Дорога к башне

Йозеф очень удивился тому, что смог удивиться. Действительно, удивляться способны только живые люди. А он вот уже 15 минут как мертв, после того как имел неосторожность попасть под автобус. Убежденный атеист Йозеф должен был по всем законам своего отшлифованного мировоззрения стать небытием, а удивление, как и другие эмоции, есть признак того, что ты существуешь, хотя уже и не человек в привычном смысле этого слова.
-Ну и что теперь? Столп света? Я попаду на страшный суд: это даже интересно.
Не было ни света, ни страшного суда. Зато он висел неподвижно над своим телом и смотрел, как его забирают, как полиция выясняет причины его смерти. Потом все разошлись, и пошел дождь. Затем наступил вечер. И ночь. Через несколько суток бесцельное, но стабильное существование Йозефа над местом своей смерти было неожиданно прервано.
  Сверху послышался шум и неизвестно откуда появился старик в белых одеждах, приближающийся к Йозефу.
-Так значит, все-таки страшный суд будет.… А я уже примирился к осознанию себя как бесплотного духа, обреченного вечно быть здесь.
-Иоганн, ты должен пойти со мной.
-Я не Иоганн, я Йозеф.
-Не спорь со мной, Иоганн. Если в протоколе написано Иоганн, значит Иоганн. Спорить с законом глупо. А врать ему в лицо – тем более.
  Утверждать обратное было бесполезно. Йозеф стал Иоганном.
Они поднимались куда-то вверх, оставляя землю далеко внизу. Не было ни обещанного света, ни райских врат, ни суда. Да и у спутника крыльев не было. И представился он как ангел-регистратор. И долго зачитывал протокол с каким-то умопомрачительным названием, в котором не было почему-то ничего о его жизни. Зато было много о том, что теперь он ангел, о том, какие процедуры должен пройти. Теперь он оказался в структуре ангелов Бога. Перечислялись различные ангельские чины и ведомства. Их было великое множество, все не запомнишь.
-Послушайте, а куда мы направляемся?
-Туда, куда все направляются, так или иначе.
-Ясно (что ничего не ясно…). Скажите, так это все правда?
-Что правда?
-Ад? Рай? Бог?
-Ад? Рай? Не спрашивай меня о таком. Это архангелы, или скорее даже престолы, или власти с теологического департамента знают. А я откуда знаю.
-Вы и Иисуса не знаете, конечно…
-Я же сказал. Не моя компетенция. Сделайте запрос в теологический департамент. Мне нужно вас зарегистрировать и все. И, пожалуйста, не сопротивляйтесь. Ради вашего же блага.
-А что, бывает, сопротивляются?
-Да был тут недавно один русский. Орал что-то про зараженный логикой мир и не хотел подчиняться ни в какую. Бывают такие странные индивиды. Есть же закон и протокол на все. По предписанию жить надо.
-Да я и не спорю.
  Через некоторое время Иоганн и его спутник достигли цели. Они оказались у врат города. Врата напоминали подобные в Вавилоне, именовавшиеся «врата богини Иштар». Точнее то был не город, а огромный дворец размером с  крупный город. И стены его напоминали стены Вавилона.
  Два ангела прошли внутрь врат и оказались внутри. Внутри все те же Вавилонские декорации. Только бросалось в глаза обилие электрического освещения. Множество ламп дневного света на стенах. Впрочем, это был единственный признак технической цивилизации. Кругом деловито перемещались тысячи и тысячи ангелов, не обращая внимания на вновь прибывшего.
-Итак, теперь ты, Иоганн, будешь работать в департаменте современной философии. Очень важный говорят департамент. Ну вот, кстати, мы и подошли к нему. Так что, входи в курс дела. И дело свое бери.
  Ангел достал папку и передал ее Иоганну. Сделал вежливый поклон и пошел дальше выполнять свою работу.
