоновой вечности, в мире идей. А земные их воплощения – по Платону же – лишь тени, отблески, отражения идей божественных.

И всё, что мчится по безднам эфира,
И каждый луч плотской и бесплотный –
Твой только отблеск, о солнце мира,
И только сон, только сон мимолётный…*

А сон отражается в другом сне, ещё более мимолетном, ещё менее ярком:

А может быть, теперь, среди иного мира
К жерлу небытия дальнейшая ступень,
От этой тени тень живёт и водит тень.**

И первая тень имперской идеи – Римская империя:

- Твой же, римлянин, долг – полновластно народами править,
Всех покорённых щадить и кровью смирять непокорных***, -

говорит предку Цезарей вещунья, вменяя Риму в назначение власть над народами, имперское замирение мира – Pax Romana. От Первого Рима перешла Идея ко Второму Риму. И пал Второй, когда сменилась имперская идея национальной идеей. И стали Ромеи – просто греками.
И почила Идея на других царствах: на Священной Римской империи германского рода – на Австрии альпийско-дунайско-карпатской, на Османской Порте, на Москве-Петербурге – Третьем Риме, на Великой Британии – где не заходило солнце. И пел британский бард бремя белого человека:
- Иди в малярийные дебри, плыви в людоедские лукоморья, воюй-покоряй – и служи ему, покорённому дикарю – чёрту и младенцу, таково твоё всечеловеческое назначение, правь на морях!****
Бесился-завидовал немец-истерик, кричал:
- Это я ариец, верховная раса, это мы – империя, нам – жизненное пространство, нам служить будут беспородные недочеловеки.
Провалилось. А почему? Потому что идея по-настоящему имперская в том, чтобы через насилие послужить, а не чтоб тебе насильственно служили. И не назовёт себя имперский человек нацистом*****, ибо не национально думает, не расово рассуждает, а царственно-державно мыслит.
Известно, что у обычной империи есть четыре периода развития, а именно :
1. подчинение варваров,
2. угнетение варваров,
3. дружба с варварами,
4. подчинение варварам.
А вот у доброй империи – ну, у Российской – нет никаких варваров, а есть многонациональные граждане, слитые в новой исторической общности людей. Нет свары с варварами – с варварами на равных.
Мало мыслил наш Алёша – Алексей уже теперь, конечно, Фёдорович. Колхозничал-совхозничал, бился-рубился – да и притомился, казёнщину развёл, ордена полюбил, супротивного слова не терпел, да и в несупротивном подрыв Идеи подозревать стал. Ему скандируют
- Да здравствует!
А он:
- Но-но! Ты кукиш-то из кармана вынь, я тя насквозь без рентгена, падлу, просвечиваю!
Линейки проводил, «колючки» на стиляг-пьяниц-тунеядцев лично сочинял, аж полстраны за колючую проволоку определил.
И вот как ужаснулся теперь, припомнив Русскую Идею его подданный, правда, «ненашей национальности»******:

Представляешь, каким бы поэтом –
Достоевский мог быть? Повезло
Нам – и думать боюсь я об этом,
Как во все бы пределы мело!

Как евреи, поляки и немцы
Были б в угол метлой сметены,
Православные пели б младенцы,
Навевая нездешние сны.

И в какую бы схватку ввязалась
Совесть – с будничной жизнью людей.
Революция б нам показалась
Ерундой по сравнению с ней.

