Сказания о Земле Русской

                Моему отцу, Устюжанинову Андрею Николаевичу,
                офицеру Красной Армии, павшему смертью    храбрых
                в 1943 году в боях за освобождение Украины,
                посвящается.

               
                ПРОТИВОСТОЯНИЕ
      
                (  СКАЗАНИЕ О ВРАГАХ И ГЕРОЯХ ЗЕМЛИ РУССКОЙ.)

                "Сказал брат брату: "Это мое, и то мое же" 
                И стали князья про малое,            
                Это великое говорить,
                И сами на себя крамолу ковать".
                Слово о полку Игореве.

ХШ век - последний век в истории Киевской Руси. "И разьдрася вся Руская земля..." записал в своей хронике один из летописцев под 1132 год, когда после смерти великого князя киевского Мтислава, сына Мономаха, все княжества Руси вышли из повиновения Киеву и начали жить самостоятельной жизнью.
         Киевская Русь распалась на полтора десятка великих и удельных княжеств, власть киевского князя над всей Русью была безвозвратно утеряна. Ранее других обособились земли, которым не угрожали кочевники - Новгород и Полоцк. Вслед за ними - Галич, Волынь, Чернигов и Владимиро-Суздальская Русь. Киев утрачивает положение общерусского центра, с трудом сохраняя статус религиозной столицы Руси. После разгрома в 1169 году учиненного князем Андреем Боголюбским, к которому добавилось нашествие смоленского князя Рюрика Романовича в 1203 году, некогда богатый, заслуживший от посещавших его иностранцев название второго Константинополя, город не смог оправиться и навсегда лишился своего блеска и могущества.
Период феодальной раздробленности длился в России с ХП по конец ХУ века. В середине ХП века было 15 удельных княжеств, в начале ХШ века накануне татарского нашествия около 50,а в Х1У веке количество великих и удельных княжеств достигло 250.
         Князья воевали друг с другом, иные посылали гонцов в степи бескрайние, звать на помощь орды половецкие, войны сопровождались непродолжительными примирениями, с клятвами верности и целованием креста. Но через некоторое время клятвы забывались, войны вспыхивали вновь, разрушались города, вытаптывались цветущие сады и поля, после чего приходилось вновь все отстраивать заново, восстанавливать, возделывать.
         Татаро-монгольским нашествием закончился большой и яркий исторический период в жизни русского народа.

Ч А С Т Ь  1.

Р У С И Ч И.

               
                " Когда я вспомню о красоте нашей истории до
                проклятых монголов, мне хочется броситься на
                землю и кататься от отчаяния"
                Граф А.К. Толстой

