Толик

В семидесятых,  начале восьмидесятых, воленс-неволенс, приходилось выезжать в колхоз.  Иногда удавалось отвертеться, иногда – нет. Тогда, собрав скудные пожитки, выходили утром к специальному автобусу, который вёз до места. Честно говоря, толку от  инженерного труда было всего ничего, но главным была обыкновенная галочка в отчётах. Чтобы поставить её, надо было платить отгулами.
Обычно, за день “подневольного труда” давалось по три отгула, иначе никто не хотел ехать. Таким образом, если инженера  посылали в колхоз на две недели, потом его не видели ещё полтора месяца, но это никого не тревожило. Однажды судьба закинула меня на сельхоз работы в разгаре лета. Жили в школьном спортзале, где поставили несколько рядов кроватей, между которыми, впритык, стояли солдатские тумбочки. На лугу косили зелень на корм скоту. Перед работой надо было точить и править косу. У некоторых получалось неплохо, другие были совсем без понятия. Утром руководство выделяло инженерам кусок поля, на котором надо было убрать траву. Начинали в поте лица, потом остывали и разбредались кто куда. Периодически подбегал полномочный представитель, ругался благим матом и исчезал. Где-то к обеду он присылал мотокосилку, которая за десять минут скашивала всю инженерную траву. После можно было идти в расположение, обедать и заниматься своими вопросами. Собственно, вопросов было два: водка и женщины. С женщинами проблем не было, зато алкоголь был на вес золота.  В свободной продаже его не наблюдалось, однако периодически завозили то в один сельмаг, то в другой. Каким-то шестым чуством предстояло угадать в какой и срочно высылать гонцов. Потом собирались кучками, приглашали деревенских баб, поили водкой и, между делом, потихоньку трахали. После валились дрыхнуть.
Как-то не спалось. Проснулся, ни свет ни заря, и лежал с полузакрытыми глазами. Не все спали. Толик, термист с модельного цеха, уже был на ногах. Он подошёл к первой тумбочке в ряду у левой стенки и открыл дверцу. Огляделся, достав пляшку одеколона. Прицелился, поставил жёлтый ноготь на требуемом расстоянии и сделал небольшой глоток, оставив одеколону точно на уровне метки. Определив бутылку на место, перешёл к следующей тумбочке. Опустошив с десяток бутылок, он успокоился и завалился на свою койку. На другой день я опять не спал. Толик начал со следующей койки в строгом порядке. После повторения вчерашних манипуляций опять подался досыпать. Утром пошли на завтрак – Толика не было. Минут через двадцать он кристаллизовался из пустоты с ноль восьмой бутылкой вина. Быстро оприходовал, закусив хилым завтраком. Двинулись на луг с плановой травой. Толик не отставал. У него была острая коса, и он бодро начал. Хватило его минут на десять, потом он опять исчез. Вновь появился с бутылкой, которую вылакал перед приходом мотокосилки. Можно было снова идти на охоту.