Спасите наши души!

Save MY Soul!!!

      «Привычная уже слеза скатилась с моей щеки и распалась на миллиарды брызг, незаметных человеческому глазу. Боль, которую мне приходилось все чаще и чаще чувствовать, уже ничем нельзя было успокоить. Где-то в груди что-то стонало, стонало беззвучно и беспомощно, предаваясь огню, безжалостному и беспощадному.
      Глупо опять писать о боли, улыбаясь при этом людям. Глупо не знать ничего, кроме нее и не творить ничего, кроме лжи. Что ж, жизнь глупа. А кто в этом сомневался?
       Как сейчас помню то, что было несколько месяцев назад, - каждый день равнодушие, ложь и вранье, предательство, отвращение к самой себе, но веселые улыбки и шутки. И все они думают, что мне хорошо и что мне незнакомы отчаянье и боль. Хотя нет, я опять лгу. Они просто не задумываются об этом.
       Прошло не так много – всего три месяца. Три месяца одиночества и свободы. Спокойствия и метания в отчаянье. Блаженства во всепоглощающем аде, коим является мой мир. Никогда, никто не воспринимал меня всерьез. И сомневаюсь, что воспримет когда-нибудь.
       И вот опять бреду по улицам знакомого до каждого камешка города, одновременно родного и чужого, как сама жизнь. Нет, я нормальная. Как все люди. Хотя, кто знает, что в их сердцах? Я изнемогаю от бессилия помочь им выйти из этого кошмара, которым они сделали свои дома, помочь быть больше, чем «ничто», которым они стали. Но я одна. А один в поле не воин. Его не заметят, сотрут, уничтожат. Грустно и паршиво оттого, что я тоже – никто.
      А слезы? Слезы опять от предательства, и, кстати, любимого человека. Неужели он не видит моих глаз, не чувствует мою душу, не знает моего отношения к нему? Знает. Но он предал меня. Грустно и подло, как всегда. Той, другой, я не скажу ни слова. Да и ему тоже. Просто буду смеяться, в то время как моя душа будет рассыпаться на сотни и тысячи кусочков, как ненужная бумага. А сердце – снова стонать, громко, но беззвучно.
       Меня поражает, как могут люди смотреть и не видеть, слушать и не слышать, ощущать, но не чувствовать, знать, но не хотеть! Мне бы их равнодушие! Хоть малейшую часть, потому что я не могу как они. Ну не могу так! Это мое проклятие, которое я несу вот уже 17 лет, с самого рождения!
       Вот опять – вижу, как человек, подскользнувшись, падает, и великолепные персики, яблоки и виноград летят на грязный асфальт. Он сам со злым стоном поднимается и отряхивает свой светлый костюм, запачканный пятнами грязи. Ему около двадцати семи…
   - Вам помочь? – предлагаю я.
   - Нет, - получаю раздраженный ответ. – Тебе что, делать нечего? Тогда иди и найди себе работу! – ну и еще пару неласковых слов.
   - Извините. Я просто хотела помочь.
       Я отворачиваюсь и отхожу, издали наблюдая за ним. Нет, что ни говори, гораздо больше костюма испорчен он сам…
   - Что вылупилась?!
       Я молча качаю головой и отхожу опять. На остановке приходится постоять, ожидая столь редкий, но нужный мне 124 автобус.
       Около дома уже встречаю одноклассниц. Ни единого знака приветствия. На ум приходят знакомые мне до боли слова: «И умрешь безвестно ты….». Все чаще я думаю о них, о правде жизни.
       Мне не изменить мир, у меня слишком мало сил и совсем нет друзей, тех, что помогли бы мне в этом. А смотреть, как гибнет мир… У меня больше нет сил…

Спустя два месяца

       Он опять предал меня. Опять причинил боль. Хотя это не предательство вовсе, - он не знает, что я люблю. Я больше не могу молчать и играть при нем с другими! Не могу!
Он думает, верно, что я не одинока и…
       Пойду и скажу ему все. Прямо сейчас. Уже иду…
       Преломив себя, сломив волю, я все-таки подхожу к нему. Немного дрожат руки, ноги, голос и сердце.
   - Здравствуй, - говорю я.
   - Привет, - нехотя поворачивается он. Ему даже лень повернуться ко мне! Отвернувшись при этом от друзей. Но я уже сделала все, что могла. Мое признание – последнее.
   - Мне надо с тобой поговорить. Отойдем?
       Он ведет плечами и идет за мной. А сердце ноет и воет, стонет от немощности.
   - Да?..
   - Я люблю тебя, … .
   - Что? – сердце обрывается, но слишком поздно уже.
   - Я люблю тебя.
       Он молчит, внимательно щуря свои красивые глаза. А моя душа падает туда, откуда ей не предстоит никогда вернуться.
   - Извини, … . Я нет.
       Сердце замирает. Я не могу рассказать об этой боли. Я молча киваю и ухожу вниз, на первый этаж. Машинально набрасываю куртку. Горячие, жгучие слезы уже не текут по щекам, не делают воротник куртки мокрым. Они обжигают сердце.
 
    . . .

       Еще не все кончено. Если мне ответили на мое объявление… (Месяца полтора назад я писала и спрашивала, есть ли сейчас те, кто хочет, как я, помочь миру (потому что одной нельзя), кто видит его трагедию, кто хочет соединиться со мной).  Сегодня последний день отзыва.
       Смотрю, что в почтовом ящике нет новостей и писем. Сердце холодеет. На телефоне нет звонков, нет сообщений. Оно каменеет. Я, наверное, просто уйду, потому что больше не нужна, не нужна никому. Если никто не придет сегодня. Уйду, брошу все. У меня нет проблем, чтобы от них убегать. Точнее, есть одна, но я ей лишь помогу, уйдя. Не я дам сил миру. У меня нет ничего, никого…
       …Никто не пришел. А я так ждала… Сердце остановилось, онемело, задрожало. Жаль, а я так хотела        »

       Она немного поторопилась. Чуть-чуть. Она не послушала друга, просившего ее дождаться завтра за день до этого. А они… А они немного не успели. В связи с ливнем, они приехали к ней утром следующего дня. Но ее уже не было… Мир остался без ее помощи, потому что она ушла от проблем.
       О ней вспомнили на один день, чтобы забыть уже навсегда. Она была никто в этом мире. Она это знала.
       Ее дневник попал мне в руки случайно. И узнала о ней я немного. А жаль. Я помогла бы ей, не дала бы уйти. Ведь она просто немножко поторопилась…