         Одиннадцатым месяцем январем-сеченем истекал на Руси 6717 /1209 / год от сотворения мира. Темными рваными снежными тучами, метелями, тихими морозными ночами, когда трещали и оглушительно звонко лопались деревья в лесу, отлютовало перезимье над Торопцом, небольшим городком, что стоял на северо-западном рубеже смоленского  княжества.
Отгремели веселые Святки - от самого дня Рождества Христова до праздника Крещения Господня играми да плясками, да песнями. Отгремели пиры затейные с чашами зелена вина, пивом да медами ставленными.
         В вечер под Крещенье защитился народ православный святым крестом Господним от силы нечистой, от Змея Огненного. А на Татьянин день /12 января/ солнышко теплые лучи свои на землю послало.
         В княжеском дворце торопецкого князя Мтислава Удалого необычно засуетились слуги и челядь. В город прибыло боярское посольство звать князя в Новгород Великий. Извещен был князь, что решением веча князь Святослав был отстранен от власти и ожидает приезда Мтислава, находясь со своими боярами под заключением в архиерейском доме. Со времени Всеволода Мтиславича, изгнанного за порушение клятвы, решал город на вече сам, кого из князей звать, кого изгонять за пределы родной  земли.
         Выслушав приглашение послов стать князем новгородским и затем возглавить поход в землю эстов против тевтонов, старший сын Мтислава Храброго, правнук Владимира Мономаха тридцатилетний Мтислав для приличия покуражился перед посланниками Новгорода Великого, потом согласился. По случаю прибытия послов в княжеском дворце был дан пир. Новгородских бояр пригласили в большой зал расположенный на втором этаже, где на всю длину зала тянулись широкие столы и темные дубовые лавки. В узкие окна врывались яркие солнечные лучи, играя на серебренных подсвечниках, кольчугах и щитах, висевших на темных стенах.
Княжеская дружина пировала в большой гриднице на первом этаже дворца. Мед и вино взбодрили людей. Разгорелись лица, заблестели глаза. Помянули павших в походах, где добывали своему князю славу. Куда только не заносили их кони боевые!
От Киева и Смоленска, до реки Наровы, где в темных кущах прячется дикая чудь, до Варяжского моря, куда несет свои воды Двина, узенькой змейкой в которую вливаются светлые и прозрачные воды их маленькой Торопы.
         Княжеский воевода боярин Сдеслав с позволения князя посетил пировавших  дружинников.
Во многих походах был он рядом с ними. Не сохой, а мечом, верной службой  князю привык добывать свой тяжкий хлеб воевода.
Воеводе было уже за сорок. Он был прям и широкогруд. Твердый взгляд больших темно-карих глаз был полон жизни. Кудрявая небольшая борода закрывала сабельный шрам, в темных волосах на висках просвечивались серебряные нити.
От Рода, младшего брата древлянского князя Мала, вели свое происхождение пращуры Сдеслава Жирославича. Шептал овдовевшему князю Малу льстивый боярин Флар:
-Женись на вдове Игоря Ольге, отвергнувшей древний словенский обычай: войти на костер к мертвому мужу. Большая честь будет оказана бывшей холопке из Плескова /Пскова/,стать женой князя из старинного славянского рода.
Сказавшись больным, не возглавил Род  направившееся в Киев посольство из знатных людей, просить Ольгу быть верной супругой для князя Мала. Жестоко поплатились добродушные древляне за убийство Игоря. Лучшие люди древлянской земли были погребены заживо, сожжены в бане.
Ничего не зная о трагической гибели первого и второго посольства, неосторожные древляне медом и хлебом встретили подступившую к Икоростеню дружину Ольги.
Кровавую тризну справила княгиня - пять тысяч охмелевших безоружных древлян, изрубленных по приказу Ольги, легли вокруг Игоревой могилы.
Ночью на затворившийся от ужаса город хлынули огненные стрелы. Город был уничтожен. /Коростень-город в Житомирской области/. При князе Святославе, правившем после смерти Ольги, что первый ввел обычай давать сыновьям в собственность уделы, ставший виной всей бедствий на Руси, древлянская земля была отдана его сыну Олегу. Потерявшие родовые владения, ставшие "изгоями" /буквально отверженными/ древлянские князья стали искать службу у влиятельных славянских князей, часть из них стала служить потомкам Рюрика.
К утру пир закончился. Многие уснули здесь же за столами, некоторых слуги уложили спать на полу. Не стало слышно криков и песен гусляров и гудошников, где пировал князь с послами. Воевода в сопровождении двух верных слуг возвращался в свою усадьбу. Долгая зимняя ночь уже сменялась рассветом. Город спал. Темной громадиной выплыла, обьятая сном боярская усадьба, огороженная плотным дубовым тыном.
За частоколом изгороди возвышался двухэтажный терем, к которому вела выстланная тесинами дорожка. Звонкий, далеко слышный собачий лай расколол тишину. Почувствовав  своих , собаки умолкли. Стукнул тяжелый засов. Дубовые ворота растворились, Сдеслав вошел во двор усадьбы, которую он должен был скоро оставить. Челядь, толпясь около его, держала зажженные факела, в окнах терема замелькали отблески пламени свечей.
Весть о предстоящем переезде уже достигла домашних и слуг. Поднявшись в дом, воевода заглянул в детскую, где спал его единственный сын. Десятую весну будет встречать его Вячко. Дремавший на скамье раб из литвинов, проснулся, встал и поклонился хозяину. Сдеслав склонился над ребенком. Сладок утренний, крепкий сон. Дыхание сына было ровное и спокойное, его светлые по детски длинные волосы разметались по подушке. От легкого прикосновения отцовской ладони Вячко проснулся и потянулся руками к отцу.
-Ну, что, сынок, потревожил я тебя. Готовься к переезду в большой город. Только что наш князь принял такое решение, Торопецким князем будет его брат Давид Мтиславич.
Стоявший у двери раб напряженно прислушивался к разговору отца с сыном. Прошло уже более пяти зим, как появился литвин среди боярских слуг и челяди. Пытался торопецкий князь жить в дружбе со своими беспокойными соседями. В походах за данью учил литвинов распахивать пашню, сеять хлеб. При возвращении из очередного похода завязался бой с непокорными литвинами. Одетые в звериные шкуры, сидя на низкорослых конях, гудя в длинные трубы, литовские воины внезапно атаковали русскую рать. Вздыбились раненые кони, сбрасывая седоков и сами валясь и подминая их под собой.
Закричали первые раненные. Бой был скоротечен. Преодолев смятение от града хлынувших  стрел, тяжеловооруженная русская конница отсекла литвинов от леса и окружила их.
Разгоряченный боем Сдеслав увидал, как направив копье в сторону склонившегося над убитым литовского воина, скачет молодой дружинник. Отбив мечом смертоносное копье, подоспевший воевода соскочил с коня.
Около стоявшего на коленях литвина лежал мертвый молодой воин. Страшный  удар русского меча погрузил его в вечный сон. Старый литвин словно не видел этого. Упав на грудь убитому, он дул мертвому в ноздри, пытаясь своим дыханием вернуть его к жизни. Сморщенное горем лицо старика было залито слезами. На остывшую от боя землю слеталось в ожидании кровавого пира воронье. Связанные сыромятными ремнями пленные были построены в колонну. Раненные литвины и руссичи были размещены по повозкам. Дружина ждала приказа тронутся в путь.
Сдеслав приказал слуге достать из съестных припасов хлеб и мясо и отнести, по прежнему стоявшему на коленях, старому литвину. Русская рать возвращалась в Торопец.
         Через два дня на привале около сидящего у костра воеводы бесшумно возник человек. Стража запоздало схватилась за оружие. Это был тот старый литвин, что оставлен был воеводой около погибшего молодого воина. Литвин протянул Сдеславу рукоятью вперед свой меч и что-то прокричал окружившей его страже. Подошедший толмач перевел:   
-Он потерял своего единственного сына. Жену его убили тевтоны. Ему некуда возвращаться и он хочет разделить тяжесть плена со своими соотечественниками.
Воевода приказал накормить литвина и предоставить ему свободу. Выйдя утром из шатра он увидал его лежащим согнувшись от холода калачиком на мокрой от росы траве. Так литвин оказался в семье воеводы. Старая нянька, что нянчила еще в детстве воеводу, прозвала его Горюн. Прожив несколько лет он так и не освоил русскую речь, укладывая Вячко спать пел ему заунывные колыбельные песни своего народа, рассказывал о большом море, что слывет на Руси Варяжским, чьи волны выбрасывают на берег солнечные камни из рассыпавшегося ожерелья дочери морского царя прекрасной Юрате. Ревниво относился к княжескому книжнику Тимофею, что стал обучать Вячко грамоте.
Сдеслав оглянулся и посмотрел на, так и застывшего в ожидании тревожных событий, Горюна. -Да скажи ты ему, что он тоже едет с нами, - обратился он к сыну   А ,пока пусть идет на кухню, где слугам подали еду.
Вячко перевел слова отца.  Обрадованный известием, поклонившись воеводе, Горюн, неслышно ступая по деревянным половицам, покинул комнату,  оставив наедине  отца с сыном.
-Ну, какой урок задал тебе книжник Тимофей? - продолжил разговор Сдеслав.
-Книжник Тимофей рассказывал мне о земле, что всем землям мати.
        -Так какая же земля всем землям мати?
-Свято-Русь-земля всем землям мати. В ней много люду христианского, они веруют в веру крещенную, крещенную -Богомольную, самому Христу, Царю небесному, Его Матери Владычице, Владычице Богородице, поклоняются: на ней стоят церкви апостольские, богомольные, преосвященные: они молятся Богу распятому.
          Довольный ответом сына Сдеслав ласково потрепал его детские волосы.
-Собирайся, сынок, в Новгород Великий, там будешь учиться в княжеской школе.  Книжник Тимофей будет сопровождать князя в походе на тевтонов.
Сборы закончились. На Евдокею-плющиху /1 марта/ княжеский обоз выехал в Новгород. В воздухе пахло весной. Потемневший ноздреватый снег проваливался под полозьями саней. Конские копыта перемешивали тающий снег с подснежной ледяной водой. На третий день пути из-за расступившихся высоких стволов вековых деревьев под синим небом, покрытом белыми клубами облитых солнцем облаков, открылся город. Остановились вблизи города за городским валом в Рюриковом городище, где  разместился князь с дружиной. На следующий день Мтислав собрал ближних бояр в шатре, усадив их на звериные шкуры:
  -Хочу поведать вам, что тевтоны опытные воины. В бою не озирайтесь и ведайте: коли побежал в страхе - до беды добежишь. Тем воинам лучше будет, что крепко за щитом стоять будут. Хочу остеречь, не ставьте недруга овцой, мол седлами закидаем  а ставьте волком и готовьтесь к схватке не жалея пота. По окончанию княжеского совета стали готовиться к походу. А к наступлению
теплой погоды, когда тополиная метель мела по городским улицам, из Новгорода выступило 16 тысячное войско: конные, пешие, на лодьях, к чудской земле. Впереди рати шло боевое охранение, затем обоз с кормом и доспехами. Гатили дороги. Горели на руках кровавые волдыри. К вечеру в конец измотанные работой валились замертво. Порой набредали на починок в две-три избы. Жители которого с опаской встречали пришельцев.
Во время ночной операции был захвачен тевтонский обоз, в качестве груза которого были оковы, которые везли для будущих пленных. Рать во время пришла на помощь чуди  обороняющих осажденную тевтонами крепость Оденпе /Медвежья голова/.
           Содержавшийся под стражей князь Святослав с ближними боярами был выслан во Владимиро-Суздальскую Русь. В одну из опустевших боярских усадьб поселилась  семья воеводы Сдеслава. Вячко в сопровождении верного Горюна решил ознакомиться с городом, где ему теперь предстояло жить. Вольно раскинулся Новгород Великий по обеим сторонам Волхова. По утрам солнце вставало над Торговой стороне, а заходило на ночной отдых за Софийской. От  Кремля, что расположился на Софийской стороне во все стороны идут дороги. На юг к Гончарскому или Людину концу, на север к Неревскому. Гончарный и Неревский старые районы города. Их заселили еще деды-прадеды будущих новгородцев. В стародавние времена на берегах Волхова обитали разные племена. На Словенском холме жили славяне, там, где Неревский конец жили угорские племена: мери и веси, соседствовали с ними племена пруссов. Каждое племя жило отдельно. Порознь вспахивали они свои пашни и охотились - каждое племя в своих угодьях. Но перед общим врагом вступали в единый союз. Так и случилось, что впоследствии смешались между собой, породнились, огородились общей крепостью. Так и возник в этом месте большой и укрепленный город. Дети, родившиеся здесь, уже не знали, к какому роду-племени они  принадлежат. Все называли себя славянами-русскими. Лишь как память о былом хранят иные названия: Неревский, по старому Меревский конец - от племени мери. Прусская улица - в память о проживавших здесь пруссах, Славянский конец - места, где когда-то обитали ильменские славяне. Оба конца города соединил Волховский мост, повисший огромной дугой над Водой. Глубоко вниз уходят дубовые опоры моста. Между которыми проплывают тяжелые груженные товаром лодьи и плоскодонные лодочки, в которых ильменские рыбаки везут в город рыбу утреннего улова. С высоты моста открываются зеленые заливные луга, желтые песчаные отмели и темная гряда нехоженых лесов, пристанища лихих людей,
воровских ватаг, искавших зимой убежища у гулявщих девок. Черный лес с болотами заливающиеся во время половодья, с дурманившим запахом плывунов и трясин с весны  до морозов надежно защищал город от врагов.         Серебристым блюдом на изумрудной скатерти в пологих травянистых           берегах  лежит озеро Ильмень. Говорили, что впадает в него триста рек и ручьев, а вытекает  один красавец Ильмень.
В давние, давние времена жили на берегу озера три сестры: Полистья, Ловать, Полая и Мста. А на другом берегу жил молодой витязь Волхов. Полюбили красавицы-сестры прекрасного витязя. Не знал об этом Волхов, не догадывался о любви красавиц-девиц. Однажды витязь, преследуя раненого зверя, очутился в незнакомом лесу. Маленькая, еле заметная тропинка привела его в терем, где жила красавица Ладога. Только взглянул на нее витязь и понял, что полюбил он ее всей душой. Посватался Волхов к девице. А красавица-девица отвечала:
-Если полюбил ты меня молодец, то обратись в реку быструю, а я обращусь в широкое озеро. Хочу, чтобы нес ты к моему терему большие корабли, полные сокровищ.
Закручинился витязь, готов он был выполнить волю своенравной девицы, да где взять столько сокровищ. Узнали про его беду сестры. Прибежали к Волхову и говорят:
        -Не кручинься витязь! Бери наше приданное - жемчуга скатные, серьги янтарные. Ничего нам для тебя не жаль. Бери и неси к своей невесте.
Поблагодарил Волхов сестер. Обратился он в реку и понес корабли с сокровищами к Ладоге. Но своенравная девица приказала своей служанке Неве тоже обратиться рекой и нести корабли с сокровищами дальше к Варяжскому морю.
Много воды с тех пор утекло. Постарел и поседел Волхов, но по - прежнему несет и несет Ладоге корабли с дарами.
За мостом, что прозван был новгородцами Великим, начинается городской торг. Лето выдалось жарким и повсюду возле торговых лавок сновали сверстники Вячко разносчики кваса, держа на своих детских плечах большие узкогорлые кувшины.
-Квас холодный. Только что из погреба. Хлебный! Медовый! Мятный! Испей, батюшка, - обращались они к посетителям торга.
В дальнем углу огромной торговой площади, прозванной Козьей бородкой, торговали скотом. Здесь можно было купить дойную корову, козу и баранов. В конном ряду торговали лошадьми. Среди тонконогих горячих скакунов были неказистые но выносливые крестьянские лошадки.
Многими языками шумел новгородский торг. С самой весны, когда темные последние льдины покидают очнувшуюся реку, пристают к городским причалам многочисленные лодьи. Богатые иноземные корабли с резными фигурами на выгнутых носах приплывают из северных стран, что раскинулись по берегам Варяжского моря. Из теплого Русского моря поднимаются, преодолевая днепровские пороги, суда греческих купцов. Приходят караваны из чужедальних стран, что лежат за бескрайними степями. Караваны везут в город дорогие шелка, мягкие пушистые ковры, драгоценные украшения. В городе покупают меха, мед, воск, хлеб, рабов. Из Византии везут дорогое вино, нежные и пахучие заморские фрукты, тюки с сукном, пряности и мази душистые.