До свидания, книжная полка,
Ни лесов, ни полей, ни лугов,
От России осталась бы только
Эта страшная книга стихов!*******

Подумаешь: страшная книга! Напужал ежа голым гузном. А русско-идейный человек – так на эту русофобию:

Я бы выбрал
великую русскую литературу
вместе с цензурой,
тоталитаризмом,
сталинизмом
и чем угодно ещё -

вместо той неограниченной свободы
словесного самовыражения,
которая сегодня существует
и которая не способна рождать
великие произведения!********

Но русофоба и таким не пронять. Потому что он «фоб» не просто священной русской литературы*********, не только Единой-Неделимой, русофоб ненавидит прежде всего - ого-го! – самоё Русскую Идею! А уж потом – по инерции – и самую идею всего русского: от колбасно загибающихся очередей до сказок Арины Родионовны. Наглеет злоба русофоба:

Эту вышивку и утварь,
Эту удаль
И посконную рубашку
Нараспашку,

Эти люли во саду ли
У бабули,
Сотню чёрную одёжек
Без застёжек -

Как увижу как услышу -
Ненавижу!**********

Но русский ответ русофобам бывает неизменно терпимым и, сколь ни остропламенна полемика - взвешенно-доброжелательным:

Юнец! Напрасно ты, зверея,
Кулак обрушил на еврея***********:
Так, нос его кривой мясист,
Однако русский – не расист.

Не учит Русская Идея
Карать всечасно иудея -
ЗанE священная вражда************
Противу едкого жида!

Но и этою добротой русского сердца умеют злоупотребить. Вон, которые пожовиальнее - уже ехидно похихикивают и злопыхательски похаханькивают:

Есть такой закон природы –
Колебательный закон:
Если все шагают в ногу –
Мост обрушивается, - хи-хи-хи!*************

От стихов старик теперь сразу засыпал, а от «хи-хи» сразу просыпался и строгими мерами реагировал. Но поздно. Уже и на строгие меры в ответ хихикали:
- А вы знаете, кто такой наш Алексей Фёдорович? – Начальник лагеря. В смысле: социалистического, хи-хи!
- А вы знаете, - хи-хи - что будет, если двинуть его рельсом по башке? – Будет: БАМ-м-м!
Ну и обрушилось. А почему? А потому, что к истине подходил покойник a priori ошибочно. А потому что «истина» – это не то, что «есть». Чижу понятно. «Истина» - от глагола «искать». Это то, что ищут. Потому и СТ в русском языке чередуется со Щ. А в математике это будет ИКС, т.е. ИСКОМОЕ. А Русская Идея – сама по себе правильна и возвышенна. И настолько возвышенна, что воплощается исключительно в вечности:

И снится мне, что ты встала из гроба
Такой, какой от Земли отлетела,
И снится, снится: мы молоды оба,
И ты взглянула, как прежде глядела.**************

Снится, снится… А кто проснётся – тому слышится:

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко у царских врат -
Причастный тайнам – плакал ребёнок
О том, что никто не придёт назад.***************

И вот что ещё – главное! – о воплощении Идеи:

Предчувствую Тебя. Года проходят мимо –
Всё в облике одном предчувствую Тебя.

Весь горизонт в огне – и ясен нестерпимо,
И молча жду, - тоскуя и любя.

Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,

И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.

О, как паду – и горестно, и низко,
Не одолев смертельныя мечты!

Как ясен горизонт! И лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.****************


Продолжение: 16. РУСЬ БЕЗ РУССКОЙ ИДЕИ   http://proza.ru/2009/11/02/1116



* «Вечерние огни», А.А.Фет

** Из Sully Prudhomme (перевод И.Ф.Аннеского)

*** «Энеида», Вергилий

**** Из Р.Киплинга

***** Не знает этого немец-перец-колбаса – оттого и бит в конце концов бывает.

****** Так в 1979 определял Богом избранный народ П.П.Кононенко, парторг филфака Киевского государственного университета им. Т.Г.Шевченко.

******* А.С.Кушнер

********  Из интервью Виталия Третьякова (учредителя премии "Антибукер") телеканалу "Культура" в день 120-летия И.В.Сталина

*********  Томас Манн

**********  Михаил Безродный

***********  Как у Е.А.Евтушенко:
Стань чуть-чуть добрее
Хоть у входа в храм –
Вдруг бы ты евреем
Уродился сам?

************  Ибо сам антисемитизм в России – не расизм. Потому и различает русский нейтрально-уважительное – вне Русской Идеи – слово “еврей” и презрительно-ненавистное – идейное – “жид”. Которым может оказаться кто угодно по крови. Из “малого народа” (см. в этой же главе об антироссийском характере Русской Идеи).


