Бристина

«…кому надлежало бы ездить в колесницах, - верхом на лошади; кому следовало бы носить форменное одеянье, - ходят в простом платье. Весь облик столицы сразу изменился, и только одна эта деревенщина – служилые люди (самураи) оставались все теми же!»

«Записки из кельи» Тёмэй.

«…Не к одной ли битве
Против зла – единого врага –
Ополчил их вечный вождь небесный?»

Бенедиктов В.Г. «Воспоминание.»



Часть 1.

Высотное здание. Из него выходят трое чиновников в плащах и шляпах. Осень. Ветрено.

Втоэр, Четрик, Первин.
Втоэр говорит, но из-за порыва ветра первые его слова не слышны.

Втоэр (Первину).

…ты не доволен?
Как малому ребенку, может он
По полочкам расставить, разжевать...

Четрик в нетерпении смотрит на Втоэра, ожидая, что тот еще скажет.
Втоэр придерживает шляпу, опускает ее ниже.

И мне не стыдно. Вот ведь!

Четрик.

Так и есть.
Чего стыдиться! Малые мы дети
Воистину, а я скажу: я счастлив!
Работай в меру… что еще? - цени
Отечество (протирает очки), когда они – повсюду!
Сплотиться нужно (надевает очки). Страны ВБР
Лютуют против нас. Всегда так было.

Пожимает плечами. Оживляется.

Первину

Не каменей, в душе и так тревожно,
Все кончилось, поговори со мной.

дружески теребит его руками

Первин.

Я кое-что скажу. Но ты поймешь ли?

Четрик.

Я?

Первин.

И Втоэр. Вы очень много ели.

Четрик.

Еда и есть общение мое.
Он говорит, я ем - как бы общаюсь.
Я кушаю и пью, - он продолжает.
Он угощает как родной отец,
И если я люблю его, то должен...

Втоэр. (Первину)

Давай по существу. Не будет слышно
Нас пять минут. Мой человек охране
От каждого из нас послал подарок.

Первин.

И от меня? А если он проверит?

Втоэр.

Мы для него, что мухи. Говори.
Что ты хотел сказать?

Четрик.

Кто, он? Когда?

Втоэр. (Четрику)

Перед приемом пару раз шепнул,
Что хочет с нами дело обсудить.

Четрик.

Чего ж молчит?

Втоэр.

Ему за нас неловко.
За то, что пресмыкались перед Ним,
Отцы семейств.

Четрик.

Ах вон он что!..

Первин.

Коллеги,
Как будто я не знаю, что для вас
Казенная любовь милее близких.

Втоэр.

Смеешься ты над нами, ангелочек!

Четрик. 

Ну, мразь, попомнишь эти ты слова,
Когда правитель на четвертый срок
Останется, и что тогда ты скажешь,
Посмотрим, как тогда ты запоешь!

(Втоэру): надеется на перемену власти!

Первин.

Глупцы, (порыв ветра)
Дни Клазомента (порыв ветра) сочтены. 
Не может он на троне удержаться,
О претенденте надо нам подумать,
Его не остановишь.

Втоэр.

Ну, даешь... (закуривает)

Первин.

Вы знаете меня, я слов напрасно
Не трачу, слушайте, я вас зову
В соратники. Правитель – не жилец.

Четрик.

Что!
Я не слышал!
Я – тебя не слышал!

Втоэр (Четрику)

Да погоди...

(Первину)

Опасную игру
Ты предлагаешь нам, а что народ?
Поддержит ли народ?.. Мне не смешно.
Ведь Клазомент еще не подтвердил,
Что не изменит старого закона
О выборах.

Первин.

Со всех уже планет
Благословили перемену власти.
По их опросам победит Местент
Любого кандидата, у него
Высокий рейтинг. Если бы правитель
На выборы пошел, закон поправ,
То шансов не имел бы никаких,
А ВБР безвластия боится.
И вновь Бристину захлестнет война.
Им нужен безусловный победитель.

Втоэр.

Я сомневаюсь в точности опроса,
Кто результаты эти подтвердит?

Первин.

Я - подтверждаю! (многозначительно) Там – мне доверяют.

Втоэр подозрительно смотрит на Первина.

Первин.

Вчера я был в собрании военных,
В одном местечке теплом у друзей.
Зашли на огонек большие люди,
Вы знаете их, Гойзефринд и Нафтос,
Все сильно недовольны. 

Четрик.

В самом деле?!

Втоэр.

Не верится…и Гойзефринд?

Первин. 

Клянусь.

Четрик.

Я не могу поверить…если вдруг
Узнается, что наш Родокс безумный,
отправленный за глупость и гордыню
На вечную отсидку, обнаружил
В себе талант вселенского масштаба
И подключился к заговору, я
Не удивлюсь, пускай он и в тюрьме,
Где думать – страх – но Гойзефринд–карманник,
За все свои провинности к Родоксу
Давно уже отправленный, когда б 
Правитель захотел!

Первин.

Такое время!

Четрик.

Ты всех погубишь. Чувствую: измена
Змеей приникла в сердце государства!
Не доложить ли мне сейчас?

Первин.

Иди.
Но говори с ним шепотом, охрана
От «великана», братец, без ума.

Втоэр (Четрику).

А он мудрец, я сам об этом думал.

Четрик (Первину).

Прости за слово «мразь», пожалуй, я
Готов тебя обнять!..

Первин (отшатываясь). 

Оставь объятья
Для идиотов, правду говорю,
Нам испытанья предстоят на славу,
Ведь Клазомент цепляется за власть.
Должны сплотиться мы не на словах,
И отстоять гражданские свободы.
И отстоять закон! Ведь к беззаконью
Толкают нас. Неужто мы рабы?

Втоэр.

Ну, ладно, рабство! Цели я не вижу,
Цель не ясна! Вот, что меня смущает.
Ломать дворец, когда другого нет,
А только обещания поддержки
Хотя бы от «высоких» - что с того!

Четрик (вертит головой, переводя взгляд с Первина на Втоэра).

Да, для чего нам это? Прежде мы
Спокойно богатели и спускали
Деньжата в разных уголках Вселенной.
Нам позволял веселье Клазомент,
Но чтоб его поддерживали мы.

Продолжает, несет околесицу.

Признаться, мы поругивали небо…
Любя его… но четко понимая…

Говорит вдруг решительно.

Послушай, если страны ВБР
Закон свобод и прав свой установят
На наших континентах, как тогда
Мы сможем… воровать?!

Втоэр.

Мы разоримся.
А многие в плутоновские тюрьмы
Отправятся.

Первин.

Вопрос давно решен.
Вы сможете влиянье сохранить
Как жертвы беспощадного режима
И как руководители вещанья
Не только на Бристину…ТАМ хотят
Успехи демократии увидеть
В правление великого…Местента!

Продолжает, чуть понизив голос.

На топливо придется цену сбавить.
Без этого никак. Но с полюсов
Начнем мы упрощенное буренье,
Чуть ковырнем еще.

Четрик и Втоэр делают ужасные глаза.

Первин.

А что Бристина!
Заводы, шахты, мрачная природа,
И взгляда бросить не на что, но здесь
Деньгами пахнет – сладко-сладко пахнет!

Втоэр.

Иным из нас я указал бы строго
В защитной маске говорить с людьми.
Потянут носом – будто из тебя
Высасывают атомы, не то что
Купюры.

Четрик.

Да, кругом одни носы.

Втоэр.

Ты озадачил нас.

Первин.

Свобода слова,
Свобода денег – разве не понятно!

Четрик.

И что? Мы сможем, не стесняясь в средствах,
И в ВБР кутить?

Первин.

Да где угодно.
И никаких тебе ограничений,
Повсюду приживай своих послов,
«Журавликов» со многими нулями,
Благоустрой желанья.

Втоэр.

Деньги, деньги.

Первин.

Не хочешь, да копи их просто так,
И наслаждайся камерною жизнью.
Чем плохо?

Втоэр.

Да уж.

Четрик.

Вижу, что ничем.

Первин.

И я не вижу выхода другого.
Настроены серьезно в небесах.
Не нравится им наше государство.



Тюрьма номер 1 Бристины.
Камера Родокса. Родокс и надзиратель.

Надзиратель протягивает Родоксу в окошко пищу на газете.

Надзиратель.

Покушайте, прислал он зелень
И свежий сыр, вино…конфет возьмите.

Родокс.

Оставь себе.

Надзиратель.

Я не могу. Вы ешьте.

Родокс забирает все. Садиться за стол, ест. Через некоторое время дверь открывается, заходит охрана. Родокс встает. Охранники осматривают помещение, сканирует одежду Родокса. Ставят рядом с заключенным стул и покидают помещение. В камеру заходит правитель Клазомент.
Родокс смотрит на Клазомента безучастно, садится, затем наливает себе вина в бокал. Пьет.
Клазомент также наливает себе, но не пьет, а ставит бокал на столик, садится. Говорит устало.

Клазомент.

Настали дни, которых я боялся.
Преемник мой вдруг растревожил улей,
Когда могли без шума удержать
Империю в положенных границах.

С потолка от сырости капает вода. Клазомент поднимает голову. Смотрит на потолок.

Отдам правленье – и всему конец…
Начальники земель глядят уныло.
Им обещают полную свободу.
Я б отпустил на волю их, домой,
Туда, откуда все они пришли...

Теперь решай, теперь сходи с ума,
Чтобы страна моя не развалилась,

Родокс закуривает сигарету.

Никто из них не помнит, как Земля
Шесть дней горела в пламени сражений,
И умерла несчастная…

Клазомент встает, воодушевляясь.

Тогда 
С семьею я укрылся в подземелье,
Где оказалась пища и вода!
Какой-то ангел добрый обо мне
Подумал. Мы спаслись…не только мы.
Но 40 миллиардов населенья
Погибло. И не помощь с Вебеэра
Восстановило жизнь, (встает, подходит к стене и ощупывает ее) а эти вот…
Вот этими руками, головой,
А главное – моей железной волей
Мы основали город, и затем,
Когда я стал правителем законным,
Распространили власть по всей планете,
Которой имя скоро позабыли,
А я ее в те дни назвал Бристиной.

Возвращается к столику, снова садиться.

Понравилась затеянное мною
Охотникам до денег, и пошли
К нам корабли, и стали заселять
Планету люди вновь, но знали все,
Что на Бристине есть закон и власть,
И что повешу всякого, когда
Мне скажут, что вон там открыли церковь,
Здесь молятся в мечети, там - собранье!

Смотри, как скоро сделали из Бога
Чудовище с кровавыми руками,
Казнящее за малую провинность
На этом и на том ужасном свете.

Всех утопить, а избранных – повесить.
Чтоб негодяи снова разожгли
Войну и дом родной наш погубили?!

А наверху…им главное - закон,
Любой закон, который установлен,
Младенцев ешь – была б на то статья.
Ты, главное, не прерывай поставок
С заводов наших ядерных кристаллов.
Войны боится дальняя родня.
Не любят небожители восстаний,
И потому им ценен Клазомент.

И если, как задумал я, свершится,
Все промолчат. А мне нужна решимость.

Но не могу никак я обойти
Глупейшее планет установленье…
Вот, не могу закон я обойти.
Но можно обойти их – по закону.
Что думаешь?

Родокс.

Я все тебе сказал.
Ведь это не игра. Живые люди
Опаснее фигур.

Клазомент.

А я рискну.

Родокс.

Тебя сместят, и, если по соседству
Поселишься – судьбу благодари.
Убьют – и начинаниям твоим
Придет конец. Я брал бы власть открыто,
Пока не сговорились иноземцы.
Кто среди них природный сын планеты?!
Две четверти, не больше.

Клазомент.

За такие
Слова тебя, соратник, я повешу.
Народ Бристины был и есть один.

Неопределенно покачивает головой.

Опоры нет. 

Родокс.

Ей неоткуда взяться.
Прости, не о себе я.

Клазомент.

Виноват
Ты сам во всех грехах, что не пошел
Со мною! Вдруг возьми – и отказать
В игре жестокой. Только ты подумай,
Исова я привлек заместо друга!
А друга – радикала и бандита –
Упек в тюрьму, чтоб бед не натворил!

Родокс.

Не будем больше…благо, что враги
Не ведают об истиной причине,
И думают, что я союзник им!
А я бы всех сейчас – одним ударом
Отправил бы их в худшие миры.

Клазомент.

И сам бы восстанавливал хозяйство.
Ты лучше посиди, покуда я
Разделаюсь с проблемой.

Родокс.

Ах, король,
Беда - тебе!

Клазомент.

Вот я и говорю,
Где мне найти сподвижника! Увы,
Я одинок, но укрепил страну
Железной дисциплиной в регионах,
Когда в Миладе смог я додушить
Без жалости ростки сепаратизма.

Проклятые миладцы все глядят
Волками на Бристину, их Курох
Принудил к подчиненью. 
Он мне нужен!
Миладцы мне сейчас всего нужней,
Но пролитую кровь забыть не могут.

Родокс.

Они — сентиментальны и жестоки.
Все жители Урана таковы,
Отвага, сила, честь — дегенераты.

Клазомент.

Не понимаю! Разве нет еды,
Питья не стало? Негде отдохнуть?
Домой, друзья, с утра вам на работу,
Чтобы добыть деньжонок для семьи,
И прокатиться в дальние края,
Глазеть на все созвездия Вселенной
И удивляться жизни.

Нет, давай
Им управленье в руки! Нужен им
Не император - бич!

Сопротивленья
Мне не смогли миладцы оказать,
А, может быть, и впрямь не захотел
Курох войны? Ведь он чужой. Пришелец.
И мыслит государственно Курох?
Уважил он хозяйские законы?

Раздора он хоть терпит, - но не любит.
О, это воспитанье уранитов!
А я научен с малых лет другому:
И малого мгновенья - не терпеть!
Ты связывался с ним?
Да брось, я знаю,
Что ты без дела дня не проведешь.

Родокс.

Король Милады прост, в нем есть такое…
Что объяснить сейчас я не могу.
Ведет игру он резво, опереться
Ты можешь на него. Поторопись,
Не то с Местентом сдружится…

Клазомент.

Считаешь,
Что можно мне начать переговоры?
Через кого? Посредника подскажешь?

Родокс.

Война пошла открытая, спеши
С ним на контакт идти. Я точно знаю,
Опасность он вполне осознает,
Я говорил с ним.

Клазомент.

Вот как! Ну, охрана!

Родокс.

Да хоть ты сам ночуй здесь – я легко
Лазейку отыщу. 

Клазомент.

Ну, хорошо.

Молчит. Снова смотрит на потолок, с которого капает вода. 

Тебя я понял.
Скоро не приду.
Прощай, ко мне Исов явиться должен.

Родокс.

Несчастный человек.

Клазомент.

Все мы несчастны.

Уходит. Перед дверью оборачивается.

Клазомент.

Тут слух один пронесся, слышал я,
Что будто небеса на всякий случай 
На нас наводят лазеры с Сатурна.

Родокс.

В системе не решатся на удар.
Последует реакция ядра,
И всем конец. 

Клазомент.

