Единство во Христе

               
Россия велика сама по себе, а я что не делаю -
подобно    капле,    падающей     в    море.
         Императрица Екатерина Bеликая
         
Петербург   -   юный   город,
Москва   -   древний,
но  Киев - вечный город Севера, Северный Рим.
                Оноре  де  Бальзак
               
Человек    есть   существо    политическое    и
жизнь   государственная  есть   всё  для   него.       
                Аристотель


               

      «Со святыми упокой благоверную благодетельницу, Государыню Императрицу Всероссийскую Екатерину Алексеевну», – молят ВСЕДЕРЖИТЕЛЯ, БОГОРОДИЦУ, святителя Николая Чудотворца благодарные потомки (обретших защиту под сенью имперского двуглавого орла) православных христиан Западной Руси, Новороссии,  Крыма, Северного  Кавказа.

      По  данным  профессора В. О. Ключевского  в  земельных приобретениях в «золотой век Екатерины Великой» на западе считалось до 6770 тыс. большей частью коренного русского населения, на юге – более 200 тыс. магометан и христиан; а новые города: Екатеринодар, Екатеринослав, Херсон, Николаев, Севастополь, Одесса – позволили увеличить оборот русской черноморской  торговли  с  «нулевого»  уровня   в  1774  году  почти   до  2  млн.  руб.  в  1796  году.
      В труде «Русская история» В. О. Ключевский выразил основную мысль ключевых направлений (национально-либерального, сословно-дворянского во внутренней политике и активно-патриотического во внешней) программы действий правительства Государыни  Екатерины  Второй   как  «попустительное  распространение  идей века   и  законодательное  закрепление   фактов   места».

      Стоит особо упомянуть о исключительном даре Государыни окружать себя безукоризненными исполнителями воли монаршей, выдающимися талантами, беззаветно преданными Престолу и Отчизне.
      Вечная память героическим благоустроителям России (правопреемнице Восточной Римской империи):  светлейшему  князю Таврическому Григорию Потёмкину; князьям  Александру  Суворову, Михаилу Кутузову и Василию Долгорукому; графам Петру Румянцеву и братьям: Воронцовым, Орловым, Паниным – всем правоверным вождям и воинам за Веру, Царя и Отечество живот свой положивших.
      Воздадим хвалу потрудившимся на духовной ниве просвещения славянской державы, вспомним имена из разных столетий: святителя Климента, Папы Римского; преподобного Антония Римлянина; преподобной Ефросинии Полоцкой (правнучки сына святого равноапостольного великого князя Киевского Владимира, Изяслава); Франциска Скарины; Симеона Полоцкого; митрополита Петра Могилы, епископа Феофана Прокоповича; старца Клеопы Покровского, ученика преподобного Паисия Величковского; Александра Пушкина; Михаила Лермонтова; Николая Гоголя; архиепископа Иннокентия Херсонского; Антона Чехова; Николая Римского-Корсакова; Фёдора Шаляпина; митрополита Антония Храповицкого; архиепископа Феофана Полтавского, Владимира Вернадского... 
      
               
      Для сближения позиций западничества и славянофильства следует принять во внимание природу различий католицизма и православия, отчётливо обозначенных в философских трудах русских славянофилов.
      Умеренный либерал, разработчик «крестьянской реформы 1861 года», дворянин Юрий Федорович Самарин (1819 - 1876) высказал интересное замечание об особенностях мировоззрения у католиков и православных: «В католицизме господствовала та мысль, что Церковь, предписывая своим членам их обязанности, вытекающие из общих нравственных  начал  христианства, отвечает в то же время  за строгое их исполнение и в случае нужды прибегает  к  принудительным   мерам:    ибо    всякое    неотомщённое    нарушение Божественных законов падает как упрёк на Церковь. Поэтому она добивалась мирской власти. Влияние её на жизнь было чисто внешнее и выражалось законами, предписаниями, полагавшими пределы внешнему проявлению личного произвола. Православная Церковь иначе понимает своё призвание. Она полагает его не в том, чтобы волею-неволею заставить своих членов выполнять Божественные законы, но в том, чтобы воспитать внутри самого человека чувство духовной любви, заставить его понимать и ненавидеть зло, так, чтобы самый закон потерял для него характер внешнего препятствия и проник всю его жизнь, как свободно им принятое  плодотворное  начало».
      Однако осуществить воспитание паствы в полной мере своего призвания Русской Церкви позволяло системное (византийское по духу и римское по букве) имперское  законодательство  Царской  России, утверждавшее «спасительное согласие между верой, знанием и властью, дабы христианское благочестие было основанием истинного просвещения». При отсутствии самодержавной царской власти, когда-то обладавшей духовным авторитетом и направлявшей народную волю к благочестию и чистоте, произошло самоустранение многих от напряжённого повседневного труда покаянного очищения сердца – «души заросли бурьяном необузданных страстей, а в раскрепощённом обществе расцвели плевелы фарисейского эгоизма, анархического разгильдяйства и ростовщического воровства».
      У католического патера инструментом воздействия на сознание верующих является рассудительная воля, мобилизующая личность на плодотворный труд и самоотдачу общественным интересам «здесь и сейчас»; у православного священника –  кроткая  сердечность, преображающая с душевной  любовью, смирением окружающий мир.
      Если судить по плодам жизнедеятельности, то западнохристианская цивилизация достигла неоспоримых технических высот в области благоустройства среды обитания, комфортного качества жизни и социальной защиты граждан.