  В папке содержалась, по крайней мере, должна была содержаться информация о предыдущей его жизни. Как оказалось, была она несколько поверхностной, иногда искаженной, а иногда, при чтении, Иоганн умилялся, откуда вообще в его жизни они отыскали подобный бред…. Вместо полноценной биографии Иоганн читал как будто не информацию, собранную  серьезным ведомством, а собрание слухов об Иоганне, записанное Фрау Гейне со слов фрау Рейтхарт. Впрочем, все равно это не имело значения. Главное – поскорее ознакомиться с департаментом и предстоящей работой.
  Иоганн постучался в дверь. Затем вошел. Перед ним предстал огромный зал с множеством столов с печатными машинками. И сидящими за ними ангелами. Из зала донесся крик:
-Эй, Иоганн, начальство сказало, что ты работаешь за 28 столом. Иди быстрее. График срываешь!
  Действительно, стол 28 стоял и ожидал того, кто сядет за печатную машинку. Иоганн подошел. Сел. Осмотрелся. И понял, что не знает, что делать.
-Иоганн, давай уже работай!
-А что делать-то?
-Точно, ты же не знаешь. Да это просто. Пишешь все, что вдруг придет в голову. Главное – слова посложнее. Потом напечатанный лист скручиваешь и кладешь в почтовую трубку, что на стене. Начальство получит. И потом отправит вниз. Как видишь, мы тут в департаменте печатаем мысли для современной философии.
  Работа и в правду оказалась не слишком сложной. Иоганн принялся печатать текст:
«…Имперабельность современной квазитеоритической мысли не соответствует принципам, реалиям и понятиям постмодерна. Тогда как полет мысли не может и не должен соответствовать принципам, излагавшимся Жаном Полем Сартром, а тем более, Альбером Камю. Тем не менее, мысль материальна, как и любой хот дог из Зимбабве».
  «…Функция и рефункция как и рециркуляция направлены на индифферентное состояние социума».
  «…Психологически и глубинно психологически со времен Платона и до Оруэлла мы приходим к выводу о значимости, как дистопии, так и антиутопии в противостоянии глобализационным тенденциям в пассионарно изменяющемся…».
  После листа подобного текста он скручивал его и отправлял по почтовой трубке. За этим занятием Иоганн не заметил, как прошло 18 часов.
-Иоганн, хватит работать. Пора на отдых.
  В один момент департамент затих. Все встали пошли к выходу. Иоганн, повинуясь движениям толпы, двинулся вместе со всеми. Выйдя из зала, он понял, что не знает, куда идти дальше. И побрел без всякой цели по залам, террасам и дворам огромного освещенного электричеством дворца. Только сейчас он обратил внимание на небо. Оно было чистым ночным звездным небом. Звезды были всегда. Не было ни туч, ни дождя, ни солнца. Только звезды и ночь. А еще он обратил внимание на огромную, исполинскую башню, которая возвышается в центре дворца. Инстинктивно начал идти по направлению к ней. Блуждая по бесконечным переходам минут 10, он остановился. Потому как понял, что не приблизился к башне ни на йоту. Сзади его окрикнули.
-Иоганн, наконец-то вы пришли. Я хозяйка нескольких комнат, в том числе и вашей. Вам уже давно пора отдыхать.
-Очень приятно познакомиться. Я с удовольствием пройду в мою комнату. Кстати, что это за огромная башня в той стороне?
-Это башня Бога. Главное управление всех наших департаментов.
-Башня Бога…. Он что, там что ли?..
-Не знаю. Этого я не знаю. Спросите в департаменте дворцового проектирования…
-Обязательно спрошу. Так где там моя комната?
-Конечно конечно. Я сейчас вас провожу.
  Комната Иоганна оказалась маленькой. Всего 2 на 2 метра. Без окон, мебели, без чего-либо вообще. Иоганн не сомневался, что и у других здешних обитателей комнаты ничуть не больше. Зайдя внутрь, он встал по середине и замер. А собственно, что он еще мог сделать. Он не был уже человеком. Ему не надо было есть, пить, спать, заниматься любовью. Его отдых теперь – стоять неподвижно 4 часа. Чтобы потом пойти на работу.
И так проходил каждый день. ; дня – на работе, оставшееся время – в комнате стоя.