          Усердно божится и клянется купец за добросовестность предлагаемого товара, в котором он знает толк, перед бестолковым и слепым покупателем, которому товар понравился своей внешностью, но не известен по внутренним качествам. Тем охотнее божится продавец, чем больше покупатель обнаруживает желание купить приглянувшуюся вещь. Некоторые продажные вещи до того обманчивы и так подделаны, что на них  может "обмишулится" самый опытный глаз и привычная ощупь.
Торгом и ремеслами богател Новгород, называемый норманнами Гардарикой-  страной изобилья.
Здесь же около торга находилась вечевая площадь, Ярославо дворище с храмом Николы, дворы иноземных купцов и церкви купеческих корпораций: Иван на Опоках, Богородица на Торгу, Варяжская божница. По периферии располагались монастыри. Построенный Мтиславом Юрьевский монастырь возвышался как башня при въезде в город  с юга, для плывших со стороны Ильменя виделся собор Рождества Богородицы Антониева монастыря, строительство которого связывают с именем Петра.
Выше всей церквей города София. Сложен собор из серого тесаного камня, светлого как северный жемчуг. Камень скреплен цемянкой - крепким известковым раствором с толченым кирпичом, от которого известь стала розовой. Горит и сияет ее золотой  купол в утреннем солнце, серебрятся крытые свинцом пять ее других куполов.
          В соборе огромное изображение Спаса Вседержителя в куполе с поднятой сжатой рукой. Говорили, что писали его образ с раскрытой рукой, благословляющей верующих с небес. Но собравшиеся утром иконописцы увидали, что сжата рука у Спаса Владыка новгородский Лука повелел исправить. Сделали богомазы все как велено было. На следующий день приходят - вновь сжата рука у Вседержителя. Вновь поправили положение руки - тот же результат. А на четвертый день, когда изумленные иконописцы вновь попытались исправить положение руки, раздался им глас:
-Не пишите меня с благословляющей рукой, пишите меня с сжатой. В этой руке  я Великий Новгород держу! А когда сия рука моя раскроется, тогда будет граду сему скончание!
          C образом Спаса связано открытие новгородцами новой почитаемой иконы. Разграбив Киев 12 марта 1169 году, князь Андрей Юрьевич Боголюбский решил заодно разделаться с Новгородом. С теми же ратями, уничтожившими древнюю столицу Русской земли, он пошел на север. Враги Новгорода, надеясь на победу, заранее по жребию разделили между собой новгородские улицы, жен и детей новгородских, подобно тому  что сделали с киевлянами.
Коварен был князь Андрей, внук половецкого хана Аепы. Родством со степняком надеялся укрепить южные рубежи княжества его прадед Владимир Мономах, отец  князя Всеволода Большое Гнездо.          Ожидая приближение вражеской рати в ночь со вторника на среду второй недели поста, новгородский архиепископ Иоанн молился перед образом Спаса и услышал  глас от иконы:
-Иди на Ильину улицу в церковь Спаса, возьми икону Пресвятой Богородицы и вознеси ее на забрало стены, и она спасет Новгород.
          На другой день Иоанн с новгородцами вознес икону у Загороднего конца между Добрыниной и Прусской улицами. Туча стрел посыпалась на него, икона обратилась назад, из глаз ее потекли слезы и упали на ризу епископа. На суздальцев нашло одурение, они пришли в беспорядок и стали стрелять друг в друга. К вечеру битва была закончена. Суздальская рать спасалась бегством.
Икона, что чудотворно избавила Новгород от вражеской рати, была названа Знаменской Божьей Матерью. Праздник в честь ее был установлен 27 ноября.
На длинной Епископской или Пискуплей, как называют новгородцы, улице ведшей от Софии по обеим сторонам дороги сидели нищие. Будто закоченев, глядели куда-  то вдаль пустыми застылыми глазами.
На населенном боярами Неревском конце, где громоздились друг на друга боярские терема, проносились по бревенчатой мостовой на расписных повозках городские красавицы с няньками и мамками.
В праздничные дни ходили Вячко с Горюном смотреть, как жители Новгорода  хаживали с кулачным боем на другие улицы. На Торговую подымался Людин конец. Трудовая чернь ходила кулачным боем стенка на стенку на Проломную или Пробойную,  Ильинскую и Власьевскую улицы.
По русскому древнему обычаю, где ссорились и дрались, тут же вскоре мирились. Задорнее других были улицы: Плотницкая и Гончарная, сильнее всех Мясницкая. Захотят счеты свести - и пустячный повод найдут. А лишь вышла стенка на улицу, мальчишки вперед бегут задирать. Другая стенка немедля выступает навстречу первой, и засучив рукава выше локтей каждый готовится к бою. Разогнав мальчишек большие и сильные начнут выступать, могучие силачи издали смотрят и ухмыляются, ждут своего часа пока не позовет ватага на дело в помощь. Бывали свои молодцы-силачи, что по двадцать пять пудов поднимали. Те клали своих супротивников в сторону как снопы
в десятку. Здесь же рождались обидные прозвища. Подерутся на кулачных боях, изместят накипелые за все время обиды, а на уличных праздниках "братчинах" помирятся,  размоют руки и нагуляются.
Шли годы. Вячко редко видел отца. Княжеская дружина постоянно была в походах, из которых отца часто привозили на повозке. Шло время, залечивались раны и  оговаривали, что князь Мтислав собирается выехать в Галич. Мать тоже стала прихварывать и говорила, что она уже не жилец на этом свете. Во время приступа боли  она звала Вячко, просила посидеть с ней, сжимая своей горячей рукой его ладонь. В бреду она о чем то невнятно просила Вячко. Приготовленный кудесником целебный  настой погружал ее в глубокий сон.
          Вместо постоянно сопровождавшего князя Мтислава в походах книжника Тимофея, в училищной избе давно командовал дьяк Евмен, прозванный учениками Козлом.         
В это утро Вячко проснулся поздно. Ночью у матери был опять приступ боли.  Старый Горюн уже не чувствовал приближения дня. Выскочив из усадьбы Вячко подтянув наспех одетые штаны, побежал к училищной избе. Он открыл ее дверь, когда Евмен садился за стол стоящий в углу под образами. Вячко сдернул с головы шапку, наскоро прошептал слова молитвы, до земли поклонился учителю и пробрался на свою скамью.
В избе были все двенадцать учеников от осмилетних до великовозрастных. На столе лежали розги: черемуховые для неуков, березовые для грамотеев.
Сегодня Козел выглядел очень торжественно. Даже постоянно спутанная борода выглядела более благопристойной. Раздав задание неукам, он положил на стол большую с металлическими застежками книгу.
-Грамотеи! Сегодня мы будем читать летопись составленную Нестором-летописем, черноризцем Федосьева монастыря Печорского. И название ей "Откуда пошла Русская земля".
После потопа посланного богом на землю, дабы наказать людей, что отвернулись они от бога, не познали сотворившего их, исполнились блуда, всякой нечистоты, убийства, зависти, на земле остался один Ной с сыновьями Симом, Хамом и Иафетом.
После смерти Ноя сыновья бросили жребий и разделили землю, порешив никогда не вступать в долю брата. Симу достался восток, Хаму - юг, а северные и западные земли -  Иафету.
Ко времени Иоктана и Фалека, праправнуков Ноя, умножились люди на земле.  И задумали они под руководством старейшины Неврода построить на месте поля Сенаар /Месопотамия-страна в низовьях рек Тигра и Евфрата/ столп до неба и около  него город Вавилон. Строили столп сорок лет, но так и не свершили его. И сошел бог на землю, увидел столп, приказал разрушить его, разделить единый народ на семьдесят два народа, и рассеять его по всей земле.
От Адама до потопа прошло 2242 года, а от потопа до разделения народов  529 лет. Много лет спустя славяне, что происходили от Доданима, сына Явана, правнука Иафета, сели по Дунаю. От тех славян разошлись их потомки и назвались именами от тех мест, на которые сели.
Севшие на реке Морава, так и прозвались морава, а другие назывались чехи. А еще были там славяне: белые хорваты, сербы и харутане /словенцы/. Осевшие на Висле прозвались ляхами, от которых пошли поляки, лутичи, мазовшане, поморяне.
Пришедшие на берега Днепра назвались полянами, другие, что жили в дремучих лесах, древлянами. Те,  что стали жить между Двиной и Припятью прозвались дреговичами, а полотчане осели по берегам Полоты, что впадала в Двину. По Сейму, что нес свои воды в Десну, стали жить северяне.
Расселившиеся вокруг Ильмень-озера, прозвались своим именем-славянами, и построили город, назвав его Новгородом. Так и разошелся народ словенский.
От Адама до потопа 2242 года, от потопа до Авраама 1000 и 82 года, от Авраама до пленения Иерусалима царем Вавилонским Навухдоносором 1479 лет, а от пленения Иерусалима до Рождества Христова 650 и один год. От Рождества Христова до похода на Царьград 842 года. С этого года стала называться Русская земля.
Козел что то бубнил о внуках Иафета - сыновьях Магога, что кочуют на краю земли Азиатской, куда посек и загнал их израильский полководец Гедеон. Вячко задремал. Во сне он видел как с нянькиным правнуком Вышаткой ставят сплетенные из конского волоса силки на зайцев. Почувствовав резкую боль - проснулся.  Тихо подкравшийся дьяк выкручивал ему ухо. В других случаях дьяк сразу хватался за розги, но Вячко был сыном самого близкого к князю человека, и трусливый дьяк  остерегался строго наказывавать его сына.
          Размеренную речь дьяка прервал стук резко раскрытой двери. Ворвавшийся  в избу Вышатка закричал:
-Вячко! Возвратился князь с дружиной. Боярина-воеводу привезли тяжело раненым. Он зовет тебя.
Когда Вячко добежал до усадьбы, отца уже уложили на кровать. Не обращая  внимание на возгласы испуганных слуг и челяди у кровати с раненым хлопотал  кудесник Свар. Чистыми кусками из льняной материи смоченными в темном растворе он закрывал страшную, нанесенную мечом, рану в предплечье, пытаясь остановить кровотечение. Лицо отца пожелтело, нос заострился, он никого не узнавал.
          Несколько долгих зимних дней и ночей отец Вячко был на грани жизни и смерти. Свар не отходил от него. Почти ежедневно посещал раненого книжник Тимофей. Это его  жизнь спасал воевода во время ночного нападения ятвягов на возвращающуюся из похода дружину. Выпросил Свар милость у Перуна, ушла только повеяв холодом смерть от боярина. Только никогда он больше не сможет выступить с дружиной в поход. Покалеченная рука стала неспособной держать тяжелый меч.
В 1215 году Мтислав Удалой без старого воеводы выезжает в Южную Русь. Новгородцы приглашают Ярослава Всеволодовича, зятя Мтислава.
Великий урон нанес князь городу. Начав свое правление с наказания знатных  новгородцев. Закованные в цепи люди под надзором княжеских дружинников, перемешивали босыми ногами дорожную грязь, направлялись в Тверь. По приказу князя был разграблен двор оклеветанного врагами тысяцкого Якуна Намнежича. Опасаясь вспыхнувшего в городе мятежа, Ярослав выехал в Торжок и перекрыл доступ хлеба в Новгород, где стал свирепствовать голод. Не имея запасов городская беднота ела сосновую кору, липовый лист и мох. Не убранные трупы лежали на улицах города на съедение псам. Мрачно стояли боярские усадьбы, поминутно ожидающие нападения голодных жителей города.
          11 февраля 1216 года в обезлюдевший от голода город возвратился Мтислав. В апреле 1216 года полки Ярослава Всеволодовича и других князей Владимиро - Суздальской земли сошлись на поле у речки Липицы с дружинами новгородцев, псковичей,  смолян, ставших под стяг Мтислава Удалого. Рядом с Мтиславом был его брат князь  Владимир Мстиславович псковский.
На состоявшемся совете суздальских князей, мудрый боярин Творимир, не желая участвовать в братоубийственной войне, сказал:
        -Лучше было бы с ними /новгородцами/ мир взять и дать старшинство Константину. Нечего смотреть, что их мало. Князья из племени Ростислава мудры и храбры, а мужи у них, новгородцы и смоляне, дерзки в бою. А Мтиславу Мтиславичу, вы сами  знаете, храбрость дана больше всех.
          Не люба была эта речь Ярославу:
-Не было того ни при прадедах, ни при дедах, ни при отцах наших, чтобы тот, кто вошел ратью в сильную Суздальскую Русь, вышел цел. Хотя бы выступила вся Русская земля, не могли они противостоять нашей силе. А эти полки! Право, мы их  седлами закидаем.
          В результате ожесточенного боя Мтислав победил. Суздальские князья  потеряли 30 "стягов"/полков/ и сто "труб"/эскадронов/ и всех избитых было 9000 и  230 и 3 мужа.
-Бяще бо слышати крик живых, иже не до смерти убито и вытие прободенных в Юрьеве городе, - записал присутствовавший при сражении книжник Тимофей.
В горячке боя, теснимый многочисленными противниками, среди которых был его брат Константин, Ярослав потерял свой дорогой шлем, украшенный серебряными накладками, на одной из которых было начертано заклинание:
        -"Великий архистратиже господи Михайле помози рабу своему Федору".
 /крестившись Ярослав получил христианское имя Федор/  В тот апрельский день не помог князю архангел Михаил. Разгневанный Мтислав отобрал у Ярослава свою дочь  красавицу Рогнеду.
Отведя беду от Новгорода, Мтислав вновь выезжает в Галич. Перед отъездом он навещает своего бывшего воеводу, потерявшим во время голодной блокады города свою жену. Теперь у Вячко оставался только отец. О чем то долго, долго беседовали старые боевые товарищи. Повидиму разговор шел о судьбе Вячко. Расставаясь, Мтислав объявил ему, что тот будет служить в дружине его двоюродного племянника князя Святослава Мтиславича, сына киевского князя Мтислава Романовича Старого,  которого новгородцы пригласили на княжение.
Семнадцатую весну встречал Вячко-Вячеслав. В Успенской церкви, где молилось семейство посадника Твердислава, встретил он свою первую любовь. Была она красоты неписаной. Русая, темнобровая, с большими серыми глазами на нежном лице.  Длинные волосы подобраны к верху и золотистыми жгутами уложены вокруг головы. Чуть припухлые алые губы тихонько шевелились, когда девушка шептала молитвы. Из под длинной одежды выглядывали серебристые башмачки, что торговали в имполах  новгородского торга. /импола-крытая торговая улица/.
Любаша давно заметила высокого красивого юношу, который в храме старался занять рядом с ней место, и робко державшийся не в далеке от нее сопровождая от храма до посаднического подворья. Вскоре, заметив это, старая нянька Любаши позволила молодым людям обменяться несколькими словами.
Совсем закружился Вячко со своей любовью. Просил он отца послать к посаднику сватов. Отказался отец. Сказал, что не отдаст посадник свою дочь. Только сватов опозорят. Вячко надумал просить князя Святослава, чтобы он посватал у посадника дочь. Потом пришла запоздалая мысль. Твердиславу пришлый князь не указ. Он его не звал, и ждет не дождется, подговаривая новгородцев, сменить Святослава на другого князя, тайно посылая послов к киевскому князю, что бы тот отозвал своего  сына из Новгорода.
          Не стал обострять отношение с Новгородом киевский князь Мтислав Старый. В 1219 году от отзывает Святослава в Киев. Новгородским князем становится его младший брат Всеволод. Вячко в составе дружины сопровождает своего князя в Киев. К походу стали готовиться по весне. В травне-цветене княжеская дружина, разместившись на лодьях, двинулась в путь. В темную грозовую ночь вышла Любаша из посаднического подворья прощаться с Вячко. При сполохах молний прижалась к
нему всем телом, обхватив его шею руками.
-Скорей! - Молила она. - Уходи, пока не хватились меня отец с братом. Я буду  ждать тебя.
Свежий ветер дул в паруса. К вечеру лодьи понесли воды Ильменя. Спустились сумерки и древний Ильмень расцвел огнями. На лодьях вспыхнули костры, на которых готовилась пища. Над водой потянуло дымком и запахом крупы и мяса. На третьи сутки лодьи вошли в устье Ловати. В верховьях которой перетащились волоком в Западную Двину, а там под парусами к Витебскому городищу, где  около "Борисовых каменей" выволокли лодьи на берег, устроив отдых. Этот переволок,  отмеченный огромными валунами с высеченными изображениями крестов и надписи:
-"Господи помози рабу твоему Борису", - был установлен по приказу полоцкого князя Бориса Всеславича.
          Вечером вместе с несколькими дружинниками в княжеский шатер был приглашен Вячко. Святослав посылал их в Киев с письмами к своему отцу.         Днепр встретил Вячко с товарищами высокими берегами с сосновыми перелесками, чистым, не отравленным дыханием болот, воздухом. Остановившись на отдых, каждый занялся своими делами. Одни развели костер, другие пошли на охоту. Потом ели мясо убитых косуль, зажаренных на угольях, запивая вином.
Подкрались к ним по звериному тихо, караульного сняли стрелой. Сверху навалились на плечи, скрутили руки.