      Вопросы о своеобразии западной и восточной образованности; преимуществах, недостатках и путях развития России живо интересовали известного публициста, редактора журнала «Европеец» Ивана Васильевича Киреевского (1806 - 1856). Остановимся на некоторых  мыслях И. В. Киреевского, приведённых Алексеем Ильичом Осиповым, доктором богословия и почётным профессором Московской духовной академии, в статье «Россия сегодня и славянофилы», опубликованной в «Исторической газете» № 4 (88) апрель 2007 года: «Стремясь к истине умозрения, восточные мыслители заботятся прежде всего о правильности внутреннего состояния мыслящего духа; западные –  более о внешней связи понятий. Восточные для достижения полноты истины ищут внутренней цельности разума... Западные, напротив того, полагают, что достижение полной истины возможно и для разделившихся сил ума («натурфилософия тождества» –  природа и сознание совпадают в сверхразумном  духовном «Абсолюте» – немецкого объективного идеалиста Фридриха Шеллинга (1775 - 1854))... Бесчувственный холод рассуждения (агностицизма немецкого субъективного идеалиста Иммануила Канта (1724 - 1804)) и крайнее увлечение сердечных движений (сенсуализма французского материалиста  Клода Гельвеция (1715 - 1771)) почитают они равно законными  состояниями  человека».
     «Учения святых отцов Православной Церкви перешли в Россию, можно сказать, вместе с первым благовестом христианского колокола. Под их руководством сложился и воспитался коренной русский ум, лежащий в основе русского быта...Обширная русская земля... не столько в единстве языка находила своё притягательное средоточие, сколько в единстве убеждений, происходящих из единства верования в церковные постановления. Ибо её необозримое пространство было всё покрыто, как бы одною непрерывною сетью, неисчислимым множеством уединённых монастырей... Из них единообразно и единомысленно разливался свет сознания и науки во все отдельные племена и княжества. Ибо ... духовные понятия народа из них исходили ... и все его понятия нравственные, общественные и юридические...».
     «Западный (человек), говоря вообще, почти всегда доволен своим нравственным состоянием... Русский человек, напротив того, всегда живо чувствует свои недостатки и, чем выше восходит по лестнице нравственного развития, тем более требует от себя и потому тем менее  бывает  доволен  собой».
     «Что касается до моего личного мнения, то я думаю, что особенность России заключается в самой полноте и чистоте того выражения, которое христианское учение получило в ней, – во всём объёме её общественного и частного быта. В этом состояла главная сила её образованности, но в этом же таилась и главная опасность её развития. Чистота выражения так сливалась с выражаемым духом, что человеку легко было смешать их значительность, и наружную форму уважать наравне с её внутренним смыслом... В   шестнадцатом веке, действительно, видим мы, что уважение к форме уже во многом преобладает над уважением духа. Может быть, начало этого неравновесия должно искать ещё и прежде; но в шестнадцатом веке оно уже становится видимым... В то же время в монастырях, сохранявших своё наружное благолепие, замечался некоторый упадок в строгости жизни... Таким образом, уважение к преданию которым стояла Россия, нечувствительно для неё самой перешло в уважение более наружных форм его, чем его оживляющего духа. Оттуда произошла та односторонность в русской образованности, которой резким последствием был Иоанн Грозный и которая через век после была причиной расколов и потом своею ограниченностью должна была в некоторой части мыслящих людей произвести противоположную себе, другую односторонность: стремление к формам чужим и чужому духу». «Просвещение духовное –  есть знание живое: оно приобретается по мере внутреннего стремления к нравственной высоте... и исчезает вместе с этим стремлением, оставляя в уме одну наружность... По этой причине... упадок просвещения совершился не без вины русского человека».
      «Одного только желаю я: чтобы те начала жизни, которые хранятся в учении святой Православной Церкви, вполне проникнули убеждения всех степеней и сословий наших, чтобы эти высшие начала, господствуя над просвещением европейским и не вытесняя его, но, напротив, обнимая его своею полнотою, дали ему высший смысл и последнее развитие и чтобы та ЦЕЛЬНОСТЬ бытия, которую мы замечаем в древней, была навсегда уделом настоящей и будущей нашей православной России...».

