Глава 67. Про Собак. Про Фимочку, а вы что подумал

С самого утра на площадке, которая располагалась напротив ставки полковника Флэша, царил переполох. Солдатам было велено очищать асфальт шампунем, вымыть каждый придорожный камешек и  чуть ли не «раскрасить траву», что они и делали  с перепугу и оттого, что командир их находился в боевом расположении духа.
- Вот шельма, - повторял он вновь и вновь, глядя на входящее в зенит солнце, и потягиваясь, словно снежный барс (этой аналогии способствовала его ранняя седина). «Шельмой» он называл, естественно, не палящее в тот день солнце. Звонкое ругательство предназначалось для гораздо более мелкого и по размерам и по значимости существа, одной  личности, ради которой и был устроен весь этот фарс.
Капитан Лэг молчал как партизан, ничем не выдавая имя этого человека, дабы солдаты работали прилежно и с должным старанием. А настроение  полковника Флэша  с приближением заветного часа стало портиться в прямой зависимости от времени.
 Он подозвал капитана Лэга к себе:
- Ну, что, брат? Скажи-ка, какую работу проделали наши молодцы! А все ради кого… Ради коалиционной шельмы! – он закурил кубинскую сигару, поскольку все остальные курительные вещи принимал за фальшивку.
- А кто едет-то, командир? Ребята интересуются, уж не Мамон ли к нам зарулит? К чему такой парад? – с ехидцей спросил еще тот интриган, капитан Лэг.
- Увидишь, час близок. Проститутка к нам едет, братан, настоящая  б. Девочка с бриллиантовой ложкой во рту! – он обхватил свои небритые скулы и закрыл глаза в раздумье, - сказали, распоряжением Мамона прислана, почему-то в наш полк …
Однако для интригана-капитана  и этого было достаточно. Он уже намеревался скрыться в столовую, где собирались офицеры, но его остановил молодой полковник:
- Только не для распространения. Не хочу краснеть перед бойцами. Скажу, что не знал, что едет девка.