Смеркалось. Легкие белые облака, плывшие от берегов Днепра, рассеялись  исчезли, открывая звездное ночное небо. Воткнутые в землю копья с черными конскими хвостами, круглые щиты, храпевшие во сне половцы, так быстро изменилось всего за один день и теперь он пленник. Теперь его могут замучить тяжелой работой, продать, уморить голодом или просто убить. Теперь он будет брести наравне с другими несчастными, лишившимися воли людьми, подобно стаду скота, подгоняемому бичами и древками копий. Днем караван продолжал путь, пытаясь скорей выйти из русских земель в степи. Поднятая множеством ног пыль окрашивала полуголые тела, хрустела на зубах, Вячко, как и все пленники, изнывал от жажды. Молча, покорно плелись они, шатаясь от усталости, сопровождаемые небольшим отрядом воинов, гордившимся удачным походом на пограничные земли Руси.
Через несколько дней стали попадаться кочующие стада, небольшие вежи – в четыре-пять ветхих юрт пастухов среди степного простора многоцветия трав, среди которых на поднявшихся из буйного разнотравья курганах стояли равнодушные ко всему каменные бабы. Степь холмилась впереди и широкие и бесшумные волны травы текли по сторонам. Там у западного края земли, где широкой серебристой рекой уходил ковыль, лежала его Русь.
          Все лето и осень до снегов Вячко вместе с таким же как он пленником, старым рабом Чигирем, пас овец, собирали овечий помет, из которого лепили кирпичи, просушив на солнце, укрывали сухим бурьяном. У половцев кизяк лучшее топливо и заготавливают его рабы и женщины. Зимой ломали сухостой и складывали около хозяйской юрты в копенки. Бурьян жгли в костре посреди юрты и дым тянулся через отверстие в крыше. Тепло держалось пока горел огонь. Жил он с Чигирем в овчарне. Пропитанный запахом овечьей шерсти, конского пота старый бродник попал полоняником в половецкие вежи, после неудачного налета на половецкий стан около десяти лет назад, будучи тяжело раненным. За эти долгие годы он изучил половецкую  речь как свою родную. Вячко просто счастье привалило попасть к такому наставнику. Чигирь с молодым рабом старался не говорить по русски.
-В жизни все пригодится хлопче, - любил приговаривать Чигирь.
Постоянное чувство голода заглушало все. Рабов кормили хуже собак. В веже мальчишки кидались в них камнями. Лежа в продуваемом всеми ветрами овечьем загоне, замкнутый на ночь в колодки, Вячко тосковал о родных местах. Чигирь прощупывал осторожными речами тайную мысль о побеге и окорачивал ее как мог:
-Самое страшное одинокий человек в степи. Налетит разъезд половцев, заарканят укрюками /аркан, повязанный на шест/, а там готовься к смерти или продадут в рабство за море на галеры, а еще хуже подрежут жилы на ногах, навеки ползать будешь.
Вячко похудел, оброс густой бородой, вконец оборвался. Все глубже хоронил в душе тайные мысли о побеге. Ждал весны, когда вошедшая в рост трава может скрыть  беглеца от дозоров.
Плачет, воет ледяной ветер над сумрачной степью. Гнутся под ветром редкие кусты, похрустывая тяжелыми ветками. В это время хозяин оставлял рабов в покое. Чигирь как мог утешал Вячко.
-Почему тебя прозвали Чигирь? - спросил он старого раба. /Чигирь- древнерусское название Венеры/.
-Отец мой был волхв, - отвечал тот Он учил меня, как можно предвидеть события, предугадать судьбу человека. Чигирь-звезда, что предсказывает человеку счастье или несчастье. Если собрался в путь, посмотри на звезду: когда она против твоей дороги, ехать не стоит. В первый, одиннадцатый и двадцать первый день звезда находится на востоке. Во второй, двенадцатый и двадцать второй Чигирь стоит между востоком и полуднем /югом/,а в третий, тринадцатый и двадцать третий день Чигирь стоит на полудне. В эти дни нельзя купаться, даже в баню ходить, а то изойдешь лихом. /тяжело заболеешь/
В темные морозные ночи, когда через щели наложенного на крышу камыша, открывалось звездное небо, Чигирь учил Вячко распознавать звезды.
-Ты видишь светлую широкую дорогу, перечеркивающую все небо, показывал он рукой на звездное небо. - Это Становище. /древнерусское название Млечного пути/. Когда то там басурманка кормила своего дитя грудным молоком. Дитя отпустило грудь, и оно разлилось по небу. Потом из этого молока родились старые воины, которые дожили до того, что от старости не владеют ни руками, ни ногами. Зато вместо них во главе Становища поставлены четыре Косаря, которые секут и рубят каждого на  небесном пути.
-Посмотри на эти три маленьких пятнышка, что находятся подле Становища, - продолжал старый раб. - Это Девичьи зори. Когда то они были тремя сестрами-красавицами, которые поведьмились и связались с Огненным Змеем, а потом выяснилось, что они были прокляты на роду. Вот и досталось им после смерти худое житье: век гореть зорями. Там на горизонте небосклона, ты видишь звезды, напоминающие большой и маленький корцы /ковш/. Это дочери бога Рода, женщины-лосихи, в незапамятные времена  явившиеся людям в образе двух звездных созвездий-Лосей. Будучи хозяйками мира они владеют всеми небесными ярусами. Старшую из них зовут Лада, а младшую Леля. Вот та маленькая звездочка, что светит не в далеке от большой, показывает всегда
на север. Там твоя родина.
          К весне стал чувствовать себя все хуже старый бродник.  Все ближе старался придвинуться к очагу, где дымил аргал, наполняя жилье кизячным духом. Отказывался от сырных лепешек, выпивая только белесый айран /разболтанное в воде скисшее  молоко/.
        -Чигирь! Ты почему не ешь ничего? Что с тобой стряслось? - Спрашивал Вячко.
-Стряслось! - Вздрогнул поседевший и постаревший полоняник. - Смерть моя ходит рядом. Умру я, не беги на север, там тебя словят сразу. Беги в низовья Дона,  /в древней Руси Доном называли реку Северский Донец/ где примут тебя бродники. Снимешь с меня мертвого нательный крест и покажешь его им. Уходи водой, половцы плавать не умеют, густая трава укроет тебя от конного врага. Но не ходи по покрытой росой траве. По этому следу тебя может выследить любой половецкий всадник. Похорони меня. Не дай собакам грызть мое тело.
Прошел день и не поднялся со своего ложа Чигирь. Хозяин оставил Вячко у  умирающего раба. Чуть обретя сознание, больной просил лишь пить. Дыхание едва приметно. И вот последняя дрожь пробегает по телу и Вячко остался один.
Несколько дней нес ветер на степь жаркий воздух. Маленький ручеек, что  журчал в овраге около вежи, почти высох и подгоняемые Вячко овцы, пили взмученную копытцами грязную воду, оставшуюся в небольших углублениях. К вечеру несущийся с родины ветер повеял живительной влагой. Вячко закрылся в камышовом сарайчике, стоявшем в конце овечьего загона. Хозяин уже больше месяца, с тех пор как умер бродник, не надевал на ночь Вячко колодки.
          Грозовые раскаты грома потрясли небосвод. Вячко вскочил, проверяя не почудилось ли. Через приоткрытую дверь он увидел багрово-черную, закрывшую весь небосвод, тучу. Сразу стало темнеть. Напуганное громом и сверканием молний мужское население вежи стало ловить коней, путать им ноги. Наконец, упали первые капли дождя, за которыми по степи, пригибая к земле траву, шла плотная пелена дождя. Ливень хлестал по камышам, по руслу пересохшей речки катился вал черной воды. Вячко, закрывая рваным кожушком голову, выскочил из под навеса, где тревожно кричали  овцы. И ливень окатил его тысячами капель. Половецкий стан утонул во мраке неистовой стихии. Падающие теплые капли воды мгновенно намочили остатки его одежды и приятно холодили давно не мытое тело. Считая, что лучшего времени у него для побега не будет, Вячко вернулся в сарайчик, вынул спрятанные под камышовой подстилкой лепешки из овечьего сыра и плотно привязал их к голому телу. Выйдя из убогого жилища, Вячко бросился вперед, радуясь предстоящей свободе, уходя в противоположную сторону от Руси, куда катился грязный поток воды. Жирная земля раскисла, жадно впитав влагу. Преодолевая противный озноб, он полностью погрузился в темную воду и бесшумно поплыл, стараясь держаться в центре потока. Сквозь шум ливня совсем рядом под берегом был слышан приглушенный разговор дозорных половцев и фырканье мокрых коней. Хотелось скорее выйти на берег, но впереди были другие вежи со своими дозорами, и страх быть замеченным заставлял Вячко плыть полностью погруженным в воду. Когда река мелела и поток растекался по ее широкому ложу, он, часто перебирая погруженными в илистое дно руками, старался чуть ли не проползти через встретившиеся на пути перекаты.
          Всю ночь бушевала гроза. На берег он вышел, когда небосклон стал окрашивать багряный луч зари. Не видно было людских следов. Вокруг холмилась степь. Там, у южного края земли, где широкой серебристой рекой змеился небосклон, ждала его свобода.
          Под раскидистым кустом ивы Вячко расчистил место, которое застелил толстым слоем мокрой от дождя травы. Прижав к земле колышками нависшие над землей ветки ивы, он выполз из укрытия. Осмотрев его, он успокоился. Все выглядело так, что со стороны невозможно было заметить укрывшегося здесь беглеца. Теперь нужно было ждать наступления темноты. Вячко вернулся в укрытие. Прижавшись спиной к застланным травою корневищам приютившего его дерева, несмотря на пробудившееся чувство голода, усталость взяла свое. Согревая себя, поеживаясь от наступившей утренней свежести, беглец заснул.
          В следующую ночь его встретили воды широкой реки. На перекатах течение не раз сбивало Вячко с ног, волокло по камням. К рассвету над рекой повис туман, трава стала влажной и холодной. С трудом выбравшись на берег, он, выжав мокрую одежду, оделся и пошел опять строить укрытие. Заалел край неба и степь ожила. Уплывал туман, оставив на траве искрящиеся под солнцем хрустальные капли росы.
          Ночью Вячко оставил реку и двинулся на юг через степь. Иногда он срывался на бег, радуясь своей свободе, иногда замирал, прислушиваясь к ночным шорохам, боясь услышать конский топот. С наступлением рассвета он залегал в густой траве, где засыпал чутким сном. И снова ночь в пути. На рассвете он жевал щавель, лизал росу.
          Миновала ночь. Вячко выбился из сил, усталость брала свое, и он не заметил как свалил его сон. Очнулся он от того, что кто то тряс его за плечо. Вокруг него стояли русские люди. Вскочил Вячко и закачался от подступившей к горлу голодной тошноты. Один из стоявших, отрезав вынутый из холщовой сумки кусок вяленного мяса вепря, сунул Вячко. Другой, подвел ему лошадь, помог сесть в седло. Бродники повернули на запад, куда закатывалось солнце.
          Вячко сидя в седле ничего не видел. О близости жилья догадался по опротивевшему ему кизячному дыму и далекому многоголосью накатывающемуся издалека. Загремели засовы, тягуче заскрипели ворота. Вячко ссадили с коня и повели по ступенькам вниз. Он вошел в курную избу, освещаемую сальным светцем стоявшим на столе. За столом сидел обритый наголо старик с свисающим с темени клоком длинных седых волос. Над подковой усов нависал крючковатый нос. Позади его высились два молодца.
         - Кто таков? - спросил сидящий. Вячко назвал себя и протянул старику нательный крест снятый с Чигиря.
          Почти три года провел Вячко в городке бродников. Сторожевые дозоры на крепких лошадях с опаской поглядывали вокруг. С постовых вышек была видна далеко раскинувшаяся степь. Стоило лишь прозевать, как выкатившееся из степи волна  всадников на мохнатых лошадках разграбит и сожжет дома, перебьет и уведет в полон. Поэтому днем и ночью несут дозор бродники, чей суровый быт определялся Плоскиней, бывшим воеводой  Юрия Боголюбского, когда тот изгнанный из Грузии своей женой царицей Тамар, нашел приют у половцев. После смерти Юрия, Плоскиня покинул надоевших ему половцев и с частью оставшейся верной ему дружины попал к бродникам.
          Бродники были русскими изгоями и селились на русско-половецком пограничье, отвоевав эти земли от половцев.
          Признав в Вячко такого же как он князя-изгоя, Плоскиня поселил его в своей избе. Будучи правнуком Володаря и сыном князя звенигородского /небольшого городка на севере от Галича/ Ивана Ростиславича Берладника, он испытал все унижения, выпавшие на долю сыну князя-изгоя. Преследуемый своим двоюродным братом Ярославом Осмомыслом за неоднократную попытку стать князем в Галиче, его отец бежал во Владимиро-Суздальскую Русь, где вынужден был служить за 12 гривен золота и 200 гривен серебра в вятских лесах неудачному союзнику Юрия Долгорукого - князю Святославу Ольговичу. От предстоящей жестокой расправы спасает князя Берладника черниговский князь Изяслав Давыдович, чья дружина отбивает его от суздальской рати.
          Спасаясь от преследования, Берладник достигает Византии, где умер в Салониках от отравы. Ненависть Осмомысла настигла его и здесь.
          После перенесенного плена Вячко окреп и уже наравне со всеми нес дозорную службу, охотился на мелкого и крупного зверя. Вот и сегодня он принимает  участие в охоте на вепря, следы которого были обнаружены в прибрежных камышах.         После ночи зарядил дождь. Глинистая почва расползалась под копытами коней. Сквозь кусты продирался старый и очень свирепый вепрь. Секач шел грузно ломая крупные ветки. В тело его уже попало несколько стрел, мощные клыки зверя
обнажились, он затрясся, стряхивая с себя приносящие боль вонзившиеся в его шкуру стрелы. Им овладело бешенство и уже не чувствуя боли от разивших его стрел, как выпущенный из пращи камень, несся на Плоскиню, который пытаясь уйти с его дороги от неожиданности поскользнулся на раскисшей от дождя почве, упал и остался лежать некоторое время без движения.
          Вячко выхватил меч и бросился в этот короткий промежуток, отвлекая зверя от упавшего. От неожиданности, увидев перед собой нового врага, вепрь остановился. Отбросив ненужный меч, Вячко выхватил нож и прыгнул сверху на раненого зверя. Нож с хрустом вошел вепрю под лопатку. Тот, волоча на себе Вячко, сделал несколько шагов в сторону, пошатываясь и медленно ломая стрелы завалился на бок.
          Подбежавшие охотники подняли Плоскиню. Покачиваясь от подступившей слабости, тот подошел к стоящему около издыхающего зверя Вячко и снял висящий у себя на груди нательный крест. Затем он повернул юношу на восход солнца и надел крест ему на грудь. В обступившем молчании, Вячко, поцеловав свой крестик, протянул Плоскине. Потом они обнялись. С этой поры Вячко стал побратимом Плоскини.
          Уныло зимой в городке. Воет ветер, наметает сугробы к частоколу изгороди, заметает редкий торчавший из снега кустарник, заравнивает небольшие овраги. Непохожая, непроезжая степь окружает городок. Нет коню корма и поэтому степняки не тревожат бродников своими набегами. Сковало льдом реку и гонит ветер по льду порошу, шелестит высохший камыш.
          Бродники при свете лучин латали одежду, шили постолы из сыромятной кожи. Зима в городке - время воспоминаний и рассказов. Вячко о жизни каждого узнал. Часть из них была ратниками, многие холопами киевских, древлянских, полоцких, кривичских князей и бояр. Если бы не отправились в бега, так и тащили бы на себе холопскую долю. Здесь в городке, хоть и тревожно, зато вольно: ни князя с тиуном над тобой, ни боярина со старостой.
         За зиму кони сильно отощали, так как поставленных копенок с сеном около изгороди, едва хватило на долгую зиму. Ждали тепла, хотя знали, что вместе с теплом придут постоянные тревоги, вежи половцев снимутся с зимних становишь и подкочуют к границам Руси, чтобы в любой час кинуться в набег.
          Но беда пришла не от половцев. Двигалась на Русь рать неслыханная, агаряне безбожные, и никто не знал кто они, откуда пришли, и каков язык их, и какого племени они. Они называются татара, кланяются солнцу, луне и огню. Некоторые между ними зовутся таурмены, иные зовутся комани, иные монги. Мефодий, патарийский епископ из города ,что стоял в далекой Ликии, свидетельствовал, что к скончанию века выйдут народы из пустыни Евтриевской, что лежит между востоком и севером, куда загнал их Гедеон, и попленят они всю землю  от востока до Евфрата и отТигра-реки до Понтийского моря, кроме Эфиопии. /Мефодий Патарский епископ-священномученник, пострадавший за веру Христову в 312 году. Оставил ряд сочинений, в том числе: "О свободе воли, против валентиниан", "о жизни и деятельности разумной", "О воскресении", "О сотворенном", "Пир десяти дев"/.