      Профессор И. А. Ильин в статье «О Православии и Католицизме» (1950 год),  рассуждая о значении православия в Русской истории и культуре,  особо выделяет:
      «Самобытность русского народа выражается в его особливом и своеобразном духовном акте. Под «актом» надо разуметь внутренний строй и уклад человека: его способ чувствовать, созерцать, думать, желать и  действовать...
      Русский национальный акт сложился под влиянием четырёх великих факторов: природы (континентальность, равнина, климат, почва), славянской души, особливой веры и исторического развития (государственность, войны, территориальные размеры, многонациональность, хозяйство,  образование,  техника,  культура)...
      Исповедание отличается от исповедания по своему основному религиозному акту и его строению. Важно не только то, во что ты веруешь, но ещё и то, чем, т. е. какими силами  души осуществляется твоя  вера...
      Православие и Католичество одинаково возводят свою веру ко ХРИСТУ, СЫНУ БОЖИЮ и к евангельскому благовествованию. И тем не менее их религиозные акты не только различны, но и несовместимы  по  своей  противоположности...    
      Первичное и основное пробуждение веры для православного есть движение сердца, созерцающей любви, которая видит СЫНА БОЖИЯ во всей ЕГО благости, во всём ЕГО совершенстве и духовной силе, преклоняется и приемлет ЕГО, как сущую правду БОЖИЮ, как своё главное жизненное сокровище. При свете этого совершенства православный признаёт свою греховность, укрепляет и очищает им свою совесть и вступает на  путь  покаяния  и  очищения. 
      Напротив у католика «вера» пробуждается от волевого решения: довериться такому-то (католически-церковному) авторитету, подчиниться и покориться ему и заставить себя принять всё, что этот авторитет решит и предпишет, включая и вопрос добра  и  зла,  греха  и  его  допустимости. Посему у православного душа оживает от свободного умиления, от доброты, от сердечной радости, – и тогда зацветает верою и соответственными ей добровольными делами. Здесь благовестие ХРИСТА вызывает искреннюю  любовь  к  БОГУ, а свободная  любовь пробуждает в душе христианскую  волю  и  совесть.
      Напротив, католик постоянными усилиями воли понуждает себя к той вере, которую ему предписывает его авторитет.
      Однако, в действительности воле подчинены всецело – только внешние телодвижения; в гораздо меньшей степени – ей подчинена сознательная мысль; ещё меньше – жизнь воображения и повседневных  чувствований  (эмоций  и  аффектов)...
      Православная душа ищет непосредственного приближения ко ХРИСТУ, во всём, от внутренней одинокой молитвы  до приобщения СВ. ТАЙН.  Католик смеет думать и чувствовать о ХРИСТЕ только то, что ему позволит авторитетный посредник, стоящий между ним и БОГОМ; и в самом приобщении он останется лишенным и умаленным, не приемля пресуществленного Вина и получая вместо пресуществленного  Хлеба  –  некую  замещающую  его  «облатку»...
      Далее, воля земного человека ищет власти. И Церковь, строящая веру на воле – непременно будет искать власти. Так было у магометан; так обстоит у католиков на протяжении их истории.  Они всегда искали в мире власти, так, как если бы ЦАРСТВО  БОЖИЕ  было  от  мира  сего; – всякой  власти:
• самостоятельной  светской власти для папы и кардиналов,  а  также власти  над  королями  и  императорами  (вспомним средние века);
• власти над  душами и особенно  над  волею  своих  последователей     (исповедальня  как  орудие);
• партийной власти  в современном «демократическом» государстве;    тайной орденской  власти, тоталитарно-культурной надо всем и  во  всех  делах  (иезуиты).
      Они считают власть – орудием к водворению ЦАРСТВА БОЖИЯ   на   земле...