А вдруг они решили
Задачу эту?

Родокс.

Вряд ли. Здесь ищи
Ответы на вопросы. Может быть
Посредником Первин, мне он понятен,
В иное время были б мы друзья,
И мысли я его бы разделил,
Но только он их произносит вслух,
Как изо рта разносит запах крови.
Вот незадача!

Клазомент.

Ты себя послушай.
Архангел...Так чего? Не ждать удара?

Уходит.

Кабинет Клазомента. В приемной стоит Исов - первый заместитель правителя, министр обороны, особо доверенное императору лицо.

Исов.

Я жду, я жду, я жду, я жду, я жду.
Да где же он! Сепер сейчас, как демон.
Погиб, я опоздал на вечеринку.
Она меня убьёт. Сожрет. Зарежет.

Прислушивается. Шаги в коридоре.
Появляется Клазомент. Приветствуют друг друга и проходят в кабинет правителя.

Клазомент.

Вот ты скажи, привет, а что за вид?
Куда собрался? Где тебе держать
В повиновенье армию? Солдаты
Хотят министром бравого вояку,
А ты…хотя я сам тебя назначил...
Не знаю я…за это не казнишь.

Исов.

Явился я по Вашему…Вы звали.

Клазомент.

Два дня, дружок, как все я жду доклада
От генералов. А? И в чем же дело?

Исов.

Забыли? Уточню! А в остальном
Одеты и обуты, все в казармах.

Клазомент.

Кто? Генералы? Ты в своем уме?

Исов.

Угодно...

Клазомент (обрывает).

Нет. Не смей перебивать.
Милада, друг мой, как моя Милада,
Монархия в монархии, куда
Идет едва не половина денег
Бюджета годового! Между тем
Курох, я слышал, подымает нос,
Ведет себя не как любимый сын,
Которого могу я раздавить,
Как муху, как ничтожного раба,
А он ведет себя, как предводитель
Или правитель царственный Бристины!

Исов( вытягивается в струнку).

Не слышал я, не может быть, Курох
Немного дик, согласен, но гвардейцы
Миладские горою за него,
Пусть утвердят в Миладе свой порядок.
Охота нам мешаться в их дела!
А видели бы Вы их на зачистках,
Мне как-то показали: после там
Бандитов не видать с полгода.

Клазомент.

Ты много врешь. Миладцев не сравнить
С твоими недоносками. Когда
Последний раз просил я лишь разведать
Селение в горах, спецназ геройски
Испепелил и женщин, и детей!
И чтобы вновь война не началась,
Я траур объявил по всей Бристине,
А командиров приказал распять.

Говорит нарочито вежливо.

На Вас пятно! Вы подвели меня.

Исов.( бурчит)

Прошу прощенья, увеличил смертность.
А все равно из этих деток
Одни безумцы вырастают,
И женщин родят их и родят.
В Миладе, царь, Вы сами разрешили
Ношение холодного оружья.
Попробуй, различи, кто не бандит!

Клазомент.

Министр мой, в Миладе нет заводов,
Машин, они живут в средневековье,
Общаются с Ураном в «Белом дыме»,
Их знания невинны.

Исов.

Кто бы знал,
О чем они ведут переговоры
С прародиной своей!

Клазомент.

Да мне плевать.
Пускай живут, мы так договорились.
Но у южан пошли поползновенья,
Чтоб отделиться даже от Куроха!

Исов.

Мне кажется, пустое…

Клазомент.

Как сказать!
А-а! (вздыхает) мы должны создать народ единый
Из всех прибывших граждан, понимаешь?..
И уранитам нужно объяснить,
Что рано или поздно им придется
Или лететь обратно на Уран,
Или признать родною эту землю.

Из гордости вели они войну.

Ходит по кабинету, несколько секунд молчит.

Я только дал разбогатеть народу,
И зазвучали сразу голоса
О несвободе, равенстве и — братстве!
Не знает меры буйный человек.
И все вина проклятых олигархов,
Которым мало шлюх, дворцов и яхт.

Исов.

По мне так лучше дикари Куроха.
Они за нас. Мы деньги платим им.

Клазомент.

А хватит денег? Скоро предстоит
Переизбрать правителя навечно.
Оговорился, на четвертый срок.
А хватит денег, спрашиваю я?
Ты главный мой помощник в общем деле,
Но я не вижу стоящей работы.

Исов.

По Вашему приказу я готов
Наручники надеть на мать родную.

Клазомент (машет на него рукой).

Устал я от тебя, от всех устал.
Вот только что учил телемагнатов,
Как правильно себя вести. Они
В глаза смотрели, глупо улыбались,
Благодарили, в верности клялись,
Намеки понимали с полуслова,
А только видел, каждый норовит
Понять, насколько нынче я опасен?
Силен ли я еще? О, негодяи.

Исов.

Втоэр Вам верен.

Клазомент.

Как же! (усмехается). Завтра мы
Проверим нервы "денежных мешков".
Собрание устроим, там пускай
Поделятся ворованным богатством
На армию, на двор…ты понимаешь.

Исов.

Хотите обескровить их?

Клазомент.

Болван,
Зови на завтра всех! И чтобы Нафтос
И Гойзефринд, и прочие прохвосты
Готовили бы золота, сейчас
Не расположен к шуткам я, ступай!

Исов.

На завтра. Понял.

Клазомент.

Всех оповести.

Исов.

Могли б, не собирая, разослать
Указ – и всё.

Клазомент.

Я – мог бы. Но народ
Соскучился по мне, и лицезреть
Правителя желает непременно.
По всем телеканалам показать,
Сколь я суров, общаясь с богачами. 

Министр, согласно кивая, уходит.

Стук в дверь.
Появляется слуга.

Слуга.

Втоэр к Вам.

Клазомент.

Кто?

Слуга.

Взволнован, весь дрожит.

Клазомент.

Зови ублюдка. 

Заходит Втоэр.

Клазомент.

Что теперь случилось,
Пришли просить…о чем?

Втоэр.

Мой господин!
Заботой Вашей жив я до сих пор,
Иначе ненавистники мои
Меня б давно сгноили... Господин,
Я должен рассказать Вам о ехиднах,
Которые плетут вкруг Вас интриги.
Измена, мой Правитель. Я сейчас
Услышал невозможное! Измена!
Затеяли нечистое. Хотят 
Местента–великана в Ваше кресло.

Клазомент.

Местента? Дайте письменный доклад,
Уж если Вы слуга мой, нет Вы друг!
От друга я хочу услышать слово,
Все напишите, вот бумага Вам,
А дальше Вам известно: что, когда,
И где, и почему? – сейчас пишите.

Втоэр.

Мой Повелитель... я - уже. 

Втоэр протягивает бумагу. Клазомент смотрит на него любовным взглядом.

Клазомент.

Отлично!
Благодарю, теперь Вы брат мне младший.
Я говорил Вам, что я Вас люблю?

Втоэр.

Я ради Вас…измена в государстве.

Клазомент.

Скажите казначею, чтобы выдал
Положенного за год…

Втоэр.

Господин!
Не надо денег, если Вы мне брат.

Клазомент разводит руками.
Втоер уходит.
Клазомент остается один.
Читает докладную записку.

Клазомент.

Соскучишься. Один смешней другого.
Доклад Первина это подтвердил,
В который раз опередил Втоэра,
И слово в слово, только имена
Переставляй местами в писанине…
Я их развел, как школьников (читает), детей.
Не ведают, что сам же я Местента
Влеку на царство. По закону я
Могу руководить лишь через срок.
Три срока отбыл. Нужен перерыв
На два-три дня – не больше, и Местент, 
Попрыгав здесь руководящим чином,
Отдаст обратно власть, и снова я
Еще три срока полных буду править,
Как это разрешается законом,
А там посмотрим, там мы поглядим!

Подходит к окну, смотрит в небо и угрожающе сжимает кулаки.

Для этого уродца я тяну,
Для этого тащу его к правленью,
Он посидит немного – и в отказ.
Мы так договорились. Если ж…он
Задумает остаться хоть на час
Положенного больше, прокурор
Уже нашел статьи для самозванца,
Из них педофилия и растрата
Казенного имущества на два
Повешенья потянут, а Местент
Ведь не кретин – и мы договорились…

Но он…кретин. Курох мне нужен в помощь.

Слуга.

К Вам дочь пришла.

Клазомент.

Зови.

Заходит Сепер.

Сепер.

Отец!

Целуются.

Сепер.

Ты звал,
А я сама хотела повидаться.

Клазомент.

Вновь за деньгами? Дочь, пора взрослеть.
Вопрос один решить мне нужно.

Сепер.

Папа,
что сразу деньги! И совсем немного,
С друзьями прогуляться мы хотим,
Развеяться…

Клазомент.

Пора тебе остыть.
Есть на примете у меня мальчишка,
Тебя он младше…очень перспективный,
Умен, богат и крови королевской.

Сепер.

Ты замуж предлагаешь мне?


Клазомент.

Ведь я 
Правитель, дочка, брак мне нужен верный.
С миладцами хочу я породниться,
Что скажешь о Маете? Парень славный,
Раз ты не против, совершим вояж
К разбойникам и все дела устроим.

Сепер.

Что?! Сын Куроха?! Замуж?! Но, отец,
Тебе известно…

Клазомент.

Дочь, я утомился,
Придурка своего забудь. Исов
Найдет себе отраду подешевле.
Не пара он тебе.

Сепер.

Как ты решишь.
Но мне с Исовом весело. Мает -
Ребенок.

Клазомент.

Все мы маленькие дети.
Ты что, желаешь выйти за Исова?

Сепер.

Смешно. Хотя его мне будет жаль.
Отец, но деньги…

Клазомент.

Завтра все получишь.
И будешь ты умна, как твой отец.
Посмотришь на него, он – на тебя,
Любовь любовью – но верней единство,
Учись, дочурка, мыслить планетарно.



Милада. Владения Куроха, подконтрольные Бристине. Эсселинские казармы.
Холмы. Пасмурно. Ветер.
Балестур – военный министр, Иргод – советник Куроха, Хоростур – глава южных поселений Милады, Мает – сын Куроха, начальник конницы «детей», Кобос – друг Маета, сын Балестура.
Воины стоят в строю. Свита Куроха. Балестур отходит от свиты в середину перед строем на возвышение. По периметру охранники включают приборы глушения, и сигналят, что можно начинать.

Балестур.

Здесь, в Эсселине, все мы собрались
По доброй воле, а не по закону,
Который мог бы применить Курох,
Но, уважая чувства уранитов,
Как младший брат, позвал вас в это день,
Чтоб рассказать дела, и – объясниться.

Все внимательно слушают.
Продолжает.

Я вижу наше будущее здесь:
Отряд Маета, года не пройдет,
И конница детей заменит взрослых!
Пора тебе, Мает, свергать отца,
Довольно он Миладой управляет!
Пора перенимать бристинцев нравы!

Сдержанный смех войска. 

Мает.

Пытался я, но мать
Меня готовит в книгочеи
И пирогами душит каждый день.
Я нежен стал, как юноша бристинский.
Силенок нет.

Кобос (сын Балестура, рядом с Маетом).

Я тоже упросил
Сегодня хоть на ужин не являться,
Сказал, что я голодным не останусь -
Отец меня накормит манной кашей!

Войско смеется. 

Балестур.

Я вижу здесь гвардейцев-ветеранов,
С закалкою Урана, и бойцов,
Родившихся в Миладе. Вижу я
Старейшин наших северных селений,
Кто поддержал Куроха. Вижу тех,
Кто в темные ущелья уволок,
Как волк ягненка, души уранитов.
Но рад я всем. Хорошей всем погоды.

Часть собравшихся начинает недовольно шуметь. 

Хоростур.

Не знай я твоего отца, мальчишка,
Закрыл бы рот тебе на полуслове,
Спесивец неба, даже в трудный час
Не можешь обойтись без оскорблений!

Огромный Балестур самодовольно и тупо улыбается и смотрит с вызовом
по сторонам.

Хоростур.

Мы дельного сейчас хотим доклада,
Пускай Иргод в деталях разъяснит,
Какие нам опасности грозят,
Что хуже тех, которые случились!
Ты точно наши чаянья подметил,
Скорей бы дети наши подросли!

Иргод хочет сказать слово, но его жестом останавливает Курох и подходит к Балестуру. 

Курох.

Известно, мы не как иные люди,
Повязанные родственною связью.
Мы – ураниты, будто из котла
Единого нам разливали кровь.

Я обращаюсь прежде к вам, южане,
Меня вы укоряли в том, что я
Людей своих не бросил в жерло смерти,
Но я хотел их жизни.

Хоростур.

Стыд и срам!
Слова такие скажет пусть бристинец,
А нам позор навеки…

Курох.

Я хотел,
Старик, молчи! Твоих я спас детей.

Хоростур.

И точно спас. Без чести, но живые.

Курох.

Не прошибить вас, темные сердца.
Но помните и вы - земля чужая
Бристина. 
Прав никто нам не давал,
Не разобравшись, сеять здесь разруху!

Хоростур.

Теперь разобрались мы?

Иргод.

Не во всем.
Но разобравшись, быть должны едины.
Нам враждовать сегодня невозможно.

Хоростур, подчиняется, кивает головой и садиться на свое место.

Курох.

В столице завтра ждут меня. Собранье
Назначено на полдень. Вызван я
Правителем. Повестка неизвестна.
Но знаем мы - страна разделена,
Расколота, два лагеря ведут
Борьбу – да так, что каждый нас зовет
В союзники. Не можем в стороне
Остаться мы. 

Волнение в войске.

Балестур.

Внимание, солдаты!

Вперед выходит Иргод.

Иргод.

Я с точки зренья денег…Клазомент
Уже отстроил зримую систему,
В которой континенты поначалу
Лишь отгружали в ВеБеэР сырье
За нужные товары и за пищу.
Тогда рискнули подойти к ядру,
И получить кристаллы, от которых
Питаются теперь планеты наши.
Все помнят, как со временем пошел
Приток умов. Бристина стала раем
Для тех, кто хочет мощью обладать
Финансовой, но здесь не утолить
Духовной жажды власти. Вот в чем дело.

Запрещены большие города,
Запрещено богатством выделяться,
Хоть миллиард ты можешь заработать,
Но тратить вволю только в ВеБеэРе
Разрешено. И богачи теперь
Хотят свободы, мало им достатка.

Не беспокоить также нас не может
Известная зависимость системы
От топлива в руках аборигенов.
Когда торговля перейдет в диктат,
Веселое случится. Это точно.

Не знаю я, кто прав из них, я вижу,
Что не одних себя они погубят.

Хоростур.

Но нам пока лишь Клазомент-правитель
Доставил две войны, когда могли
Не уступить, но! – кровь детей простили,
И разрешили бороздить отрядам
Бристинцев по Миладе.

Курох.

Не везде.
Не лги, старик. Рассердишь ты меня.

Хоростур.