Ч А С Т Ь   2

М О Н Г О Л Ы

                "Этот видно не даром,
                Из чрева яростно вырвавшись,
                Сгусток кровавый в руке сжимая,
                На свет появился".
                "Юань-чао би-ши"
                /"Сокровенное сказание" 1240 г./

          Далеко в Азии, у подножья Алтайского и Хинганского хребтов, с незапамятных времен жили многочисленные орды кочевых племен, известных в последствии под названием татат и монголов. В 1115 году у князя из рода Борджигинов (Синеоких) родился  сын. Его отец, один из внуков Хабул-хана, Есугей, в это время произошедшем сражении  разбил дружину татарского предводителя Темучина. Вернувшегося после разгрома врага  домой Есугея, встретило приятное известие, что его жена Оэлун родила ему сына. Осмотрев ребенка, Есугей увидел на маленькой сжатой ладошке пятнышки запекшейся крови. Суеверный монгол связал это со своей победой над татарским вождем и назвал сына Темучином - Стальным ножом.
Ханство прадеда Темучина Хабул-хана, род которого прослеживался от мифического предка Бодончара, одного из трех сыновей прародительницы монгольских племен  Алан - Гоа (Золотой Лани) и желтого юноши, посещавшего ее после смерти мужа Бурте -  Чино (Волка), называлось "Хамаг Монгол".  В его составе находились монгольские племена: мангуцзы, менгу, менва.
Собирательным именем "татань" или "тата", китайцы называли в древности многие племена и народы Центральной Азии.
-"Искони был Татарский народ палачом наших дедов и отцов, отомстим же кровью за кровь. Всех мечом истребим, - записано в "Сокровенном сказании".
          Несколько лет спустя, после рождения первенца, татары жестоко отомстили Есугею за смерть вождя, подмешав ему в угощение яд.         Лишившись отца еще ребенком, Темучин унаследовал от него власть над сорока тысячами семейств, ранее вынужденных подчиняться его могущественному отцу. Поэтому смерть Есугея послужила поводом для отделения некоторых племен. Лишь половина когда то большой орды Есугея сохранила верность Темучину. Из оставшихся верных ему племен, Темучин создает превосходную конницу в двадцать тысяч всадников, при помощи которой он быстро подчиняет соседние племена. Когда часть подвластных ему вождей задумала вновь выйти из повиновения, то Темучин повелел схватить всех непокорных и сварить в семидесяти котлах.
Приведя в покорность монгольские племена, Темучин жестоко отомстил татарам за смерть отца. После первого сокрушительного удара в 1198 году, окончательный разгром татар пришелся на 1202 год, когда все татарские мужчины были уничтожены, а женщины и дети были розданы по разным монгольским племенам.
          Случайно оказав помощь чжурчжэнскому карательному отряду в разгроме, преследуемых ими  татар на реке Удзе (или Ульдже) с помощью хана кераитов Тогрула, Темучин, как и Тогрул по представлению командира отряда награждаются императором чжурчжэней почетными титулами.
Хану Тогрулу был присвоен титул вана (князя), Темучин получил более скромный титул джаухури (пограничного военного начальника).
          Впоследствии это необязывающее никого звание сохранило жизнь Темучину, когда в 1186 году он попадает в плен чжурчжэням. В плену Темучин пробыл около 12 лет.
  Бежав из плена, он  сразу же выступает с оставшимися верными ему воинами, на выручку Тогрулу, изгнанного в 1197 году из своих земель найманами.
Безграничная алчность, непреклонная воля и жестокость, сочетавшаяся с ясным умом и изумительным знанием людей, привела к провозглашению Темучина  в 1206 году великим ханом всех монгольских племен под именем Чингис-хана.
Объединив монголов, Чингис-хан создает первый свод законов по гражданскому и военному устройству государства под названием "Ясы Чингис-хана". Законы определяли каждому монгольскому племени определенные пространства земель для пастбищ и перекочевок. Лица мужского пола разделялись на десятки, сотни и тысячи. Воинами считались все мужчины, способные носить оружие. Десятитысячный отряд назывался "тьмой", его начальник темником. Повеления хана через темников передавалось тысячникам, далее сотникам, десятникам до рядовых воинов. Все воины, включая высших военноначальников, могли подвергнуться смертной казни за отступление с поля сражения. Смертная казнь предусматривалась за грабеж неприятеля, без соответствующего разрешения. Яса повелевала предавать казни рядового воина, у которого ун-агаси /десятник/ нашел недостачу в снаряжении. Если же ун-агаси просмотрел, то его предавал казни гус-агаси /сотник/.Перед походом ханы и полководцы, не брезговали залезть в походный мешок рядового воина. И горе изобличенному, если у него не хватало кремня или иголки. Провинившийся воин выходил из строя, целовал землю у ног своего ун-агаси и становился на колени. Двое сильных воинов удавливали приговоренного тетивой от лука. Затем такой же участи подвергался гус-агаси. Ибо сказано в Ясе:
        -Во время мира и среди народа своего ты должен быть подобно смышленому и молчаливому теленку, но во время войны будь как голодный сокол, который принимается за дело с криком, когда с него снимут колпачок.
Основу монгольской армии составляла легкая и тяжелая конница. Первая предназначалась для охраны, разведывательных целей и преследования противника. Тяжелая конница использовалась в решающих сражениях. Каждый воин с детства приучался ездить верхом и в походе имел по несколько заводных лошадей. Для боя монголы строились в несколько линий, имея позади резерв для нанесения окончательного удара. В передних линиях ставились войска союзников или покоренных народов, в последующих линиях - свои. Бой начинался издали сильной и меткой стрельбой из луков, чтобы внести смятение в ряды неприятеля. Затем, сблизившись с противником, стремительно кидались на него, стараясь охватить с обоих крыльев. Встретив сильный отпор, притворно отступали, осыпая противника стрелами, затем вновь переходили в наступление, стараясь окружить противника со всех сторон. Воинским искусством считалось обмануть противника, затем одолеть силой оружия. В бою войска управлялись посредством сигналов подаваемых из труб или различного рода флагами. Жестокая дисциплина была основой в монгольской армии. Будучи терпеливыми и от природы нечистоплотными, монгольские воины легко переносили голод, холод и жару, легко мирясь даже со всей неприглядной обстановкой в походе и сражении.
Ласковые и приветливые друг с другом, они были необычайно свирепы, лживы и коварны по отношению к другим народам.
Сформированные из родов и племен конные десятки, сотни, тысячи были готовы бросится вперед и заполнить пространство топотом копыт и ржанием лошадей, выкликнуть в едином порыве древний боевой клич:
        -Ура-а-а-кх! / Вперед!/
          Столкновение с этой новой неудержимой силой стало суровым испытанием для народов Китая, Хорезма, Персии, Грузии, Дагестана. Не миновало это нашествие и Русь.
          В 1217 году Чингис-хан направляет своего полководца Субудая на войну с племенем меркитов, возглавляемое Куду-ханом, давним врагом рода Борджигинов. Остатки разбитых отступающих меркитов перейдя реку Иргиз, оказались на территории Хорезма, где их приняли к себе куманы, известные на Руси как половцы. Приняв у себя меркитов, куманы-половцы оказались втянутыми в войну с монголами. Перейдя границу Хорезма, монголы разбили высланные против их войска Хорезм-шаха, но вынуждены были отступить имея в тылу непокорных найманов во главе с царевичем Гушлуком.
В апреле 1219 года Чингис-хан, разделив армию на четыре части, возглавил поход на запад. Армии, выступающие с севера, возглавили его сыновья Джучи и Чагатай. Джучи-гость, что был зачат когда его мать Борта, находясь в плену, была наложницей простого воина, назвал своего старшего сына Чингис-хан. Против Джучи шах выставил четырехсоттысячную армию. На поле боя осталось сто шестьдесят тысяч мертвых хорезмийцев. Хорезм-шах бежал в Самарканд.
          Чагатай  спустился к устью Яксарта /река Сыр-Дарья/,и после пятимесячной осады взял штурмом Отрар. После долгой осады Ходжента, оборону которого возглавил Тимур Мелик, третья монгольская армия ворвалась в город. Четвертая армия возглавляемая самим Чингис-ханом и его младшим сыном Тули подходит к Бухаре. После короткой осады, открыли городские ворота жители благородной Бухары. Не смотря на данное обещание, город был разграблен и все жители уничтожены. Ташкент и Нур сдались без боя.
Предатели открыли городские ворота Балха. Стотысячный гарнизон Самарканда со множеством боевых слонов сдался без боя. Монголы получив двести тысяч золотых монет, взяли в рабство около тридцати тысяч пленников, оставив предателей в живых, уничтожили остальных жителей. Далее Чингис-хан поручает Тули с семидесятитысячной армией взять Хоросан, а двум летучим ударным отрядам во главе с Субудаем и Джебе преследовать Хорезм-шаха, укрывавшегося от преследования на одном из необитаемых островов Хвалынского /Каспийского/ моря.
Тули, войдя в провинцию Хоросан, штурмом взял Нессу, после чего вошел в сданный ему без город Мерв. Четыре дня оборонялся Нишапур, в обороне которого приняли участие все жители, способные носить оружие. Но силы были не равны. Город был взят, все население города, включая женщин и детей были зверски убиты. В живых осталось четыреста ремесленников, которые были направлены в Каракорум.
Герат также открыл ворота монголам. Оставив в городе своего наместника, Тули присоединился к армии отца, преследующего армию Джелал-ад-Дина, укрепившегося на берегу реки Инд.
Возглавляемые Джелал-ад-Дином остатки армии Хорезм-шаха, упорно защищались, несмотря на превосходство монголов по численности. Даже потерпевший полный разгром Джелал-ад-дин, не желая сдаваться в плен, прыгнул с конем в бурные воды Инда, оставив в руках монголов своего малолетнего сына. В это время до Чингис-хана доходит весть, что взбунтовавшиеся жители Герата свергли монгольского наместника. Восьмидесятитысячная армия монголов после полугодовой осады взяла Герат. Замуровав в стенах разграбленного города около ста шестидесяти тысяч жителей монгольская армия повернула в свои степи.
          Пока происходили эти события, в 1222 году ударный отряд под объединенным командование Субудая, Джебе и Тукучара после короткого отдыха на реке Аракс, усилив свою армию за счет курдов и туркмен, вторгся в Грузию. Армия Субудая громила Сакартвело. Грузинский царь Георгий Лаша назначил командовать войсками верховного атабека Иване, который принял притворное бегство монголов за отступление, и преследуя их попал в засаду. В результате неравного боя грузинская армия была уничтожена.
Ужас и отчаяние охватило Грузию. Несчастная Русудан укрылась в Сванетии. Народ поголовно взялся за оружие. Народное восстание возглавил князь Саргис Джакели. Это был тот самый князь Джакели, который во главе восьми тысяч грузин, противостоял натиску монгольских войск в горах Сванетии и Хевсурии.         Монголы, пытаясь выйти на просторы южнорусских степей, получили внезапную кровавую встряску от грузин, которых не знающий поражений Субудай, считал истребленными.
В тоже время слухи о движении монголов через Кавказ достигли половцев. Их войска, соединившись с войсками ясов, касогов и аланов, перекрыли выходы из горных проходов на равнины. Когда растянутая колонна монголов стала втягиваться в Дарьяльское ущелье, шедшие в ее главе под страхом смерти проводники умудрились бежать. В стремлении вырваться из ущелья, где воды Терека окрашивались монгольской кровью, разъяренный Субудай приказал расширить дорогу, сбрасывая в ущелье камни, деревья, тысячи гонимых перед собой живых пленников, шатры, кибитки, тюки награбленного сукна и ковров. Положение монголов стало критическим. Впереди их ждала голодная смерть, сзади гибель от дружин Джакели.
          И случилось бы так, что навсегда бы осталась монгольская армия в этом каменном мешке, если бы ни кучка предателей-грузин, показавших гибнувшей армии  путь через горы к Дербенту.
Получив известие о развертывании объединенных половецких, яских, касогских и аланских дружин, Субудай и Джебе направляют к половецким ханам послов с уверениями, что будучи единоверцами не будут проливать половецкой крови. Такое обращение, подкрепленное богатыми дарами возымело действие. Половцы покинули войска алан и разошлись по своим кочевьям. Между тем монгольская армия внезапным ударом разбила, оставшиеся без поддержки половцев, немногочисленные дружины  ясов, алан и касогов. Пополнив свои запасы, монголы вторглись в половецкие  земли. Захваченные врасплох, не сумевшие организовать какое то сопротивление, по ловцы были разбиты. В битве погибли половецкие князья Юрий Кончакович и Данило Кобякович, принявшие ранее православную веру. Монголы преследовали бегущих половцев до Половецкого вала, отделяющего половецкую землю от земли Русской.
Подобно черной грозовой туче, медленно поднимающейся над горизонтом, шла орда на Русь. Впереди рысили сторожевые разъезды из тумена Цыгырхана. Дым сторожевых костров заметался над степью. Поднимая тучи пыли, шли искать защиту у русских князей недавние ее враги-половцы.
Узнав о гибели половецкого хана Юрия Кончаковича, давшего приют многим русским изгоям, Плоскиня собрал совет. Робко прозвучавшее предложение о возможности возвращения обитателей городка на русские земли, вслед за отступающими половцами, было отвергнуто сразу. Там, на Русской земле, многих давно ожидали княжеские или боярские суды. Плоскиня выжидал. Между тем, дойдя до границ Руси, монгольская конница повернула на юг. Степь очистилась от пыли и дыма костров.
 