      Тот, кто,  продумав эти черты католицизма, обратится к Православной  Церкви, тот увидит и поймёт раз навсегда, что самые глубокие традиции обоих исповеданий противоположны и несовместимы...
      Русский человек верил и верит любовью, молится сердцем, свободно читает Евангелие; и авторитет Церкви помогает ему в его свободе и научает его свободе, раскрывая ему духовное око, а не пугая его земными казнями во «избежание» потусторонних.
      Русская благотворительность и «нищелюбие» русских Царей – шли  всегда  от  сердца  и  доброты. Русское искусство всё целиком выросло из свободного сердечного созерцания: и парение русской поэзии, и мечты русской прозы, и глубина русской живописи, и искренний лиризм русской музыки, и выразительность русской скульптуры, и одухотворённость русской архитектуры,  и  прочувствованность  русского   театра.
      Дух христианской любви проник и в русскую медицину, c её духом служения, бескорыстия, интуитивно-целостного диагноза, индивидуализации пациента, братского отношения к страдающему; и в русскую юриспруденцию с её исканием справедливости; и в русскую  математику  с  её  предметной созерцательностью. Он создал в русской историографии традиции Соловьёва, Ключевского  и  Забелина. Он  создал в русской армии – традицию Суворова (от автора: всей душой чаю скорейшего прославления в лике святых этого «ангела-хранителя русского воинства»), а в русской школе традицию Ушинского и Пирогова. Надо увидеть сердцем ту глубокую связь, которая соединяет русско-православных Святых и Старцев с укладом русской простонародной и образованной души. Весь русский быт – иной и особенный, потому что славянская душа укрепила своё сердце в заветах Православия. И самые русские инославные исповедания (за исключением католицизма) восприняли в себя лучи этой свободы, простоты, сердечности и искренности (от автора: упомянем лишь некоторые имена «обрусевших иностранцев», связанные со столицей Российской империи – один из основоположников Российского военно-морского флота голландец Корнелиус Крюйс (1657 - 1727); первый обер-комендант Санкт-Петербурга шотландец Роберт Брюс (1668 - 1720); первый генерал-полицмейстер Санкт-Петербурга португалец Антон Мануйлович Девиер (1682 - 1745); скульптор, творец «Медного всадника» француз Этьен Морис Фальконе (1716 - 1791); инженер-строитель Исаакиевского собора испанец Августин Августович Бетанкур (1758 - 1824); архитектор итальянец Карло Росси (1775 - 1849); первый Правитель Греции – страна получила национальную независимость по Адрианопольскому мирному договору от 1829 года – грек Иоаннис Каподистрия (1776 - 1831); композитор ирландец Джон Фильд (1782 - 1837); предприниматель, создатель первой железной дороги в России австриец Франц (Франтишек) фон Герстнер (1793 - 1843); генерал-лейтенант русской армии, государственный деятель финн Карл Густав Эмиль Маннергейм (1867 - 1951); архитектор, создатель гостиницы «Астория» швед Фредрик  Лидваль (1870 - 1945) ).
     Вспомним ещё, что всё наше Белое Движение со всей его государственной верностью, с его патриотическим горением и жертвенностью поднялось из свободных и верных сердец и ими держится  и  доныне. Живая совесть, искренняя молитва и личное «добровольчество» принадлежит к лучшим дарам Православия, и замещать эти дары традициями католицизма нам нет ни малейшего  основания...
     Так в «Гамлете» Шекспира – брат вливает в ухо своему брату-королю смертельный яд во время его сна. И если бы кто-то нуждался в доказательстве того, что есть католицизм и какими способами он захватывает власть на земле, то это последнее предприятие делает все иные  доказательства  излишними».