Хоть в Эсселине можем мы собраться!
А вот Местент ничем не угрожает
Семействам нашим! Больше я скажу,
Приди он к власти, тут же расползутся
Материки, как раки, от столицы,
На островах сидящей, и тогда
Мы сможем показать всю мощь Урана.
Ведь нам сейчас носить разрешено
Оружие прапрадедов – мечи,
Какая честь! Нуждаемся мы будто
В их примитивных лазерах и пультах!
А как от Духа мы возьмем другое,
Попомнят нечестивцы час их злобы.

Иргод.

Прошу не забывать вас, что бристинцы
И мы, и вся планетная система
От корня одного пошли. Мы братья.

Балестур (бурчит про себя).

Далекая родня – как обезьяны.

Курох смотрит на Балестура испепеляющим взглядом. 
Тот, выпучив глаза, умолкает.

Курох. 

Ты, Хоростур, ты видишь далеко,
Но как умом своим понять не можешь,
Что только разойдутся континенты,
Пойдет дележ, война, и как победу 
Одержим в надвигающейся бойне -
Отравою вся изойдет планета.
Хочу я Клазомента поддержать,
Хотя бы мы остались несвободны.

Мает.

От имени Резервного отряда
Прошу я слова.

Балестур.

Говори, Мает.
Ты верный сын далекого Урана.

Войско стучит оружием, скандирует: «Уран, Уран!»

Мает.

Я слышал много раз, что на Бристину
Явились мы для блага. Как же так?!
Мы в войнах беспощадных виноваты,
Высокомерье наше – вот беда,
С которой воевать необходимо.
Нам не враги бристинцы. А Местент
Глупее сам себя - что невозможно!

Все хохочут. 

За кровь мы взыщем тем, что установим
Урана дух везде, настанет час.

Нам нужно напрямую объясниться
Пока есть время. Так всегда бывает,
Когда сидят в окопах войска,
Друг против друга, родственные в мыслях,
Но каждый опасается, что слова
Сказать он не успеет, и напротив
Сидящие уверены: противник
Ударит прежде мирного ответа.

Крики одобрения.
Курох удивленно смотрит на Маета.

Хоростур.

Мает – ребенок. Мы же понимать
Должны, что эта власть родит бездушье,
Когда она решает за людей,
Какой ей быть. И вот он весь вопрос:
Нам поддержать безвластие Местента,
Где будущего нам не просчитать,
Иль оказать поддержку автократу,
Который мнит себя владыкой мира.

Курох смотрит на него усталым взглядом. Хоростур успокаивается.

Хоростур.

Пускай, пускай Курох договорится
С правителем, но пусть еще услышит,
Что говорят другие на собранье.
Не надо сразу отвергать.
Нам не нужна тупейшая свобода,
Свобода духа нам нужна своя.

Понять бы им скорей, что от Урана
Исходит благо. Век нам их учить.

Балестур.

Так ни к чему мы толком не придем.
Чего вы расшумелись? Войско, смирно,
Сомкнуть ряды!
На месте наш Курох
Определиться сможет. Значит, завтра
Понятней станут явные угрозы
И явные миладцев предпочтенья.

Хоростур.

Пусть выскажутся воины, они
Определят судьбу голосованьем.

Иргод.

Кто за Местента, поднимите руки.
За варвара? 

Голоса разделяются примерно поровну, с некоторым преимуществом на стороне Местента.

Иргод. (Куроху) 

Я говорил тебе!

(воинам)
По древнему закону сам Курох
Решит теперь как признанный правитель.

Балестур.

Всем разойтись. Ответ узнаем завтра.

Расходятся.



Бристина. Стеклянный город. На улице, прилегающей ко дворцу Клазомента, трое ничем не выделяющихся из толпы людей. Наблюдатели из ВБР. 

Первый.

Люблю я этот город. У него
Есть… магия.

Второй.

Не чувствовал ни разу.
Я думаю, здесь правило контраста:
Чудовище, по нашим представленьям,
По всем проспектам должен был расставить
Не фонари, а виселицы. 

Первый.

Вы
Меня мудрее. Все же я люблю
Столичный город. Видите, с деревьев
Срываются семейства голубей,
И пролетая мимо небоскребов,
Купаются в лучах дневного солнца.
По стеклам тень их легкая бежит,
А горожане эти – те же птицы,
Клюют себе, и вдруг спешат, спешат,
Перебегают улицы, а в небе
Лазурная пустыня.

Третий.

Осень.

Второй.

Час
Собрание никак начать не могут.

Третий.

Куроха принимали олигархи,
Но Клазомент ничем не показал
Ни раздраженья…даже беспокойства.

Первый.

Зануды вы.

Второй.

Работать между тем
Прислали нас. Итак, борцы за счастье 
Пытались обольстить Куроха славой,
Которая достанется ему,
Как верному защитнику закона.
Усилили момент посулом денег,
Свободою, еще и запрещенных
Плодов: они мальчишек предложили
В утеху.

Третий.

Ясно, это весь набор,
Что уместился в бедных их мозгах.
Они других не знают развлечений,
И предложили все, какие есть.

Первый.

Из них один Первин лишь отмолчался,
Ни слова не сказал в поддержку дела,
Хоть налицо презрение Куроха
К собравшимся.

Второй.

Лихая голова.
Свое потом он скажет. Не сейчас,
Он ждет, когда Курох рассвирепеет.

Первый.

Зачем ему?

Второй.

Такая эта жизнь.
Течет себе неслышно, величаво,
Скучают люди, видя в красоте
Приевшуюся будничную скуку.
А если извержение иль буря,
Огнем испепеленные постройки,
Авария на ядерном заводе,
И прочее – тогда они не ропщут,
А к новостям прилипнут, как пиявки,
И кровь сосут – события. Увы.
Прекраснее всего для них цунами.

Первый.

Вы говорите, будто о животных.

Третий.

А кто они?

Второй.

Любители болезни,
Которую, как качку в океане,
Перенесет не всякий. Я скажу,
Здесь, на Бристине, бродит некий вирус,
Названия его никто не знает,
Из ниоткуда проникает в тело,
И благородный житель ВБР
Становится животным человеком.

Первый.

Известные симптомы.

Третий.

Вы о чем?

Первый.

О состраданье.

Третий.

Только не заплачьте.

Второй.

Потише вы... а вот уже вошел
В собрание правитель.

Третий.

Люди встали.

Первый.

Он говорит…

Наблюдатели с минуту молчат.

Первый.

И всё?

Третий.

Захлопнул папку.

Второй.

Вот образец, достойный подражанья.
Собрание закончено. Охрана
Из зала прогоняет всех в фойе.

Третий.

От стресса отойти.

Второй.

Передохнуть.

Третий.

Оленье стадо выслушало льва
На пастбище.

Первый.

Прошу Вас прекратить
Насмешки. 
Вы ведь…офицер Сатурна!

Второй.

Не горячитесь, это от стекла,
Залившего столичные кварталы.
Прозрачные дома тревожат душу,
Как будто параллельные миры
Открылись нам, в сознание проникли.
Советую, как только все закончим,
Пройтись по этим стареньким аллеям,
Что от дворца ведут через сады
К заливу. Там еще Вы не бывали?

Первый.

Когда!

Второй.

Пешком пройтись рекомендую.
Всю красоту природы в этом месте
Увидите. Песочные дорожки
Извилисты, - идете, как в пещерах,
Сплетенных из лиан, цветов, деревьев,
Подернутых безмолвием осенним,
И в глубине, и вдруг - дыханье моря,
Небес, и берег белого песка, -
Все в глубине прохладной возникает,
Как шар, все ближе, ярче.

Первый.

Вы меня
Бристину больше любите.

Второй.

Я старше.
Я молодость люблю (отечески хлопает Первого по плечу).
Но ближе к делу.
Вчера я получил приказ
От СамогО, чтоб больше наблюдали
Мы за Первином. Чувствует Владыка,
Что в нем подвох.

Третий.

Послушаем фойе.
В глубоких креслах. Курят. Недовольны.
У каждого глушилка включена,
И оттого они сгрудились в кучу
И говорят отрывисто.

Первый.

Так я,
Когда приказ, нацелюсь на Первина.
А отсылать послания мгновенно,
Не группируя?

Второй.

Сразу. Император
Работает вживую. Приступаем,
Серьезные помехи могут быть.

В фойе после собрания. В креслах сидят Гойзефринд, Нафтос, Местент, Курох, Первин, Втоер, Четрик и Скоп, глава администрации Клазомента.

Скоп.

Как я люблю доступность, ясность!
Минуты не ушло на весь доклад,
И коротко: шесть сотен триллионов
Перевести до вечера. Умеет!

Четрик.

Уж так он трясанул, как только он
Способен! Мне не больно. Мне - обидно.
За что?

Гойзефринд.

За преданность. 
Он обнаглел.
А мы, безумцы, снова промолчим,
А только денег ссыплем сколько надо
На армию и всю его родню.

Втоэр.

Зачем вы так! В бюджете дефицит.

Первин.

Ты это нам?! Да спутники Бристины,
Что запускаем мы по сорок в день,
И две войны миладские - все вместе
Не стоят половины этих денег!
Вы слышали?! Да будто мы жулье!
В такой манере!..

Втоэр.

Кто его поймет!
Я не уверен в этом…резок ты …

Скоп.

А главное, какими подлецами
Он выставил нас, черт, в прямом эфире
Перед народом. Пламенный герой
Проклятых богатеев приструнил
И увеличил жалованье бедным.

Продолжают говорить друг с другом оживленно. 
Нафтос встает со своего места, подходит к Куроху, садиться рядом с ним.

Нафтос.

Заспорили друзья, шумят.
Подумаешь! Я хоть сейчас пошлю
В казну всю сумму, даже не заметив
Ущерба никакого. Ну, а вы?

Курох.

Уже отправил – часть свою. Не больше (улыбается, показывает на карманном пульте произведенную оплату).
Я государство наше уважаю.

Нафтос.

Без вас, король, такая здесь тоска!
Столица утонула в ритуалах,
Поклонах, суевериях, а чтобы…
Такое что-нибудь!.. ведь ни за что.
У вас лицо живое! 

Курох.

По утрам
Я пью живую кровь. Бодрит.

Нафтос.

Сырую?

Курох. (разводит руками)

Я на диете. Этот лишний вес...

Нафтос.

Казненные?

Курох. (кивает головой).

Да, те, кому за тридцать.
От молодой - в ушах слегка звенит.
Предпочитаю пряность, но не буйство.

Нафтос.

Слова мужчины, крепкого в делах.
И мне приятно, что вы вместе с нами.

Курох.

Благодарю Вас.

Встает и  прохаживается.

Нафтос.

Дикий человек.
Хоть прихвастнул, а знаю, точно может
Живую кровь живого человека
Пить, словно воду, там у них, в Миладе,
Простые нравы. И богат, как черт.

К Куроху подходит Первин — отводит его в сторону.

Первин.

Пришли Вы, Вас просил об этом Сам.
Не терпит отлагательств наше дело.
Прошу Вас в гости, будет у меня
Тот, кто открыто Вас принять не может,
Вы сами понимаете, и лучше
Не ждать, когда закончится собранье –
Пустая речь давно пустых людей.

Курох.

Вам так легко на глаз определить
Наполненных людей от пустотелых?

Первин.

Я не на глаз.

Курох.

Понятно. Все – глупцы.
И Ваших мыслей тайных не постигнуть.
А я бы дал совет: и с дураками
Советоваться изредка. Бывает,
Обронят слово нужное. 

Первин.

Хотите
Чтобы я век потратил свой на них?

Предпочитаю все же не дружить,
Но дорожить вниманием - олигархов,
Пусть не мудры, но хорошо считают.

Дворец покинуть надо вам сейчас.
Я сам здесь не надолго, Вас найду
Я перед домом. Жду. Не подведите.

Уходит.

Курох (себе).

Как скажите! Придется подчиниться (кривит рот).
Я не блажен, но между нечестивцев
Сидеть мне не пристало. О Уран!
Но странно мне, что посланный - Первин.
Стал неразборчив в людях он под старость?

Курох незаметно покидает собрание.

Первин (Местенту).

Вы были удивительны сегодня,
А, впрочем, как всегда.

Местент.

Вы льстите.

Первин.

Нет.
Прошу поверить мне, народ вас любит.

Местент. 

А Клазомента?

Первин.

Он его боится.
С народа если все оковы снять
И объявить нежданную свободу,
Что более запретам не бывать
Ни в бизнесе, ни в отдыхе, ни в пьянстве,
К ногам склонится, будет целовать
Подошвы ваших царственных ботинок.

Местент улыбается.

Первин (Гойзефринду).

Я не один так думаю, вот Вы,
Скажите слово, что у Вас на сердце!

Гойзефринд.

Слепец не видит королем Местента.

Четрик.

Но что тогда правитель, как с ним быть?
Надеется он втайне от людей,
Что претендент два дня всего побудет
Над нами и в отставку вдруг подаст.
А если - нет, он заготовил дело,
Которое передадут «наверх».
Придется нам  с избранником расстаться.
В галактиках не любят педофилов.
Пока докажешь, сроки все пройдут.

Первин.

Так удалите дело.

Нафтос.

Как? Оно 
Висит почти на каждом сайте,
Но только не открыть его, а ключ
У Клазомента — в личной кодировке.

Скоп.

Тут сколько мнений, столько чудаков.
В момент, когда Местент взойдет на царство,
Мы сразу от питанья отключим
Бристину – кроме ядерных заводов, -
И файлы пропадут.

Втоэр.

А что с планетой? 
Вы шутите, да это же коллапс.
Ракеты, шахты, станции метро, 
Компьютеры, заводы, что еще…
Ведь это катастрофой нам грозит!

Скоп.

Вам не грозит, но вам грозит другое,
Когда не успокоитесь. Народ
Мы любим, верю, знаю наперед,
Любое испытание пройти
С таким народом можно! В ВеБеэРе
Произойдет авария – и вмиг
Напишут, настрочат, распустят нюни,
Мол, человек погиб, в отставку всех!
Мы ж до абсурда доводить не станем.
Потерпим, наводнения сойдут.

Местент.

Какие наводнения?!

Первин.

От ГЭС. 
Поверите, мильона два плотин 
Построено за годы на Бристине!
И атомных реакторов не меньше...

Местент.

Друзья мои, да что вы говорите!

Первин.

Вы руку жали извергу, когда
Он Вас принудил к этому, Местент,
Он без намеков дружески сказал,
Что похоронит вас и всю планету.
Скажу еще, попробуете Вы
Уйти сейчас от выбора бристинцев
И замыслу доверитесь злодея, 
Он все равно вас пустит с молотка.
А заодно и нас, и наши семьи.
Ведь не убийцы мы, но не оставил
Нам выбора диктатор.

Местент.

Как же быть?!

Нафтос.

Прибавлю я, доподлинно известно,
Что, победив, он разожжет войну
С ближайшими планетами, на это
Он собирает деньги, и тогда
Пощады нам не ждать. И вы смотрите,
От помешался будто на деньгах
И мировом владычестве.

Местент.

Придется
Считаете вы, жестко отвечать?

Скоп.