                Ч А С Т Ь  3.

                С Х В А Т К А.

                "Татары пронеслись над Русью подобно туче саранчи,
подобно урагану, сокрушающему все, что встречалось
                на его пути..."                А.И. Герцен

          Преследуемый монголами половецкий хан Котян прибежал в Галич к своему зятю Мтиславу Удалому со страшным известием, что идет с востока рать несметная. Испуганный хан твердил зятю:
-Ныне враги взяли нашу землю, завтра возьмут вашу!
Подавшись на уговоры тестя, Мтислав разослал вестников к русским князьям, призывая их собраться на съезд в Киеве. Почувствовав реальную угрозу, исходящую от непрошеных пришельцев, в Киев, для участия в съезде, прибыли Мтислав черниговский, Данило Романович волынский, бывший новгородский князь Михаил Всеволодович, зять киевского князя Мтислава Романовича Старого Андрей, князь Олег курский, сыновья Всеволода Чермного. Великий князь Владимиро-Суздальской Руси Георгий, испытывая зависть к возрастающей славе Мтислава Галицкого, отказался придти на помощь Южной Руси. Его племянник Василько князь ростовский откликнувшийся на просьбу Мтислава, не принял участие в съезде. Весть о поражении русских на Калке застала его в пути не доходя Чернигова.
       Высказав на съезде князей свое решение о необходимости оказания помощи половцам, Мтислав Удалой привел веский довод:
-Если мы не поможем им, то половцы пристанут к врагам, и их сила станет  больше.
На совещании было принято решение двинуться навстречу монголам, не дожидаясь их появления под стенами русских городов.
-Лучше встретить врага в чужой земле, чем в своей !
       Обрадованный решением совета хан Котян щедро одарил присутствовавших там русских князей конями, верблюдами, буйволами и невольницами. В знак преданности общему святому делу половецкий хан Бастый принял крещение в Святой Софии.
       Закончилась волчья зима и теплые лучи весеннего солнца съели последний снег. Еще оставались в оврагах смерзшиеся за зиму источающие холод снежные ледяные глыбы, а в степи уже робко расцвели первые весенние цветы и зазеленела первая трава. Ушедшие на зимовку монголы совершили набег на Крым, где полностью разграбили, оставив лежать в руинах, богатый город Сурож, принадлежащий Генуэзской республике. Впереди, куда ушли непокорные половцы, лежала Русь.
И вновь земли, что лежали между Донцом и Доном, застлал едкий дым костров. Вмиг становилось пеплом то, что человек тяжким трудом добывал жизнью многих поколений. Весть о том, что монголы движутся на Русь, принесли уцелевшие от первого погрома в своих маленьких вежах, отступающие половцы.
На острие движения орды оказались бродники. Положение стало серьезным. На состоявшемся совете Плоскиня предложил направить его с посольством к монголам, предложив свои услуги в предстоящей схватке с русскими князьями. Выступивший против такого решения Вячко, услышал гневную отповедь:
-Не к лицу тебе князь-изгой говорить такие слова. Не лишили ли твоих предков князья киевские родовых владений? Не умертвил ли новгородский князь Владимир своего брата, чтобы стать великим князем, и взял в наложницы его беременную жену?  Не обагрил ли руки кровью трех братьев его племянник Ярополк? Не призывали ли князья себе в помощь врагов земли Русской: половцев, венгров, ляхов, грабивших русские города и веси? Почему мы, русские князья вынуждены скитаться за пределами своей отчины?
Чувствуя себя одиноким на совете, Вячко молча переживал свое одиночество. Старая тоска о доме вспыхнула с новой силой. Эта тоска овладела им безраздельно, обуяла его, стеснила грудь его так, что в ней не осталось места для каких ли - бо других чувств. Безучастный к всему остальному, он замкнулся в себе и не замечал что творится вокруг. Жизнь в нем медленно угасала.
       А между тем первое посольство бродников выехало на встречу с наступающими монгольскими отрядами, которую подготовили через перешедших на службу монголам грузин. Получив согласие на встречу от самого Субудая, грузины доставили от него серебряную пайцзу с надписью, что ее владелец является исполнителем воли хана. Надпись на пластинке гласила:
       -Силой вечного неба! Всякий, кто с трепетом и послушанием не исполнит повеление Чингис-хана, пусть будет убит!
Перед шатром полководца горели два неугасаемых костра. Подойдя к костру каждый был обкурен священным дымом, выкрикивающим заклинание шаманом, чтобы вместе с дымом улетели злые желания и преступные мысли. Около входа в шатер два  тургауда, скрестив копья, наблюдали, чтобы входившие не коснулись ногой порога, что  могло вызвать великий гнев неба. Послы поочередно переступили через скрещенные копья. Они повались на колени коснувшись подбородками разостланного белого войлока. При свете горящих светильников, помещенных в бронзовые подставки, Субудай с любопытством разглядывал ночных гостей. Посол говорил по кумански, но не был половцем. Большой нос с горбинкой нависал над тонкими сжатыми губами, придавая его лицу хищное выражение.
Не было человека выдержавшего взгляд Субудая. Он неотрывно смотрел в глаза уруса, дожидаясь момента, когда тот отведет свой взгляд. Белые руки пришедшего, привыкшие держать меч, не были испорчены черной работой.
-Великий хан. Я, потомок великих князей киевских, являюсь воеводой у бродников, бежавших от своих хозяев смердов, дружинников, что заняли земли между Днепром и Доном, отвоевав их от половцев. Я пришел предложить тебе стать твоим союзником и разрешить участвовать в походе на Русь. Я буду тебе полезен.
Еще юношей Субудай был ранен в бою. Первый удар меча рассек мышцы правой руки, другой удар поразил его лицо. Правый глаз вытек, рубец шел через бровь и щеку. Монголы называли его барсом с отрубленной лапой.
Выслушав, так и не отведшего взгляд, Плоскиню, Субудай вызвал баурши /дворецкого/,которому приказал принести его мешочек с пайцзами. Получивший пайцзу, обязывался беспрекословно повиноваться Субудаю и не колеблясь исполнять его приказы. За промедление исполнения приказа было одно лишь наказание-смерть.
Ночь шла к концу. Восток быстро разгорался, окрашивая небо над горизонтом, и, наконец, огненно-красный диск поднялся над небосклоном. Все монголы сняв шапки и повесив пояса на шею, упали на землю поклоняясь небесному светилу. Шаманы ударили в бубны, выкрикивая заклинания, прося заоблачных духов стать милостивыми, дать успех и благополучие предстоящему дню. Кругом запылали костры, с которых доносился запах жаренного бараньего сала. Проведя в ставке Субудая три дня Плоскиня уже в качестве союзника монголов возвратился домой.
Во второй половине марта князья, разъехавшись по своим уделам, приступили к подготовке и сбору войск для намеченного похода. Сборное место было определено на днепровском остров, называемом Варяжским /остров Хортица/.
Суров и безжалостен Днепр на порогах. За десятки верст уже слышался их грозный гул, нарастающий по мере приближения к ним. Грозны днепровские пороги Ессупи, Неясыть, Напрези, Шумный и Крарийская переправа. Хищным зверем бросается Днепр на проходящие лодьи, бьет их о камни, вспарывает острыми камнями днища. Только высокий подъем весенней воды на время скрывал их, давая ход судам.
 Тысячная галичская рать во главе с воеводами Юрием Домажиричем и Держикаем Володиславичем совершила долгий путь по Днестру через Русское море в Днепр. В связи с паводком, войска подходившие с левого берега, переправлялись на правый по понтонному мосту наведенном из составленных бок об обок лодий. Весь Днепр покрылся лодьями киевлян, черниговцев, смолян и волынцев, трубчан, курян, путивличей. Вышедший из берегов Днепр, нес вывернутые с корнем деревья, бревна. На мосту работали день и ночь, очищая запруды, образовавшиеся у лодей.
          В сборах приняло участие три основные группировки Русских князей.
          В Киевскую группу во главе с великим князем киевским входили его сын Всеволод, его зять князь Андрей, а также Святослав шумский, Юрий несвежский и Александр дубровицкий.
          В Чернигово-Смоленскую группу во главе с великим князем черниговским Мтиславом Святославичем входили князь Олег курский, смоленский князь Владимир  Рюрикович, новгородский князь Михаил Всеволодович и князья путивильский и  трубчесской.
В Галицкую группу, возглавляемую великим князем галицким Мтиславом Мтиславичем входили его зять Данило Романович волынский, князь Мтислав Ярославич Немой-князь луцкий, князья Изяслав Ингваревич, Изяслав Владимирович, Семен Ольгович и Василий Гаврилович. Сбор русских дружин был завершен.
Русский стан кишел народом, как развороченный муравейник. Кого тут только не было. Раньше звались по своим племенам: поляне-те что на поле, древляне-те, что в лесу, дреговичи и кривичи - те что в дреге и криви топи болотной, уличане- что в самом углу, радимичи и вятичи-те, что вели свой род от пришедших из полянской земли братьев Радима и Вятко. Все они сошлись здесь воедино. Всех их объединила одна Русская земля. Все они пришли отстоять ее от непрошеных пришельцев.
В княжеский стан, что располагался в пятидесяти километрах от Киева ниже по Днепру, прибыло монгольское посольство из десяти человек. Они обратились к собравшимся русским князьям:
-Мы земли вашей не занимали, городов и сел ваших не трогали. И пришли не на вас, но пришли по воле Божьей на холопов и конюхов своих - половцев. Вы возьмите с нами мир: коли побегут к вам -гоните от себя и забирайте их имущество, мы слышали, что и вам они много зла наделали, мы их за это бьем.
Хотя хорошо и разумно говорили послы, но князья не нарушили своего союзнического обещания, так как из рассказов половцев знали о коварстве монголов.
Выслушав послов, не дали ответ князья. Согласившись с мнением хана Котяна, что вернувшись к себе монгольское посольство доставит сведения о русском стане, что похожи они больше на лазутчиков, чем на послов, князья разрешили половецким воинам казнить посольство. Ибо не верили князья о множестве войск монгольских, что им сказывали их было более двести тысяч, а по правде сами усмотрели после, что их было гораздо более.
          После убийства послов для монголов война с Русью была оправданной. Через несколько дней на русский стан, расположенный около Олешья явилось второе монгольское посольство. Монголы вновь предложили русским мир. Получив новый отказ  послы заявили князьям:
-Если вы послушались половцев, убили наших послов и идете против нас-то идите. А мы вас не трогали и рассудит вас Бог.
Официальное объявление войны состоялось, послов отпустили живыми. Великий князь киевский исчислил все войска:
Киевлян, переславцев, городенцев, черных клобуков и поросян -42500,
          смолян,туровцев-13800,
          черниговских и северских-21300,
          вятичан-2000,
галичан, владимирцев, лучан и подунайцев-23400,
Оставив суда у порогов, рати продолжили движение по правому берегу Днепра. К концу мая все дружины соединились в устье реки Хортица на броде у Притолочи. Сюда же подошли около пяти тысяч половцев, основную часть которых составляли конные лучники. Более богатые и знатные из них имели сабли, копья с узкими бронебойными наконечниками. Таким образом численность собравшихся на Днепре войск составила от восьмидесяти до ста тысяч воинов, и только лишь пятая часть из них были хорошо вооруженными опытными воинами. В это время на противоположном берегу Днепра появились передовые монгольские отряды.
Вооруженные только луками, саблями и арканами они не произвели значительного впечатления на молодых князей, ввязавшихся с ними в перестрелку. Однако опытные воеводы отметили дальнобойность посылаемых монголами стрел и меткость стрельбы.
          Мтислав Галицкий переправился через Днепр с десятитысячной конницей. Затем Днепр перешел Мтислав киевский и пошел на низ, разбив стан на правом берегу Днепра, где стояли пешие ратники во главе с воеводами Юрием Домажировичем и Держикраем Володиславичем. Встретив передовые отряды монголов, Даниил Романович с братом Всеволодом и другие молодые князья выехали вперед. Увидев врага, они послали сказать великому князю, чтобы тот не мешкая выступил со своими дружинами. Получив такое известие, великий князь со всеми войсками русскими, оставив около лодей тысячу воинов, пошел вперед. Князья, идучи полями, вскоре встретили передовой отряд монголов под командованием тысячника Галимбека. После короткого боя монголы были разбиты, часть из них скрылась от преследования русских в степи, укрывшийся за деревянной изгородью половецкого святилища, раненый Галимбек был обнаружен, схвачен и доставлен в княжеский стан. Это был первый полоненный монгол. Он стоял среди рассматривавших его русских князей и воевод, ощетинившийся как затравленный зверь, на его широком с крутыми скулами лице горели черным огнем раскосые глаза. Подошедший к пленнику половецкий хан, что-то выкрикивая,  выхватил меч и кинулся на монгола. Совсем недавно Галимбек, налетев на половецкие вежи, зарубил младшую жену хана и сжег вместе с кибиткой его малолетних детей. Выданный половцам пленник был привязан к четырем коням, пушенным вскачь в разные стороны.      
Командование войсками союзников осуществлялось советом князей. Разлад среди членов совета выявился еще на Днепре. Мтислав Удалой, вкусивший плоды нескольких побед в стычках с передовыми монгольскими отрядами, настаивал на как можно  более скором преследовании врага. Главным его противником в этом бесконечном споре был киевский князь Мтислав Романович. Его мнение - не следует переходить Днепр, чтобы вынудить монголов сразиться на правом берегу. Но коли переправа завершена, то не следует углубляться далеко в степь. Мнение Мтислава поддерживали половцы, для которых этот поход вел к освобождению их земель.
Наступление продолжалось восемь дней. Впереди шли половцы и галичане во главе с князем Данилой волынским. Чуть поодаль дружины князя Мтислава галицкого. Замыкали движение черниговские рати и киевляне Мтислава Романовича. Монголам пришлось хорошо потрудиться, чтобы выманить русские отряды в степь, разобщить их и лишить объединенной ударной силы. Каменный мешок реки Калки был выбран Субудаем не случайно. Его противник за восемь суток беспорядочного преследования мелких конных отрядов, истощил все свои силы в безводной степи,
 в то время как основные силы монголов хорошо отдохнули за эту неделю у высоких заросших густой и сочной травой, берегов реки.
31 мая соединенное русское войско достигло реки Калки, где во время боя с небольшим монгольским отрядом, был смертельно ранен монгольской стрелой  воевода Иван Дмитриевич.
         На состоявшимся княжеском совете вновь возник горячий спор между галицкими и киевским князьями. Мтислав Киевский предлагал остановиться здесь на этой достаточно удобной для обороны позиции, галичане - продолжить преследование врага. Ранним утром, после затянувшегося совета князей, где так и не было принято всех решению, как встретить врага, Мтислав Удалой обойдя пробуждающий стан галицкой рати, вышел на высокий берег реки. Небо начинало светлеть, открывая взору высокие травы, согнувшиеся под тяжестью серебристой росы. Наконец, яркий солнечный диск показался на краю степи, с подъемом которого, все веселей нарастал птичий щебет очнувшихся ото сна птах. Сырой утренний туман, проникая под кольчугу, вызывал легкий озноб. У княжеского обоза хлопотали проснувшиеся седельники, мечники и коштеи /обозная прислуга от слова кошт/. Полки кормились, снаряжались и окольчуживались.
          Князь передал дружинам приказ встретить  врага за рекой.         Переправившись через Калку Мтислав Удалой с передовым полком и отрядом  половцев во главе с ханом Яруном продолжил преследование отступающего врага. Вырвавшиеся вперед половцы, увидев перед собой великое множество монгольских войск, развернулись, чтобы предупредить Мтислава. Последний, не поверив сообщению половцев, лично убедился в правдивости их сообщения, что перед ними находятся основные силы монголов, послал гонца с донесением к великому князю киевскому с просьбой о помощи. Оскорбленный поведением Мтислава на совете, выступившего помимо его воли и согласия, Мтислав Романович сообщил, что связи с тем, что киевские дружины еще не переправились через реку, помощи он оказать не сможет. Он повелел не втягиваться в бой с монголами и отступить.
В это время все русские полки, что переправились через реку, пришли в дви ение. Молодые князья с малыми дружинами устремились на помощь Мтиславу, которой уже вел бой с превосходящей силой монголов. В бой вступили волынцы двадцатичетырехлетнего князя Данилы Романовича с князьями Семеном Ольговичем и Васильком Гавриловичем. В первые минуты сражения князя Василька Гавриловича насквозь пронзило монгольское копье. Данило Романович был тяжело ранен в грудь копьем, но не обращая внимание на рану, продолжал сражаться. Луцкий князь Мтислав Ярославич, прозываемый Немым и князь Олег курский бросились на выручку к Даниле. Осыпаемые монгольскими стрелами, призвав на помощь половцев, они так сильно насели на монголов, что казалось, монголы не выдержат и вскоре бой закончится их полным разгромом.
Монголы дрогнули и стали отступать. Половцы устремились вперед, отрываясь от идущих за ними волынцев. Русские дружины растянулись, между ними оказались большие разрывы. Субудай, долго ожидающий этого часа, дал сигнал к атаке. Внезапно на, преследующих отходящие монгольские отряды, половцев, с трех сторон обрушился удар тяжелой монгольской конницы. В мгновение ока половецкие отряды были смяты и опрокинуты. Охваченные с флангов легкой монгольской конницей преследуемые монгольскими лучниками половцы и волынцы, обогнув разворачивающиеся для боя дружины Мтислава Удалого, кинулись к переправе, сметая на своем пути часть  переправившейся через реку рати Мтислава черниговского. Весь натиск монгольской рати приняли на себя галицкие дружины. И был бой прежестокий. Мтислав, поздно пожалев о своем упрямстве на совете, вынужден был принять удар всей, преследующей половцев и волынцев, монгольской рати.
          -За Русь! Мтислав пристав в седле, осмотрелся и поднял вверх меч, направив его широким лезвием в сторону врага. Русская конница рванулась вперед. Встречный ветер трепал выбивавшиеся из под шелома русые с сединой волосы. Кровь горячила голову, умножая силу державшей меч руки. Визжали дикие всадники накатываясь на него по одному или несколько человек. И валились на землю под ноги мчавшихся коней посеченные мечом. И заметались первые кони с пустыми седлами. Битва превратилась в кровавую сечу. Щит ударялся о щит. Падали кони, повергались недавно гордо
реявшие хоругви. Под ударами мечей и секир трещали и лопались шеломы, наплечники и кольчуги, обагрялось кровью железо. Стон рвался из груди тяжело раненных, конские копыта рвали лежавших на земле раненных, вязли в безжизненных телах. Удушливый запах конского пота, немытых человеческих тел, крови, сыромятной упряжи, гнилого мяса из под седел монгольских всадников, вытеснили запах цветущей степи.
Все поле было наполнено грохотом, лязгом, воплями отчаяния, злобы, боли. Редкие несущиеся по небу облака, на мгновение закрывали солнце, тенью смерти покрывая павших воинов.
         Рядом с князем со стоном вывалился из седла с пробитой монгольской стрелой шеей, старый дружинник.
-Один! Еще один! - непроизвольно считал Мтислав падающих расчлененных его мечом монгольских всадников, ощущая всем своим телом через хрустевшую кольчугу хлесткие ответные удары кривых монгольских мечей. По шелому раздались тупые удары от летевших на него стрел. Летевший на всем скаку монгольский воин накладывал на тетиву очередную стрелу. Но не успел натянуть ее, как повалился с отрубленной рукой. Пот застилал глаза, от ударов мечей по шелому заболела голова. Тысячами копыт накатывалась на галичан монгольская конница. И вот уже робкие начинают пятиться к броду, помышляя лишь о своем спасении.
Мтислав Удалой, спасая тяжело раненного Данилу волынского, отступал к Днепру к оставленным там лодьям. Переправившись на правый берег, опасаясь погони, не дожидаясь многих отступающих, приказал прорубить днища оставшихся лодей. Лишенные средств переправы, вышедшие к Днепру русские воины были порублены отступающими за ними половцами из-за одежды и оружия. Смоленский князь Владимир, собрав около себя из отступающих тысячный отряд, успешно отбиваясь от преследующих его монголов, вывел людей к Днепру.
          Черниговские дружины после гибели великого князя и его сына отступали на север, стараясь быстрее достичь своих земель.         Во время всеобщего сражения Мтислав Романович с зятем князем Андреем и князем Александром дубровицким, стоял на высоком каменистом берегу реки Калки.
Киевляне, наблюдая происходящую сечу на противоположном берегу, решили стоять насмерть, давая возможность отхода, похожего на беспорядочное бегство, русских войск. По приказу князя стали огораживаться возами и за ночь сделали городок из камня и леса, в котором собрались около несколько тысяч отступающих воинов. Ночью, вокруг осажденных вспыхнули костры, через неплотную цепь которых просочились несколько верных дружинников во главе с сыном князя Всеволодом, с вестью  киевлянам о страшном бедствии надвинувшимся на землю Русскую.
          Против осажденных киевлян Субудай двинул два тумена под командованием Цыгырхана и Тешухана. Утром монголы пошли на приступ, во время которого пал истекая кровью князь Святослав шумский. Второй день также не принес монголам победы.
Шел третий день осады. Они бы выстояли. Уже улеглось смятение, вызванное понесенными потерями. К оставшимся в живых, пришла на помощь злость. Рубились люто и держались крепко.         Все реже и реже накатывались на лагерь осажденных визжащие всадники. Все больше их оставалось у стен, сраженных русскими мечами и стрелами. Только бы воды. Так близко ласково плещется она, подмывая каменистый берег. Только бы  воды, чтобы заглушить стоны умирающих от ран.