     Под величественными сводами средневековой базилики Сан Марко в Венеции – этой «царице Андриатики» и «невесте морей»  у задушевного лирика К. Р. (Константин Константинович Романов,1858 - 1915) рождаются благоговейные, умиротворяющие строки:
       И   стал  молиться   я  спокойный   и   безмолвный.
       Орган  откуда-то с незримой вышины
       Звучал торжественно,  и  стройных звуков  волны
       Лилися     среди     мёртвой    тишины.
                В них слышались и слезы, и стенанья 
                Скорбь   за    утраченные   небеса,
                И    неземные    воздыханья,
                И   райских   песен   голоса.
      Прозрачный,  лёгкий   дым  каждений  благовонных,
      Струясь   вкруг   мраморных   столбов,
      Скользя по плитам стен, вдоль сводов закопчённых,
      Вился    и    таял    в    мраке    куполов,
      Молитвой     и     веками    освящённых.

      Зато набожная крестьянская душа Сергея Александровича Есенина  (1895 - 1925) полна восторженного ликования от «райского» русского вольного раздолья:
      Гой  ты,  Русь,  моя  родная,
      Хаты  –   в    ризах    образа...
      Не   видать  конца   и   края –
      Только   синь   сосёт   глаза...
                Если  крикнет  рать святая:
                «Кинь ты Русь, живи в раю,
                Я  скажу: «Не   надо  рая,
                Дайте     родину     мою».

       А скольких ещё талантов взрастила Рязанская земля, среди них: мореплаватель, писатель, вице-адмирал Василий Михайлович Головин (1776 - 1831);  поэт, прозаик Яков Петрович Полонский (1819 - 1898); писатель-сатирик, вице-губернатор Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин (1826 - 1889); географ, путешественник, статистик, государственный деятель Пётр Петрович  Семёнов-Тян-Шанский (1827 - 1914); художник, гравёр, академик Иван Петрович Пожалостин (1837 - 1909); полководец, генерал от инфантерии, национальный герой Болгарии Михаил Дмитриевич Скобелев (1843 - 1882); физиолог, первый в России Лауреат Нобелевской премии (1904), академик Иван Петрович Павлов (1849 - 1936); биолог, селекционер Иван Владимирович Мичурин (1855 - 1935); учёный-мыслитель Константин Эдуардович Циолковский (1857 - 1935); оперные певцы (басы), братья Григорий Степанович Пирогов (1885 - 1931) и  Александр  Степанович  Пирогов  (1899 - 1964).

      Экологически чистоплотная, аккуратно-рачительная и гуманистическая западноевропейская цивилизация вызывает чувство заслуженного уважения и понятное желание перенять полезные достижения  и  хозяйственный  опыт. Но не будем пренебрегать мудрым изречением незабвенного обер-прокурора Святейшего Правительствующего Синода Православной Кафолической Восточной Церкви К. П. Победоносцева(1827 - 1907): «Наша страсть к подражаниям, к перенесению на свою почву тех учреждений и форм, которые поражают нас за границей внешней стройностью. Но мы забываем, при этом, или вспоминаем слишком поздно, что всякая форма, исторически образовавшаяся, выросла из исторических условий и есть логический вывод из прошедшего, вызванный необходимостью».

      «Гуманизм, – определяет русский духовный писатель, прошедший путь от толстовства к ортодоксальному Православию, Михаил Александрович Новосёлов (1864 - 1938), – возникшая  в эпоху Возрождения система взглядов, возвеличившая натурального,  языческого человека, который считался добрым по своей природе искажаемый лишь неблагоприятными внешними условиями; улучшение последних, восстанавливая естественное состояние человечества, приведёт его, по этим воззрениям, к полному счастью, отсюда вера в бесконечный прогресс,   всемогущество   науки   и   тому   подобное.  Основным пороком гуманистического воззрения является его отрицание учения о первородном грехе, что в конечном счёте ведёт к подмене БОГОЧЕЛОВЕКА человекобогом, свободы – своеволием и так далее».
             
      P.S. Исторически сложилось так, что душой национального единства Российского государства является добровольное восточнославянское православное братство великороссов, малороссов и белорусов, опирающееся на «варяжско-прусский царственный хребет державных собирателей земли Русской».
2009