Согражданам мы раздадим таблетки,
Питающие лучше всякой пищи.
Не вкусно, но живым приятней быть,
Да и терпеть нам год один – не больше.
И главное - послать на ВБР
Доклад, что ни на миг не перестанут
Заводы наши отгружать сырье.

Первин.

За это не волнуйтесь, у меня
Есть выход к ним, так мы проголосуем?

Четрик.

Да план большой, но и большой убыток.

Нафтос.

Велик убыток, но и план велик.

Местент.

Я принимаю. Нет Куроха здесь (оглядывается),
А ведь миладцы вдоволь натерпелись
От изверга.

Первин

Мы справимся. Дикарь
Не нужен нам. Так мы проголосуем?..
Соратники! Теперь расходимся.


Через час в доме Первина. В укромной комнате на столе снедь, напитки.
Курох, Клазомент, Первин.

Первин.

Таких гостей и властных, и родных
Еще не принимали эти стены.
За вас я пью.

Поднимает бокал. Пьет.

И оставляю.
Секретность дела подтверждаю честью.

Клазомент.

Благодарю Вас, добрая душа,
Мы долго ваш уют не потревожим.

Первин уходит.

Клазомент.

Удивлены, что здесь я вас встречаю?

Курох.

Не знал я, что Первин столь близок вам.
Но как угодно.

Клазомент.

Он, конечно, близок. - смотрит на пульт.
По крайней мере, точно не дурак,
Чтоб рассекретить эту нашу встречу.

Хочу я неприятные моменты
Загладить между нами. Не пришлось
Нам говорить открыто. Вижу я,
Что склонны Вы понять меня, хотя
Миладцы кровь прощают неохотно,
Но я не мог пожертвовать Бристиной
Для странной воли вашего народа.
Я понимаю, это тяжело,
Но вы мудры, вы приняли решенье,
Которое людей и сохранило.
Вы родились в Миладе?

Курох (неопределенно пожимает плечами).

Где еще!

Клазомент.

Мне все равно, но ваши племена
Перебрались с Урана к нам, и Вы
Не видели жестокостей войны,
Той грязи нашей…больно вспоминать…
Я допустить повторно не могу
Погибели моей родной планеты.
Согласны Вы со мной? Сейчас скажите.

Курох.

Ведь невозможно жить ни ради мира,
Ни ради истребления людей,
А только ради истины.
Как в песне: 
«Великое рабов не признает,
Но увенчает лаврами свободных!»
И как достигнем мы пределов мира,
И утвердим повсюду свой порядок,
Кем мы предстанем сами пред собой?
Пустышкой? Кровососами вселенной?
Отцами, что таятся от детей
Своих, и спят с оружьем под подушкой?
Я за свободу, если Вы о том.
Нельзя прожить рабом великой цели.

Клазомент.

А на Бристине прежде говорили,
Что как к обеду ложка дорога,
Так и свобода дорога к обеду.
Сейчас же всласть накормленных сограждан
Ждут испытанья тяжкие, Местент
Грозит разрушить наше государство.
Он просто не умеет управлять,
Его мечты – бассейны и пиры
И полная свобода континентов.
Он повод даст к междуусобным войнам,
А Скоп-слепец верзилу уверяет,
Что от любви к нему все олигархи
Не могут спать, и не дождутся часа,
Когда настанет воля в их делах,
И облегченье сильное в налогах.
Тогда они деньгами закидают
Местента.
Как Вам это! Ведь не дети!
Я чувствую, что мне готовят приз.
Не верю я, что разум победит,
И устоять удастся…мне поддержка
Нужна Милады.

Курох вскидывает на него глаза.

Клазомент.

Да, я Вас прошу,
Но ради мира, а не ради крови.
Я Вас прошу помочь мне в трудный час. 

Курох.

Я присягал Вам. Только присягать
И поддержать Вас вдруг не по закону
Большая ЭТО разница…Правитель,
Что в ВеБеЭРЕ скажут нам на ЭТО?

Клазомент.

Законники. А что не по закону
Течет вся жизнь, того они не видят!
Мы топливо им гоним, вот закон!
Им все равно, кто станет здесь властитель,
Лишь только бы кристаллы шли и шли.

А я хочу владычества Бристины,
Когда мы сами будем диктовать
Условия другим… но близок час…
Поверишь ли, хочу я всем добра!

Курох.

И бедным, и богатым… не смешите.
Не Вашими устами говорить
Слова любви.

Клазомент (улыбаясь)

Злодеем я останусь
В истории? Пускай, но никогда,
Никто не скажет, что в мое правленье
От голода страдали бристиане.

Курох.

От тирании.

Клазомент.

Кто кого смешит?!
В ответ на Ваше доброе согласье
Свободы уранитам я не дам,
Но обещаю полную поддержку
Всем, кто о благе думает страны.

Сидят, задумавшись. 

Клазомент.

События растут не час, не два.
Но если Вы заметили, во многом
Жизнь изменилась. Веруете Вы?

Курох.

Не много пообещано Миладе.
Не больше пообещано бристинцам,
Мы будто мыслим с Вами как один,
Но между нами пропасть. Если кратко,
Желаю я, чтоб граждане хотели
Служить как люди и не для господ -
Для духа.

Клазомент.

Нет, не с ними и не здесь!
А ваш порядок – те же казематы.

Курох.

Помилуйте, я выхода не вижу,
За Вашими словами. Только кровь
Миладцев или жителей столицы,
Всех тех, кто глуп, по-Вашему – упрям,
Но захотел намека на законность.

Клазомент.

А для чего?

Курох.

Не надобно мне знать.
Но из того, что говорят сейчас
Начальники земель, я представляю,
Какой разврат людской, какое нравов
Падение случится в этот день.
И главное – гражданская война,
Последствия которой не предвидеть.
И потому …
Что ж, вот моя рука.

Гвардейцы наши выдвинутся в час,
Когда Вы позовете.

Клазомент.

Вот герой!
Я знал! Спасибо! А развел речей!

Делает жест указательным пальцем в сторону Куроха.

Миладец, ты… Уран тебе в подмогу!
Еще сказать, есть дело до тебя,
Но позже, да... 

Курох.

Что вам сейчас мешает?

Клазомент.

Мы свяжемся. Пошел я. Мир Миладе.

Курох.

И мне пора. Соскучился по дому.

Клазомент уходит. Появляется Первин.

Первин.

Я слышал разговор. (Показывает электронное устройство) Не возмущайтесь,
Его секретность — детская игра.
Вы можете назвать меня ищейкой,
Разоблачить, убить, но я скажу,
Я не бристинец, я из ВБР.
Был юношей заброшен я сюда,
Как лучший выпускник, считать, следить,
Ночей не спать, без пищи обходиться,
Но пресекать возможные конфликты,
И мне не платят денег, просто я
Воспитан на понятиях о благе.

Курох.

Сегодня все о благе говорят,
Послушаешь, и радуется сердце,
Настолько вдруг преобразились люди.
Вы? С ВБР?

Первин.

Вот ясный мой наказ:
Планета голосует за Местента,
А потому миладцы не должны
Покинуть эсселинские казармы.

Курох.

Но Клазомент и без меня опасен,
Местент его не сможет победить,
Хотя бы получил он голоса
Всей солнечной системы, ведь Местент
Ничтожество. 

Первин.

Я передал вам все.
Не подчинитесь, ввергните в войну
Бристину, тотчас лазеры спалят
Планету вашу. Шуток там не любят.
Всем надоел бристинцев злобный нрав,
Миладцы, знаю, будут человечней.

Курох.

Скажите, Вы, когда-нибудь видали
Верховного Правителя…какой он?

Первин.

Я был ребенком маленьким, я слышал,
Что на груди из платины щиток
Его обрамлен крупными камнями.
Они темнее ночи. Ночь в ночи
Из бриллиантов…но лица не видел.

Курох.

Скучаете по Родине?

Первин.

Удел
Таких, как я, - служить высокой цели.
Вы с нами или нет? Решайте, друг.

Курох.

Я слово дал. Что говорят о чести
Высокие?

Первин.

Честь – это жизнь, Курох.
А что гремит войною против жизни -
Бесчестие и клятвопреступленье.
Любое слово дОлжно брать назад,
Да поскорей, когда угроза жизни.

Курох.

Парадоксально мыслите, Первин.
Подобный вам, один уже в тюрьме.

Первин.

Что о Родоксе знаете Вы?

Курох.

Он
Со мною не общается, я к слову.

Первин.

Влияние свое он сохранил,
Хотя с него - кругом все сплошь охрана,-
И не спускают глаз. Он нам полезен.
Вот Вам пример, когда тиран жестокий
Казнит друзей ближайших. А за что?
Родокс был уважаем. 

Курох.

Все равно,
Кто уваженьем пользовался. Кровь
С небес дождем омоет оба стана.

Первин.

Вас Клазомент запутал, как ребенка,
И Вы на уговоры поддались.

Курох.

Чего же Вы мне сразу не открылись?

Первин.

Вы все же дети, добрые миладцы,
Хоть по утрам сырую пьете кровь.
Я думал, обойдется, но настал
Решительный момент.

Курох.

Я Вас услышал.

Первин.

Не бойтесь вы его, за нами - сила,
И ваш уклад мы тоже защитим.
Так как, вы с нами?

Курох.

Я перед приездом
На полном построении устроил
Голосование среди бойцов.

Первин.

Какие вы поставили вопросы?

Курох.

Смотрите сами (включает изображение)
Первин внимательно слушает все выступления.
Напрягается, когда доходит до голосования.

Первин.

Браво! Молодцы!
Теперь спокоен я, и ждет нас скоро
Победа. 

Курох.

Несомненно.

Первин.

А правитель,
Что он в конце беседы вам сказал?
Что он имел ввиду?

Курох.

Мне не известно.
Он карты раскрывает лишь в конце.

Первин.

Такой хитрец! Но мы его обставим.

Раскланиваются, Курох уходит.

Первин остается один.

Спроси меня, кто больше ненавистен
Мне сын Урана или Клазомент?
Ответа сразу я не дам! Не знаю!
О, сколько чванства, спеси! Ненавижу!
Миладцы мне и даром не нужны.
Их нужно изолировать. Они
Союзники диктатора по духу.
Законники! А выпадет мне случай,
Как тараканов их передавлю.

Милада.
Вайхила, жена Куроха. Мает.

Вайхила.

Ты меньше заниматься стал, Мает,
Не рада я, что ты проводишь дни
В казармах, ведь миладские гвардейцы
Тебе не пара, воины они,
А ты…

Мает.

Я тоже воин.

Вайхила.

Нет, сынок,
Престижно быть рубакою в Миладе,
Но ты рожден для большего. Скажи,
Когда последний раз ты заходил
В ученья зал и постигал науки?
Баталии закончатся, тогда
Что принесешь ты своему народу,
Которому не вечно воевать,
Ведь ураниты больше мудрецами
В галактиках известны. 

Мает.

С давних пор
И воинами – тоже. Балестур
Мне говорил, что мы сильней бристинцев,
И, притворившись, рано мы сдались.

Вайхила.

Ах, Балестур болтун! Ведь мы - пришельцы,
И свой закон хотели утвердить
Среди чужих. Отец твой это понял,
И потому войну остановил.

Мает.

Но до сих пор расколота Милада
На партии.

Вайхила.

Спроси у матерей,
Нужна ли им война, не у бристинских,
А даже наших женщин опроси,
И каждая ответит: в зал ученья
Пускай идут вояки-ураниты!
А женщины Урана поумней
Иного мудреца из светоносных.
Мы захотим, и мысли прочитаем.

Мает.

Скажи, о чем подумал я сейчас?

Вайхила.

Что любишь мать свою, и не в казармы
Отправишься сейчас, а в «Белый дым»!

Мает.

Люблю, но я

Вайхила хмурится.

Вчера я больше часа
Провел там!

Вайхила.

Где ?

Мает.

Под праздничным Ураном.
С мною говорил один старик
О том, как мир устроен.

Вайхила.

Видишь, сын,
От них, бывает, слова не дождешься,
А на тебя вниманье обратили!

Мает.

Да, только не успел всего узнать,
Когда хотел подробно расспросить
Я об отце, чудесный дым исчез.

Вайхила.

Да, как всегда... А что еще узнать
Хотел бы ты?

Мает.

Историю народа.

Вайхила.

Во время посвящения узнаешь.
Остался месяц — меньше, «Белый дым»
Не любит нарушения Устава.
Они тебе расскажут.

Мает.

Ты сама
От знания меня сейчас отводишь,
А после говоришь...

Вайхила.

Ну, если вкратце,
История вселенной началась,
Тебе известно это, я надеюсь,
Когда земляне разом научились
Перелетать с планеты на планету,
Перенося с собою установки
Для атмосфер. И вскоре, как фонтаны, 
Забила жизнь ключом, и на Уране,
И на Сатурне, всюду жизнь возникла,
От прежнего ничем не отличаясь...

И начались ужасные сраженья
В системе солнца, люди – это зло,
Но оторвавшись все же от Земли,
Услышать космос слухом одиноким
Они смогли — и сделались ДУШОЮ.

Да, вечный космос примирил сердца,
И все, что есть, планеты подписали
Тогда закон о новом государстве.

Вселенная Божественного Разума -
Так назвались космические люди.

Но на Земле мириться не хотели
Между собой владельцы континентов.
Еще одна произошла война...
Потом по ним ударили с Сатурна,
Как приказали в центре. Люди – зло.

Но от Урана благо! С первых дней
Мы стали понимать свое призванье
И посылать отряды на миры
По утвержденной в ВБР программе.

Итак, мы оказались на Бристине,
Когда она пережила погибель,
Когда Землей ее уже не звали.
Но выяснилось, здесь не так легки,
Нет так свежи посланники Урана,
Мы медленно растем, но всякий раз,
Любой миладец видит: он в сраженье,
И в разговоре, и в любых делах
Заметно превосходит бристиан.
Сравни, всего нас больше миллиона,
А ничего поделать не смогли 
Их миллиарды…если бы Курох
Не принял вдруг (задумывается) известного решенья...
Он отказался от поддержки центра
И подчинился воле Клазомента.

Мает.

Возможно, не могли мы победить,
Не уничтожив полностью планеты.

Вайхила.

Скорее, так. Но видишь, до сих пор
Южане упрекают...

Мает.

Ты южанка?

Вайхила.

Наполовину. Это ни при чем.
Мы родственны по духу, не по крови.

Мает.

А почему Милада? Что за имя?

Вайхила.

Сестру Куроха звали так, малышка
Погибла от ракетного удара
Со стороны Сатурна. Та случайно
Ушла от цели. Он с тех самых пор
Не дружелюбен к странам ВБР,
Хотя и признает их правоту,
Но гибели сестры простить не может.
Милада – имя нежное, «цветок
У голубой воды» - по-уранитски,
Примерно так. Родной язык забыли
Мы отчего? (Вздыхает)

Мает.

Скажи, так мой отец
Он чистый уранит?

Вайхила. 

И в «Белом Дыме»
Нет полной информации о нем.
Я здесь с ним познакомилась.

Мает.

Хочу я
Быть на него похожим,
Мой отец
Великий воин.

