Пересекая Западную Германию по диагонали. часть 10

               
               

                Я покидала Ландештелле утром 18 июля.
Отправив накануне свой тяжелый багаж грузовиком транспортного отдела я, как было сказано, захватила с собой только вещи первой необходимости: небольшую дорожную сумку, дамскую сумку, и два полиэтиленовых пакета. Вещи первой необходимости, едва поместившиеся в пакеты и сумки, весили приблизительно 10 килограммов, поэтому трудно было сказать, что еду я налегке. Но настроение было ещё тяжелей. Не оглядываясь и не останавливаясь по пути к автобусной остановке,  я судорожно думала только об одном - как в чужой стране, неважно зная язык, и правила проезда на транспорте, не зная точный адрес пункта назначения, смогу добраться в другой конец этой страны?
                Ранним утром на железнодорожном вокзале в Унна-Массен не было ни одного пассажира. Обе платформы вокзала находились друг от друга на приличном расстоянии.
Справочных поблизости не наблюдалось, работников вокзала тоже, табло замерли на нулевых отметках. Расписание моего маршрута было подобранно так, что я обязана сесть именно на этот автобус, именно в то время, какое указано в билете, иначе я не успевала на другой  поезд, на какой именно мне дали билет. Единственным преимуществом вокзала Унны, была бесплатформная система посадки - с земли. То есть при приближении поезда можно быстро перебежать на нужную платформу. Но, как только я подумала о том, что не знаю даже, с какой стороны должен придти поезд на платформе появилась женщина средних лет, в балониевой ветровке, потёртых джинсах, с сумкой-тележкой на маленьких колёсиках. Она остановилась в самом конце платформы и смачно затянулась сигаретой.
-Простите, пожалуйста, вы не скажете, куда подойдёт поезд на Дюссельдорф R-10?
-Он придёт на эту платформу. Только стойте здесь. Этот поезд дальше не проходит. Уйдёте вперёд, не успеете сесть. До прибытия ещё 20 минут.
-Большое спасибо!
Женщина наверняка отправлялась, на свой загородный участок. Точь в точь, как наши дачники - подумала я, немного успокоилась, осмотрелась, прошла вперёд. На соседней платформе появились ремонтные рабочие.
-Извините, поезд на Дюссельдорф придёт на эту платформу? Они дружно закрутили головами и указали мне на первую платформу. Я окончательно успокоилась, и, вернувшись обратно увидела молодых людей, оседлавших вокзальную скамейку, на которую я недавно ставила сумки. Они сидели верхом на спинке, ногами топтали сиденье, при этом курили и сплёвывали по бокам, впереди и сзади себя. По платформе, в ожидании поезда уже ходило человек десять, но никто  не обращал внимания на двух парней и девушку усевшихся оплёвывать и топтать скамейку. Мне хотелось сделать им замечание, но вместо этого я спокойно спросила:
-Я правильно стою? Мне нужно на Дюссельдорф.
-Да, да, правильно. Поезд сейчас подойдёт – охотно, и наперебой затараторили студенты. Потом к скамейке подошла та самая женщина в ветровке и поставила сумку рядом с ногами парня.
Поезд был суперсовременный - двухэтажный, с  большими вагонами. Нижний этаж находился в опасной близости к земле, верхний - на уровне двух с половиной - трёх метров. Поезд остановился, проводник выбросил ступеньки и подал руку мне и даме с тележкой, помогая забраться в вагон. В просторном тамбуре переходящем высокой ступенью от первого этажа ко второму было так накурено, что едва различались сами курильщики – пожилая супружеская пара. Я, не переносящая даже запах табака, пулей пронеслась в ближайшую дверь нижнего вагона.  Место можно было занять любое (билет без места) и я села недалеко от входа у окна. От напряжения и стресса у меня разболелась голова. Я снова достала распечатку и посмотрела: Отправление Унна – восемь часов десять минут, прибытие Дюссельдорф – десять часов тридцать минут, значит время в пути - два часа двадцать минут. Можно закрыть глаза, постараться расслабиться и отдохнуть. Поезд летел со скоростью примерно двести км. в час. Прямо перед глазами мелькали кусты, деревья, километровые столбы с такой частотой, что голова просто трещала от боли. Двери в курительный тамбур не были плотно закрыты, парочка курила, не переставая, дым сочился в вагон. Я собрала все свои силы, достала из сумочки цитрамон и проглотила не запивая. Пожилая немка с сочувствием посмотрела на меня, она видимо, хотела что-то сказать, но я закрыла глаза, и откинула голову назад, на спинку сиденья.  Поезд ехал очень быстро, но почти бесшумно. На какое-то время я забылась. Когда я очнулась,  часы показывали пятнадцать минут одиннадцатого.  За окном уже во всю катил пейзаж большого города…  началось волнение, от которого подташнивало и сосало в желудке. Я судорожно заглядывала то в правое, то в левое окно.