«…Если теологи говорят об универсуме и абсолюте как тождестве, не вызывая при этом теорию сингулярности в свою защиту…».
«…Почему мы не муравьи? Потому что мы не стрекозы! А почему мы не тараканы? Потому что не собаки!».
«…Сражаться всегда и везде. Война как состояние души! Ведь нравственностью можно нынче зарядиться как аккумулятором».
  Затем скрутить листик и в почтовую трубку для начальства. И так день за днем. И лишь башня иногда заставляла его остановиться и привлечь к себе внимание. Однажды он решил все же дойти до нее. По бесконечным переходам и залам дворца он шел, шел к своей цели, к башне Бога. Час. Два. Три. Но казалось, башня была не ближе, а дальше. И все ходы шли вокруг нее, а не к ней. Иоганн впервые за долгое время почувствовал злобу и раздражение. Он увидел, что опять вышел к комнатам, в одной из которых должен стоять свои регламентированные 4 часа. На входе его как всегда встречала хозяйка. Иоганн посмотрел на нее. Впервые обратил внимание на ее молодой вид. Вдруг взял ее за руку и повел за собой в комнату. Там он уложил ее на пол, сорвал белую одежду и овладел ею. Хозяйка не сказала ни слова, и не сопротивлялась ни единым движением. После того, как Иоганн закончил свое дело, она встала, взяла одежду и вышла.
-(Надо же, оказывается, я могу это сделать, а думал, что теперь лишен полового влечения, как и прочих потребностей. Все-таки это жизнь, такая вот жизнь, а не существование).
Затем встал и замер снова. Когда пришло время идти на работу, сделал то, что делал всегда. Пошел на работу. Однако, сев за свой стол №28, он начал быстро набирать текст: «А теперь, господа, я объявляю, что вся моя философия яйца выеденного не стоит и посему желаю пустить себе пулю в висок». Набрав сие, он бросил листочек в трубку. И принялся набирать свои обычные тексты.
  После работы решил снова пойти к башне, но по пути стал расспрашивать о башне Бога у прохожих. Информацию он получил смутную. Его отсылали в разные департаменты. Все говорили, что в башню не ходят. Все указания они получают через архангелов, престолов, а то и от самих херувимов с серафимами. Вот те точно туда ходят. Впрочем, не всегда. Есть ведь почтовые трубки. В целом все это не помогло Иоганну приблизиться к башне.
По возвращении его встречала хозяйка, как и всегда. Иоганн прошел мимо, в свою комнату.
После своих 4 часов отправился на работу. На этот раз решил не оригинальничать и писать как всегда. То есть, сверхоригинально.
«…Депрессия как осознание всего зла этого мира…». Не успел Иоганн дописать фразу про депрессию, как перед ним возникла фигура. Довольно крупный, солидный мужчина.
-Здравствуйте, Иоганн. Меня зовут Архангел Александр.
-Очень приятно. Я даже не спрашиваю, откуда вы знаете мое имя. Чем обязан визиту высокого чиновника?
-Знаете, Иоганн, еще вчера я был философом. Я больше 20 лет вымещал свои мысли на бумагу и моей гениальностью восторгались. А вчера на меня снизошло озарение. Я вдруг понял, что я ничтожество и все мои мысли лишь пена суеты в океане вечности и пустил себе пулю в висок… И теперь я архангел департамента закона. Так вот, Иоганн, запомните. Есть закон, и есть Закон. Вы можете переступить эту грань. Подумайте об этом. Это все, что я хотел сказать. Мне пора.
-Подождите. Вы пришли только ради этого? Послушайте, скажите, что есть башня Бога?
-Какая разница. Туда стремитесь вы, а не я. Мне хватает того, что мне присылают в почтовых трубках. Это закон для меня. Если вы так хотите дойти туда, то попробуйте.
-Я пробовал. Я не знаю почему, но это физически не возможно.
-Вы лжете, вы не пробовали. Извините, я все сказал. Мне действительно пора.
-Но дайте мне хотя бы подсказку?
-Я вам не учитель. Кстати, хозяйка вашей комнаты обратилась к нам по поводу вашего поведения.