Вайхила.

Брось ты. Знаю я,
Что вы, мужчины - слабые созданья,
Как будто вы для женщин лишь живете,
И подвиги свершаете для них,
А нам, сынок, не надо приношений,
Мужчин мы любим, как своих детей,
А от детей не нужно доказательств
Любви. Сынок, не нужно воевать,
И похваляться ловкою победой.
Нам это все равно, поверь, Мает.

Мает.

Ну, ладно, пусть, ты только не печалься,
Так что там дальше про переселенье?
Подробнее. Последним был Меркурий?
А Солнцем как смогли мы овладеть?

Вайхила.

Додумался до этого ТемАрис,
Он прочитал, что в древности Земли
Был эпизод, когда открыли льды
Тогда еще замерзшей Антарктиды,
Но не могли пройти к материку,
Мороз ломал и кости, и железо.
Так вот нашли, что есть один период,
Не знойным летом, нет, а в холода,
В те дни как раз слабеет Антарктида,
И корабли прошли, минуя лед.

Противоречье это взял в основу
ТемАрис, он тогда предположил,
Что и на солнце некий есть период,
Когда оно пылает все сильней,
Но можно проскочить и не погибнуть
В момент особых вспышек на светиле.
И он тогда же и предположил,
Что вся поверхность Солнца не пылает
А свет его рождается над ним.

Он за неделю смог все рассчитать.
И корабли отправились с Сатурна.

Я там была. На Солнце хорошо.
Я на Уран  уехала б отсюда.

Мает.

Я тоже бы хотел...но мне пора
Меня напарник ждет - пофехтовать.

Вайхила.

Напарница тебя ждала б! Иди,
Сынок, и да спасет тебя Уран.

Мает выходит от матери и встречает на улице Айфелу (дочь старейшины южных
селений).

Айфела.

Привет. Теперь уж ты освободился?
Я жду тебя, а тот собрат твой глупый
Сказал, что я уродина! Слыхал?

Мает.

Он пошутил.

Айфела.

Еще сказал, что я
Тупа, как все девчонки-уранитки.
Зато он сам - святое совершенство,
И все умнеет, делая вот так:

показывает рубящие махи мечом, приговаривая «ух-ух»)

Мает смеется.

Мает.

Кобос мне друг. Узнай он, что над ним
Я посмеялся, не простил бы мне.

Айфела.

Нарочно я тупице расскажу,
Я представляю, как такая рожа
Вся покраснеет.

Мает.

На меня не злись.
Ведь я тебя считаю очень умной.

Айфела.

Скажи, еще что знаешь про меня?

Мает.

Что ты красива.

Айфела.

Я тебе не верю.
Не верю, что ты тронулся умом,
А в зеркало и я смотрюсь. Куроху
Скажи, пускай издаст указ отдельный,
Чтобы не видеть лиц своих уродкам.

Но в зеркала уродины глядят
Не реже симпотяшек и красавиц.

Мает.

С чего взяла ты?..

Айфела.

Вот! А это видел? (показывает скулу)

Мает.

Там родинка. Так ты из-за нее?

Айфела.

А разве не достаточно...

Мает.

Кобосу,
Скажу, что ты и впрямь глупа не в меру.
Хоть и красива.

Айфела. (смеясь)

Так ему и скажешь?

Издалека слышится шум, возбужденные голоса, крики военных команд. Айфела и Мает осматриваются по сторонам. Из-за угла ближайшего дома выбегает Кобос.

Кобос.

Искал я вас, целуетесь? Ну-ну!
К нам гости дорогие! Пять минут
Как появился царь наш. Вдруг за ним
Правитель с дочкой! Просто обомлела
Курохова охрана! А Сепер
Красавица такая! Вы идете?
Довольно прохлаждаться, голубки.

Айфела.

Получишь, негодяй!

Замахивается на Кобоса плеткой.

Мает.

Вот так дела!

Кобос.

К тебе домой идут они, очнись!
Уйми свою разбойницу.

Айфела.

(Кобосу) Ну, знаешь!..

Кобос строит Айфеле рожу. В это время из-за угла дома выходит толпа уранитов с Курохом и Клазомент с Сепер и личной охраной в голубых костюмах.

Клазомент.

Где наш боец?

(Куроху)

Ты познакомишь нас?

Курох.

Приветствуй, сын, правителя, как должно.

Мает.

Я Ваш слуга.

Мает кланяется. Айфела тоже совершает поклон.

Клазомент.

Польщен, польщен! А ты (Айфеле)
Кто будешь, прелесть?

Айфела.

Дочка Хоростура.

Клазомент.

О" Воин знаменитый. Ты - Айфела?

Айфела кивает.

Клазомент.

А я привез вам дочь СВОЮ, она
Милады не видала. Ты, Мает,
Ей покажи центральные кварталы,
Но коротко, где ваших нет бандитов.

Мает.

Мой Государь, какие здесь бандиты!
А даже если б все они явились,
Мы можем жизнь отдать…

Клазомент.

Не надо жизней. 
Хочу я, чтоб дочь была жива,
И ты с друзьями здравствовал.

Сепер.

Отец.
Мы сами разберемся. Да, Мает?

(Айфеле)
Вы, милая, не будете в обиде,
Что я на время заберу у Вас
Воителя? Верну, я обещаю.

Айфела смотрит на Сепер.

Курох.

Я приглашаю всех пройти в мой дом.

Клазомент.

Хозяину послушен Император.

Айфела уходит от толпы гостей прочь, Кобос тоже, но успевает скорчить ей гримасу. Гости вместе с охраной заходят в дом Куроха. Охрана Клазомента перед входом коротко сканирует округу и небо, и спокойно проходит в настежь раскрытые двери. На улице остаются Мает и Сепер.

Мает.

Что показать? Здесь все не как у вас,
Дворцы не высоки, но аккуратны.
Мощеные дороги, в парках тень...
Чем Вас развлечь, что любите Вы?

Сепер.

Дома
От развлечений тошно,  да и чем
В деревне вашей можешь ты развлечь
Меня, не знаю, хочешь, покажи
Как ты мечом владеешь, если хочешь.

И говори мне «ты», я не стара.

Мает.

Неловко, Вы принцесса.

Сепер недовольно хмурит лицо.

Мает.

Ты…принцесса.
А для мечей...напарник нужен мне.
Я позову кого-нибудь.

Появляется Кобос.

Мает.

Ты что?

Кобос.

Хотел спросить, осталось пять минут.
Мне выводить отряд на построенье?

Мает.

Нет, объяви им выходные дни,
Пусть по домам расходятся, но ты
Возьми мечи, желает наша гостья
Увидеть, как сражаются в Миладе.

Кобос.

Сейчас. Я мигом.

Убегает.

Сепер.

Он тебе под стать.
А сам-то что ты любишь кроме схваток
И марш-бросков?

Мает.

Я честь люблю и славу,
Когда кругом все славны и честны,
Пусть будет битва трудная, театр,
Спортивная игра, - мне безразлично.

Сепер.

А в женщинах?

Мает.

Об этом я не думал.
Вы не похожи. Этим интересны.

Сепер.

И только! (хохочет)

Появляется Кобос с мечами и доспехами.

Кобос.

Я пришел.

Мает.

Сказал в отряде,
Что могут отправляться по домам?

Кобос.

Конечно. Все хотели посмотреть,
Как будем мы…но я им пару слов
Сказал, как я умею!

Мает.

Молодец.

Надевают доспехи, берут мечи.
Мает проигрывает первый бой, оказывается на земле.
Бьются еще раз. Мает побеждает, но в следующей схватке Кобос оказывается ловчее, и Мает пропускает оглушительный удар по шлему. Стоит ошеломленный, опустив меч. Поднимает левую руку, признавая поражение.

Сепер.

Какой прекрасный воин. Я хочу
С ним тоже биться.

Кобос. (радуясь победе).

Вы? Но, госпожа,
Вы женщина.

Сепер.

Мает, от скуки я
Порой верчу мечами. Одолжи
На время мне клинок твой.

Берет у Маета меч и щит, надевает доспехи.

Сепер.

Так начнем?

Наносит неожиданный удар.
Кобос защищается нехотя, но, пропустив удар, начинает рубиться всерьез.
Сепер укладывает его на землю.
Бьются еще раз. Сепер снова побеждает.
Кобос свирепеет. Но Сепер валит его на землю, приставив клинок
к шее Кобоса.

Сепер.

Как видишь, воин, я боец не слабый.

Кобос отводит клинок в сторону, встает, удивленный случившимся, расстроенный.

Мает.

Ты только с тренировки, извини,
Я утомил тебя сегодня. В этом
Причина поражения, Кобос,
Вот завтра будет бой – не как сейчас.
Нам обещает спарринг твой отец.
Про этот бой — ни слова. Обещаю.

И ты молчи (к Сепер).

Кобос.

Подумаешь. На бабу
Рука не поднялась...

Сепер.

Иди, иди.
Ты как с принцессой вздумал говорить?

Кобос.

Простите, государыня.

Сепер.

Не стоит.

Кобос бросает меч, уходит.
Мает обращается к Сепер.

Не ожидал от Вас я…от тебя,
Ты наших женщин половчее,
Но не владеешь силой, побеждать
Детей нельзя. Кобос душой - ребенок.

Сепер.

И что с того? Попроще рассуждай.
Ты просто слаб, и слабо говоришь.

Мает берет меч.

Мает.

Я атакую. Можешь – защищайся.

Легко обезоруживает Сепер.
Бьются снова. Сепер падает, ее меч и щит разлетаются в разные стороны. Та взбешена. Хватает меч и бросается в прыжке на Маета.
Но тот вновь сбивает ее на землю, становится перед ней на одно колено. Острие меча возле ее горла.

Мает.

Кто первый выковал клинок железный,
Железною была его душа.

Сепер. (изумленная смотрит на него)

Мает.

Воистину, жесток он был и груб,
Ведь начались свирепые сраженья!
Тогда открылся к смерти близкий путь.
Мы на себя самих вдруг обратили
Оружие – защиту от зверей.

Сепер.

Богатства то вина. Когда на стол
Мы ставили из дерева бокалы,
Не знали войн, ни крепостей, ни вала,
Стада паслись спокойно! Сколь прекрасной
Казалась бы мне жизнь тогда, доспехов
Не знал бы я , а ныне грозный враг
Влечет людей на новую войну.

Сепер умокает.
Мает, удивленный, убирает меч, подает ей руку в железной перчатке, поднимает.

Мает. 

И носит он копье, что поразит
Меня под сердце. О родные Лары,
Хранили вы меня, когда я бегал
У ваших ног младенцем…

Сепер.

Да, младенцем…
Тебя я представляла…но откуда
Ты стих Тибулла знаешь? На Уране
Читают книги древних бристиан?

Мает 

Немного образован я. Когда
По материнской просьбе посещал
Ученый зал, любил я слушать эти
Стихи. Они понятны мне.

А ты...заранее прознала
что я люблю мечи и песни древних?

Сепер ( с улыбкой)

И сутки напролет тренировалась,
А, отдыхая, предавалась музам,
Чтоб поразить тебя при первой встрече.

Хотя, признаюсь, если бы я знала,
Что ты такой, и вправду я б искала 
Возможности очаровать тебя.
Но нам пора, большие короли
Хотят увидеть принца и принцессу.

ЧАСТЬ 2.

Спустя неделю
Бристина. Исов в приемной Клазомента.

Исов.

Не знаю, что и думать. Донесли
Мне вести небывалые. Правитель
Бристинцев кровь решил смешать с миладской.
Смешать, смешать. И так он замутил
Дела, как ветер, что мешает листья
Опавшие с осенней грязью. Вдруг
Багровые, летящие по ветру,
Скользящие по мокрому стволу,
Как души вдохновенные – и в грязь.

Всегда любил он пошлые коктейли,
И сам не жил, и не давал другим,
В особенности тем, кто был ему
До гроба верен! Вся его любовь –
Безропотных губить. И разве я
Претендовал на царство, что Сепер
Он отдает глумливому мальчишке?
А как же я? Меня из высших целей
Он предает? Похоже на него.

Входит Клазомент.

Клазомент.

А! Ты пришел! Я только от гостей.
Чем ты расстроен? (всматривается)
Брат, да ты рассержен (улыбается),
Да так, что не приветствуешь меня,
Как надо бы военному министру!

Исов.

По приказанью прибыл.
(прикладывает руку к голове без фуражки)

Клазомент.

К голове
Пустой мы не прикладываем руку.

Исов.

Расхожее известно заблужденье,
Что стоит шапку знатную надеть,
И сразу ум появится.

Клазомент.

Да ты
Огонь, вулкан! Неслыханная дерзость!

Исов.

Я о Курохе.

Клазомент.

И на том спасибо.
А чем тебе не угодил Курох?
Хвалил его ты прежде.

Исов.

Уранит
И вправду метит к трону подобраться.
Я слышал о помолвке.

Клазомент (делает притворно участливое лицо)

Вон ты что!
В дела любви не лезу…дочь моя
Свободный человек. Не мне решать,
Кто ей опорой станет в бренной жизни.
Я сам расстроен, зная о любви
Твоей к Сепер. На миг мне стало больно,
Но я потом подумал, что мужчинам,
Как мы с тобой воякам хоть куда,
Нам не пристало хныкать из-за бабы.

Исов.

О дочери своей Вы говорите.

Клазомент.

А хоть бы и о ней. Она не баба?
Пока в соку – напоминает розу,
А выйдет замуж да родит детей –
И все очарование пройдет.
Беременная роза! Что ужасней
Увидишь в жизни! Только слабость мужа,
Раскисшего от девичьего взгляда,
Им позволяет вровень с нами быть.

Хотя сказал ты, что была помолвка?
Всего мы прогулялись! А с Сепер
Сам говори о нежностях. Тебя
Позвал я не для этого.

Исов.

Помолвка
Не состоялась?!

Клазомент.

Вот же ты заладил!
Ну, встретилась она с сынком Куроха!
Что из того! Тебе я о другом
Поведать должен. Подготовь приказ
Ровняющий в правах миладцев с нами.
Я в нужный час их призову.

Исов.

Простите,

Моим бойцам не верите вы?

Клазомент.

Я
Всем верю.

Исов (отрешенно)

Ясно. Я еще министр?

Клазомент (подает ему бумагу)

Ты лучший друг мой. Помни, я правитель,
Ты правая рука моя, мы думать
Должны о государстве день и ночь.
Спроси меня, как умерла моя
Супруга, а, ну, разве хоть одна
Прельстила сердце злого старика,
Что не из камня сделано? Ты знаешь!

Исов кривит рот.

Клазомент. (еще более утвердительно)

Но всю любовь я отдаю Бристине,
Народу, краю, где я был рожден,
И где изведал счастие и беды!
Из-за Сепер ты вздумал горевать,
(переходит на патетику)
А об Отчизне горевать не думал!

Исов.

Горюю (с иронией). И люблю. Что в ней любить,
Когда она своих не любит граждан?

Клазомент.