…Через час войска были приведены в готовность для парада. Изголодавшиеся от пустых макаронных изделий и бесконечных круп, едва стоявшие на ногах от усталости, молчаливого страха и невыносимых условий бытия, бойцы все же надели новую форму, почистили сапоги и затянули пояса. В общем, на вид их колонн полковник Флэш сказал так:
- Вот это мои ребята, вот это красавцы!
Пусть красавцы – некрасавцы, но солдаты честные, бравые и духом не павшие.
Флэшу позвонили по внутреннему военному Интердизайнеру, оставили сообщение о прибытии делегации ровно в 13 часов.
13:15, и 13:20  - прошли очень быстро и почти незаметно, в 13:25 – Флэш позвонил в Ставку и спросил не произошло ли чего, нет – все по плану – ответили на другом конце интерпровода, «ждите в полной амуниции», 13:50 – покатилось под пламенную речь полковника Флэша, который решил использовать время для ожидания не в пустую, а для общения с вверенными ему людьми.
В 14:45 – полковник Флэш позвонил по интердизайнеру в Ставку повторно и получил приказ – ждите, они прибудут вот уже через несколько минут.
Войска под палящим южным солнцем в полном обмундировании прождали неизвестных высокопоставленных гостей два с половиной часа, после чего полковник Флэш попросил прощения перед ребятами (что на него было, в принципе, не похоже) за два часа «лекций» и распустил всех по своим обычным делам.
- Полковник, вы что делаете? – спросил  его озабоченный всем происшедшим капитан Лэг. Он зашел в Ставку к полковнику, который уже принялся за сигару, -  Вы же сказали что едет какая-то высокопоставленная особа. Вам же не поздоровится, если они узнают…
- Ничего, надо было через пятнадцать минут всех распускать. Пятнадцать минут ждут только норвежских  королей! А тут – позорище вышло… - ответил нервно шагающий из стороны в сторону смолящий полковник.
- Но генерал Бурак, наверное,  голову сшибет за это самоуправство.
- Не сшибет, не дрейфь! Я кое-что придумал, - чернобровый парень с седыми клоками волос посмотрел на сорокалетнего «старика»-капитана со знающей улыбкой.
В 16 часов по Северо-Западному времени, которое по приказу Мамона-III было одинаковым во всех провинциях государства (на одних и тех же параллелях Юго-Восточных штатов  время было переведено на час вперед, и так же было одинаковым во всех местах, что вызывало крайне много неудобств и сбоев) показался кортеж броневиков, который охранял изящную небольшую «упакованную» машину.
«Принцесса» со своей свитой приехала, прибыла. Но встречающих не было.
Не понимая, что к чему, вызывающе-розовая машина засигналила, словно побуждая тех, кто должен встречать их с фанфарами, к тому, чтобы уже бежать к ней на встречу.
Но никто не выходил.
Гневный секретарь, напомаженный клон клонов, которые происходили от их общего прототипа Антиписателя, взбежал по лесенке и вошел в домик, который выполнял роль штаба и по совместительству жилища полковника. Напомаженному было неприятно прикасаться даже к дверной ручке. В великолепном синем костюме с блеском и отливом, он открыл дверь в кабинет полковника Флэша.
- Вы пойдете под трибунал! – зафальцетил приехавший из столицы.
- Хорошее приветствие! – сквозь фильтры обид улыбнулся полковник, сидя над картой боевых действий и смоля сигарой. Он был бы похож на Че Гевару в своем любимом берете, но был слишком похож на полковника Флэша, и только на него.
- Вы не выставили войска перед леди Фимочкой!?
- А какого… Я выставлял… Хотя у нас война идет, но до вас это еще не дошло… В смысле, информации нет. Мы ждали вас, пока несколько солдат не схватили солнечного удара. Какие проблемы, паря? Бойцы уже страдают за черт знает что! Хорошо, что не гибнут… – не выдержал полковник и через сеть уловок все-таки проглянулся его характер.
«Напомаженным» - так назвал полковник этого столичного хлыста. Флэш и не знал, что все чиновники старались выглядеть и поступать только подобно Антиписателю, который ежедневно помещал свой утренний фотомейкер на свой сайт, чтобы люди могли копировать каждую мелочь в его прическе, каждый прыщ и свищ…
Секретарь с длиннючим навороченным  названием собственной лакейской функции пропищал:
- Мы этого так не оставим! Выходите немедленно и найдите нам  слушателей!
Полковник Флэш не мог сдержать довольной улыбки:
- Я  не знаю, как в государстве, а в нашем полку – демократия! Кто хочет послушать концерт – обязательно придут сами, ну, а кто откажется…
- Того надо послать в лагерь! – от неадекватности наказания полковник манерно отвел свои удивленные глаза, и продолжил собственную речь:
- Того надо занять чем-нибудь другим, более полезным, - при этих словах полковника глаза «напомаженного» стали вылезать из орбит.
- Вообще, война тут у нас идет. Танцы-шманцы некогда разводить! А деньги здесь отмывать не надо! Не время и не место… – на эти неизбежно правдивые слова полковника пучеглазый захотел что-то возразить о целях поездки.
- Вы рискуете, - желчно напомнил он.
- А вы? – полковник Флэш намекнул, что у его ребят в руках тоже не палки. Еще не известно, кто на этой территории прав.
- Однако, не будем ссориться, кто там с вами приехал? – после некоторого ожидания, подумав, что его час еще не пришел, несколько вальяжно произнес полковник Флэш.

В оборудованной по последней технической военной моде пятнистой розовой машине находилась сама «принцесса». Ее «шуты» ехали на других машинах, чуть помассивней  и поскромней.
«Смельчаков» из «звезд», которые бы поехали выступать на войну, было немного, в основном, это были купленные третьесортные голубые мальчики и  царицы острова Лезбий. «Бриллиантовая ложка» была только у Фимочки.
Вот она соизволила выйти из машины. Ее обыкновеннейшее грубое лицо долго обрабатывали  косметические хирурги – все тщетно, оно стало еще более смешным и неприятным, грубым и банальным. Белый парик хорошо подходил ей. Волосы, действительно, как в старых рекламах – светятся в темноте и распугивают прохожих. Девица была одета от Веркаче в ярко-голубой костюм с блестками и звездами на сапогах типа «родео».
- А где народ, на х.? – выбросила она реплику на свое окружение и пустую площадку.
- Достопочтенная Фимочка, случилось несчастье, несколько солдат хватил небольшой солнечный ударчик. Маленький такой ударчик, - простонал «напомаженный».
- Е…ть, -  вырвалось из просвещенной деньгами и вращением в кругах шоу-бизнеса груди.
- Мы все сделаем. Вот тут есть их руководитель, сейчас все будут здесь. Мы распорядимся, и все будут здесь, -  лебезил перед своей богиней напомаженный. Полковник Флэш переглянулся с подошедшим к тому времени капитаном Лэгом, мол, смотри, как стелется.
- Ее величество Шельма? – спросил капитан, явно сглупив или по своему умыслу, было не совсем понятно. Интриганы порой играют как настоящие актеры.
- Вы хотите, чтобы вас убрали мои охранники, или же с позором изгнали из армии? Мой отец, напомню его ИМЯ – Канибал-Адам! – процедила сквозь зубы милашка имя известного своим  нечестно нажитым богатством генерал-губернатора Симбирского округа.