  Архангел ушел. Оставив Иоганна дальше делать свою работу.
  Час, два, три, четыре. Сколько еще можно идти к башне. Иоганн шел и шел, глядя на нее. Думал о Боге, что правит этим миром. О словах архангела. Но вновь возвращался, не найдя дороги.
  Он хотел есть, но здесь не было еды, хотел пить, но не было воды. Хотел курить, но здесь не было сигарет. Тогда он снова обратил свое внимание на женщину, встречающую его на входе в комнату.
-А ведь я даже не знаю ее имени. Она просто песчинка в этом море административных работников.
-Луиза. Если вам это интересно, меня зовут Луиза.
-Да, да. Спасибо. Я как бы сказать. Хочу извиниться за кое-что.
-За что? Я исполняю волю и пожелания жильцов.
-Значит так? А если вы будете исполнять только мои пожелания? И находиться вместе со мной в комнате. А я буду исполнять ваши пожелания.
-Как скажете.
-Нет уж, это вы как скажете. Я требую, нет, я прошу от вас воли. Я хочу, чтобы вы добровольно подчинились моей власти, и тогда я подчинюсь вашей. Когда вы захотите этого, приходите и оставайтесь в моей комнате, пока я нахожусь в ней.
Иоганн еще не раз сходил на работу и не раз проделал бесполезный путь к башне, прежде чем Луиза сама пришла к нему в комнату. Обняла его, и они стояли в комнате вместе все четыре часа. На этот раз Иоганн не испытывал полового влечения, но знал, что оно вернется рано или поздно.
  Он не понимал некоторых своих действий, поступков, которые не входили в четкий, формальный закон дворца. Не понимал отношений с Луизой и интереса к башне. Его иногда просыпающихся, формально не нужных желаний. Но он чувствовал, что они подчиняются какому-то другому, не внешнему Закону, который не мог увидеть, понять, но который где-то был, где-то существовал.
  Потом «патерналистские принципы организации социума в трайболистком ключе» и «трансдентальные вещи, не являющиеся трансдентными» кончились ударом пишущей машинки об стол №28. Иоганн вернулся в комнату, взял Луизу за руку и пошел по направлению к башне. Он не слушал более разговоров прохожих о почтовых трубках и серафимах, управляющих департаментами. Просто молчал и старался слышать тишину. Через множество часов он со своей спутницей присел у стены дворца. Как оказалось, они каким-то образом прошли мимо башни…. И идти опять к ней можно было с тем же успехом.   
-Теперь ищите, да?. Раздался голос откуда то из-за спины. Голос знакомый. Это был Александр.
-Я давно ищу. Но не могу найти.
-Ты нашел женщину. Что может быть лучше. Ты нашел цель, что может быть лучше.
-Я хочу войти в башню Бога. Хочу сам увидеть его.
-Войдя туда, что будешь делать? Зачем это тебе. А с чего ты взял, что эта башня вообще есть? Приказы и формуляры приходят не оттуда, а от начальников департаментов. А башни, ее ведь и нет на самом деле.
-Я чувствую, я чувствую что-то.
-Закон? Вы и его нашли. Что может быть лучше?
-Если у меня теперь все есть. Почему меня гложет тоска?
-Ну это вопрос не ко мне.
-И все-таки, я хочу туда попасть.
-Вот что я тебе скажу. Если так хочешь этого, то вернись на Землю. Родись, проживи. И может тогда, в конце жизни, ты добьешься, чего хочешь, а может быть, тебя постигнет разочарование. Все, на что ты можешь надеяться – это твое внутренне чутье Закона. Интуитивное, слепое. Ты согласен? Переслать тебя вниз не составит сложностей. В ворохе документов никто тебя и не заметит.
  Иоганн не задумывался долго, и дал свое согласие. А потом Йозеф родился и жил. А когда на него наехал автобус, то удивился тому, что после смерти был способен удивляться. Хотя и не был закоренелым атеистом, в загробную жизнь особо не верил.


© Copyright: Станислав Черепанов, 2009