Не разобрался с женщиной и – вот!
Вояка вдруг становится философ.
Вы сговорились нынче?.. Слово в слово
Мне человек один…как грустно знать,
Что всей великой жизнью управляют
Ничтожные желания. Но будет,
Ступай, ступай, нет времени у нас.
И это мой министр обороны!
Ну, ты идешь?!

Исов.

Иду. Я все исполню.

Уходит.

Айфела и Мает. Милада. Айфела гуляет по улице, проходя мимо витрин
магазинов.
Мает подходит к ней.

Мает.

Привет! Тебя не видел я неделю.

Айфела.

Где ты хотел меня увидеть? Я
В казармах не живу.

Мает.

Ревнуешь ты.
Хотя не вижу повода.

Айфела.

Неделю
За юбкою Сепер бежать собачкой,
Ни разу мне и вести не подать –
И говорить о поводе? 

Мает.

Она
Царевна…я не мог, как сын Куроха…
Айфела, я хотел тебе сказать...

Айфела.

Я слышать не желаю слов твоих
И видеть не хочу тебя отныне.
Ты ослеплен, пускай и я ослепну,
Я сделаюсь глухой, - не будет хуже,
Куда мне до царевны бристианской!

Мает.

Со мною ты строга, того не зная,
Что у меня обязанности есть
И командира юношей и...сына.
Забыла ты, что сын я короля,
И должен поступать по этикету,
Когда

Айфела.

Тебе милее этикет.
Меня ты не обманешь. Ты влюбился.

Подходит охранник.

Охранник.

Вас требуют.

Мает (Айфеле)

Вот видишь. Ухожу.

Айфела.

Я поняла. Люби меня хотя бы,

Как брат сестру.

Мает.

Люблю намного больше.

Уходит.

Айфела.

А лучше бы меня возненавидел.

Сепер перед своим домом. От дома тянется аллея.

Сепер.

Мне тридцать лет, а вспомнила я мать.
Сейчас бы на груди ее рыдала,
Не в силах слезы эти объяснить.

Хочу одной побыть я, вид других
Мне тягостен, увы. И я из дома
Бежала бы, куда глаза глядят.
И каждому, кого б я увидала,
Я рассказала…нет, не рассказала…
Он, как дитя и муж одновременно.
Так сердце бьется, будто бы под ним
Я плод любви ношу…

Зачем он ей?!
Девчонке-уранитке! Ей всего-то
17 лет! Найдет себе супруга,

Могу я в этом деле и помочь,
Приятелей известных у меня –
Бери любого! 

Что это за блажь,
Желать того, кого желаю я!
Смотри!
А интересы государства!
Девчонка в них не смыслит ровным счетом
Ни капельки.
Мает. О мой Мает!
И за бессмертье не отдам его.

По аллее спешит служанка.

Служанка.

Идет он к Вам, желая объясниться.

Сепер. (рассеянно)

Кто? Что?

Служанка.

Исов. В парадное одет.

Сепер.

А, он! Зови, не говорит, зачем
Явился вдруг? зови же, пусть проходит.
Тем лучше для меня и для него.

Подходит Исов.

Исов. (мрачен, внимательно смотрит на Сепер)

Правитель за глаза меня глупцом
Зовет, и ты считаешь – я простак.
Но сколько есть во мне ума, я вижу,
Что зря пришел.
Не мог дождаться часа.
Так колыхалось сердце, будто я
Одно лишь сердце, полное несчастья.
Бежал. Пришел. И вот – твои глаза.
Я вижу, зря пришел я, зря пришел.

Сепер.

Прости меня, но я не понимаю.
Ведь ты министр, и вдруг такая слабость?
Отечество в опасности!

Исов.

Я слышал
О пользе государства и о благе.
Твое лицо увидеть я хотел.
Теперь прощай.

Сепер, нет, ты скажи,
Ты влюблена в Маета? Это правда?

Сепер.

Женой его законной стану я.
Надеюсь, наша дружба, мой Исов,
Помехою не станет мне?

Исов (отрешенно)

Не станет.

Сепер.

Прости, что огорчила. Это все?

Исов (откланивается с каменным выражением лица)

Сепер уходит в дом.

Исов.

И все. Знакомый почерк. Словно подпись
На приговоре. Как они похожи
С отцом и любишь их, и ненавидишь.
Погладят, успокоят – ты у ног
Их вертишься, как добрая собачка,
А стал не нужен – с глаз долой, но вслед
Твое изгнанье здраво объяснят,
Что высшей цели стал прекрасной жертвой,
Что эта честь не всякому дана.

А мне довольно. Пешка ожила,
Вдруг человеком сделалась фигурка.

Уйти, сокрыться, лучшего удела
Не вижу я. Зачем же так со мной?

Я чувствую, что слаб. Но слабость сердца
Стыда, быть может, лучшее дитя.

Я должен сообщить…меня не ждут…
Забыли обо мне...и я не вспомнил.

Удаляется.


Курох дома. Он, его жена (Вайхила).

Курох.

Не знаю я, что делать мне. Жена,
Тебя не часто я обременял
Заботой о народе, но сейчас
Мне нужен твой совет, скажи, что делать?

Вайхила.

Случилось что-то дивное? Чего
Нам ждать, бежать, поднять скорей знамена
Как паруса, а ветра нет и нет?

Курох

Бывает, кто сложны в своих расчетах,
На практике они простые дети.
Ты знаешь, это куколки такие,
Они давно не думают – считают,
Сюда пошел – ответ получишь этот,
Того ударишь – этот даст ответ,
Убьешь иного – деньги потекут,
Но не к тебе…Предашь – получишь славу.

Так вот представить если, что людей
Нет среди них, а только лишь машины,
И если рассчитать мне, как они
Считают: ход на ход (я дальше вижу),
Бристину ждет коллапс, конец, погибель.

Во всем послушны были мы, но вот
Приказ пришел мне поддержать Местента
Из ВБР. Сказали, что сожгут
Планету, если мы не подчинимся.
И Клазомент поддержки нашей ждет...

Вайхила. 

О если бы могла в твои проникнуть
Я мысли! Ты, к тому же, позабыл,
Что разница меж нами в сорок лет
Иль много больше, нет, никто не знает,
Хотя твой вид обычный для миладцев,
Что выглядят годов своих моложе.
По строгому закону до сих пор
Я о тебе не знаю ничего.
Все говорят, родился ты в Миладе,
Но где твой дом родной? Никто не знает.

Курох.

Так будь и впредь достойной ураниткой, 
Вникай во все сама и на вопросы 
Супруга отвечай.

Вайхила.

Зачем тебе?
Мышленью государственному учит
Правитель нас. Мы даже есть не можем,
Не думая о пользе государства.

Когда планету угрожают сжечь,
По Клазоменту: нужно нам его
Предать. И сохранить инфраструктуру.

Курох.

Жена, жена! Смеешься ты напрасно.
Я представляю, что потомки скажут, 
Что я не только предал свой народ,
А ради мира предал Клазомента,
Не много ли предательств я свершу,
Для одного простого человека?

Вайхила.

Не дам тебе совета я… иди
К тем, кто войны не хочет. Об одном
Еще тебя просила бы, о сыне.
Свои дела великие свершая,
Дай нашим детям жизнью насладиться,
Их огради от битвы.

Курох.

Не волнуйся.
Миладе я потомство сохраню.
Я думаю и день и ночь, устал я,
Прилягу.

Вайхила.

Отдыхай. Чтоб ты ни сделал,
С тобою я.

Клазомент.

Я знаю.

Вайхила.

Добрый час.

Уходит.

Курох.

Иль правду говорят, что жены наши
Читают мысли? В это я не верю,
Но иногда мурашки вдруг по коже,
Когда она внимательно глядит,
Как на ребенка, словно мать моя.

Входит Иргод.

Иргод.

Как ты считаешь, после полноценной
Победы, сколько времени Местент
Пробудет королем?

Крох.

Не больше суток.
Первин его сожрет.

Иргод.

Тогда я шлю
Правителю послание, что в час,
Когда начнут они голосовать,
Я окружу гвардейцами дворец.
Пускай своих людей не привлекает,
И поклянусь Ураном.
Ты не против?

Курох.

А может...

Иргод.

Нет, ты знаешь Клазомента.
Он не оставит никого в покое,
Уж лучше нам его сейчас убрать,
Чем он вселенную проткнет, как шарик.

Курох.

Договорились. Объясни Маету.
Пусть движется на юг. Его отряды
По стати, по повадкам боевым
Похожи на гвардейцев, сам же здесь
Столицу подготовлю к обороне.

Отправишь приближенному агенту
Как только обстановка прояснится,
Пусть сообщит тому, кто победит,
Тому, кто совершит переворот,
Что армия моя ушла со мной.

Зато столица будет без защиты,
И если уничтожить «Белый дым»,
Беспомощны окажутся миладцы.

Иргод уходит.


По всей Бристине идет электронное голосование. В собрании присутствуют все
видные представители власти. На табло изображения нескольких кандидатов. Практически по всем областям с явным перевесом побеждает Местент. Под аплодисменты зала он поднимается на трибуну.

Местент.

Свершилось то, о чем мечтали вы!
Не я – зачем мне бренное служенье
И заточенье в четырех стенах
Среди бумаг: приказов и отчетов?
Не лучше ли вести мирскую жизнь
Среди друзей и наслаждаться счастьем!
Но – долг позвал, меня позвали вы,
И из любви – не смог я отказаться.

Все аплодируют. Клазомент встает и аплодирует стоя.

Клазомент.

Достоин ты любви народной, жаль,
Что вдруг уходишь скоро…Слышал я,
Что два-три дня останешься у власти,
И в ВБР на островки планет,
Куда любил ты прежде полетать,
Развлечься средь диковинных существ,
Попить водицы сладкой…словом, жаль
Что ты уходишь, друг мой. Я скорблю.
Ведь это значит, снова предстоит
Мне одинокий мир казенных комнат,
И тяготы правителя Бристины.
Ведь по закону прежний император,
Как не захочет власти победитель,
Вернуться должен…дико я устал,
Но дай же мне обнять тебя, гуляка!

Зал начинает потихоньку недовольно шуметь. Раздаются голоса: Что здесь
происходит? Что за спектакль? – Клазомент с презрением смотрит на подавших
голос, как на приговоренных к смерти.

Клазомент.

Я в оперном театре? Голосов
Таких не слышал прежде, ну-ка, спойте
Покамест я в хорошем настроеньи.
Ты! (указывает пальцем на Нафтоса)
Встань и пой!

В зале наступает тишина.

Нафтос (растерянно поднимается)

Правитель…я…

Резко поднимается Первин, делает знак. В зал входят военные и арестовывают Клазомента. Охрана делает вид, что не замечает происходящего.

Клазомент.

Измена?! 

Первин.

Не глуп Курох, чтоб поддержать тебя.

Клазомент.

Предательство! 

Местент.

Молчать. Я – император,
Каким меня сейчас избрал народ мой,
Я всенародно избран! Клазомент,
Ты странные слова здесь произнес
Среди мужей великих и прекрасных,
Затравленных правлением твоим,
Но кончился период деспотизма.
Теперь правитель я. Вот мой народ

(показывает на собравшихся в зале).

А у тебя поддержки нет отныне.

Клазомент.

Ты трупом хочешь стать? Ты будешь им,
Но для начала разве педофилом,
Каким тебя запомнят в этом мире,
Плюс, негодяй, злодейским казнокрадом.

Скоп (тихо по связи).

Включайте аварийное питанье
И сразу замыкайте сеть планеты.

Включается аварийный свет и одновременно электрическое питание повсюду пропадает.
Планета погружена во мрак.

Скоп.

Охрана, уведите Клазомента.

Охранники надевают правителю на голову мешок. Тот пробует сопротивляться, но бесполезно. Его уволакивают.
Местент радуется, как ребенок. К нему бросаются, поздравляют.

Местент.

Ура! Ура! Где Нафтос, милый друг?

Нафтос.

Я здесь! Теперь могу сказать открыто,
Что любим мы друг друга.

Все.

Браво, браво!

Четрик.

О, наконец-то все разрешено!
Да здравствует свобода на Бристине!
И это все благодаря друзьям,
Которые открыли мне глаза!
А тяготы нести нам не впервой,
Год пробежит легко, терпеть не долго.

Все уходят праздновать.

Остается Первин.

Первин.

Чудовища в обличье человечьем.
Кто укорить осмелится меня
В жестокости! Придумали себе
Блаженный мир, в котором, что хотят,
То делают по праву власти денег.
Готовы убивать и наслаждаться
Убийством – это называют жизнью,
Клубком страстей, возвышенностью чувств,
Как паразиты, твари без мозгов,
Все роются в земле своих причуд,
Поддашься им – и станешь - как они,
Покажешь им лицо – возненавидят,
Ведь этим самым не свое, а их
Лицо им открываешь, то лицо,
Которое дано им от природы,
Но в зеркала уродцы не глядят,
Боясь увидеть отблеск в отраженье
Души от Бога данной! Лучше я
Не объясняясь, замысел великий
Из хаоса как Землю сотворю.

Простой народ морально изувечен
Отсутствием не их духовной пищи,
Блевотины, придуманной князьями,
Которой нас питают с малых лет,
Менталитетом величая рабство,
Но клетка тела каждая кричит,
Терпеть не может больше: что нам делать! –
Народ истосковался по свободе.

А я и есть по сути здесь король,
Один я понимаю слово «воля»!
Мне доверяют даже толстосумы,
И армия, и флот, и с давних пор,
Кто, как не я, правителем являюсь?
Какое без меня пройдет решенье?
Так отчего же я сижу в тени,
Тиранов ненавидя всей душою!
Недолго ждать. Настанет час мой скоро.

Входят Нафтос, Гойзефринд, Втоэр.

Нафтос.

Они ликуют.

Гойзефринд.

Пусть повеселятся.

Первин.

Вдруг мусорный их ветер закружит,
И унесет в безликое пространство.
Планету населили божества,
Ступить нельзя, кругом все боги, боги,
А человеку некуда податься.

До тошноты пропитаны величьем,
До омерзенья, кто из них поймет
Простые неизведанные чувства,
И наслажденье без нравоучений
Космических и наших демагогов!

Насилью подчиненные сердца
Багровый гной качают дни и ночи,
Питая воспаленное сознанье
Чудовищ!

Втоэр.

Не они, Вы - Божество.
Я слов таких не слышал.

Первин.

Между тем,
Читая книги древние, и вы
Воспрянете.

Втоэр.

Я лучше с Вами рядом
Пройду по жизни.

Первин.

Будьте же верны
Свободе – не тюремной, бристианской,
И не свободе духа уранитов,
Чей день, как расписание казармы,
Свободе человеческой привычной
Храните верность. Воля так прекрасна!

Нафтос.

Я Ваш приказ готов сейчас исполнить,
Мне даже миг один противно думать,
Что клоун – президент наш.

Первин ( Гойзефринду).

Вы?

Гойзефринд.

Рука
Моя не дрогнет, дайте лишь приказ,
И я немедля голову урода
От тела отделю.

Первин.

Не торопитесь.

Втоэр.

Я вижу в Вас живое воплощенье
Создателя Вселенной.