 «Звезд» направили в столовую -  выступать перед бойцами, которые только что получили на ужин перловую кашу и уминали ее с большим аппетитом. Порнодивы и гейпарни поразили воображение бойцов. Многие из них были из лимитских деревень, где и Интердизайнера-то не было… А тут – и гривастые, и лысые, и с хвостами разных цветов радуги, и толстые, и с кольцами во всех местах, и с тату и без штанов, и без лифов, но с силиконом, ну, и так далее, по списку…
Только нормальных людей почему-то не было.
Но тоскующим по развлечениям бойцам было уже все равно, на кого смотреть – все одна шайка, что по интердизайнеру, что в их столовой…
Кройкс, который пришел по зову Захара, был призван весь концерт успокаивать своего друга, который в начале мероприятия сильно нервничал и под конец концерта даже хотел схватить хоть одного из гривастых и хорошенько вздуть…
Так вот Кройкса поразили не прыгающие и визжащие сатанинским голосом переодетые нимфоманки. Не леди Ф., которая была заложницей врожденной тупости и богатства.
Его выводили из себя сонмы вполне интеллигентных молодых людей и девушек, которые перешептывались и звучно, с филигранностью смеялись, были обвешаны новомодными интердизайнерами и одеты с иголочки. Это были журналисты ведущих каналов Интердизайнера и Трансмировой газеты, которые всюду сопровождали Фимочку и ее оголтелых друзей…
По окончанию концерта, который взвел до предела естественные мужские инстинкты - от желания огреть артистов по их пятой точке, до инстинктивной неистовой потребности в женщине - большинство ребят погрузилось в оцепенение и молчание. Многие вспомнили последний концерт Кумаши…
Поистине, два мира, два детства, два искусства…
 
Когда хмурые солдаты забирались в свои палатки, артисты переодевались в комнате полковника, а тот «прощался» с Фимочкой. В это время незаметный хромающий паренек с палочкой подошел к группе журналистов.
Он обратился к ним со следующими словами:
- Товарищи. Вы же из Интердизайнера? – наивно прозвучало из его уст.
- Да, а что ты хотел? – спросила одна из них, выхоленная журналистка неповторимой бархатной кожи, которая не бывает в первом поколении аристократии. Журналистка работала в пуле самого Мамона, следовала за ним по пятам, описывала каждый его шаг как невероятно важное событие.
- Я, - у него едва хватало сил после всех его ранений и волнения, - я простой рядовой солдат. Хочу обратиться к вам… умоляю вас…
- Ребята, он плачет! – сказала белокурый завитой ангел Трэг из пула.
Журналисты, мужчины и женщины, все хорошо одетые и умытые, обратили свое внимание на действительно рыдающего Кройкса. Он сломался от болезней, от ран, от испытаний.
- Напишите про все это! Покажите людям ПРАВДУ!!! – его слезы текли ручьем, сил сдерживаться не было, - вы ведь видите, как здесь все… на войне… по-другому! Это же совсем не так, как вы говорите в Интердизайнере. Будьте же людьми! Покажите ПРАВДУ!
Сытый голодного не понимает. Журналисты видели правду сами и были по горло накормлены ею, они видели реалии. Этого нельзя было сказать о миллиардах людей, которые зависали в информационной блокаде и были подвержены  искусной прямолинейной однозначной пропаганде.
 - Дайте народу хотя бы кусок хлеба, хлеба истины! Поделитесь Правдой с другими людьми, хотя бы в качесте милостыни… - просил Кройкс тех, кто едва понимал его слова, но почувствовал вину за этого сумасшедшего молодого инвалида и свою профессиональную фригидность.
 Трэг, одна из двадцати человек, взяла у Кройкса логин  домашнего Инердизайнера, быстро положила его в сумочку и потеряла обрывок листочка уже при пересечении границы Горе-Горья с Совдепией.