************* А.А.Галич

************** «Вечерние огни», А.А.Фет

*************** «Нечаянная радость», А.А.Блок

**************** «Стихи о Прекрасной Даме», А.А.Блок



Kнигa УКРАИНСКИЙ ФРОНТ В СВЕТЕ РУССКОЙ ИДЕИ:

ВВЕДЕНИЕ   http://proza.ru/2009/07/14/58
1. ЕВРОПА, АЗИЯ, ДИКОЕ ПОЛЕ   http://proza.ru/2009/07/08/809
2. УКРАИНСКИЙ ФРОНТ В СВЕТЕ РУССКОЙ ИДЕИ  http://proza.ru/2009/10/30/1417
3. ГУСЬ БЕЛЫЙ   http://proza.ru/2009/07/17/367
4. ПЕРЕД ФРОНТОМ.  http://proza.ru/2009/11/03/239
5. ЭПОС – ХРОНОС – ЭТНОС   http://proza.ru/2009/07/26/130
6. THESAU-РУСЬ   http://proza.ru/2009/06/26/317
7. РУСЬ – МАЛАЯ РУСЬ – УКРАИНА - МАЛОРОССИЯ – УКРАИНА – РУСЬ-УКРАИНА   http://proza.ru/2009/07/14/274
8. УКРАИНСКИЙ ФРОНТ И УКРАИНСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ http://proza.ru/2009/07/30/97
9. ГЕТМАН МАЗЕПА   http://proza.ru/2009/07/19/309
10. ПОЛТАВСКАЯ ПОБЕДА – ПОЛТАВСКОЕ ПОРАЖЕНИЕ   http://proza.ru/2009/07/20/52
11. КОБЗАРЬ   http://proza.ru/2009/07/15/129
12. ГОРЕНКО-АХМАТОВА   http://proza.ru/2009/07/11/88
13. РУССКИЙ ЧАСОВОЙ   http://proza.ru/2009/06/28/56
14. ПРИТЧА О ДВУХ ЯБЛОНЯХ   http://proza.ru/2009/10/30/1437
15. РУССКАЯ ИДЕЯ   http://www.proza.ru/2009/10/17/627
16. РУСЬ БЕЗ РУССКОЙ ИДЕИ   http://proza.ru/2009/11/02/1116
ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО  http://proza.ru/2009/11/04/177

Фрагменты и примыкающие главы:

17. КОРСУНСКАЯ ПАТРИАРХИЯ. К 1020-ЛЕТИЮ КРЕЩЕНИЯ РУСИ http://proza.ru/2009/06/29/98
18. ПОСЛЕДСТВИЕ СТИХИИ   http://proza.ru/2009/06/25/1124
19. ПАМЯТИ КОБЗАРЯ   http://proza.ru/2008/01/12/27
20. ОПЕРАЦИЯ “ВИСЛА” http://proza.ru/2009/06/28/46
21. ВЕТЕРАНЫ    http://www.proza.ru/2008/04/02/656
22. ЗВОНОК ПОДРУГИ ИЗ КИЕВА - МАЙДАНУ 2004 http://proza.ru/2008/02/01/74
23. СМЕРТЬ ВОРОНА http://proza.ru/2009/05/05/37
24. СПОР СЛАВЯН  http://proza.ru/2009/04/17/283
25. ВСТРЕЧА С РУССКОЙ ИДЕЕЙ или ПРЕДЫСТОРИЯ КОНОТОПСКОЙ БИТВЫ    http://proza.ru/2009/11/06/297
26. ЛЮБИМАЯ СТОЛИЦА   http://proza.ru/2009/11/08/190
27. ВЕЛИКО-МАЛО-РУССКАЯ ДУША  http://proza.ru/2009/11/14/244
АННОТАЦИЯ  http://proza.ru/2009/11/13/101