-Пить! Пить! - Шепчет в бреду смертельно раненный князь Юрий несвежский, прижимаясь окровавленным лицом к остывшему за ночь большому камню. Но тучи  монгольских стрел перекрывают путь к воде.
Солнце остановилось. Зной, безветрие. Лишь горячий воздух колеблющимися столпами  поднимался ввысь. Монголы несли потери. Озлобленный Цыгырхан вызвал Плоскиню, участвовавшего совместно с монголами в осаде русского лагеря.
-Братья! Не стреляйте! Братья! Не стреляйте! - послышались русские голоса там, откуда только что неслись монгольские стрелы. - Братья! Погодите!
Киевляне опустили оружие. К ограде шли русские в доспехах. Один из которых все кричал:
-Не стреляйте! Братья ! Не стреляйте!
Теперь они подошли совсем рядом. На одном из них был одет княжеское корзно /плащ/, скрепленное пряжкой с изображением Георгия Победоносца.
-Говори! - Приказал Мтислав.
-Полководец монголов Субудай-богатур велит передать вам, что он никогда не питал вражды к русским и скорбит о том, что брань совершилась между вами. Не желая пролить лишней крови, он может за откуп отпустить домой.
-А ты кто? - спросил Мтислав.
-Я сын Ивана Берладника, служил в дружине Юрия Боголюбского, после смерти которого бежал от половцев и стал воеводой у бродников.
          Плоскиня осенил себя крестом.
-Клянусь перед богом, что говорю вам чистую правду, в чем готов целовать крест.
Не долго размышляли в стане. Слово сказали умирающие от жажды и от ран.
-Что же положимся на волю божью, - приказал Мтислав сложить оружие.
И в тот же час все хлынули без мечей и копий, без луков и стрел к воде. Черпали горстями, тянулись губами. Напились, но не вдоволь. С саблями наголо рванулась на безоружных конница бродников. Рубили, вязали. К князьям подбежали, вырвали оружие, заломили руки назад. Жадные пальцы бродников срывали с них верхнюю одежду и золотые украшения. Повели к монгольским воинам, среди которых на высоком арабском скакуне сидел Цыгырхан. Князья Андрей и Александр встали рядом с Мтиславом. Рысьи глаза хана уставились на связанных князей, стараясь увидеть в их глазах страх приближающейся смерти. Теплый, долетавший из родных просторов, ветер ласкал
их обнаженные тела и несся дальше к полудню, откуда пришла на Русь черная смерть, перед лицом которой, подводя итоги своей жизни можно лишь одним мгновением проявленной слабости, опозорить всю свою прошлую жизнь.
Связанных князей положили отдельно от убитых. Еще совсем, совсем недавно, все эти люди держали в руках оружие, а теперь лежат обезображенные монгольскими мечами и саблями, уставившись широко открытыми мертвыми глазами в голубое небо, и черные мухи садятся и ползают по их окрашенным смертью лицам.
        В наступившей над монгольским станом тишине раздавался стук топоров. Лютую казнь придумали для них монголы. Озлобленный понесенными потерями, Субудай приказал бросить связанных князей под изготовленный около своего шатра  деревянный помост для празднования победы над русскими.
Сильная тяжесть от пировавших на помосте монголов сдавила тело, прекратив доступ воздуха в легкие. Мтислав стал задыхаться. Рядом с ним умирали еще только начинающие жить молодые князья, среди которых был муж его любимой дочери.
Князь уже не слышал крика пировавших на нем врагов. Его несла куда-то колыхая на себе тяжелая волна и где-то рядом были его сыновья. Они протягивали к нему руки, пытаясь удержать его около себя, но волна качала его, неся на себе все выше и выше.
Вдруг резкая мгновенная боль пронзила все тело и пропала. Он почувствовал, как сразу ставшее невесомым его тело, стало подниматься в полной темноте навстречу свету. Свет был очень яркий, но от него не болели глаза. Вот появилась зеленая, окруженная горами долина с людьми, которых он узнавал. Его охватило чувство необычного покоя. Он видел как бы со стороны свое раздавленное помостом тело и ликующих врагов. Из яркого света шли и шли люди. Он рвался им навстречу, но волна раскачивала его и уносила в вечность...
        На следующий день монголы сложили тела погибших воинов на огромный погребальный костер, подожгли его и с воинскими песнями и заклинаниями долго ходили вокруг. Затем стража перебила, разбиравших частокол на дрова для костра, русских пленных, чтобы там в заоблачной выси они стали рабами погибших монголов.
        Во время битвы на Калке погибло девять русских князей:
Святослав каневский - сын Владимира Мтиславича, Изяcлав Ингваревич северский-внук Ярослава луцкого, Святослав шумский /город Шумск на Волыни/,Юрий несвежский /Несвежь-город около Слуцка в Туровской области/,Мтислав Всеволодович черниговский и его сын Василько, Ярослав неговорский. Князья Семен Ольгович и Василий Гаврилович. /эти князья имели небольшие владения в Галицкой земле/.
        Попали в плен и казнены монголами:
        Мтислав Романович Старый великий князь киевский с князьями Андреем и Александром дубровицким./Дубровица принадлежала к Туровско-Пинской области, следовательно этот князь принадлежал к роду Святослава/.
В битве погибло около 70000 русских воинов, монгол около 100000.
Они погибли далеко от родной Руси на маленькой речке Калке. Они полегли все как один, но до сих пор живут в памяти русского народа. Ибо мертвые сраму не имут.
        Жители городов и сел в надежде смягчить свирепость монголов покорностью выходили навстречу монгольской коннице с крестами и иконами, но монголы безжалостно убивали и  горожан и земледельцев ибо сказано в Ясе:
        " ...побежденные не могут быть друзьями победителей и смерть первых нужна для безопасности вторых".
        Не находя ни малейшего сопротивления монголы неожиданно повернули вспять в свои степи. Загоняя коней, доставили гонцы из солнечной Бухары приказ Чингис-хана, созывающего монгольских полководцев в свою ставку. В глубоком тылу у монголов зашевелились непокоренные тангуты.
Возвратившиеся в городок бродники праздновали победу. Высоко оценил их предательство монгольский полководец. Серебряную пайцзу с головой барса вручил Плоскине его посланник. Отряд бродников, преследующий с монголами разрозненно отступающие русские рати, захватил на днепровских порогах караван варяжских купцов, которые ожидая встретить собирающих дань половцев, были схвачены неизвестными всадниками. Рабов, что везли на продажу, бродники освободили и те на правах гостей  участвовали в пиршинстве. Среди пленников выделялся высокий, заросший волосами, литвин. Его единственного пришлось освобождать от весла, к которому он был прикован цепями. Испуганные купцы объясняли, что именно только так можно было удержать пленника, который, будучи оборотнем, мог исчезнуть, обратясь в рыбу или зверя.
        Плоскиня, желая спасти умирающего побратима, знаками попросил пленника, сможет ли тот излечить недуг больного.
Вячко уже много дней не поднимался со своего ложа, без чужой помощи. Смерть уже давно взяла бы его к себе, если бы не мешал Моргун, старый бродник из древлянских смердов, который считал своим долгом спасти умирающего. Но тот уже умирал. Волна качала его словно в детской колыбельке. В отрывочных сновидениях перед ним проходило все детство. Иногда ему являлась Любаша, такой,  какой запомнил ее на масленичных гуляниях, когда она в легкой беличьей шубке, в соболиной шапочке, еле удерживающей золотистый жгут волос, смеясь и крича ему, что то тонувшее среди общего крика собравшихся, неслась на санках со снежной горки.
Иногда он видел мать. Она протягивала к нему руки, звала его к себе, он рвался к ней, но какая-то сила еще удерживала его здесь. Потом кто то неожиданной придавил его, ножом раздвинул стиснутые зубы и что то вонючее, горькое и жирное стало вливаться в рот. Вячко в беспамятстве вырывался, кашлял, пытался выплюнуть, но руки пришельца держали его крепко. затем  эти руки отпустили его на привычное ему ложе и он забылся в тяжелом сне. Проснулся от внутреннего жара, очень хотелось пить. Он чувствовал, как жизнь вновь возвращается к нему, только зачем. Свет ударил в широко раскрытые глаза. Он слабо застонал и еле слышно прошептал:
       -Пить! Пить!
        Держа в руках корец /ковш/, над ним склонился весь заросший волосами седой  человек. Рядом с ним стояли Моргун и Плоскиня. Он услышал:
-Мы утром приходили к тебе. Ты лежал как деревянный. Совершенно не реагировал как кудесник поднимал твои веки, колол тело ножом. Он опять пил приготовленный кудесником горький отвар и долго, долго падал в черное небытие, в котором не было приносящих успокоение снов. Потом падение прекратилось и он проснулся. Легкий озноб пробегал по его телу. За окном медленно
тянулся рассвет. Лежал, смотря на черный закопченный потолок. Все спали. От догоревшей лучины остался только маленький красный уголек, но и он погас. Вячко попробовал пошевелиться. Склонив на бок голову он увидел дремавших рядом Моргуна и кудесника. Последний, услышав шорох, склонился над Вячко, касаясь своими ладонями его лица и головы. От ладоней пришельца истекало живительное тепло. Волхв, что негромко выкрикивал, Повидиму заклинания. Но почему ему знакомы эти слова? Откуда то из под сознания всплыли слова колыбельной песни, что напевал ему в детстве старый Горюн.
  Вячко тихо прошептал пришедшие ему на память эти слова  склонившемуся над ним человеку. И, вдруг, он почувствовал как тот поднимает его с ложа и крепко прижимает к своей груди. И чуть покачиваясь на сильных мужских руках Вячко слышит, как тот напевает ему слышанные в далеком детстве слова. С этой поры старый литвин уже не расставался с  Вячко. Сильными руками растирал он онемевшее от долгого лежания тело юноши, вдыхая в него новую жизнь.
       -Живи князь! И будешь долго жить. Проснешься утром, выйдешь из избы, подадут тебе коня и поскачешь в свободную от врагов степь. А может быть возвратишься домой, где вновь встретишь свою любовь.
Верховным жрецом Перкуна-кривитом был у литвинов старый Андрюс. Выше его был, избираемый коллегией кривитов, главный жрец Криве-Кривейто, одновременно являлся верховным судией у литовского народа.  Ни одного знатного тевтона принес Андрюс в жертву священному огню Зничу, что день и ночь пылал на его капище.
Взяли его там тевтоны. Место это, расположенное среди дремучего леса, указал им не выдержавший пыток язычник. /Перкун-бог грома в верованиях литовцев/
        Выздоровел Вячко и стал просить Андрюса помочь ему бежать отсюда.
-Хорошо, - согласился Андрюс.- Я приготовлю напиток, который навлечет на всех  сон.
Сварил жрец сонное зелье и добавил его в амфоры с вином, что доставили в городок с разграбленного каравана греческих купцов. На многие дни затянулось праздничное пиршество у бродников. Но в этот вечер пир закончился для всех быстро. То один, то другой из пирующих стали засыпать сидя за столом. Спустя короткое время крепкий сон сморил всех, в том числе и немногочисленных дозорных, которым  тоже досталось по чаше вина.
Вячко подошел к лежащему на лавке Плоскине. На его багровое от выпитого вина лицо, свисал седой клок волос. Из груди спящего рвался храп. Вячко пошарил рукой под рубахой Плоскини и извлек свой крестик. Стоявший рядом Андрюс помог поднять голову спящего. Вячко положил на грудь Плоскини подаренный ему нательный  крест и они вместе с Андрюсом вышли из избы.
Ушли в ночь. Высоко в небе мерцали созвездия Лосих. Охотно бежали сильные кони унося двух беглецов.
Грозный смерч, так внезапно явившийся над Русью, так же внезапно и скрылся. Селения, опустошенные монголами на восточных берегах Днепра еще дымились в развалинах, оставшиеся в живых оплакивали погибших. Опустела притихшая степь, исчезли половецкие вежи.
На четвертый день, миновав, раскинувшийся на правой стороне Днепра, древний Киев, вошли в лес. Лесная тропа то расширялась, то сужалась так, что ехавшие бок о бок оба всадника еле проходили по ней. Кое где можно было заметить след от колеса, сорванную кору деревьев. В темной воде, что скопилась в углублениях, плавали опавшие листья. Усталые кони стали спотыкаться о корни деревьев. Беглецы боялись разводить костер. Пришлось слезть с седел и вести коней в поводу. Лесной дороги не было видно конца.
Стали встречаться неразрушенные монгольским набегом селения, огороженные частоколом. Издали были видны толстые черные, заостренные на концах, бревна. Все дальше и дальше на север без остановок уносили кони беглецов. Ночь окружала землю, стреноженные кони звучно жевали приготовленную для них траву с остатками овса. Явилась комета, звезда величины необыкновенной, и целую неделю в сумерки показывалась на западе, озаряя небо блестящим лучом. Солнце садилось в сизую муть, в глухом сумраке гасли багровые отблески заката.
Лето выдалось необыкновенно засушливым: леса, болота воспламенились, густые облака дыма затмевали свет солнца, отравленные дымом птицы падали замертво  на землю.
Дым! Дым! Вся земля утонула в дыму. На сотни верст пожар охватил лесные дебри. Черная гарь покрывала землю. Обессиленные кони еле переставляли ноги идя в поводу за беглецами, пока
 не миновали сгоревший лес. Перебравшись в плавь через полноводную речку, вышли к починку из трех домов. Открыли не сразу. Долго расспрашивали:
             -Кто и откуда?  Наконец, ворота растворились, во дворе стояло несколько смердов с рогатинами и топорами. Шатаясь как хмельные вошли в ближайшую избу. После нескольких чарок меда немного пришли в себя. Хозяев поразил дикий вид Андрюса и они настороженно наблюдали за ним. Утром щедро расплатились за предоставленный ночлег и пищу. Хмурый хозяин долго осматривал византийскую золотую монету с изображением императора и убедившись, что это настоящее золото, засуетился, стал укладывать в переметные сумы путников хлеб и сушенное мясо.
От Орши Днепр поворачивает на восток. Здесь, пройдя через Волоковский лес, обменяли коней на лодью, наняли гребцов. Вода сама понесла лодью, только гляди в оба, чтобы не распороть ее днище ушедшими под воду топляками. На Двине беглецы расстались. Андрюс уходил к Варяжскому морю, чтобы вновь разжечь погасший на капище священный огонь, Вячко направлялся в Новгород.
Зачастили холодные осенние дожди. Тяжелые рваные тучи закрыли весь небосвод. На воде под ударами падающих капель всплывали пузырьки из воздуха. Наконец, перед Вячко открылся Великий Новгород. Думал ли он, покидая город, что ему сыну новгородского боярина, княжескому дружиннику не где голову будет преклонить. Знакомое родное жилище занимала чужая боярская семья. Вячко спустился к Волхову, к самой воде и сел на камень. Хмурился седой Волхов и пенилась вода. Серые осенние волны плескались у его ног рваными клочьями пены.
Вячко поднялся с камня, поклонился реке и, поднявшись на высокий берег, увидел Любашу. Стояла она, всматриваясь в темневший противоположный берег, где высились каменные стены монастыря, одетая во все черное, с закрывшим почти все лицо платом. Она не узнала его. Вячко подошел к ней и протянул руки.
       -Не пугайся, моя Лада. Это я, твой Вячко, пройдя много  полных страданий лет и одиночества, возвратился к тебе.
В ее больших серых глазах промелькнул испуг, будто перед ней явился пришелец с другого света. Потом она схватила Вячко руками за шею, прильнув к нему всем телом. Слезы, смешиваясь с каплями дождя, хлынули из ее прекрасных глаз.
-Ты живой! - Смогла только выговорить она. -Господи! Он жив! Ведь пришла весть о твоей гибели.
Она, все еще не веря свалившемуся чуду, взяла его за руку.
       -Мы идем ко мне.
-А твой отец, твоя семья. Как они посмотрят на то, что я пришел в ваш дом?
-Там мой отец и брат. - Любаша показала на видневшийся на противоположном берегу реки монастырь. - Пойдем. Я тебе все расскажу.
       -Сменивший Святослава Всеволод Мтиславич унаследовал вражду своего брата к отцу Любаши, который к этому времени был тяжело болен. На защиту Твердислава выступили жители Прусской улицы, Людина конца, Загородья. Новгородский владыка Митрофан выступил посредником, пытаясь помирить враждующие стороны. Твердислав, чтобы не допустить кровопролития, сам отказался от посадничества и тайком от семьи ушел в монастырь, где принял постриг. Приемником его был избран Иванко Дмитриевич, сын Дмитрия Якунича. В 1221 году новгородцы отказали Всеволоду Мтиславичу.
-Не хотим тебя. Ты собе, мы собе. Ступай куда хочешь, - сказали они ему.
После изгнания Всеволода, владыка Митрофан, посадник Иванко и старейшие мужи отправились во Владимир к Юрию Всеволодовичу и он дал своего сына Всеволода  Юрьевича по их воле. Но Всеволоду Юрьевичу не понравилось в Новгороде и в том же году он тайно выехал из города. На новую просьбу новгородцев Юрий направляет в город Ярослава-Федора, который морил их голодом и был позорно разбит в Липицкой битве. Через два года Ярослав покидает город. В этот год 25 августа в день Успения Пресвятой Богородицы был осажден тевтонами и после многомесячной осады был захвачен первый русский город в Чудской земле  Юрьев /Дерпт/. Не Ярослав, не    вновь ставший новгородским князем Всеволод Юрьевич не смог организовать помощь
 помощь осажденному городу.
        Всеволод, разругавшись с новгородцами последовал примеру своего дяди Ярослава-Федора уходит в Торжок. Княжить в Великий Новгород приходит с дружиной  Михаил черниговский.
        Долго звучал рассказ Любаши о свершившихся событиях. Ни одна восковая свеча сгорев оплыла темным пятном на подставке. Посадником  новгородским к этому времени стал Водовик, человек свирепого нрава, мстительный и злобный. Вражда его с братом Любаши, другом буйной молодости, а затем смиренным иноком Аркадьевской обители, вызвала междоусобие в городе.
        Свирепый Водовик лично расправился с одним из своих главных врагов, убив его, бросил в Волхов. Жестокий мороз на 14 сентября в день Воздвиженья Честного и Животворящего Креста Господня побил все озими. Жителей ожидало голодное  лето.
Новгородское вече избрало нового посадника и тысяцкого. Водовик с друзьями ушел к Михаилу в Чернигов, где вскоре умер в бедности.
Остался Вячко у Любаши. Тихо сыграли свадьбу. Из монастыря передал свое родительское благословение молодым, ее отец.
        В 1225 году литовцы в числе 7000 человек вторглись в окрестности Торжка, не дойдя до города только около трех верст.  Вячко, будучи в дружине брата Мтислава Удалого, торопецкого князя Давыда Мтиславича, встретил литовцев, отходящих с большим полоном, у Усвята. В состоявшемся сражении князь Давыд, в горячке боя, оторвавшийся от основной рати, был окружен литовцами. Вячко с группой дружинников устремился ему на выручку. Круша мечом преграждающих ему путь литовских всадников, выкрикивая литовские ругательства он был страшен, и накатывающиеся на него вражеские воины, расступались, давая дорогу. Но не успел во время придти на помощь. Смертельно  раненный торопецкий князь скончался на руках Вячко.
        Литовцы жестоко поплатились за набег, потеряв более 2000 человек только убитыми. Русские освободили весь полон и отобрали добычу.        Высоко оценил проявленное в битве мужество Вячко, участвовавший в ней союзник торопецкого князя Давыда, князь Ярослав Всеволодович, отец Александра Ярославича, будущего новгородского князя Александра Невского.
На востоке от Новгорода, там где рождались воды Северной Двины, в устье рек Сухоны и Юга, лежал древний город Устюг. Освобожденный в результате объединенного  похода русских князей, после трехлетнего хозяйничанья камских булгар в 1220 году, город нуждался в восстановлении и защите. Городу угрожали не только булгары. В Прикамской земле на берегах реки Вятки, выходцы из Новгорода, оставившие по разным причинам родную землю, основали независимую общину, ставшую притоном всех беглецов, подобно городку Плоскини Берладника. На протяжении следующих трех веков с Вятской земли постоянно осуществлялись грабительские набеги на Устюг, пока рати Ивана Ш  Васильевича не ликвидировали это разбойничье гнездо.
        Прибывший в Новгород посланник ростовского князя Василько Константиновича, передал от имени князя приглашение боярину Вячеславу Сдеславичу прибыть в Великий  Устюг- достигший преклонных лет устюжский воевода Воислав Добрынич, давно просил  у князя достойную замену.
        С Новгородом уже ничего не связывало. Отец Любаши покоился на монастырском кладбище. Вячко, посоветовавшись с женой, принял приглашение князя. На Матренин день /9 ноября/ обоз с новгородскими повольниками уходил в Двинские земли. Вместе с обозом навсегда покидали город Вячко с Любашей.
Прошло двенадцать лет. Двенадцать раз сын Сварога, Дажьбог замыкал зиму и открывал лето. Двенадцать раз приходила на Русь богиня лета Додола, покровительница молодых девушек, их забавам, песням, играм и причудам, девичьим тайнам и секретам. Люди стали забывать о случившимся бедствии.
"Сих же злых татар таурмен не сведаем, откуду были пришли на нас и где ся дели опять, только Бог весть", -записывал летописец, пораженный страшным бедствием.
        Но опять задымилась кострами Степь. И опять, собирая воинов со всей степи, рванулась на запад татаро-монгольская орда во главе с сыном Джучи, внуком рядового  воина-меркита Чильгира, Бату-ханом. В специальном, не пробиваемом стрелами, возке в  стороне от основного войска, дремал во время переходов постаревший Субудай-богатур.
Первой на пути движения орды лежала Рязанская земля. Запылали, подожженные татарами русские города и веси. Пять дней оборонялась гордая Рязань. Всего один месяц потребовался татарам взять штурмом 14 городов Владимиро-Суздальской Руси. Семь недель непрерывной осады выдержал, прозванный татарами "злым городом", маленький Козельск.
С взятием матери городов русских Киева в 1240 году, черные тучи закрыли Русь. Почти два с половиной века рождались и умирали в рабстве русские люди. /Точнее 240 лет/ Стоянием на берегах Угры /левого притока реки Оки/ татарской орды и русской рати в 1480 году, после которого хан Ахмат позорно бежал из пределов земли Русской, закончилось для Руси татарское иго.