Сидящая напротив пожилая дама пристально смотрела на меня, заметив моё смятение, попыталась помочь:
-Мы только что проехали Grafenberg.
-А Дюссельдорф скоро?
-Да, ещё четыре остановки. Я скажу вам заранее.
-Большое спасибо! Вы мне очень помогли.
Выходя, я ещё раз поблагодарила даму, и мы обменялись улыбками.
Центральный вокзал столицы Северный Рейн Вестфалия оказался крупным пересадочным терминалом, в котором насчитывалось семнадцать пассажирских платформ! Как было указано в распечатке – «… быстрая пересадка в Дюссельдорфе, в течение семи  минут». Значит,  вопрос, на какую платформу из семнадцати прибудет мой следующий поезд, нужно было решить в ближайшие пять минут. В нижнем вестибюле вокзала  висела таблица с расписанием движения поездов. Филькина грамота - подумала я. В наших-то сразу ничего не разберёшь, а здесь и подавно, не стоит  даже терять времени. Я быстро спустилась в переходной тоннель, и, выскакивая в каждый просвет, сверяла показания электронного табло по времени отправки, поскольку даже не знала, откуда и куда идёт этот поезд. Мне было известно только, что я должна доехать на нём до Лангенфельда и время отправки - десять часов сорок одна минута. Заметив, как на одиннадцатой платформе показалось искомое время, я резко рванула вверх. Но уверенности в том, что это именно мой поезд не было. У кого спросить, если платформа пуста. Стоит ли говорить - какую гамму эмоций я пережила, пока не появились первые попутчики два вьетнамца в пёстрых одеждах и средних лет женщина, которая показалась мне чем-то очень  советской.
-Простите фрау, мне нужно ехать на Лангенфельд. Я выбрала правильную платформу?
-Да, поезд десять сорок одна проходит через Лангенфельд. Правда он не везде останавливается - значительно тише по-русски добавила она.
-Спасибо! Я перешла на родной язык: - А как узнать?
-В расписании, внизу…  но уже не успеете. Поезжайте, в случае чего, доедете до Кёльна - там пересядете.
Здорово, всё просто чудесно - подумала я. Садись, там разберёшься, а если нет, будешь ездить до победного. Двери закрылись и я поехала.
-Скажите,  пожалуйста, этот поезд останавливается в Ланегфельде? Компания студентов  развернулась в мою сторону.
-Да, останавливается.
-А сколько времени ехать?
-Примерно двадцать минут.
Через двадцать минут я стояла у самой двери, вагона. Мужчина неопределённого возраста, с одутловатым лицом человека, явно злоупотребляющего алкоголем, улыбнулся мне беззубым ртом. Я подумала – наш! Виктор Штонер, учил меня в Ландештелле, как  отличить в Германии русских от всех остальных: «- Ты смотри, если человек неопрятно одет и походка такая косолапая, сразу видно - наш! Смело подходи и спрашивай». Я осторожно обратилась к мужчине с вопросом. Тот, не вынимания сигареты, что - то быстро пропыхтел. Странно, немец!
-Что, простите? - переспросила я уже на немецком.
-Вы едите в Кёльн?
-Нет, в Лангенфельд. Скажите, пожалуйста, когда мне выходить.
-Лангенфельд через одну остановку. Я вам скажу.
 На платформе я огляделась по сторонам, увидела автобусный круг и табличку с номерами автобусов. Шесть автобусных маршрутов готовы были предложить мне свои услуги. Но передо мной опять вставал вопрос - какой из них поедет  в Монхайм?  Только водитель третьего автобуса сказал, что привезёт меня в нужный  город. Через пятнадцать минут он объявил, что мы приехали в Монхайм, и спросил, на какой остановке  мне выходить. Я снова напряглась, полезла в сопроводительные документы, но точного адреса нигде не нашла.
-Господин водитель, мне, наверное, в городскую управу. Ратхауз.
Он кивнул головой и высадил меня в центре города.