Зарок

Когда я сказал Тремасовой, что мы растаёмся, она уселась на асфальт Ломоносовского проспекта и закатила истерику. Пришлось отскребать её от проезжей части и выносить на руках. Сигналили машины, я что-то ей орал, она рыдала мне в ответ. Потом увлечённо чистил её попку от осенней грязи. Всё-равно же расстались через пару месяцев.

У неё были самые красивые в мире колени и упрямая чёлка. Мы целовались в переполненных советских автобусах, но не игнорировали и свой гражданский долг, передавая деньги на талончики водителю.

Она шла по аллее, когда я шагнул к ней, и ветка спружинила о мои волосы, наградив капелькой, покатившейся по щеке. На первом свидании, Тремасова всё время смотрела на часы - хотела позлить меня, как выяснилось потом. А когда ты решил со мной познакомиться? - спросила она. Когда увидел тебя на сачкодроме в оранжевом пиджаке, - признался я. У меня никогда не было оранжевого пиджака, - удивилась Тремасова.

Никогда, - металлизировался внутренний голос, - никогда не знакомься на улице!

Вот и сегодня не стал. Хотя антрацитовые глаза той брюнетки чего-то явно ждали, а покрытые чёрным лаком ноготки, выстукивали морзянкой позывные транспортного флирта, укладывающегося в перегон от пересадки до конечной.