Теория Большого взрыва. Мы видим то, что хотим. 3

Я чувствовала в себе внутреннюю необходимость растратить свое чувство любви. Поэтому, не раздумывая, я согласилась на откровенное и непристойное предложение моей коллеги, с которой мы выпили еще несколько коктейлей в ресторане, поехать к ней домой.

На следующее утро голова не болела. Ныла совесть. Разбитое и утерянное чувство веры скулило маленьким щенком, которого забыли дома злые хозяева. Тем лучше, с глаз долой и из сердца вон! Эта фраза казалась мне спасением еще вчера ночью, но сегодня она медленно убивала меня. Вчера из-за скучных облаков стыдливо выглядывало солнце, а сегодня нам грозила суровая непогода: дождь лил как из ведра, ветер срывал молодую листву с тонких деревьев. Мои опасения в отношении нелетной погоды и запрета рейсов, к счастью, не оправдались. Но настроение было самое отвратительное, потому что рядом с брошенным щенком опустошенной веры в светлое будущее на душе скребли еще и кошки стыда за происшедшее. Моему сожалению не было предела. Зачем? Назад пути не было. Мы всегда в ответе за то, что делаем… Или не делаем…

Прощание было нелепым. По дороге в аэропорт мы обе молчали. Каждая из нас испытывала свои чувства. Дождь не смог смыть следы моего греха. Боль томилась в наших сердцах. Но вдруг снова неожиданно выглянуло солнце, и на небе в скупых каплях весеннего дождя появилась радуга.
«Я должна тебе кое в чем признаться, - сказала она после долгих километров молчания. – В твоем городе все-таки есть что-то особенное!»
«Часто так случается, что человек, покидая город, где провел некоторое время, испытывает двойное чувство: с одной стороны радуешься, что скоро будешь дома, но с другой стороны грустишь по тому, что оставляешь», - ответила я, пытаясь поддержать разговор.
«Да, с одной стороны, - сказала она, спустя некоторое мгновение. - Но иногда просто нет другой стороны, понимаешь?»
Слезы сдавили горло, но мне нужно было совладать с собой, прошедшего не исправишь, подумала я. Микроавтобус остановился перед зданием аэропорта. Я взяла ее чемодан, и мы вместе подошли к автоматическим дверям. На входе я споткнулась, зацепившись каблуком, и  представила себе картинку как в замедленном кино, начиная процесс падения. Инстинктивно она подхватила меня под руку и помогла вновь обрести равновесие.
«Дай мне мой чемодан, - потребовала она своим замечательным педагогическим тоном. – Я и сама справлюсь. - Ladies first!» - добавила она с лучезарной улыбкой и вошла за мной. Двери в зал аэропорта автоматически закрылись. Я пропустила ее вперед с тем же тоном: "Erst die Sch;nheit!" и пошла за ней к терминалу, понимая, что все произошедшее совершенно не случайно.

Регистрация уже началась, и мы попрощались быстро, даже слишком быстро, обнявшись лишь на долю секунды. Я еще долго стояла на улице  и наблюдала за посадкой пассажиров на борт самолета, раскрыв большой красный зонт, хотя с неба больше не упало ни одной капли. Дождь прекратился. Я с грустью и болью смотрела на улетающий самолет, зная, что мы уже больше никогда не встретимся.

Моя любовь стала безработной.

Увы, но к этому моменту наша с ней Вселенная расширилась уже настолько, что гравитационное притяжение потеряло свою силу и не могло больше никоим образом противодействовать кинетической энергии разлета осколков большого взрыва.