                В М Е С Т О     Э П И Л О Г А.

Роковая страна, ледяная
                Проклятая железной судьбой-
Мать-Россия, о родина злая,
                Кто же так пошутил над тобой?
                А.Белый "Родина" 1908 г.

Потонув в междоусобных войнах, растерзанная татарскими ордами, Киевская Русь уже
ни когда  не вернулась в первоначальное состояние лидера и с 1386 года становиться провинцией Польско-Литовского государства.
Отделенная в 15 веке Флорентийской унией от Московской патриархии, Западно - Русская церковь попала в полную зависимость Речи Посполитой, как именовалось в то время объединенное Польско-Литовское государство. Постановлением Брестского собора, с 1596 года православная церковь была лишена права на существование в пределах Речи Посполитой. Православные лишались политических прав, их вера признавалась "холопской", православные храмы были закрыты по всей стране.
"Огнем и мечом" южнорусский народ лишался своей религии, начавшей свое распространение по Руси от священных вод Днепра. Стонали, умирая, рассаженные на на колах, не склонившие голову перед оккупантами: турками, поляками, татарами, русичи. Поднимая босыми ногами пыль по Чумацкому шляху, гонимые крымской ордой, шли в полон русские люди, чтобы стать там наложницами янычар, рабами на турецких галерах. Жирела кучка предателей русского народа, ставшая называть себя украинцами. Плодились и процветали "Плоскини", коварством и подлостью отстаивая свою "самостийность". Еще не раз на протяжении всей истории существования государства Российского ложь и предательство заведут их в стан врага.
К далекому Новгороду выйдет дружина устюжан, чтобы в составе новгородской рати, растирая в кровь копыта лошадей, прибыть на Куликово поле, где в кровавой битве отстоять честь и достоинство русского народа.
В надежде добиться великой милости у Мамая, вместе с фрягами /жители генуэзских колоний в Крыму: Кафы-Феодосии, Сурожа-Судака/, черкесами, ясами /осетинами/,буртасами /марийцы, мордва/ шли, чтобы помочь врагам вновь поработить Русь, потомки Плоскини - черкасы / запорожские казаки /.
Это Московская Русь, пережив смутное время, еще окончательно не окрепнув, протянула руку помощи своим южным братьям, спасая их от полного порабощения.
       "На веки вечные с Россией! Волим быть под царем восточным, православным!"  -провозгласил народ Киевской Руси, заявляя о своем добровольном вхождении в состав единого государства Российского в 1654 году.
       Переяславским договором за Малороссией сохранялось  внутреннее самоуправление, выбранному Радой гетману предоставлялось право внешних сношений, кроме государей Речи Посполитой и Турции.
       Но великая жажда "самостийности" не дает жить спокойно потомкам Плоскини. Уже спустя пять лет после подписания Переяславского договора, бывший генеральный писарь в правительстве Хмельницкого Иван Выговский, войдя в соглашение с крымским ханом, подло напал на стоящее под Конотопом русское войско, захватив в плен тяжело раненного князя Пожарского. Выдержав нечеловеческие пытки, собрав свои последние силы, поднялся и плюнул в лицо, глумившемуся над ним хану, умирающий русский князь. Мгновение, и голова князя покатилась, окрашивая алой кровью ковер, под ноги присутствовавшего при этом изменника.
       И вновь очередной русский князь был принесен в качестве кровавой платы за самостийность Украины.
Начало смуты привело к разделу Малороссии на две части. Левобережная Украина, оставшаяся в составе Русского государства, избрала себе гетмана Брюховецкого Ивана Мартыновича, правобережная часть во главе с гетманом Петром Дорошенко, отходит к Польше.
       Война за полное освобождение Украины тянулась с переменным успехом около десяти лет, и только полностью истощенные войной Московское государство и Речь Посполитая в 1667 году заключили в деревне Андрусово перемирие на 15 лет, которым закреплялось разделение Малороссии.
Пытаясь избавиться от опеки Москвы, гетман Брюховецкий заключив соглашение с другим изменником правобережным гетманом Дорошенко, перешел под покровительство турецкого султана. Вследствие чего, предъявив свои права на правобережную часть Украины, турецкие войска штурмом взяли ее столицу город Чигирин.
      По заключенному в Бахчисарае в 1681 году договору, Правобережная часть Малороссии, кроме Киева, на еще долгих 112 лет отходит к Турции.
       Спор обоих гетманов за власть закончился убийством Брюховецкого в июне 1668 года. Дорошенко провозглашает себя гетманом обеих берегов Днепра. Но не долго торжествовал свою победу Петр Дорошенко. Вассал турецкого султана, крымский хан вручает гетманские клейноды писарю запорожского войска Петру Суховею. Состоявшаяся в марте 1669 года Глуховская Рада избирает гетманом Малороссии Демьяна Игнатовича. Одновременно польское правительство провозглашает украинским гетманом Ханенко, назначив ему столицей город Умань.
В состоявшемся сражении между объединенными войсками Суховея, Ханенко и Юрия Хмельницкого, Дорошенко, поддержанный Демьяном Игнатовичем, передавшим ему на содержание войска двадцать четыре тысячи ефимков, берет в плен трех гетманов, а Юрия Хмельницкого отсылает в качестве дара султану.
       Пользуясь смутным временем запорожские казаки продолжают обогащаться.
  Казачий атаман Евстафий Дашкович, получив кожаные мешки с золотом от польского короля Сигизмунда, тут же вступает в тайный сговор с крымским ханом. Ворует сменивший его Ждан Рог. Расстреливает и топит в Днепре 12 мая 1667 года, направляющееся в Турцию русское посольство, избранный на смену Ждану, казачий атаман Астап Васютенко.
В 1687 году, сменив Ивана Самойловича, гетманом Малороссии становится очередной предатель Иван Мазепа, ранее служивший генеральным писарем у гетмана Дорошенко.
       В 1793 году по русско-турецкому договору Украина получает  Подолию и Правобережную Украину.
       В 1918 году германское правительство утверждает гетманом объявившей себя самостийной Украиной, бывшего царского генерала Скоропадского, расстрелявшего в ноябре 1918 года мирную демонстрацию русских студентов, протестовавших против закрытия Киевского университета. Выстрелы, произведенные в упор по безоружной толпе, прибывшим на грузовиках отрядом «державной варты» прозвучали без предупреждения. Не ожидавшие такого исхода студенты разбежались, оставив около двадцати  человек раненными  и столько же убитыми. 
       Войдя в состав обновленного Советского государства, Социалистическая Украина получает "на веки вечные" восточные и южные губернии бывшей Российской империи, населенные выходцами из ее центральных районов.
       В 1941 году украинское правительство Западной Украины во главе с Стецко приветствует приход гитлеровских войск.
       6 октября 1942 года с санкции рейхминистра Альфреда Розенберга создается Украинская повстанческая армия (УПА), предназначаемая для проведения совместных карательных операций проводимых гитлеровской армией против мирного населения и партизанских отрядов действующих на территории Украины. ( Норбут Мюллер "Вермахт и оккупация") Командование УПА возлагается на вновь испеченного генерал-хорунжего Романа Шухевича (Тарас Чупринка), бывшего офицера карательного отряда СС "Нахтигаль". В отдельные периоды численность УПА составляла от 30 до 40 тысяч боевиков. (Орест Субтельный  "Украина, История, Киев 1991 г.)
28 апреля 1943 года по распоряжению губернатора Галиции Отто Вехтера формируется украинская стрелковая дивизия СС "14 Гренадириен Вафен СС дивизион Галициен", более известная под названием дивизия СС "Галичина", командование которой было возложено на бригаденфюрера СС Фрайтага. Выпестованные Евгеном Коновальцем и Степаном Бандерой, благословленные верховным главой униатской церкви на Украине графом Андреем Шептицким, в составе этой дивизии  вновь идут на Русь, неся на своих штыках смерть и рабство, все те же потомки Плоскини.
Ибо, как утверждал в своих трудах  львовский профессор М.С. Грушевский, только Польско-Литовская Речь Посполитая могла быть правопреемницей Киевской Руси, а представленная особым народом Владимиро-Московская Русь, искони являлась врагом и соперником "Украины-Руси". (Грушевский М.С. История Украины-Руси в 5 т. Львов 1903-1905 гг)
       Ему вторят лидеры созданного 12 января 1945 года Степаном Бандерой (Попеллой) Украинского национального комитета ( УНК ), именуя украинцев "арийцами немецкого происхождения", и как утверждал в своих многочисленных проповедях униатский капеллан Гриньох - Герасимовский - украинский народ по своему качеству - второй после немецкого народа.
В 1954 году пьяный русский генсек, не спрашивая согласия русского народа, единолично принимает решение передать в дар Украине политый русской кровью Крым. За счет передачи русских  земель  Украина увеличивает свою территорию в 27 раз.
Вглядываясь в скупые материалы телехроники, освещающей Беловежский съезд, нельзя не заметить сияющее лицо пана из Галиции Кравчука, главного инициатора состоявшегося развала русского народа. Как пузырятся капли шампанского на жирных губах внука палача русского и хакасского народов Егора Гайдара-Голикова  (Факты личного участия Аркадия Голикова (Гайдара) в многочисленных казнях заложников из числа гражданского населения южной части Красноярского края, ныне республика Хакасия, среди которых было много детей, приведены в документальной повести Владимира Солоухина "Соленое озеро"), как искрятся радостью круглые глаза человека без родины Геннадия Бурбулиса, которым было наплевать на судьбы русского народа. Так миллионы русских людей мгновенно стали иностранными гражданами на искони своей земле. И опять счет пошел на "веки вечные".
       "На веки вечные" с католическим Римом, решает за Галицкую Русь Даниил Галицкий, принимая из рук папы Иннокентия 1У королевскую корону Малой Руси, становясь вассалом Престола святого Петра, и спустя 80 лет (в 1339 г), польский король Казимир Великий "без единого выстрела" включает Галицию в состав Польского государства.
       В изданном в 1992 году в качестве учебного пособия для школьников пятых классов "Рассказы по истории Украины" ( автор А. Кучерук, редактор профессор С. Кульчицкий ) ставятся в один ряд украинцы, воевавшие в составе Красной Армии и боевики из УПА, на совести которых смерть сотен тысяч мирных жителей.
       В ноябре 1993 года Министерство юстиции Украины официально зарегистрировало 31 по счету политическую партию в республике - Организацию украинских националистов, и устами бывшего президента Украины Кравчука боевики из УПА определились как мученики и герои, не щадившие свои жизни в борьбе за независимость Украины.
Зорко смотрит со своих многочисленных памятников в сторону России кровавый палач Степан Бандера. Вся его жизнь – это непрерывный подвиг во имя освобождения Украины.
Плачут, глядя на его утопающие в цветах памятники, его сестры, удостоенные  высоких званий героинь украинского народа.
Плещет морская волна, омывая ржавые борта флагмана украинского Черноморского флота, названного в честь гетмана  Сагайдачного, в память о 1614 годе, когда он, продавшись за несколько серебряников польской короне, привел,  в помощь королевичу  Владиславу,  украинское войско для штурма Москвы.
       Подобного надругательства над истиной, кощунства над человеческой моралью и законностью не знала еще история ни одного государства.
"На веки вечные" с поляками, татарами, турками-османами, а теперь с НАТО, куда еще поведут многострадальную Киевскую Русь очередные украинские гетманы, чтобы удержать им не принадлежащее.
     Ибо сказано у Экклезиаста:
-"Не скоро свершается суд над худшими делами, от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло". /Экклезиаст-название ветхозаветной книги, по  преданию написанной царем Соломоном/
              "Тот, кто изменяет клятве своих предков - плюет в  будущее своих потомков!"

                г. Сургут  1996-1997 г.г.
                В.А. Устюжанинов