Первин.

Убирать
Шута с пути нам рано, пусть живет,
Дела важней нам предстоят сегодня.

Нас слушают и день и ночь. Надежно
Вы перекрыли доступ их агентам?

Гойзефринд.

Найти шпионов нам не удалось,
Но говорить мы можем, тишину
Я в их канал обратный направляю,
Рабочую, с житейским интершумом,
Возня по дому всякая.

Нафтос.

Не так
Страшны они, как кажутся. Собранье
Скопировано ими из фойе.

Первин.

Умеем мы глушить.
А удалось,
Узнать, кто получатель?

Гойзефринд (отрицательно качает головой).

Нет. Сигнал
Идет к Сатурну, разделяясь там
На миллиарды дублей. Отследить
Нам невозможно. В странной кодировке
Идет сигнал. Шифровщики мои
Пока не могут ничего поделать.
Мы пробуем их коды разделить,
Чтобы понять, где верхнее вторженье,
А где - с Бристины. Тщетно. Временами
Нам кажется, что вся система солнца
Переместилась к нам, такие вихри
Затеяли они – не разберешь.

Первин.

В огонь вошли мы. В быстроте атаки
Теперь успех.

Втоэр.

В Миладе, сообщают,
Что в южные районы переброска
Идет огромных сил.

Первин.

Вот это новость
Но какова причина?

Втоэр.

Я не знаю.
Одно понятно мне, что от Милады
Отряды отошли на сутки, больше.
Столица их открыта для атаки.

Показывает Первину рассекреченное сообщение.

И если мы захватим бастионы
Миладские – их город беззащитен, -
Курох капитулирует. Мы связь
С Ураном уничтожим в «Белом дыме»!

Нафтос.

Зачем так усложнять? Не проще нам
Атаковать их армию на марше,
Когда они не ждут от нас удара?
Используем резервное питанье
И корабли поднимем.

Первин.

Говоришь,
Враг не уйдет? Со мною лицемерил
Курох, его легко я раскусил.
Он захотел ударить в тыл нам!..

Нафтос.

И?

Первин.

Ничтожество. Да с новостью такой
Я удавлю Местента этой ночью
И армию миладцев заодно.
  
Втоэр.

Я - против, вы с ума сошли, спешите
Атаковать немедленно столицу,
Им деться будет некуда.

Первин.

Курох?..
Он где сейчас?

Втоэр.

С войсками. Вам известно:
Атаковать Куроха невозможно!

Нафтос.

Мои агенты осведомлены
О планах уранитов.

Втоэр.

Ваши?

Нафтос.

Вот! (показывает на пульте). 
Не вся разведка вам подчинена.
Милада подготовлена к осаде,
Живыми мы в Бристину не вернемся.

Курох с войсками, говорите вы? -
Тем более раздавим их на марше.


Втоэр. (бросается на Нафтоса)

Псих! Негодяй! Ты что несешь!

Первин.

Охрана!

Первин (Втоэру).

Я отстраняю Вас от дел! 

Вбегают охранники. 
Первин кивает на Втоэра.

Под стражу!

Первин (Нафтосу)

Атаковать немедленно. Сначала
Пройдитесь по селениям южан,
Уничтожая все, я вас прошу,
без глупостей, от коих столько раз
Великие свершения губили...
Всех растоптать как грязных тараканов,
Побольше криков, воплей, пусть миладцы
На помощь побегут, ряды расстроив,
К тому же там южане, за детей
Своих от войска оторвутся.

Нафтос.

Южане, кстати, были бы за нас,
Когда бы мы...

Первин.

Да наплевать. Всех в глину.

 
Милада.

Курох. Заходит Балестур.

Балестур.

Я ничего не понял. Объясни.
Мает с бойцами двинулся на юг,
Откуда ближе к Селину, к районам,
Откуда до Бристины год пути,
Зато народ там против Клазомента.

И почему не дождались приказа
Идти скорей правителю на помощь?
За то сейчас, буквально, от Иргода
Я получил приказ об обороне
Милады! А ведь даже от южан, 
От всех провинций получив согласье,
Начать могли мы действия в поддержку
Властей.

Курох.

Нет, не могли. Обречена
Была атака наша.

Балестур.

но гвардейцы
На помощь Клазоменту не пришли,
А это значит...

Курох (неожиданно срывается, переходит на крик)

Только исполнять
Приказ мой должен ты, не рассуждая!

Балестур вытягивается в струнку.
Курох чуть сбавляет тон, но продолжает говорить раздраженно.

Курох.

Он одолеет! Валом, без разведки,
Без современных пультов, под такой
Огонь попасть мы можем, что в Миладу
И половины войска не вернется.

Балестур непонимающе смотрит на Куроха. Открывает рот, чтобы спросить и - закрывает его.

Курох.

Что ты хотел сказать сейчас?!

Балестур.

Да я…

Курох.

Что на войне случаются потери?
И после штурма главной цитадели,
Мне Клазомента посадить на царство,
И где-то до скончания времен
Нам кланяться врагам закона?! (переходит на истошный вопль) Ты 
Лизать им пятки будешь?!!

Балестур (растеряно).

Да-а-а…

Курох.

Молчать!

Подходит близко и переходит на свистящий угрожающий шепот.

Ты думать перестал.

Балестур непонятно округляет глаза

Курох.

А ты подумай!
Когда, как не сейчас, собрать всех вместе,
И нанести удар! Земля устала
Дышать их потом. Душу облегчить
Хочу ей. Понял? Нет? Мы все – устали!
И санитарам нужно отдыхать.

Ты понял, друг?

Балестур.

Так точно.

Курох.

Подготовь
Наш город к обороне.

Делает жест рукой, как бы от сердца, вот и хорошо. Наклоняет его голову и целует в лоб.

Курох.

Не сердись.

Мир резко погружается в ночь, вспышки разрядов, грохот, взрывы.

Балестур.

А это что такое, что случилось?!

Курох (очень спокойно)

Замкнули сеть. Ты видишь. Вот же как.
Предполагал, да все не мог поверить,
Настолько мне чудовищным казалось
Подобное злодейство. И теперь
повсюду будут наводненья,
И жизнь замрет. А что же люди, как
Они протянут разве больше суток?

В урочный час сцепились не на шутку,
Правитель и Местент, и кто еще,
Любой из них, поборников закона,
Легко пойдет на гибель миллиардов…
Ведь так умрут не только бристиане,
Но и в Миладе выживут не все,
Хотя давно отвыкли от комфорта.

Балестур. (потрясенный услышанным)

Курох.

Поторопись же.
Всё. Иди, иди.

Остается один.

Курох.

Настал час испытания. До срока 
Не должен из тоннелей выводить
отряды я
не дай мне это Бог!
Молчать, молчать! Сама идет добыча
Охотнику в силки! Я жду тебя.



Местент, Гейзефринд, Нафтос, Скоп, Первин, Четрик, 

Местент.

Как он сбежал? Казните всю охрану
Немедленно.

Скоп.

Уже. Хочу послушать
Первина я, он отвечал за дело.
Вы нам клялись тогда, что Клазомент
Не проживет в тюрьме и двух минут.
А он бежал, и в Селине идут,
Вы слышите, бои идут повсюду.

Первин.

Я сделал, как сказали, но охрана
Тюрьмы не знала о перевороте.
Их не оповестили, вот где зло!
Скорей ЧетрИк нам скажет здесь яснее.

Четрик.

Родокс – предатель. Выборы страна
Вся видела, но в здании тюрьмы
Он смог пустить по главным мониторам
Наделанные клипы, где народ
За Клазомента отдал голоса,
Хотя он вовсе не был кандидатом.
Такой патриотизм проявили!
А к внутренней сети я не допущен.
Охрана присягнула Клазоменту.
Он и Родокс...они ушли свободно.

Первин.

Я подтверждаю, Скоп, что это вы,
Свои порядком глупым все смешали,
Когда никто не знает ключ чужой,
А только может следовать уставу.

Скоп.

Да дай вам ключ, безумцам, и в крови
Утопите себя и ваших близких!

Нафтос.

Без паники! Мы все сейчас висим
На волоске. Нам верные отряды
Ведут бои – я годовой бюджет
Им перевел на жалованье. И…
Немного в те отряды Клазомента,
Которые не столь упорно бьются.

Местент.

О, друг! Скажи, ты думал обо мне!

Нафтос.

Конечно, милый, дайте лишь приказ,
Чтобы войска немедленно к Селину
Все подошли. Нам предстоят бои.

Местент.

Бои?!

Скоп.

Бои! Одно всего сраженье.
Не может Клазомент нас победить,
Наш перевес огромен.

Нафтос.

Мы мужчины!
На селинских полях дадим мы битву,
Там неприятель лагерь свой разбил.

Местент.

А что это за новость из Милады?
Кто приказал идти туда? Зачем?
Что делали на юге Вы?

Первин.

Разведка,
Нам донесла…мы думали, что там
Бандиты…думал…

Местент.

Нет же! Вы – бандит,
Мы сделались последними врагами,
И это в день, когда тиран на нас
Идет с огромным войском!

Первин.

Вам не стоит
Бояться. Я отряды все вернул,
Едва мне донесли о Клазоменте.
Прошу Вас в кабинете через час
Принять меня. Я должен сообщить
Секретное послание шпионов.

Местент.

Я ждать не буду. Господа, свободны,
(Первину) Останьтесь Вы.
Свободны, говорю.

Все расходятся.

Балестур, Иргод, Вайхила.

Заходит Курох.
Вайхила с криком бросается Куроху в ноги, обнимая их. Рыдает.

Курох.

Все нужно взвесить нынче и понять
Причины поведения Местента.
Известны обстоятельства?

Вайхила.

Погибли
Все дети наши!

Иргод.

Трудно объяснимы
Причины нападения. Местент
Или его сподручные, возможно,
Решили наказать нас за поддержку
Диктатора.

Курох.

В день выборов отряды
Мы отвели! О чем оповестили
Столицу! Чушь!

Вайхила (трясет одежду Куроха).

Зачем ты это сделал?!

Иргод.

Мне из своих источников известно…

Входит начальник разведки.

Начальник разведки.

Есть сообщенье срочное.

Курох.

Читай.

Начальник разведки.

Мне передали устно. В эту ночь
Переворот произошел в Бристине.
Местент убит Первином. Олигархи
Первина коронуют. Он властитель.
Вся армия ему подчинена 
И все флота, хотя в них мало толку, -
Недвижны без подпитки корабли, -
И самолеты берегут заряды.

Известно стало также, что Сепер
Покончила собой, узнав о смерти
Маета.

Курох.

Где Исов?

Начальник разведки.

Никто не знает.

Иргод.

Проклятая планета.
Вы - останьтесь.

Начальник разведки остается вместе со всеми.
Курох подает пакет Иргоду.

Курох.

Держи приказ. Приказ написан мною.
И подпись ставил я. Тебе понятно?

Иргод (удивленно).

Конечно.

Курох.

Адресатам передашь.
И подтвердишь еще им, что дословно
Он должен быть исполнен.
И прибавь,
Скажи им от себя, что заигрались,
Что слишком в роль вошли они!
Не только
Они, все мы…
Первин убил Местента?

События растут не час, не два,
И вдруг накатят комом…

Вайхила (с рыданием).

Дела нет 
До гибели преступников!

Иргод(перебивая)

Вернемся
К событиям вчерашней ночи.

Вайхила (встает).

Вы
Животные в доспехах!

Иргод.

Сыновья
Мои погибли тоже. Вы не правы.
Мы все потрясены.

Вайхила.

Вы все – убийцы.
Достойны славы наших диких предков!
Едва души коснулась боль Земли,
Доселе вам неведомая – в панцирь
Вы спрятались!
Рыдайте, негодяи!
Кому вы оставляете победу,
Которой вожделеете?!

Балестур (умоляюще).

Царица…

Курох.

Кто мне ответит, как могло случиться,
Что дети наши даже в окруженье
Не запросили помощи? Ведь связь
Резервная работала.

Балестур.

Не знаю.
Пытались мы связаться в тот же миг,
Как получили от тебя приказ...

Иргод.

По плану дети в южных укрепленьях
Остались на ночь.

Курох.

Знаю я о плане.

Иргод.

Со слов Кобоса…

Курох.

Жив Кобос?!

Балестур.

На время
Я задержал его, и в путь отправил
Лишь на рассвете.

Иргод.

Он застал Маета
Еще живого. Тот успел сказать,
Что оценил опасность без остатка.
Когда селенья стали окружать
(делает паузу) бристинские отряды, убивая
Всех без разбору, он повел в атаку
Всю конницу свою, кольцо прорвав –
И множество тогда спаслось народу –
Но вскоре сам попал он в окруженье.
Допрос я лично вел. Обмана нет.
Айфела здесь.

Курох (оживляется) 

Так что ж Вы! Заводите!

Айфела входит. Ее усаживают в кресло. 

Курох.

Пришла ты, дочь! Храни тебя Уран,
Живой осталось. Скажешь что-нибудь?

Айфела.

Мы спали все – и вдруг пальба, огни,
Неведомые люди окружали
Дома и жгли. Кругом лучи, лучи,
Отец мой только вскрикнул и упал.
Насквозь прожженный, дом наш загорелся,
От страха я тогда оцепенела,
Отец лежал недвижен…вдруг - и вдруг
Трубы знакомой звук я услыхала!
И выбежала я тогда наружу,
Из дыма и огня…а там – а там…
Разбросаны тела простых людей
И в нашей форме юношей без счета,
И по телам их движутся солдаты,
Уничтожая всех, кого увидят.
Там от пожаров было так светло,
Как днем бывает. Снова звук трубы!
То конный наш отряд прорвал их цепи
И коридор для выхода открыли.
И все, кто на ногах еще держался
Пошли на зов спасителей нежданных.
У дома я стояла все, Мает
Передо мной, доспехами гремя,
Слетел с коня - меня скорей в седло,
Коня ударил плетью. Я кричала,
он там остался…вдруг кольцо замкнулось.
Без памяти была я. Я не знаю
Того, что после там произошло.

Курох.

А что еще? Хотя бы слово, дочь!

Иргод.

Когда тебя на лошадь посадил он,
Ты говорила что-нибудь ему?

Айфела.

Да…что-то…я кричала!!!!!!!!!!! что на помощь
Должны мы звать гвардейцев-ветеранов,
Но он сказал, что это бесполезно,
Что враг повсюду минные ловушки
Разбрасывал с воздушных аппаратов
На случай непредвиденной атаки.
Что если б он защитный подал знак,
И из тоннелей вышли корабли,
Погибла бы Милада без остатка!.. 

Курох потрясенный садится на стул.

Что уранитки народят детей
Еще на славу…

Так же он сказал,
Что любит он отца и мать свою,
Друзей, но больше – воинскую славу.

И воины все были как один,
Они хотели с доблестью погибнуть,
Но нас – спасти.

Продолжает.

Еще он мне сказал,
Что не позвал на помощь Балестура
Он потому, что смерти стариковой
Не вынесла б душа его…

Балестур. (резко)

Мальчишка!

