Кишинёвское детство. часть 17

               

Несмотря на все протесты жены брата, Светлана после долгих раздумий и  колебаний родила ребёнка. К счастью роды прошли без особых осложнений. Но мальчик родился не здоровым, с эпилептическим синдромом и гипертонусом всех мышц. С первых дней жизни Дмитрий был окружён обожанием и вниманием многочисленных Светланиных друзей и дяди Ильи. Он рано начал ходить, говорить, читать наизусть стихи, словом,  удивлял всех  своими выдающимися способностями. В начальной школе Митя успевал на «отлично», стал заниматься плаванием, окреп. Перейдя в среднюю - постепенно превратился в твёрдого «хорошиста». На девятый Митин день рождения дядя Илья подарил ему долгожданный велосипед. Мальчишка быстро научился кататься, влился в компанию местных велосипедистов и стал совершенствовать своё мастерство. Многие, даже старшие ребята, завидовали смелости и куражу Митькиной езды, но однажды случилась беда. Проделывая головокружительный трюк на парапете, парень на миг потерял равновесие и упал вместе с велосипедом с двухметровой высоты. Дело с двойным переломом руки, открытым переломом правой ноги, и тяжёлым сотрясением мозга, в купе с его врождёнными болезнями могло закончиться пожизненной инвалидностью, если бы Илья Маркус не поднял по тревоге всю кишинёвскую медицину. К счастью Митьку поставили на ноги. Через восемь месяцев он покинул клинику почти  здоровым, не считая шрамов на руках и ногах. Целый учебный год в школе был пропущен. Тут  нагрянула перестройка и передел бывшего огромного Государства СССР. Очень быстро сократилось в ново объявленной самостоятельным Государством Молдове  число школ, проводящих обучение на русском языке. В течение полутора лет Митьке пришлось трижды переходить из одной школы в другую. Естественно, это отразилось на его успеваемости. К тому же наступало начало переходного возраста. Характер стал меняться. Из послушного домашнего мальчика Дмитрий всё больше превращался в уличного завсегдатая сомнительных компаний, виновника разбитых стёкол, курения в подъездах, и прочих неблаговидных дел.
К проблеме  вплотную подключился Илья, занимающий в новом молдовском раскладе высокое положение благодаря процветающему бизнесу и влиятельным друзьям. Оставшуюся без работы сестру и племянника он регулярно поддерживал деньгами и всем, чем мог. Когда в Кишинёве совсем не осталось русскоязычных школ, Илья сумел устроить Митьку в единственную в Молдове еврейскую школу, где, как ни странно, обучение проводилось на русском языке, несмотря на обязательное изучение Торы, кошерную столовую, и учителей, время от времени отпускающих национальные афоризмы на «иврите». Такую русскоязычную еврейскую школу в непримиримой националистической Молдове позволено было открыть только игрокам крупного бизнеса и политической элиты, куда входило немало представителей еврейской национальности. Бедного Митьку, в родословной которого текла кровь украинца, грека, русского, и меньше всего еврея, по поддельной справке записали сто процентным евреем, и посадили за парту с отпрысками еврейских капиталистов нового поколения. Седьмой класс школы им. Шелома Алейхема сразу распознал в Дмитрии Маркусе чужака и  не принял его в своё элитное сообщество. Положение изгоя удручало мальчишку. Он начал прогуливать, отставать в учёбе, а потом и вовсе перестал ходить в школу. Каждое утро он выходил из дома и направлялся в игровые развлекательные центры, что расцветали пышным цветом на обломках старой коммунистической аскезы. Но для игровых автоматов нужны деньги, а их у Митьки не было. Позже мальчишка признался, что бросил школу и проводит время, играя в автоматы, что, дескать, хозяин заведения его жалеет, и разрешает играть бесплатно. Такую «туфту» могла проглотить только наивная Светлана Маркус, а брат Илья срочно начал принимать меры и искать возможные варианты их отъезда за границу.
-Пойми меня, сестрёнка, у вас нет другого пути! Ты не сможешь устроиться на работу. Дмитрий не учится, и связался с плохой компанией. Ты понимаешь, чем всё может для вас закончиться? Я уже не в состоянии тянуть две семьи, тем более что мой бизнес в последнее время начал буксовать.
-Да, Илюша, я понимаю, тебе тяжело с нами.
Светлана знала, что жена брата ненавидит их с Митькой, хотя бы потому, что Илья  любит Митьку, как родного сына, возится с ним с самого его рождения, и отдаёт им часть своей зарплаты. Что когда на семейном совете встал вопрос о рождении ребёнка, Алла кричала ей прямо в лицо -  «Ты сошла с ума, опомнись, тебе сорок лет! Ты сама вечный ребёнок, ты наивная, если не сказать хуже. Ты не приспособлена к этой жизни, и без Ильи не сможешь даже заплатить за квартиру. Ты хочешь повесить ему на шею ещё своего незаконнорожденного ребёнка?!»
 А Илья, провожая сестру домой  тогда сказал - Делай, как считаешь нужным. Я тебя и ребёнка не брошу. Вы моя семья!

Последним знамением надвигающихся бед стало треснувшее по швам  производство картонных упаковок, в котором у Ильи Маркуса была подавляющая часть капитала. Бесконечные ревизии и инспекции, штрафы и судебные иски сначала разорили его, а потом отняли налаженное дело, которое вскоре под другим названием вновь открылось, и начало функционировать в прежнем объёме производства. Только руководить этим предприятием уже назначили сына одного из заместителей главы города.  Илья, собрав все оставшиеся средства и надёжные знакомства, открыл свою палатку по продаже элементов питания на городском рынке.
-Светлана, я договорился с Руцаном, он подготовит нужные документы. В посольстве у него есть люди, которые сделают вам с Дмитрием еврейское эмиграционное ходатайство. Если всё будет, как я задумал, через год вы переедете в Германию.
-Илюша, я не хочу в Германию! Я здесь родилась, у меня здесь всё: дом, друзья, воспоминания. А там… что я буду делать, как одна подниму сына, как я там буду одна?
-А, кто тебе сказал, что ты там будешь одна? Ну, во первых с тобой едет Дмитрий, а во вторых мы с Аллой решили тоже ехать в Германию, может удастся уговорить Веронику с мужем и детьми. Так, что Светик, мы будем жить в Германии большим семейным кланом.
-Илюш, а как же квартира, мебель, наши вещи?
-На счёт квартиры не беспокойся. Как вы только уедете, я её продам, у меня уже наметился покупатель. Надо же вас на какие-то деньги  собрать, купить билеты, с собой дать подъёмные  на первое время.