ходит по комнате, раскинув руки: АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!
Останавливается и снова: АААААААААААААААААААААААААААААААААА!
Ходит, глядя по одному в лица Куроха и других стоящих, и кричит: АААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!

Курох.

Вдруг зрячими становятся слепые,
Когда глаза очистит кровью,
Иль все не так, кровь залила рассудок,
И я теперь, блуждающий во мраке,
Хочу темнее видеть эту ночь.

Иргод.

Война! Война!
Трубите полный сбор!

Перед сражением.

Темнее ночи первые слова,
Но слов темней, что молча вызревает,
И пламенем заходится, едва
Почует кровь, и в жилы проникает.

Спешу домой, как страх один несу,
Как заблудился в угольном лесу,
Земную жизнь пройдя до половины.
За мной следят последние кретины,

Кто глухоту кромешную возвел
На нашу захудалую округу.
Но я иду еще, хотя испугу
Я никакой замены не нашел.

В руке огонь, и он оповещает,
Что спущен сверху, что кругом пласты,
Но только реет он и обещает
Чудесной сажей вычернить листы.

И от спартанских щитоносных букв
До наших азбук сложных, где смешались
Слова-поленья, плотные как бук,
Чтобы тепла побольше, мне достались

Из тех речей, что громки, детский вздор,
А тех, что тише дышат, я не слышу,
Но все поленья сложены в костер,
А прокоптят едва ли нашу крышу.

С шипеньем, с треском факел мой горит,
Рождая свет в невидимых глубинах,
Чтоб хорошо я видел, как лежит
Наш Город, где прошли они, в руинах.

Тупые орки, бритые под ноль,
Веспасиана нынешнего клоны,
Презренная бессмысленная голь,
Ревут: "Ату!.." - и строятся в колонны.

Уже качнулись (отдали приказ)
Знамена, пики, нет живого метра
На всей Земле на сколько хватит глаз
На диво-дивном поле Курукшетра,

И раздались: и вширь, и в седину, -
С треножника из бронзы, в кабинете.
Попомни им на том и этом свете,
Как нам из стен оставили Одну!

И в той стране, которая не снится,
А в смертной тени молится - горит,
Расчехлены пылающие лица,
И ветер по камням ее шумит.

В разрушенном до основанья небе
Вдруг появились, мчат штурмовики,
Рисуют поднимающийся стебель
И быстро отходящие ростки!

Вдруг начались военные ученья,
И, надрывая сердце облакам,
Их боевые шлют стихотворения
Антенны  эскадрильям и полкам.

Что может дать отдохновенья глазу?
Душа нема, и времени в обрез,
Бетонный рак, военная зараза,
Бессмысленные очи РЛС.

И древний Храм, паривший в небесах,
Обстрелянный халдеями из пушки,
На наших обрушается глазах
И сыплет сверху медные игрушки...

Пауза.
Шум, грохот, музыка, крики.
Наблюдатели ВБР.
(смотрят вдаль). Канонада.

Первый.
На сорок километров растянулись
Дивизии на селинской долине.
В глухое утро, в дождь, пошли в атаку
Бристинцы на бристинцев.

Второй.

Те вояки,
Те командиры их подразделений,
Что обучали воинов убийству,
Теперь любимым делом занялись
По зову растревоженного сердца.

Первый.

И чем злосчастней бьют их батареи,
И корабли на бреющем полете
Нелепо сокрушают кость и плоть,
Как поле помидорное, - лицо
Забрызгав соком, - стекла лобовые.

Второй.

И чем плотнее бьют их пулеметы,
И в контратаках частых погибают
Солдаты, тем торжественнее лица
У командиров в этот высший час.

Третий.

Вдруг стали реже выстрелы орудий,
И прекратился самолетов гул.
Закончились у всех боеприпасы,
И началось фронтальное сраженье
На топорах, мечах, - кто что припас
На этот случай.

Шум, крики.

Второй.

Запиши: к полудню 
Враг опрокинул войско Клазомента
На левом фланге. Через час и в центре
Успеха он добился, и Первин
Усилил натиск. В сшибке Клазомент,
Пытаясь удержать еще удачу
Ворвался в строй противника, но в миг
Ударом топора он был повержен.

Третий.

Смотрю я, как безумствует Родокс
На поле возле трупа Клазомента,
С гвардейцами своими он пробил
Брешь в середине, и погнал врага
Без жалости. Как маленькие дети,
Окликивая горько матерей,
Испуганно бегут-бегут солдаты,
С потерянными лицами, но ярость
Кидает в окровавленную грязь
Разрубленные на двое тела их.
Не уж то?! Нет, продумал всё Первин,
И скрытой артиллерией мгновенно
Накрыл огнем свирепую атаку
Отчаянных вояк, и пал Родокс,
Хватая воздух ртом.

Второй.

Надежды нет.
Эпоха диктатуры завершилась.

Первый.

Вдруг на холме, как сполох огневой,
На правом фланге армии Первина
Я вижу войско, слышу зов трубы,
Убранство их из вороненой стали.
И красные знамена. Всякий раз,
Когда я вижу жуткую картину,
Когда миладцы строятся к атаке,
Я чувствую, как мой слабеет разум
И делаются мышцы восковыми,
Как будто наблюдаю я не войско,
А листопад, волнующий холмы
В последний час прощальный этой жизни.

Второй.

Скакун выносит из теснин огня
В броне царицу, рядом Балестур
С нее тяжелый шлем снимает
и тут же на глазах у войска
Он ей срезает косу, чтобы кровь
Не осквернилась павших в этой битве.

Третий.

И – спутать невозможно, - вижу я
Поток листвы Сатурна будто вижу, 
Отряд Исова, обнажив мечи,
Сверкающие в мрачном поднебесье,
Во весь опор несется на Первина.
Сейчас потоки эти расчленят
Врага на части. Бедная планета!

Первый.


Я слышу то, что говорит Курох,
И у меня от этих слов его
Мурашки, у меня, как на дыбы,
От слов Куроха волосы встают.

Он говорит, что все, кто прежде знал,
Пусть подтвердят, родившимся в Миладе,
Кто тайну нес, как верный уранит,
И не сказал, теперь пускай он скажет,
Что не правитель доблестной Милады
Их в бой ведет сейчас, а Царь Урана
И Повелитель Солнечной Системы.

Вот перевязь он сдвинул, и войска
Чуть выпуклый увидели на нем
Литой щиток из платины – знак власти,
На нем сверкнули крупные брильянты
Верховного Правителя! О Боже,
И загудели воины: Уран!
Уран, Уран! – бушует по рядам,
И этот красно-черный их поток
Несется, ударяя в бок бристинцам.

Третий:

Пытается пехота перестроить
Ряды, артиллерийские резервы
Меняют положение, картечью
Стреляют невпопад, но кто хоть раз
Остановил атаку уранитов!
Безумство! Всё! Противник расчленен
И втоптан в грязь. Мгновенно прекратилось
Сопротивленье. Крики о пощаде
Как птичий гам округу наполняет.

Второй:

Разгром. Разгром. Пора давать планете
Названье вновь

Третий:

Но сути не изменит
Любое имя. Только посмотри:
Как будто мать, сошедшая с ума,
Боится за живых своих детей,
И потому она их убивает,
Хоронит, прячет, думая, что так
Их сбережет от зла и страшной смерти.


Поле после сражения.
Кругом трупы. Армия олигархов разгромлена, как и остатки армии Клазомента.
Курох, Иргод и Балестур стоит возле убитых Родокса и Клазомента. Подходят Втоэр и Исов.

Иргод:

Поспели в нужный час Вы.

Втоэр:

Не для нас
Все во время произошло. Мы будто
Проспали век. Не больше?
Ваш приказ
Исполнили мы в точности. Исова
Мне вразумить пришлось – он подчинился.
Но для чего? Лишь в память Клазомента,
Кого любил и чтил он, как царя.

Склоняется, стоит на коленях перед трупом Клазомента.

Подходит Исов. Падает на труп Клазомента.

Исов:

Пускай свободный кичится свободой,
А я имел всего твою лишь волю,
Не понимая счастья своего.
На что мне жизнь теперь моя нужна?
Я раб, и раб твой плачет о тебе.

Иргод дает знак воинам и те уводят Исова и Втоэра.

Курох:

Погибли оба. Вот судьба героев
Любителям сентиментальных книжек.
Как брат за брата, отдал жизнь Родокс
За мысли непонятные.

Правитель…
Он все же воин был и защищал,
До мрака изолгавшуюся правду.
Лежит убитый, что ему теперь
Судьба Бристины и судьба народа,
О коих говорил он ежечасно,
А недовольных отправлял на смерть,
И находил убийствам оправданье!
Теперь он прах, была ли в нем душа?

Видит на шее Клазомента медальон. Наклоняется и хочет сорвать, но затем
осторожно снимает его с шеи.

Что там внутри? Ни я, ни кто другой
Не смел спросить…Родная дочь не знала,
Что в медальоне. Я теперь открою.

Долго смотрит, грустно улыбается.

Изображенье девочки. Как небо
Ее лицо, а этих серых глаз
Чудеснее придумать невозможно.

Девчонка сероглазая… а это
Уж не племяшка грустная твоя?
Та самая, рассказывали, ей
Всего-то было полных восемь лет,
Когда она с тобою в подземелье
Бежала, чтоб укрыться…ей тогда
Осколок от снаряда жизнь пресек.

Я помню, как рассказ о ней заставил
Меня рыдать, и я перед походом,
Не зная, как зовут ее, назвал
Сам для себя Миладою малышку,
И имя это дал я стороне,
В которой мы решили закрепиться.

Переворачивает изображение.
Читает:

БРИСТИНА.
Долго молчит.

Как?
Бристиной называл
Тебя злодей? И именем твоим
Нарек планету?
Глупый же старик!

Ах, ты старик, как мог ты эту память
Забрать с собой, жестокая душа…

Любил ее? В уме лелеял образ,
Умилостивить дух ее хотел?

А, может быть, ты не простил земле
И ей в лицо плеснул
С избытком крови горячей в отмщенье?

Так пусть с тобой останется девчонка,
Что оказалась зверя кровожадней!..

Захлопывает медальон и бросает его обратно на грудь Клазомента.

Подводят Первина, Нафтоса, Четрика и пр. По знаку Иргода их ставят на колени.

Первин.

Какая честь валяться мне в грязи
Перед богами, жителями неба,
Любимцами системы! Столько раз
Пытался я неясными путями
Связаться с вами! Тщетно. Если знать,
Что ураниты – посланные сверху! –
Но постоянно был я отвергаем.
Так вот же в чем тут дело! Не нужны
Простые люди инопланетянам.

Иргод.

Поэтому ни в чем не виноватых
Детей убил без счета?

Первин.

Я не знал,
Кого атаковало наше войско!
А вы телами детскими прикрыться
Не постеснялись.

Курох (не обращает внимания на слова Первина).

Мир настал. Ликуйте.

Смотрит на пленных безучастным взглядом.

Курох.

Сыграла жалость, матери наследство,
Миладцев мы пытались оградить
От диких банд Бристины, но теперь
Я спрашиваю вас, как вы могли
Народ, из крови вашей же и плоти
Обречь на гибель жуткую, кругом
Потоки смертных вод залили сушу,
И вдруг сошли, и начались пожары,
Такие, что на селинских полях
Слышна их гарь и копоть, от отравы,
От голода, от смрада, от болезней
За сутки только больше миллиарда
Погибло на Бристине, как же вы
Могли пойти на это преступленье?

Скоп

То Клазомент негодный нас довел
До дикости…

Четрик

Не всех! Я не хотел!
Я не хотел, заставили меня,
А я страдал…страдаю…пощади!

Подходит Вайхила.

Балестур - Куроху.

Жена твоя.

Иргод.

Преступников прикончить!
Добейте всех.

Ураниты бросается к пленникам.

Вайхила.

Довольно нам
В пасть матери-планеты
Кидать ее детей.

Первин.

Тебе, миладка,
Гуманность не к лицу...

Вайхила.

Остановитесь.

(Куроху)

Убитых не вернуть, детей любимых
Не воскресить, жестокостью свирепой
Своё страданье хочешь заглушить,
Остановись, тебе я говорю!
Пускай никто не скажет, что в те дни,
Курох казнил, что был немилосерден.

Иргод.

Скажи еще, что дети есть у них,
И матери когда-то их рожали.

Вайхила.

Чем лучше вы?!

Иргод.

Тем, что остались живы.
Мы судим их по нашему закону.

Лицо Куроха страшно меняется.

Вот именно, правитель говорил:
А что вся жизнь течет не по закону
Не ведают они, но он узнает! (Указывает на Первина).

Первин.

Не испугаешь ты, как ты не смог
Героев испугать, погибших в битве!

Курох закалывает Первина ударом меча в рот.
Скоп, Нафтос стоят на коленях,закрыв глаза.Их бьет мелкая дрожь. Глаза Четрика открыты, сидит, как безумный. Курох разрубает едва ли не пополам Скопа, а затем и Нафтоса. Пытается заколоть Четрика, но Балестур дергает Куроха за руку, и меч выпадает из рук в направлении Четрика. Тот рыдает. Балестур оттаскивает Куроха в сторону.

Курох.

Пускай все сдохнут здесь, сейчас!

Балестур.

Курох,
Какой пример для воинов!

Иргод. (Отсекает голову Четрику).

Разлада
мы не допустим.
Всех добить на поле,
И строить войска.
Напоминаю,
Что нам еще столицу штурмовать.

Балестур. (Кидается с мечом на Иргода).

Не пачкай кровь прекрасную Маета!

Иргода закрывают щитами воины охраны. Ураниты повсюду на поле боя убивают бристинцев без разбора. Предсмертные крики.

Курох. Резко устает. В изнеможении кладет руку на плечо Балестуру - она в крови.

Насколько стало все необратимо?
Успели континенты подключить
К питанию ядра?

Балестур. Кидает меч, поддерживает покачнувшегося Куроха.

Едва-едва,
Приказ везде прошел, мой Государь!
Отдельные бригады день и ночь
Пытаются восстановить плотины,
Пожары удалось нам потушить,
Но трупы, трупы, и народ
Бежит к горам, а там – столпотворенье!..

Начинается сильный дождь, и с неба сквозь муть неожиданно бьют широкие потоки света. В войске уранитов начинается настоящая паника.

Курох.

Случилось что еще? Кто приказал?

Балестур.

Всего лишь солнце! Тучи разошлись!

Вайхила (плачет, говорит воодушевленно).

Сработали защитные системы,
Не выдержали смрада наконец-то!
И лазеры ударили, теперь
Никто не сможет выжить на планете!

Курох.

Что говоришь ты, женщина, опомнись!

Хотя была б законна эта гибель
От мала до велика, если из
Детей, которых речь мила и взгляды
Нежны и вдруг неведомо откуда
Чудовища являются на свет,
И хуже всех я сам, от крови словно
Раздулся я, и кажется, сквозь кожу
Убитых мною проступает кровь,
Все липко, липко!..

(Смотрит на Иргода)

Занавес.